Глава 24Огромное спасибо за помощь моей дорогой Wendelin the Weird, за то,что применила ко мне весь обширный арсенал подруги.Она меня подпинывала ,уговаривала, вдохновляла, ругала,в общем старалась как могла.Спасибо Леночка!
Дорогие читатели, просьба не обращать внимания на встречающиеся ошибки,как только моя бета вернется,так сразу и...
********
Время остановилось. Для двух мужчин, находящихся под обездвиживающим воздействием заклинания. Для кареглазой молодой женщины, переживающей триумф, с удовольствием наблюдающей за унижением и ужасом пленников. Для отвергнутого всеми оборотня, перешагнувшего и нарушившего все нравственные границы допустимые его роду. Для старого ворона, бесстрастно рассматривающего развернувшуюся в комнате трагедию с ветки дерева. Время остановилось…
И рвануло вперед со скоростью света.
- Клянусь самым святым для тебя, что я не дам тебе жить спокойно, - хрипел мертвенно бледный брюнет. Второй, точная копия Блэка, непрестанно переводил взгляд с неподвижной волшебницы на стоявшего на коленях перед ребенком альбиноса. Женщина подошла к креслу и какое-то время, молча, с садистским удовлетворением рассматривала Тедди, особенно задерживая довольный взгляд на изуродованной тонкой шее.
- Вот и замечательно, - напевно произнесла ведьма, - вот и прекрасно. Сын станет достойной заменой отцу в местных лесах. Чудесно!
Она наставила свою волшебную палочку на обездвиженных пленников и решительно потребовала:
- Люпин, ты можешь забрать сына и убираться отсюда. Нам с Сириусом нужно многое обсудить. Ремус, это ведь ты? – ее насмешливый взгляд, в котором бесновались огоньки злорадства, остановились на мужчине стоящем слева от нее.
-Я, - хриплым шепотом отозвался тот, с ненавистью глядя на Камиллу.
Ломаное короткое движение палочкой и Ремус упал на пол, застонав от бессильной злости и боли в затекших руках. Однако почти сразу вскочил на ноги и кинулся к сыну, по пути оттолкнув коленопреклоненного оборотня с такой силой, что тот завалился на бок, ударившись головой о стену.
Подхватив ребенка на руки, Люпин кинулся к двери, но проходя мимо женщины, на мгновение остановился.
- Верни мою палочку.
Волшебница, презрительно улыбаясь, какое-то время молчала, переводя взгляд с отца на сына. Затем нехотя бросила:
- Я ее оставлю в этом доме, в этой комнате. Заберешь после.
- Я найду тебя. Мерлин мне в свидетели, я найду тебя, и ты умрешь.
- Убирайся со своим маленьким оборотнем, – вызывающе расхохоталась волшебница.
Проводив глазами несчастного отца и услышав, как за ними захлопнулась входная дверь, удовлетворенно кивнула головой.
-Встань, Амарок получи свою награду за преданность, верность, и хорошую службу.
В голосе ведьмы послышалось плохо скрытое торжество.
Она повернулась к оборотню и милостиво протянула ему руку. Оборотень с видимым усилием поднялся и, пошатываясь, встал напротив ведьмы. Он так же протянул ей свою руку и на мужском запястье проявились три ярко-красных ленты.
Камилла палочкой нарисовала в воздухе замкнутую кривую. Линии, прочерченные ею, загорелись нестерпимо-ярким желтым светом и ослепительно вспыхнув, как молнии, погасли, оставив в воздухе запах, какой обычно бывает после грозы. Только гроза очищает воздух и землю, а колдовство этой женщины наоборот, казалось, пачкало и ее, и тех, на кого было направлено, оно приносило только зло...
Оборотень стоял напротив Камиллы и смотрел прямо ей в глаза, густые белые волосы были откинуты назад, он тяжело, с хрипом дышал, на лбу проступили капельки пота.
В тишине комнаты прозвучали слова:
- Освобождаю, тебя, Амарок, от данного тобой непреложного обета. Ты служил верно, и преданно, защищая мою жизнь при возникающих опасностях.
Верхняя лента, охватывающая запястье оборотня, замерцала и исчезла.
- Ты никогда и никого не посвящал в мои планы.
Вторая красная лента, казалось, просто впиталась в кожу мужчины.
- Ты не предпринимал против меня враждебных действий и ставил мою безопасность превыше своей.
Пропало последнее свидетельство постыдного рабства.
Амарок стоял бледный, с абсолютно неживым лицом.
-Ты свободен. Ступай. Мы больше не увидимся.
Оборотень на неверных ногах сделал несколько шагов в сторону выхода, но его ноги подкосились и ликантроп рухнул на пол. Камилла брезгливо осмотрела его, равнодушно взглянула в его открытые, но безжизненные глаза и недоумевающе пожала плечами.
- Интересно, с чего бы такая чувствительность у такого каменного создания?? Подумаешь, какие нежности.
Пнув ногой в изящной туфельке неподвижного оборотня в лицо, она перешагнула через него и приблизилась к Сириусу Блэку.
- Вот мы и остались вдвоем. Нам нужно убираться из этого дома. Люпин наверняка постарается привести кого-нибудь для того, чтобы отомстить мне. Но без тебя я никуда не уйду. Пожалуйста, любимый, только не сопротивляйся. Я не желаю причинять тебе вред.
Волшебница пробежалась по комнате, подобрала лежащие в углу палочки Ремуса и Сириуса. Бросила палочку Люпина на стол, палочку Блэка сунула себе в рукав платья. Бегло осмотрела комнату. И аппарировала, схватив перед этим анимага за локоть руки.
Лишь посреди пустой комнаты продолжал лежать альбинос, да за окном бился ворон, тревожно крича и стараясь разбить крепким клювом стекло.
********
Джинни Поттер, весело потряхивая рыжими волосами, напевая вполголоса лирическую песенку из репертуара группы «Вейломания» приближалась к клинике Святого Мунго.
Свежий осенний ветерок легко теребил ее длинные рыжие волосы и весело бросал в нее кленовые листья, совсем такого же, как у миссис Поттер, огненного оттенка. Холодный воздух слегка холодил горящие щеки, а на бледном осеннем небе не было ни облачка. У девушки было прекрасное настроение, новый, приятного салатового цвета, свитер из тонкой шерсти, подарок Гарри, хорошо согревал и гармонировал с ее лакированными туфельками, которые как будто специально были сделаны для танцев. Да, ей и хотелось танцевать от переполнявших ее душу радостных ожиданий. Пропавшая подруга Гермиона нашлась, оказалось, что домовик Сириуса, выполняя приказ своего хозяина, выкрал ее прямо из дома, который служил ей тюрьмой. Даже, несмотря на то, что в соседней комнате находились ее похитители. Джиневра очень не любила этого сварливого и неопрятного старого эльфа, но признала, что в хитрости и упорстве ему было не отказать. Он перенес пленницу в дом Блэков, сообщил об этом хозяину и тот, вместе с Ремусом, примчался в тот же час для того, чтобы удостовериться в правдивости слов Кикимера. Девушка была одурманена каким- то зельем, но и Сириус и Люпин в один голос заявили, что через несколько часов она придет в себя.
Все будет хорошо... Да и что плохого может случиться в такой день? Джинни втянула в себя воздух и улыбнулась... Головокружительно пахло тонким ароматом спелых опавших яблок... Как же она любит этот запах, он так напоминает о детстве, проведенном в тесной, но такой любимой «Норе»... о Хогвартсе.
Резкий полувздох, полувсхлип вывел миссис Поттер из состояния эйфории. Она огляделась и заметила какого-то человека, прижавшегося к стволу огромного клена.
- Сэр, - негромко позвала незнакомца Джинни и похолодела от нехорошей догадки, пронзившей ее при виде залитого слезами круглого лица Невилла Долгопупса.
- Невилл, - кинулась к нему со всех ног девушка, - Невилл, что случилось?
- Ик... они... ик… оба, – сквозь непрекращающуюся нервную икоту донеслось до нее.
- Родители? Невилл, твои родители? - Ветер перестал быть прохладным, теперь он безжалостно леденил ее спину и руки. Пальцы, которыми Джинни впилась в руку друга, побелели...
Мужчина дернулся всем долговязым телом и подтверждающе помотал мокрой взлохмаченной головой.
Джинни прижалась к вздрагивающему крупной дрожью Долгопупсу, горестно и безутешно, по-женски, зарыдала.
- Невилл, о, Невилл, ты только держись.
Он кивал головой и всхлипывал еще громче. Гриффиндорка подняла глаза на окна больницы и увидела, что в клинике царит чрезвычайный переполох. В окнах мелькали белые халаты колдомедиков, которые, казалось, передвигались по коридору больницы, исключительно бегом. Вот, словно ворон в стае белых птиц, промелькнула неизменная черная мантия Снейпа. Проходя мимо плачущих друзей, он скользнул по ним надменным и равнодушным взглядом и двинулся было дальше, как внезапно Невилл кинулся вслед своему бывшему преподавателю.
- Господин директор! Северус Снейп! Сэр, прошу вас! – восклицал он, стараясь догнать стремительно шагавшего грозного преподавателя. Тот мрачно оглянулся и замедлил шаг.
- Что вам, Долгопупс? – отрывисто произнес он, не глядя на заплаканного молодого мужчину, который подбежал к нему.
Невилл порывисто схватил руку зельевара и поцеловал ее, Снейп брезгливо выдернул руку и продолжил свой путь.
- Спасибо! Директор Снейп, на всю жизнь! Спасибо!!
- Невилл, что ты делаешь? – непонимающе проговорила девушка, наблюдавшая за разворачивающейся сценой с все возрастающим недоумением.
- Это все он! Это Снейп их вылечил! Понимаешь? Он их вылечил!!! – сквозь душившие рыдания выкрикнул Долгопупс. Его глаза светились счастьем, он судорожно вытирал слезы, а они всё текли и текли...
Джинни, держась за сердце, медленно сползла спиной по стволу дерева на холодную землю, чувствуя, как темнеет в глазах.
********
Если бы кто-нибудь попросил Ремуса рассказать о том, как он покинул проклятый дом, то он не смог бы вспомнить. В голове был лишь багровый туман ярости и чувство бессилия. И ощущение страшного, безграничного горя, от осознания, что жизнь единственного сына безжалостно, расчетливо растоптана. Прижимая к себе ребенка, отец мог думать лишь о том, что не смог уберечь его от беды, от собственной ужасной участи. Ремус как никто другой знал, через что предстоит пройти Тедди. Но, сквозь боль и чувство вины, словно железный стержень произрастала непоколебимая уверенность. Уверенность в том, что и Амарок и Камилла умрут. Пусть его несчастному малышу это не поможет, но они умрут. Они должны умереть. Вместе или по отдельности, это неважно. Другого решения быть не могло. А после хоть к дементорам. Мерлин свидетель, немного смогут они взять с него. Радостных дней в его проклятой жизни было немного. Тедди пошевелился, Ремус вернулся к мыслям о его нерадостной судьбе. Оборотни по-прежнему были гонимы, несмотря на все усилия Гарри Поттера провести закон о признании их не магическими существами, а обычными магами, наделенными способностями к естественной врожденной трансфигурации. Впереди у обожаемого сына были презрение, отторжение обществом и боль. И страх. И безумие. Стиснутые зубы неприятно скрипнули. Люпин поудобнее перехватил сына, стараясь не тревожить пораненную шею.
- Ничего, - успокаивающе прошептал он спящему малышу, - ничего, сыночек. Сейчас мы будем дома. Там нас ждет… - Ремус сбился с быстрого шага и нервно сглотнул. - Нас ждет мама. Она очень нас ждет. Беспокоится. А мы уже идем.
Возле дома Люпин собрался с духом, и еще раз перевел взгляд на тоненькую обезображенную укусом крупных клыков шейку.
- Малыш, - не понимая, что делает, всхлипнул оборотень,- Тедди, сыночек. Как же так?
И уже не боясь разбудить сына или причинить ему дополнительную боль, изо всех сил прижал к себе невредимого мальчика. Шея ребенка была чистая, без малейшего намека на рану или следов крови. Тонкс, заплаканная, с темными кругами под глазами, выскочила навстречу мужу и сыну, и с ужасом увидела как из под крепко сомкнутых глаз Ремуса не переставая, текут слезы. А на отцовских руках безмятежно посапывает во сне невредимый Тедди. Мужчина открыл глаза, и, глядя на жену, что-то прошептал трясущимися бескровными губами.
- Что, милый? – переспросила Нимфадора, плача и смеясь.
- Я ошибался, - донеслось до нее.- Я ошибался.
********
Сельский дом, во дворе которого оказались Сириус и Камилла, не отличался от сотен подобных. Только окна были плотно занавешены и на стенах буйно разросся во все стороны вечнозеленый живучий плющ. Небольшой, но аккуратный сад, запущенная лужайка перед домом. Женщина быстро подошла к входной двери, открыла ее и следом в тишину необжитого помещения шагнул освобожденный только что от связывающего заклятия Блэк.
Казалось, что женщина чувствует себя неловко, в отличие от ее спутника. Он спокойно осмотрел комнату, в которой они остановились, плюхнулся в кресло и закинул ногу за ногу, выжидательно смотря на остановившуюся в неожиданной нерешительности хозяйку. Камилла прошла к камину и взмахнула палочкой, но огонь не спешил разгораться, только несколько жалких искорок мелькнули в очаге и тут же погасли. Женщина посмотрела на свои руки. Нет... какие это ее руки... это руки мерзкой грязнокровки Грейнджер, заляпанные чернилами. Фу, какая неряха девчонка. Волшебница яростно потерла маленькое синее пятнышко около ногтя... Не оттирается... Руки заметно дрожали. Любимая палочка вдруг показалась тяжелой и чужой. Даже себе женщина не призналась бы, что боится обернутся назад и посмотреть в такие любимые и такие безжалостные серые глаза..
- Ты что-то хотела мне сказать? - с убийственной вежливостью осведомился из своего кресла пленник.
- Да, - бросив попытки разжечь огонь в камине, Камилла встала, ее руки беспокойно порхали по вороту платья, - да, хотела. Сириус... Я последний раз умоляю тебя покинуть вместе со мной эту страну.
Она отчаянно кинулась на колени перед мужчиной и зачастила нервной скороговоркой:
- Тебя ведь устраивает моя внешность? Знаю, что ты неравнодушен к Грейнджер, но ведь теперь я выгляжу как она. Мы – одно лицо. Только у нее нет такой любви, какая есть у меня, которая живет во мне.
Анимаг внимательно осмотрел женщину и саркастически хмыкнул.
- Похожи, да.
И очень тонко усмехнулся, какому-то недоступному Камилле скрытому смыслу в этих словах.
Женщина подалась вперед, и пристально всмотрелась в лицо мужчины, словно желая впитать в себя каждую черточку. Задержалась на глазах, и, затем, словно подброшенная в воздух тугой пружиной, вскочила на ноги. Выхватила палочку, направила ее на сидящего и почти с суеверным ужасом спросила:
- Кто ты?
Блэк, уже открыто смеясь, поудобнее устроился в кресле и сделал неопределенный небрежный жест рукой.
- Сириус Блэк, потомок древнего рода Блэков. Человек, которому ты попыталась испортить жизнь.
Карие глаза ведьмы испуганно блестели, она кусала губы.
- Что нашел твой друг у тебя под кроватью, на седьмом курсе учебы в Хогвартсе?
Сириус лениво усмехнулся и промолчал.
Сжав палочку настолько, что побелели пальцы, Камилла еще требовательнее повторила свой вопрос.
- Под кроватью мой друг, Питер Петтигрю, нашел «Вечную любовь». Магический предмет, вызывающий непреодолимое влечение к хозяину этого запрещенного Министерством Магии артефакта. Который ты спрятала в моей комнате и наложила на него заклятье невидимости.
С подозрением сощурив глаза, женщина напряженно соображала.
- Что я тебе написала в последнем письме? Перед тем, как родители увезли меня в другую страну?
-Ты написала, что даже если тебе предстоит жить двести лет, то каждая минута будет дышать любовью к Сириусу Блэку.
Волшебная палочка слегка дрогнула и опустилась вниз.
- Прости меня, я в последнее время совсем изнервничалась. После стольких лет оплакивания тебя как погибшего, ты оказался живой, девчонка Грейнджер возле тебя все крутится, Амарок предал.
- Амарок? – вскинулся Блэк. - Как он предал тебя?
- Что о нем говорить, любимый? Оборотень не стоит этого. Он просто дикое животное, которому требовалась рука хозяина.
- И все-таки, - продолжал настаивать анимаг.
- Не нужно об этом говорить. Он заслужил наказание, - не менее настойчиво ответила Камилла.
Анимаг уже молча, но выжидательно и требовательно смотрел на Камиллу. Она, правильно истолковав его взгляд, устало опустилась прямо на паркетный пол.
- Он проклят. Слышал о проклятье для оборотней, которое вызывает у них непреодолимое желание убивать? Даже чистокровные не выдерживают мощь этого проклятья. И начинают желать крови. Начинают кровавую охоту. Вот и Амарок теперь на этой дорожке. И жена Билла Уизли тоже его отвергнет, не вспомнит. Он теперь чужой для нее. Окончательно.
Камилла рассмеялась.
- Хорошо все сложилось. И Люпина наказала. Пусть теперь представит дальнейшую жизнь своего сына. Жаль, что Грейнджер ускользнула. Ты ее выкрал? – глядя мимо брюнета, не столько спросила, сколько высказала свою догадку.
- Не я, - сверкнул зубами Блэк, - я послал своего домовика.
- Пусть… Зато теперь ты со мной. Сириус, уедем со мной.
- Куда?
- В Шотландию! Там нас никто не найдет. У моего мужа там был большой красивый дом, о нем никто не знает. Мы затеряемся. Только вдвоем. Что с тобой? Сириус?
Блэк, сидевший до того в расслабленной позе, весь подобрался и, казалось, чего-то ждал.
- А Амарок, - быстро проговорил он, - ты можешь снять с него проклятье?
- Нет, не могу. При изготовлении зелья я использовала Чашу Шадата.
- Значит навечно, - с горечью прошептал Блэк. – Что же ты натворила, девочка? Что же наделала? Зачем столько боли причинила? Зачем столько судеб поломала?
Волшебница уже приготовилась ответить, но увидела то, что отвлекло ее внимание от сказанных слов.
- Нет, - истерично взвизгнула женщина, - нет!
********
Когда Джинни смогла выровнять дыхание и подавить бешеное желание дернуть Невилла за нос, за то, что в течение невыносимо долгих минут считала, что тот потерял обоих родителей, прошло немало времени. Наблюдая за всхлипывающим другом у девушки пропало всяческое желание на него сердиться. Она представляла его состояние.
- Невилл, как это случилось?
Долгопупс шумно вдохнул и начал рассказ.
Ранним утром, когда родственники еще не могут посещать своих больных, в клинику Святого Мунго прибыл Северус Снейп. Первым делом, рявкнув на дежурную ведьму за то, что она задремала на дежурстве и не сразу открыла ему двери, он спросил, где сейчас Гермиона Грейнджер. Обиженная и напуганная женщина сказала, что колдоведьма Грейнджер не появилась на смену и ее друзья по очереди побывали в клинике, пытаясь найти ее. И что она не обязана следить за вполне отвечающей за свои действия совершеннолетней Гермионой. Мрачный директор Хогвартса потребовал провести его в кабинет, в котором он будет ждать прибытия любого волшебника, у кого хватит мозгов ассистировать ему при лечении. Бедная дежурная провела его в свободную комнату и срочно вызвала совой старшего лекаря. Когда тот прибыл, они вместе с Северусом Снейпом долго что-то обсуждали, за закрытой дверью кабинета. Затем, пройдя в палату супругов Долгопупсов, которые считались неизлечимыми, они развили бурную деятельность. Из саквояжа, принесенного с собой, Снейп доставал какие-то ингредиенты, а колдомедик пропитывал сушеные листья Аристуса зеленым мерцающим зельем из склянки, которую ему вручил зельевар. Палата немедленно наполнилась удушающим дымом, а Снейп все поджигал и поджигал волшебной палочкой сушеные коренья. Через четверть часа из комнаты вышел лекарь, с таким выражением на лице, словно увидел воскрешение уже умерших. Вызвали Невилла, но он пробыл с родителями совсем немного. Увидев, как на его зов его мама улыбается и протягивает к нему руки, он пережил сильнейшее потрясение. Даже бабушка оказалась сильнее его. Она обнимала сына и невестку и плакала счастливыми слезами. А сам Невилл просто убежал и спрятался. Так его и нашла Джинни.
- Пойдем, - потянула его в сторону клиники девушка, - пойдем, тебя там ждут. Мама и папа. Ты им сейчас очень нужен. Мерлин, как же будут за вас рады Гарри, Гермиона, Рон, все-все будут рады.
Долгопупс вытер лицо и послушно отправился следом за подругой.
********
Гермиона открыла глаза и с трудом попыталась сфокусировать зрение. Все ускользало от нее, не давало разглядеть. Потолок раскачивался медленно и безостановочно, вызывая чувство тошноты.
- Гермиона, Гермиона, - счастливый голос верного друга раздался совсем рядом, у изголовья.
- Гарри,- прошептала непослушными губами девушка, - где я?
- Мы в доме Сириуса. Тебя Кикимер смог найти и сюда доставить. Это Сириус ему приказал, - с нежностью произнес Поттер.
- Откуда он узнал, где я?
- Он и не знал. Крестный просто приказал найти тебя, где ты ни была, и доставить в его дом. Домовик нашел тебя, в каком-то доме на окраине маленького городка. И украл у твоих похитителей. А Сириусу сказал, что в соседней комнате находились два человека. И один из них был оборотнем. Это был Амарок?
Девушка наморщила лоб, как при решении сложного задания.
- Нет. Там был, такой... Невзрачный, тусклый человечек, слуга этой женщины. Гарри, ее нужно остановить.
- Мы остановим ее, Гермиона, - с широкой улыбкой заверил ее Блэк, бесшумно появляясь в дверном проеме. - Мы сделали для этого все, что нужно.
Он подошел к изголовью и девушка увидела, что анимаг, впрочем, как и Гарри, выглядит осунувшимся и бледным. Только глаза блестели.
- Мы многое успели сделать. Отдыхай, а когда проснешься, все уже будет закончено.
Недавняя пленница почувствовала, как ее отпускает нервное напряжение, в котором она находилась с момента похищения и провалилась в блаженную темноту.
Блэк бережно провел ладонью по каштановым прядям и повернулся к Поттеру.
- Гарри, отведенное время вышло. Я сейчас отправляюсь к Люпину. Ремус мог забыть отправить нам патронуса. Узнаю, что там происходило, может быть смогу помочь, чем- нибудь. А ты будь рядом с Гермионой. Ей сейчас нужен покой и забота. В дом никто зайти не сможет, да и не до того ей сейчас. Я скоро вернусь
********
Сириус Блэк менял свой облик, превращаясь в…
- Ненавижу, - яростно взвыла Камилла, - ненавижу тебя.
- Так вот почему ты знаешь о «Вечной любви», - нервно выкрикнула волшебница, указывая пальцем на мужчину, - как же тебе было не знать этого, ведь именно ты неофициально, по просьбе Дамблдора, расследовал то дело. Пусть дементоры сожрут тебя, Аластор Грюм.
- Не нужно так кричать, Камилла, - старый аврор спокойно смотрел на все распалявшую себя женщину. - Я стар, но не утратил способности слышать.
- А способность умирать ты не утратил? – истошно завизжала разъяренная фурия. - Авада…
Палочка, повинуясь движению руки Грюма, вырвалась из рук и упала, пролетев всю комнату. Следом за вторым взмахом руки Грозного Глаза, полетела спрятанная в рукаве платья палочка Блэка.
Камилла вцепилась дрожащими пальцами в душивший ее ворот платья и зарыдала. Громко, безутешно.
- Где Сириус?
Маг молчал.
- Где он? – уже в полный голос взвизгнула женщина.
- Он и Поттер рядом с Грейнджер. И пусть сжалится Мерлин над тем, кто сейчас попробует пройти мимо них.
- С ней, опять с ней рядом, - бессвязным потоком прорывалось сквозь злые слезы.
- И с маленьким Люпином тоже все хорошо, - веско и твердо произнес аврор.
И глядя в полубезумные карие глаза, объяснил:
- Ты вот не поняла, почему парнишка оборотень сознание потерял. А понять было немудрено. Он, в отличие от тебя, сразу понял, что настоящего Блэка в комнате нет. Оборотни запахи лучше собак чувствуют. Так и Люпина он сразу определил. Сказать-то он ничего не мог. Иначе все бы пропало. У меня, видишь, глаз волшебный, его не обманешь, не замутишь. Он, когда спросил разрешение мальчика усыпить, на самом деле нам зрение затуманил. Оборотни это хорошо умеют. Вот и ты, и Ремус увидели то, что хотел вам показать Амарок. То, что он мальчика укусил. Он ведь побледнел тогда от того, что много сил забирает такое колдовство. А еще это твое проклятье. Как он сдержался? – задумчиво произнес старик.
- Хотя я чистокровных ликантропов не знал. За всю жизнь не видел ни одного. Слышал о них много, и до последнего был уверен, что слышал одни только сказки, но увидеть... Амарок – первый чистокровный оборотень. Но силен этот парнишка, скажу я тебе, очень силен. Его бы в аврорат, цены бы ему не было. А знаешь, что настоящий Сириус Блэк не смог бы ответить на твой вопрос о содержании твоего последнего письма?
- Не понимаю.
- Видишь ли, Камилла, он тогда был под влиянием той самой Вечной любви. Ему нужно было прийти в себя. Твое письмо только усилило бы его переживания. Я перехватил твою сову.
Волшебница стояла с безвольно опущенными руками и больше не показывала душивших ее эмоций.
Дверь распахнулась, и в комнату ворвались авроры.
********
Билл Уизли не знал, кричать ему или наоборот, радоваться.
Сегодня ему пришлось стать невольным свидетелем очень нежеланной сцены. Он возвращался от родителей. Хотелось побыть немного в одиночестве, поразмышлять, как выходить из сложившейся ситуации с женой. Про семью Уизли ходили разные слухи и сплетни. Одни волшебники осуждали их за любовь к простым людям. Других раздражал сам факт многодетности этой фамилии. Кто-то недолюбливал конкретных представителей Уизли. Но никто не мог сказать, что у Артура и Молли глупые дети. И Билл был одним из лучших. И как же он мог не заметить резко переменившееся поведение Флер? Ее поразительные, временами необъяснимые внешние изменения. То она грустила, то начинала напевать и пританцовывать, причем то, что она называла танцем, несколько отличалось от того, что Билл наблюдал в первые годы их супружеской жизни. Ее новые танцы отличались длинными плавными движениями, запрокидыванием тела назад с грацией лианы, она часто во время танца легко, почти не касаясь пола, пробегалась по комнате. Биллу являлись образы, то он видел тонкое дерево колышущее кроной по направлению сильного ветра. То лебедь изящно выгибала шею и красовалась, глядя в водную гладь. То неведомая хищная птица кружилась по комнате и искала себе добычу. И это все была его любимая жена. Жена, которую, как он считал, он знал очень хорошо, ведь у супругов не было тайн друг от друга.
Билл упустил, когда это началось, но он смог сопоставить время и события и получалось, что Флер начала меняться именно тогда, когда у Люпина в гостях появился его старый, но никому не известный друг. Мрачный альбинос – оборотень, от холодного, жесткого взгляда которого холодела шея, и появлялось устойчивое чувство опасности. Словно рядом находился хищник, жестокий, решительный. И от того, что этот оборотень сохранял на лице непроницаемое выражение, становилось еще неуютнее. Даже предполагать было неприятно, что может скрывать под собой этот ледник. Что сблизило Амарока и Флер Биллу было неинтересно. Важен был сам факт этого сближения. Никогда до этого у Билла не было поводов для ревности. Он не знал, что делать. Каждый раз, как над домом кружил этот жутковатый ворон, Уизли знал – он от оборотня. И что? Опуститься до слежки за женой? Глупо, недостойно.
Размышляя подобным образом, Билл приближался к своему семейному очагу. Повернув из-за угла, он увидел, как возле забора стоит альбинос. На крыльце стояла Флер. С первого взгляда становилось ясно, что француженка была изрядно раздражена. Она с выражением нетерпения громко говорила, обращаясь к гостю:
- Я повторяю вам, что понятия не имею, откуда вы столько обо мне знаете. Я вас не знаю. И вижу в первый раз в жизни. А если будете докучать, то я позову мужа.
Билл подошел совсем близко. Оборотень, почувствовав его приближение, повернулся навстречу всем корпусом. Узнав Билла, он не спрятал глаз, его взгляд был прямым.
В это момент Флер, громко хлопнув дверью, вошла в дом. Некоторое время мужчины, молча, смотрели друг другу в глаза. Затем Амарок сдавленно произнес:
- Что ты ей сделал? Какое заклятье использовал?
- Ничего я не делал.
Билл ожидал любой реакции, недоверия, сарказма, агрессии, но только не того, что последовало. Амарок неожиданно слабо качнул головой, словно ожидал именно такой ответ, и произнес:
- Извини. Я хотел удостовериться. Я знаю, что это не ты.
Билла поразило выражение лица оборотня. Словно через ледяную маску показалось человеческое лицо. Усталое, с пониманием собственной обреченности. Лицо приговоренного.
- Ты не волнуйся, - сказал оборотень, - больше я не потревожу твою семью. Береги ее. В ней кровь вейлы, но она не вейла. Это как узнавать мелодию, но не знать слов. Она не понимает, что с ней происходит. Помоги ей.
Уизли долго стоял и смотрел вслед удаляющейся широкоплечей крепкой фигуре. Злости не было. Ненависти не было. Было лишь сожаление, что судьба свела их как соперников, а не как друзей. Амарок был очень достойным противником.
********
Первым делом Блэк отправился к Люпину. Там он застал все семейство в сборе. Тонкс плакала. Ремус понемногу приходил в себя. Он бросился к Сириусу, сияя улыбкой.
- Это Амарок спас Тедди. Нужно найти его.
- Где Грюм?
- Камилла увела его с собой. Авроры следили за домом и отправились следом за ними. Грюм попросил дать ему время до превращения. Он хотел узнать у нее как можно больше информации. Сириусу Блэку она расскажет добровольно то, что не расскажет аврорам под страхом заключения в Азкабан. Я уже возвращался в тот дом, где она держала Гермиону, и забрал свою волшебную палочку. Дом уже был пуст. Я хотел найти Амарока, но я не могу оставить сейчас семью.
-Я найду его, - успокоил друга Блэк, - сейчас отправлюсь в аврорат. Узнаю, что Камилла рассказала Аластору. Затем отыщу нашего героя.
Спустя два часа.
Огромный черный пес стоял, беспокойно озираясь, в самом сердце леса. Здесь царил вечный полумрак, даже в самый солнечный день. Солнечные лучи не могли пробиться сквозь переплетенье толстых ветвей старых деревьев. Пахло сырым мхом и прелой древесиной. Даже птичьего крика не было слышно в этом мрачном месте.
Сириус чувствовал тяжелый взгляд хищника. Шерсть на загривке поднялась, как при смертельной опасности. Блэк, подчиняясь внутреннему чувству самосохранения, немедленно превратился в человека и достал волшебную палочку.
- Амарок – жестко выкрикнул Блэк.
За могучими деревьями послышался едва различимый шорох.
В нос ударил запах свежей крови.
- Блэк, - хрипло отозвалась темнота и залилась хриплым полубезумным смехом.
Амарок словно вытек одним неуловимым движением, проявился на фоне огромного дуба. Вот только никого не было. И вот уже там стоит альбинос. Рубашка была разодрана, и висит кровавыми клочьями, грудь жестоко располосована свежими ранами, словно какое-то существо старалось добраться до сердца оборотня. На губах блуждает блаженная полуулыбка.
- Сдается мне, что какой-то кролик сегодня не добежал до своей норки, - хмыкнул Сириус.
- Кролик добежал.
-А кто не добежал? - осторожно поинтересовался анимаг.
- Помнишь полнолуние? - уклонился от ответа вопросом на вопрос оборотень.
- Конечно.
- Мы хотели попробовать встретится с вампиром…
Блэк удивленно воззрился на окровавленного альбиноса.
- Он бросился на оборотня? Первый? Вампир?
- Нет, конечно, - хмыкнул Амарок, - это оборотень бросился. Вампир очень старался спрятаться.
И с жутковатой убежденностью добавил:
- Не умеют прятаться, легко найти, легко поймать, сложно убить. Жаль, что тебя не было, тебе бы понравилось.
Блэк постарался оставить свое мнение при себе.
- Я искал тебя.
Оборотень блаженно растянулся на траве, закрыл глаза, и лишь после этого спросил:
- Зачем?
- Ты спас Тедди. Мы все перед тобой в долгу. Ремус и Тонкс очень хотят тебя поблагодарить.
- Мне никто ничего не должен, Блэк. Ты тоже многое сделал для спасения девушки Грейнджер. И ради малыша Люпина ты так же бы рисковал собой.
Порывисто вскочив на ноги, альбинос уставился на анимага голодным взглядом желтоватых глаз. Затем сделал несколько глубоких вдохов и сел на прежнее место.
- Амарок, как ты себя чувствуешь? Тебе плохо?
- Мне хорошо, Сириус. Мне очень хорошо. Скажу более, я очень давно не чувствовал себя так замечательно. Вот только рядом со мной нельзя находиться. Я проклят.
- Ты ведь теперь свободен? Она освободила тебя от клятвы.
- Д-а-а-а, - прошелестел Амарок, - да-а-а-а. Освободила.
- Мне рассказал об этом Грозный Глаз.
- Сириус Блэк справа от меня, - хохотнул оборотень, - остроумно было предложить ей двух Блэков, из которых ни один им не являлся.
Анимаг сел около дерева и прислонился спиной к шершавому стволу.
- Тогда про какое проклятье ты говоришь?
- Кровавая луна мне светит, мой путь в ночи. Мне зверь дорогу не заступит, и птица не кричит, - продекламировал с глухим смешком ликантроп. - Я поэтому и получил свободу. Потому, что она знала – мне конец.
- Может, мы сможем что-нибудь изменить? Нельзя опускать руки! – вскипел анимаг, но оборотень лишь пошевелил рукой.
- Это проклятье вызывает у оборотня все те черты нашего рода, которые мы обуздывали столетиями. Безжалостность, жажда убийств, именно так, убийств.
- Но ведь должен быть какой нибудь выход!
- Выход?- задумчиво произнес альбинос, - выход есть. И, возможно, я смог бы справиться. Но у нее была Чаша Шадата. Я меняюсь, и сам вижу эти изменения. Боюсь их и наслаждаюсь ими.
- Как Камилла смогла получить оборотня?
Сириус ждал, что Амарок не захочет отвечать. Но тот лег на бок, подпер голову рукой.
- Не она смогла меня получить. Моя глупость, моя самонадеянность толкнули меня. Несколько лет назад, в лесу мы подобрали женщину. Она нам рассказала, что прячется от родственников, которые много лет ее держали под магическим контролем. Она попросила у нас приюта, и мой отец согласился дать ей убежище. В течение месяцев мы наблюдали, как по лесу рыскали волшебники. Скорее всего, искали ее. Мы не выдали. Когда маги прекратили поиски в нашем лесу и женщина восстановила силы, она начала подговаривать молодых оборотней идти с ней. Она обещала власть и то, что маги станут уважать оборотней. Среди молодняка начались нежелательные разговоры. В семьях начались ожесточенные споры между родителями и подростками. Для того, чтобы прекратить распри внутри рода, мой отец велел ей покинуть наше поселение. Камиллу разозлило то, что ей не дали уговорить кого-нибудь из молодых. Она решила получить желаемое другим путем. Наступило полнолуние. Ты ведь знаешь, Блэк, мы устойчивы к вашим заклинаниям. Кроме нескольких мгновений в момент трансформации. Именно во время изменения я получил заклятье Империо. И я напал на своего отца. Рядом не оказалось других оборотней, которые могли бы убить меня и остановить от непоправимого шага. Отец был силен, но я был моложе и дрался яростнее... Защищаясь, он нанес мне эти шрамы, - оборотень провел кончиками пальцев по рваным краям старых шрамов на шее и груди.
- Когда до моего сознания дошло, что я натворил, от потрясения я начал обратную трансформацию. В этот момент я получил еще одно заклятье. Камилла стерла у меня часть памяти и вложила ложные воспоминания. Я был уверен, что к раненому отцу приблизилась Камилла и при помощи волшебной палочки помогла отцу залечить его раны. В благодарность за то, что спасла отца она потребовала у меня дать ей непреложный обет. Практически рабство. Я был настолько подавлен, что и не спрашивал, зачем ей такие условия, какие она требовала. Но я был готов. Знал, что виноват, и что оборотни меня назад не примут. Начались наши скитания. Она рассказала, что у нее есть враги, которых необходимо уничтожить. Ремус Люпин был назван среди прочих. Камилла не могла и догадываться, что я знаком с Люпином. Когда мы прибыли в ваши края, она узнала, что ты жив. Она отправила меня следить за Гермионой, движимая ревностью и завистью, я делал все что мог, лишь бы не допустить беды.
Ликантроп посмотрел на анимага, но тот молчал.
- Ревность. Именно ревнуя, Камилла начала совершать ошибку за ошибкой, которые, в конце концов, и привели ее к провалу всех ее планов. Но ведь я был связан обетом. Не мог сказать, не мог объяснить. Тогда я решил обратиться к тебе. Перед этим испытав тебя в полнолуние. Нигде и никогда настолько не проявляется характер, как в окружении детей природы. Тогда я понял, что тебе можно доверять. Дальше ты знаешь все.
- Если ты был уверен в том, что она спасла твоего отца, то зачем пытался ей помешать? - не выдержал Сириус.
- Меня преследовали сны. Я уходил все глубже в лес, надеясь, что природа мне поможет забыться, но сны преследовали меня. Я обратился к кентаврам, но и они не могли мне помочь. Именно в лесу я однажды и встретил лесничего Хагрида. Полувеликан хотел мне помочь, но не знал чем именно. Разговор с кентавром навел его на мысль, что у меня проблемы с памятью. Он стянул у зельевара в Хогвартсе зелье, возвращающее память и принес мне. Я не рассчитывал, на то, что зелье поможет. Но неизвестный мне зельевар оказался чародеем в изготовлении снадобий. И я все вспомнил. И как умирал отец, и как она стояла в тени деревьев и ждала удобного момента для заклинания.
- И вы ее не почувствовали? Ведь оборотни запахи чувствуют очень сильно?
Амарок сунул травинку в рот.
- Она жила с нами, она ходила, где хотела, мы ее чувствовали, но не ждали от нее нападения. Чем могла навредить нам, оборотням, простая волшебница? Мы так были самонадеянны.
Последние слова альбинос практически прорычал.
- Мы недооценили ее коварство и переоценили свою неуязвимость, и поплатились за это.
- Амарок, тебя ждут.
- Я приду... Ты скажи Тедди, пусть бережет мой амулет. Он смягчит силу заклинания, направленного на мальчика.
Блэк грустно окинул взглядом лежащего оборотня, словно стараясь навсегда запечатлеть в памяти своего друга.
- Почему у меня устойчиво ощущение, что я тебя больше не увижу?
-Увидишь. Обязательно увидишь Блэк. Ты ступай. Рядом со мной не безопасно.
********
- Ну, разреши мне поигра-а-ать, - канючил Тедди, которого в этот вечер перецеловали и переобнимали все друзья и знакомые родителей. Дом был полон гостей.Мальчик уже устал и хотел испробовать неотмывающиеся кляксы, которые ему тайком вручили Фред и Джордж, а отец в это время рассказывал и рассказывал о спасении сына. Женщины даже плакали, слушая, через что пришлось пройти ребенку, но сам ребенок несчастным себя считать отказывался. Это было увлекательное приключение. И Амарок под рубашечку оказывается засунул амулет, затейливо сплетенный из волос всех детей природы. Это так сказал Артур Уизли. Амулет был белого цвета, но отец близнецов утверждал, что амулет сплетен из волос оборотня, вейлы, единорога, кентавра и русалки. Мальчику подарок понравился. Да ему столько подарков надарили за один вечер, сколько он за все свои годы не получал. А взрослые вели себя очень загадочно. Сначала все были очень оживлены и все ждали кого-то. Затем несколько человек удалились. Теперь, спустя несколько часов, они возвращались, неся на своих ботинках грязь, а на одежде сухие веточки и листья.
В комнату вошел его крестный Гарри Поттер и подхватил крестника на руки. Расцеловав малыша в обе щеки и вручив объемный пакет сладостей, Поттер повернулся к Люпину и отрицательно покачал головой. Точно так же себя вели и Артур, и Рон Уизли, и близнецы, и Аластор Грюм. Последним в дом Люпинов пришел Сириус Блэк. Спаситель маленького Люпина не появился, и найти его не удалось. Теперь стало окончательно понятно. Амарок исчез.
