Глава Глава 32. Завтра будет ХеллоуинДрако стоял во дворе Малфой-мэнора, и, впервые за свою недолгую жизнь, не хотел входить в стены родного дома.
За его спиной нетерпеливо переминались с ноги на ногу Крэбб, Гойл, Панси, еще несколько разновозрастных слизеринцев, перепуганных пуффендуйцев и даже один насупленный гриф.
Тринадцать детей Пожирателей Смерти.
А Малфой-мэнор сверкал праздничными огнями; дорожка, на которой они стоят, располосована оранжевыми бликами свечей, мерцающих в причудливо вырезанных тыквах; а ароматы еды, доносившиеся до детей, заставляют Крэбба урчать и жадно сглатывать набежавшую слюну.
Драко медлит.
Панси нетерпеливо вздыхает – но ни она, никто другой не осмеливается подтолкнуть младшего Малфоя к гостеприимно сверкающим огням.
А ведь он так старался! Но всё было бесполезно.
Крестный не обманул – зелье свело боль вызова в Метке практически на нет.
Он смог бы остаться, смог бы!
Переждал бы этот день, пережил бы.
Выкрутился.
Но Панси, мелькнув радостной улыбкой, прокричала что-то о вызове, празднике, и…
Вот она уже мчится к воротам Хогвартса, где ее ждут Кэрроу…
Крэбб и Гойл спешат туда же…
Еще какие-то школьники…
Он не дурачок Поттер.
Ему плевать на всех. И друзей у него НЕТ. И Панси – это только Панси Паркинсон. И больше ничего. Таких как она…
И эти два увальня – только его прислужники. НЕ друзья.
Возле ворот они долго ждут, пока тихо ссорящиеся Кэрроу налаживают портал.
Школьники переполнены чувством избранности – еще бы! Хеллоуин в Малфой-мэноре, да еще личные приглашения, подписанные самим Малфоем–старшим! И Драко для них сейчас…
…как Темный Лорд для Пожирателей.
Притягательный до невозможности и недоступно пугающий.
Они не смеют приблизиться – а он не хочет приближаться.
Драко разглядывает их, опираясь на черную с серебром трость, и чувствует себя все паршивей.
Панси зарумянилась на легком морозце, болтая о какой-то девчоночьей ерунде с Дафной. Как странно – раньше он не видел ее такой… трогательной, что ли? Беззащитной девочкой – а не боевой подругой.
Пуффендуйцы стоят особнячком – по всему видно, давно держатся вместе. Одна из них, высокая красавица с вызывающей мальчишеской стрижкой радостно встрепенулась, поймав взгляд слизеринца.
Так, давайте сегодня без поклонниц…
Возле Дафны улыбается нескладная девчушка – тощая и белобрысая, как и он сам. Сразу видно – Панси ее кумир: у нескладёхи перчатки без пальцев, точь-в-точь такие же, как на руках у Паркинсон. Вытянулась в струнку, ловит каждое ее слово…
Крэбб и Гойл на всякий случай нависли над гриффиндорцем – но тому, видать, давно несладко в Хоге – еще бы! Гриффиндорец – дитя Пожирателя это как… как… эммм…
Пока Драко лениво подбирает определения, гриф каким-то хитрым захватом умудряется зафиксировать руки незадачливых слизеринцев. Те, сопя, пытаются вырваться – но только морщатся от боли в заломленных кистях. Разборка тихая – вся троица не привлекает внимания. Так же тихо конфликт исчерпывается; Крэбб и Гойл оставляют парня в покое. Потирают украдкой руки, уважительно поглядывают на грифа.
Ан нет, внимание все-таки привлекли – пухленькая пуффендуйка заинтересованно разглядывает спортивную фигуру грифа. Дафна и Панси туда же… Парень явно пользуется успехом.
Что ж, мимолетные невинные забавы.
Портал открылся.
Завтра их ждет Хеллоуин.
Кэрроу не приглашены – хмурясь, они просто поворачиваются и уходят.
Драко провожает их долгим взглядом. Он уже один возле ворот. Шаг – и он возле родного дома. Шаг в другую сторону – и через десяток минут он в замке.
В безопасности.
Но почему – ответьте, ПОЧЕМУ этот малолетний ублюдок решительно поворачивается спиной к Хогвартсу и добровольно идет в дрожащую раму портала – зная, что его там ждет…
"Врете! Не за вами я иду! Плевать на вас! Сдохните, сволочи восторженные! Я отца иду спасать – ведь если я не приду, Лорд его… нет, не прикончит. Никто никого не прикончит. Не сегодня. Все будут целы. Тьфу! Я буду цел – и все мои тоже."
ОН - не Поттер.
И у него нет друзей. И есть семья.
И ему плевать.
- А-а, вот и наши юные, но самые почетные гости! – Мальсибер увидел их сквозь стеклянные двери и радостно выбежал встречать.
Заглянул в глаза каждому, угодливо изогнувшись, придержал тяжелую дверь.
Такой веселый, такой вежливый.
А в глазах внимательное торжество – так фермер оглядывает набравших вес телят перед бойней. Также довольно потирает руки, пересчитывая маленькое стадо по головам и прикидывая барыши.
Драко кривит рот – что-то воображение разыгралось: фермой в Малфой-мэноре и не пахнет.
Но беззвучное мычание никак не покидает его белобрысую голову, и под звук воображаемых телячьих колоколец Драко поднимается по ступеням.
Он встает прямо напротив Мальсибера.
Тот уворачивается от взгляда слизеринца, лопочет какую-то восторженную чушь проходящим между ними детям.
Драко не теленок.
И не дитя.
Он равный этому Пожирателю – пусть не по возрасту и может, даже не по положению.
По силе. По умению переступить. По желанию выжить…
Стены и потолок скрыты темно-фиолетовым светящимся дымом, в котором змеятся, исчезая и появляясь снова, ярко-оранжевые кружевные ленты. Голубые и сиреневые огоньки кружатся легкими искрами по залу, то собираясь светящимися облачками под ногами людей, то с тихим шелестом взмывая вверх. Черно-фиолетовые колонны увиты персиковыми розами; такими же гирляндами убран камин, портретные рамы, зеркала и перила лестниц.
Изящно сервированные фуршетные столы ломятся от угощения; высокие золоченые фигуры возле них льют из огромных кубков и кувшинов вино, сливочное пиво или тыквенный сок в глубокие каменные чаши.
Звучит музыка, под которую в середине зала кружатся пары.
Дети очарованы.
Это много круче хогвартского Рождественского бала!
Их обступает радостная нарядная толпа.
О, как много отдал бы Драко, если бы все это было правдой! Если все это было бы невинной школьной забавой – с традиционными остроконечными шляпами, конфетами и милыми розыгрышами!
Если бы не видел он, как украдкой облизнулся оборотень на пухленькую пуффендуйку, как, прищурившись, неизвестная Пожирательница ощупала сальным взглядом задницу гриффиндорца, как Мальсибер, якобы по-дружески, приобнял пуффендуйца…
Безобидные тыквы для него теперь – как отрезанные головы, и фонтаны тыквенного сока словно отливают кровью…
Он понимает, что это уже почти паранойя. Он знает, что дальше будет хуже.
Он готов.
Он помнит, как туманить сознание.
Чуть позже он отключится и ему будет все равно…
С них снимают мантии, их ведут к столу, наперебой предлагают сладости…
Кубки пенятся сливочным пивом – как же все им рады!
Какой почет, какое уважение!
Сколько внимания…
Родители школьников знают, что ждет их детей.
Отец гриффиндорца словно скала – высокая и мрачная. Эдакий таран-убийца: такие, как он, предпочитают не рассуждать – а подчиняться приказам. Сынка воспитывал строго; и наверняка предполагает, что все дальнейшее пойдет парню на пользу. Жена этой боевой машины полна скрытого торжества. Мать? Скорее, мачеха. Строит планы, ослепительно улыбается всем вокруг, включая Драко. Слишком глубоко декольте, слишком тонка перетянутая талия, слишком высок разрез изящного платья…
Гриф, ты мясо. Ты сочный стейк, лезь, лезь на сковородку, и ничего не бойся. Скоро последние вопросы вылетят из твоей головы навсегда.
Отец Дафны и ее сестры незаметно отволакивает супругу куда-то в темный угол: женщине явно плохо. Яксли приглядывает за ними – что-то не так? Мужчина вскидывает голову – его взгляд решителен.
Дочери, вы две симпатичные кровяные колбаски. Дома вас отмоют, поцелуют и в красках обрисуют всю выгоду вашего положения. И вы смиритесь. Правда, никто не исключает того, что младшая не начнет мочиться по ночам в постель.
Красавица-пуффендуйка.. знает? Точно, она знает! И она этого… хочет!??
Радостно разговаривает с родителями, заинтересованно оглядывает собравшихся, ловко уворачивается от чьих-то шаловливых ручонок, смеется, запрокидывая голову… Отец одобряюще похлопывает ее по круглому выставленному бедру, мать старательно поправляет ломаную линию челки…
Да, девочка, ты достойна встать в один ряд с лучшими фермерами нашего времени. Браво. Впрочем, нет, ты пойдешь дальше. Скоро ты сама станешь отменным шеф-поваром. Мальсибер рядом с тобой жалкий неудачник.
Пуффендуйка резко оборачивается к Драко, и, уже не стесняясь, чувственно прикусывает нижнюю губу. Мать смотрит на слизеринца из-за плеча дочери не менее жарким взглядом.
Его сейчас точно стошнит.
Драко вырывается из душного круга, и, уже не таясь, ищет взглядом отца.
Натыкается на черные глаза Снейпа.
Отвечает легким кивком на радостное махание Крэбба.
Берет кубок с вином, с кем-то чокается, пьет.
Кружит по залу, что-то отвечая, с кем-то здороваясь…
Отца нигде нет.
Мама!
Мама…
Нарцисса сумела спрятать темные круги под глазами и нездоровую бледность.
Она приветлива и спокойна.
Ласково приветствует Драко – и он понимает, что все еще хуже, чем он мог себе представить.
Мама - его мама! не смотрит сыну в глаза. Говорит какие-то вежливые нежности, протягивает ему руку. Драко, склонившись, целует тонкие пальцы.
Ее руки чуть прохладны – и абсолютно бездушны.
Он понимает – она не может позволить себе даже незаметную дрожь, даже легчайшее пожатие…
Нарцисса приглашает школьников привести себя в порядок перед ужином.
Радостно переговариваясь, ученики расходятся по комнатам.
Ужин в теплой дружеской обстановке и праздник до утра.
А завтра всё будет еще волшебнее.
Еще красочнее и еще праздничнее.
Ведь завтра их ждет Хеллоуин.
