Глава 25. Беллатрикс Блэк, середина 1960-х. Приманки и обманыСледующие недели были безмятежны. У Флитвика класс начал проходить Веселящие чары. Иногда Белла пользовалась ими с утра, когда предстоял не самый приятный день. На Защите от сил зла дошли до оборотней. Белла написала длинное сочинение о них в свободной форме - более свободной, чем предполагал профессор.
Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутилась в сумрачном лесу,
И волка увидала с мордой длинной.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий волк, рычащий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!
Так грозен он, что смерть едва ль не слаще.
И, кисточку приметив на хвосте,
Отчаялась я выбраться из чащи.
Глаза его светились в темноте,
Зрачок поведал: волк не настоящий,
И от луны за ним не стлалась тень.
И так далее, свиток вышел толстым – нужно было перечислить признаки оборотня, методы борьбы и прочее, и все по канве оригинала. Данте Алигьери, неплохой духовидец, жил еще до Статута о секретности; впрочем, и после принятия Статута разделение культур не стало полностью непроницаемым. Когда-то Беллу учили балладам Шуберта – полукровки, который предпочел остаться в магловском мире, как и его отец.
В сочинение она хотела еще вставить какие-нибудь акрофигуры, но потом надоело, бросила затею, не доведя до конца. Профессор поставил Белле наивысший балл, а Слагхорн с ее разрешения прочитал поэму перед членами своего кружка на ближайшей вечеринке. Может, хотел загладить свой отказ в помощи с магловеденьем. Но Белла даже рада была тому, как все вышло, и благосклонно приняла завуалированное извинение. Она вообще-то иногда хулиганила с заданиями – писала стишками, загадками или рунами, когда думала, что это сойдет с рук. Кому-то из учителей нравилось, кто-то сердился.
Белла давно знала о дезиллюминационном заклятии, еще с тех пор, как впервые занялась маскировочными чарами, но пока руки до него не доходили. А теперь время наконец освободилось, настроение было радужное, и девочка приступила к новому материалу.
Продвинулась она и в экспериментах над сознанием. Несколько раз вторгалась в сны соседок – не слишком часто, чтобы не вызывать совсем явных подозрений. Иногда подсматривала или влияла на мысли других ребят. Выбирала тех, кто не поймет, в чем дело, или не пойдет жаловаться, чтобы не выдать и свои секреты. У учителей она оставалась на хорошем счету, а среди учеников понемногу разошелся слушок, что ей не стоит переходить дорогу. Без лишних подробностей, просто предупреждение об опасности.
Аякс в ее опасности никогда и не сомневался. Иногда он чувствовал побуждение пойти в какой-нибудь из школьных укромных уголков, и следом туда подходила Блэк; она каким-то образом могла управлять им, и он не сопротивлялся. Наоборот, Аякса охватывал странный восторг, будто масса воды или воздуха увлекала его за собой, по течению. Как будто Блэк была из заколдованной страны фей, про которую он читал в детстве в магловских книжках своей бабушки, маглорожденной. Потом родители перестали его пускать туда, и больше магловских книжек он не видал; с тех пор Аякс рос в колдовском мире, среди зелий, заклинаний, магических приспослоблений, и все они были практичны, полезны или опасны, но не содержали никакого волнующего обещания, ни намека на нечто большее. А душа магии, загадка, казалось, открывалась только из магловского мира.
Но было что-то такое и в Блэк. За ней он готов был следовать без сопротивления. Однажды она взяла шелковый шнурок, обвила вокруг его шеи и стягивала, пока в глазах у Аякса не поплыли круги. Это было пугающе и приятно. Он не мешал ей. Иногда ему хотелось, чтобы она сделала кое-то пожестче. Заставила его встать на колени, лечь на пол и целовать ее туфли. А может, и нет. Он не говорил ей, но и не скрывал своих мыслей – подозрение, что она может их каким-то образом читать, не отпускало Аякса.
На людях они не особо общались. Вокруг Беллы был круг человек в девять-десять – в основном старшеклассники, товарищи по клубу Слагхорна, приятели ее кузена Ивэна или Анат. Та наконец добилась своего, Ивэн дал отставку прежней пассии и проводил весенние вечера в обществе Анат – у озера, в кафе мадам Паддифут на тех выходных, когда детей выпускали из замка, а бывало, и в других местах, куда они выбирались тайно. Анат позволяла своему парню куда больше, чем ее предшественница. Белла знала кое-что о предыстории их счастливого соединения, чего не знал Ивэн, поэтому Анат рассказала ей и о комнате на восьмом этаже, вход в которую появляется, если пройти мимо три раза, и о секретном ходе за зеркалом на четвертом этаже. Не то чтобы Блэк была для нее чем-то опасна. Нет, они же, в сущности, подруги, и потом, от девочки в самом деле была польза.
Хулиган и популярный игрок Эвальд обращался с Блэк уважительно – редкое исключение для него, и это кое о чем говорило.
Солнце катилось к лету и уже перевалило за равноденствие. В один из солнечных дней Белла отправилась к озеру писать сочинение о болотных фонарниках. Духи, сотканные из дыма, гнездились на болотах и подманивали путников, забредших в топь, обманчивым светом. Сначала дело пошло удачно, но на третьем футе ей стал мешать какой-то шум. Девочка подняла голову, прислушиваясь. В кустах явно кто-то был. Она решила забрать вещи и отойти подальше, как вдруг узнала тихий смех – определенно смех Адриенны. Тогда Белла осторожно исследовала кусты и вскоре нашла место, откуда можно было наблюдать, не рискуя быть увиденной. Она еще не знала, зачем так поступает. Присмотревшись, она увидела Адриенну вместе с Дебби Питерс – неожиданная пара. Неприятно было видеть их вместе.
Если Белла или Каролина были на вершине социальной лестницы класса, ребята вроде Аякса и Клариссы – где-то в середине, то Питерс явно обреталась в нижней части пирамиды и, на взгляд Беллы, ничего лучшего не заслуживала. Редко кто рисковал оставаться вне иерархии, потому что независимость требовала большего напряжения сил, и если поддерживать ее уже не получалось, то сила социальной гравитации возвращала отступника обратно в систему иерархического распределения, но пониже, чем он мог бы оказаться, не решись высунуться. На их курсе стать белой вороной рискнула только Адриенна.
- Ну вот, я совсем не понимаю, что делать, - расстроенно воскликнула Дебби, стараясь, впрочем, говорить тихо.
- А, - беспечно ответила Адриенна, - все как-нибудь разрешится. Перемелется – мука будет.
- Тебе легко говорить! – приглушенно возмутилась Дебора.
Адриенна засмеялась вместо ответа. Через пару минут она протянула что-то Деборе:
- Вот, я обещала.
- Я не хочу! – тревожно прошептала Дебби.
- Ладно тебе, - лениво улыбнулась Адриенна. Девочки опять замолчали, отодвинувшись друг от друга.
- А ты когда-нибудь целовалась? – вдруг спросила Адриенна.
- Да, - быстро сказала Дебби. – А ты?
- Нет, - немного помедлив, ответила Адриенна. Она все так же отрешенно улыбалась. – Раз ты умеешь, покажи мне, как.
Дебби скованно пододвинулась к подруге, и Белле показалось, что она совсем не хочет. Она неловко ткнулась губами в губы Адриенны, а та легко закинула руку за спину девочки и пробежалась пальцами по хребту, потом обняла ее. Лица были плохо видны, и все же Белла подумала, что они обе солгали, Адриенна знает, что делать, Дебби – нет. «Вот, значит, как», - мрачно сказала она себе. Вот как обстоят дела. Что ж, надо смотреть правде в глаза.
Возможно, Белла выкинула бы из головы эту сцену, но за неделю она пару раз видела, как Адриенна с Дебби возвращались из знакомого уголка у озера. В среду Белла отправилась на улицу делать уроки, захватив с собой Селену – Каролины в комнате не было. Девочки сели на то же место, где в прошлый раз Белла слышала разговор сокурсниц. Белла невербально навела приглушающие чары. Вскоре Селена подняла голову и неожиданно увидела Адриенну с Дебби. Она открыла рот, собираясь поздороваться, и вдруг осеклась, заметив, как они прижались друг к другу, Адриенна накрыла голову подруги ладонью и прижала ее губы к своим. Селена, замерев, изумленно наблюдала за ними.
- Ой, я, кажется, забыла тетрадь в замке, - сказала Белла. Подхватив вещи, она быстро пошла к школе.
Когда она поднялась к ужину, знал уже, похоже, весь курс. Белла вполуха слушала смешки и разговоры, не принимая в них участия. Однокурсники были заинтригованы, но толком не знали, как реагировать. Возможно, сплетня пошумит и схлынет без вреда, уступив место более свежим новостям.
Назавтра к Каролине зашла Леандра. Девочки сидели, ели конфеты и обсуждали то-се. Вскоре гостья завела речь про Дебору с Адриенной.
- А, эти ковырялки, - рассеянно отмахнулась Белла. – Что об этом говорить.
Девочки встрепенулись, и Белла поняла, что слово найдено – слово, дающее ключ к ситуации. На следующий день его бросили вслед Дебби. Когда подошло время ужина, в Большом зале соседки отодвинулись от Адриенны. На зельях кто-то подкинул в котел Адриенны иглы дикобраза, устроив мощный взрыв. Через пару дней Белла увидела Дебору в группе девочек, которые проводили проходящую Адриенну издевательски громким смехом. Она поняла, что лавина покатилась. Деборе удалось выскочить, присоединившись к зачинщикам травли.
На зельеварении Белла, доставая из шкафчика настойку полыни, опрокинула ее на себя, и горькая жидкость стекла по лицу, попав в рот. Отвернувшись, Белла постояла минуту, ощущая, как горечь мешается во рту с соленым вкусом слез.
На следующий день, собираясь принять ванну, Белла обнаружила в ванной комнате Андромеду. Та мазала руку каким-то зельем. Белла схватила сестру за руку и увидела затягивающуюся рану, а потом – острый осколок зеркала на краю ванной. И бутылочку обезболивающего зелья.
- Кто это сделал? – требовательно спросила Белла.
- Никто, я случайно поранилась, - заторможенно ответила Андромеда.
Белла сжала зубы. Что за дурацкое благородство. Слава Мерлину, у нее есть свои способы узнавать то, что нужно. Она легко проникла в память Меды и увидела, как девочка, выпив обезболивающего, режет руку осколком, накладывает мазь, режет снова – и опять то же самое. Белла тяжело опустилась на пол. Несколько мгновений она не могла сообразить, что говорить.
- Зачем ты себя режешь? – наконец спросила девочка каким-то безнадежным тоном.
- Мне нравится, когда течет кровь, - блаженно жмурясь, сказала Меда.
- Думаешь, это делает тебя взрослее? – горько бросила Белла. Да, похоже, так и было.
- Перестань. Иначе я скажу родителям.
- А я скажу, что ты целовалась с мальчиком.
- С каким еще мальчиком? – буркнула Белла.
- Ну уж с каким-нибудь наверняка было. Ты же мне ничего не рассказываешь.
Белла обхватила себя за плечи. Да, она забросила сестру. Слишком увлеклась своими проблемами, потом светской жизнью, с начала семестра почти не говорила с ней. Она подвинулась ближе к Меде, приобняла:
- Послушай, я тебя не бросаю. Просто у меня были некоторые сложности.
- Ты могла бы и мне пожаловаться. Я тебя никогда не выдавала, - с обидой ответила Андромеда. Белла вздохнула:
- Да, пожалуй. Пойдем к нам в спальню, посидим, хорошо?
