Глава 25Джо действительно очень сильно походил на Кобба, и с каждым днем его сходство с родным отцом становилось все более очевидным. Может быть, виной всему было то, что теперь она могла видеть прямые параллели между поведением ее сына и манерами Доминика, так как в последнее время ей не раз удавалось наблюдать за ними, когда они находились в одной комнате. Взгляд, привычка смотреть исподлобья, даже некоторые жесты и мимические движения выдавали их тесную родственную связь, и Артур, без сомнений, видел то же самое.
Ариадна смотрела на спящего Джо. Она проснулась посреди ночи и, ворочаясь с боку на бок, промучилась около получаса, а потом решила, что не может больше лежать и ничего не делать. Покинув теплую постель и своего мужа, она прошла в детскую, где всю ночь напролет горела настольная лампа, отбрасывавшая желтоватые тени на лицо ее мирно посапывавшего сына. Она присела возле кроватки и, поправив ему одеяло, взяла со столика книгу. Обыкновенные детские сказки, которые они успели прочесть уже до половины, были снабжены яркими картинками. Они с Джо частенько проводили вечера, обсуждая каждую иллюстрацию и делая своеобразные выводы из каждой прочитанной истории.
Пролистав книгу, она вернула ее на место и, прислонившись к подушкам, принялась наблюдать за спящим мальчиком.
– Мама очень любит тебя, Джо, – осторожно поглаживая его по темным волосам, прошептала она. – Мама любит тебя больше всех на свете, ты знаешь об этом? И она сделает что угодно для того, чтобы ты был счастлив, родной. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, мама все сделает для того, чтобы ты вырос здоровым и уверенным в себе.
Она замолчала, разглядывая его брови, и мелко подрагивающие ресницы. Брови – единственная внешняя черта, которую можно было связать с Коббом. Он много хмурился и потому чаще всего выглядел недовольным, что выглядело невозможно умилительно. Даже сейчас, когда его веки были крепко смежены сном, он продолжал хмуриться. Ариадна ласково провела пальцем по его бровям и разгладила недовольную складку на лбу.
– Ты такой замечательный, Джо, – снова заговорила она. – А мама у тебя глупая. Но поверь мне, она хотела как лучше. Ты считаешь, что твой папа – это тот человек, который спит в соседней комнате, но это не так. Я обманывала тебя, родной, – чувствуя, как набегают непрошеные слезы, она опустила голову. – Я так виновата перед всеми вами. И перед папой. И перед Коббом. Но самое главное – перед тобой, родной мой. Пришло время все исправить, или, по крайней мере, попытаться это сделать. Только знаешь, мне нужно время, чтобы все обдумать.
Джо по-детски завозился во сне, переворачиваясь на другой бок и сладко вздыхая. Ариадна улыбнулась, вытерла слезы и поцеловала его маленькую ручку.
– Я совсем запуталась. Я думала, что забыла его, но оказалось, что ошиблась. Твой папа – самый хороший человек в мире, правда. И он заслуживает кого-нибудь получше, чем я. Я просто… я уже не знаю, любит ли он тебя. А Кобб – он, наверное… да откуда мне знать, как он к тебе относится? Но я не могу все бросить, я не могу так поступить с твоим папой, Джо. Никогда не думала, что так запутаюсь. Я не знаю, что мне делать. Только бы ты был счастлив, милый, все только для тебя.
Она снова разрыдалась, беззвучно всхлипывая и глубоко дыша. Вошедший в этот момент Артур не мог слышать как она плачет, но, лишь только увидев, как дрожат ее плечи, сразу же понял, что происходит. Он тихо подошел к ней и коснулся ее волос, боясь спугнуть и расстроить ее еще больше.
– Ариадна, что с тобой?
Она подняла красное лицо с припухшими веками и губами.
– Это все наш разговор? Брось, милая, я же не отказываюсь от нас. Мы все еще семья, я все тот же.
– Джо – не твой сын, – она грустно покачала головой. – Как бы ты ни хотел, это не будет давать тебе покоя.
– Но я не могу допустить, чтобы это разрушило нашу семью, – возразил Артур, пытаясь заглянуть ей в глаза.
«Да была ли у нас когда-нибудь эта семья?» – подумала Ариадна, благоразумно промолчав о своих мыслях.
Она вернулась в спальню и послушно забралась под одеяло, укладываясь рядом с мужем в постель, но так и не сомкнула глаз до утра.
***
Она приняла решение на следующее же утро. Ей нужно было хоть немного времени на раздумья, но она не могла себе позволить отвлекаться на свои мысли, пока в доме находился Артур. Все что оставалось – просто уйти на несколько дней и постараться навести порядок в своей голове.
Артур тяжело воспринял эту новость.
– Зачем тебе уходить? – непонимающе спрашивал он. – Я не стану тебе мешать, правда. Если ты устала от меня, только скажи – лучше я сам поселюсь в гостинице, а там посмотрим. Когда почувствуешь, что готова снова меня видеть, я вернусь.
– Артур, – устало объясняла она – дело ведь не только в тебе. Я не могу думать в этом доме, я просто… просто хочу оторваться от всего, чтобы понять что теперь делать.
– Ты хочешь меня бросить? – он с ужасом смотрел на нее. – Хочешь уйти от меня?
Она только набрала в легкие воздуха, чтобы ответить, но вдруг поняла, что не знает, как ей выразиться чтобы не вызвать ненужных подозрений.
– Я ведь не говорил, что не люблю нашего сына. Он мой, так же как и твой, Ариадна. Когда я говорил о том, что понял, кто его отец, я не имел в виду, что тебе нужно уходить к нему.
Ариадна покачала головой:
– Я ведь не к нему ухожу, Артур, и к тому же, не насовсем. Просто я хочу побыть в одиночестве какое-то время. В том, что сейчас происходит, абсолютно нет твоей вины, но так уж вышло, что тебя все мои проблемы тоже касаются. Хотела бы я оградить тебя от последствий моих ошибок, но не могу.
«Кобб вернется, и с этим что-то нужно делать. Он не станет молчать, это же очевидно. А что он может потребовать? Если ему нужно лишь право видеться с Джо и принимать участие в его воспитании, то к чему все эти слова о его чувствах? Зачем доказывать мне свою любовь, если все, что ему нужно – это ребенок?»
Она не была уверенна в том, что Кобб говорил правду. Ариадна никогда не верила в его чувства, полагая, что он просто ищет дублера для своей жены, которая тоже была одаренным архитектором и обладала некоторыми качествами, частично присущими и ей самой. Возможно, что Доминик просто не мог открыться никому другому, кроме той, с кем уже однажды поделился своей болью, и теперь цеплялся за нее, путаясь между любовью и обыкновенным доверием.
Что касалось Артура, то здесь все было иначе. Он всегда знал, чего хочет, и почти никогда не ошибался. Его заверения не казались пустыми звуками, и она привыкла верить ему, но после разговора, состоявшегося в его кабинете, Ариадна уже ни в чем не могла быть уверенна. Что еще он скрывает? О чем умалчивает? Неужели он столько времени смотрел на Джо и видел Кобба? Оставшись с человеком в чьей любви по отношению к себе она не сомневалась, Ариадна рисковала обречь своего сына на несчастливое детство рядом с мужчиной, для которого малыш – лишь напоминание о другом. Что если отношение Артура изменится и Джо почувствует это? Она и представить боялась, как сильно это может ранить детское сердце.
Уйти, бросить обоих и остаться одной. Лишить Джо отца, которого он знал с детства. Отрезать его настоящему родителю путь к воссоединению. Все это значило – пойти по стезе наименьшего сопротивления. Значит, совершить очередную ошибку.
Принять решение, когда по вечерам рядом засыпал Артур, который прочно ассоциировался у нее с надежностью и защитой, было непосильной задачей. Находясь рядом с мужем, она чувствовала, что становится необъективной, склоняясь на его сторону. Сделать неправильный выбор под давлением эмоций было весьма заманчиво, но это она уже проходила.
Выход был всего один, и она твердо настроилась придерживаться выбранного направления. Нужно было абстрагироваться от обоих мужчин, так сильно влиявших на ее жизнь.
***
Когда Кобб покинул стены аэропорта, он уже знал, куда отправится первым делом после того, как встретится с детьми и заберет их у Марии. Поэтому тем же вечером он заехал в гости к Артуру, но сильно удивился, увидев, что тот открывает дверь в полном одиночестве. В доме было необыкновенно тихо и темно, хотя идеальная чистота, которую всеми силами поддерживала Ариадна, находилась в полной неприкосновенности.
– Ты ведь не ко мне? – мрачно спросил Артур.
Он был одет в простые шерстяные брюки и рубашку, причем вся его одежда явно просила утюга. Таким Кобб его видел только очень давно, еще в годы, когда Артур был студентом.
– Ее здесь нет, – между тем сообщил Артур, обводя помещение рукой, словно приглашая Доминика удостовериться своими глазами в правдивости этих слов. – Мы ее окончательно достали, приятель. Оба. Она забрала Джо и уехала.
– Что? – ошарашено переспросил Кобб, послушно осматриваясь, будто пытаясь найти Ариадну. Как будто это могло что-то изменить.
– Сказала, что не может иначе. Что ей надо решить, что теперь делать.
Неужели она бросила своего мужа? Эта мысль не укладывалась в голове, она была настолько неожиданной и противоестественной, что он даже не знал, какие именно чувства испытывает от этой новости. Ариадна не была похожа на тех женщин, которые из-за каждой мелочи бегут к чемоданам.
– Она ушла, – повторился Артур. – Никогда бы не подумал, что это произойдет. Мы ведь были так счастливы, ты себе и представить не можешь, как нам было хорошо. А потом вернулся старый знакомый, и все покатилось к чертовой матери.
Он посмотрел на Доминика так, что тот впервые в жизни ощутил неловкость от чьего-то взгляда.
– Проходи в дом, – почти грубо сказал хозяин и посторонился, пропуская Кобба в гостиную. – Раз уж мы одни, можно и поговорить.
