Мистерия жизни

Глава 24



Последние недели перед Рождеством Северус чувствовал себя совсем паршиво. Нет, физическое состояние его заметно улучшилось: он подозревал, что Спраут все-таки пожаловалась Помфри, потому что медиковедьма взяла за правило каждый вечер появляться у него со свежим запасом зелий и обычно не уходила до тех пор, пока он не выпивал все положенные снадобья. Но моральное его состояние…

Ненависть к самому себе вернулась. На этот раз она была вызвана необходимостью манипулировать чувствами другого человека. Женщины.

Ему было противно оттого, что приходилось играть с Грейнджер. Но искать иной способ заставить ее обрести уверенность в своих силах и вернуть девчонке былой задор и все ее благородные порывы было некогда. Времени ни на что другое уже не хватало.

Северус старался ограничиться минимальными знаками внимания, всего лишь намеками на симпатию. И был очень удивлен, когда едва ощутимое прикосновение и несколько дольше чем следовало задержавшихся взглядов сделали свое дело. Грейнджер повела себя именно так, как было необходимо. Неискушенная в подобных играх, она заметно воспряла духом. Перестала изображать погруженное в свои думы растрепанное привидение, и даже пару раз посмеялась над шутками Филиуса, чем вызвала довольный взгляд Помоны.

А потом наступили святки. Северус не раз уже замечал, как Грейнджер разглядывала черную мглу потолка Большого зала. В такие минуты она морщила лоб, становилась задумчивой, и можно было без труда догадаться, о чем она думает. Но догадываться Северусу не хотелось. Он и так старался как можно меньше встречаться с Грейнджер, потому что прекрасно видел, как жадно она ловит любой его взгляд и жест. Нет, она, конечно же, не влюбилась. Нынешнее ее состояние, как и предыдущее, под влиянием которого она сделала ему то глупое предложение, нельзя было назвать ни любовью, ни страстью. Северус не собирался заходить так далеко.

За несколько дней до Рождества он все-таки не выдержал и во время ужина незаметно применил к Грейнджер легилименцию. Он был осторожен и только заглянул в ее мысли и чувства. Судя по всему, Грейнджер находилась в состоянии сладкого предвкушения чего-то большего. Чего именно — Северус не разобрал. Но понял, что это как-то связано со звездами. Именно эти звезды, увиденные в мыслях Грейнджер, преследовали его последние дни перед Рождеством. И от этого чувство, что он поступает неправильно, стало еще сильнее.

Украшением Большого зала перед балом традиционно занимались эльфы под руководством Флитвика. Но в этом году Северус задержался в Зале после обеда и, дождавшись, когда немногочисленные ученики, оставшиеся в Хогвартсе на время каникул, уйдут в гостиные факультетов, остановился в дверях зала и поднял палочку. Заклинания были несложными и известными, из разряда бытовых чар украшения. Особенным были сами звезды, которые неспешным движением руки Северус размещал на черной бездне потолка.

Появившийся рядом Флитвик тихо присвистнул.

— Северус, это…

— Это для того, чтобы закрыть черный провал, — отрезал он, разворачиваясь, чтобы уйти.

Звезды действительно получились на славу. Большие, слабо мерцающие, переливающиеся холодным светом. Точно такие, как представляла себе Грейнджер.

Северус даже самому себе не смог объяснить, на кой сдались ему эти звезды. За те четыре часа, что оставались до ужина, он несколько раз порывался спуститься в Большой зал и снять чары с потолка, вернув черноте ее прежний вид. Но каждый раз вовремя останавливался, напоминая себе, что накануне ритуала немного волшебства некоторым потерявшим веру в себя особам совсем не повредит.

То, что с волшебством он все-таки перестарался, Северус понял уже за ужином, как только увидел лицо Грейнджер, появившейся в дверях Большого зала и по привычке поднявшей взгляд к потолку.

Такой удивленной и восхищенной он ее не видел никогда. Девчонка секунд десять стояла истуканом у входа в зал, затем медленно прошла по проходу. А потом посмотрела на Северуса. Он не успел отвести взгляд. И тут же мысленно выругался.

Грейнджер улыбнулась. И, хотя улыбка эта была слабой, карие глаза сияли поярче звезд. Сияли счастьем.