Глава 26 Гарри запечатал письмо, и привязал к лапе совы, заманившей ему около пяти лет назад состарившуюся Буклю, которая осталась в семье Поттеров, но не летавшую дальше соседнего городка. Новую сову звали в семье не иначе как Клубок за ее вид, вечно встрепанный, а когда она закрывала глаза, ее и вправду можно было принять за клубок белой шерсти. Первым ее именем было что-то вроде Молнии, потом ставшей Шаровой Молнией, сократившейся до Шарика, а потом, неизвестно почему из Шарика сова превратилась в Клубок. Всю эту эволюцию имен придумал Гарри, когда рассказывал своим друзьям историю Клубка. Он бы и рад был рассказать, как было, но всякий раз невольно дополнял историю. Каждый раз он рассказывал новые подробности, а потом решил свести все в одну легенду. На самом деле Гарри, купив сову, действительно сначала дал ей какое-то высокое и немного высокопарное имя, но Люси, едва увидев ее, закричала: «Ой, какой клубочек!». Имя прижилось.
В любезных и немного холодных выражениях Гарри ответил новой инквизиции. Выражал недовольство тем, что они позволяют своим последователям творить все, что угодно, легко кивал головой на их извинение, говорил, что, слава Господу нашему Иисусу Христу, помощи ему от них не нужно.
Клубок ухнул и вылетел из окна. Гарри проводил его взглядом и сел за письмо Люси, Рону и Гермионе. Последних он просил почаще приезжать к его жене: лучше ведь, когда не одна. Да еще и в таком положении…
Когда фиолетовое пламя в камине погасло, удостоверяя, что письма теперь лежат на каминных ковриках вышеозначенных людей, Гарри стал думать. Отчего-то ему не давали покоя взгляды, которыми обменялись Дух и Шпренгер. Тогда, в самый первый раз, они смотрели совсем иначе. А тут, словно друзья, удивленные встречей.…Почему удивленные?
Гарри вспомнил Духа. Снова он какой-то не такой. Хотя, может, ему кажется? Ведь не так уж много он его видел. Мало ли что покажется? Да и последние оба раза Гарри был не в лучшем состоянии. Тогда – ногу подвернул, сейчас голова гудела, что твой колокол. Мало ли…
И что-то все же не так…
И инквизиторы. Что они ответят? Ответят ли? Что Штюрм и прочие? А что если…
Нет! Это чушь!
Гарри резко встал. Мысль была Абсолютно бредовой. Написать Фатербрюдеру и старшему Снеггу? Зачем? Но…Гарри думал, что он ЭТИХ сможет склонить к союзничеству разговором. Пригласить на чашку чая.…Посоветоваться со Шпренгером, Сантори или Беллармином? Верно, но…сейчас Гарри чувствовал то же, что и тогда, когда узнавал Беллармина или Фатербрюдера. Значит, если тогда это было верным, то и теперь то же. Нет, друзьям он скажет, но…
Эх, нехорошо…
А можно написать сразу: и тем и Сантори. А что тут такого? Идея!
Удовлетворившись таким компромиссом, Гарри сел за перо. И задумался. Как он им отошлет? Клубка еще нет и рано ему быть. Номер камина он их не знает. А, как-нибудь, сначала напишем.
Он долго мучался. Дипломатические письма и дипломатия вообще – его ахиллесова пята. Как составить письмо так, чтоб никого не обидеть и вообще, в соответствии с нормой. Но нормы он не знал. Ладно. Будем искренни, решил он.
«Уважаемые господа Штрюдель Снегг и Штренгер Фатербрюдер! – читал он спустя два часа. – У нас было несколько разногласий по поводу наследства, но я никогда не считал лично вас недостойными уважения людьми. К вам лично я не испытываю неприязни, как мог убедиться мистер Фатербрюдер. Надеюсь, вы найдете время, чтобы составить мне и моим близким – господам Шпренгеру, Сантори и Беллармину, - завтра в 17.00 по Гринвичу компанию за чашечкой чая. Жду вашего ответа.
Искренне ваш двоюродный внук (да будет позволено мне назваться таким образом)
Гарри Поттер,
Родовой замок Снеггов, Инвернесс.
Написано июля 25 дня сего года».
Гарри перечел письмо еще раз. Да. Это было высшим пилотажем с его стороны, на что у него ушло 2 часа времени с перерывами на кофе. Они обязаны это оценить! Где летает Клубок?! «Впрочем, - думал неспешно Гарри, - мне это еще переписать надо. На гербовой бумаге».
Он бумаги он отказался. Еще подумают, что он кичится родством! И переписал на пергамент высшего качества.
Уже ближе к вечеру прилетел Клубок, угадав именно то время, когда аврор хотел использовать Манящее заклятие для возвращения негодной совы. Он недовольно посмотрел на выговаривающего ему хозяина, словно говоря «Ну, поори, коль хочешь. Только мне и есть надо, ты не забыл? Сам не кормишь, ну и расхлебывай». Гарри сдался и для начала отослал его к Сантори. Прошло пятнадцать минут, в течение которых Гарри ждал ужаса в лице разгневанного Беллармина (« Как ты мог, никому не сказав?!»), мрачного Сантори («Ты даже не подумал о последствиях») и, - самое страшное! – расстроенного его оплошностью Шпренгера («Как ты мог…»). Ничего не было. Клубок вернулся без ответа. Это насторожило Гарри, но письмо «дедушкам» он все же отослал.
