Прийти к сутиПоток сбивчивых, бессвязных объяснений, всё же смог пролить свет на поступок Гарри.
- Прекрати, прекрати, - махнула рукой Блисс. - Я не сержусь. Может быть, ты поступил правильно.
Гарри облегченно вздохнул и как-то смущающе, по-мальчишески улыбнулся.
- Гермиона заволновалась , когда ты рухнула на стол. А когда начался этот хаос, ты закричала, и я подумал, что тебя необходимо увести, - Гарри едва заметно покачал головой. - Извини. Я не знал, что тебе это не нужно.
- Гарри, прекрати извиняться, - вздохнула Блисс, непроизвольно ежась.
Они стояли прямо под фонарём, и Блисс знала, что его тусклый свет выставлял напоказ моросящий дождь и её бледное лицо.
- Ты не против, если мы поговорим на ходу? Я действительно замерзла.
К несчастью для Блисс, даже быстрая, торопливая ходьба не смогла принести ей нужного спокойствия. Желтый свет фонарей преследовал их до самого Хогвартса и каждый раз, когда она проходила под одним из них, ей казалось, будто вся она бесстыдно выставлена напоказ.
От непреходящей нервозности и раздражительности разговор не клеился, казался пластмассовым и вымученным. Да и с чего бы ей или Гарри вести себя друг с другом спокойно и не стеснённо?
Самый длинный их диалог произошёл несколько месяцев назад, когда Блисс впервые оказалась в гостиной Гриффиндора, да и тот был донельзя нелепым. Дальнейшее их общение ограничивалось лишь вежливыми приветственными улыбками.
Оказавшись в одном из тёмных, полупустых коридоров, Блисс поняла, что ей стало легче дышать.
Сумерки сгущались всё больше, окрашивая сводчатые потолки, каменные стены и кружево тумана и облаков за окнами в насыщенно-синие цвета. Свечи ещё не зажглись в коридорах, и от того Блисс казалось, что тени, спрятанные по углам, скрывают и её саму.
- Что ты имел в виду, когда говорил, что мне было не нужно вмешательство? - внезапно спросила Блисс.
Гарри помолчал, после чего, сев на один из подоконников, пристально посмотрел на Блисс. Сейчас это было последнее, чего бы она хотела.
- Как ты думаешь, многие ли замечают то, что с тобой происходит?
Блисс даже не удивилась, услышав эти слова. Она никогда не была человеком, умеющим хранить даже незначительные тайны, особенно в отношении себя. Что и говорить о масштабах того, что с ней происходило.
- Об этом знает Кормак, если ты рассказала ему, - продолжил Гарри. - Уверен, об этом знает Малфой. И ещё знаю я.
Блисс осторожно села рядом с Гарри, повернувшись в сторону окна. Всё, что она видела сейчас, было его размытым темный силуэтом и тусклыми клочками неба по ту сторону стекла.
- В это сложно поверить, - ответила наконец Блисс. - Потому что я могла бы написать объявление, содержание которого было бы примерно - «Блисс Бромлей - мучается странными видениями, кошмарными головными болями, абсолютно не понимает, что с ней происходит, а в перерывах возвращает потерянные воспоминания» - и даже оно выдало бы меня меньше, чем все мои поступки на данный момент.
Блисс даже не услышала, почувствовала - Гарри тихо, добродушно рассмеялся.
- Хочешь, я расскажу тебе, что ты слышала обо мне? Смог одолеть трехголового пса и Волан-де-Морта на первом курсе. Повторно сразился с ним же и убил василиска на втором. Спасся от оборотня и опасного преступника, выиграл Турнир Трех Волшебников, прошел через отвратительный ритуал, с помощью которого возродился Волан-де-Морт и смог сбежать, смог снова выжить.
- Ты слышал наш разговор?
- Слышал, - согласился Гарри. - Но ты действительно думаешь, что без него я не знал бы того, что знаю сейчас? Каждую из этих и многих других историй рассказывают, пересказывают и извращают, но детали никогда не меняются.
- Детали? Ты хотел сказать суть.
В этот раз Гарри рассмеялся значительно громче.
- И в этом мы подобрались к главному. Что значит для тебя это слово?
- Начало, чаще всего, - пожала плечами Блисс. - Ты слышал выражение «подобраться к сути» или же прийти к ней? Я этого не понимаю. Суть всегда начинается, понимаешь? К ней невозможно прийти, но можно возвратиться, вернуться. Не развязка, но момент с начальной точки - он и является сутью.
Блисс грустно улыбнулась, продолжая смотреть на медленно сереющий пейзаж.
- Ты и слова не понял из того, что я сказала, ведь так? Ничего. Сейчас я понимаю себя меньше, чем кто-либо ещё.
- Я не понял и слова из того, что ты сказала? - переспросил Гарри. - Как я мог не понять тебя, если являюсь живим их подтверждением?
Блисс медленно отвернулась от окна и посмотрела на Гарри. Он не повернулся к ней лицом, он практически не двигался, но его профиль больше не был абстрактным размытым пятном.
- Я давно смирился с этими историями, давно перестал пытаться доказать, что всё ещё дышу не потому, что исключительно невероятный стратег и герой, а лишь благодаря везению и постоянной помощи, перестал злиться и удивляться. Но знаешь, с чем я смириться не могу, чего не могу понять? Почему ни одна живая душа не поинтересовалась - а с чего всё началось? Почему ему пришлось усыплять трехголового пса? Или какие события привели к Тайной комнате? Почему все, даже лучшие друзья, обсуждают лишь окончание, то, что значит так мало? Я не могу это понять.
Блисс знала, что продолжает смотреть на Гарри, но отворачиваться ей не хотелось, не хотелось спугнуть призрачное ощущение того, что её понимают.
- Всё это я говорю к тому, что пока твоя история не дойдёт до логичного конца, никто не будет ничего подозревать. Может быть, сегодня у них появились подозрения или догадки. Но завтра они притупятся, а через неделю никто не вспомнит об инцидентах с тобой вовсе, - Гарри неожиданно посмотрел на Блисс, грустно улыбнувшись. - За семь лет я уяснил вот что - вспоминают только зрелище. А оно, увы, даёт о себе знать лишь в самом конце.
Блисс ответила не сразу, и они замолчали на неопределенное время. Смотря на белесые, отсвечивающие прожилки в темнеющем небе, ей мучительно хотелось, чтобы всё прояснилось сейчас, в эту самую минуту.
- Ты не думала пустить всё на самотёк?
Вопрос на миг озадачил Блисс.
- Извини?
- Тебе никогда не приходило в голову игнорировать проблему, пока она не разрешится сама собой? Большинство поступает именно так, причем, весьма успешно.
Блисс зажмурила глаза до красных всполохов под веками, а когда снова посмотрела на небо, оно показалось ей больным в своём свечении. Перед глазами привычно замелькали картинки прошлого, хаотичные и почти размытые.
Как выглядел тот старик из самолёта? Кажется, его волосы были полностью седыми. Или то были лишь редкие нити? Тогда она думала, что та тайна - самое серьёзное и ужасное, что могло случиться с ней в жизни.
Блисс казалось, что каждое «тогда», даже ежеминутное, гораздо лучше любого из возможных «сейчас».
- Я поступила именно так прошлой зимой. Полностью отрешилась от проблемы, надеясь, что она испариться.
- И что в итоге случилось?
- Случились золотые псы.
На несколько секунд Гарри замолчал.
- Это какая-то французская поговорка? - озадачено спросил он.
- Что-то вроде, - усмехнулась Блисс. - Просто... что, если я не пустила бы всё на самотёк тогда? Что было бы, если я хотя бы попыталась больше внимания уделить проблеме, попыталась разобраться? Может быть, удели я больше времени тогда, мне не пришлось бы так мучиться сейчас? О мой бог! - воскликнула Блисс, уткнувшись лицом в ладони. - Объясни мне, как ты понимал, что поступаешь правильно? Как ты понимал, что вообще происходит, чем руководствовался в своих действиях?
Гарри почесал затылок, смущенно посмотрев на Блисс.
- Честно? Я обычно не имею понятия, что я делаю. Вообще-то, я всегда не имею понятия, что я делаю.
Блисс удивленно вскинула взгляд.
- И как ты с этим справляешься?
- Я справляюсь, потому что нет выбора. Его нет никогда.
Он не отвернулся снова, продолжая пристально смотреть.
- Я, пожалуй, возьму на себя наглость попросить об одолжении. Не пускай всё на самотек, если все твои инстинкты противятся этому. Я пустил всё на самотёк однажды. Это стоило жизни невиновного человека.
- А со мной случились золотые псы, - машинально повторила Блисс.
- Жаль, что мы не большинство.
- Ты прав. Жаль.
Магия Хогвартса постепенно зажигала свечи по всему замку, разбавляя отблесками огня холодные звезды. Больше никого из них не скрывали спасительные тени, а оттого неловкость стала слишком явной.
Блисс заправила волосы за уши и судорожно улыбнулась, на миг повернув лицо в сторону Гарри. Может быть, он и понимал её, но весь этот разговор с нервными движениями, неуверенными улыбками и нежеланием смотреть друг на друга показывал, что в обществе друг друга они ощущали себя крайне некомфортно.
Отчасти Блисс понимала такое отношение со стороны Гарри - он ведь с первого курса ясно определил для себя и дал понять другим, кого именно считает друзьями, и не отходил от своих убеждений на протяжении семи лет.
А она, что же, она и так доверилась слишком многим людям за исключительно короткое время. Что-то внутри неё полностью отвергало допустить к себе ещё кого бы то ни было.
- Я пойду, хорошо? - Блисс спрыгнула с подоконника, виновато глядя в сторону. - Мне вообще следовало остаться, бросать их было едва ли не подло.
- Ты кричала, Блисс, кричала, - ответил Гарри. - Я видел тебя и с уверенностью могу сказать, что была ты где угодно, но не в Трех Метлах. Подло было бы оставить тебя там. В лучшем случае ты бы отделалась шоком, в худшем могла бы серьёзно пораниться.
- Я понимаю, что ты прав, понимаю, - пожала плечами Блисс. - Но всё равно чувствую себя отвратительно. Я не люблю заставлять людей волноваться о себе.
Гарри смешно дернул головой, поправляя очки.
- Не думаю, что они слишком волнуются, я же не совсем идиот. Твоя подружка, Кейтлин, видела, как я тебя увожу. Мантию я накинул практически на выходе.
- Кэтрин, - поправила его Блисс. - Ну, спасибо за разговор.
Блисс быстро махнула рукой и поспешила к лестницам.
Гарри нагнал её на развилки коридора и посмотрел на неё в упор странно блестевшими глазами.
- Тыпойдешьсомнойнабал?
- Сомнамбула? - опешила Блисс. - Ты хочешь сказать, что я просто лунатик и все проблемы себе навыдумывала?
Гарри странно на неё посмотрел и замахал руками так, что чуть не сшиб со своего носа очки.
- Нет, нет, ты не так поняла. Опять с первого раза не получилось,- Гарри досадливо поморщился. - Я просто подумал... смотри, ты хочешь почувствовать себя обычной девушкой, ведь так? Я хочу того же, в смысле, почувствовать себя обычным парнем, не девушкой. Я уверен, что не хочу чувствовать себя девушкой. Поэтому, я подумал, что на бал нам стоит пойти вместе.
Когда молчание Блисс пошло на вторую минуту, Гарри осторожно спросил:
- Ты пытаешься решить, стоит ли принимать приглашение?
- Я пытаюсь понять направление твоей логики, - доверительно сообщила Блисс. - И, прошу прощения, это видимо какая-то магия, выходящая за пределы моего понимания. В смысле, давай снимем розовые очки и посмотрим безжалостной правде в лицо. Мы с тобой - два психа. Ты с одиннадцати лет сражаешься с немыслимыми чудовищами и спасаешься от неуравновешенного, страдающего комплексом Бога социопата. И, просто поверь мне на слово, со мной дела обстоят ничуть не лучше. Прибавь к этому мою невротичность, способность углядывать везде диагнозы, непонятное притяжение к совершенно бездушному субъекту и тот факт, что я должна устроить приём на полтысячи персон! Да вместе мы просто обязаны отхватить титул «Самая обычная пара Рождественского бала».
- Выдохни, - посоветовал Гарри. - И позволь объяснить. Всё, что ты сказала - абсолютная правда. Но знаешь, чего ты не учла? Я Избранный. Все действительно считают меня Избранным, Золотым мальчиком и надеждой всей Магической Британии. Да, это неоправданно, иногда даже отвратительно. Но я хочу, чтобы ты сказала мне вот что - сколько слухов ходит по школе обо мне и Рождественском бале?
- Столько, что даже я не могу оставаться от них в стороне, - подумав, призналась Блисс. - Все девушки как с ума посходили, обсуждают, кого ты пригласишь на бал и заранее объявляют её невероятной счастливицей. Многие парни боятся приглашать кого-то, так как опасаются, что если это сделаешь ты, то их непременно бросят. Черт возьми, почему всё это в моей голове?
- Потому что это обсуждают едва ли не на каждом углу, - вздохнул Гарри. - За ними не гонятся Волан-де-Морт или собственные демоны. Они в безопасности настолько, насколько это вообще возможны. Ты забыла одну вещь - мы с тобой школьники. Как бы повела себя простая школьница, получив приглашение от Избранного?
Блисс снова замолчала на некоторое время, а когда заговорила снова, в её голосе слышалось непонятное неверие:
- Не думала, что скажу это в ближайшее время, но знаешь что? Ты только что вернул мне шанс почувствовать себя нормальной. Да, я пойду с тобой на бал.
- Это не совсем та реакция, которую можно было бы ждать от обычной девушки, но я даже рад этому, - заключил Гарри. - Кстати, когда этот бал состоится?
- Обычная девушка оторвала бы тебе голову за такие слова, будь ты самим Мерлином, - усмехнулась Блисс. - Через неделю. И, пожалуйста, не надо приходить к гостиным за час. Достаточно за десять минут до начала.
Блисс уже собиралась прощаться, но внезапно поняла одну вещь и, прищурившись, вскинула голову.
- Но какая твоя выгода от этой ситуации? Расчет идёт на то, что мы оба должны почувствовать себя обычными.
- А я и буду чувствовать себя обычным, - внезапно уверенно сказал Гарри, - если со мной будет девушка, которая не почувствует ко мне и намека не нечто романтическое. И совсем идеальным будет то, если я и сам не буду к ней ничего чувствовать.
Блисс снова понимала, о чём он говорит. При всём желании, при любой ситуации, они не смогли бы почувствовать к другу что-то. Их похожесть вызывала невольное отторжение друг к другу.
- Увидимся через неделю, - наконец сказала Блисс.
К башне Когтеврана она вернулась за десять минут до отбоя, невольно поражаясь, как быстро пролетело время за ничего незначащими разговорами. Лучше бы оно вело себя так за бесконечными часами в поисках информации, и немного замедлялось, когда её озаряли видения. Или воспоминания?
Блисс не успела развить мысль, так как оказавшись в гостиной, она столкнулась совершенно с другой проблемой и, в отличие от остальных, эта была кристально ясной: у неё были неприятности. Огромные неприятности.
Помимо её сокурсников в главной гостиной присутствовали профессор Флитвик, МакГоногалл и Снейп. Рядом с которым стоял Драко Малфой.
Все, кроме Снейпа и Малфоя, сидели в креслах и диванах, но сразу же вскочили, как только увидели вошедшую Блисс. Малфой же, облокотившийся на мраморный камин, сделал несколько шагов вперед, равняясь со Снейпом.
- Мисс Бромлей, - начала профессор МакГоногалл, поскольку молчание положительно затянулось. - Я надеюсь, вы объясните... своё поведение.
Замешательство в голове МакГоногалл внезапно предало Блисс уверенности. Она поставила себя на их место и поняла одну вещь: фактически, у них нет сформировавшихся обвинений против неё. Да и вряд ли профессор МакГоногалл или Флитвик этого хотят. Пожалуй, единственное, кому от этого была хоть какая-нибудь выгода, являлся Снейп.
- Поведение? - удивленно спросила Блисс, поднося часы к глазам. - Профессор, я вернулась в гостиную до начала комендантского часа. В правилах не указано, за сколько минут я обязана находиться в спальне.
- Как декан Когтеврана, я всё же соглашусь с моей ученицей, - тут же вставил Флитвик, которому явно было не по душе царившее напряжение. - Она вернулась вовремя и...
- Вернулась вовремя? - зло спросил Снейп. – По-вашему то, что мисс Бромлей едва не нарушила комендантский час, является её самым большой проблемой?
- Но, профессор Снейп, - осторожно заметила Блисс. - Я действительно думаю, что это является единственной моей проблемой, потому что, при всём желании, большего я припомнить не могу.
Снейп посмотрел на неё с такой холодной злостью, что Блисс невольно отступила на несколько шагов. Странным оказалось то, что Малфой сделал несколько шагов вперёд, словно его тянули за незримую нить.
«Непонятное притяжение к совершенно бездушному субъекту». Фраза вспыхнула в голове Блисс и тут же пропала. Она помнила, что точно так же она промелькнула в голове, когда говорила Гарри об абсурдности их появления на балу вместе. Сказала ли она её вслух? Кажется, да.
- Мисс Бромлей, сделайте одолжение всем в этой комнате, и перестаньте изображать из себя...
- Северус! - воскликнула МакГоногалл.
- Прошу прощения, Минерва, - сухо ответил Снейп. - Я хотел сказать, её игре в непонимание никто не поверит. Вы соображаете, что заставили волноваться своих друзей, когда пропали в самый разгар драки? Вас могли покалечить, и никто бы этого даже не заметил!
- Профессор Снейп, - в голосе Падмы, не смотря на попытки сохранить спокойствие, слышалось явное раздражение. - Мы не волновались о Блисс по той простой причине, что как только все успокоились, Кэтрин сразу же оповестила каждого из нас, что Блисс вывел из паба крайне надежный человек. Она и так чувствовала себя не лучшим образом и действительно могла бы пораниться, если бы её не вывели.
- И что мешало ей остаться с этим надежным человеком рядом с пабом и подождать всех вас? - едко спросил Снейп.
- Наверное, тот факт, что Блисс крайне чувствительна к холоду, - прищурилась Кэтрин. - И, если вы не заметили, она уже сейчас почти синяя. Конечно, вместо того, чтобы отвести её в Хогвартс, стоило оставить её на морозе тот час, что мы разбирались с последствиями драки. Или вернуться с ней в душное помещение, в котором все явно хотели поубивать друг друга.
- Северус, доводы мисс Маррей звучат крайне убедительно, - заявил Флитвик. - По правде говоря, я полностью с ними согласен. Счастье, что хотя бы кого-нибудь смогли вывести из того ада, что устроили...
- Ваши ученики? - вкрадчиво спросил Снейп, сверля тяжелым взглядом прикусившего язык Флитвика. - Вы же это хотели сказать, правда, Филиус? Хотели обвинить моих учеников?
«Да, черт возьми, он хотел обвинить твоих распрекрасных слизеринцев, - возмущенно подумала Блисс. - Которые виноваты во всех сегодняшних неприятностях от начала и до конца».
- Господа, мы обсудим это позже, без посторонних ушей, - с нажимом сказала МакГоногалл. - Но, Северус, я заявляю вам сразу: обвинения, касательно мисс Бромлей, попросту нелепы. Мисс Маррей права, у девочки такой вид, будто она сейчас потеряет сознание! Ей нужно немедленно...
- Хорошо, мы поговорим о поведении мисс Бромлей позже, - снова перебил Снейп. - Ведь главный вопрос, ради которого мы собрались здесь, всё ещё не высказан вслух.
Сердце Блисс зашлось так, что эхом отдавалось в ушах, а ледяные ладони сразу же стали влажными.
«Вот и всё, - отрешенно подумала Блисс. - Конечно же, они узнали о моём побеге с территории Хогвартса, узнали, что я каким-то образом нашла искривлённое временное пространство в Выручай-комнате. И что будет теперь? Я не могу вылететь из школы. Папа говорил, что тот профессор молекулярной медицины из приёмной комиссии, - как же его зовут, Роксан, кажется – Оксфордского университета высоко ценит мнение и заслуги профессора Дамболдора. О мой бог, я вовсе этого не хотела! Может быть, если я расскажу им всё, если ничего не буду утаивать...»
- Как давно вы знаете о том, что мистер Нотт принимает настойку из Кружащих портобелло?
Судя по всему, с момента вопроса прошло некоторое количество времени, так как голос Снейпа стал ядовитым ещё более.
- Мисс Бромлей, вы сделаете каждому в этой комнате огромное одолжение, если прекратите изображать сову. Отвечайте на вопрос! Как давно вы знаете о том, что мистер Нотт принимает портобелло? Почему вы думали, что имели право скрывать такое от преподавательского состава? Вы должны были немедленно рассказать любому из нас о происходящем! Вы понимаете, что на вашей ответственности лежало умственное и физическое здоровье человека? Надеюсь, вы понимаете, что ваша вина...
- О мой бог! - заорала Блисс. - О какой вине вы говорите? Знаете, как я это узнала? Гипертимезия!* Я заметила это, понятно вам? Я просто заметила это в тот самый момент! Я знаю симптомы людей, сидящих на портобелло с доскональной точностью, так как партнер и близкий друг моего отца принимал портобелло на протяжении двух лет. Да, профессор Снейп, я отвратительна в готовке зелий, но с того момента, как я научилась читать, я не высовывала носа из записей своего отца. Я могу определить, каким ядом отравили человека, я могу определить, какое противоядие может помочь ему. Я знаю, что у Кэтрин минимум раз в неделю ощутимые боли в теменной области, так как она слишком сильно себя перезагружает, я знаю, что сегодня Майкл вывихнул локтевой сустав и залечил его заклинанием, я знаю, что когда Кормак лжет кому-то, у него начинают чесаться запястья и шея. Я уверена, что могу сказать о каждом в этой комнате что-нибудь, так я замечаю это! Я не думаю об этом постоянно, я не ищу причины, все мелочи, которые я замечаю в ком бы то ни было, всегда в моей голове! Я узнала о Теодоре Нотте только в тот момент, когда он начал разговаривать со мной. Я заметила это, потому что, потому что...
Она не могла дышать и просторная гостиная в сине-белых тонах казалась ей не больше захламленной кладовки. На уши давило с такой силой, словно её засунули под толщу воды и держали сильной рукой, не давая попыток вырваться.
Как могло в таком маленьком помещении оказаться столько много людей? Почему они надвигаются на неё, почему падают, подобно зданиям при землетрясении.
« - Кельтские символы?
- Гораздо больше возможностей, нежели с рунами».
Блисс задержала дыхание и так медленно, как только могла, принялась считать. На двадцатой секунде она медленно выдохнула и с облегчением поняла, что всё закончилось.
- Мисс Бромлей, Блисс, что с вами? - обеспокоенная МакГоногалл вглядывалась в её лицо, а встревоженные сокурсники обступили их плотным кольцом.
- Приступ паники, - тяжело сказала Блисс. - Кажется, у меня всё же случилась сенсорная перезагрузка. Пожалуйста, не беспокойтесь, это не так страшно, как кажется. Нужно было успеть задержать дыхание и у меня это получилось.
- С меня довольно, Северус! - разозлилась МакГоногалл. - Гипертимезия, помилуй Мерлин. Неудивительно, что сегодняшний день довел бедную девочку до приступа паники! Мисс Бромлей, почему вы не сказали нам об этом? Уверена, каждый из профессоров...
Блисс досадливо поморщилась.
- Я не комнатное растение, профессор. Уверена, осведомленные о гипертиместическом синдроме считают его даром. Я же всегда принимала его как руки или глаза. Они просто есть - и на этом всё.
- Прежде, чем вы немного переволновались, - начал Снейп. Кажется, он предпочел делать вид, будто никто не впадал в истерику, а после в приступ паники. - Вы хотели сказать причину, почему заметили происходящее с мистером Ноттом. Думаю, причина должна быть действительно серьёзной, если раньше вы этого замечать не хотели.
Блисс устало вздохнула. Нет, это переходило все границы. Сегодняшний день побил все рекорды по нанесенным ей оскорблениям вместе взятым.
- Вы перешли все границы, Снейп! - озвучил вслух её мысли профессор Флитвик. - Вы не имеете права разговаривать с моей ученицей в таком тоне, не говоря уже о том, чтобы обвинять в действиях ваших подопечных! Если и нужно кого-то винить, то только вас, за то, что не уследили, не устранили эту чудовищную проблему. Но не смейте оскорблять невиновных, честных людей!
- Невиновных и честных? - яростно переспросил Снейп, но неожиданно был перебит человеком, от которого все ожидали этого в последнюю очередь.
- Профессор, оставьте её в покое, - ровным, бесцветным тоном сказал Малфой.
Ошарашенное молчание казалось едва ли не физическим.
- Я так понимаю, мистер Малфой, вы только что приняли сторону мисс Бромлей? - обманчиво спокойно поинтересовался Снейп. - Или вы сами хотите поделиться какой-то информацией?
- Да.
«Я пропала, - Блисс думала сухо и как-то спокойно. - В конце концов, чему я удивляюсь? Я знала, что мои чувства по отношению к такому субъекту, как Малфой, обязательно выйдут боком. Теперь я просто оплачиваю выставленный счет».
Единственная вещь, принесшая Блисс облегчение в этой ситуации, являлась тем, что она призналась самой себе. Да, её тянет к Малфою, да, она чувствует к нему что-то. К чему отрицание? Говорят, в её возрасте все через это проходят. Теперь же, когда она приняла это досадное недоразумение как нечто неотвратимое, должно стать гораздо проще.
- Сработал её своеобразный защитный механизм, - продолжил Малфой. - Она не знала о Нотте по той простой причине, что до инцидента в Трёх Мётлах, они знали только о факте существование друг друга, и даже это я ставлю под сомнение. Но сегодня он напал на неё и оскорбил, думая, что маленькая девушка не сможет дать отпор. Видите ли, профессор Снейп, он не знал об одной вещи. Когда на Блисс нападают - она защищается.
Блисс не знала, оговорился ли Малфой, или же специально назвал её по имени, Блисс казалось, что он оговорился в каждом своём слове. В какой-то степени, сейчас, на несколько секунд, он действительно удивил её.
- Сломанный нос мистера Нотта...
- Сломанный нос Нотта исключительно пойдёт ему на пользу, - скучающе перебил Малфой. - Я уже говорил вам и скажу ещё раз - Блисс к этому не имеет никакого отношения.
Блисс надеялась, что чей-то плохо скрытый смешок ей только показался, после чего, не скрываясь, показательно поморщилась от пронизывающего взгляда Снейпа.
Больше оскорбительного отношения она не собиралась сносить даже от самого ужасного из профессоров Хогвартса.
- Прежде, чем вы все разойдёмся, я хотел задать ещё один, несомненно важный вопрос, - вкрадчиво сказал Снейп. - Если вы действительно не виноваты, как утверждаете сами и, как очевидно, в это верят все остальные, то почему ваше отсутствие затянулось едва ли не на три часа? Вы же не чувствовали себя виноватой за что-то, правда, мисс Бромлей? И, если этот человек так надёжен, он должен сразу же отправить вас сюда или же прямиком в больничное крыло. А был ли действительно этот человек, чьё имя так и не прозвучало? И если вы лжете нам, где вы находились всё это время на самом деле?
Блисс знала, как будут развиваться дальнейшие события, знала, как будет напирать Снейп, а после, когда она откажется говорить, другие профессора тоже станут крайне подозрительными. И снова будут вопросы и давление, которые могут растянуться на очередной час. Пожалуй, увольте.
Она не хотела прибегать к методу, который на протяжении последних пятнадцати минут смутно вырисовывался в голове, но если это единственный способ скорее увидеть завтра, то выбора просто не оставалось.
А перед Гарри, конечно, извиниться позже.
- Человек, который вывел меня из Трёх Мётел, оказался крайне интересным собеседником и человеком, - стараясь выглядеть смущенно, сказала Блисс. - Я не заметила, как пролетело время, пока мы говорили, а после он старался задержать меня, и, в конце концов, пригласил на бал.
- Он приглашал вас на бал несколько часов? - скептически спросил Снейп.
- Думаю, большую часть времени я выражала свой восторг, едва ли не прося повторить его приглашение по нескольку раз, - теперь Блисс не было сложно выглядеть смущенно. Смущение и издевательство в её исполнении зачастую оказывались поразительно схожи. - Какая девушка сможет остаться спокойной, пригласи её на бал Гарри Поттер?
На периферии Блисс заметила какое-то движение и обернулась, стараясь на фыркнуть. В глазах Падмы и Кэтрин ясно читалось «ты обязана нам рассказать всё». Да что уж там, она была уверена, что Энтони, Майкл и Роджер тоже не отказались бы узнать подробности.
- Вы немедленно оставите девочку в покое, Северус, - сказала МакГоногалл каким-то тихим, едва ли не смущенным голосом. - Подумать только, вы буквально выдернули из неё признание, о котором она явно не хотела распространяться, только чтобы ваш ученик вышел сухим из воды?! Так вот, я этого так не оставлю! Вместо того, что приносить всем неудобства, нужно было сразу идти к Альбусу. Так что вы, Северус, мистер Малфой и я идём к нему немедленно. Остальных я впутывать не позволю.
Профессора проговорили с учениками ещё около пятнадцати минут, после чего пришли к окончательному выводу, что никто из когтевранцев к этому происшествию не имеет никакого отношения, а значит, и расспрашивать их больше не будут. Возможно, У Снейпа была другое мнение касательно этого, но сейчас это было вовсе не важно.
Уходя, Малфой подошёл к Блисс и, криво усмехнувшись, сказал:
- Не забудь сказать Рафферти.
- Сказать что? - растерялась Блисс.
- Что его бросили ради Избранного.
Она решила, что подумает над этими словами завтра, когда будет больше сил. Сейчас она была благодарна остальным за то, что они воздержались от вопросов и просто пожелали спокойной ночи.
На лестнице в спальню её остановила Мэнди и, едва не подпрыгивая от нетерпения, спросила:
- Это действительно правда? Ты идёшь на бал с Гарри Поттером?
- Нет, я иду спать.
Блисс едва хватило сил приготовиться ко сну и, как только её голова коснулась подушки, она забылась крепким сном.
*Гипертимезия, гипертиместический синдром — способность личности помнить и воспроизводить предельно высокое количество информации о ее собственной жизни, автобиографическая память. Статус данного термина в медицинской терминологии в настоящее время неясен: в различных источниках он употребляется попеременно с понятием «гипермнезия».
