Улицы отчаяния

Глава 27

Глава 27.

Когда Сириус осторожно разбудил ее, над замком уже сгущались сумерки. Женевьев и сама не заметила, как задремала в объятиях парня. Немного смущенно улыбаясь, Джей высвободилась из кольца рук Блэка, потянулась и огляделась вокруг. Почти все студенты уже были в замке, хотя на берегу в отдалении от них какая-то влюбленная парочка самозабвенно целовалась, совершено не обращая внимания на то, что происходит вокруг них. Тихое хмыканье Сириуса рядом говорило о том, что он тоже их заметил. В следующее мгновение он притянул Женевьев к себе и коснулся ее губ своими. Она ответила, хотя ее мысли и были очень далеко отсюда… где-то на бескрайних просторах Англии в родовом поместье Регинлейфов. Жаль, она не умела видеть на расстоянии…
- Ты выглядишь измотанной, - парень мягко взял е за подбородок, заставляя смотреть на себя, - может расскажешь, откуда тебе стало известно о том, что твоей семье угрожает опасность?
Женевьев мысленно застонала – Сириус таки решил затронуть ту тему, говорить на которую девушка совершенно не желала. Опять у нее появилось мучительное чувство недосказанности, мотавшее ей нервы все последнее время. Блэк был ей ближе всех сейчас, особенно в свете ее ссоры с семьей, но даже ему она не могла открыть свою тайну. Женевьев не сомневалась, что он не пожелает иметь дела с той, у кого руки по локоть в крови. Тем более, что на этом она останавливаться не собиралась…
Вздохнув, Джеки выдавила из себя вымученную улыбку.
- Это… анонимка. Письмо.
- Я могу его прочитать?
«О, черт. Сама же попалась в собственную ловушку!»
- Ммм… нет. Оно самоуничтожилось после прочтения. Знаешь, эти особые чары…
- Знаю, - внимательный взгляд Сириуса не отрывался от ее лица, - странно это.
- Ага, странно, - поспешила согласиться Джеки, мысленно вознося мольбы всем известным богам, что бы Сириус поверил ее неуклюжей лжи. Кажется, подействовало, а, может, она просто плохо знала собственного возлюбленного…

В гостиную они шли самым длинным путем, держась за руки и в абсолютном молчании. Женевьев терзала саму себя, гадая, чувствует ли Блэк ту же напряженность в их отношениях, что и она. И как скоро чаша его терпения наполнится до краев, и он решит, что она требует слишком много душевных сил, что бы быть с ней вместе?
Мрачные размышления были прерваны появлением профессора МакГонагалл. Женщина появилась словно из ниоткуда, с неодобрением посмотрела на их сцепленные в объятии руки и сосредоточила все свое внимание на Женевьев, лишь сдержанно поздоровавшись с Сириусом.
- Мисс Регинлейф, профессор Дамблдор вызывает вас к себе. причину он не указал. Прошу за мной.
Джеки взглянула на Сириуса.
- Джей…
- Поговорим в гостиной, Сириус, - пробормотала Женевьев, - я… я уверена, что это исключительно хорошие новости.
По тому, как дрожал ее голос, и дураку было бы понятно, что она совсем не уверена в своих словах. Блэк осторожно коснулся ее щеки кончиками пальцев.
- Я тоже в этом уверен, - у парня не хватило актерского таланта, что бы скрыть сомнения в своем голосе. Развернувшись, он быстро направился в сторону гостиной. Женевьев устремилась вслед за МакГонагалл в другую сторону…
До кабинета директора они добрались в молчании. Наверх Женевьев пришлось подниматься одной – профессор МакГонагалл, назвав пароль, поспешила откланяться, объяснив это тем, что Джеки и директору предстоял приватный разговор. Одна только мысль о возможных причинах этой приватности бросила Женевьев в дрожь. Она уже поняла, что случилось что-то плохое.
Для порядка пару раз стукнув в косяк двери, Джеки не стала дожидаться позволения войти. Точнее, ей даже в голову не пришло соблюсти хоть какие-то правила приличия, когда, возможно, директор собирается сказать ей шокирующую информацию о семье.
Дамблдор сидел в своем кресле, устремив взгляд в огонь. Изящные, несмотря на старческую дряблость, пальцы он сложил домиком перед лицом. Женевьев на основании воспоминаний Гермионы догадалась, что этот жест означает у него состояние глубокой задумчивости. На столе, на свободном месте среди расчищенных бумаг, стояли заварочный чайник, две чашки и вазочка с вафлями. Девушка тихо прошла и села в кресло для посетителей, сложив ладони на коленях, как примерная девочка. Казалось, напряжение, разлившееся в воздухе, можно было пощупать рукой. Наконец, директор отвлекся от созерцания собственного камина, и обратил свое внимание на посетительницу.
- Добрый вечер, мисс Регинлейф.
- Здравствуйте, - нервно ответила Женевьев, мысленно задавшись вопросом, а настолько ли он добрый…
- Присаживайтесь, - директор жестом указал на стул для посетителей и взялся за ручку заварочного чайника, - мисс Регинлейф, ваша информация пришлась как нельзя кстати. Когда авроры прибыли в поместье вашей семьи…
Директор замолчал и, оставив в сторону заварочный чайник, протянул недоумевающей Женевьев чашку. Девушка терялась в догадках, почему старик не продолжает. Хочет помучить ее? Подержать в неведении? Как понимать столь странное поведение уважаемого волшебника, Джеки не знала. Директор кивком указал на чашку, которую она приняла из его рук.
- Прошу вас, мисс, выпейте. Это успокаивающий настой.
- Кто умер? – дрогнувшим голосом поинтересовалась Женевьев. Ее руки стали трястись с такой силой, что она едва не пролила чай на свои коленки, а в груди стремительно начала разрастаться черная дыра отчаяния. Не успела… не уберегла.
- Пейте, - Дамблдор терпеливо ждал, пока Женевьев допьет свой напиток судорожными глотками, а потом продолжил, - ваши родители, мисс Регинлейф, видимо, находились в момент нападения в саду. Их тела нашли около беседки в северной части парка для прогулок. Эмиль и Оливер, ваши старшие братья, к сожалению, тоже мертвы. Они пожертвовали собой, давая время Элизабет и Алану скрыться в потайной части подземелий замка. Кэролайн мы не нашли.
Женевьев не заметила, как выронила пустую чашку, которая упала на пол с тихим звоном, но не разбилась. Медленно подняв руки, девушка спрятала лицо в ладонях и вся сжалась, нагнувшись вперед – к горлу внезапно подкатила тошнота, а из глаз предательским потоком полились слезы, обжигающие пальцы похлеще раскаленных углей. Ее тело начала бить мелкая дрожь. Джеки с трудом сдерживала себя, что бы не разрыдаться в голос. В ее голове крутились только одна мысль: «Ошиблась. Не уберегла. Не спасла»
Когда первая волна горя прошла, Женевьев смогла мыслить более связно. И вот тут-то она поняла, что напрягало ее во всей этой ситуации с самого начала…
- Профессор, когда… когда напали… на… на…
- Успокойтесь, мисс Регинлейф. Это произошло примерно в три пополудни. Мы опоздали буквально на считанные минуты.
Джеки кивнула, продолжая бессмысленно пялиться в пол, пока в ее голове проносились тысячи мыслей, и одна другой хуже. В варианте реальности Гермионы нападение было совершенно ближе к полуночи. И убита была вся семья, кроме Эмиля и той Женевьев, которая тогда так же все еще училась в школе. И Кэрри не пропала, а была также жестоко замучена, как и остальные… Джей пронзила ледяная дрожь от мысли, что она изменила реальность слишком кардинально… и вот первые последствия. И пострадали ее родные.
Девушка с некоторым трудом выпрямилась в кресле и сжала пальцами подлокотники кресла, что бы чувствовать себя чуть более уверено, хотя горе, буквально разрывавшее ее изнутри, все еще требовало выхода.
- Что с Лиз и Аланом?
- Они в больнице. Завтра Вам предоставится возможность навестить их.
- Профессор…
- Идите, мисс Регинлейф. И будьте осторожнее, анонимные письма никогда не приходят просто так.
Девушка вздрогнула, услышав его последние слова. К множеству загадок добавилась еще одна – как он узнал о ее словах? И поверил ли в эту ложь?

------------------------------------------------------------
Отзывы, дорогие)