Глава 27Глава 12.
- Малфой, бери этих двух – и на восьмой этаж. Они скоро прорвутся, нужно увести детей, - рявкнул командир его боевой группы, пытаясь перекричать шум и грохот рушащегося потолка.
Скорпиус кивнул на бегу, не желая тратить дыхание и сбиваться с ритма, и резко свернул в ближайший коридор, уходя сразу от трех заклинаний. Стажеры побежали за ним, и он набросил на их спины небольшой Щит.
«Уже кем-то командую, - с мрачной веселостью подумал Малфой, удобнее перехватывая палочку. – Делаю стремительную карьеру», - он пытался иронизировать, но внутри все сжималось от отвратительного предчувствия – насколько же все плохо, что командовать новичками назначают его – не слишком опытного и подготовленного для боя студента, который даже не закончил Хогвартс?
- Идите вперед, - приказал он парням и с ужасом понял, что тем едва ли исполнилось шестнадцать.
«Это конец, - подумал он неожиданно спокойно и хладнокровно, - мы не выиграем. Значит, нужно позаботиться о Лили».
- Глиссео! – Малфой развернулся на бегу, посылая заклинания под ноги преследовавших их румын. Они отбили его, но фиолетовый луч угодил в стену, заморозив ее. Скорпиус ударил по ней Бомбардой, и она взорвалась, разлетевшись вокруг сотней острых, ледяных осколков. Послышалась громкая ругань вместе со сдавленными стонами, и Малфой довольно хмыкнул.
Битва длилась уже около часа, и с каждой минутой становилось все понятнее, что Хогвартс не сможет сопротивляться долго и скоро будет сдан.
Румыны напали сразу после того, как Скорпиус проводил Лили в Выручай-Комнату. Несколько острых, жалящих атак, похожих на удар тяжелым тараном – и в защитном куполе появилось брешь. Малфой еще тогда подумал, что они не смогут отразить эту атаку, но Вольфгангу каким-то образом удалось восстановить Щит, и они получали шанс, вернее, короткую отсрочку, время которой почти истекло.
Румыны наступали на всех уровнях замка: начиная подземельями и заканчивая площадкой Астрономической башни. Они теснили авроров, разбивали боевые группы, чтобы справиться с каждым поодиночке.
Постоянно раздавались взрывы, и Малфою иногда казалось, что старый замок шатается от их мощи. Словно игрушечные, складывались многовековые стены в классных комнатах, рушился, рассыпаясь в пыль, высокий потолок, падали тяжелые чугунные люстры, разлетаясь вокруг жалящими осколками.
Вспышки заклинаний, шум взрывов, грохот падающих камней, поднятая в воздух пыль, постоянное ощущение опасности и напряженность – все это выматывало, лишая сил, мешало сосредотачиваться, приводя к потере концентрации.
А вокруг ровной волной разливался тягучий липкий страх. Он был похож на смолу – стоит только коснуться, и сразу же увязаешь, и уже очень трудно от этого избавиться. Воздух был пропитан ужасом и паникой, а еще – ощущением скорого, неизбежного конца, ощущением смерти.
Очередной Бомбардой Малфой обрушил за собой часть стены, надеясь, что это сможет ненадолго остановить преследовавших их румын. Им нужно было выиграть время, чтобы добраться до восьмого этажа и успеть установить там несколько защитных барьеров – нельзя было допустить, чтобы румыны прорвались в Выручай-Комнату. Все понимали, что если они захватят учеников, у Англии не останется ни единого шанса на победу. Не то что бы сейчас их было очень много...
- Малфой, - в ухе раздался громкий голос Мида. – Укрепитесь на восьмом этаже. Я уже отправил к вам две боевых тройки, они подойдут, как только смогут.
Мид сразу же отключился, и Скорпиус кивнул в пустоту. Еще шесть авроров – это хорошо, но сколько времени они смогут удерживать натиск? И что будет потом?..
Он догнал двух стажеров уже на восьмом этаже. Их лица показались странно знакомыми, и Скорпиус спросил:
- Вы откуда?
- Шестой курс, Хаффлпафф, - услышав их ответ, Малфой выругался про себя и, подавив вздох, сказал:
- Ладно, нужно закрыть коридор с двух сторон Щитами и поставить пару ловушек. Вас учили этому?
Переглянувшись, они неуверенно кивнули.
«Это сон. Это чертов сон, который я вижу уже три месяца. Эта вся херня просто не могла случиться со мной», - думал он, создавая бесконечные Щиты. Как будто они хоть немного помогали...
Они не успели произнести и по паре заклинаний, когда совсем близко раздался шум взрыва. А через несколько секунд в конце коридора показались пятеро румын.
«Единственная польза от Щитов – это то, что с ними не так страшно ждать нападения», - подумал Скорпиус, мрачно наблюдая, с какой легкостью румыны ломают их барьеры.
- Пиро! – одновременно с последним Щитом он послал в нападающих высокую стену огня, дотла выжигающую все на своем пути. Они встретили ее мощной струей воды, и через мгновение Скорпиус покатился по полу, уходя от сдвоенного Режущего заклятия.
- Секо! Сектумсемпра! – слева от него слажено работали стажеры: пока один из них атаковал, другой прикрывал обоих усиленным Щитом.
Над головой пронесся желтый луч Костедробительного, Скорпиус перекатился в другую сторону, и, встав на одно колено, выкрикнул:
- Пиро! Глиссео! Остолбеней!
Этой тройной комбинации его когда-то научил Мид. Огромная стена огня и следующий за ней ледяной пол, внутри которых прячется парализующее заклинание – хоть что-то, но достигало цели, потому что мало кто мог защититься от трех проклятий одновременно.
Малфой увидел, как упал один из мужчин, но не успел обрадоваться этому – его самого довольно ощутимо шатнуло, и на мгновение пришлось опереться на стенку: такие комбинации никогда не проходило бесследно и отбирали много сил.
Один из мальчишек-стажеров вскрикнул и схватился за глаза: из них уже начал капать гной.
- Конфундо! – наудачу выкрикнул другой, и ближайший к ним румын зашатался, нелепо размахивая руками.
- Убери руки, - Малфой подскочил к парню и жестко дернул его за плечи, заставляя открыть лицо. Он плакал, и вместе со слезами из опухших, покрасневших глаз выходили сгустки гноя. – Финита, - действие заклинания прекратилось.
Он обернулся как раз вовремя: чтобы увидеть перед глазами красную вспышку и покатиться по земле, чувствуя, как по телу проходят жалящие разряды молнии.
- Редукто! – раздалось над ухом, и на румын обрушилась часть потолка, в которую попал заклинанием мальчишка. Он же снял с Малфоя чары, и тот на секунду распластался по земле, еще слабо дергаясь и чувствуя, как напряжены оголенные нервы, по котором сильнее всего ударило проклятье.
- Протего хоррибилис, - прямо с пола произнес он, и вокруг них появился размытый, мерцающий изнутри купол.
«Будет дракловски обидно сдохнуть прямо тут, валяясь на полу, мерзкой дрожа от боли и страха», - отстраненно подумал Скорпиус, пытаясь хотя бы сесть.
Румыны, растершие рухнувшие камни в пыль, были совсем близко – их уже разделяло не более десяти ярдов. И хотя их осталось уже трое, силы были все равно не равны, ведь Скорпиус едва мог шевелиться, один стажер был все еще ослеплен, а другой до крайности измотан.
«Сейчас самое подходящее время для появления обещанных авроров», - подумал Скорпиус и встал, рукой опираясь на стену.
Но к этому моменту румынам надоела эта бессмысленная возня, тем более они получили отпор и не смогли поглумиться над противником, как рассчитывали. Один из них ударил в пол палочкой, и секунду ничего не происходило: только вокруг повисла до оглушения звонкая тишина.
А потом с невероятным грохотом от того места, где палочка коснулась пола, в разные стороны стремительно поползли огромные, глубокие трещины, а по коридору, сминая под собой все, прошлась взрывная волна.
Малфой успел накинуть Щит на обоих стажеров, когда у него от шума заложило уши, и силой взрыва отбросило в сторону, хорошо приложив о пока еще целую стену. Он отключился на несколько мгновений, а когда вновь открыл глаза, то увидел, что прямо перед ним рушится стена, разлетаясь в стороны мелкими камнями.
«Кажется, хорошо, что я не слышу этого», - передернувшись от ужаса, подумал Скорпиус, чувствуя, как по шее из ушей течет теплая вязкая жидкость. Он вскинул руки, защищая лицо от острых осколков, и потряс головой, пытаясь прийти в себя и избавиться от заторможенности движений и возникшего в голове тумана.
Словно в замедленной съемке он увидел, как к месту взрыва с двух сторон коридора бегут авроры и новые румыны, они все открывают рот, но вокруг Скорпиуса по-прежнему стояла полная тишина, и от этого делалось только страшнее.
Вокруг было уже слишком много людей, когда до него неожиданно дошло, что они сломали взорвали стену, за которой находилась Выручай-Комната.
Лили.
Эта мысль отдалась пронзительной болью в голове, но Малфой упруго вскочил на ноги и кинулся вперед, не особо заботясь о защите своей спины.
Перепрыгивая сквозь каменные обломки, он двинулся вглубь того, что еще пару минут назад было Выручай-Комнатой, а сейчас представляло из себя груды огромных серых валунов, сломанные шкафы и кресла и пыльную завесу, из-за которой драло в горле и слезились мигом покрасневшие глаза.
Сколько же детей пострадало от взрыва? И было ранено обломками? В Выручай-Комнате было больше сотни детей...
Краем сознания Скорпиус отметил, что он не один: вокруг было много румын и авроров. Последние, кстати, побеждали и теснили противника прочь – едва ли не впервые с начала битвы.
Он видел шокированных, измазанных пылью и сажей студентов, с разорванными мантиями, ему на глаза попались два слизеринца с третьего курса, которых крепко держала за руки гриффиндорская староста.
Внутри царапнуло нехорошим предчувствием, но Малфой сердито мотнул головой. И буквально через секунду что-то яркое мелькнуло слева от него. Скорпиус повернулся, у него против воли вырвался облегченный вздох: в нескольких ярдах от него стояла Лили.
- Лили, - позвал он, с удивлением услышав свой хриплый, сорванный голос.
Она обернулась и вздрогнула, словно ее ударило током. А потом кинулась к нему, судорожно вцепилась в плечи и начала мелко-мелко дрожать.
- Дракл, - прошептал Скорпиус, прижимая ее к себе.
Он не ожидал от себя настолько сильных эмоций, никогда не думал, что однажды не найдет слов, чтобы выразить все, что было внутри.
- Мисс Поттер, - к ним быстро приближался Вольфганг. Он выглядел непривычно взволнованным, его голос срывался. – Лили, что случилось с остальными? Мы не можем найти никого из младших курсов.
- Я отправила их порталом в Малфой-мэнор, к-когда раздались еще первые взрывы, - заикаясь и глотая слова, быстро выговорила она.
- Куда?! – в полный голос воскликнул Вольфганг, и Скорпиус тихо хмыкнул: не один он сегодня не мог справляться со своими эмоциями.
- В М-Малфой-мэнор, - повторила Лили, нервно заламывая руки. Скорпиус заметил это и накрыл ладонями ее плечи, спиной притягивая к себе. – Скорпиус подарил мне браслет, который был порталом. Оказалось, у него очень длинная цепочка, - она с недоумением взглянула на Малфоя.
- Фамильный секрет, - фыркнул он в ответ.
- Но все равно ее хватило только на учеников двух первых курсов, - продолжила рассказывать Лили, заметно успокоившаяся в руках Скорпиуса.
- Мерлин, спасибо, - тихо произнес Вольфганг, отвернувшись в сторону. – Мы думали, что сумеем сдержать румын их и вывести учеников из-под удара.
- Сэр, а где они сейчас? – перебил декана Скорпиус.
- Я... мы смогли восстановить Щит до конца, так что у нас появилась короткая передышка, - нервно усмехнулся Вольфганг, и Скорпиус заметил, как напрягся он, услышав его вопрос. – Подождите, кто-нибудь из старших отправился вместе с учениками? – он вновь взглянул на Лили.
- Нет, - с внезапным ожесточением ответила она, потом повела плечами, беря себя в руки. – Но в мэнор перенесли несколько отделений Мунго, там сейчас наши мамы и много целителей. Поместье надежно защищено.
- А что случилось потом?
- Мы услышали несколько взрывов, задрожали стены и пол, - отстранено смотря перед собой, чужим голосом рассказывала Лили. – Все столпились в центре комнаты, мы наколдовали что-то похожее на купол, и в этот момент рухнул потолок.
- Вы молодец, Лили, - без улыбки произнес Вольфганг, смотря на нее. Он сразу же понял, кому принадлежали Защитные чары. – Ладно, идите в Большой зал, там Минерва организовала нечто вроде лагеря, - он отвернулся и поспешил к стоявшим неподалеку аврорам.
Лили внимательно посмотрела ему в спину, потом, оглянувшись по сторонам, слегка улыбнулась: посреди руин Выручай-Комнаты она увидела многих однокурсников и успокоилась, что с ними все было в порядке. В нескольких ярдах от них стояли Робб и Софи, около окна толпились гриффиндорцы и хаффлпаффцы, чуть дальше – группа слизеринцев, возглавляемая Ланкастер.
- Идем, - Скорпиус потянул ее за руку в сторону лестницы. Они остановились около двух стажеров, которым прямо на месте оказывали помощь.
- Все в порядке?
- Да, - кивнул один из них и болезненно поморщился, прикасаясь к забинтованной голове. – Спасибо, твой Щит пришелся очень кстати.
- Обращайся, - хмыкнул Скорпиус.
- Ну уж нет, надеюсь, следующего раза не будет, - натянуто, но искренне рассмеялся парень.
Они уже спускались по лестнице, когда Лили неожиданно произнесла:
- Ты ранен, у тебя кровь на затылке.
- Правда?
- Да, - кивнула она. – Неужели ты ничего не чувствуешь?
Скорпиус молча покачал головой и крепче сжал руку Лили. Внизу в Большом зале уже собрались почти все авроры и оставшиеся в замке ученики, здесь же были целители из Мунго, оказывающие всем необходимую помощь, и профессора, которые колдовали в центре помещения, пытаясь укрепить своды замка.
- Не могу себе представить, что сделал Вольфганг, чтобы восстановить Щит, - пробормотала Лили, обнимая себя за плечи.
- Лучше и не пытайся, - отрезал Скорпиус.
Он, в отличие от Лили, знал заклинания, которыми мог воспользоваться их декан, но каждое требовало за себя слишком большую цену.
Сквозь прозрачный потолок в Большой зал проникали яркие лучи солнца, и в их свете ученики и авроры выглядели еще более уставшими и измотанными.
- Вот, возьмите, - целитель из Мунго протянул Лили небольшую склянку. – Вначале промойте раны, потом нанесите эту мазь.
Они сели недалеко от учеников и авроров, вместе с которыми в Хогвартс прибыл Скорпиус. Лили наколдовала миску с водой и нарочито строгим голосом приказала:
- Наклонись!
Скорпиус со смехом подчинился, и она, смыв с его головы засохшую и свежую кровь вместе с пылью, нанесла мазь.
Вокруг было удивительно спокойно и тихо, так, словно они не находились в осажденном замке, грозящем вот-вот обвалиться, и словно за его стенами не было румын, которых сдерживал лишь один Щит.
- Ты сама вся в пыли, - Скорпиус улыбнулся и стер с щек Лили несколько грязных пятен. От этого простого движения у нее неожиданно перехватило дыхание, и впервые за несколько долгих недель она почувствовала себя в безопасности.
- Ты не знаешь, что с папой и Алом?
- Когда мы уходили утром, они оба были в Министерстве, - Скорпиус пожал плечами, но по его голосу было ясно, что он тоже беспокоится о друге. – Там хорошие Щиты, гораздо мощнее, чем в Хогвартсе. С ними все будет в порядке, - он приобнял ее за плечи, только сейчас понимая, как сильно ему не хватало этой улыбчивой рыжеволосой девчонки.
- А с нами? – себе под нос пробормотала Лили.
- Твой отец последнюю неделю ведет переговоры с Германией и Магическим союзом, - Скорпиус пожал плечами. – Возможно, из этого что-нибудь выйдет.
Лили скептически посмотрела на него, но промолчала: не хотелось ныть и жаловаться лишний раз. Их жизнь в Хогвартсе была просто сказкой по сравнению с тем, что происходило в Англии.
- Два месяца, - вдруг сказал она. И пояснила в ответ на недоумевающий взгляд Скорпиуса: - Два месяца, как все это началось. Сейчас уже март.
Малфой неопределенно пожал плечами и почему-то вспомнил об отце.
«Он мог быть рядом со мной. Защищать, как делал раньше, язвить, как умел только он. Помогать и быть с мамой».
- Малфой! – грубый голос Мида выдернул его из мыслей.
- Я сейчас, - сказал Скорпиус Лили и направился к командиру, вокруг которого уже собирались другие авроры. Мид окинул его цепким взглядом, но ничего не сказал. «Не нашел, к чему бы придраться», - Скорпиус усмехнулся и скрестил руки на груди. – Отправляйся к Вольфгангу, ему потребуется твоя помощь.
Малфой удивленно взглянул на Мида, пожал плечами и пошел искать своего декана. Он увидел его около единственной уцелевшей колонны в Большом зале. Вольфганг стоял, устало прислонившись к стене, с бледным, сероватым лицом и обескровленными губами.
Нехорошее предчувствие царапнуло Скорпиуса, когда он подошел ближе и увидел надписи на руках декана. Он заметил его взгляд и хмуро усмехнулся:
- Догадался уже?
Малфой молча кивнул и шокировано посмотрел на Вольфганга. Он пытался улыбаться и не морщиться, но было видно, что он едва стоит на ногах. Какая-то дрянь уничтожала его изнутри, пожирая магическое ядро. Такая боль могла быть сравнима с болью, которую испытываешь, когда тебя медленно режут на маленькие кусочки, когда живьем сдирают полоски кожи.
Скорпиус передернулся и откашлялся – он не сразу нашел, что сказать, а когда нашел, горло тисками сдавил спазм.
- Какой пример вы подаете своим ученикам, профессор? – спросил он просто для того, чтобы заполнить тяжелую паузу, повисшую между ними. Он уже давно не называл своего декана профессором...
- Отличный пример от противного. Что бывает, когда занимаешься Темной магией, - хмыкнул в ответ Вольфганг.
- До десяти лет Азкабана бывает, профессор.
- Уже не успеют, - декан вновь улыбался, но его лицо все больше напоминало чудовищную застывшую гримасу. – Ладно, хватит упражняться в остроумии. Нам нужно пробудить старую магию замка, а для этого понадобишься ты и твой родовой перстень.
- А разве у Хогвартса нет... – начал Малфой, но сам же оборвал вопрос, когда понял, какую глупость сказал. Вольфганг дернулся и, вымученно ухмыляясь, развел руками.
- Меня Школа сейчас отторгает, профессор МакГонагалл просто не выдержит, а твой род достаточно сильный древний. Кроме того, ты сейчас являешься... – теперь уже осекся Вольфганг.
- Его главой, - с такой же вымученной усмешкой закончил Малфой.
У них с деканом отлично получалось играючи задевать самые больные места друг друга, хотя ни один, ни второй этого не хотел.
- Вот формула, - Вольфганг протянул Скорпиусу обрывок пергамента. – Нужно прочесть три раза.
- И все? – недоверчиво спросил Малфой. – Так просто?
- Так просто, - фыркнул декан. – Только учти, что потом сквозь тебя будут проходить потоки освобожденной магии, которая томилась в этих стенах еще со времен Основателей.
Отвратительно вопила сирена.
«Мерлин, - поморщился Альбус, чувствуя, как начинает сводить зубы, - почему ее звук обязательно должен быть настолько противным?»
Это было хорошо, это было правильно: думать о посторонних вещах, о всяких ненужных мелочах, как вопившая сирена, неудобный стул, ноющие зубы. О чем угодно – только не вспоминать лицо отца, его закатившиеся глаза, изломанное тело, которое бережно несли четверо авроров. Они, отец и еще трое – единственные выжившие в бойне на нижнем уровне. Единственные из восемнадцати авроров. Из ровесников Альбуса не вернулся никто, а его отца отправили с помощью запасного портала в Малфой-мэнор. Хотели вначале в Мунго, но потом решили, что в древнем поместье будет надежней.
Но там была сейчас мама, и Альбус не представлял, как она отреагирует, когда увидит вместо незнакомого аврора своего едва живого мужа.
«Побыстрее бы начали операцию, - подумал он и пнул с дороги отлетевший от стены булыжник. – Там хоть можно отключиться и ни о чем не думать».
Ожидание всегда выматывало, но сейчас это чувствовалось особенно остро.
Румына затаились на трех нижних уровнях. На четвертом было несколько боевых аврорских троек, и сейчас там шла так называемая позиционная война – когда-то Альбус прочитал это название в старом учебнике своего отца.
Поттер потряс головой и зло сощурился: ну сколько уже можно?! Еще полчаса бездействия, и у него просто начнет рвать крышу. Альбус чувствовал, что его состояние медленно приближается к точке, после которой он уже не сможет контролировать и отвечать за свои действия. Раньше рядом всегда был Малфой, чтобы вовремя охладить его, а сейчас... И Малфой, и Лили – оба в осажденном Хогвартсе, и румыны уже прорвали Щит и проникли в замок – секретная вообще-то информация, которую он смог подслушать. Не намерено, конечно. Просто он искал место, где его не увидит и не напомнит лишний раз своим видом об отце.
На коротких психологических курсах их готовили к подобным ситуациям. Вернее, предупреждали, что они могут возникнуть. А как с ними справляться – никто не объяснил.
Да и как тут можно справиться в одиночку, когда тебя разрывает на части гнев, ненависть, злость и желание, настоящее желание убить. А еще лучше – свернуть голыми руками шею тому мудаку, из-за которого отец...
Альбус хотел в бой, потому что не мог уже сидеть на месте, но одновременно и боялся его. Он был в таком состоянии, когда запросто смог бы нарваться на первую же Аваду. Не потому, что сильно хотел умереть, а потому, что просто бросился бы на нее без задней мысли. Напряжение в теле, повышенная возбудимость и эмоциональность, гнев, азарт, кипящая от адреналина кровь – гремучая смесь, которая сводила в могилу только молодых, потому что они были самыми отчаянными и самыми живыми.
Отец говорил ему, что в бою самое главное не знание заклинаний или военной стратегии, не великолепные способности к Трансфигурации, а умение всегда сохранять трезвую голову и здравый рассудок.
И теперь Альбус понимал, почему отец так долго не объявлял всеобщую мобилизацию и не хотел призывать студентов Хогвартса. Потому что знал, чем все это закончится: глупой гибелью большей части ребят.
- Поттер, - Альбус вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос. Перед ним стоял аврор Мэдисон – в отсутствии Гарри Поттера именно он руководил всей операцией. – Идем, для тебя есть задание.
- Что с отцом? – выпалил Альбус.
- Он жив, - слишком резко ответил Мэдисон и поморщился так, будто кто-то его ударил, - и уже находится здесь.
- Его так быстро вылечили?! – Альбус вспомнил закатившиеся глаза отца, безвольное, почти безжизненное тело...
- Есть раны, которые нельзя вылечить, - туманно ответил аврор и замолчал. От его слов у Альбуса по спине пробежал холодок, и он больше не стал ни о чем спрашивать.
Они пересекли несколько этажей и лестниц – в первую очередь румыны уничтожил и лифтовые шахты, и оказались перед дверью в кабинет отца.
Альбус сжал руки, пытаясь скрыть дрожь: ему совершенно не нравилась сложившаяся ситуация, и он начал не на шутку волновать.
- Он внутри, - Мэдисон кивнул на дверь, и Альбус без стука зашел в кабинет.
Отец стоял возле окна, повернувшись к нему спиной. Стоял прямо, ни на что не опираясь, на нем не было бинтов и повязок, но почему еще тогда Альбусу показалось, что он ранен сильнее, чем когда-либо?
- Пап? - неловко позвал он и прочистил горло.
- О, ты уже здесь, - Гарри развернулся к сыну. – Прекрасно, нам давно пора аппарировать.
- Куда и зачем? – немного заторможено спросил Альбус, во все глаза смотря на отца. Обычный, такой, каким он видел его перед началом наступления, привычная улыбка, прежний взгляд, только стало больше седых волос – но кого этим удивишь на войне?
Но, Мерлин все задери, почему внутренности Альбуса сворачиваются в узел, когда он смотрит на отца?!
- В Берлин. Четверть часа назад пришло сообщение. Они объявили экстренный съезд Магического совета. Наверное, надоело смотреть, как мы барахтаемся и пытаемся не утонуть, - кривовато усмехнулся Гарри.
- Я очень испугался за тебя, пап, - неожиданно для себя признался Альбус, отведя взгляд.
Отец промолчал, но как-то странно на него взглянул и продолжил говорить о съезда:
- Еще в самом начале я бывал на текущих заседаниях, просил политической помощи. Но Англия была соперником для них всех, и наше ослаблении было им выгодно, поэтому к Румынии и Франции не применили никаких санкций, а, более того, оказывали материальную помощь на первых этапах. Но война в одной стране всегда затрагивает и другие. Упали их валюты в связи с резким обесцениванием галлеона, ускорились темпы роста инфляции, появился дефицит товаров – Англия была крупным экспортером. Кроме того у магглов тоже не все спокойно, - отец говорил быстро и как-то беспокойно. Словно пытался заговорить и себя, и Альбуса. Словно пытался отвлечься от чего-то, переключиться с одного предмета на другой.
Но суетливые движения, нервный, слишком эмоциональный голос, напряженное лицо выдавали его с головой.
- Хорошо, пап, я понял, - Альбус поднял руку, останавливая отца. – Но я-то тебе зачем на этом съезде? Скоро начнется операция, в Министерстве на счету каждая палочка...
Гарри взглянул на сына так, что он неожиданно закашлялся, будто подавившись чем-то, а потом замолчал. Только требовательно, ожидающе смотрел на отца, и по его глазам было видно, что он ничего так и не понял.
Поттер хрустнул пальцами, отбросил в сторону чехол от волшебной палочки, сломал карандаш, который стискивал в левой руке, и вновь подошел к окну, отвернувшись от сына.
Он навис над подоконником, почти впечатывая ладони в дерево, его плечи и спина были напряжены до судорог. Он должен был сказать это сейчас и будет должен сказать еще тысячи раз после, но, Мерлин бы все побрал, как тяжело было произносить это слово вслух. Как тяжело признавать даже собственном сыну. Особенно – собственному сыну, который прожигал ему спину ожидающим взглядом.
- Дело в том, - он повернулся к Альбусу лицом и попытался заменить болезненную гримасу на лице на улыбку, - дело в том, Альбус, что я стал сквибом.
______________________________________
Глава не такая большая, как обычно, но гораздо лучше того, что я писала) Тем более мне показалось, что нам этом моменту следует закончить. Для большего, так сказать, впечатления)
Кстати, размер фанфика перевалил за 420 вордовских страниц =DD
Надеюсь, любители Скорпиус/Лили остались довольны этой главой, ведь в ней этой парочки в избытке)
Очень хочется почитать вдумчивых, больших отзывов. Они вдохновляют и приносят радость, в отличие от постоянных требований проды)
