Глава 27Ответ пришел утром. Сова, принесшая его, долго ухала и била мягкими крыльями Гарри, заснувшего за письменным столом. Открыв сонные вежды, Гарри, все еще наполовину во сне, подал сове чашку с зерном и плошку с водой, медленно, непослушными пальцами отвязал конверт от лапы, положил его на стол и, потянувшись, пошел на кухню. Он мог бы сказать Замку, чтобы горячий кофе и булочка оказались у него на столе, но предпочел сделать часть работы сам. Заодно проснется.
Значит, они ответили. Причем именно «дедули», не инквизиторы. Те - и новые и старые, - молчали. Нет. Это от «дедушек», Гарри заметил на сургуче, запечатывающим конверт, выдавленный герб. Он успел из интереса и от нечего делать полистать несколько книг из библиотеки, где наткнулся и на книгу о геральдике, в которой упоминался теперь и его герб. Да и, с другой стороны, кто еще будет запечатывать конверт сургучом? Да еще и герб вдавливать? Наверняка у кого-то из них фамильный перстень с гербом. Скорее, у Снегга, Фатербрюдер не вязался у Гарри с фамильными перстнями и прочим.
Освежив мировосприятие чашечкой кофе, Гарри сделал еще одну и вернулся к себе. Письмо было абсолютно чистым или же содержало такие проклятия, о которых Гарри не знал, да еще и скрытые так тщательно, что их и ощутить было невозможно. Подумав, что вряд ли они станут присылать ему что-то гадкое, Гарри вскрыл конверт, ожидая вдумчивого письма.
Из конверта выпала записка.
«Охотно придем на чай к 17.00».
Всё сложившиеся мнение о родне разлетелось у Гарри вдребезги. Дребезги долго скакали по полу, пока не разлетелись в разные углы комнаты. Там они и притихли, дрожа и ожидая решения хозяина.
Как могли такие…солидные люди ответить таким образом? Стоп. А, может, это не их ответ вовсе? Ведь почерка-то он их не знает.
Глупец! Там же фамильный герб! Кто его еще оставит?
«Молодое поколение» Снеггов. Могли перехватить сову.
Смысл?
Придти на чай и…воздействовать на него до полного умопомрачения.
Но он сказал в письме, что будут присутствовать Шпренгер, Сантори и Беллармин! С ними они не посмеют!
Стоп-стоп-стоп… где-то он что-то умное читал. И где-то что-то видел…Ага! В первом письме, положившим начало всей суете, когда были указаны все родственники, все подписались сами! Вот и образец почерка. А еще…в той же книге по геральдике было сказано, что фамильные перстни и прочая подобного рода чепуха остаются у самого старшего в роду до смерти оного. Так что у молодого поколения нет таких вещей. А герб на письме настоящий, не подделка, не иллюзия.
Гарри вытащил из стола то письмо и принялся сравнивать почерк.
Так… «т» такая же, «р» тоже, «д» и «е» похожи. Наклон почерка, характерные росчерки явно говорили о том, что письмо написано Штрюделем Снеггом. Значит, нечего волноваться. И, в конце концов, не говорить же им как в 18 веке!
Дребезги собрались с пола, стульев, ковров и вновь соединились в одно мнение о старших Снеггах.
Надо написать Шпренгеру, Сантори и Беллармину, а то нехорошо.…Впрочем, лучше зайти самому. И тут сова пронзительно ухнула, так что Гарри, забывший о ней, вздрогнул. Птица нахохлилась и протянула лапу.
- Ты чего? Ответа не будет. Что тут отвечать. Давай, лети. Пш! Пш!
В ответ он получил клювом по голове.
Быстро настрочил «Жду всенепременно» и привязал к лапе, получив еще пару ударов крыльями, с невыразимым облегчением удостоверился, что сова улетела, и пошел к Шпренгеру.
- А, Гарри, рад тебя видеть! - встретил его Шпренгер, - ты чего такой серьезный и прямо с утра?
- Я? Да так…мистер Шпренгер, вы составите мне компанию на вечерний чай? Приглашены Штрюдель Снегг и Штренгер Фатербрюдер, - выпалил все разом Гарри, боясь, что сейчас Шпренгер его прервет и все отменит заодно.
- О, - только и сказал падре одобрительно, лукаво блеснув глазами и усмехнувшись, - замечательно! Я приду. Во сколько ты говоришь?
- В пять, - Гарри не верил ушам. Ему не сказали, что он неправ и позволили принять таких гостей? – Я могу пригласить господ Сантори и Беллармина? - уточнил он, все еще подсознательно ожидая вопроса и реплик вроде «чего это ты вдруг этих дедушек пригласил?», «Гарри, это твое дело, но…», «Гарри, подумай хорошенько», «Приготовься к худшему».
- Конечно, можешь! Давай, принимай таки свое наследство! - Шпренгер одобрительно улыбнулся, лукавое выражение из глаз не убежало.
Гарри невольно улыбнулся в ответ, но все равно, направляясь к двери из комнаты Шпренгера, он ждал, что тот его сейчас остановит и…ну хоть посоветует что-то, как всегда это делал! Но Шпренгер мычал какую-то мелодию, улыбался Гарри, лукаво смеялся – в глазах так и прыгали чертики (и это у святого отца!), улыбка была лукаво-добродушной, - достал Библию и начал листать ее, ища подходящую цитату для проповеди. В общем, святой отец всем своим видом показывал, что Гарри вправе поступать так, как ему хочется, а он, Шпренгер, уверен, что у него, юного аврора, все получится. В смешанном настроении, в котором была и уверенность в правоте действий, и жажда этих действий, и смущение, и радость и много еще чего, Гарри направился к Сантори.
- Профессора Сантори еще нет, Гарри, он в лаборатории, - ответил ему спустя пятнадцать минут Беллармин, удобно устроившийся в кресле и почитывающий какой-то фолиант, - к чаю? Разумеется, присоединимся, Гарри. А, кстати, почему ты спрашиваешь? Мы же всегда пьем чай вместе.
- Ну, на всякий случай.
Гарри спрашивал из одного желания – удостовериться, что они письмо получили, что Клубок доставил его, не потерял. Но понять, получили или нет, пока не мог.
- А вы знаете, кто еще приглашен? – спросил он.
- Да, - Беллармин перевернул желтоватую страницу, опустившуюся на внушительную стопку своих товарок с легким шуршанием, - господа Штрюдель Снегг и Штренгер Фатербрюдер.
- И вы не против? - значит, письмо дошло. Но какие-то они… чересчур спокойные.
- А почему я должен быть против? – удивленно поднял на него глаза Беллармин.
- Ну, они же…родственники и вообще…
- Что ж ты, дедушек пригласить не можешь? Можешь, конечно. Останешься на ленч?
- Нет, спасибо…а вы не знаете, где находится лаборатория мистера Сантори?
- В подземелье. Когда спускаешься в подземную галерею до твоего замка, там сразу как спустишься налево ответвление. Вот туда, а там сразу увидишь.
- Спасибо, доброго дня вам, мистер Беллармин.
- Доброго дня, Гарри.
Когда Гарри уже прикрывал за собой дверь, Беллармин оторвался от книги, усмехнулся, пробормотав «мальчишка», а потом долго смотрел на одну и ту же страницу, не переворачивая ее, добродушно и тепло чему-то улыбаясь, после чего вышел на балкон и стоял там, созерцая пейзаж. О чем думал кардинал, Великий инквизитор и иезуит, нам неизвестно, но не будем ему мешать.
«Теперь налево», - подумал Гарри и свернул в бархатную темноту. Зачем он хотел зайти к Сантори, он понял, когда спустился в подземную галерею. Новости ему мог и Беллармин передать, а вот посмотреть на опыты.… Как Гарри ни старался постичь «тонкую науку приготовления зелий», все равно у него не вышло, хотя он мог сварить Перечное зелье. Да и с трансфигурацией у него было не совсем удачно. Тем больше ему хотелось посмотреть на опыты. Каждому малышу нравится смотреть на картинки, изображающие ведьм, колдующих над опасным варевом, а вокруг тьма, разгоняемая лишь свечой и огнем под котлом, и мыши летучие, и крысиные хвосты, а варево булькает…романтика! В принципе каждому взрослому тоже забавно смотреть на такие вещи, да и интригует это также, как и в былые времена. Все равно в каждом из нас живет ребенок, который, видя действие электричества или фильм про инопланетян (классику жанра вроде Спилберговского «Инопланетянина», «Близкие контакты третьего рода», кои Люси уломала посмотреть в своей магловской квартире Гарри и мистера Уизли, который весь фильм удивлялся на «этих маглов», вскакивал от напряжения или кричал «ну же, улетай от них!» или «да я им сейчас!» и нащупывал на диване свою палочку) восхищенно выдыхает «ух ты!». Как счастлив тот взрослый, который сумел сохранить чудесное видение мира!
Свет в конце тоннеля, который заметил Гарри, точно оказался светом из лаборатории. Постучав об открытую настежь дубовую дверь, Гарри спросил, можно ли ему войти, и, получив разрешение, вошел.
Потолок так же терялся во тьме, что напомнило Гарри разговор между ним и Духом. «Красиво, правда? – спросил тогда он, - Такие высокие потолки… даже не видно их в темноте. Интересно, зачем их сделали такими высокими?
- Раньше они такими не были, - заметил Снегг, чей голос, теплый для учителя зельеварения, был немного холоден для Духа, - но потом, после экспериментов мистера Сантори и моего хозяина их пришлось поднять».
Помещение вообще было широким, теряющимся в большинстве во тьме и не так уж богато обставленным. Какие-то колбочки, приборчики, тигельки, котлы и прочие предметы подобного рода занимали соответственно полки в шкафах за стеклянными дверцами, шкафы, ящики, специально отведенные участки пола. На полу Гарри заметил следы грязи, еще не подсохшей, словно волокли кого-то. «Кого?» - подумал он, но стал долго думать об этом. Волокли – значит, было кого. В темном углу стояла огромная лохань и вроде с водой, там висели какие-то диаграммы роста чего-то, тут, прямо напротив входа, висела огромная таблица, судя по буквам, элементов, с портретом какого-то бородача. Бородача Гарри не знал. Да и не особо горел желанием знакомиться. Какой-то химик, раз элементы, ну и что теперь? Элементы он помнил с последнего курса зелий, где им специально выделили два урока на знакомство с магловской химией. Снегг тогда, царствие ему небесное, говорил, что в химии маглы изначально, веке, кажись, в 19, были не дураки, а использовать накопленные знания, веком спустя, не смогли. Рассмотреть что-то было сложно – был лишь один источник освещения в виде свечей на столе Сантори, что-то высчитывающим и проводящим какие-то линии на пергаменте.
- Гарри, рад тебя видеть. Ждал, что ты придешь.
- Ждали?
- Ну да. Я бы тоже задумался, если б увидел такие высокие потолки. А ты, со своим любопытством…
- Я не то чтобы задумался, просто красиво и интересно.
- Тоже хорошо. Садись, - Сантори указал на кресло у стола.- Скоро придет.
- Кто? – в сердце слегка похолодело, Гарри сжал палочку.
- Ну, - усмехнулся Сантори, - он не кусается. И не провоцируй его.
Гарри сглотнул.
- Кого?
Ответа он не услышал из-за шороха, ненавязчиво появившегося на слуховом горизонте. Он мог этот шорох слышать и пять минут, и десять, но не обращать внимания, а мог и только что услышать. Шорох был неприятный. Гарри тут же представилось около ста Филчей, шаркающих по ночным коридорам школы. Только, конечно, это были не Филчи. Хотя, сто Филчей…это страшно уже само по себе! Гарри улыбнулся, представив себе жизнь студентов Хогвартса, если вместо одного Филча они получат сто! Вместе с шаркающим шорохом Гарри расслышал тихое кряхтение и вместе с тем вроде стон. Или приглушенный рык? Мурашки совершили марафонский забег от пяток до головы и обратно.
В дверь просунулась длинная гигантская… шея. С глазами. Гарри поежился, закрыл глаза, собрал в кулак всю храбрость, и посмотрел снова. Нет. Голова была, но небольшая, с маленькими глазами без зрачков, зеленого цвета. На голове были то ли комковатые волосы, то ли водоросли, в общем, что-то похожее и бурого цвета. Тело было крупным, блестящим и мокрым. Страх ушел под натиском возмущенных мыслей «и как я теперь пройду по этим лужам в новых ботинках?!». Ног не было, были ласты. Впереди крупнее, у небольшого пухлого лоснящегося хвоста ненамного короче. Животное довольно заурчало и потянулось к Сантори.
- Эй! – крикнул Гарри, видя, что шея тянется к нему, грозя сбить с кресла, и вода сейчас будет капать прямо на него, - Ну! Ну! Фу! Пшла!
- Гарри, не кричи, - спокойно заметил Сантори, поглаживая голову чудища, наклонившуюся к нему,- вот о нем ты и слышал так много. Это – Лох-Несское чудовище, мое детище.
- Зачем же вам такая чушка? – спросил Гарри, вынырнув из-под шеи чудища, весь мокрый, - от нее и пользы-то нет, один вред.
- Почему? – удивился инквизитор, - есть. Во-первых, это был удачный эксперимент, во-вторых, эксперимент продолжается, в-третьих, он мой любимец…
Гарри прыснул, представив себе, как Несси приносит хозяину утром тапочки.
- Я хотел создать красивое животное, умное, непривередливое, друга человека, способного защитить человека в море, могущего перевезти человека через море, вместо этих ужасных железяк, которые гордо называются кораблями. И вот. Я его создал. Оно не делает никому зла, но люди делают зло ему. На него началась охота – и в буквальном, и в переносном значении. Пришлось его прятать.
- Где ж такого спрячешь?
- Во времени, - улыбнулся Сантори, - перед тобой, Гарри, многоопытный путешественник во времени.
- А как вы его в пещеру втащили?
- Приходилось много потратить сил на то, чтобы вход в нее оказывался на дне озера.
- А он…Несси не боится?
- Нет, он смелый. Ну, - обратился он к Несси, довольно урчавшему под рукой Сантори, - иди, ешь.
Тяжело волоча тело, словно морж, Несси направился к лохани и зачавкал. Видимо, там была не вода. Страх у Гарри пропал давно. Зато появился интерес.
- И поэтому его часто видят то тут, то там? Да?
- Да. Как только появляется возможность ссылки, он уплывает в прошлое. Если видят там, возвращается. Знаешь, я привязался к нему, - улыбнулся Сантори, - уж не знаю, почему…
- Да и он к вам, видимо, тоже, иначе б он не возвращался, – ответил улыбкой Гарри.
- Надеюсь. Хочешь, поздоровайся с Несси.
- Я?!
Несси повернул голову к Сантори. Взгляд его глаз был добродушным, он словно тоже улыбался своему создателю, не отказавшемуся от него, как отказывались многие творцы от своих творений.
«А почему б и нет, - подумал Гарри, - все равно я уже мокрый, да и он не кажется опасным. Даже…мил». Решившись, он подошел к Несси и положил руку на спину. Мокро и…холодно.
- Привет, - сказал он негромко, - я Гарри. Привет.
Несси повернул голову к нему и долго смотрел на него глазами без зрачков, словно слепыми глазами. От этого взгляда стало жутко.
- Я не сделаю тебе зла.
Он погладил его по спине, не дотягиваясь до хребта. Несси все смотрел и смотрел. Открыл рот, обнажив два ряда острых небольших зубов, подышал на Гарри. К счастью, изо рта ничем противным не пахло. Никакой гнилости и прочих вещей. «Странно», - подумал Гарри. И улыбнулся. Голова Несси ткнулась ему в грудь, оставив большое мокрое и зеленоватое пятно, чуть не свалив Гарри на пол. И…заурчал.
- Подружились, - сделал вывод Сантори.
