Глава 27Кэри, подобравшись, сидела на старом продавленном диване в холодной гостиной мистера Холтера. Вокруг был такой бардак, что Кэри чудом добралась до дивана, не споткнувшись при этом и ничего себе не сломав. Дамблдор стоял возле камина и с воодушевлением оглядывался по сторонам. Мистер Холтер тёрся рядом, то и дело кидая на Кэри враждебные взгляды.
— Пожалуй, тут не мешало бы прибраться, — дружелюбно заметил Дамблдор.
Холтер обратил свой взгляд на него и, сердито насупившись, достал необычно короткую волшебную палочку.
— Вы, наверное, правы, Альбус.
Они с Дамблдором одновременно повели волшебными палочками, и валяющиеся на полу осколки, старые книги и фотографии в блестящих рамках мгновенно вернулись на свои места. Одна из фотографий приземлилась на камин. Дамблдор схватил её и поднёс к глазам.
— Может, чаю? — сухо предложил Вильгельм, наблюдая за Дамблдором.
— Благодарю, Вильгельм, — улыбнулся профессор. — Но не стоит. Мы не задержим вас надолго.
— А это, видимо, то, зачем вы пришли, — Холтер обратил узловатый палец на рамку в руках директора.
Дамблдор протянул рамку сидящей, как мышка, Кэри, и та, нахмурившись, принялась разглядывать себя, изображенной на старой колдографии. Сфотографированная Кэри улыбалась и махала рукой настоящей. Кэри подумала, что ей вновь показывают Вайолет, но потом заметила маленькую витиеватую надпись на уголке рамки: «Грейс Джеллена Эддингтон». Кэри подняла изумлённый взгляд на Дамблдора. Тот вновь взял фотографию и протянул Холтеру.
— Кто эта девушка, сэр? Вы знали её?
Старик осторожно принял фотографию и, с нежностью глядя на неё, опустился в кресло напротив Кэри. Потом он перевёл взгляд на девушку и принялся пытливо всматриваться в её лицо. Кэри неосознанно задержала дыхание.
— Мистер Холтер? — позвал Дамблдор.
— Да, я её знал, — подтвердил Холтер, всё ещё глядя на Кэри. — Её звали Грейс, и она давно мертва. По, крайней мере, должна быть мертва.
— Эту девушку, Вильгельм, зовут Кэри Хейгл, — представил Дамблдор, садясь на диван рядом с Кэри. — Вы наверняка поражены их сходством.
По лицу мистера Холтера не ясно было, действительно ли он поражён или нет — на его изборождённом морщинами лице вообще не читались никакие эмоции.
— Я знал, что это проклятье еще проявит себя, но уж никак не ожидал, что увижу ещё одного двойника на своём веку.
— О каком проклятии вы говорите?
— Проклятье, болезнь, чертовщина — я не знаю, как назвать то, что происходило с родом Эддингтон. Я начал служить в их родовом поместье еще мальчишкой; был лакеем мисс Элеонор, матери Грейс. Именно её мать рассказала мне о двойниках.
— Вы имеете в виду Вайолет де Бьюкрайтер?
— Я не помню, как её звали, — поморщился Холтер. — Но мисс Элеонор знала, кем родится её дочь.
— Вы присутствовали при рождении Грейс?
— Конечно. Я знал её от рождения до смерти. Семья Эддингтон была одной из самых старых чистокровных семей Англии, и девочку обучали волшебству с самого детства, но я могу поклясться, что Грейс никогда не была замешана в какой-либо тёмной магии. Она вообще не выходила из-под присмотра родителей до самой смерти. Но Грейс… Да, она часто вела себя странно. Она говорила, что видит как во сне события, в которых не участвовала, словно отрывками переживала чужую жизнь.
— Очень знакомо, — тихо буркнула Кэри.
Дамблдор нахмурился.
— Она умерла. Когда? Каким образом?
— Это произошло в тысяча восемьсот третьем. Ей на тот момент едва исполнилось восемнадцать, и она, дурочка, совсем потеряла голову от любви. Хотела сбежать за границу с каким-то маггловским мальчишкой, — улыбнулся Холтер. Его лицо потеплело от воспоминаний. И внезапно он заговорил быстро, торопливо, словно боясь, что Дамблдор не станет его слушать. — Она меня о помощи попросила, понимаете? Как я мог отказать? Её родители были против их отношений. Считали, что обычный маггл их дочери не ровня и были, в общем-то правы. Однажды утром она отправилась кататься на лодке по одной из лесных рек. В тот день река была почти неподвижна, но тем не менее, лодка перевернулась, и Грейс утонула. Такова, по-крайней мере, была официальная версия. На самом деле Грейс благополучно переплыла реку; я встретил её на берегу и намеревался проводить в город, где она отправилась бы в дорогу со своим магглом. Но мне не удалось провести её по лесу. С самого утра Грейс было плохо, но она не обращала внимая на своё самочувствие. Она была так… Так счастлива! Боже, я не должен был помогать ей!
Дамблдор поднялся с дивана и, встав возле кресла Холтера, положил руку ему на плечо.
— Вильгельм… Что было дальше?
— Дальше… Она просто упала. Как будто уснула, вот только дышать перестала. Я попытался её в чувство привести, но она… Она отошла уже, Альбус. Тогда я взял её на руки и вернулся назад. Вернулся, а потом опрокинул её тело в реку. И смотрел, как её уносит течением.
Лицо Вильгельма побелело, а Кэри, наоборот, раскраснелось от неожиданных подробностей смерти Грейс. Дамблдор сохрянял невозмутимость.
— Но это было лишним, Альбус. Все в доме сделали вид, что удивлены тем, как именно погибла Грейс, но на самом деле, это мисс Элеонор… Это она убила девочку. Она каким-то образом узнала, что она собирается сбежать со своим женихом, и, когда Грейс спала, она поставила в её комнате эти дьявольские белые цветы… Они были всюду, у её постели, в её ванне, всюду. Поэтому Грейс было плохо тем утром. Она отравилась во сне. Грейс нашли, похоронили, а я ушёл. Кажется, мисс Элеонор не больно-то горевала после смерти дочери.
Кэри уставилась перед собой невидящим взором, лихорадочно соображая. Когда погибла Вайолет, шёл ледяной дождь — душ в Гриффиндорской спальне временами тоже становился непереносимо холодным, когда под ним стояла Кэри. Вторая девушка-двойник погибла от отравления парами Лобелии — и вновь сходится. Ведь в первое время, пока сущность Вайолет не окрепла настолько, что Кэри видела её во снах и наяву, она видела обрывки её жизни как раз при соприкосновении с этими «дьявольскими» цветами. Кэри принялась тревожно грызть ногти. Выходит, все три двойника связаны, как звенья электрической цепи — Кэри чувствовала и Вайолет, и Грейс.
— И что же рассказала вам мисс Элеонор, Вильгельм? — тихо спросил Дамблдор.
Кэри больно цапнула себя за палец и, опомнившись, поспешно спрятала руки за спину.
— Вы хотите узнать это, чтобы спасти девочку, верно, Альбус? — насмешливо спросил мистер Холтер.
— Спасти? — неприязненно переспросила Кэри и поморщилась.
Продолжить ей не дал Дамблдор:
— Положить конец потустороннего вмешательства в её жизнь, только и всего. Если вы знаете, почему первый из двойников пытается одолеть своих преемников…
— Это же очевидно, разве нет? — у мистера Холтера вырвался неприятный смешок. Кэри почувствовала острую волну неприязни, и она с трудом удержалась, чтобы не сбежать из этого неуютного дома. — Первая ведьма горела на костре. Она умирала долго, и за то время, пока её мучила предсмертная агония, она успела перенести существенную часть своей души в единственный уцелевший после её смерти предмет, ей принадлежащий. Кулон. Синий. Вы ведь знаете, о чем я говорю?
— Я уничтожил кулон, — сухо сказал Дамблдор. — Больше в нём никого и ничего нет. Он пуст.
Девушка уставилась на директора изумленным взглядом, а потом, неожиданно для самой себя почувствовав, как её внутренности стягивает тугим холодным узлом. Почему она не обрадована этой новостью?
— До конца существования её, — костлявый палец указал на Кэри, — рода, раз в несколько поколений будет рождаться девочка-двойник до тех самых пор, пока она, носитель проклятого лица Вайолет, не окажется настолько слаба, чтобы вместить в себя её существо, её душу. Это её цель. Вернуться в наш мир назад.
— Но всё ведь не так просто? — проницательно заметил Дамблдор.
— Она при этом уничтожает душу, существующую в теле до неё. Просто стирает с лица Земли, будто этого человека никогда не существовало.
— Почему вы говорите об этом так спокойно? — не выдержала Кэри. — Неужели вещи, о которых вы рассказываете, не кажутся вам жуткими?
— Деточка, — снисходительно-насмешливо протянул Холтер, — неужели ты думаешь, что после уничтожения кулона тебе всё ещё будет что-либо угрожать? В кулоне была её душа. А твой добрый директор, — Холтер хмыкнул, — раз и навсегда отправил её в мир иной. Жаль только, что Элеонор Эддингтон не догадалась уничтожить кулон до смерти Грейс. Хотя… Вряд ли это что-либо изменило, верно? Ещё долгое время после её смерти всё считали, что хранят в доме лишь передающуюся по наследству семейную реликвию.
На некоторое время повисла тишина. Кэри не понимала, почему она не чувствует облегчения от слов Холтера. Она не думала, что он лгал, но и не была уверена, что всё закончилось. Она настолько привыкла к присутствию Вайолет, что без неё она уже казалась себе… Не такой.
— Нам, наверное, пора, — неожиданно сказал Дамблдор, жестом показывая Кэри подниматься с дивана. — Вы очень нам помогли, мистер Холтер.
— Помог? — с кряхтением поднявшись на ноги, отозвался Вильгельм. — Не думаю. Всё, что требовалось, вы сделали без меня. Наверное, тяжело было избавиться от твари внутри кулона, Альбус? Сущность наверняка отбивалась.
— Это была не самая простая магическая формула, но… — Дамблдор улыбнулся. Кэри к тому времени уже выскользнула на улицу и с удивлением обнаружила, что уже стемнело.
— Надеюсь, вы больше не потревожите меня, — сердито сказал Холтер, опираясь на входную дверь.
— Будьте в этом уверены. Ещё раз благодарю за искренность и…
Дверь со звоном захлопнулась прямо перед носом Дамблдора, и его недосказанная благодарность повисла в воздухе.
— Безупречные манеры, — хмыкнула Кэри. — Сразу видно, долгое время пробыл среди аристократии.
* * *
— Так ты теперь идёшь в тройном экземпляре? Обалдеть можно.
— Это точно.
Кэри и Сириус развалились на поляне неподалёку от хижины Хагрида, и Кэри негромко пересказывала ему о своём маленьком путешествии и Дамблдором. Над их головами мерцали звезды. У Кэри мерзла спина, но она безмятежно улыбалась, держа Сириуса за руку и время от времени, чтобы его позлить, впивалась в его кожу ногтями.
— Хорошо, что всё закончилось, — зевнул Сириус. — Теперь ты — на сто процентов ты, без примесей.
— Ну спасибо, — засмеялась Кэри. — Час уже поздний. Как думаешь, нас не хватились?
— Думаешь, твои соседки по комнате ещё не спят? — скептически поинтересовался Сириус.
— Ну уж нет, — засмеялась Кэри. — Они третью ночь подряд выбирают платья к выпускному балу.
— Боже, третью ночь? — удивился Сириус. — Неужели это так долго.
— Конечно! Цвет, фасон, силуэт — всё должно быть идеально. Тебе не понять.
— Грубо.
— Я буду в изумрудно-зелёном, — похвасталась Кэри, переворачиваясь на живот.
Сириус одобрительно хмыкнул и посмотрел на девушку: пожалуй, зелёный цвет отлично подчеркнёт цвет её глаз.
— А что после выпускного? — спросила Кэри, внезапно посерьёзнев.
— Ничего. Свобода.
— Ты не поедешь домой?
Блэк поморщился. Она наверняка заранее знала ответ, и всё же спросила, вызвав в нём бурю противоречивых эмоций. Сириус уставился в небо.
— Неа. Меньше всего на свете я хочу видеть родителей. А ты? Какие планы на жизнь, Кэри?
Кэри невесело усмехнулась и села. К её куртке прилипло несколько травинок, и Сириус принялся методично их отдирать.
— Рванём в Австралию, а? — неожиданно предложил он. — Давно хотел «оседлать» доску для серфинга и покорять волны Тихого океана, — Сириус улыбнулся, но тут Кэри повернулась к нему лицом, и он опешил. — Кэри? Что такое? Не хочешь в Австралию, поедем, куда скажешь.
— Дело не в этом, — сглотнув, выдавила Кэри. На глаза навернулись слезы, и она отвернулась. Сириус, заметив это, сел и попытался заглянуть ей в лицо. — Боюсь, с Австралией ничего не выйдет.
Сириус напрягся.
— Я, со своей светлой кожей, подыхаю на ярком солнце. Ты же не хочешь, чтобы Австралия в буквальном смысле убила твою подружку?
От облегчения Сириус расхохотался. Видимо, ему уже мерещатся проблемы там, где их нет…
— Ничего, — смеясь, ответил он. — Будешь сидеть в тени и наблюдать, как я играю с дельфинами.
— Не выйдет. Я давно хотела тебе сказать, но как-то… Язык не поворачивался, да и разговор на эту тему не заходил.
Кэри всем корпусом повернулась к Сириусу. На ней, заметил он, лица не было. Её руки ходили ходуном: она заламывала пальцы, стискивала ладони, выкручивала суставы. Сириус еще не видел её такой и с ужасом ждал, что же она скажет.
— Я выхожу замуж. Этим летом, сразу после выпускного. Я была помолвлена на Рождественских каникулах. Прости.
У Сириуса вырвался нервный смешок.
— Господи, неужели это смешно?
— Погоди, — Сириус поднялся на ноги и теперь смотрел на Кэри сверху вниз. — Ты же шутишь, верно?
— Нет.
— Что значит нет?! — Сириус незаметно для самого себя перешёл на крик, и Кэри заметно вздрогнула. Она поспешно встала и схватила Сириуса за руки. — Почему ты молчала так долго? Сейчас апрель! Или ты считаешь, что мне об этом знать было вовсе необязательно?
— Сириус, пожалуйста…
— И что дальше? — Сириус вырвал руки из её хватки и отошёл. Лицо стоящей напротив девушки будто заволокло ярко-алым ореолом. Он готов был броситься на неё с кулаками, и хотел лишь, чтобы она провалилась сквозь землю. — Кем я буду для тебя? Любовником? Запасным вариантом, когда муж отправится в командировку? Очередным проектом, вроде Вайолет и прочей мистической дряни?
— Не говори так! — взмолилась Кэри, едва не плача. Она вновь прижалась к нему, обхватив его лицо ладонями и заставляя смотреть в глаза. — Ты не мой проект! Сириус… Ты всё испортишь прямо сейчас, пожалуйста, давай… Давай…
Сириус на мгновение прикрыл глаза. Прохладные руки Кэри приятно холодили его щеки, и на секунду, всего на секунду он ощутил всепоглощающую нежность к ней. Затем он открыл глаза и, отстранившись, быстро зашагал по направлению к замку.
— Это ты испортила всё, Кэри, — бросил он на ходу, оставив Кэри беспомощно смотреть ему вслед. — Доброй ночи.
