Глава 28. Стопами СусанинаОтдохнувшие от волнений прошлого полугодия преподаватели с новыми силами принялись за изобретение разнообразных способов озадачить учеников. Они преуспели в этом более, чем ожидали, поскольку даже Гермиона несколько занятий провела, погруженная в уныние, не пытаясь отвечать на вопросы учителей. Лишь ближе к концу урока Защиты от темных искусств она подняла руку:
– Профессор, а какое значение в борьбе с Темными силами имеет родословная?
– Смотря с какими Темными силами, – поморщился Люпин. – Но, уверяю вас, из мракоборцев лишь единицы обладают настолько древней родословной, чтобы она могла хоть на что-то повлиять.
– Значит, заклинания, для которых необходима древность рода, используют только темные маги?
– Раз уж вы спросили, – сухо ответил оборотень, – эти заклинания, как правило, имеют очень узкие области применения и практически не используются ни темной, ни светлой стороной. Этот вопрос и ему подобные носят политическую окраску и не имеют никакого отношения к моему предмету. Поэтому, позвольте, я вернусь к предстоящей вам практической работе. – Профессор заговорил о походе к болоту на отдаленной границе Запретного леса для более близкого знакомства с разновидностями тамошних магических существ.
– Очень интересно – после уроков грязь на болоте месить! – ворчал Драко во время перерыва.
– Зато как романтично! – фыркнул Гарри.
– У твоего дяди все идеи такие?
– Он мне не дядя, – вздохнул студент. – А идеи у него чаще разумные. Главное, что до полнолуния еще далеко.
– А что, если там завалялась парочка изголодавшихся дементоров? – не унимался Малфой.
– Может, Анцерус, наконец сдашь со страху, – рассудил Гарри. – Да и чего нам бояться, если рядом с нами будет мисс Гроза Дементоров… - Он покосился в сторону Гермионы.
После уроков ответственные по зачетам были вызваны к О’Рахилли.
– Мы с тобой – очень удачные заместители, – прокомментировал это Гарри. – Легко найти обоих вместе.
– Или, наоборот, не найти ни одного, – продолжила его мысль подруга.
Занятый своими мыслями O’Рахилли заметил их не сразу; когда они вплотную подошли к его столу, он сообщил:
– Мистер Поттер, мисс Грейнджер, появились некоторые изменения в списке зачетов: из него исключается заклинание Анцерус Эритаре.
Гермиона тут же принялась делать пометки в своем пергаменте, с которым теперь не расставалась, а Гарри спросил:
– Профессор, надеюсь, у вас не было неприятностей… хм… по моей вине?
– Нет, только по своей.
– Я не знал, что заклятие Анцеруса запрещено к преподаванию…
– Я тоже, – просто ответил Рахилли. – Впрочем, все заклинания, созданные этим типом, и вправду стоило бы запретить, на всякий случай. Хотя без этих заклятий сложновато будет найти общий язык с дементорами.
Двигаясь по коридору, Гарри задумался. Все, что он слышал ранее про «этого типа», не слишком хорошо согласовывалось между собой. Послушать Дамблдора с О’Рахилли, так Уолтер – жуткое чудовище, немногим лучше производного от Тома Риддла; судя по словам Рона с Гермионой, этот Повелитель Дементоров – какая-то лунатическая личность, а Люпин вообще темнит. В то же время, этому человеку со стофунтовым криминальным прошлым и легким расстройством рассудка поручили руководство магической тюрьмой, в которой, выходит, сидели его же бывшие товарищи… И, надо сказать, в течении дюжины с лишним лет сидели довольно смирно, а при исходе оттуда вместо того, чтобы пожать руку коллеге, перебили всех его сторонников.
Если задуматься о приписываемых Уолтеру чувствах по отношению к грязнокровкам, здесь тоже намечались серьезные расхождения: Гермиона, потенциальный объект его ненависти, первой кидалась его защищать, да и Люпин, которого едва ли можно считать чистокровным, относился к нему чуть ли не по-дружески. В итоге, выходила полная бессмыслица. Увлеченный этими размышлениями, Гарри обратился к подошедшему к нему Рону:
– Вот скажи, как тебе показалось, Уолтер… даже не знаю, как сказать… Похож он на сторонника Темного Лорда?
– По мне, так вполне возможно, что он был сторонником Темных сил, поскольку ему наплевать на людей в широком смысле слова, – заявил Рон. – Будь ты хоть Сам-Знаешь-Кто, хоть Фестрал-В-Пальто – ему без разницы.
– Ну а к чистоте крови он как относится?
– Думаю, его может заинтересовать, разве что, были ли в роду человека дементоры. Он вообще довольно далек от реальности в нашем понимании этого слова. А что это тебя вдруг так взволновало?
– Сам не знаю, – пожал плечами Гарри. – Всегда настораживает, когда про одного и того же человека говорят совершенно по-разному… Одним из таких людей был мой отец, вторым – мой крестный.
– Что-то в последнее время тебя стали занимать бесполезные вещи, – хмуро заметил Рон.
– Это все из-за того, что мне приходится принимать зачеты у своих пустоголовых однокурсников. Кстати, тебе Анцерус сдавать не придется.
– А вот это – хорошая новость! – обрадовался Рон.
– Для тебя – определенно. А каково мне, если я столько времени мучился, чтобы его сдать?
– Гордись, что ты, вроде как, гений! – хихикнул Рон. – Даже в чем-то обошел Гермиону.
– А если Снейп пронюхает, что из-за меня его друг получил выговор, лучше мне сразу уйти в дементоры. Остается надеяться, что О’Рахилли – не ябеда…
Гроза разразилась на еженедельном собрании: в течение получаса Снейп призывал проклятья на Хогвартс, учеников и образовательную систему вообще. Гарри все никак не мог дождаться, когда же дойдет до директора, но зельевар, видимо, так и не решился упомянуть истинного виновника этой вспышки. Слизеринцы недоуменно таращились на друг друга, не догадываясь о причине негодования декана. Тем временем его возмущение набирало обороты:
– Зачем вы вообще отправились учиться в Хогвартс, если по-настоящему сложные и важные заклинания вас не интересуют? Шли бы лучше в экстрасенсы – и никакого образования не надо! Только и знаете, что за спиной профессоров строчить на них доносы! Рады избавиться от тех, кто напрягает ваши драгоценные мозги, которые предпочли бы в безмятежном спокойствии колыхаться в черепной коробке на турнирах по квиддичу!
К большому облегчению учеников, эту тираду прервало появление Люпина. Опытным взглядом окинув гостиную со жмущимися по углам студентами, он мотнул головой:
– Профессор Снейп, пора варить транквилизатор с кровохлебкой. Меня отрядили давать вам указания. Почему я уверен, что я вам потребуюсь? Возможно, потому что у меня есть рецепт, который больше нигде не опубликован.
Снейпа как ветром сдуло. Оборотень ободряюще подмигнул ученикам на прощание. «Теперь профессор Люпин станет кумиром и для слизеринцев, – подумал Гарри. – А что он там говорил? Зачем им нужно варить этот тр… с кровохлебкой? Выходит, О’Рахилли опять плохо? Тогда неудивительно, что Снейп так разошелся…»
Гарри решил лишний раз наведаться в Больничное крыло, надеясь, что ошибся с мрачными прогнозами. Войдя в прихожую, он увидел на двери лаборатории табличку «Не беспокоить»: из больничной лаборатории доносились приглушенные голоса двух профессоров и медсестры. Заглянув в палату, Гарри увидел там профессора Военных действий. Тот выглядел даже хуже, чем когда пребывал в коме: кожа приобрела сероватый оттенок, в дыхании слышались зловещие хрипы. Видимо, по недосмотру мадам Помфри, в палате было довольно-таки прохладно. Оглянувшись, Гарри убедился, что окна закрыты, а камин пылает вовсю. Испугавшись собственной догадки, парень осторожно позвал:
– П-профессор O’Рахилли?
Тот, видимо, все-таки пребывал в сознании: повернувшись в его сторону, он сиплым шепотом произнес:
– Постой. Ты все-таки пришел. Я знал, что ты появишься, как сможешь. Спасибо тебе. – Казалось, Рахилли борется с забытьем, силясь успеть что-то сказать студенту.
– Да не за что, – смущенно пробормотал тот.
– Если бы не ты, нам бы нелегко пришлось.
– Я тут, в общем, ни при чем, сэр, – принялся объяснять Гарри, но O’Рахилли прервал его:
– Правда, я и сам тут неплохо справлялся...
– Разумеется, сэр, – охотно подтвердил парень.
– Но ты был прав: нам надо держаться вместе.
– Да я вроде не... – засомневался юноша.
– Я был таким идиотом...
– Не стоит винить себя, профессор, – поспешил заверить его Гарри, хоть, по правде говоря, уже не вполне понимал, что имеет в виду O’Рахилли.
– Но ты тоже хорош: если бы ты рассказал мне раньше, этого бы не случилось.
– О чем, сэр? – растерялся студент.
– Он тогда специально рассказал мне о тебе, чтобы разделить нас.
– Обо мне? – Гарри подскочил на стуле. В его голове боролись два животрепещущих вопроса: какие еще откровения мирового масштаба явились О’Рахилли, и что, собственно, могло "разделить" его со студентом, с которым его связывали исключительно профессиональные взаимоотношения.
– Он знал, что только после этого я покину РСД, оставлю тебя без сторонников.
Гарри кольнула догадка: Рахилли принимает его за Уолтера!
– Ты не должен верить ему, Дэвид...
Подавшись к его постели, Гарри быстро спросил:
– Кому?
Но O’Рахилли словно не услышал его, пробормотав:
– Он хочет твоей смерти.
– Кто хочет смерти Уолтеру? – повторил парень. – Тот-Кого-Нельзя-Называть?
За дверью раздались шаги. «Ну все, попался…» – подумал Гарри, и в этот момент в палату зашел Снейп.
– Поттер, какого дементора вы тут делаете?! – возмутился он.
Гарри смиренно отозвался:
– Я пришел проведать профессора. Рядом никого не было, и я подумал, может, ему что-нибудь понадобится…
– Неужто невзрачная карьера медбрата привлекает вас больше возможности регулярно хвастаться своей палочкой перед неприятелем? – процедил Снейп и, отпихнув Гарри, принялся чем-то отпаивать больного.
– Это еще как посмотреть, где неприятелей больше окажется, – философски рассудил студент, направляясь к двери.
Гарри продолжал думать об услышанном в течение всего ужина, не глядя на то, что отправляет в рот. Пользуясь его временным погружением в себя, Рон принялся излагать новости с квиддичного поля – их надежды на предстоящий матч, его с Джинни успехи и тому подобное. Гарри в ответ невпопад кивал:
– Да, вроде того… Да, пожалуй…
– Хватит квиддича! – возмутилась Гермиона. – У меня уже аппетит пропал! И у Гарри, кажется, тоже!
– Да, пожалуй, – отозвался тот.
Рон обиделся и удалился в сторону холла.
– У него что, и по ночам уже тренировки? – изумилась девушка.
– Вроде того, – кивнул Гарри.
– Да что с тобой сегодня! – нахмурилась Гермиона.
– Со мной, что ли? – наконец очнулся ее друг. – Просто я лишний раз убедился, что подслушивать нехорошо. Узнать все равно толком ничего не узнаешь, а вот головную боль заработаешь…
– И что на этот раз? – понимающе спросила подруга.
– Видишь ли, прихожу я в Больничное крыло, ну, честное слово, безо всякой задней мысли, посмотреть, как там Рахилли…
– А как он вообще там оказался?
– Не знаю, но, надеюсь, не в результате нотаций Дамблдора по поводу наших анцерусных зачетов… А он начал бредить. Конечно, О’Рахилли часто говорит так, как будто бредит, но на сей раз все было определенно. Принял меня за Уолтера и начал что-то вещать насчет чьих-то коварных происков в мой, то есть, в его адрес. – Гарри пересказал подруге все слова преподавателя, насколько позволяла память.
– И что же? – поторопила его заинтригованная Гермиона.
– В том-то и дело, что на самом интересном месте притопал профессор Снейп и вытурил меня из Больничного крыла.
Гермиона сложила руки на черенке вилки, опираясь на них подбородком:
– Выходит, ему удалось что-то выяснить, и он кого-то подозревает…
– Честно говоря, я, кажется, знаю, о ком может идти речь, – признался Гарри. – Дело в том, что давно, летом еще, мне приснился сон, вроде как, принадлежащий Волдеморту, как раз о том, что он хочет убить Уолтера… Я об этом еще Снейпу рассказывал.
– И что, думаешь, этого еще кто-то не знает? – недоверчиво переспросила Гермиона. – По-моему, этот факт не из разряда больших секретов. Волдеморт хочет убить всех, кто стоит у него на пути и помогает его врагам. Думаю, что речь шла о другом…
– Выходит, в Ордене Феникса опять предатель? – уныло предположил Гарри.
– Гарри, предатели бывают не только в Ордене Феникса, хоть наш опыт и говорит об обратном! – сердито заметила девушка. – Как бы то ни было, если профессор О’Рахилли хочет предостеречь Уолтера, он найдет способ сделать это. Поэтому не принимай эту историю близко к сердцу.
Гарри внял ее совету и пребывал в спокойном состоянии духа аж до субботы, когда намечалась вылазка на окраины Запретного леса. Люпин перенес практическое занятие на этот день с вечера пятницы, когда ему вконец надоело нытье учеников о том, что в темноте они ничего не увидят, заблудятся и попадут в трясину. Хоть преподаватель и опасался, что при дневном свете им не удастся узреть болотные огоньки во всем их великолепии, он рассудил, что безопасность учеников важнее. Озабоченных дементорофобией студентов он успокоил сообщением, что с ними отрядили О’Рахилли, чтобы загулявшие стражи Азкабана поспешили при их появлении попрятаться в болотные глубины.
Но субботним утром у спокойного состояния духа Гарри не осталось ни единого шанса. Началось все с того, что он проспал: видимо, сказались-таки полуночные бдения над домашним заданием. Выбежав в гостиную, Гарри нашел там только сиротливо топчущегося у камина Малфоя, который сообщил ему:
– Кажется, все уже ушли… Может, пойти спать обратно?
Вытащив его из гостиной, Гарри столкнулся нос к носу с запыхавшимися Роном и Гермионой.
– Быстро в холл! – прошипела Гермиона. – Остальные уже выходят!
Поднявшись по лестнице, они обнаружили, что в помещении нет ни одной живой души.
– Ну, вот… – расстроилась девушка. – А все из-за вас, засонь… Как я теперь эссе напишу…
– Они не могли далеко уйти! – подбодрил ее Рон. – Наверно, Люпин решил, что мы его догоним. – Он первым выбежал за двери холла, сообщив остальным: – Из-за горошка никого не видно! Ладно, доберемся до Запретного леса, они должны ждать нас там!
Четверо студентов двинулись сквозь заросли горошка, периодически выкрикивая, вразнобой и хором:
– Ребята, вы где? Про-фес-сор Лю-пин! – но не получали ни звука в ответ.
– Дементор меня задери, да где они, наконец? – недовольно высказался Драко, когда они покинули пределы поля и перед ними в обе стороны раскинулась опушка Запретного леса, далеко слева виднелась покинутая хижина Хагрида.
– А что это следов не видно? – подозрительно заметил Гарри.
– Может, они обошли поле гороха по другой дорожке? – Рон неуверенно указал на восток. – Так действительно немного ближе… Тут есть одна тропа в ту сторону: она идет по окраине леса, а потом заворачивает на болото – по ней они точно пройдут.
– Ну уж нет! – возмутился Малфой. – Еще чего не хватало! Я этим лесом сыт по горло еще с первого курса!
– Ну и стой тут один, – огрызнулся Гарри. – Мы потом обо всем тебе расскажем. – С этими словами он двинулся туда, куда указал его друг.
– Мы далеко заходить не будем, – успокоил Рон скорее себя, чем Драко. – Просто выйдем с той стороны, а если их и там не видно, назад пойдем.
– В любом случае, мы сделаем все, что в наших силах, – решительно заявила Гермиона.
Друзья двинулись в лес. За ними последовал Малфой, недовольно бурчащий и предрекающий, что они вот-вот заблудятся. Но тропа вела их по довольно светлому участку, не вызывавшему опасений, сквозь деревья то и дело проглядывало заснеженное поле. Единственной проблемой был довольно толстый слой снега, в некоторых местах доходивший до колен студентов. В очередной раз сняв с ноги ботинок, чтобы выковырять из него катышки льда, Рон заметил:
– Послушайте, а мы и правда так далеко не уйдем. Я не думал, что здесь столько снега навалило...
– Я впервые готов согласиться с Уизли, – тут же вступил Драко.
– Выходит, какие-то жалкие пара футов снега пугают вас больше, чем все ужасы Запретного леса? – возмутилась Гермиона.
– Я не хочу подхватить воспаление легких! – обиженно заметил Рон.
– И опять-таки я согласен с Уизли. – Малфой принялся стряхивать снег с рукавов.
– И это – спортивная элита нашей школы?! – саркастически воскликнула девушка.
– Это – элементарное благоразумие, Грейнджер, – огрызнулся Драко. – И, похоже, у тебя оно напрочь отсутствует.
– Малфой, лучше заткнись, пока не поздно… – скривился Рон.
– Мне казалось, Рональд, ты его поддерживаешь? – Гермиона уперла руки в боки.
– Тише вы! – неожиданно прервал их Гарри. – Лучше скажите, это мне мерещится, или здесь становится чертовски холодно?..
Его спутники принялись испуганно оглядываться по сторонам, и, увидев мелькающие в просветах деревьев темно-серые пятна, Драко сдавленно вскрикнул:
– Дементоры…
– Как они здесь оказались? – брякнул Рон.
– Это все из-за тебя, Грейнджер! – в ужасе взвыл Малфой.
– Не будь идиотом! – буркнула девушка. – Эффект фиксации давно сняли.
– Чудесно! Значит, они всех нас пожрут! – не унимался Драко.
– Может, их не так и много? – предположил Гарри. – По крайней мере, уж явно меньше, чем в прошлый раз…
– На нашу долю хватит, – прокомментировал Малфой.
– В любом случае, надо действовать: отступаем, и держите палочки наготове!
Они бросились обратно, стараясь наступать на собственные следы, чтобы не увязнуть в снегу. Но не успели они пробежать и сотни футов, как Гарри остановился:
– Не хотелось бы вас огорчать, но похоже, этим путем нам к школе не пройти. Надо выбираться на опушку.
Студенты посмотрели налево: там заснеженные кусты образовали заслон, с трудом проходимый даже в обычных условиях; о том, чтобы преодолеть его раньше, чем их настигнут дементоры, нечего было и думать. Не сговариваясь, студенты развернулись и бросились по тропе в глубь леса. Но их колебания уже сыграли роковую роль – дементоры приблизились настолько, что нескольким из них удалось опередить учеников, преградив им путь.
– Ничего не поделаешь, надо прорываться, – изрек побледневший Рон.
Им удалось Патронусом отогнать дементоров, оказавшихся спереди, но с каждым шагом их силы таяли, накатывало ощущение отчаянной обреченности.
– Гарри, примени Анцерус! – Гермиона схватила однокурсника за рукав.
– А ты уверена, что знаешь, как он подействует? – заколебался тот. – Вдруг я помру?
– Ты о чем? – дернул его за другой рукав Рон. – Мы все умрем! Если ты, наконец, хоть что-нибудь не сделаешь…
Гарри подумал, что теперь, пожалуй, понимает, как чувствовал себя O’Рахилли, когда его раз за разом вынуждали всех спасать. Однако надо было действовать: он сосредоточился и, проделав замысловатый пасс, произнес: «Анцерус Эритаре!» Тут же на глаза нахлынул поток зеленоватого света. «Час от часу не легче, – подумал студент, – теперь я еще и ничего не вижу…» Сквозь заполнивший уши шелест до него донеслось:
– Действует! Они отступили! – Голос Гермионы.
– А может, они совсем уйдут? – предположил Рон.
«Надолго Анцеруса не хватит», – заключил про себя Гарри, когда свет в глазах начал тускнеть. Едва зрение к нему вернулось, он увидел стену дементоров, застывшую в некотором отдалении. Вдруг откуда-то сбоку послышались голоса.
– Это за нами! – воскликнула Гермиона.
– Что толку, дементоров от этого не меньше, – буркнул Рон.
– Отступайте в нашу сторону! – Из-за кустов раздался запыхавшийся голос Люпина.
– Как? – В голосе Малфоя послышались истерические нотки. – Может, нам тоннель прокопать по-быстрому?
– Отойдите в сторону! – просипел глуховатый голос O’Рахилли. Несколько мгновений спустя кусты с сугробами снега смело сияющим лезвием уже виденного Гарри заклинания.
Отступив в образовавшийся коридор, из которого малость потягивало дымом, студенты приблизились к двум профессорам.
– К школе, живо! – безапелляционно заявил Люпин. Студенты подчинились, преподаватели несколько отстали, заслоняя их от надвигающейся серой массы. Гарри задержался, оглянувшись. Рон вновь дернул его за рукав:
– Гарри, не время канителиться! Чем быстрее мы будем двигаться, тем скорее все окажутся в безопасности!
– Подожди секунду! – Решив хоть чем-нибудь помочь профессорам напоследок, студент сотворил оставшееся в резерве заклинание Патронуса. Парень не сразу понял, почему вместо сколь-нибудь одобрительных возгласов со стороны друзей он услышал отчаянный крик Гермионы: «Гарри, нет!» Вскоре, к своему сожалению, парень узрел причину: его придурочное копытное вместо того, чтобы скакать во вполне ясно указанном ему направлении, рванулось к ближайшей цели. Осознав ошибочность своих действий, Гарри уже ничего не мог поделать: насколько он знал, заклинания «Анти-Патронус» никто придумать не удосужился – и в спину ничего не подозревавшего О’Рахилли врезался серебристый олень.
Гарри с досады чуть не перекусил собственную палочку. Оперативно отреагировал только Люпин, успевший подхватить коллегу; сделавший свое черное дело Патронус как ни в чем не бывало поскакал к дементорам.
Драко с Роном взвыли с таким видом, словно готовы были растерзать Гарри живьем. Бывшие стражи Азкабана, деликатно посторонившись перед Патронусом, вновь сомкнули ряды, надвигаясь на оставшихся без защиты учеников.
– Что же делать? – прошептала Гермиона глядя, как серые фигуры надвигаются на профессоров.
– Надо уходить! – Драко отступил на шаг.
– После того, как я сведу двух преподавателей в могилу, мне лучше не показываться в Хогвартсе, – мотнул головой Гарри.
– Я тоже останусь, – заявила девушка.
– Идиоты! – буркнул Рон.
– Да ты… – Гермиона от возмущения даже пришла в чувство.
– Я ведь и про себя тоже!
Гарри сделал несколько шагов к профессорам и, понадеявшись, что хотя бы его Анцерус никому не повредит, повторно сотворил это заклинание. Эффект оказался далеко не таким сильным, как в первый раз, но перед глазами замелькали зеленые пятна, и дементоры замерли на месте, на время прекратив движение. Однокурсники инстинктивно столпились вокруг Гарри, как наиболее сильного в дементороборстве.
– Драко, самое время наконец-то вызвать Анцерус! – выкрикнул он, соображая, стоит ли пытаться сотворить еще один Патронус. Рассудок постепенно заволакивался леденящей мглой, тяжелой, как плывущие по темной реке пласты снега…
– Он не может, – почему-то ответил за Малфоя Рон.
Взглянув в его сторону, Гарри понял смысл слов друга: начинающий литератор распростерся на притоптанном белом покрове, очевидно, без сознания. Его друзья, не колеблясь, ударили по наступающим заклинанием Патронуса, кроме того, Гермиона догадалась применить заклинание Фенестеро: впереди появилась преграда из хлипкого стекла. Дементоры принялись «обтекать» завесу, скапливаясь на флангах. Не в силах сопротивляться раскручивавшейся в его мозгу черной воронке, Гарри осел на снег. Его однокурсники этого даже не заметили: они были слишком заняты запусканием в дементоров всего подряд.
Вдруг откуда-то из лесной чащи послышалось отчетливое: «Анцерус Эритаре!» Дементоры решительно снялись с места и… удалились в лес. Гарри опалило холодом от прошедшей совсем рядом серой массы, но вслед за этим наступило облегчение. Рон, сдавленно пробормотав: «Что-то мне нехорошо», – опустился на землю.
– О, Гарри, и ты тут? – удивился он, оглянувшись.
– А где мне еще быть? – Парень наконец вынырнул из затопившей сознание вязкой хмари.
– Жертвы есть? – послышался прямо над ними негромкий отчетливый голос, и Гарри вновь пробрал озноб.
– Кажется, все целы, – отозвался Люпин. – Но вот О’Рахилли совсем плохо.
Гарри задрал голову и увидел высокого мужчину в сколотой на плече серой мантии, отдаленно похожей на балахон дементора, белесыми волосами и смутно знакомыми чертами лица.
– Мистер Уолтер! – воскликнула Гермиона, вздергивая Рона с земли за шиворот. – Мы так рады вашему появлению!
– Не пересказать, как, – хмуро заметил парень. – Гермиона, отцепись!
– Рональд! – возмутилась девушка. – Мистер Уолтер спас нам жизнь!
– Сдается мне, он и привел сюда этот десант из занавесок! – заявил Рон.
Виновник его возмущения был занят возней с O’Рахилли и не обратил внимания на его слова.
– Вы-то как здесь оказались? – накинулся на них Люпин. – Какого инфернала вас в лес понесло? По природе соскучились?
– Но профессор Люпин, – робко заметил Гарри, – ведь практическая… Мы пытались вас догнать…
Оборотень всплеснул руками:
– Надо же! Какое похвальное стремление к знаниям! Да как у вас вообще могла возникнуть идея, что я мог уйти, не дождавшись вас, когда я специально послал за вами двух студентов?
– Но вы же ушли… – смешался Гарри.
– Да, потому что практическая работа была отменена и все отправились в Главный зал на завтрак! Стоило мне на пару секунд отлучиться, как они уже устроили индивидуальную экскурсию! – Несколько успокоившись, Люпин продолжил: – Занятие отменили именно по той причине, что директор сообщил нам о прибытии мистера Уолтера с некоторым количеством дементоров. А вы, видимо, успели настолько соскучиться по этим милым созданиям, что бросились их встречать! Хорошо, что мы вовремя вас нашли!
Уолтер поднялся, тронув Люпина за плечо, и тихо сказал ему:
– Лоэгайре нескоро придет в себя. Но сейчас его жизнь вне опасности.
Профессора Военных действий доставляли в школу совместными усилиями Люпин и Уолтер, Гарри с друзьями и очухавшимся Драко плелись позади.
Стоило им войти в холл, как навстречу двинулся профессор зельеварения.
– Что стряслось, Люпин? – спросил он у первого, кого заметил.
– Небольшое столкновение с дементорами мистера Уолтера, – спокойно пояснил тот.
– Что с Рахилли?
– Думаю, что ему не стоило участвовать в этой… заварушке. Но едва ли его можно было удержать, – вздохнул оборотень.
Снейп перевел глаза чуть в сторону и наконец узрел их спасителя. Не знай Гарри профессора долгих пять с половиной лет, он решил бы, что зельевар собирается улыбнуться. Но тот быстро справился с недостойным порывом и церемонно произнес:
– Рад видеть вас, мистер Уолтер.
Тот кивнул в ответ:
– И я вас, мистер Снейп. Кажется, этим летом я несколько ошибся. Мы действительно познакомились задолго до той встречи в Министерстве. – Затем, бросив задумчивый взгляд на О’Рахилли, он предложил: – В Больничное крыло, что ли? Дорогу я помню. – Напоследок он обратился к Люпину: – А все-таки здорово, что мы все собрались вместе. Все, кто остался...
– Я не состою в вашем штате, – мрачно заметил профессор ЗОТИ.
– Теперь можешь считать себя зачисленным, Гиппогриф.
– Честно говоря, уже не хочется, Жаворонок, – ехидно заметил оборотень. – Я нашел другую работу.
– Регуляция дементоров – не работа, а призвание, – изрек Уолтер, устремив взор куда-то к слуховому окошку под потолком и застыл в этом положении.
Снейпу пришлось напомнить ему:
– Мы собирались в больничное крыло.
