Глава 28Волшебный мир был потрясён. Когда Северус притащил Блэка в замок, то директор настоял на необходимости дать ему Сыворотку правды. В результате выяснилось, что Хранителем Сириус не был, в Пожирателях смерти не состоял и Петтигрю не убивал. Его признание вызвало большой резонанс у преподавателей и учеников. Как же так, невиновный человек просидел двенадцать лет в Азкабане?! Для Снегга это был чувствительный удар по самолюбию, ведь он был уверен, что Блэк был предателем, поэтому раскрытие секрета Люпина было с его стороны обдуманным и последовательным шагом. Разумеется, гриффиндорцы утверждали, что то, что Люпин — оборотень, не имеет никакого значения, и что он — лучший учитель ЗОТИ, но уважение и любовь учеников не остановили преподавателя, и он уволился. Впрочем, Гарри Поттеру было не до школьных разборок — его тяготили совершенно другие проблемы. Главной из них было появление крёстного, который вдруг прозрел и решил наверстать упущенное за двенадцать лет разлуки. Правда, он не учёл, что Гарри мог вырасти не похожим на родителей, поэтому общение между ними было затруднено. Во-первых, Сириус Блэк искренно не понимал, почему мальчик не желает разговаривать с ним без присутствия декана.
— А он тут что делает? — имея в виду Снегга, спросил Блэк Гарри при их первой встрече.
Снегг скривился.
— Меня происходящее радует не больше, чем тебя, — возмущённо парировал Снегг, — все вопросы к Поттеру, это он просил меня присутствовать при вашем разговоре.
— Не понимаю, Гарри, с чего ты взял, что ты можешь ему доверять? Тебя явно ввели в заблуждение, — проигнорировал Блэк слова Снегга.
— Как хорошо, что он не входил в число Пожирателей смерти, а то организация просто не выдержала бы, — думал про себя Том Реддл.
— Боюсь, мистер Блэк...
— Зови меня просто Сириус, — перебил мальчика его крёстный.
— Так вот, Сириус, я вас вижу всего лишь второй раз в жизни, а профессор Снегг — мой декан, и мы знакомы с ним целых три года. У меня нет оснований доверять вам, ведь я вас совершенно не знаю.
— Гарри, я твой крёстный, Джеймс и Лили просили меня позаботиться о тебе, если с ними что-то случится.
Гарри молчал. Он не мог сосредоточиться на своих чувствах и правильно выразить мысли. Что он мог сказать этому незнакомому человеку? Где он был раньше? Почему вместо того, чтобы позаботиться о крестнике, он умчался мстить Петтигрю? Вопросов было много, но мальчик не мог решить их все сразу. Ответа он пока не нашёл.
— Умом я понимаю, а сердцем принять не могу. Мне необходимо время, чтобы во всём разобраться. На что ты рассчитываешь? Я двенадцать лет жил в уверенности, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Я привык сам решать возникающие проблемы, потому что знаю, что за меня их вряд ли кто-то решит (про Тома мальчик говорить не собирался). И если ты думаешь, что я собираюсь заменить тебе отца, ты глубоко ошибаешься, этого не будет. Хотя я — его сын, мы с ним ничуть не похожи. Подумай над этим, хорошо?
Блэк утвердительно кивнул. Гарри решил, что на сегодня разговоров достаточно, и направился к выходу из кабинета.
— Скажи, почему ты оказался именно в Слизерине?
Мальчик обернулся.
— Не знаю. Возможно, потому, что у меня не слишком много причин доверять людям.
— Но ты сам себе противоречишь, ведь Снеггу ты доверяешь, — с обидой в голосе сказал Блэк.
— У меня есть на это причины. И да, я не собираюсь перед тобой отчитываться по всякому поводу.
Как бы Гарри не хотел признавать, но разговор с крёстным повлиял на него сильнее, чем ему хотелось. Раньше, до появления Блэка, всё было куда проще. Гарри противостоял недружелюбно настроенным родственникам, которых он тоже недолюбливал. Были люди, которые относились к нему нейтрально, поэтому он их тоже не замечал. Единственным, кто о нём заботился, как казалось Гарри, был Том. Сейчас всё круто изменилось, окружающий мир встал с ног на голову. Из неоткуда появился друг родителей, активно желающий принять участие в его воспитании. Где он был, когда Гарри голодал, терпел оскорбления и побои, ютился в каморке под лестницей, проживая в семье своей тёти? Рядом никого не было, был только Том, который поддерживал мальчика в это трудное для него время. Гарри негодовал, как Блэк может серьёзно надеяться на его привязанность, которой неоткуда было взяться?! Неужели он думает, что мальчик побежит за ним, как собачка, которую, совершенно неожиданно для неё, приласкали? Гарри был одержим противоречием, разрывать отношения с крёстным ему совсем не хотелось. Возможно, он всё-таки сможет о нем позаботиться? Или нет? Мальчик понял, что окончательно запутался. Выход был один: переложить часть проблемы на того, кто находится всегда рядом с ним.
— Том!
— Чего тебе, маленькое чудовище?
— Что мне делать?
— Ну... Это зависит от того, чего ты хочешь добиься.
— А если конкретнее?
— Не знаю, чего ты от него там ожидаешь, но вопрос с твоими родственниками-магглами это решит. Он же твой опекун, и этим обстоятельством грех не воспользоваться.
— Угу, — сказал Гарри.
Некоторое время они молчали.
— Поттер, не стоит ожидать от новоявленного крёстного чуда. Запомнил? Обманутые ожидания, как правило, очень болезненны, знаешь ли. К тому же, они сильно понижают работоспособность.
Гарри на это только улыбнулся.
***
Лето проходило не как обычно, и тому причиной был крёстный, который, по сравнению с профессором Снеггом, казался Гарри очень шумным и неуёмным. Да что там декан, даже Дурсли казались спокойнее. Нельзя было сказать, что это раздражало, но было непривычно. Началось всё с того, что его вытащили на квиддичный матч (все его аргументы насчёт того, что он абсолютно равнодушен к квиддичу, крёстный не воспринял всерьёз). Там его активно пытались познакомить с Уизли и искренно удивлялись, почему это он не горит желанием завести новые знакомства. "Наверное, квиддич — неплохая и интересная игра, — подумал Гарри, - но мне она не нравится". Настроение его испортилось, и всё произошедшее позже показалось ему ещё более неприятным. На матче присутствовали люди, показавшиеся мальчику подозрительными. То ли они были пьяны, то ли чем-то одурманены. Реальность оказалась хуже, чем фантазии мальчика. В свете немногих ещё горевших костров Гарри и Сириус увидели людей, в панике убегающих в лес от чего-то ужасного, что двигалось к ним через поле, выпуская странные огни и гремя чем-то наподобие выстрелов. Донеслись громкий издевательский смех и хмельные выкрики, затем последовала мощная вспышка зелёного света, осветившая всю сцену. Плотная толпа колдунов с поднятыми волшебными палочками медленно двигалась по полю. Гарри присмотрелся — ему показалось, что у них не было лиц, но тут он разобрал, что их головы были скрыты под капюшонами, а лица — под масками. В воздухе высоко над ними бились четыре фигуры, корчившиеся в невероятных положениях. Можно было подумать, что волшебники в масках были кукловодами, а люди над ними — марионетками, управляемыми невидимыми нитями, которые поднимались в небо из волшебных палочек. Две из этих фигур были очень малы. Новые волшебники, присоединяющиеся к марширующей группе, хохотали, указывая на извивающиеся в небе тела. Палатки сминались и падали под наступающими шеренгами. Раз или два Гарри видел, как кто-то из марширующих сносил волшебной палочкой тенты у себя на пути; некоторые загорались, и крики усиливались.
Сириус крикнул крестнику:
— Гарри! Немедленно беги, спасайся!
— Он прав. Уходи отсюда, — согласился с ним Том.
Гарри решил, что совету двух таких разных людей стоит последовать, и побежал в лес. Добежав до деревьев, он оглянулся. Толпа увеличилась; было видно, как министерские волшебники пытаются пробиться к центру, к людям в капюшонах, но им приходится туго; похоже, они опасались пустить в ход заклинания — люди могли упасть. Отбежав ещё немного в сторону, Гарри решил, что неплохо бы осветить себе местность, но, сунув руку в карман, обнаружил, что палочки в нём нет.
— Том, я кажется, палочку... потерял — жалобно прошептал мальчик.
— Ты что сделал?! Поттер, скажи, что пошутил, я даже ругаться не буду. Ты хочешь сказать, что мы остались практически в центре этой Варфоломеевской ночи безоружными?!
Мальчик молчал. Он не знал, что сказать, но понимал, что совершил страшную глупость. Он совершенно не имел понятия, как вести себя дальше. В данном случае потеря палочки была равносильна катастрофе. Видимо, Том понял состояние мальчика, и следующая реплика была произнесена почти спокойно:
— Ладно. Сейчас это уже не важно. Надо убираться отсюда поскорее.
Гарри поспешно зашагал дальше, машинально все еще шаря по карманам, хотя и понимал, что палочки там не было. Дорога уводила его и Тома их всё дальше в лес. Вдруг послышался шорох. Судя по звукам, кто-то неуверенно брёл к поляне, вскоре шаги стихли.
— Том, — мысленно позвал мальчик.
И тут тишину неожиданно нарушил голос незнакомого человека, издавшего скорее не панический вопль, а магическое заклинание:
— Морсмордре!
Что-то громадное, зелёное, сверкающее вырвалось из того пятна мрака, в которое Гарри пытался проникнуть взглядом, оно пронеслось над верхушками деревьев и взлетело в небо.
— Что это было? — спросил Гарри у Тома, но тот не ответил.
На небе возникли мерцающие очертания гигантского зелёного черепа с выползающей из отверстия, где полагалось быть рту, ужасной змеёй.
— Поттер, пошевеливайся! Нам нельзя здесь оставаться!
Но предупреждение было сделано поздно. Навстречу Гарри двигалась толпа волшебников, в которой было около двадцати человек, и все они держали наготове волшебные палочки.
— Ложись! — скомандовал Том. Тело Гарри немедленно отреагировало на приказ.
— Окаменей! — проревели двадцать голосов.
Ударила слепящая канонада вспышек, и Гарри почувствовал, что волосы у него на голове зашевелились, словно от порыва сильного ветра. Приподняв голову на четверть дюйма, он увидел над собой перекрещивающиеся трассирующие огненно-красные ленты — они вылетали из волшебных палочек, ударялись о стволы деревьев и рикошетом уносились во тьму.
— Ну, и долго вы будете палить в четырнадцатилетнего мальчишку? — поинтересовался человек, голос которого был Гарри и Тому знаком.
