Глава 29. О недольвах, колдуньях и исчезающих шкафахПомолвка и свадьба Сириуса прошли… И слава Мерлину.
У Поттера до сих пор голова раскалывалась от выпитого спиртного, оглушающей музыки и сумасшедших танцев. Даже стадо бешенных гиппогрифов не смогло бы нанести столько урона Блэковскому особняку. С другой стороны, было что вспомнить…
Нет, начиналось все очень красиво.
Ужин Сочельника запомнился многочисленным гостям необыкновенной атмосферой любви и веры в чудо.
Когда Сириус встал на одно колено и объявил, что решил преподнести подарок своей возлюбленной чуть раньше, чем часы пробьют полночь, Молли даже не попыталась скрыть слез умиления.
Заметно похорошевшая Фрейм тоже залила слезами парадную мантию Сириуса, но дрожащим от волнения голосом все-таки пролепетала: «Да, выйду». В результате по всему дому на потолке выросла омела, не давшая гостям оставить молодых наедине. Без близнецов и здесь не обошлось, так что волшебное растение требовало поцелуев от всех случайных пар.
Под громкий смех присутствующих, овации близнецов и недовольное фырканье Флер поцеловав пытавшегося сдержать дикий хохот Билла в макушку, Гарри объявил, что смертельно устал и разочаровался в жизни, а потому отправляется спать, и попытался уйти.
- Ну что, сладкий, теперь ты понимаешь, что зря столько времени потратил на орлиц? – Пропел Фред, грациозно уходя от шутливого тычка под ребра.
- И что рыжие гриффиндорцы намного привлекательнее? – Поддержал брата Джордж, за что и получил от смеющегося Поттера подзатыльник. – Можешь забить меня до смерти, но соплохвоста в мешке не утаишь!
Раздался новый залп смеха. Даже счастливые Сириус и Лиз с интересом следили за их диалогом.
- О, да. Всегда мечтал о вас ребята, жаль, что по возрасту не подхожу. Но могу предложить вам Малфоя – он меня старше.
Драко, в этот момент искавший выход из западни, в которую угодил вместе с младшей Уизли, даже порозовел от смущения. Что означало крайнюю степень стыда. О, да. Рыжая, естественно, просто мечтала оказаться в паре с ним. Они рисковали провести весь вечер бок о бок, пока братья гриффиндорки не сжалятся и не спалят растение волшебным огнем. А, зная этих двоих, сочувствовать они начнут не раньше Пасхи.
- Увы, но он уже занят, - фыркнул Фред и схватился за голову: Поттер невербально притянул к нему одну из книг со стеллажа напротив.
- Что поделаешь, принцев мало и на всех не хватает. – Развел руками слизеринец, понимая, каким спросом будут пользоваться эти саженцы у гормонально нестабильных школьников, порой с сентября начинающих подготовку ко дню Святого Валентина.
Просто денежное дерево золотых галеонов.
- Сириус, я обещаю, что вернусь не позднее Нового года. Провожу ребят, улажу военные конфликты – и к семье. – В сотый раз повторил парень, делая особый акцент на последних словах.
Блэк довольно улыбнулся: для него, осквернителя рода, слово «семья» значило едва ли не больше, чем для крестника.
- Мы будем очень ждать тебя, Гарри. – Лиз тоже обняла его, ласково похлопав по спине.
Чуть смущенный волшебник также тепло обнял ее в ответ. Если профессор и дальше продолжит такой стиль общения, то доучиваться в Хогвартсе ему будет очень сложно. Вот как можно было разглядеть в этой домашней и милой волшебнице грозного аврора, раз за разом критиковавшего учебные дуэли за излишнюю мягкость?
Удивительно, но едва став наследником и обзаведясь собственным жильем, Поттер осознал, как важно было хранить и ценить такие маленькие проявления любви со стороны других людей.
Дафна и Драко все это время стояли у самого камина, тесно прижавшись и переплетя пальцы, бледные и дерганные. Им предстоял не самый легкий день, так что они были рады отсрочить встречу с родителями девушки и остаться помогать с приготовлениями к свадьбе.
- Ну что, навстречу приключениям? – Поттер довольно усмехнулся, хлопнув лучшего друга по спине.
- Даже моя з…хм, пятая точка не в восторге от наших планов. – Тихо заметил Малфой, поглощенный своими переживаниями.
Поттер, тоже заметно нервничавший из-за предстоящей встречи, незаметно перевел дыхание и достал порт-ключ – аккуратно сложенный носовой платочек с семейным гербом Гринграссов в уголке.
- Удачи! – Успели в последний раз крикнуть Блэки, и трое подростков с хлопком исчезли.
Лиз и Сириус многозначительно переглянулись, предвкушая, какой допрос они устроят младшему Поттеру, так натурально игравшему роль посредника. Зная скрытный характер парня, оба уже предполагали, с какой целью он отправился на прием к Гринграссам.
Путешествие по пространственному тоннелю вышло немного затянутым. Пару раз Гарри почувствовал, как сжимает внутренности, и он не может вдохнуть, но и эта гонка закончилась. Приземление на континенте получилось не в пример мягче того случая, когда он ногами чуть не пробил крышу Азкабана.
Странно, но по ощущениям он больше готов был встретиться с дементорами, а не с двумя волшебниками – аристократами. И болезненно бледный Малфой, думается, согласился бы с его высказыванием.
Стоило гостям ступить на дорожку, и ворота фамильного поместья гостеприимно раскрылись.
Чуть нервно переглянувшись и обменявшись несмелыми улыбками, ребята шагнули на территорию парка.
Длинная аллея уводила от ворот к скрытому за кронами зданию. Высокие деревья ровными рядами выстроились вдоль дороги. Сейчас, когда на деревьях не было листьев, переплетенные над головами ветви крон выглядели мрачновато. Немного скрашивал впечатление снег, но и его было мало – зима в этом году осадками не радовала.
Гарри вдруг с тоской вспомнил Малфой – Мэнор. Нарцисса и Люциус не жалели магии на поддержание сада в идеальном состоянии. Мать Драко не любила снег, поэтому даже зимой на территории поместья цвели цветы и росла сочная зеленая трава. Только на сочельник родители делали исключение для любимого сына и наколдовывали мягкий пушистый снег. Ребята дурачились, ныряли в сугробы, больше походившие на клубы сладкой ваты – такие же объемные и теплые.
В доме Поттера сладкого теплого снега не водилось. Зато были настоящие сугробы: холодные, неравномерные, с кусочками льдинок и слоями наста. Когда он заскакивал к Снейпу в последний раз, то застал просто великолепную картину: зельевар командовал перепуганными домовиками, скупо но громко объясняя, где желает делать прогулки в зимнее время. И ушастые спешили прочистить дорожки для «сэра Наставника Хозяина».
Гринграссы, видимо, тоже уважали природу, потому и не меняли времени года.
«Наверное, в мае здесь просто волшебно», - вдруг подумал Поттер, рассматривая стволы тополей, и встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.
Только этой ерунды ему в голове и не хватало, когда до встречи с разъяренными хозяевами оставалось не так уж долго.
Из-за деревьев вдруг выглянула честь белоснежной лестницы, на которой их и встречали.
- Все, сейчас начнется, - истерично всхлипнула Дафна, впиваясь ноготками в ладонь жениха, - если уж отец вышел из кабинета…
Поттер внутренне собрался, готовый взять на себя начало переговоров. В конце концов, именно он написал мистеру Гринграссу о местонахождении его старшей дочери и поклялся хранить ее покой и сон. Правда, в письмах он как-то забыл уточнить, кто будет ее соседом по комнате… Но, как бы не повернулась сегодняшняя встреча, эти двое все равно поженятся. Так что традиции не нарушены.
На третьей ступени снизу стоял высокий статный мужчина. Его светлые, пшеничного цвета, волосы были коротко подстрижены и уложены на прямой пробор. Пронзительные голубые глаза заставили Поттера проверить блок на своих мыслях. Строгая темно - синяя мантия делала волшебника похожим на главу Аврората. Он с серьезным видом оглядел приунывших подростов. Удивительно, но он ни словом, ни взглядом не показал своего раздражения, хотя его магия заставляла воздух вибрировать. Аристократ до последней капли своей чистой крови.
Он возвышался над ними словно судья, заставляя усомниться в правильности совершенного. Поттер мысленно поаплодировал: высота ступеней как раз позволяла смотреть на провинившихся сверху вниз, но не заставляла почувствовать себя слугами. Мол, готов простить, но весьма разочарован.
- Добрый день, мистер Гринграсс. – коротко произнес юноша, почтительно наклонив голову.
Почему-то именно эта форма приветствия показалась ему наиболее уместной в данной ситуации. Кто они для него? – Непослушные, избалованные дети, успевшие натворить дел и влезть в самые скверную ситуацию - войну.
- Рад познакомиться с вами, мистер Поттер. – коротко кивнул волшебник и перевел тяжелый взгляд на притихших молодых людей.
Дышать сразу стало легче.
Поттер не был пессимистом, но уже понимал, что многое в их плане пошло не так. Не хватало сторонней помощи. Кого-то, кто мог осмелиться нарушить эту чинность и проявить настоящие чувства и способность сострадать.
- Здравствуй, отец. – прошептала Дафна, заливаясь румянцем и чуть приседая.
- Добрый день, лорд Гринграсс. – Драко, даже находясь на пределе, ничем не показывал своего страха.
Поттеру оставалось только мысленно аплодировать его выдержке.
Отец Дафны пугал его. Нет, он не носил метку. Но теперь становилось понятно, что Гринграсс не вступил в ряды Пожирателей лишь потому, что считал это унизительным. Место слуги было не для него. Он привык править у себя на Родине. Но даже здесь, в чужой стране, он демонстрировал окружающим свою власть. Темный человек. Расчетливый и черствый. Не стоило надеяться на его доброжелательность. Как успел заметить Поттер по его письмам, он никогда бы не принял дочь обратно, если бы на конверте с предложением мира не стояла известная фамилия.
Даже сейчас волшебник смотрел на старшую дочь без малейшего признака симпатии. Словно на пустое место. Драко удостоился от него куда более заинтересованного взгляда.
- Вряд ли день, когда потерянные дети все-таки вспомнили о правилах приличия, можно назвать по-настоящему добрым.
Драко выдержал ментальную атаку взрослого волшебника. Стиснув зубы, он ответил не менее прямым и острым, как лезвие охотничьего ножа, взглядом.
Еще одно слово, и он плюнет на все и просто заберет свою жену с собой. Не хотят их видеть в этом доме? Ноги его здесь больше не будет. Никогда!
Дафна, не в силах терпеть это противостояние, с мольбой посмотрела на Поттера, но тот слегка повел головой из стороны в сторону. Он вмешается, но чуть позже. Когда ситуация станет критической и перерастет в дуэль. Или превратится в светский раут, чего тоже нельзя было исключать, когда имеешь дело с чистокровными волшебниками.
- Папа! Вы не оставили мне выбора! – всхлипнула девушка, пытаясь применить запрещенный прием.
Когда она была совсем маленькой, стоило лишь слезинке скатиться с ее пушистых ресниц, и весь мир падал у ее ног. Отец не переносил ее слез. С появлением Астории ситуация изменилась незначительно. Теперь у лорда было целых три прекрасных леди, за которых он должен был сражаться со страшными драконами. Даже мама, главная прекрасная леди, как ее всегда называл волшебник, не всегда реагировала на их слезы. Но папа… папа всегда был на их стороне! Так что же изменилось теперь?
«Ты выросла», - доверительно прошептал внутренний голос: - «И ты больше не его маленькая принцесса. Теперь ты королева в своем крошечном царстве. Учись вести себя как первая леди».
- Выбор всегда есть. Тем люди и отличаются от трусливых животных. – Каждое слово прожигало в них дыры не хуже испорченного раствора Костероста.
Драко приложил все усилия, чтобы устоять под этим тяжелым взглядом. Его только что сравнили с… Да он в догадках терялся, какая трусливая тварь теперь носила фамилию Малфой! Он знал лишь одно: ему было жизненно необходимо победить этого аристократа, поставить того на место. Но он просто не понимал, как это сделать! Отец Дафны был похож на кусок скалы: такой же неприступный, холодный и непоколебимый.
- Мистер Поттер, вынужден просить прощения за то, что вы стали свидетелем семейного конфликта интересов. Думаю, всем нам будет лучше пройти в дом, - отчеканил волшебник и уже повернулся к большим стеклянным дверям, когда одна из створок, наконец, раскрылась.
На порог ступила невысокая слегка тучная женщина с темными волосами. Брюнетка неспешно шагнула к лестнице, сохраняя удивительное спокойствие. Лицо женщины было сдержанно приветливым, и невозможно было определить, что же творилось у нее в душе в такой миг.
Ее осанке позавидовали бы военные магглов. Она двигалась плавно, и небольшой шлейф ее мантии слегка задевал светлый мрамор лестницы.
Брюнетка взмахнула ресницами и перевела внимательный взгляд серых глаз с одного подростка на другого.
- Рада видеть гостей в нашем доме. Здравствуй, Дафна. Не соизволишь ли ты представить нам своего самопровозглашенного супруга?
Ситуация выходила из-под контроля, и Поттер уже всерьез просчитывал пути отступления.
Дафна залилась нездоровым румянцем и шагнула за спину Драко, словно пытаясь спрятаться от собственного стыда.
- Миссис Гринграсс, рад встрече с вами. – Гарри вежливо поклонился, не забыв при этом невзначай выставить напоказ правую руку. Фамильный перстень Поттеров на пару секунду заиграл на солнце и исчез в складках дорогой парадной мантии.
Они все сегодня выглядели смешно: каждый предпочел надеть на долгожданную встречу все самое изысканное и дорогое. Вот и у мистера Гринграсса сверкало на пальце кольцо с сапфиром – один из символов рода, хотя Гарри точно помнил, что отец Дафны по ее же словам уже несколько лет хранил его вместе с печатью и никому не давал носить семейную реликвию.
Гарри точно помнил, что данный камушек был заговорен от всего и сразу, но при долгом ношении вызывал у хозяина головные боли – довольно забавный побочный эффект защитной магии.
- О, мистер Поттер! Наслышана о вас. – Строгая родительница мгновенно переключилась на нового гостя, на пару минут позабыв об их наследнице. Смотрела она на него коршуном, словно уже наметила какие-то планы, связанные с его пребыванием в этом доме. – Вы, как мне кажется, очень…
- Наглый и самоуверенный индюк!
Гарри даже оборачиваться не пришлось, чтобы увидеть обладательницу столь прекрасного, главное, громкого голоса.
Дафна и Драко, все время следившие за поведением слизеринской принцессы в Хогвартсе, в ужасе уставились за его спину. Знала бы будущая миссис Малфой, что сейчас выражение ее лица было точной копией реакции ее матери, возможно, нашла бы нужные слова за время столь удачной передышки.
- Бабник! Предатель! - Поттер все-таки обернулся к оскорблявшей его девушке, догадываясь о надвигающейся угрозе.
Родители с ужасом следили за каждым жестом младшей дочери. Весь их план рушился на глазах, пока эта маленькая ведьма преодолевала последние шаги до их гостя. И ведь Астория ни разу не упомянула о знакомстве с Гарри Поттером. Нет, конечно, она должна была знать друга жениха ее сестры. Но не в таких выражениях встречали малознакомых волшебников воспитанные девушки. А о том, что Поттер был едва знаком с ней, Гринграссы сразу определили по его реакции на происходящее. Оставалось лишь молить Мерлина, чтобы оскорбленный юноша не покинул их дом сразу. Лайнус Гринграсс уже понимал, как накажет дочь в этом случае. И даже Оливия на этот раз не сможет заступиться за строптивую бунтарку. Упустить Поттера в непростой для семьи ситуации было бы серьезным тактическим промахом.
- Ненавижу! – Звонко отчеканила она, намереваясь дать гостю пощечину.
Гарри как в замедленной съемке видел, что младшая Гринграсс заносит свою ручку. Ему сейчас было все равно. Нет, не так. ВСЕ РАВНО. Даже если бы из соседнего домика с криком: «На абордаж!» вылетел Хагрид, Гарри едва ли смог отвести взгляд от нее.
Ворохи писем и томительное ожидание ответа. Робкие намеки на чувства и грубо изложенные подробности школьных романов. Футы слов ни о чем, и двусмысленные фразы в конце каждого послания. Все это было не зря.
Ресницы брюнетки чуть затрепетали, но она решила довести начатое до конца.
Краем глаза Гарри уловил начало движения ее пальцев. И, легко качнувшись вправо, он успел заметить, как расширились глаза мистера Гринграсса, как прижала ладонь ко рту жена лорда.
- А вы, леди Астория, нисколько не изменились. Рад видеть вас в прежнем расположении духа. – Отчеканил он чуть насмешливо.
Перехватив руку девушки, он чуть наклонился вперед, осторожно поцеловав пальцы рассерженной фурии. Его невероятно похорошевшей фурии.
Астория фыркнула, не желая признавать поражения, и попыталась достать до макушки гостя свободной рукой.
С вежливой улыбкой заскучавшего аристократа Гарри перехватил вторую руку и переплел их пальцы на мгновение. Как он хотел сейчас, чтобы непрошенных свидетелей просто унесло отсюда, а он смог хотя бы обнять свою ведьму.
Словно в немой ответ на его мысли зрачки Астории расширились. От его легкого прикосновения по телу побежал легкий разряд. Нет, не тока, как пишут в журналах для подростков. Это была магия. Магия пульсировала на кончиках пальцев, там, где их кожа соприкасалась. Девушка вздрогнула от внезапного осознания, что вся их переписка была игрой. Ловкой, болезненной для обоих игрой, которой только что настал конец. И только от них двоих сейчас зависело, выйдут ли они победителями.
Парень словно угадал ее мысли и мягко улыбнулся. Улыбнулся специально для нее, по-особому. Девушка потерялась в его изумрудных глазах, попытавшись найти ответ, видел ли кто-нибудь до нее его таким. Тонкий укол ревности исчез, едва в ее голове прозвучал его голос: «Я скучал».
Астория вздрогнула еще раз и моргнула. Зрительный контакт прервался, и она, испугавшись своей искренности, вырвала свои пальцы из его ладоней.
Вдруг ей все это привиделось? Вдруг он просто решил посмеяться над ней? Сколько девушек он успел сменить в Хогвартсе, пока она безуспешно пыталась привлечь его внимание? А это его приветствие. «Леди Астория». Словно обозвал несмышленой девчонкой!
Она с ужасом оглянулась на родителей.
И встретила два непонимающих взгляда.
- Астория Гринграсс! Потрудись объяснить, что это было?! – Волшебница мгновенно растеряла напускную строгость, превратившись из холодной аристократки в крайне разочарованную мать.
За что на их головы свалилось столько испытаний?
За тот год, что они прожили в этой гостеприимной стране, Франция так и не стала домом никому из них. А ведь миссис Гринграсс заканчивала Шармбаттон. И всегда мечтала, чтобы ее дети тоже учились под присмотром властной, но справедливой мадам Максим. Увы, ее мечта сбылась лишь на полгода. А летом их семейное счастье полетело к Моргане. Старшая дочь сбежала из дома во время торжественного приема, где планировалось договориться о ее новой помолвке. Поисковые заклинания не работали. Магия крови, официально запрещенная на территории Королевства, тоже не дала результатов. Перепуганные родители сбились с ног, пытаясь отыскать наследницу своими силами, ведь рассказать о произошедшем даже французской родне значило покрыть позором семью. Наконец, в один из дней к ним прилетела сова с письмом, из которого они узнали, что их дочь вернулась в Англию. Успокоились ли они как родители? – Можно сказать и так. Приняли ли выбор дочери? – С этим было сложнее. Ведь фамильный гобелен в тот же день показал связь Гринграсс и младшего Малфоя, разрезавшую золотистые ветви сотканного на гобелене дерева кричаще красной нитью. В случае девушек следящая магия показывала куда больше, оставляя лишь за юношами права на личную жизнь. Наследница должна была быть непорочным цветком, который вручали в день помолвки семье жениха. И с этого момента дочь переставала принадлежать своей семье, учась быть достойной женой, впитывала правила поведения в новой семье.
Вспомнить только, как сопротивлялась Дафна, когда ей объявили имя избранника. Как переживала она, когда имя Драко исчезло с гобелена, чтобы затем отразиться чуть в стороне, вытканное уже серыми нитями – в тот день волшебник перестал быть частью семьи Малфой. И как потом горько плакала, когда помолвку с трудом расторгли. И никто не мог успокоить ее. Кажется, уже тогда старшие Гринграсс поняли, что потеряли дочь. Но и в страшных снах они не могли представить, на что решится их умная и правильная наследница из-за глупой подростковой влюбленности. Теперь им оставалось только переписываться с новоявленным лордом Поттером, живо вчитываясь в его короткие рассказы об учебных успехах Дафны в Хогвартсе и ее самочувствии. Всех скользких тем молодой человек успешно избегал, раз за разом призывая волшебников принять неразумных детей обратно.
С момента переезда в солнечную Францию младшая дочь, их маленькая холодная принцесса, стала и вовсе походить на кусок льда. На все вопросы в письмах она неизменно отвечала, что никак не может привыкнуть к французскому климату и к правилам в новой школе. Родителям было известно от мадам Максим, что за красавицей Асторией ухаживали несколько наследников чистокровных семей, но англичанка на все признания отвечала безразличной улыбкой и отказом. Во время летних каникул Астория проявляла и вовсе незнакомые родителям черты характера: она перестала получать удовольствие от покупки новых мантий, и, хотя в отличие от Дафны, мелькала на балах, но смотрела на них с таким видом, словно делала всем огромное одолжение. Приветливо улыбалась она только белоснежной сове, прилетавшей в их дом не реже двух раз в неделю. Когда в газетах появилась ложная информация о смерти Надежды магического мира, Астория и вовсе не спустилась к завтраку. Родители отнеслись с пониманием к печали дочери: для них гибель героя тоже означала невозможность вернуться в страну, где они прожили столько замечательных лет. Асти переживала разрыв с друзьями гораздо острее в силу возраста. Исчезновение Дафны стало для бедняжки вторым ударом. Родители чуть успокоились, когда увидели, сколько радости появилось в глазах младшей дочери, стоило той прочитать письмо, принесенное знакомой белоснежной совой. И вот тут все стало на свои места. Астория знала о планах сестры. Знала, но не выдала ее, сумев помочь даже обойти фамильную защиту. И если бы не этот Гарри Поттер, оказавшийся вполне живым и здравомыслящим волшебником, старшие Гринграссы вряд ли отыскали бы свою дочь. Юноша поступил и вовсе благородно, взяв Дафну под защиту своего рода и обеспечив ее всем необходимым.
И только Астория злилась, когда миссис Гринграсс за завтраком начинала разговаривать о возможном приезде троих школьников на рождественские каникулы.
Гринграссы неоднократно корректировали план сегодняшней встречи, решив быть строгими, но справедливыми. Лайнус, успевший изучить характер Поттера, особо подчеркнул необходимость показать, что никакие деньги и связи не были нужны, когда на кону стояла судьба Дафны. Оливия вздохнула с облегчением: более всего она боялась потерять старшую дочь навсегда. В целом все случилось именно так, как планировалось задолго до этого года, когда помолвка была заключена. Драко они знали с самого его рождения и со временем увидели в нем достойного руки их дочери молодого человека. И то, что Драко сумел выбрать нужную сторону в войне, говорило в его пользу куда большее, чем его происхождение. Как любил повторять лорд Гринграсс, их семья всегда могла позволить такую роскошь как браки по любви.
Но сегодняшнее поведение младшей дочери просто противоречило их планам. Стоило сигналу оповещения сработать, как Астория хищной птицей взлетела по лестнице и скрылась в своей комнате, оставив родителей одних встречать гостей. Мать поднялась к ней в комнату, чтобы вразумить дочь, и отцу пришлось одному выходить на порог дома, к которому успели подойти прибывшие волшебники.
И вот Астория все-таки спустилась к ним. Вырвалась из дома и все той же хищной птицей накинулась… Нет, не на сестру или ее жениха, а на человека, благодаря которому их семья смогла воссоединиться.
От родителей не укрылось, с какой легкостью Поттер смог предугадать действия их девочки. Астория рядом с ним и вправду выглядела маленькой и хрупкой. Широко распахнутые глаза смотрели на волшебника с такой обидой, словно тот предал ее. И меньше всего сейчас Гарри походил на того щуплого угловатого подростка, фотографию которого летом они видели рядом с некрологом. Перед ними стоял высокий широкоплечий молодой человек, с нечеловеческой грацией успевший перехватить руку волшебницы и обратить оскорбительную дерзость в вежливое, хоть и полушутливое приветствие. Стоило родителям выдохнуть, и их бойкая птичка снова взмахнула свободным крылом. Миг, и двое волшебников пропали, скрылись от чужих глаз. Их словно накрыло непроницаемым куполом.
Дафна непроизвольно подалась вперед, вынырнув из-за плеча Малфоя. Как бы она ни боялась праведного гнева родителей, репутацию которых она испортила своим побегом, но за младшую сестру она готова была убить любого. Даже Поттера, за последние полгода ставшего ее персональной крестной феей. Особенно Поттера, столько раз толкавшего разумную не по годам Асторию совершать невероятные глупости.
Минута, за которую все лишние свидетели успели напряженно переглянуться, и двое волшебников снова оказались в поле их зрения. Астория, словно опомнившись, оглядывалась по сторонам и, найдя глазами родителей, вспыхнула словно свечка: щеки и шею обожгло стыдливым румянцем раскаяния. Гарри, казалось, даже не заметил, как применил защитную магию. В последнее время выбросы силы у него случались все чаще, стоило им угодить в опасную ситуацию. Поэтому им троим не надо было объяснять, кто сумел закрыться от угрозы без палочки.
- Астория Гринграсс! Потрудись объяснить, что это было?!
Девушка чуть покачнулась, пытаясь придти в себя: ей все еще казалось, что в эту минуту она сможет колдовать без магического атрибута. Сделав вид, что закрыла глаза, она из-под ресниц наблюдала за таким спокойным Поттером, из-за которого не могла нормально дышать уже столько времени. Ну как можно быть таким слепым, скажите ей!
Гарри все это время стоял боком к волшебникам, неосознанно все еще закрывая девушку от любопытных взглядов. Когда та чуть покачнулась, он испугался и неосознанно потянулся к ней, готовясь поймать в любой момент, но обошлось.
- Простите меня. Думаю, что сработал… м… инстинкт. Я много тренируюсь в последнее время, потому могу принять безобидную шутку за угрозу. Ничего серьезного, поверьте, простая сфера защиты. – Парень чуть виновато пожал плечами, обезоруживающе улыбнувшись.
Дафна чуть слышно фыркнула. Ну да, когда он смотрел на нее такими вот глазами и именно так улыбался, она чувствовала, как сердце пропускает удар. И это она, которая безоговорочно и всей душой любила другого человека! Она искренне сочувствовала волшебницам, попадавшим под очарование этого слизеринца, и радовалась, что во время его болезненной влюбленности в нее Потттер еще не умел так флиртовать.
- Я понимаю. – Согласно кивнул мистер Гринграсс, давая понять, что оценил мощь продемонстрированного заклинания.
Поттер мысленно дал себе затрещину. Простая сфера. Высшего уровня. Как у Дамблдора. Мечты сбываются, стоит только захотеть скрыться от посторонних глаз. Да он, оказывается, скромный! Просто вечер открытий!
Впрочем, миссис Гринграсс подозрений не высказала, все-таки угодив под поттеровское очарование. Почему-то вспомнились слова ныне покойной подруги ее детства, которой посчастливилось учиться в Хогвартсе: «Если бы ты видела Поттера и Блэка хоть однажды, то все мужчины мира разделились бы для тебя на две категории: они и… остальные». Бедная девочка. Не вступи она тогда в Орден Феникса вслед за Блэком, и была бы жива. Бедная и счастливая. Умерла, не узнав, что ее возлюбленный отсидел в Азкабане по ложному обвинению почти пятнадцать лет.
И вот перед ней сейчас стоял сын и крестник тех самых волшебников. И, кажется, она начинала понимать, о чем ей говорила Роуз.
- Боюсь, мистер Поттер, что вам не пришлось бы демонстрировать навыки защиты в нашем доме, если бы не поведение одной юной особы. – Она окинула младшую дочь многообещающим взглядом и поспешно добавила: - Пойдемте в дом.
Астория мгновенно упорхнула в дом. Мистер Гринграсс подал руку жене, и те чинно исчезли в холле дома. Драко сжал пальчики Дафны, и они вместе вошли внутрь, вряд ли отдавая себе отчет, насколько сейчас были похожи на ее родителей. Гарри поднимался последним, позволив себе минуту отдыха и спрятав руки в карманах мантии. Уже ступив на порог дома, он оглянулся на аллею, по которой они прошли, и глубоко вздохнул. Для него эти выходные станут испытанием на прочность.
Время между обедом и ужином, проходившими в красиво украшенной столовой, они провели в гостиной комнате. Несмотря на прохладную встречу Гринграссы на протяжении всего вечера вели себя гостеприимно. Волшебники много смеялись, обсуждали планы на будущее и вспоминали какие-то общие встречи из прошлого. Лайнус и Оливия постоянно указывали Драко на величие его рода в прошлом, заставляя молодого человека раз за разом чувствовать себя чужим. Малфой, как показалось Поттеру, выходил победителем в этой схватке хищников хотя бы потому, что не плевался ядом в ответ.
Гарри все это время вежливо улыбался, хотя не мог принять участия в обсуждении и половины тем. Он даже первую помолвку лучшего друга тогда пропустил. Кто бы его тогда позвал, интересно, в это гнездо Пожирателей? Семья Дафны никогда не была причастна к военной компании Волдеморта, но и сторонниками Дамблдора они не являлись. Хотя мать слизеринки обмолвилась об Ордене Феникса, но, как понял Гарри, она просто крепко дружила с одной из гриффиндорок, не побоявшейся сражаться за мирное небо над головой. Отец девушек учился в Хогвартсе, но, как и все аристократы, заканчивал Слизерин. Дружбы с Пожирателями тесной не водил, хотя был благодарен Люциусу за помощь в каком-то деле, связанном с бизнесом семьи. Все чистокровные приходились друг другу родственниками, поэтому он очень поверхностно был знаком и с Джеймсом Поттером, хотя заметил, что того в ту пору интересовали только проделки школьного масштаба и внимание одной невероятно умной однокурсницы, которую обожал декан слизерина Слизнгорт. Дафна ехидно заметила, что и младший Поттер постоянно ищет внимания одной гриффиндорской отличницы, посещающей вечера встреч у старого зельевара. Причем, озвучила эта слизеринка так, будто в семье Гарри это было доброй традицией. За это Астория наградила ее просто убийственным взглядом, который не заметил только слепой. И весь ужин Гарри ловил на себе внимательный взгляд миссис Гринграсс, следившей за каждым его жестом.
Если Оливия старалась показаться милой, то Лайнус демонстрировал характер в каждом взгляде и жесте. Поттер несколько раз ощущал едва различимое покалывание в голове, когда случайно сталкивался взглядом с магом. Понять бы еще, что так жаждал найти в его воспоминаниях этот лживый упырь. Словом, каждая минута пребывания в этом прекрасном доме была для молодых волшебников настоящей пыткой.
После ужина они вновь разместились в гостиной. Мистер Гринграсс предложил молодым людям Огденского виски. Заметив косой взгляд Малфоя, Гарри все же принял стакан, поблагодарив хозяина поместья. Пробовать напиток он не торопился: занятое им место отлично просматривалось, и проверить жидкость на содержание посторонних примесей незаметно не получилось бы. Он не боялся, что его отравят. Просто не желал сталкиваться с зельем Правды и ему подобными. Конечно, это была не Сыворотка Правды. Но последствия могли быть плачевными. Драко и вовсе предпочел отказаться от выпивки. Он явно знал о Лайнусе что-то, что заставляло его не доверять аристократу.
Завязалась неспешная беседа. Как и всегда в таких случаях говорили о чем-то общем, что совершенно не затрагивало интересов Поттера, - политике и экономике.
И, если первые полчаса мнения Гарри еще спрашивали, то потом чистокровные волшебники настолько увлеклись разговором, что окружающие просто перестали для них существовать. Нет, Поттер вполне мог влезть в их разговор и рассказать о продолжении переписки с теми же гоблинами, принимавшей уже совсем интересный поворот в споре о размере процентной ставки, но зачем? Он-то уедет, а Драко потом каждое утро придется искать новые темы для бесед с будущим тестем.
Незаметно устранившись, Гарри в третий раз за вечер взглядом изучал довольно уютную комнату. Гостиная, как и большинство помещений в доме, была выкрашена в фамильные цвета Гринграссов: под ногами на темном, практически черном паркете лежал белоснежный ковер, расшитый золотыми нитями. Множество хаотично расположенных на первый взгляд дорожек в центре ковра сплетались в красивый контур лилии – цветка, украшавшего фамильный герб хозяев дома. Стены были выкрашены в холодный светло-синий. При тусклом освещении камина этот грязновато - голубой цвет казался темно-серым. Но уют этому месту предавали многочисленные безделушки, украшавшие каждый уголок комнаты. Почти на каждой стене висели картины, на которых отображено было поместье в разные времена года. Но настоящим украшением комнаты по мнению Поттера был семейный портрет Гринграссов.
Видно, восхищение слишком ярко читалось на его лице, раз миссис Гринграсс сразу нашла повод отвести его в сторону и поговорить об искусстве. В последнем Гарри разбирался плохо и, если бы в его жизни отсутствовало постоянное общение с Драко, то Поттер и вовсе прославился как полный профан в магической культуре. Из рассказов гостеприимной хозяйки он уже знал, что краски и магия, использованные при создании этого портрета, дали удивительный эффект: уже не первое поколение магов находили на нем себя. Шли годы, и дети вырастали, обзаводились своими семьями, а портрет менялся вместе с обитателями дома. Вот и сейчас по холсту, весело смеясь, прохаживались Астория и Дафна. Если бы не старинные одеяния, можно было предположить, что портрет написан не более двух лет назад. Но в этом и заключалась загадка магии портрета – менялись лица, но эпоха была постоянна, словно отражала именно то время, когда талантливый волшебник создал свое произведение.
Болтливая Оливия даже не замечала, что ее муж несколько раз ментально атаковал собеседников. Кажется, ее и вправду растрогала забота Поттера о влюбленных. Проговорив с хозяйкой дома более получаса, Гарри, наконец, получил возможность уйти с линии атаки и хоть немного передохнуть, пока волшебница переключила свое внимание на младшую дочь.
Отойдя в самый дальний от камина угол, Гарри уютно устроился в мягком кресле, устало прикрыв глаза. Стекло стакана холодило пальцы. Еще рано было расслабляться, поэтому Поттер предпочел остаток вечера созерцать пейзаж за окном. Когда в комнате стало настолько темно, что многочисленные занавески и портьеры с замысловатым рисунком золотой нитью слились в единое серое покрывало, парень все же обернулся к остальным.
Обернулся, чтобы обнаружить, что в комнате кроме него никого нет. Он выругался про себя, забеспокоившись, что заснул в чужом доме, нарушив своим поведением с десяток правил. Ты невоспитанная скотина, Гарри Джеймс! Вот как завтра смотреть в глаза хозяевам поместья? Да ладно им. Дафна завтра весь день будет его поучать этикету с видом триумфатора. Эх, надо же было так по-глупому проколоться…
Парень уже хотел подняться в отведенную ему комнату, когда его остановил тонкий неуверенный голосок.
- Неужели ты не хочешь со мной даже поговорить? Скажи, чем я заслужила твое презрение?
«Своим сегодняшним поведением», - мрачно заметил внутренний голос Поттера, но тот вовремя прикусил язык.
В сущности, чего он ожидал? Холодного приема и правильных речей? Он получил и то, и другое в полном объеме. Пожалуй, единственным ярким пятном за весь день было более чем неординарное появление этой маленькой ведьмы, спутавшее карты ее задумавшим что-то родителям. Появление, которое ему понравилось. Как глоток свежего воздуха, по которому он успел истосковаться.
- С чего вы взяли, мисс Гринграсс, что я посмел испытывать к вам такие чувства? – Гарри быстро вспомнил слог, в котором упражнялся весь год, отправляя письма в далекую Францию.
Столько недель они провели в ожидании ответов друг от друга, раз за разом в колкой, но восхитительно невесомой манере выражая на пергаменте свои чувства и мысли. Сейчас они могли позволить себе продолжить эту игру слов, добавив к ней перестрелку взглядов. Поттер уже предвкушал наслаждение, которое принесет ему этот неожиданно продлившийся вечер.
И тут… Нет, не может быть! Нет-нет-нет, только не это!
Парень запаниковал, едва услышал первый всхлип.
Почему с ними так сложно? Ну почему ни Гермиона, ни Джинни, ни та же Дафна не рыдают без причины? Ладно, последняя систематически заливает слезами рубашку Драко, но это вроде бы входит в функции мужа, разве нет? Да и то слизеринка все время находит приличный повод.
Хотя нет, у Астории как раз была причина. Та самая, которая сидела в этот самый миг в кресле, скрестив вытянутые ноги и подперев подбородок левой рукой. Два раза за вечер почувствовать себя скотиной – это был перебор для героя магического мира.
- За что ты так со мной, Гарри? Почему все время ты пишешь мне этим официальным языком? Неужели нельзя нам просто общаться как друзьям?
Поттер скривился, тщетно пытаясь изобразить снисходительную улыбку и радуясь, что тусклый лунный свет, попадавший из окна в комнату, скрывал его плохую игру.
- Нет, леди. Вы сами установили эти рамки. Пажам нельзя обращаться к принцессам как к равным.
Астория вздрогнула всем телом, услышав так хорошо знакомые ей слова. Не стоило говорить их тогда Поттеру. Конечно, парень запомнил ее глупую фразу. Выждал, когда она сама будет нуждаться совсем в другом, и отомстил. Легко, по-слизерински.
Гарри брякнул первое, что пришло на ум, и сам почувствовал, что все испортил. Он год потратил, чтобы узнать эту девушку, которая так поспешно записала его в свою свиту. Сложно сказать, почему вообще он заинтересовался ей именно тогда, когда Гринграссы покинули Хогвартс. Хотя нет, все было куда проще. Она первая написала ему. Просто так прислала письмо, где таким же надменным стилем интересовалась английской погодой и светскими сплетнями. Если нечего обсудить, заговори о вечном: о дожде и тумане. У него тогда была совсем другая девушка на уме. Он воспринял это письмо как вызов и ответил в лучших традициях аристократов. Слишком долго горела его щека от пощечины Дафны. Он даже к Помфри не пошел, предпочтя дождаться, когда царапина от кольца затянется сама. Только некоторые раны не затягиваются, а из-за людской невнимательности становятся роковыми.
Девушка ничего не ответила, только спрятала руки в карманы красивой шелковой сиреневой мантии, пытаясь найти платок. Увы, затея оказалась невыполнимой. Кусок материи упрямо не желал находиться в складках ткани. От осознания собственной беспомощности она всхлипнула еще раз и почувствовала, как крупные слезы побежали по щекам.
Она так ждала, когда же они приедут. Дни считала до возвращения сестры. Родители лишь удивлялись ее безграничной привязанности к ослушавшейся их Дафне. А она лишь улыбалась, замечая полярную сову на подоконнике отцовского кабинета. Все это время ее слизеринец общался и с главой рода. Отец не раз отзывался о мистере Поттере как о серьезном и целеустремленном молодом человеке. Астория лишь вежливо кивала, соглашалась со словами отца, хотя ее сердце каждый раз замирало, стоило ей услышать это имя. Гарри. Ее Гарри.
Почему то, чего ждешь с такой надеждой, всегда не оправдывает ожиданий? Поттер, тот самый Поттер, как и всегда оказался на высоте. Его приняли родители. Он находился с лучшими друзьями в их будущем доме. И ему не было никакого дела до повзрослевшей девушки, весь вечер бросавшей на него влюбленные взгляды. Даже Оливия, очарованная гостем, поспешила напомнить дочери, что так приличные девушки на юношей не смотрят. Наверняка сейчас матушка донесет до отца это любопытнейшее наблюдение. А что там спланирует отец, было и подумать страшно. Астория очень любила своих родителей. Но и она боялась их также, как боялась Дафна, рискнувшая всем. Ей повезло – ее поддержали и защитили. Что было бы с Асторией, рискни она сбежать тогда с сестрой, и думать страшно.
Когда она поняла, что влюбилась в очкарика? Астория точно не помнила. Но прекрасно осознавала, что тогда, осенью, согласившись погулять с другим студентом, она просто пыталась вызвать у него ревность. Ей так хотелось, чтобы слизеринец не просто проводил ее до Хогсмида, но и погулял с ней по живописным улочкам маленького магического поселения, пусть даже из нежелания ослушаться Дафну и Драко, просивших проследить за ней. Но тот просто передал ее с рук на руки ее парню и удалился, вполне довольный собой. Он посчитал ее слишком маленькой, недостойной его внимания.
И ему было абсолютно плевать, что Астория чуть не лишилась сознания, едва поняв, что Поттер исчез в той самой стороне, где появились Пожиратели. Что она не хотела уходить из деревни, боясь, что не успеет помочь Гарри, если вдруг с ним что-то случится. Что она проплакала всю дорогу до школы, а сестра чуть потом не убила ее за глупую выходку. Как же потом кричала Дафна! А ведь сама предложила вызвать в парне ревность, заставить его посмотреть на нее не как на друга или маленькую слизеринку, но как на девушку.
Когда же все-таки она поняла, что влюбилась? Когда с другими девочками на третьем курсе в шутку обсуждала, за кого бы из старшекурсников согласилась выйти замуж? Даже Малфой не производил на нее такого впечатления. И дело тут совсем не в планированной помолвке сестры. Просто Астория Поттер… Имя неожиданно остро отозвалось уколом в сердце и растеклось по венам приятным теплом. Но тогда взволнованная своим открытием девочка уже понимала, что впервые осмелилась думать о Поттере не как о герое магического мира, а как о будущем муже. С каждым днем ощущение, что она влюбилась в него с первого взгляда, когда увидела его в свою первую поездку на Хогвартс - экспрессе, только крепло в ней.
Она сама начала эту опасную для нее игру. Но как еще ей было следить за ним, когда их разделяло такое расстояние? Пока он писал о других девушках с Рейвенкло, она терпела. Обижалась и на него за слепоту, и на себя – за слабость. Но стоило Гарри вскользь упомянуть о гриффиндорках, и в ее груди зашевелился куда более опасный зверь. Что если у всех Поттеров пагубная любовь к рыжим общительным ведьмам? Джинни была на год старше ее и приковывала к себе взгляды многих мальчишек. Далеко не все могли похвастать идеальной родословной, а Уизли все-таки были чистокровными. А что если Гарри?..
Едва остановившиеся слезы снова закапали на мантию.
- Вот, держи. – Девушка испуганно заморгала, не понимая, как и когда Поттер успел переместиться из кресла к ней.
Сердце застучало еще быстрее. Он видел ее слезы! Мерлин, как ей теперь терпеть его насмешку! Она боялась поднять взгляд с его пальцев, но когда осмелилась, не увидела и тени ухмылки, так часто игравшей на его лице на последних курсах. Парень молча протянул ей наколдованный платок, боясь обидеть неосторожным жестом.
Он видел, как она поджала губы и неслышно заплакала. Видел, как она спрятала руки в карманах, пытаясь найти хоть что-то, что спрятало бы следы ее слез от него. Вопреки всему он как никогда хорошо видел ее легкие движения даже при тусклом свете луны. И оставаться в стороне от ее горя было выше его сил.
Боясь напугать волшебницу, погруженную в свои мысли, Гарри присел перед ее креслом на корточки, но девушка все равно вздрогнула от его слов.
- Спасибо. - Она смахнула слезы мягкой тканью, все еще боясь спугнуть момент.
Он находился так близко от нее. Протяни она руку – и пальцы легко могли бы запутаться в его непокорных волосах. Сейчас, когда он присел перед ней, их лица находились на одном уровне. И то, что она видела в его казавшихся черными, как и эта ночь, глазах, наверное, и было магией. Как тогда, на ступеньках дома, она перестала замечать все вокруг.
- Прости меня. – Его голос звучал удивительно хрипло, словно парень был простужен. – За это.
Кажется, он первым потянулся к ней. Или это она чуть качнулась вперед, боясь, что он сейчас встанет, сделав расстояние между ними смертельно огромным…
Поттер подался вперед, перекатываясь со стоп на колени, думая лишь о том, как ни дать волю рукам.
Асторию такой вид издевательств над собой не интересовал. Едва их губы встретились, и она осуществила свою мечту: ее тонкие пальчики запутались в черных жестких волосах волшебника.
Она чуть потянула его на себя и, не увидев, но почувствовав, как парень поменял положение, требовательно прижалась к нему.
Стоило ему углубить поцелуй, как каждая клеточка ее тела зажила отдельной жизнью. Сквозь слои платья и мантии она ощутила, как его руки, до этого лежавшие на коленях парня, наконец, коснулись ее талии.
Мерлин, Гарри Поттер отвечал на ее поцелуй! Если бы люди умирали в самый счастливый момент их жизни, душа Астории уже неслась бы в обитель Мерлина.
Гарри задохнулся от собственных ощущений. Еще вечером он и мечтать не мог, что будет стоять на коленях перед возлюбленной, ощущая, как ее острые коленки упираются под ребра, и целовать ее, боясь выпустить наружу всю накопившуюся нежность.
Девушку расстояние между ними тоже не очень устраивало. Положив одну руку на плечи любимого, она плавно опустилась на ковер. Теперь, когда мягкое сидение дивана упиралось в ее поясницу, ей уже ничего не мешало прильнуть к волшебнику всем телом.
Выдохнув в ее губы, Поттер оперся одной рукой на диванную подушку, второй покрепче обхватив волшебницу за талию. Из-за разницы в росте теперь он нависал над ней как черная скала, готовый в любой момент раздавить такое хрупкое создание.
Мозги просто отказывались работать, но инстинктивно он уже понимал, что вряд ли остановится, если они вдвоем сейчас окажутся на ковре. И юная скромница, еще утром обзывавшая его бабником и прохвостом, совсем не спешила останавливать уже совсем не целомудренный поцелуй.
Прикрыв глаза, девушка растворилась в собственных эмоциях, наплевав на все правила приличия. Ее даже не смущал громкий шепот портрета. Она просто не слышала его, как и парень.
Волшебство нарушил бой старинных фамильных часов, что стояли в столовой. Один звонкий удар заставил молодых волшебников открыть глаза и вспомнить, где они находятся.
Астория обнаружила, что ее правая рука забралась за воротник под мантию парня, пока второй она притягивала его к себе за затылок. Поттер по сравнению с ней был образцом сдержанности, хотя его левая рука, лежавшая на ее пояснице, точнее чуть ниже, буквально вдавливала ее в его напряженное тело. Пальцы правой руки юноши сминали декоративную подушку, и Астория поймала себя на мысли, что так же легко он мог наброситься и на ее шелковую мантию. Мог, но не тронул, не позволил даже намека на свои желания. И к своему удивлению девушка колебалась, нравилось ей это или нет.
Они стояли на коленях, соприкоснувшись горячими словно от лихорадки лбами, тяжело дышали и пожирали друг друга глазами. Гарри был заметно выше ее даже сейчас, поэтому нависал над ней словно надежная скала, дающая спасение от непогоды и надежду выжить.
- Еще раз прости. – Наконец выдавил Гарри, начинавший приходить в себя. – За мою несдержанность.
И хотя он не без удовольствия отметил, какой довольной выглядела сейчас его Стори, но в душе он все-таки боялся, что сейчас она окончательно придет в себя и обвинит, теперь уже обоснованно, что он не пропускает ни одной юбки.
- Пообещай мне одну вещь, Потттер. – Наконец выдохнула девушка, устало прикрыв глаза и признавая поражение в их поединке взглядов. – Ты больше никогда не попросишь прощения за то, в чем был прав.
И не дав ему осмыслить услышанное, она снова потянулась к его губам, поражаясь собственной смелости.
- Мисс, просыпайтесь. Хозяйка велела сообщить, что завтрак будет подан через пять минут. Все уже собрались в столовой, мисс, - домовик слегка неуклюже шаркнул ножкой и исчез, убедившись, что молодая хозяйка услышала его.
Астория, поднявшись на локтях и сонно сощурив глаза, посмотрела в окно и вдруг рухнула на мягкую подушку довольно щурясь и прислонившись пальцами к губам. Неужели это не сон? И они действительно всю ночь просидели в гостиной, смотря, как за окнами падает крупный снег?
Еще вчера утром она переживала, как сможет пережить эти несколько дней в непосредственной близости Поттера, а теперь вдруг с ужасом представила, как переживет вечность до лета вдали от любимых глаз. И не только глаз, если уж быть совсем честной.
От подобной мысли щеки девушки вспыхнули, и она, скомкав ногами одеяло, подскочила на кровати, вспомнив о словах Фанни, ее домовика.
Ей показалось, что она собралась со скоростью самой совершенной метлы, но когда она сбежала по ступенькам вниз и замерла на мгновение дверях столовой, то все уже сидели за столом.
Отец, как и всегда, сидел во главе стола. По правую руку от него сидела Дафна, в момент ее появления отложившая ложечку и небольшую миску в сторону. Сестра чуть скривилась, показывая свое отношение к каше, но поймав ласковый взгляд сидевшего рядом с ней Драко, улыбнулась ему, чуть повернув голову. Отец, от которого не ускользнуло их переглядывание, лишь понимающе улыбнулся жене, сидевшей слева от него. Странно, обычно мама сидела напротив, с другого конца стола… Но сегодня это почетное место принадлежало другому человеку. Поттер лишь вздрогнул и едва заметно распрямил плечи при ее появлении, но более ничем не выдал своего напряжения.
Выдохнув, Астория приветливо улыбнулась и поспешила занять свое место по правую руку от Гарри, гадая, чем вызвана такая перемена мест.
Поттер уже размешивал сахар в своей чашке чая и выглядел вполне довольным жизнью и подозрительно бодрым.
Даже Драко на этот раз предпочел кофе, а ведь они с Дафной ушли из гостиной около двенадцати. Только после этого Астория рискнула покинуть свою комнату и спуститься вниз в надежде застать еще одного гостя поместья.
- Так о чем же вы задумались вчера, мистер Поттер. – Отец, очевидно, возобновил прерванный ее появлением разговор.
Все ясно. Мама уступила свое место слизеринцу, чтобы отцу было проще вести допрос. Глаза в глаза, что называется. Как еще до чтения мыслей не дошло. Астория, чуть побледнев, посмотрела на поверхность чая, который не спешил пить Поттер. Нет ли там характерной полупрозрачной пленки – свидетельства наличия в нем Сыворотки Правды. Нет, отец никогда не был фанатиком и не поддерживал темных волшебников, как и идеи Аврората впрочем, но конкуренты его боялись и не без оснований.
- Так вот, я уже говорил, что веду переписку с гоблинами уже полгода. Видимо, после восстановления меня в правах наследника Поттеров, банковские клерки озаботились моим будущим. И в последнем письме они намекают на весьма интересный законопроект, который может ограничить права благородных семей на владение старинными артефактами.
Он все же сделал глоток чая, чуть прищурившись, и медленно поставил чашку на блюдце.
Астория осторожно посмотрела на отца. Тот едва заметно кивнул жене, давая понять, что оценил услышанное. Стори плохо разбиралась в делах взрослых, прекрасно понимая, что в ее жизни все будут решать мужчины: сначала отец, затем муж… Гарри, похоже, не на шутку заинтересовал ее отца. Но слизеринец не спешил раскрывать всех тайн, предлагая хозяину поместья лично задавать вопросы.
- Насколько старинными? – Отец действительно смотрел на гостя с уважением.
Нынешняя молодежь в большинстве своем была испорчена и недальновидна. Сложно было найти молодого человека, который в равной степени уделял бы внимание семейным делам и образованию. Уж это отцу двоих дочерей было прекрасно известно. Поэтому они так ценили Драко. Естественно, пока тот не лишился поддержки Рода. Подумать только, они столько лет навязывали Дафне общество аристократа, а теперь были бы рады, окажись на месте ее жениха кто-нибудь другой. Тот же Поттер. Да, он не был чистокровен в привычном понимании этого слова. Но в каждом семейном кодексе присутствовали оговорки как раз для таких случаев. В конце концов, юноша не был и полукровкой – его мать все-таки была волшебницей, хоть и родилась у магглов. Впрочем, счастье дочери все же стояло для них на первом месте. А мистер Малфой показал себя целеустремленным молодым человеком, раз сумел обзавестись поддержкой влиятельных друзей.
- Скажем, зеркало Ровены Рейвенкло. Конечно, это не ее же диадема, но, согласитесь, эти артефакты почти ровесники.
Мистер Гринграсс снова кивнул, поражаясь, как ловко Поттер сумел обозначить опасную черту. Про зеркало знали далеко не все волшебники. История диадемы была более загадочна, а потому известна широкому кругу обывателей. Зеркало же давало владельцу уникальную способность быть услышанным везде и узнать обо всем, не покидая помещение. Его поверхность, если верить слухам, была обработана пылью с рога единорога, а сама оправа была выполнена из кости бескрылого дракона, которые вымерли еще при Мерлине. Строго говоря, зеркал было несколько. Но до нынешних дней сохранился лишь один экземпляр, что делало его фактически бесполезным. Но это никак не уменьшало его исторической значимости.
- Представляю реакцию сэра Фалуа, когда он узнает об угрозе, нависшей над его коллекцией.
Поттер лишь слегка наклонил голову, подтверждая, что они поняли друг друга. Несмотря на французскую фамилию Никалас Фалуа был англичанином и, стало быть, вынужден был подчиняться законам своей страны и участвовать в ее политической жизни. Кажется, именно так теперь называлось ношение метки на предплечье. Пожиратель за пятнадцать лет пересмотревший приоритеты при первой же болезненной пульсации ожившей татуировки уехал из страны, вспомнив о неотложных делах во Франции. Можно было лишь гадать, какие тайны темного прошлого надежно хранят его сейфы.
- Стало быть, вы тоже унаследовали некоторую реликвию, раз гоблины так сопереживают вам.
Мужчина чуть изменил положение и теперь сверлил глазами молодого волшебника напротив. Тот ничем не показал своего недовольство, твердо удерживая зрительный контакт. Маг буквально чувствовал, как парнишка намеренно снимает свой блок с мыслей, словно приглашая его в воспоминание. Пока искушение волшебник успешно подавлял, но соблазн был велик. Моральную сторону вопроса можно было опустить. Гораздо важнее было сейчас понять, чем Поттер смог заинтересовать скрытных хозяев банка.
- Боюсь, что в моих сейфах они пытаются найти то, чего там просто не может быть. – Гарри все-таки сделал еще один глоток чая и, вернув чашку с блюдцем на стол, спокойно продолжил: - Они пытаются обнаружить в моих чертогах Дары Смерти, решив, что я также как и мой предок сумел перехитрить их единственную Хозяйку.
Поттер увидел алчный блеск в глазах волшебника и мысленно зааплодировал себе. Бинго! Мышеловка с треском захлопнулась, когда он почувствовал проникновение в свои мысли. А показывать художественные фильмы его мозг любил. Теперь оставалось подкинуть нужные выдуманные воспоминания, и дело в шляпе – старый черт так досконально прощупывал его мыслеблок, что просто забыл о других способах защиты разума.
Вот они сидят в кабинете старшего гоблина. Малфой и Поттер не спеша выдвигают свои условия, и глава филиала, скрипя зубами от злости, ставит размашистую подпись под договором. Теперь один Гарри, сидя в своем дорого обставленном кабинете лениво читает письмо с восковой печатью Гринготса, всем своим видом показывая скуку. Строчки слишком вдавлены в пергамент, чувствуется, что отправитель волновался.
«Уважаемый лорд Поттер… - глаза перепрыгивают на следующий абзац: - руководство банка разрешает вам доступ к сейфам… - Бегут фамилии Пожирателей. – Однако мы вынуждены просить Вас…»
- Но ведь вы, если мне нее изменяет память, являетесь наследником младшего брата. – Раздается в реальности голос оппонента, и Гарри едва не теряет концентрацию.
Естественно, для тех, кто сидел за столом, повисшая минутная пауза выглядела более чем подозрительно.
- Да. И кто знает, вдруг у меня и вправду есть мантия – невидимка. – Усмехнулся Поттер, заставляя присутствующих дам снисходительно улыбнуться в ответ.
Волшебник чуть усилил напор, позабыв о необходимости вести еще и живую светскую беседу.
Поттер отреагировал мгновенно, подсунув нужную фальшивку. В этой реальности они с Дамблдором на равных обсуждали стратегию войны и спорили, в какой момент необходимо Избранному начать действовать открыто. Поттер активно жестикулировал, каждый раз напоминая, что уже не единожды рисковал своей жизнью, спасая мирных волшебников, и что народу пора знать своих героев. Дамблдор лишь устало качал головой, правдоподобно выдавая: «Еще не время, мальчик мой».
- А что еще пишут господа клерки?
Гринграсс, совсем потерявший совесть, закрутил калейдоскоп картинок и остановил их только тогда, когда увидел в воспоминаниях Министра Магии. Это воспоминание было почти реальным. Разве что растроганный удачной политической компанией Фадж не клялся ему, что единственный, кто заслужил его место, это сам Поттер, и что следующим Министром изберут именно его.
- В основном они сообщают, как обстоят дела с акциями, предлагают принять участие во внутренних сделках. Но тут, боюсь, намного лучше меня разбирается Драко. Без него я не рискую проводить какие-либо операции с ценными бумагами.
В завершение Поттер подбросил воспоминание, касавшееся как раз этих ценных бумаг, но, что было абсолютной правдой, этими вопросами во всех реальностях занимался Малфой.
Гарри уже подрагивал от напряжения. Бессонная ночь уже не казалась ему такой удачной идеей. И ведь Северус предупреждал, что со старшим Гринграссом шутки плохи. Они вдвоем просидели несколько часов, пытаясь просчитать этого волшебника, имевшего серьезное влияние в Визенгамоте. Слава Мерлину, Снейп не ошибся ни в чем. Более всего этого волшебника интересовала власть. И показав, что находится в шаге от великих совершений, Поттер только что обзавелся по-настоящему ценным союзником.
- Наслышан о способностях мистера Малфоя. Однако до меня тоже доходят некоторые слухи. Правда ли, что вы помогли Уизли пробиться на рынок? Я слышал, что теперь они работают не только с детскими товарами.
Волшебник вынырнул из сознания юноши и благодарно кивнул ему. Поттер оказался совсем не так прост, как все это время расписывали газеты. Именно он, не без поддержки верной команды, правда, был близок к верховной власти. А крепкое доверие между ним и Драко открывало со временем большие перспективы.
Поттер чуть заметно улыбнулся, давая понять, что разделяет взгляды волшебника.
На деле его трясло от беспринципности и наглости Гринграсса. Это был образец той самой аристократии, которая и раздробила общество волшебников на сословия. Появление Волдеморта в истории стало следствием, но никак не первопричиной социальной нестабильности.
А этот мерзкий человек продолжал беспечно прохлаждаться вдалеке от родной страны, пока на островах проливалась кровь волшебников.
- Они заключили несколько договоров с Министерством, вы правы. Но это – уже целиком и полностью заслуга их таланта. Я, можно сказать, просто вовремя разглядел их потенциал.
Но в глазах волшебника уже светились галеоны, что подтверждало теорию Северуса. Маг клюнул на наживку и теперь считал, что без Поттера в Министерстве никто и чихнуть не смеет. Гарри с трудом подавил желание вызвать этого морального урода на дуэль.
- Мистер Малфой, а вы одобряете подобные рискованные вложения?
Драко, все это время внимательно наблюдавший за собеседниками, чуть задумчиво улыбнулся и произнес, полностью копируя интонацию скупердяя – тестя.
- Все люди любят развлечения. И готовы заплатить за них любую цену.
И только по осторожному взгляду Малфоя Поттер, более не вслушивавшийся в новый виток разговора, понял, что от Драко не укрылось их ментальное общение.
Малфой без особого энтузиазма разгребал ногами снег. И приспичило же его лучшему другу поговорить именно в саду. Зима на дворе, а этот растрепанный дикобраз решил прогуляться по окрестностям.
Нет, идея была неплохая. Отлучившийся из поместья волшебник благосклонно отнесся к просьбе старшей дочери посетить ее любимый парк. Даже предложил всей молодежи поучаствовать в прогулке. По мнению необъяснимо развеселившегося волшебника погода сегодня была просто отменная для подобных развлечений. Заскучавшие девушки горели желанием вспомнить детские проказы, а потому унеслись переодеваться, стоило их отцу отбыть из поместья. Поттер вдогонку им с веселым смехом сообщил, что будет ждать их через час на главной аллее.
Миссис Гринграсс, вполне милая и доверчивая женщина, поблагодарила молодых людей прекрасно проведенное в гостиной время и удалилась в свою комнату, чтобы вздремнуть перед ужином, на котором у них ожидались гости.
Малфоя заметно потряхивало перед предстоящим событием, где Гринграссы собирались опровергнуть слухи о разрыве помолвки старшей дочери, поэтому, когда Поттер одними губами прошептал ему другое время и место встречи, он сначала не понял этого.
И теперь он шел, загребая теплыми ботинками снег, проклиная этого очкастого идиота на чем свет стоит. Ну что тому стоило переговорить в одной из гостевых спален, навесив пару защитных заклинаний?
Наконец, из снежной бури буквально вынырнула небольшая белоснежная беседка. Ее крыша была покрыта такой шапкой искристого белого снега, что строение больше напоминало пирожное с глазурью.
Взъерошенная черная шевелюра слизеринца контрастировала с окружающим его белым великолепием. Заметив друга, Поттер жестом пригласил Малфоя войти.
Стоило ему шагнуть на порог беседки, как у Драко появилось ощущение, будто он погружается в кисель. Сколько же слоев защиты парень наколдовал ради получасового разговора?
Внутри оказалось тепло, так что стало понятно, почему парень сидел без перчаток, да и вообще его уличная мантия лежала рядом с ним на скамейке.
И только тут Драко оценил состояние друга.
Парень сидел, запустив пальцы в волосы, опустив голову на ладони, пока локти покоились на коленях.
- Эй, Гарри, ты меня пугаешь.
- Похоже, только тебя. – Усмехнулся Поттер, не меняя положения.
Драко встал напротив него, скрестив руки на груди и отчаянно анализируя последние два дня.
Они чувствовали себя под колпаком. Если уж быть совсем честным, то Драко часы считал до возвращения в дом Блэка. Это был четвертый и, как они решили, последний день, когда они испытывали гостеприимство хозяев. И ничто, даже слезы в глазах необычайно молчаливой Дафны, не могли переубедить парней. Осталось пережить совсем немного: после прогулки молодых людей ждал прощальный ужин, а утром они планировали воспользоваться порталом.
- Он… опять читал, да?
- Четвертый раз, Драко. Это – уже четвертый! У меня голова скоро лопнет.
«От постоянного создания фальшивок,» - Про себя добавил Поттер, как раз занимавшийся созданием ложных воспоминаний в отсутствие свидетелей.
Если бы не Дамблдор с его занятиями, на которых тон научил горе – героя работать со своим подсознанием, неизвестно, чем бы закончилась их встреча. Гринграссы что-то скрывали от них, но вот что… Людей в Ордене катастрофически не хватало, и о шпионе еще и в чужой стране можно было забыть. Вдвоем с Малфоем они пытались не единожды пробиться в воспоминания взрослого волшебника, но тщетно. Он играл с ними также, как они играли с ним. Хотя ложная «открытость» Поттера позволила им собрать хоть какую-то информацию. О моральной стороне вопроса думать не приходилось. По крайней мере, для себя Малфой определил, что с этими людьми он не хотел иметь ничего общего в будущем.
- Что он ищет?
- Признаки того, что Британию скоро переименуют в Поттерлэнд. Или что-нибудь более пафосное. – фыркнул Поттер, прокручивая в голове последние «показанные воспоминания».
Все заготовки у него закончились, так что приходилось импровизировать на ходу. В этот раз он наворотил ерунды, ничего не скажешь! Дамлдору и Снейпу понравится его план по захвату мира. В этом парень не сомневался. Он уже слышал короткий и унизительный смешок Северуса, а также снисходительное директорское: «Ай-ай, мальчик мой». Увы, но Драко знал не обо всем, и посвящать друга в постоянно корректировавшийся сценарий событий здесь и сейчас Поттер не собирался.
- Банк. Его очень интересует политика Гринготса. Ему есть, что терять в своих сейфах, похоже.
Драко кивнул, подтверждая догадку. С ним будущий тесть разговаривал только по этому вопросу.
- Потом Министр и Дамблдор. Он слишком далеко сейчас от правительства и боится упустить момент, когда сменится власть.
Драко вновь кивнул, примерно представляя сферу интересов аристократов. Было в вопросах волшебника что-то такое, что настораживало обоих слизеринцев.
- И снова ставка на тебя, так?
Драко погрузился в свои воспоминания, стараясь соединить кусочки мозаики. Где-то в этом сложном паззле затерялась деталь. Было еще что-то, чего они не учитывали.
- За это время я лишь однажды смог пробраться в его голову. – Решил уточнить Поттер, ведь в этот раз он действовал в одиночку.
- Когда якобы заснул в гостиной? – уточнил на всякий случай Малфой.
- Угу. Я там каждый вечер «отключаюсь». Слишком в глаза бросается, да? – усмехнулся парень, нервно сжимая и разжимая кулаки.
Естественно, он совмещал приятное с полезным, ведь почти все время рядом как бы случайно оказывалась Астория. Но шпионскую деятельность получалось лучше вести, когда волшебник был немного… эм… усталым и со стаканом любимого виски.
- Так что он думает?
- Он просчитывает. Плетет паутину, как гигантский акромантул. Не переживай, тебя он видит моей правой рукой и собственной марионеткой. – Звучало и впрямь обнадеживающе.
- Надо бы забрать девчонок и валить отсюда.
Малфой был прав, абсолютно прав, но Гарри просто не видел способа выйти из этой ситуации мирным путем. Ну, сыграют они благородных рыцарей, вывезут принцесс из замка злобного тролля. Куда? В Поттер-Хаус, естественно. Поближе к другому чудищу – семиглавому дракону. И не важно, что как минимум одна башка у Волдеморта уже отрублена. На характере потеря частей тела сказалась не самым лучшим образом.
- А я-то, дурак, планировал, что Дафна останется тут. Да и ты задержишься.
Поттер от бессилия вновь запустил пальцы в волосы, окончательно растрепав подобие прически. Нет, в кои-то веки положился на старших волшебников. И что в результате? Новая проблема. Хоть голову пеплом посыпай.
- С ними? И бросить тебя? Нет, Поттер, ты совсем рехнулся! – фыркнул Драко, отступив на шаг и засовывая руки в карманы. - Как ты поступишь с Асторией?
О, да, еще одна головная боль. Надо было держать себя в руках. Язвить и насмехаться до последнего. Ладно, она, капризная принцесса, влюбилась в него. Но он-то с чего вдруг поцеловал ее? Любовь – не простуда, ее признаки скрывать от окружающих проще.
- В Англии она будет в еще большей опасности. Мы закончим Хогвартс в этом году. А ей еще два года учиться. Кто ее прикроет в случае чего?
- Только скажи, и она сбежит следом за тобой. – безразлично прокомментировал Драко, удивляясь красноречию друга.
То он ни с кем кроме Грейнджер свою симпатию не обсуждал, а то вдруг просто взял и разоткровенничался. Между этими двумя что-то происходило. И, если Поттер оставался холодным, то на светящуюся Асторию было сложно не смотреть. На завтраки девчонка опаздывала, каждый раз прихорашиваясь словно на бал. Во время разговоров летала в облаках, что естественно, не осталось незамеченным. Сложно сдерживаться, когда тебе только исполнилось шестнадцать. Но своим поведением она просто подставляла Поттера. Ох, не к добру эти его душевные метания сейчас. Надо бы завершить эту тему. Но внутренний интерес все-таки победил. И Драко с мальчишеским азартом продолжил вытягивать подробности личной жизни друга.
- Вот поэтому ей необходимо остаться.
Нет, само благородство со шрамом! Драко плюнул на попытки подвести друга к нужной теме и спросил в лоб.
- По-моему ее папаша уже спланировал будущее младшей дочери. И ты в его планах буквально второй гвоздь сегодняшнего вечера. После меня, разумеется.
Поттер невесело усмехнулся, на пару мгновений погрузившись в свои мысли. Видит Мерлин, он вообще не хотел, чтобы все вот так получилось.
- Угу. Последний гвоздь в крышку гроба мирной жизни. Она как раз скончалась пару месяцев назад. – Сцепив пальцы на затылке, он откинулся назад, зажмурился и продолжил пламенную речь лишь спустя минуту. - Миссис Поттер. Как тебе?
- Ну, тебе с этим жить. – Усмехнулся Малфой и ехидно уточнил: - Лучше скажи, что сам по этому поводу думаешь?
- Малфой, у меня война на уме, а не женитьба. – Гарри резко подскочил и начал ходить по беседке, вряд ли отдавай отчет в своих действиях. – При сегодняшней позиции шансы оставить любую девушку вдовой в моем случае более чем вероятны. – Он запустил левую пятерню в волосы и довел воронье гнездо до совершенства. – Вот прикинь, я мотаюсь по стране по делам Ордена, а ты сидишь в нашем особняке и терпишь сразу двух: мадам Малфой и недо - Поттер в юбке. Переживешь?
Драко даже представил это. И окончательно понял, что не так страшен Волдеморт, как о нем пишут. Лучше бороться с этой красноглазой ящерицей, чем терпеть двух гарпий под боком. Пусть это и звучало смешно, но облегчать задачу этому возомнившему себя героем очкарику, переведя разговор в шутку, он не собирался. Слишком сильно его задевало это нежелание Поттера принять его как равного. Да, его не тренировали лучшие маги столетия. Но вековой опыт воспитания Малфоев позволял наследникам иметь знания куда более глубокие чем те, что имели обыкновенные выпускники Хогвартса.
- Ты перепутал местоимения. Не «Я», а «Мы». – Холодно прокомментировал Драко, но быстро поправился: - Зато будет, куда возвращаться. Ты не об этом случайно мечтал?
Поттер дернулся как от удара, и Малфой мысленно поаплодировал себе. Удар достиг цели. Он должен понять, что для него еще ничего не кончено. Жизнь продолжалась. Война могла занять годы. Так когда-то произошло с Джеймсом Поттером. Он потерял родителей в разгар столкновений. Выучился на аврора, успел повоевать с Пожирателями, но при этом также успел завести семью. И это было правильно. Когда вокруг рушились надежды и судьбы, отец Гарри сумел выстроить свой уголок счастья. Пусть он умер. Но он хотя бы знал, за что отдает жизнь. Не за эфемерный мир и свободу незнакомых волшебников, а за самых дорогих и любимых жену и сына. И Драко действительно уважал старшего Поттера, считая его настоящим героем.
-Больше всего мне теперь хочется забрать ее с собой и просто прервать влияние этого… ее отца. – Поттер встал напротив лучшего друга, в точности скопировав его позу и скрестив руки на груди.
Потом он чуть сник, поняв, что невольно проболтался о своих чувствах к этой девушке. Стало немного стыдно за свою импульсивность, приведшую к таким досадным последствиям. С другой стороны, перед ним был его лучший друг. С кем еще поделиться сомнениями и скрытыми надеждами, если не с ним?
Потом он вдруг легко рассмеялся, поправляя съехавший в сторону шарф.
- А она бы стала настоящей леди Поттер.
Драко, улыбнувшись переменам в поведении друга, лишь кивнул. Он дождется, когда эта парочка заживет вместе. Надо же увидеть, как Поттер – Хаус однажды обрушится на головы этих не в меру темпераментных эгоистов.
- Я все еще считаю, что это плохая идея. – проворчал парень, позволяя девушке утащить его еще дальше по коридору.
Астория только хищно улыбнулась и продолжила двигаться в сторону незнакомых Поттеру комнат.
В поместье сейчас гостило несколько десятков человек. Скромный обед в честь помолвки на деле оказался очередной встречей аристократов. Безупречные Драко и Дафна, прекрасно знавшие большинство гостей, спокойно разговаривали с ними, перейдя на французский. Астория, вовремя заметившая замешательство Поттера, предложила подышать свежим воздухом.
Раздосадованный слизеринец поспешил незаметно ускользнуть от гостей. Сам он знал едва ли десяток выражений, которые входили в набор вежливых ответов. Что поделать, француженки его во времена Турнира Трех Волшебников не интересовали. Хотя волшебники следили за политической жизнью страны – соседки, но для них Поттер не был Избранным. Скорее гостей заинтересовало его тесное сотрудничество с Министром Магии, которого вот-вот должны были переизбрать на новый срок. Так что его отсутствие не бросалось в глаза.
Девушка, стоило им покинуть зал, сразу же схватила его руку и, переплетя их пальцы, поспешила в сторону жилых комнат. Сам Поттер жил в гостевой спальне, так что с интересом рассматривал сейчас убранство жилого крыла особняка.
- Нет, через портретную галерею мы не пойдем. – пробормотала девушка и свернула в боковой коридор.
Поттер сопротивлялся больше для вида. Через пару часов он покинет поместье. И неизвестно, сколько месяцев спустя он снова встретится со своей девушкой. Забавно. Он даже не мог официально назвать ее так. Важно было, чтобы ни один волшебник не знал об их отношениях. Сейчас это только усложнило бы все.
- Стори, тебе не кажется, что мы около комнат твоего отца?
Поттер и вправду почувствовал шлейф защитной магии, принадлежащей Лайнусу. Вот только Лордда Гринграсса ему сейчас не хватало.
- Гарри, отец сейчас с друзьями. Что ему делать в библиотеке в такой чудный вечер?
«А что нам там делать?» - лениво отозвался здравый смысл.
Поттер лишь мысленно послал его к гиппогрифам. Он мог сколько угодно играть в Лордов, но возраст брал свое. Сердце ускорялось, стоило только подумать о том, что сейчас они были вдвоем, вдали от всех этих разряженных клоунов.
«А она еще несовершеннолетняя…» - напоследок остудила его пыл совесть и замолкла. Видимо, соизволила отправиться по адресу.
- Есть! – довольно фыркнула Астория, опуская палочку.
Дверь неслышно распахнулась, впуская незваных гостей. Поттер поспешно взмахнул палочкой, чтобы проверить, не повредилось ли защитное поле комнаты.
- Отец все время закрывает крыло от посторонних, когда у нас гостит кто-нибудь. Говорит, что даже к друзьям нельзя поворачиваться спиной.
Гарри кивнул, легким взмахом запечатывая дверь обратно.
- Я с детства люблю проникать в заколдованные тайники. Тем более что он сам учил меня вскрывать защитные чары, оставаясь незамеченной.
Астории явно льстило его внимание. Она видела по блеску изумрудных глаз, что парень был впечатлен ее талантом. Пусть знает, что не только он был силен в заклинаниях. Вообще, Астория сама толком не понимала, что заставило ее привести Поттера в библиотеку. Глупое, импульсивное решение. Но она просто разозлилась, когда увидела, как он улыбался этой Вивьен. Наглая девица была старше его на четыре года, но это не мешало ей флиртовать с парнем. Выпускница Шармбаттона вспомнила, что была в Хогвартсе в качестве одной из претенденток на участие в Турнире. Было видно, что Поттер ее не помнит, но он зачем-то начал расспрашивать ее о впечатлениях после поездки. Астория, следившая за ними все это время, в два глотка осушила бокал шампанского, уже не первый за этот вечер, и отправилась спасать наивного очкарика.
- Ну и зачем приличной девушке уметь взламывать личные тайники взрослых волшебников? – Поттер ответил не менее хищной улыбкой, чуть приобняв девушку.
- Ну, папа всегда говорил, что в замужестве есть свои плюсы. И умная ведьма должна оставаться верна идеалам своей семьи. – Девушка отвлеклась, чтобы погасить автоматически вспыхнувшие свечи и, обернувшись, наткнулась на удивленный взгляд кавалера. - Что-то не так?
- Впечатлен. – Честно признался Поттер, делая пометку обновить все защитные чары на тайниках в Поттер – Хаусе.
Мало ли, чему этот тактик научил еще и старшую дочь?
Вообще, романтическое настроение стремительно катилось к нулевой отметке. В добавок, в библиотеке ощущалось присутствие темной магии.
- Боишься меня, Гарри Поттер? – и девушка смело притянула его к себе, чтобы вовлечь в поцелуй.
Они потеряли счет времени, большую часть которого слизеринец затратил на упрашивание совести вернуться. Ей шестнадцать, да? Они в доме ее родителей? Внизу толпа гостей, а они проникли на защищенную территорию? К гиппогрифам все это! И лучше бы свету поскорей зажечься, иначе он проиграет битву с собственным телом.
Мерлин явно услышал его. Гарри едва успел подхватить раскрасневшуюся девушку и спрятаться со своей ношей за книжным стеллажом, когда ручка двери с легким щелчком открылась, и свет заполнил помещение.
Астория, едва ли заметившая, как переместилась с подоконника на руки юноши, мгновенно замерла и испуганными глазами посмотрела на парня. Тот успокаивающе улыбнулся и покрепче прижал ее к себе.
- Столько щитов, Лайнус. Страдаешь паранойей? – усмехнулся один из вошедших, заставив молодых людей переглянуться.
Маг говорил на английском без акцента, хотя практически все гости, присутствовавшие на приеме, были французами.
- Не люблю непрошенных гостей, Гедеон. Тебе ли не знать.
«Друг отца», - одними губами произнесла Астория, поймав вопросительный взгляд нахмурившегося Поттера.
Гарри постарался рассмотреть неизвестного. Тот был достаточно высок, как и Гринграсс. В глаза бросались длинные, пшеничного цвета волосы, собранные в хвост, перевязанные шелковой черной лентой. Мантия волшебника была тоже черной, хотя выглядела не мрачно, а празднично из-за хорошей ткани. Парень с трудом мог различить что-то еще. Разве только, что на одной из рук отсутствовали какие-либо фамильные перстни. Но что мешало волшебнику носить их на другой руке? Маг был чистокровным, это точно.
- Странно. А мне казалось, что жених твоей дочери прибыл по приглашению. – усмехнулся волшебник, дожидаясь, когда хозяин поместья восстановит защиту.
Гарри беззвучно выдохнул: волшебники не заметили их проникновения, иначе бы подняли шум.
- Не говори глупости, друг мой. Хотя, не скрою, смерть Люциуса и вся эта ситуация меня не радует. Да еще и этот мальчишка. Скажи мне, Поттер действительно так близок с Минирстром?
- Он провел блестящую компанию для Фаджа. Этот старый осел совсем съехал с катушек. Но благодаря Поттеру внутренний тур голосования он уже выиграл.
Гарри улыбнулся уголками губ. Если уважаемые члены суда и самые влиятельные волшебники уже поддержали Карнелиуса, то выборы состоялись. Второй тур, где дозволялось голосовать простым управленцам и прочим работающим волшебникам, был просто тратой пергаментов и чернил.
- Так я и думал.
- Брось, он не так плох. Хотя к его воспитанию приложили руку Люциус и Дамблдор.
Астория с трудом подавила улыбку, наблюдая за медленно звереющим Поттером. Люциуса Малфоя девушка знала не очень хорошо, но по рассказам Дафны поняла, что Драко был очень привязан к отцу. А где Драко, там и Гарри, перенявший у лучшего друга много не самых хороших привычек.
- Он слишком серьезен для семнадцатилетнего юнца. – Волшебники прошли в каком-то шаге от полок с книгами, за которыми скрывались двое; загляни хоть один из них за угол, и они попались бы, - Мальчишка силен и уже знаком с властью. А еще он слишком внимателен к мелочам.
Лайнус снова потянулся к одной из книг. Гарри, наплевав на осторожность, выглянул из-за угла, чтобы рассмотреть, какую именно книгу в этот час потребовалось найти волшебникам.
- Но он на твоей стороне. – слегка презрительно добавил этот Гедеон.
Книга нашлась на второй полке снизу. Маленький томик в неприметной коричневой обложке просто терялся на фоне массивных красных фолиантов, стоявших по бокам от него. стоило дернуть корешок книги, и шкаф растворился, и двое взрослых вошли внутрь.
Стоило заколдованному шкафу встать на место, и Гарри, поставив ведьму, которую все это время держал на руках, метнулся к потайному входу. Точнее, попытался двинуться к нему, но в рукав его мантии прочно вцепилась перепуганная девушка.
Астории категорически не нравилось услышанное в этот час. Ладно, отец имел право отнестись к Поттеру с подозрением. Но почему он тогда так презрительно отзывался о нем? Не сам ли отец неоднократно в письмах указывал ей на необходимость присмотреться к Лорду Поттеру? Нет – нет, откуда ему было знать, что девушка давно влюблена в этого парня? И все эти игры в «сторонников - противников». Неужели отец все-таки замешан в войне?
- Гарри, нам лучше уйти отсюда…
Поттер колебался лишь мгновение. Неслышно достав палочку, он направил ее на повернувшуюся к входной двери девушку.
Слова сорвались с губ, и волшебница застыла на месте.
С досадой он поспешил к тайнику. Спустя секунду он просто не поверил своей удаче. Сначала он подумал, что этот вход вел в кабинет хозяина. Но, очевидно, в доме было куда больше тайных уголков, о которых не знали девочки. Осторожно вскрыв несколько слоев защиты, Поттер прислушался.
- … Я же сказал, что планы меняются! – Рявкнул Гринграсс, растерявший остатки терпения, - Спеллман, сколько раз тебе повторять!
Спеллман? Поттер чуть напрягся, пытаясь вспомнить, почему ему знакома эта фамилия. Почему-то в голове всплыл продвинутый курс Заклинаний. Флитвик как-то рассказывал о великих волшебниках современности. Точно, Мастер заклинаний Гедеон Спеллман! Только что он здесь забыл?
- Говорю тебе, я лично присутствовал на похоронах Нортона. Если этот фарш вообще можно было назвать Найджелом Нортоном.
Поттер подавил приступ тошноты. Найджел Нортон был одним из заместителей Фаджа, отвечающим за работу Отдела тайн. Именно его с трудом удалось вытащить с того света во время прошлогодней рождественской вечеринки. Если бы в кабинете мастера зелий не оказалось универсального антидота, то этот любитель пунша испустил дух на год раньше. В конечном счете, старик все равно умер. Только вот зачем потребовалось устранять невыразимца?
- Хотел самолюбие потешить? – усмехнулся Гринграсс, успокаиваясь.
- Лайнус! Я замешан в убийстве человека! Ты хоть это понимаешь? – в голосе говорившего была паника.
Поттера, правда, не впечатлило внезапное раскаяние. Что бы ни толкнуло профессионала на убийство человека, но это было недостаточной причиной для того, чтобы отнять чью-то жизнь.
- Помнится, раньше тебя это не сильно волновало. – Похоже, Гринграсс переместился чуть дальше: голос стал тише: - Или все дело в том, что пыталась отравить всех твоя прелестная дочурка, а не ты?
На том вечере не было посторонних. Сначала Драко решил, что во всем виноваты официанты. Но среди обслуги не нашлось виновных. Дело в итоге замяли, хотя мальчишки все же получили устную благодарность за свои действия. Дамблдор пообещал внимательнее следить за выпускниками Слизерина до конца года, так как они стояли вторыми в широком листе подозреваемых. Но вот кто мог подумать на эту тихоню? Элизабет была на год их младше. Красивая блондинка с шикарной фигурой. Поттер не был слепым, да и реакция однокурсников, заливавших пол слюнями, не осталась незамеченной. Но было в этой девушке что-то искусственное. Что-то, что заставляло сводить на нет все их разговоры. Драко разве что пальцем у виска не крутил в ответ на его сомнения. И вот теперь выясняется, что этот ангелочек с голубыми глазами с впечатляющим холоднокровием едва не перетравила полшколы. Вот же слизеринская змея!
- Не смей так говорить! Моя девочка не виновата! Нам пришлось!.. Как же я ненавижу Пожирателей, Лайнус! Как я их ненавижу! – Паника превратилась в отчаяние.
Странно, но Гарри испытал при этом лишь отвращение. Как можно было быть настолько двуличным? Эти кодексы чистокровных оправдывали любое преступление, совершенное на благо Рода. Но как можно было жить с таким грузом вины?
- Возьми себя в руки. Сейчас не время паниковать. Мы должны сохранить нейтралитет, если хотим пережить войну.
- Сказал человек, принявший в своем доме опального Малфоя и Поттера.
Хороший выпад. Дамблдор бы даже сказал, что своевременный.
Как Лайнус собирался оправдать присутствие двух волшебников в своем доме? Хотя… нейтралитет ведь не подразумевал проживание на территории Англии. А это значило, что Гринграсс изначально планировал остаться во Франции. Если Орден Феникса проиграет, Волдеморт не станет выходить на мировую арену. Ему вполне хватит одной захваченной страны. Он не мыслил глобально, уж этого ли Поттеру было не знать. А соседние страны лишь с легкой тревогой следили за гражданской войной, развернувшейся на территории обособленных островов, пока это не задевало их самих.
- Скажем, я узнал о мальчишке чуть больше, чтобы немного подыграть ему.
- Примерно так же говорил Зак. И где он теперь? – Раздраженно прокомментировал Гедеон.
Зак? Это еще кто?
Поттер поморщился. Слишком мало фактов, чтобы вычислить их сообщника. Круг подозреваемых расширялся с каждым словом, и все это требовало серьезного анализа. Слишком много событий для одной ночи. Слишком велик был риск быть пойманным.
- Там, откуда он уже не поможет нам. Мы втроем заварили это зелье, друг. Надо держаться вместе до конца. – Повисла напряженная пауза, прежде чем Лайнус продолжил. - Зак слишком сблизился с рабами Волдеморта. И мне кажется, ты повторяешь его ошибку.
- Ты угрожаешь мне?
- Я предупреждаю тебя.
Снова повисла тишина, и Поттер уже собрался покинуть свой пост, как вдруг услышал то, что заставило его замереть. Он даже дыхание задержал неосознанно.
- Скажи, что именно я должен найти в Малфой – Мэноре?
После раскрытия дома Риддлов Мэнор стал основным местом обитания Пожирателей. Сделал ли особняк своей новой резиденцией сам Волдеморт, не известно. Но принимал своих слуг именно там. Крэбб принял Метку в доме Драко, о чем и поспешил сообщить бывшему владельцу еще в начале учебного года. Сунуться туда сейчас было бы равносильно самоубийству. Если только предплечье Спеллмана не украшала уродливая змея, вылезавшая из черепа.
- Некие темномагические артефакты. Поверь, я и сам не знаю, как они выглядят. Вряд ли что-то великое. Люциус незадолго до смерти пытался объяснить. – Раздался короткий презрительный смешок. - Но с Непреложным Обетом много не расскажешь. Что-то, что принадлежало Лорду до его падения. Малфой говорил, что крайне важно сохранить эти вещи.
Сердце пропустило еще один удар. Люциус был посвящен в тайну крестражей!
Гринграсс вполне мог блефовать, не называя сам тип артефактов. Значит, в гонке за бессмертием Волдеморта участвовала еще одна группа волшебников. Пугало другое. Лайнус ясно сказал: сохранить. Не найти и уничтожить. А сохранить! Скрыть, спрятать от мира. На что надеялись эти идиоты? Шантажировать Темного Лорда? Он уничтожит их. Сотрет с земли любое упоминание о предателях. И сделает все, чтобы осколки его души не нашел бы больше никто. Тогда они обречены. Все они обречены на поражение!
- Я понял. Честно говоря, там весь дом переполнен Черной Магией. Но я постараюсь найти ее источники.
Дальнейшее Поттера интересовало мало. Он осторожно восстановил защиту и неслышно ушел за стеллажи. Астория все еще стояла здесь. Их последний вечер был безнадежно испорчен.
Вздохнув, он расколдовал ее. И даже позволил вывести из помещения. Но, едва они оказались на лестнице, Гарри вновь достал палочку.
Девушка удивленно посмотрела на парня, и этого было достаточно, чтобы ухватить нужное воспоминание.
- Обивиэйт.
Пусть пара прекрасных минут, проведенных в темной библиотеке, исчезнет из ее памяти. Неважно, они еще успеют наверстать.
Гораздо важнее было, чтобы ее отец ничего не заподозрил. Вряд ли шестнадцатилетняя девчонка сможет скрыть разочарование, поселившееся в ее глазах после подслушанного разговора.
- Ну и что ты хотела мне показать? – Чуть насмешливо уточнил парень, стараясь отогнать ненужные сейчас мысли.
Девушка чуть растерялась, пытаясь вспомнить, куда собиралась пойти. В библиотеку? Но что там делать? Дафна сегодня, пока они переодевались к прогулке по саду, разоткровенничалась, как иногда можно использовать это помещение не по назначению. Но повторять за сестрой почему-то не хотелось.
- Может, в мою спальню? – Неуверенно протянула она и залилась стыдливым румянцем.
Гарри мягко улыбнулся и покачал головой. Вот только спальни для проверки его выдержки сейчас и не хватало. Даже подслушанный разговор не смог полностью остудить его. Помнила бы она, при каких обстоятельствах их чуть не застукал ее отец, точно слилась бы по цвету со свеклой.
Астория чуть пожала плечиками, и весь вид ее говорил о полной растерянности. А еще о безграничном доверии к нему.
Жаль, что он не сможет забрать ее вечером к Блэкам. Грустно присутствовать на свадьбах, когда рядом нет любимого человека. Сириус, естественно, обрадовался бы новому гостю. Но Поттер не имел права рисковать жизнью девушки в обмен на свое желание объявить о их отношениях. Да еще пришлось бы объясняться с ее родителями. Готов ли он был хотя бы обговорить возможность помолвки? Пожалуй, нет. Неужели он так много просил? Просто открыто встречаться с понравившейся волшебницей, не заботясь о мнении окружающих. Не задумываясь о том, что будет через год или десять лет, наслаждаться каждым мгновением. Но тут его поджидало главное разочарование. Он обязан был все сделать по правилам. А в чистокровных семьях не поощрялись временные отношения. Аристократы должны были сразу обозначать свои намерения в отношении других волшебников. Он – не Джеймс, с первого взгляда решивший, что женится на понравившейся ведьме и с упорством оленя добивавшийся ее чуть ли не все школьные годы. Что он, Гарри, мог сказать о своих планах, если все они были связаны с войной? Он был просто влюблен, и в свои семнадцать лет надеялся, что встретил ту единственную.
Астория была поразительной девушкой. Хитрая и наивная. Яркая и незаметная. Страстная и скромная. Его.
