Глава 3Первое, что Маруся отметила с облегчением, это то, что ровная темная мантия, украшенная лишь застежкой у горла, не потеряла своей актуальности. Второе – это то, что профессор за истекшие десять лет не изменилась. Вообще. Только если в памяти Маруси она осталась скорее с акцентом на ум и высокую образованность, то теперь на первое место вышел скорее эмоциональный аспект – профессор МакГонаголл была очень строгой женщиной. Очень. Строгой. Женщиной.
- Я – заместитель директора по учебной части, мисс, - заявила она. Причем слово «мисс» она произнесла таким тоном, будто оно означало, что речь идет, по меньшей мере, о падшей женщине.
Так, Маруська, кончай комплексовать. И привыкай. Не будет больше «сударыни».
- Хоть что-то не меняется, - улыбнулась Маруся в ответ. Возможно, слишком заискивающе. Профессор МакГонаголл была ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СТРОГОЙ ЖЕНЩИНОЙ.
Но та не обратила ни малейшего внимания на улыбку.
- И в этой связи я бы хотела уточнить, кого исполняющий обязанности директора, - Амбридж, небось, позеленела в этот момент, - приняла на работу.
Ну, к этому Маруся была готова. Из сумки было извлечено на свет резюме, заодно – рекомендательное письмо от Аластора. Гм…Грюма. Или все-таки, Аластора. Посмотрим при встрече, как пойдет. Станет плохо себя вести – будет вообще Шизоглазом.
- Кто был руководитель в НИИЧАВО? – голос МакГонаголл потеплел на пару градусов. Если учесть, что изначально он тянул на минус семьдесят по Цельсию.
- Хунта, - ровно произнесла Маруся, стараясь не выдать гордости столь известным руководителем.
МакГонаголл хмыкнула. Похоже, ее не впечатляла популярность бывшего Великого Инквизитора.
- Дурмштранг окончен с отличием, магистерская у Хунты, шесть лет в аврорате. И как вы дошли до жизни такой?
- Какой?
- Быть маленькой цепной болонкой при нашем министерстве.
Нет, можно быть строгой женщиной, но надо же знать границы.
- Это имеет отношение к академическим проблемам?
- Это имеет отношение к тому, сколько дней пройдет, прежде чем вы вылетите отсюда обратно на историческую родину.
- Все мы родом из Гипербореи, - хмыкнула Маруся.
- На другую родину. Можете даже не трудиться распаковывать вещи, мисс, - Ну вот опять… черт! – Студенты не будут посещать ваши занятия.
- Почему?
- По рекомендации своих деканов.
Как же она устала… а тут еще вздорные старухи…
- Хорошо, профессор МакГонаголл. Можно я теперь отдохну? Обещаю, что не буду разбирать особо много вещей.
Вот так. Смиренная русская девушка с потупленным взором. И кто против этого устоит? Да никто. Профессор смерила ее очередным Очень-Строгим-Взглядом и удалилась.
Спокойно, Марусь. Сколько ты видела в жизни злобных стерв? Не так уж и много, но вполне достаточно, чтобы не расклеиваться. Зато тут можно передвигаться не перебежками, ожидая аваду в затылок.
Наутро за завтраком ее представили ученикам. Никакого энтузиазма. Только зеленый стол начал было подобострастно аплодировать, но стих под озверелым взглядом своего декана. Ну, уж нет. Вы, мелкие пакостники, еще будете просить, чтобы вас пообучали еще немного. В конце концов, уж за что, а за свою жизнь она сражаться умеет. А остаться в Англии для нее – дело жизни и смерти. Нет, конечно, можно сбежать куда-нибудь в Австралию, но это как-то совсем грустно. И потом, в Англии был Неназываемый, и если она хочет решить свою проблему, то надо находиться в гуще событий.
Первое мероприятие в Дуэльном клубе в ближайшее воскресенье, то есть через день. И явка обязательна. Сами напросились, профессор МакГонаголл. Потому что нельзя быть стервой такой.
Зал взорвался словом «квиддич». У всех четырех команд были запланированы тренировки в разное время, и теперь они мучительно высчитывали, кто успеет, кто нет. Квиддич – это серьезно. Квиддич – это мегасерьезно. Гмм…квиддич. Спокойно, Маруська, тебе двадцать шесть, какой квиддич?! Что, командам по квиддичу тоже явиться?! Ну, ты и озверела, Д. Амбридж…
Первыми на поклон пришла команда Гриффиндора. И заявила высокомерно, что ставит в известность, что, мол, у них тренировка, поэтому они мероприятие не почтят.
- А если выразить ту же мысль как-нибудь иначе, мисс…Джонсон? Джонсон.
- Не понимаю, о чем вы.
- Попытайтесь не провоцировать во мне желание ответить «нет». Возможно, что-нибудь и получится.
Вот ведь ты зануда, Маруська… но что же делать, если подобные интонации будят во мне желание применить Непростительные, причем все три и одновременно?
- Ну, хорошо. Можно студенты, участвующие в команде не будут посещать Клуб?
- Уже лучше. Только у вас все равно будут проблемы. Но можно уйти, как только станет скучно.
- А если…
- Как только, так сразу.
- Сразу?
- Сразу.
- И форму…
- Можно надеть заранее.
Понятно. «Спасибо» - слово не гриффиндорское. Ладно, Годрик с вами… ха! Квиддич!
Хаффлпафцы были пространны и занудны. И намеков не понимали.
- Придете для вида. Уйдете, когда захотите, хоть сразу. Об этом плане никому не рассказываете, чтобы не было проблем с вашим и.о. Понятно?
Да, в таком изложении им понятно.
Слизеринцы отрядили ловца. Видать, самого хитрого выбирали. А, нет. Авторитетного. Вон значок инквизитора. Мало было одного Великого Инквизитора на мою головушку. А… Драко Малфой, не без оснований думающий, что эта школа теперь принадлежит ему по праву наследства. Малфой уверен в себе и тоже ставит перед фактом. Ну, уж нет, Д. Амбридж, меня твои лояльности ничуть не беспокоят. Я – девушка тупенькая. Мне указания надо прямо давать – этих держать, тех не пущать. А так я чего… я ничего… я, может, и не в курсе вовсе…
- Попробуйте сказать это так, чтобы мне не захотелось вам отказать.
- Пятнадцать галлеонов?
- А вы совсем недорого стоите, мистер Малфой.
Тихо, Марусь, ему ж пятнадцать, и он не виноват в том, что его папенька скупил их министерство. К тому же не забывай, что он его таки скупил, а тебе нежелательно быть вышвырнутой из страны.
- Вы не доработаете до воскресенья, - шипит вьюноша.
Неопределенное хмыканье.
Ой… ребенок, ты чего? Вотан-всезнающий, вот горе-то какое – смерть авторитету на факультете…из-за этой ерунды? Прямо лагерные нравы у вас там. А если отключить легилименцию? Не отключается, гадина, уже года три подряд. Так и живет Маруся в плавающем эмпатийном режиме. Профессиональное заболевание, знаете ли.
Хлопает дверью. Бедный.
Рэйвенкло. Ну, здесь все просто. Можно ли уйти с середины? Можно. Будет ли зачет? Нет. Посещение последующих занятий обязательно? Скорее всего, нет. Вежливая улыбка. Родные люди…
А тут у нас кто? Профессор Снейп. Грозный профессор Снейп. Ухх, как мы смотрим! И черной магией от нас просто за версту тянет. Ажно скулы сводит. Ну вот, полегчало. И вам, видать, тоже, профессор?
- Возможно, вы обратили внимание на окутывающее вас молчание, мисс?
- Разумеется, профессор. Вы хотели бы это как-то прокомментировать?
- Обратить ваше внимание. На нежелательность вашего здесь пребывания для преподавательского состава и учеников.
- Это не ускользнуло от моего внимания. И что же?
- А то, что вряд ли и так едва ли продолжительное ваше пребывание здесь стоит омрачать изменением привычного расписания жизни школы.
- У меня почему-то создается впечатление, что речь идет преимущественно о расписании тренировок по квиддичу команды Слизерина.
- В том числе. Постарайтесь не мешать своим существованием мне. И я не буду мешать вам.
- Чего же вы от меня хотите? Чтобы я отменила предписание исполняющего обязанности директора, данное утром?
- Это ваши проблемы.
- Неужели? Почему тогда вы у меня в комнате, а не наоборот?
Вотан…как же болит голова. А ведь еще суток не прошло.
- Потому. Что. Вас. Я. Не. Пущу. К. Себе. На. Порог.
- Уйдите, пожалуйста, - попросила Маруся.
Белобрысого мальчишку было жалко, но, похоже, придется ему испить горькую чашу позора.
