Глава 3
День клонился к закату, и мне почему-то казалось, что весь Ехо замер в ожидании предстоящего действа. Во всяком случае, на улице Бездонных Кувшинов, где жил Джуффин, было подозрительно тихо. Вполголоса переругиваясь с Сотофой, он посматривал в наполненную водой миску, над которой ворожил с полчаса, если не больше — по-моему, он проверял вероятности и выжидал удобного момента. Где-то в скопившихся по углам тенях угадывалось легкое, почти неощутимое присутствие сэра Мабы, который наверняка снисходительно посмеивался над разведенной Джуффином суетливой деятельностью.
— Он совершенно спокоен, по-моему, — сказала Сотофа, склоняясь над миской. — Еще бы, Лойсо никогда не был силен в предсказаниях... единственное, за счет чего мы можем выиграть фору.
— Не драматизируй, — отмахнулся мой шеф. — Уж у меня-то точно найдется, что ему противопоставить... да и для тебя неуверенность в собственных силах, мягко говоря, не свойственна. Что-то предчувствуешь? — обеспокоенно добавил он.
— Очень смутно, — покачала головой очаровательная леди. — Да нет, наверное, ничего. Просто впервые иду против Великого Магистра — перед таким делом не грех поволноваться! Это уже потом, в процессе, на это времени не будет. Ты же знаешь, как заразно твое легкое настроение, Джуф!
Огромное рыжее светило последний раз мигнуло прощальным лучом и скрылось за Гребнем Ехо, оставляя небо «остывать», понемногу окрашиваясь в вечерние цвета.
Джуффин решительно поднялся.
— Так, все, дальше тянуть не имеет смысла. Сумерки — самое подходящее время для создания иллюзий, да, Маба?
Из объемной глубины теней донеслось тихое фырканье.
— Честно говоря, мне абсолютно все равно, но если ты считаешь, что время пришло, можно идти.
Не говоря больше ни слова, Джуффин сочувственно покосился на Сотофу и ушел Темным Путем. Она, не мешкая, последовала за ним.
Сияющее в небе знамя Ордена Водяной Вороны я заметил сразу. Наверное, предполагалось, что оно устрашающе выглядит, особенно на фоне мрачного лилового неба, но мне в который раз только стало смешно. Ворона, с которой «стекали» огненные лоскутки, выглядела совершенно несолидно, особенно в качестве символики самого грозного Ордена тех времен.
Сотофа и Джуффин стояли в какой-то узкой подворотне, примыкающей к заднему двору резиденции Ордена, видимо, в целях конспирации. При этом они вполне интимно прижимались друг к другу, потому что места для двоих в этом тупичке решительно не было.
— Долго еще ждать этого Мабу? — слегка раздраженно спросила Сотофа. — Уф! От тебя пахнет твоим пыльным одеялом, Джуффин, а у меня, между прочим, аллергия на пыль.
— М-да, не очень эффектно мы с тобой выглядим, — прыснул Джуффин. — Тоже нашлись два крутых колдуна...
— Тс-с, погоди отвлекать, я слежу за... — начала Сотофа и тут же перебила саму себя: — О, началось! Ты взгляни только на это, Джуффин, ты должен это видеть! Ох, Маба...
Я не понял, чего было больше в последнем полу-восклицании, полу-вздохе леди Сотофы: укоризны или искреннего восторга. Выглянув на основную улицу, я принялся оглядываться в поисках «чуда»... вот оно, стояло прямо передо мной! Я чуть не захлебнулся в собственных эмоциях, когда увидел этот высокий силуэт, узнал знакомую походку, разглядел черты лица, словно скопированные с молодого Чарли Уоттса...
Честное слово, этот сэр Лонли-Локли был настолько настоящим, что дух захватывало — мне даже пришло в голову, что таинственная ворожба сэра Мабы тут ни при чем. А уж как кровожадно он улыбался! Даже мне стало жутковато, хотя я был отделен от Безумного Рыбника непроницаемой толщей времени...
Не теряя времени на приветственные расшаркивания ногой и вступительные речи, Лонли-Локли сгреб в охапку двух младших Магистров, что несли дежурство у Врат резиденции, и зашвырнул обоих куда-то в небо так, что спустя мгновение их было уже невозможно разглядеть. Следующим своим движением он расколол сами Врата, а потом зачем-то испепелил оставшиеся жалкие щепки. Сделал шаг вперед, держа голову высоко — ни дать ни взять король на приеме, — с все той же безумной улыбочкой.
Тут-то охранная система Ордена спохватилась и зазвенела, раздаваясь сиреной по всей его территории, и начался хаос.
Первыми выскочила другая смена младших Магистров из некоего подобия караулки — узкой высокой башенки, стоявшей на углу. У них синхронно вытянулись лица при виде Безумного Рыбника, но, надо сказать, они довольно мужественно ринулись в схватку с ним — хоть и безрезультатно. Сэр Лонли-Локли, которого у меня язык с трудом поворачивался так называть, расшвырял их, как горстку беспомощных котят. Он был похож на древнее божество даже без своих волшебных «ручек», которые, видимо, достались ему позже. Пламя факелов, освещавших вход в высокое основное здание резиденции, колебалось, отсвечивая от его безукоризненно лежавших волос, глаза сверкали, а вспыхивающие вокруг него разноцветные вспышки колдовства придавали ему и вовсе потусторонний вид.
Пока я любовался Безумным Рыбником во всей его красе, мысленно поражаясь искусству сэра Мабы, я почувствовал, что за спиной моей началось какое-то движение и обернулся.
Один за другим Темным Путем во внутренний двор приходили старшие Магистры, выстраиваясь в безукоризненную линию защиты. Их лица все были суровы, но спокойны, и я понял, что против этой компании даже сэру Шурфу придется тяжело. В финале позади этих величественных господ материализовался и сам Лойсо Пондохва, на лице которого горел явственный интерес к происходящему, но не более. Сам он, видимо, руки марать не собирался.
Пока я наблюдал за всем этим, сэр Джуффин и леди Сотофа начали свою операцию по внедрению через Неявные Врата, со всеми предосторожностями. Сложно было понять, заметило ли охранное заклинание их появления или же они обошли его — сигнализация и так ревела в тысячу глоток, оглашая округу Ехо истеричным звоном.
— Разделимся, — склонив голову, чтобы не задевать низкие ветви зарослей дерева вахари, посаженных вдоль изгороди, прошептал Джуффин. — Ты знаешь, что делать.
Сотофа только усмехнулась, но ничего не сказала и шагнула в сторону. В следующий момент я понял, что ее нигде не видно: высокий гибкий силуэт просто слился с окружающим сад сумраком, растворяясь в нем, как сахар в кипятке. Джуффин продолжал вышагивать к главному зданию, при этом ступая бесшумно и с грацией опытного танцовщика отбиваясь и уворачиваясь от ветвей. Пару раз он выругался, а подойдя к довольно высокой внутренней изгороди, тихо вздохнул — а потом перемахнул через нее, лихо, как намеревающийся сбежать с последней пары студент — и углубился в территорию резиденции.
На деле она оказалась значительно больше, чем казалось снаружи, но Джуффин наверняка был готов к чему-то подобному. Нашептывая себе под нос что-то, подозрительно похожее на какое-нибудь жуткое заклинание авторства Древних Магистров, он подобрался к основному зданию, вдохнул воздух своим орлиным носом, видимо, определяя местоположение Манке, и проскользнул в темноту коридоров через окно первого этажа.
Тут же доносившиеся с другой стороны здания крики и проклятия стали практически не слышны, будто раздавались вдалеке, только вспыхивавшее отражением боевых огней небо свидетельствовало о продолжении потасовки. Присутствие Сотофы я тоже не мог почувствовать, впрочем, это было не удивительно — наверняка даже в те далекие времена она была значительно более опытной колдуньей, чем я сейчас.
Джуффин осторожно крался по коридору, поминутно оглядываясь и продолжая свою таинственную ворожбу. Его тягучее нетерпение повисло в воздухе так ощутимо, что хоть ложкой ешь. Само здание тоже слегка притихло, словно в любопытством ожидая дальнейших действий Джуффина: что-то еще наворотит этот хитрющий Кеттариец?..
Он дошел до лестницы, замер, потом принял какое-то решение и стремительно взбежал по гигантским ступенькам. Замер, прежде чем завернуть за угол — и, как оказалось, правильно сделал: его ждала засада.
Семеро старших Магистров, держа на кончиках пальцев самые разнообразные и наверняка самые изощренные заклинания, застыли посреди широкого зала причудливой скульптурой. Если бы таковая и была отлита, она, бесспорно, стала бы идеальным символом Эпохи Орденов в целом и Смутного Времени в частности.
Но шеф не растерялся: выставил какой-то хитроумный щит и принялся увлеченно запускать в Магистров ответными заклинаниями. Я по глазам его видел, что в Кеттарийском Охотнике снова проснулся его хваленый азарт, он чуть ли не хохотал, видя, как корчатся на полу после особо удачного удара его враги. Впрочем, бил он не насмерть: подозреваю, что даже в молодости Джуффин брезговал убийствами тех, за кого ему не платили. Никакой выгоды, зато куча угрызений совести — я своего шефа понимал.
— А, Дламма Карлух! — в запале крикнул Джуффин, сплетая причудливый, но безупречный темный узор вокруг своего знакомого, который — я знал это наверняка — должен был как минимум на дюжину-другую лет лишить его способностей к Очевидной Магии. — Не повезло тебе сегодня... Хотя, кто знает: по крайней мере теперь никто не станет мне платить за твою бесполезную голову, и ты останешься жив!
Дламма только зубами скрипел, но поделать уже ничего не мог — джуффиново заклинание, поначалу больше похожее на игру теней, чем на нечто материальное, опутало его сетью черных веревок толщиной с руку, и повалило на пол.
Какой-то из Магистров попытался обойти Джуффина, чтобы ударить сзади, но ему это не удалось — наспех выставленный им щит треснул под давлением ослепительного сине-зеленого, жужжащего, как тысяча пчел, луча, и его отбросило в другой конец зала, с размаху швырнув о стену.
Мой шеф поморщился и вновь поднял руки, и только тут заметил, что на его пути больше никого не было. Магистры вперемешку лежали на полу в состоянии разной степени тяжести, но все они явно дышали. Некоторые даже стонать умудрялись.
— Эх, вы, горе-колдуны, — посетовал Джуффин, склонившись над ними. — Все вы ребята сильные, талантливые, но я-таки вам не по плечу пока. Вот лет через пятьсот — тогда да, Лойсо из вас к тому моменту идеальное оружие сделает...
Сэр Халли оборвал самого себя, точно удивившись собственной болтливости. Времени было не так много, а он зачем-то его тратил на речи, внимать которым все равно некому... наверное, еще не вышел из того безумно легкого настроения, которое переполняло его во время битвы. Джуффин поднялся и, не оборачиваясь, двинулся дальше. Наступившую тишину нарушали только резкие вздохи поверженных Магистров и шаги Джуффина.
Тем яснее было прогремевшее, точно гром, везде и отовсюду и вместе с тем почти беззвучное, как оседание пыли:
«Он идет, Джуф...»
***
А потом было много переплетающихся и пересекающихся в полном несоответствии с законами логики коридоров: не раз я чувствовал, что, вроде бы, куда-то поднимаюсь вслед за Джуффином (впрочем, в почти полном отсутствии освещения трудно было сказать наверняка), а в следующий момент мы оказывались непонятно как в пропахших сыростью подземельях. Я почти сразу понял, что второй этаж отличался от первого, как Темная Сторона Ехо от своей мирской ипостаси: здесь все было будто скроено из лоскутов разных Миров, плохо сочетавшихся по фактуре и цветам — пожалуй, такая метафора лучше всего передает невероятную неоднородность этого странного места. Вдобавок я непрерывно чувствовал позади чье-то настигавшее нас присутствие: и по веселой ярости, которой оно было наполнено, я понял, что это и есть сэр Пондохва.
Перед одной из многих пролетавших мимо нас в безумном темпе дверей Джуффин затормозил, а затем распахнул ее — и на нас во все глаза уставился перепуганный, сонный Манке в домашней робе. Я мысленно возликовал вместе со своим шефом.
— Что за... — начал было бедняга, но шеф не терял времени: неуловимый жест снизу вверх левой рукой, и Манке уже был надежно припрятан в его пригоршне.
После этого бег продолжился, только теперь Лойсо был значительно ближе, и мы преимущественно спускались, а не поднимались — хотя, опять-таки, наверняка и не сказать.
«Джуф, сделай одолжение, поторопись!» — опять раздался голос Сотофы, больше всего похожий на Безмолвный Крик.
Сэр Халли многословно выругался, заворачивая за очередной поворот.
Вдалеке замерцал слабый свет, и шеф ускорился.
Откуда-то сбоку вынырнул, на свое несчастье, какой-то запоздавший к началу веселья младший Магистр. Дужффин просто смел его с пути, как вихрь — по-моему, даже не заметив.
Наконец, впереди замаячил полный все еще не оклемавшихся Магистров зал.
Последняя дюжина метров давалась с особенным трудом: Лойсо был так близок, что волны его злости сковывали и продираться сквозь вязкую реальность приходилось с трудом, как сквозь особо мутный ночной кошмар: из той серии, что долго потом забыть не можешь, все опасаясь, что он может стать реальностью.
Одним прыжком преодолев зал, Джуффин слетел по лестнице и во второй раз за этот замечательный день нос к носу чуть не столкнулся с леди Сотофой.
— Дырку в небе над твоей головой, Джуф!..
— Дрянные Магистры, Сотофа, уйди с дороги! — заорал мой шеф, делая нечеловеческий прыжок в сторону.
Дыхание Лойсо уже обжигало пятки.
Сотофа и Джуффин бросились к Явным Вратам просто потому, что они были ближе.
Они ожидали наткнуться на толпу пострадавших, но живых и разъяренных старших Магистров Ордена Водяной Вороны. С этим они вполне могли справиться, и Сотофа уже держала наготове два-три дежурных заклинания.
Чего они
не ожидали, так это Генерала полиции сэра Кофу Йоха, который стоял там, где до нашествия иллюзии Безумного Рыбника находились сами Врата, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Его намерения не вызывали никаких сомнений.
— Уходи, Джуф! Я сама о себе позабочусь!
— Вот еще!
Они оба знали, что с первого этажа дома уже можно уйти на Темную Сторону, но Джуффин почему-то медлил, с вызовом глядя на сэра Кофу.
Леди Сотофа тогда спасла своего приятеля тем, что не стала ни секунды колебаться. Она, как истинная женщина, решила, что имеет право самостоятельно принимать решения. Не давая моему шефу время опомниться, она метнула в него Смертный Шар.
На лице Джуффина отразился, пусть и на мгновение, но все же самый натуральный страх.
На лице Кофы отразился интерес, но ему пришлось спешно переключить внимание на старших Магистров, которые, вообще говоря, были обязаны никого не пускать на территорию резиденции Ордена.
На лице Сотофы отразилось торжество, когда Джуффин был вынужден-таки уйти на Темную Сторону.
А на лице Лойсо отразилась ярость, потому что тот сделал это ровно за секунду до того, как его пронзил бы пущенный Великим Магистром луч Смерти, колдовство двести второй степени Белой магии.
***
— А леди Сотофа Ханемер? — обеспокоенно спросил Манке Ферха, когда рассказ Джуффина о его собственном похищении подошел к концу.
— А что ей будет? — весело отозвался тот. — Она ушла Темным Путем.
— Но с территории резиденции нельзя...
— Знаю, знаю. Но я позаботился об этом с самого начала. Пока шел по первому этажу, накладывал заклинание, разрушающее чары Лойсо, чтобы она могла уйти. Пришлось помучаться, но это того стоило... Мне повезло, что заклинание было древнее и за время существования Ордена успело истончать, иначе я вряд ли бы с ним справился.
— А Лойсо последовал за вами?
— Нет, конечно. Он ни за что не сунется на Темную Сторону за мной — это будет слишком неравный бой, понимаешь?
Манке сосредоточенно покивал, делая вид, что понимает. Честно говоря, я ему очень сочувствовал — представляю себя на его месте, я бы голову потерял от страху! Какие-то охренительно могущественные колдуны крадут беднягу друг у друга... а он ничего, держался, только побледнел и в кружку камры вцепился, как утопающий в спасательный круг.
— А вы отпустите меня домой теперь? — без особой надежды спросил Манке, глядя на Джуффина с такой острой тоской, что у меня сердце защемило — какое из двух, я не так и не понял.
— Прости, мальчик, но пока не отпущу. Впрочем, держать долго тоже не буду: не понравится, не оставайся, я сам не большой любитель принуждать людей к чему-либо, в отличие от твоего
бывшего учителя, — ехидно сказал Джуффин. — Но до сих пор ты лишь робко прикасался к чудесам, и ты еще не знаешь, каково это — обхватить их пальцами и сжать в ладонях, чувствуя их покалывающее тепло. Когда научишься — тогда сможешь идти куда захочешь, и ни я, ни Лойсо, не сможем тебя остановить: двери всех Миров будут распахнуты перед тобой, и ты сможешь сам выбирать то, что тебе по душе!
Мне показалось, что Манке немного приободрился, по крайней мере, он пододвинул к себе блюдце с пирожками и начал их задумчиво жевать.
— То есть, вы научите меня... э-э-э... низвергаться в Хумгат, да?
— И не только. Много чему научу, — пообещал шеф, умиленно пододвигая другие тарелочки поближе к своему новому протеже.
Я только теперь рассмотрел его внимательно, и поразился еще больше, чем при первой «встрече»: парень был не просто похож на меня, он был моей вылитой копией! И черты лица, и растерянность, граничащая с нахальством, в глазах, и скорость уничтожения еды — еще немного, и я бы всерьез поверил, что это я сижу за этим самым грешным столом в «Дочерях Хурона» под пристальным взглядом Джуффина и мечтаю улизнуть в свой романтичный, но чертовски неуютный Мир...
— Еще что-нибудь заказать? — с надеждой спросил Джуффин.
— Нет, не надо, спасибо... скажите, а вы знаете, кто я такой? Я имею в виду не свою скудную биографию, которая, оказывается, несколько длиннее, чем мне казалось... я имею в виду, на самом деле? Я всегда чувствовал подсознательно, что намного старше, чем все думают. И не потому, что я из другого Мира, где люди живут намного дольше, чем здесь, в Ехо. Просто иногда во мне просыпается какой-то совершенно чужой мне человек, который всегда знает, как следует поступать, и который всегда прав. Например, он настойчиво говорил мне, что я должен вас послушаться — просто потому, что вы действительно можете подарить мне что-то, чему цены нет, и в сравнении с чем любовь к чему бы то ни было — как медяк, который можно кинуть просящим милостыню нищим в порту.
— Ну уж, медяк, — хмыкнул шеф. — Это ты загнул. Но в чем-то, конечно, он прав, этот твой внутренний «умник»...
Черт, если выяснится, что у этого парня еще есть девушка-Мастер-Преследования и любимая собака размером с амобилер — я, кажется, уже не удивлюсь...
— Сэр Кофа Йох, начальник Полиции Правого Берега. Вижу вас как наяву, — донесся из-за моей спины звучный баритон. — И требую, чтобы вы немедленно проследовали за мной в Управление Полного Порядка для допроса.
Манке подскочил на стуле, как укушенный, а Джуффин медленно обернулся и смерил сэра Кофу наигранно-равнодушным взглядом. Я был готов в голос завопить от восторга — эти двое солидных джентльменов действительно искренне готовы были подраться в этот момент!
Сэр Кофа не выглядел значительно моложе, чем сейчас, но уже тогда был «зачарован» своим отцом. Резкие складки у рта и довольно угловатая фигура говорили о том, что в то время Кофе жилось намного тяжелее, чем ныне: еще бы, гоняться по всему Ехо за Кеттарийским Охотником — такого и врагу не пожелаешь!
— На каких основаниях? — сухо спросил Джуффин.
Мне показалось, еще немного, и воздух заискрит от взглядов, которые сии представители закона кидали друг на друга.
— На основании того, что вы, сэр, являетесь достаточно известным в определенных кругах наемным убийцей.
— У вас нет доказательств.
— Есть, — почти пропел сэр Кофа. — Теперь есть. Ваш, если можно так выразиться, бенефис на территории Ордена Водяной Вороны — вы пустили в одного из старших Магистров луч Аквамариновой Звезды, помните? Это ваше уникальное умение, если мне не изменяет память.
У Джуффина перекосилось лицо, и я понял, что Кофа, должно быть, имел в виду тот сине-зеленый луч, способный лишить Дара на долгое время. Манке тоже замер, испуганно переводя взгляд с одного джентльмена на другого, пытаясь, видимо, понять, чем пахнет дело: всего лишь «керосином» или уже «паленым».
— Попались в ловушку собственной самоуверенности? — снисходительно сказал Кофа. — Ничего, не страшно. Вы не один такой.
По злым глазам Джуффина я легко прочитал бьющуюся в них мысль: «ты сейчас сам же в нее попадешься, плюгавый старик». Только сейчас я заметил, что длинные пальцы моего шефа, которые он почти полностью постарался спрятать под полы лоохи, непрерывно двигались — все то время, что сэр Кофа находился в трактире. Это не было похоже ни на одно из знакомых мне заклинаний, но выглядело так, словно Джуффин пытался, подражая паукам, плести некую тончайшую сеть.
— Ну что, Чиффа, идешь со мной — или померяемся сначала чем-нибудь на твой выбор? — в голосе Кофы, отбросившего последние формальности, звучал неприкрытый яд.
— Ну-ну, посмотрите-ка, старый беззубый Дракон выполз на свет — чтобы напугать Мёнина голой задницей!
Переиначенная поговорка звучала довольно забавно — впрочем, как и то, что за ней последовало.
Джуффин вскочил, опрокидывая стул, и будто бы дернул на себя невидимую паутину, что плел все это время; сэр Кофа предусмотрительно поднял руки в жесте Защиты, но ничего не произошло. Зато откуда-то снаружи раздалась отборная брань, а затем дверь трактира распахнулась, наполовину слетев с петель, и глазам собравшихся предстала высокая фигура Безумного Рыбника.
— Да вы достали дергать по каждому поводу! — яростно сказал он, поднимая руки для того, чтобы превратить трактир в горстку пепла. — Совсем сдурел, Чиффа? Я вам с Мабой что — единственный сумасшедший на всю округу?
Ей-богу, это звучало почти как самая настоящая обида! Во всяком случае, я здорово проникнулся состраданием к бедняге: ведь он и в самом деле был лишь игрушкой в руках опытных магов, ровно как когда-то я сам — смею надеяться, эти времена остались позади, но кто знает... Как известно, надежда — чертовски глупое чувство.
— Значит, сэр Маба использовал не иллюзию? — растерянно сказал Манке громким шепотом. — Это был настоящий Безумный Рыбник?
— Выходит, что так... — немного удивленно сказал Джуффин, — забавно, а ведь техника-то моя. Запомни на будущее, Манке: если кто-то тебя ни с того ни с сего потащит куда-нибудь Темным Путем — это я, сопротивляться не нужно.
— Кончаем треп! — рассерженно сказал Кофа, занимая такую позицию, чтобы видеть и сэра Лонли-Локли, и Джуффина одновременно. — Вы оба арестованы именем Гурига VII!
— Срать я хотел! — безапелляционно заявил Шурф и кинул в него Смертный Шар.
Хорошо, что, кроме трех грозных колдунов и одного юного балбеса, в «Дочерях Хурона» никого не было — в том числе, должно быть, и самих дочерей. Во всяком случае, в обморок никто не грохался, истошные вопли ниоткуда не доносились, и невинные жители не рисковали попасться под руку расшалившимся господам колдунам.
Кофа отмахнулся от Смертного Шара, как от назойливой мухи, и Джуффин хмыкнул:
— Так и думал. Его простым мужицким колдовством не проймешь, что-нибудь посерьезней нужно! Ты, сэр Шурф, сообразительность лучше прояви и оригинальность.
— Пошел ты, — огрызнулся Безумный Рыбник, и на этот раз серая ветвящаяся молния полетела уже в Джуффина.
Это послужило своеобразным началом настоящей схватки. Отбросив осторожность, все трое одновременно сорвались со своих мест, пытаясь занять более удобное расположение. Джуффин в итоге оказался на барной стойке, откуда он, завывая, как зимний ветер в трубах, обрушил на Безумного Рыбника и Кофу какое-то многоэтажное проклятие, сопроводив его дюжиной ругательств — подозреваю, что просто так, для колоритности. Кофа успел вовремя защититься, а Лонли-Локли — вовремя спрятаться за Кофу. Манке же залез под стол, не демонстрируя некому не нужное мужество — и, я считаю, правильно сделал.
Когда сэр Кофа обернулся к Шурфу, на лице его было написано безграничное отвращение:
— А ну живо пошел отсюда, щенок! Прятаться от Кеттарийца ты за своей мамашей будешь, понял?
— С каким же удовольствием я тебя сожру! — с ненавистью ответил Безумный Рыбник. — Подожди, только размажу тебя по стенке, чтобы содержимое проще извлекать было!
Грешные Магистры, я чуть не умер на месте. И эти господа действительно работают в Тайном Сыске — бок о бок, в мире и дружбе?! Реальность начинала казаться мне совершенно неправдоподобной после того, что я насмотрелся в джуффиновом сознании.
«Спасите мой рассудок, умоляю, — потребовал я у него, глядя на разгорающуюся перепалку между Кофой и Шурфом; ей воспользовался Джуффин, под шумок выскользнувший из трактира и чуть ли не волоком протащивший за собой притихшего Манке. — Скажите мне, что настоящее все еще существует и что мы все в нем — добрые приятели, которые не хотят тайком выпустить друг другу кишки дабы ими полакомиться!»
«Что ты! У нас Лонли-Локли один такой с каннибалистическими наклонностями», — с непередаваемой нежностью сказал мой великолепный шеф.
***
Узнав о вечерних событиях, леди Сотофа хохотала так, что дом сэра Мабы сотрясался.
— Ну ты даешь, Чиффа, — утирая слезы, сказала она. — Второй раз подряд использовать нашего Безумного Рыбника, даже несмотря на то, что для отвлечения чужого внимания он подходит идеально, — почти святотатство! Он у нас один такой, между прочим.
— Очень рад, что удалось тебя развеселить, — мрачно ответил Джуффин; вид после утренней стычки был у него весьма помятый. — Однако я ставил себе целью не это выдающееся достижение, сама понимаешь. Просто хочу вкратце обрисовать мое безрадостное положение: мало того, что я вынужден теперь охранять Манке от Лойсо, который, готов спорить, уже пол-Ехо перекопал в его поисках — так еще теперь приходится постоянно сбивать со следа этого некоронованного принца Правого берега Кофу, который, надо признать, оказался весьма талантлив в обнаружении желаемого. Но в довершение всего — и, должен заметить, меня это беспокоит ничуть не меньше угрозы вторжения сюда Пондохвы — Безумный Рыбник тоже на меня разозлился и теперь мечтает меня поймать, чтобы отделить от моей несчастной шкурки мясо, сожрать его и восстановить вселенскую справедливость!
Сотофа снова рассмеялась, даже Маба — и тот расщедрился на ухмылку.
— Никто тебя не жалеет, бедняга, — сочувственно сказала Сотофа. — Сам виноват, между прочим. Видимо, мои проклятья, обращенные против твоего заклинания Темной Паутины в тот день, когда ты столь вежливо «пригласил» меня в Ехо, сработали — оно все же вышло тебе боком!
— Ладно, не шуми так, — буркнул Джуффин. — Бедному мальчику спать не даешь.
Все трое обернулись на Манке, который тихо посапывал, свернувшись под туланским клетчатым пледом. Он ерзал и хмурился во сне, чувствуя барьер, который совместными усилиями возвели Джуффин и Маба, провозившись у его постели добрых полчаса. Мой шеф на цыпочках подошел к нему и мягко пробежав пальцами вдоль линии челки, словно бы проверяя температуру или утирая испарину. Потом недовольно цокнул языком и осторожно коснулся шеи, будто хотел померять пульс. Сотофа взирала на его манипуляции с еле сдерживаемым смехом, Маба из дальнего темного угла комнаты загадочно сверкал глазами.
— Он не спит, — наконец, Джуффин огласил диагноз. — Он тратит все свои силы на то, чтобы покинуть этот Мир, а это только выматывает его до предела. Так он будет спать вечно... точнее, пока не умрет от истощения. Нужно что-то придумать.
— Довели вы его, — покачала головой леди Сотофа. — Впрочем, Вершители — народ живучий, рано ты переполошился. Мой тебе совет, Чиффа: посиди рядышком с ним, подержи его за ручку, прицепи к этому Миру. Пусть перестанет брыкаться — тогда и заснет как миленький.
Джуффин помрачнел и плюхнулся на колени рядом с Манке. И, к моему удивлению, и впрямь взял за руку. Пока я созерцал эту умилительную картину, Сотофа хитро посмотрела на Мабу и неожиданно спросила:
— Расскажи мне, сэр Маба, об этих ваших Орденах. Правду говорят у нас в Кеттари, что сильнее всех Семилистник сейчас? Я, знаешь ли, без дела сидеть не люблю, а пока этот злодей, — кивок в сторону Джуффина, — развлекается вовсю, учиняя кровопролитие, и мне хотелось бы достойное занятие себе найти.
— Еще чего! — возмутился Джуффин. — В Орден Семилистника она захотела! Десять раз они тебя туда примут. И потом, это, знаешь ли, не то же самое, что в провинции: тут на передовой можно серьезно влипнуть, особенно тебе, да и...
Шеф осекся под пристальным взглядом подруги. Тут же он опустил глаза, словно сам понял, что начал нести какую-то несусветную чушь. И до белых костяшек вцепился в безвольную руку Манке. Сделал вид, что его трогательное занятие вдруг стало требовать от него самого пристального внимания.
Я вдруг понял, что он — буквально на мгновение, но все же — умудрился позволить маске соскользнуть с лица, обнажая его истинные страхи.
— Да, попробовать можно, — как ни в чем не бывало прервал наступившую мертвую тишину Маба. — Сильные ведьмы всегда в чести, тем более, на пороге... интересных времен.
Круглые глаза его смотрели многозначительно.
— Интересные времена? — прищурилась Сотофа. — Что ж, интересные времена... это, как минимум, интересно!
Она улыбнулась, вскочила с кресла и исчезла, не сделав и шага — будто втянулась в собственную тень, которая растворилась мгновением позже.
Маба усмехнулся каким-то своим мыслям, спрятал обе руки под стол и задумался, точно в транс ушел. Несколько минут никто не говорил ни слова, потом Джуффин вздохнул и откинул с лица прядь светло-каштановых волос. Я только заметил, что тюрбана на нем не было, и укорил себя за ненаблюдательность: вообще-то, ему было свойственно что угодно, но только не неаккуратность в одежде. Потом я заметил, что и лоохи сидело как-то странно, будто он наматывал его в спешке, кое-как.
— У тебя бледный вид. — Маба придирчиво рассмотрел извлеченную из Щели между Мирами чашку с чем-то дымящимся и со вздохом вернул ее обратно под стол, видимо, не удовлетворившись качеством напитка. — Иди лучше, воздухом подыши. За твоим бунтующим любимчиком я и сам как-нибудь посмотрю. А то еще чего доброго свою легкость потеряшь... в сущности, это единственное достоинство, которое у тебя есть. А ты вдруг ни с того ни с сего начал какую-то чушь городить, да еще и при даме.
Я видел, что Джуффину ужасно хочется огрызнуться, но он понимает, что Маба дело говорит. Болезненно поморщившись, точно от укола каким-нибудь особо толстым шприцом, он поднялся. Поймав свое отражение, поморщился второй раз и попробовал поправить лоохи, но зеркальный двойник и не думал двигаться. Стоял и мрачно пялился на моего шефа.
— Маба, что у тебя с зеркалом? — устало спросил Джуффин, с каким-то отчаянием зарываясь пальцами в волосы.
— С зеркалом — ничего, с тобой что-то не то, — усмехнулся тот, извлекая из-под стола модель замка Рулх в бутылке. — В то, что стряхивание Кофы со своего следа тебя так утомляет — не верю. Лойсо тебя здесь не найдет, а Безумный Рыбник вообще может съесть свою скабу — ему-то точно тобой не полакомиться, ни сегодня, ни через дюжину лет. Не верю. Ответ ты не там ищешь, Джуффин, от самообмана никогда и никому выгоды не было, так что брось такими глупостями заниматься немедленно.
— Опять ты темнишь.
Маба подышал на бутылку, чтобы запотела; потом утер стекло полой лоохи — и вместо замка Рулх там уже красовалась миниатюрная копия резиденции Ордена Водяной Вороны.
— Вовсе нет.
Он широко размахнулся и через всю комнату швырнул бутылку Джуффину. Тот поймал, не глядя, и машинально потер рукой стекло, стирая остатки влаги; и красивое здание, чем-то отдаленно напоминавшее готические соборы моей далекой родины, неожиданно сменилось криво ухмыляющейся рожей самого Лойсо Пондохвы. От неожиданности мой шеф выронил бутылку, она упала и раскололась на мелкие осколки — а содержимое ее испарилось, точно наспех наведенная иллюзия.
— Грешные Магистры!.. — Джуффин покачал головой. — Это не выход!
— Выход, просто он тебя не устраивает. Так всегда бывает. Кого-нибудь обязательно что-то не устраивает... Все сразу не может устраивать всех. Вообще-то, все сразу не устраивает никого...
Кресло задумчиво скрипело в такт мыслям хозяина. Было понятно, что он уже не обращает внимания на происходящее вокруг, полностью погруженный в собственные мысли. Ну, разве что, самым краешком сознания следит за безмятежностью сна Манке...
Джуффин вышел, не оглядываясь.
