Serpens Armarum

Глава 3

Serpens Armarum
Evandar

Глава 3.
Работа и изменения.

На ужин мальчику тетя Петунья оставила на кухонной стойке кусок сыра, ломоть хлеба и банан. Рядом с ними лежала короткая записка, информирующая Гарри, что он в последний раз ест что-то существенное в их доме, так как Дадли посоветовали сесть на диету. Очевидно, несмотря на утверждения тети Петуньи обратного, школьная медсестра из Смелтинга заметила, что Дадли был болезненно полным. В попытке остудить нрав Дадли, тетя Петунья настояла, чтобы вся семья села на ту же диету. В качестве семейной поддержки.
Диета хорошо отразится на тех членах семьи, кто получает полную порцию блюд во время каждого приема пищи. Определенно, и Дадли, и Вернон смогут сбросить как минимум шесть, а то и двенадцать килограмм. С другой стороны, Гарри всегда получал ничтожные порции – если его, конечно, вообще кормили – поэтому он мог гарантировать, что теперь предназначенная ему часть салата и овощей, а также цыпленка на гриле или рыбы будут намного меньше здоровой порции. Не то, чтобы он был сильно голоден в последние дни...
Игнорируя вопли желудка о мясе – единственная вещь, которую он жаждал в последнее время – Гарри с жадностью съел свой жалкий ужин, запив его стаканом воды, и отправился в гостиную. Вернон объяснял условия сделки жене и сыну (оба выглядели довольными) с противной улыбочкой на лице. Без сомнений, он придумывал различные способы наказания Гарри во время его нахождения здесь этим летом.
Тетя Петунья заметила мальчика, как только он вошел в комнату, и сморщила свой нос, будто унюхала что-то неприятное. Гарри проигнорировал её реакцию.
- Ну, Пет? – Спросил Вернон. – Что ты думаешь?
Петунья хмыкнула своим мыслям и кивнула.
- Думаю, это к лучшему, Вернон. – Ответила она. - Будет гораздо дешевле, если мы не будем тратиться на его кормежку этим летом. Как и на все остальное. В отсутствие мальчика в нашем доме, после приезда Мардж мы сможем выходить в свет в любое время. Да, это к лучшему. Ты сможешь закинуть его в Лондон перед тем, как забрать Мардж с вокзала?
Вернон кивнул.
- Не такой уж большой крюк, Пет. – Сказал он. – И уж совсем малость, если удастся избавиться от него.
- Урод останется с нами? – Высоким голосом произнес Дадли, не отрывая глаз от телевизора.
- Не надолго, малыш. – Глупо улыбаясь произнесла Петунья. – Он уедет до приезда тетушки Мардж.
Дадли хрюкнул, сильно напомнив свинью, на которую и так походил слишком сильно. Гарри вздохнул. Он решил, что будет лучше уйти спать пораньше. Ему определенно придется встать на рассвете, чтобы приступить к работе. Скорее всего Дурсли проведут весь вечер придумывая, что поручить ему, и даже добавят парочку заданий только для собственного садистского удовольствия. В конце концов, Вернон предупредил, что Гарри придется хорошо поработать…
- Спокойной ночи. – Произнес он и вышел из комнаты. Мальчик захватил свой сундук и клетку Хэдвиг, стоявшие у подножия лестницы, благодарный за то, что они не заперли их в этом году, и начал подниматься к себе в комнату. Ответа он так и не получил.

День первый.

Гарри проснулся на рассвете от стука тети по двери. Он зевнул и потянулся, чувствуя, как щелкнула его челюсть, а потом выбрался из постели и начал одеваться. Мальчик не забыл аккуратно сменить повязку, внимательно осмотрев рану в поисках признаков инфекции. Рана выглядела нормально и хорошо заживала, поэтому Гарри снова её перевязал, а затем натянул на себя что-то из поношенной одежды Дадли. Футболка с коротким рукавом – выглядевшая на нем как платье – скрыла повязку, хотя Гарри сильно сомневался, что его родственников будут волновать раны мальчика.
Спустившись на кухню, он обнаружил еще один банан, поджидающий его на стойке, в то время как тетя помешивала кашу в кастрюле на плите. Она бросила на мальчика неприязненный взгляд через плечо. Как будто это его вина, что женщина не разбудила его достаточно рано, чтобы он успел приготовить завтрак для всей семьи вместо нее.
Рядом с бананом лежал список дел. Мальчик прочитал его, угрюмо жуя свой завтрак, и нахмурился. Дурсли ведь не ожидали, что он уложится в один день?
Как будто услышав его мысли, тетя Петунья произнесла:
- Это список твоих основных дел. Как только выполнишь всё, можешь быть свободен. Но не забудь, что ты так же будешь выполнять еще и более мелкие поручения.
- Хорошо, тетя Петунья. – Автоматически ответил Гарри. Перебрать чердак и убраться в гараже, помыть машину дяди Вернона, очистить кровельные желоба, починить карниз, перекрасить дверь гаража и сарай, прополоть грядки, подрезать цветы, вырвать сорняки, собрать велосипед-тренажер…
- Велосипед-тренажер? – Спросил он прежде, чем смог остановить себя.
- Школьная медсестра из Смелтинга порекомендовала его для Дадли. – С фырканьем ответила тетя Петунья. Отвращение в ее голосе ясно говорило, что именно она думает о школьной медсестре. – Она сказала, что у него недостаточная физическая нагрузка. Конечно же это глупости. Дадли уже сегодня планирует пойти поиграть в футбол. Но она настаивала, так что мы купили его. Тренажер нужно установить в комнате Дадли, чтобы он мог смотреть телевизор, пока занимается. В конце концов, именно так они поступают в спортзалах в наши дни.
Гарри не посмел сказать, что хоть Дадли и заявил, что он собирается пойти поиграть в футбол с друзьями, но вот мячиком у них будет какой-нибудь ребенок из округи. А этот тренажер будет использоваться в качестве пылесборника, не более того.
- И запомни, ты должен правильно его собрать. – Продолжила миссис Дурсль. – Он очень дорогой, и мы не хотим выкинуть деньги на ветер из-за твоей глупости.
- Хорошо, тетя Петунья. – Ответил мальчик. – Есть ли что-то, что мне надо сделать в первую очередь?
Женщина кивнула.
- Рассортируй грязное бельё и займись стиркой. – Приказала она. – Потом, когда Вернон уйдет на работу, можешь начать разбирать гараж. А велосипедом займешься, когда Дадли пойдет гулять с друзьями. Я не хочу, чтобы ты попадался ему на глаза этим летом, также как и твои странные штучки.
- Хорошо, тетя Петунья.
И мальчик оставил тетю в одиночестве, направляясь в прачечную рассортировывать и стирать белье.

День второй.

Этим утром Гарри проснулся из-за ужасной головной боли. Он тихо застонал и поднял руку, чтобы потереть лоб. Несколько секунд мальчик пытался заставить себя открыть глаза. Боль обосновалась как раз сзади них, и Гарри точно знал, что проникающий сквозь окно солнечный свет будет резать глаза еще больше. Болели даже веки.
Тетя Петунья, однако, ничуть ему не сочувствовала. И стоило Гарри показаться ей на глаза, женщина тут же послала его красить дверь гаража.
Монотонные движения слегка помогли, но смотреть на отражающееся, в свежей краске солнце было настоящей пыткой. К сожалению, он не мог просто закрыть глаза во время покраски. Если в новом покрытии будет хоть малейший просвет, тогда мальчика заставят переделывать все заново, а это последнее, чем ему хотелось бы заниматься.
К счастью, он закончил к началу ланча (после того, как покрасил дверь дополнительным слоем, а потом промыл и убрал все кисти) и смог ретироваться в холодную тень дома. Тетя Петунья нахмурилась, увидев его, но кивнула головой в сторону маленькой тарелки с начинающим портиться салатом, состоящим из маленьких сморщенных помидорчиков, который она оставила для него. Дадли, сидящий за кухонным столом и уставившись на телевизор, поедал огромную порцию салата дополненный соусом и кусочками поджаренной курицы.
Рот Гарри наполнился слюной при виде мяса, но он отвернулся. Мальчик не хотел, чтобы Дурсли думали, будто он неблагодарен им, жадно глядя на тарелку Дадли вместо своей собственной. Так Гарри лишь заработает себе еще больше работы по дому.
- Спасибо, тетя Петунья. – Произнес он, беря тарелку.
Женщина сурово кивнула и ничего не ответила.
Закончив с ланчем, Гарри смог сбежать в ванную комнату. Мальчик пришел к выводу (нанося второй слой краски), что с его глазами что-то не так. Они болели все утро, его веки горели, а зрение – за исключением размывчатых цветов, которые остались без изменений – начало терять резкость. Гарри решил проверить глаза в зеркале ванной, как только сможет улучить момент.
Сначала мальчик слегка разочаровался. Его отражение совсем не изменилось, кроме как красных пятен на щеках из-за постоянного нахождения на солнце утром. Он снял очки и положил их на край раковины, а потом пальцами нежно приподнял веки.
Его глаза выглядели слегка красными, но кроме этого, он не заметил ничего странного. Мальчик вздохнул и опустил руки, моргнув, чтобы смочить глаза. И тогда-то он увидел это!
Гарри замер, затем наклонился к зеркалу и снова медленно моргнул. Вот! Он ничего не выдумал. Молочно-белая пленка двигалась верх и вниз, закрывая его глаза, когда он моргал.
Мальчик снова поднял веки при помощи пальцев, и еще раз моргнул. Сначала, прозрачная пленка двигалась вверх и наружу с внутреннего уголка его глаза. А за ней тут же следовала молочная пленка, которая выглядела как вторая пара век.
Гарри удивленно отпрянул от зеркала, но пленки никуда не делись. Мальчик отметил, что он спокойно видит сквозь них, хотя цвет его глаз при этом становиться мутным.
- Что за фигня?! – Прошептал мальчик.
Он еще раз моргнул и пленки исчезли. Гарри предположил, что они вернулись на свои потайные места позади его нормальных век.
Мальчика вырвали из мыслей стуком по двери.
- Поторопись, парень! – Позвала его тетя. – Ты все еще должен перекрасить переднюю дверь и отполировать латунные детали!
Гарри вздохнул. Ему не улыбалось снова отправляться наружу и проводить полдень, полируя почтовый ящик и перекрашивая переднюю дверь, чтобы она совпадала по цвету с дверью гаража.
- Иду, тетя Петунья. – Отозвался он.
Гарри снова повернулся к зеркалу и уставился на своё отражение. Его зрение было совершенно. Вместо привычной размытости все было видно идеально точно, но не только это. У двери Гарри смог увидеть неясные цвета напоминающие размытую фигуру его тёти. Мальчик не видел самой женщины, но различал сквозь дверь цвета, которые чаще всего сопровождали тетю Петунью, хотя сейчас они и казались более тусклыми.
Гарри содрогнулся. Ему стало страшно.
Выйдя из ванной, мальчик засунул очки в карман. Больше он в них не нуждался.

День третий.

Гарри проснулся с той же головной болью, которая подняла его прошлым утром, и пожелал, не просыпаться вообще. Он не мог не задуматься, что же принесет эта боль сегодня. Еще одни веки?
Но снова заснуть Гарри уже не мог. Впереди у него был очередной день отработок, и поскольку сегодня была суббота, ему придется мыть машину дяди Вернона. Мальчик застонал. Одна только мысль о ярком солнце, отражающемся от воды и блестящих частей машины дяди, заставляла его глаза болеть еще больше. Но он знал, что реальность будет ещё хуже.
Но самым ужасным было то, что дядя Вернон не оставил Гарри наедине с его драгоценной машиной без надзора. А это означало, что мальчик застрял с нависающим над его плечом мужчиной, постоянно отпускающим едкие комментарии о проделанной работе на первую половину дня.
Мальчик вспомнил о словах Гермионы за завтраком, которые она сказала прежде чем они сели на Хогвартс-Экспресс, и хмыкнул. Хотел бы он посмотреть на то, как девочка выдержит Дурслей в течение лета.
Мальчик осторожно закрыл вторые и третьи веки, оставив открытыми лишь нормальные. Если повезет, молочно-белая пленка поможет защитить его внезапно ставшие слишком чувствительные глаза от слепящего солнца.
В тот день стало ясно, что тетя Петунья рассказала дяде Вернону о слишком долгом посещении ванной. Гарри ни на минуту не оставляли наедине, и он получил еще меньше еды, чем прошлым днем. Вернон Дурсль провел все время, наблюдая за работой») мальчика, делая уничижительные комментарии, только чтобы удостовериться, что он не сможет «расслабиться» снова. Таким образом, к тому моменту, как Гарри было позволено подняться в комнату, он был покрыт потом и сильно уставшим. К счастью, его не мучил голод, так как дядя решил в качестве наказания за вчерашний «расслабон» отослать его спать без ужина.
Где-то на грани сознания мальчик помнил, что перед сном ему стоит проверить глаза. В течение дня головная боль начала спадать, так что к тому времени, когда дядя Вернон решил, что Гарри пора сгинуть с их глаз, у мальчика уже ничего не болело.
Взгляд в зеркало на задней стороне дверцы шкафа (когда Гарри все-таки вспомнил, что ему надо открыть вторые и третьи веки) заставил мальчика застонать от бессилья. Его зрачки изменили форму. Из круглых они превратились в узкие продольные цели, напоминая кошачьи.
Что, черт возьми, с ним происходит?!

День четвертый.

Проснувшись на следующий день и осознав, что у него ничего не болит, мальчика охватило неземное счастье. Он лениво потянулся и зевнул. Его челюсть щелкнула и открылась нереально широко. Мальчик соскользнул с кровати и через всю комнату направился к шкафу, готовый к началу нового дня.
Он знал, что, несмотря на огромное количество работы, сегодня будет относительно спокойный день. По воскресеньям дядя Вернон всегда любил брать Дадли с собой на местную площадку для гольфа, чтобы поддерживать «связь с сыном». А значит, хотя бы сегодня Гарри будет свободен от едких комментариев Вернона и Дадли.
Мальчик как раз заканчивал натягивать футболку через голову, и уже направлялся к сундуку, собираясь вытащить очередные самодельные бинты, когда поймал в зеркале свое отражение и замер от ужаса. На голове, четко по центру шла лысая полоса. Гарри резко повернул голову. Определенно, это не было игрой его воображения. Полоса была шириной около пяти сантиметров и шла по всей голове ото лба до затылка. Широко раскрытыми глазами мальчик посмотрел на подушку и увидел разбросанные по ней клоки черных волос.
Гарри заскулил. Тетя Петунья его точно убьет. Она всегда ненавидела волосы Гарри, но теперь, вместо беспорядочной шапки, они выглядели просто смешно. Поттер поблагодарил свою счастливую звезду, помня, что Вернона и Дадли сегодня не будет дома.
К тому времени, когда мальчик смог так пригладить свои оставшиеся волосы, что они почти прикрывали лысую полосу, Вернон и Дадли уже ушли, а тетя Петунья сидела за кухонным столом, потягивая чай сквозь сжатые губы. Ее глаза расширились от ужаса при виде Гарри.
- Что, во имя Господа, ты натворил со своими волосам? – Завизжала она, со стуком ставя чашку на стол.
- Ничего! – Возразил мальчик. – Я просто… они… Я проснулся, а они уже были такими.
Тетя Петунья посмотрела на него с недоверием, но все же кивнула.
- Мы не можем позволить тебе выйти наружу в таком виде. – Произнесла она, спустя секунду. – Ешь свой завтрак. Я найду что-нибудь, что прикроет это безобразие.
Гарри прикусил губу.
- Спасибо, тетя Петунья. – Ответил он.
Она встала и вышла, а мальчик подошел к стойке и взял банан и список дел по дому. Сегодня он определенно будет работать в саду: перекрашивая сарай и забор. На это потребуются несколько часов, и ему придется быть на улице на протяжении самого жаркого времени дня.
Гарри в очередной раз задумался, смогла бы Гермиона и ее мотто об избегании столкновений справиться со всем этим.
К счастью, тете Петунье не потребовалось много времени, и она вернулась, кинув в сторону Гарри одну из старых кепок Дадли.
- Спасибо, тетя Петунья. – Повторил мальчик.
Она фыркнула и вернулась к чаю.
- Можешь приступать к работе, как только закончишь завтракать. – Кинула она.
- Хорошо, тетя Петунья.
Оставшийся день прошел спокойно. Работа хоть и была скучной, но забирала много сил. А постный салат, которым его накормили, не давал нужной энергии. В первый раз, с тех пор, как он вошел в Тайную комнату, мальчик чувствовал себя голодным. Но он не был уверен, что жалкий салат, скармливаемый ему Дурсли, сможет утолить его аппетит. По непонятной причине, Гарри жаждал мяса. А Дурсли считали его слишком дорогом, чтобы тратить деньги на племянника.
К тому времени, когда Вернон и Дадли вернулись домой, Гарри умирал от голода, а его желудок громко возмущался. Вернон подозрительно на него посмотрел, а потом отправился на задний дворик, проверять выполненную работу. Дадли же, с другой стороны, сердито смотрел на Гарри некоторое время, а потом его маленькие поросячьи глазки округлились и уставились на тетю Петунью.
- Мам! – Громко просвистел он. – Урод надел мою кепку! Пусть он отдаст ее обратно!
Тетя Петунья кинула на Гарри неприятный взгляд, заканчивая сервировку ужина.
- Отдай Дадли его кепку. – Приказала она.
Гарри вздохнул, не видя свои волосы с самого утра, и снял кепку. Он отдал ее Дадли без слов, и кузен тут же начал ее проверять. Именно этот момент выбрал Вернон, чтобы вернуться в дом.
На одно мгновение, Дурсль замер и уставился на него, а потом его всегда красное лицо сменило цвет на фиолетовый от гнева.
- Какого черта ты сотворил со своими волосами? – Прокричал он.
- Я… - Начал Гарри, но был тут же прерван дядей.
- Вон в свою комнату! – Закричал он. – И не надейся получить сегодня ужин, парень! Еще одна ненормальная выходка в этом духе и сделке конец!
Гарри напрягся, а потом кивнул:
- Хорошо, дядя Вернон. – Автоматически произнес он.
Поднявшись в свою комнату, мальчик открыл дверцу шкафа проверить насколько сильно он изменился теперь. Его челюсть отпала вниз. Больше у него не было лысой полосы, это точно. Вместо нее, шириною в пять сантиметров оказалась полоса ярко-красных волос, спускающихся по центру головы. Волосы были той же длины, что и остальные и точно так же не поддавались укладке. Но они были очень, очень красными.
Гарри поспешно закрыл дверцу и прислонился к ней. Мальчик отчаянно хотел узнать, что же происходит, но не имел для этого нужных сведений. У него не было книг о василисках или о Тайной комнате, и он понятия не имел, нормально ли подобное для волшебников. Однако Гарри абсолютно не горел желанием писать об изменениях Гермионе или тем более Дамблдору. Все они считали, что мальчика исцелил Фоукс. И Гарри не хотел, чтобы его ложь открылась.
Мальчик пересек комнату и упал на кровать. Стук столовых приборов и аппетитный запах зажаренного тунца проникал в его комнату, и Гарри скорчил рожу, а потом спрятал лицо в подушку, сдаваясь под натиском пустого желудка и странностей жизни.

День пятый.

Проснувшись на следующий день, Гарри по-прежнему ощущал голод, и банан на завтрак мало чем помог ему. Тетя Петунья внимательно осмотрела мальчика, пока он спускался вниз, но ничего не сказала. Просто осуждающе уставилась на красную полосу в его волосах.
Гарри же эта полоса наоборот очень понравилась. Еще раз изучив ее сегодня утром, мальчик пришел к выводу, что она ему идет. К тому же, полоска, несомненно, выделяла его на фоне других.
Гарри провел весь день стоя на ступеньках лестницы, очищая кровельные желоба и крася карниз. Мальчик даже не прерывался на ланч, так как тетя Петунья крикнула ему, чтобы он все закончил до возвращения Дадли домой. Гарри был с ней солидарен. Он не настолько доверял кузену, чтобы не допускать мысли о том, что в зависимости от настроения Дадли может выбить лестницу у него из-под ног.
К тому времени, когда он закончил и убрал за собой мусор, краску, кисти и лестницу, тело мальчика было покрыто потом и ломило от перенапряжения, а сам он просто жаждал холодной воды. Его спина обгорела и зудела, так как из-за жары он снял свою футболку во время работы. Петунья сморщила нос при виде входящего в дом мальчика и замахала в сторону лестницы.
- Ты воняешь! – Кинула она. – Иди наверх и прими душ. А когда закончишь, можешь постирать свои вещи.
- Хорошо, тетя Петунья. – Пробормотал Гарри. Он решил не напоминать, что основной причиной дурного запаха была постоянная работа по дому с того самого момента, как мальчик вернулся из школы. И за все это время ему так и не разрешили принять душ.
- И побыстрее! – Крикнула она, когда Гарри был уже наверху. – Я хочу, чтобы ты вышел из душа через десять минут!
- Хорошо, тетя Петунья. – Отозвался мальчик.
Душ хоть и короткий, доставил ему райское наслаждение. Он расслабил его напряженные мышцы и успокоил зудящую спину, хотя и не мог ничего поделать с бунтующим желудком. Гарри знал, что Дадли по возвращении разрешат перекусить. А вот ему придется ждать обеда. Если мальчику позволят поесть вообще.
Гарри закончил оттирать себя и вышел из душа, схватив с вешалки одно из пушистых, мягких полотенец. Он протер зеркало, повернулся к нему спиной и вывернул голову назад, пытаясь рассмотреть, насколько сильный ожог себе заработал. И тут же побледнел от шока. С ним опять случилось что-то странное!
Вдоль всего позвоночника, от основания шеи до копчика росли затупленные ярко-зеленые чешуйки точно такого же цвета, как и у василиска. Мальчик протянул руку и осторожно дотронулся до них. Чешуйки оказались твердыми на ощупь, с небольшими гребнями вдоль каждой из них. Но при этом были теплыми и ощущались также, как и остальная кожа.
Гарри внимательно себя изучил. Определенно, чешуйки были похожи, а возможно и почти идентичны, виденным им у василиска в Комнате. И мальчик предположил, что его алая полоса походила на крест, расположенный на голове самца василиска. А узкие зрачки были еще одной змеиной чертой, проявившейся у мальчика.
- Пожалуйста, скажите, что я не превращаюсь в василиска! – Прошептал мальчик.
Вернувшись домой, дядя Вернон сымитировал оценивающий взгляд тети Петуньи. К счастью, он не потребовал осмотра спины мальчика, поэтому Гарри разрешили пообедать. Но надо отметить, что вид Дурслей, вгрызающихся в жаренные свиные котлеты (конечно же без жира, к неудовольствию Дадли) и поедающих поджаренные овощи, в то время, как Гарри достались лишь жалко выглядевшие мелкие помидорчики и один единственные лист коричневого салата-латука, стал настоящей пыткой. Но мальчик был осторожен и не позволил Дурслям заметить ни одного жадного взгляда, брошенного на их тарелки.
Гарри твердо решил: первое, что он сделает на Косой аллее, так это закажет в Дырявом котле стейк или даже два. И определенно попросит приготовить их с кровью!

День шестой.

Гарри проснулся в слегка нервном состоянии. И оно было вполне объяснимо, учитывая такое количество изменений, произошедших с его телом в течение последних нескольких дней. Поэтому поднимаясь с кровати, первым делом мальчик осмотрел все свои конечности, желая убедиться, что всё осталось на месте.
Осмотр заставил Гарри содрогнуться и замереть. Вставая с постели и опираясь при этом на руку, мальчик наткнулся на что-то острое. Слегка поколебавшись, он посмотрел вниз, молясь, обнаружить что-нибудь неважное.
Зуб. Один из зубов, если точнее. А остальные были разбросаны по его подушке и постели. Гарри слетел с кровати, распахнул дверь шкафа и открыл рот.
Зубы были. Длинные, заостренные и выглядевшие довольно опасно. А его клыки смотрелись особенно устрашающе. Гарри опять содрогнулся. Он не привык к таким зубам. Но уже хорошо, что ни у него все-таки были. Видимо, зубы выросли, пока он спал.
- Здорово. – Пробормотал мальчик. – Если я не буду сильно лыбиться Дурслям, то они, скорее всего, ничего не заметят.
Хорошо, что Гарри никогда, никогда в своей жизни не улыбался родственникам. Он даже не растягивал губ в подобии улыбки. А еще, он радовался, что проведет весь день, не попадаясь Дурслям на глаза, наводя порядок на чердаке.
И мальчик еще больше оценил заданную на сегодня работу, когда где-то в районе полудня он почувствовал резкую боль на языке и в горле. Гарри в шоке уронил метелку из перьев для пыли и поднял руки, хватаясь за горло, одновременно падая на колени. Агония! Это была настоящая агония.
Мальчик заскулил от боли, что сделало ее еще невыносимей. Он зажмурил глаза. По лицу катились слезы, но Гарри их не замечал. Боль была слишком ужасной. Как будто его язык разрывали на части!
А потом боль исчезла так же внезапно, как и наступила, оставив после себя ловящего ртом воздух мальчика, свернувшегося в комочек на полу чердака,
Убедившись, что боль ушла, Гарри поднялся и высунул язык, пытаясь разглядеть его в тёмном помещении. Однако даже слабого света от единственной тусклой лампочки над головой хватило, чтобы понять: спрятать свой язык от Дурслей будет гораздо сложнее, чем зубы и спину. Язык был длинным, очень длинным, очень черным и раздваивающимся на конце.
Гарри засунул его обратно и застонал, спрятав лицо в ладонях. Он превращался в змею!

День седьмой.

Гарри понял, что с ним что-то не так в ту же секунду, как проснулся. Руки и ноги болели просто невыносимо. Как будто все пальцы были охвачены огнём. Содрогаясь от одной только мысли о том, что его ожидает, мальчик поднял руку к лицу и посмотрел, что изменилось. И ему потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать от ужаса. У него не было ногтей!
Проклиная свою удачу и жизнь вообще (отсутствующие ногти на руках и ногах сделают его работу еще более невыносимой) Гарри выбрался из постели и убрал одеяло. Ногти, как и зубы прошлым утром, были разбросаны по всей постели. Мальчик поморщился при их виде.
Раздвоенный язык автоматически скользнул по губам. Еще вчера Гарри понял, что язык служил ему вторым носом. Только он был более чувствительным органом. Его язык – как и язык змей – улавливал малейшие колебания и изменения воздуха. И при помощи него мальчик мог определять, кто находится рядом с ним и к какому биологическому виду принадлежит просто «попробовав» запах. Также при помощи языка Гарри выяснил, что его салат на обед был определенно испорчен.
Ненадолго мальчик задался вопросом, а мог ли салат испортить его новый «нос»? Потому как язык говорил ему, что этой ночью в его постели спала змея, а не человек.
Но Гарри тут же проигнорировал сие открытие. Каким-то невероятным образом, несмотря на боль в руках и ногах, мальчик все же смог перевязать свою рану, переодеться и выкинуть ногти до того, как тетя Петунья позвала его во второй раз.
В записке с бананом на завтрак говорилось, что ему придется провести весь день в саду.
Обычно, Гарри работал голыми руками, но в этот раз решил надеть садовые перчатки. Он не хотел рисковать и занести себе инфекцию, если земля и удобрения попадут в открытые ногтевые ложа. Хотя мальчик не мог не задаваться вопросом, почему же он не отрастил новые ногти за ночь? Ведь именно это произошло с зубами! Не могут же ногти расти дольше зубов?
Не взирая на боль Гарри продолжал работать до самого ланча. У него не было выбора. Тетя Петунья ни за что не позволила бы ему небрежно отнестись к своим розам только из-за непонятной странности, произошедшей с его ногтями.
Мальчик как раз подбирался к концу сада, мстительно атакуя сорняки, когда уловил что-то боковым зрением. Расплывающиеся цвета говорили ему, что что-то маленькое пряталось рядом. Язык, снова выскользнувший изо рта, чтобы попробовать воздух (что с момента изменений теперь происходило почти автоматически), сообщил мальчику, что рядом с ним была еда.
Настоящая годная к употреблению еда!
Гарри резко нагнувшись, выкинул руку и поймал «красную» фигурку. Послышался высокий писк полный ужаса, и мальчик замер. Еда не должна пищать…
Он посмотрел на свою руку. Наполовину спрятанная в садовой перчатке виднелась маленькая коричневая мышка. Ее круглые, блестящие черные глазки-бусинки вытаращились от страха, и она извивалась в его руке, отчаянно пытаясь освободиться. Гарри уронил мышку, метнувшись от грядок, в то время как жертва поспешно спряталась в кустах.
Гарри думал, что это еда. Его язык сказал ему, что это была еда! Но почему? Он же человек, разве нет? Люди не едят мышей…
- Мальчишка! – Прокричала тетя с задней двери. – Заканчивай уже!
- Хорошо, тетя Петунья. – Отозвался Гарри.
Он разогнулся, взял совок и вернулся к работе. Но так и не смог отвлечься от мыслей о мыши.

День восьмой.

К тому моменту, как мальчик проснулся, его ногти уже выросли, и Гарри потратил некоторое время на их изучение. К сожалению, они были очень, очень заметны! Длинные, заостренные, очень толстые и крепкие, матово-черного цвета они больше походили на когти, чем на ногти!
С другой стороны, тяжелый труд в течение всей недели имел и положительные результаты. Гарри закончил все задания Дурслей. О чем сообщил ему дядя Вернон за ужином прошлым вечером. Говоря, это он сильно нахмурился, но так и не добавил других обязанностей. Вместо этого Гарри должен был провести оставшиеся дни, прячась в своей комнате.
К счастью, подобное положение вещей поможет мальчику спрятать его новые…. усовершенствования гораздо легче. Чем меньше он попадается на глаза Дурслям, тем меньше вероятность, что они увидят его змеиные черты.

День девятый.

Гарри провел свой девятый день у Дурслей, бездельничая в комнате, свернувшись в небольшом пространстве, освещенным солнечными лучами, пробивавшимися из окна. Он выходил только поесть или в ванную, и, к счастью, каждый раз умудрялся прятать свои когти и другие милые особенности тела от тети.
Монотонность дня была прервана лишь после несытного обеда, проведенного рядом с враждебно настроенным дядей, который, скорее всего, напрягал свой маленький мозг, пытаясь придумать Гарри новую работу. Мальчик поднялся к себе в комнату и нашел мертвую мышь на подушке. Хэдвиг ухнула ему, сидя на клетке. Она выглядела чертовски довольной собой.
Гарри же не был так польщен. Он до сих пор не забыл того случая с мышью в саду и одна только мысль о том, чтобы съесть ее, заставляла мальчика ежиться от страха. (Он решил игнорировать тот факт, что мысль о свежей мышке, заставляла его испытывать невероятный голод. Это было просто отвратительно, и мальчик не хотел есть мышей, несмотря на то, что тело требовало обратного.)
Но теперь ему пришлось взглянуть правде в глаза. На его подушке лежала мертвая мышь, и он должен был избавиться от нее до того, как ее заметит тетя Петунья. Гарри понимал, что может просто выкинуть грызуна в окошко, но это ранит чувства Хэдвиг. А ведь она просто пыталась ему помочь. Если же мальчик спрячет мышь в банке, то она начнет разлагаться и вонять, и тогда ее точно найдет тетя Петунья.
Так что ему остается ее только съесть. Его рот наполнился слюной только при одной мысли об этом. Мышь. Свежая мышь!
Он схватил грызуна с подушки и замер. Как он должен ее съесть? Мальчику совсем не улыбалось ее кусать: тогда кровь и внутренности будут повсюду. Гарри посмотрел на Хэдвиг в поисках ответа. Но вспомнил, что совы разрывают свою добычу на куски клювом и когтями. А это будет очень кроваво.
И тогда Гарри вспомнил! Змеи же едят добычу целиком! Однако, это добавило еще больше сомнений. А что если он подавиться? Это будет… неприятно как минимум.
Но он был так голоден…
Закрыв глаза, Гарри запрокинул голову назад и открыл рот. Медленно, он опустил мышь прямо в горло.
Мальчик никогда не был настолько счастлив своим «правильным» инстинктам, как в этот момент. Ибо они сделали свое дело. В один момент он опускает мертвую мышь себе в рот, а в другой - она уже на полпути в его горло. Грызун по-прежнему был цел, но мальчик как-то умудрился проглотить его. И… о, как это было прекрасно!
Гарри закрыл рот и вернул голову в нормальное положение. Он широко улыбнулся Хэдвиг и протянул ей руку. Сова приземлилась на нее и начала перебирать волосы мальчика.
- Спасибо, девочка. – Пробормотал Гарри.
Хэдвиг мягко ухнула и нежно потеребила его за ухо. Для него, всегда пожалуйста.

День десятый.

В первый раз за всё лето Гарри проснулся без чувства голода. Такая маленькая мышка сотворила чудеса с его аппетитом! Чувствуя себя слегка сонным, мальчик выбрался из кровати и перебрался на пол, туда, где он смог бы свернуться на маленьком участке, освещенным солнечными лучами. Он почти погрузился в страну сновидений, когда раздался громкий стук в дверь.
- Вставай! – Это была тетя Петунья. Удивляясь, что еще, черт возьми, ей надо, Гарри поднялся. – Вставай! Сейчас же!
Мальчик открыл дверь и заморгал при виде ее.
- Вам что-нибудь надо, тетя Петунья? – Спросил он.
Она сморщила нос при виде мальчика и выдала неодобрительное фырканье. Гарри на мгновение подумал, что у него пахнет мышью изо рта.
- Я хочу, чтобы ты помог мне подготовить гостевую комнату для Мардж. – Ответила тетя Петунья. – Она приезжает завтра, и необходимо, чтобы все было идеально. У тебя есть пять минут, чтобы одеться. – И развернувшись, она начала спускать по лестнице.
Гарри потрясенно уставился вниз, и только сейчас заметил, что он одет лишь в пару старых пижамных штанов Дадли, которые крепко держались на его талии при помощи шнурка. Еще была повязка на ране и больше ничего. Выражение отвращения на лице тети было посвящено его внешнему виду, а не дыханию.
Мальчик расслабился и поторопился переодеться.
За весь день, что Гарри помогал тете Петунье передвигать мебель и вытирать пыль, покрывавшую каждый сантиметр гостевой комнаты, он заметил косые взгляды время от времени бросаемые на его перевязанную руку и когти со стороны тети. Но она ничего не сказала. Так что мальчик предпочел перенять ее манеру и не пытался ничего объяснить.
После обеда, который сопровождали разговоры о приезде Мардж и нытье Дадли о мороженом, Гарри поднялся к себе в комнату и еще раз проверил, что все вещи готовы к завтрашнему раннему отъезду. Сундук стоял собранный, еще одна футболка была разорвана на повязки, а Хэдвиг сидела в клетке, спрятав голову под крыло.
Единственное, что нарушало картину, - это еще одна мышь на его подушке. Гарри счастливо оскалился, схватив ее, и сделал себе пометку в уме, купить Хэдвиг побольше совиных угощений. Определенно, она это заслужила!

З.П. Все! Приманка поставлена! Теперь жду большого количества читателей!
Продолжение фика будет только после окончания выкладки имеющихся к переводу глав "2 в 1". Там осталось всего три главы (и половина уже переведена). Так что сильно не переживайте.
Что еще? ПОЗДРАВЛЯЮ ВСЕХ С наступающим НОВЫМ ГОДОМ!!! Желаю всего-всего и самого-самого!!!