Глава 3Очень хотелось бы узнать Ваше мнение касательно моего творчества. Не молчите, уважаемый читатель, нажмите пару клавиш на своей клавиатуре...
AlynWladi
***
Стоило только посмотреть в лицо юному королю, как мои щёки покрыл предательский румянец. Но раз уж я решила идти до конца, нужно было действовать. Поэтому я, немного смущённо, произнесла:
− Вот и появилась возможность ещё немного побыть вместе… Но я бы хотела уйти подальше отсюда, потому что от всех этих взглядов хочется провалиться сквозь землю. − И действительно, несмотря на то, что Аслан ясно дал всем понять, что собрание окончено, толпа не собиралась расходиться. И большинство любопытных устремили свои взгляды именно на нас с Каспианом, словно мы были главными героями театральной постановки и должны были доиграть свои роли до конца, чем и приковали внимание заинтригованных зрителей.
− Я хотел бы показать тебе свое самое любимое место в городе. Там нам точно никто не помешает. − Каспиан тоже заметно смущался, что придавало всему нашему разговору оттенок какой-то детской неловкости.
− Пойдём скорее.
− Те, у кого нет вопросов к королям и королевам, могут быть свободны. Завтра мы будем ждать всех в это же время на этой площади. − Король Нарнии окинул своих подданных суровым взглядом, который вызвал у меня невольную улыбку, − всё-таки я привыкла видеть его или сомневающимся и смущённым, или открыто и искренне улыбающимся, а строгость и гнев не вязались в моём представлении с образом короля; но подобное выражение лица придавало Каспиану мужественности и заставляло моё сердце учащенно биться.
Нарнийцы и тельмаринцы нехотя стали разбредаться по своим делам, Питер и Эдмунд продолжали выполнять задание Аслана, а Люси уже убежала в сад вместе с Трампкиным. Каспиан кивнул моим братьям, я им благодарно улыбнулась, и мы с юным королём покинули площадь.
− Мы почти пришли. Теперь самое главное − забраться наверх… − Мы подошли к древней полуразрушенной стене, которая, как рассказал мне Каспиан, несколько веков тому назад служила для защиты города от многочисленных набегов соседних народов. Но со временем Тельмар стал мощнейшим государством и подчинил своей власти всех бывших завоевателей. Город расширялся и перестраивался, прежние укрепления снесли, а вот эта часть стены каким-то чудом уцелела. Она была достаточно высокой, а наверху сохранилось какое-то сооружение, вроде башенки, скорее всего бывший наблюдательный пост.
Пока я размышляла о древности постройки и рисовала в воображении картины прошлого, тельмаринский король, видимо, убедившись в уединённости нашего укрытия, позвал меня за собой. Мы подошли к боковой стороне стены, которая была очень удачно разрушена и представляла собой вполне удобную лестницу. Каспиан первым сделал несколько шагов и предложил мне свою руку, в которую я, не задумываясь, вложила свою ладонь.
Всё-таки не зря говорят, что нет ничего нежнее прикосновения руки − это было необыкновенное чувство, которое я никогда раньше не испытывала; Каспиан, видимо, тоже, потому как, заглянув в его глаза, я увидела в них те же самые эмоции: смущение, удивление и ещё что-то щемящее-сладостное, неподдающееся объяснению.
Поднявшись в башню, Каспиан, не отпуская моей руки, подвёл меня к краю стены и произнёс, указывая на купающийся в золотых лучах заходящего солнца город:
− Раньше, когда мне хотелось побыть наедине со своими мыслями, я всегда забирался на эту стену и любовался видами Тельмара. Отсюда он выглядит совершенно иначе, не так устрашающе, как кажется, когда ты смотришь на него снизу. − Последние слова юный король произнёс с лёгкой усмешкой, в которой я уловила нотки горечи, вызванные воспоминаниями о крови, пролитой в этом городе. Но, взяв себя в руки, он продолжил. − Я смотрел, как лучи солнца, запутываясь в окнах и витражах, пронизывали узкие улицы, и на некоторое время забывал о том, что меня тревожило. Здесь я прятался от своих проблем…
Всё это время я стояла, изумлённо глядя на неведомую мне раньше красоту города, но последние слова Каспиана заставили меня обратить внимание на напряжение в его голосе:
− Это нормально, Каспиан, каждому из нас порой необходимо сбежать от навалившихся забот, почувствовать себя свободным. Это же не значит, что ты, возвращаясь в повседневность, продолжаешь жить грёзами.
− Я боюсь оказаться плохим королём, Сьюзен. Эта мысль не даёт мне покоя с того момента, как я осознал, что рано или поздно мне придётся сесть на трон. По ночам я вижу сны, в которых мой отец разочарован во мне, он говорит, что я недостоин называть себя его сыном…
Я понимала, как тяжело пришлось Каспиану, когда он был принцем, но груз ответственности, свалившийся на его плечи после коронации, был намного тяжелее. Но я была уверена, что он справится, поэтому сказала только то, что думала и чувствовала:
− Ты обязательно со всем справишься, Каспиан. Аслан верит в тебя… И я верю…
Мы стояли, рука об руку, глядя друг другу в глаза, и не произнося не слова.
Никогда раньше молчание не доставляло мне большего удовольствия…
