Глава 3
Спалось мне хорошо, как никогда. В одном из карманов и правда что-то попискивало, но я не обращала внимания. Утром мы переплыли обратно и добрались до ближайшей железнодорожной станции, откуда отправились в Лондон. Хагрид один занимал целую скамейку пригородного поезда, и люди косились на его странный пищащий плащ. Великан, впрочем, не обращал внимания и преспокойно вязал нечто канареечно-желтое, пока я перечитывала письмо и предавалась мечтам.
В Хогвартсе не будет Дадли - это главное. Мне не придется возвращаться к Дурслям после школы или на выходные - только на каникулы, как во всех пансионах. Может, мне даже разрешат провести в школе Рождество и Пасху... Интересно, а что изучают в колдовской школе? Воображение рисовало темный подвал, котлы с бурлящим зельем и непременно крючконосого колдуна в черной хламиде, помешивающего зелье. А на метлах они летают? Ух, скорее бы сентябрь наступил! Еще целый месяц ждать...
Может, у меня даже друзья появятся... Сейчас со мной никто не дружил - не потому, что не хотели, а потому, что боялись Дадли. Он и компания таких же мелких придурков верховодили в нашей школе, нещадно третируя младших и лебезя перед старшими. Я была уверена, что в будущем из них получится очаровательная компания распивающих пиво и грабящих прохожих придурков.
-- Хагрид... Получается, мои родители были колдунами?
-- Конечно! Лили и Джеймс, я их знал. Я уже был лесничим, когда они учились в Хогвартсе. Лили - лучшая ученица на курсе, хоть и магглокровка...
-- Магглокровка? - перебила я его.
-- Ага. Это значит, что ее родители не были колдунами. Магглы, по-нашему. А Джеймс - тот из старинного рода, потомок самого Годрика Гриффиндора!
-- А это кто?
-- Один из основателей школы, великий колдун! Лили была самой красивой девочкой, которую я знал: рыжая, что одуванчик, и глаза зеленые. А уж добрая - жуть. Никогда мимо не пройдет, если кому помочь надо. За ней полшколы бегало. Ну, а Джеймс - тот был первый хулиган и заводила, но тоже доброе сердце. Шалопай, одним словом. Они после школы поженились, потом сразу тебя родили, а там... Погибли они. Ну, ты знаешь.
Я осторожно заметила:
-- Мне сказали, они разбились на машине.
-- На машине! Поттеры - на машине! Ты что, совсем ничего не знаешь?
Я помотала головой. Хагрид пожевал губами.
-- Ну ладно, слушай. Темные это были времена, нехорошие. Война шла, и в маггловском мире, и в колдовском. Сильный темный колдун, имя которого и сейчас никто не произносит вслух, собрал армию Пожирателей Смерти - чтобы захватить власть в стране. Он хотел уничтожить всех магглокровок, говорил, что только чистокровные достойны править. Что, дескать, остальные - это второй сорт, вроде животных. Много колдунов погибло, много пропало без вести. Едва твои родители закончили школу, как они стали помогать бороться с Ты-Знаешь-Кем. Вот он-то их и убил, а тебя не сумел - проклятье как-то отразилось и попало в него. В газетах тебя назвали Ребенком-который-выжил...
-- Так что, он умер?
-- Умер, - подтвердил Хагрид. -- И оставил тебе шрам на память.
-- У всех такие?
Великан странно на меня посмотрел:
-- Нет. Только у тебя. Остальных проклятие убило на месте - на то оно и смертельное, чтоб после него никто не выживал.
В Лондоне он привел меня в паб "Дырявый котел". Публика там собралась, скажем так, разношерстная. Карлики, седая растрепанная старуха, какой-то тип в тюрбане, при виде меня чуть не сверзившийся с табурета...
-- Гарри Поттер? К-какая честь, - залепетал он. Хагрид хлопнул его по спине:
-- А, Квиррел! Гарри, знакомься: профессор Квиррел, он будет вести у тебя ЗОТИ в этом году.
Ладонь, протянутая мне для пожатия, оказалась вялой и потной, пожимала я ее с гадливостью. Я вообще не люблю, когда ко мне прикасаются, если у на то пошло...
Поздоровавшись с барменом, Хагрид потащил меня на задний двор. Постучал зонтом по кирпичной стенке, преграждающей проход между домами, и кирпичи стали разъезжаться в стороны. открывая широкий арочный проем, шагнув через который, мы оказались совсем не в Лондоне.
-- Добро пожаловать на Диагональную аллею!
Во-первых, все люди были одеты более чем странно. Мантии, хламиды, плащи, остроконечные шляпы, ермолки, колпаки...
Во-вторых, везде сновали живые предметы, судя по всему, рекламировавшие ту или иную лавку. Ножницы на вывеске щелкали, зазывая в парикмахерскую, мячи прыгали, завлекая в магазин игрушек, разорялся попугай в витрине зоомагазина, практически прилипая носом к стеклу, мальчишки рассматривали метлу - снабженную чем-то вроде педалек и с вызолоченными прутьями.
В-третьих... Словом, место это явно было волшебным.
Хагрид повел меня в банк - как оказалось, мои родители вовсе не бедствовали и оставили мне приличную сумму денег. К тому же, ему надо было выполнить поручение Дамблдора, забрав кое-что из сейфа в Хогвартс.
Над дверью висела надпись, весьма недвусмысленно предупреждающая, что с банкирами лучше не связываться - в случае покушения на чужое имущество незадачливого вора обещали наказать в средневековом духе. Сами банкиры оказались гоблинами - уже виденными мною карликами с длинными тонкими пальцами и большим тонкогубым ртом, неприветливые с виду и, на поверку, весьма своеобразными. Эдакая помесь бюрократа и цербера, если это возможно. Помнится, как-то Петуния оформляла кредит и на все заставки ругала клерков... Так вот гоблины были еще хуже.
Служащий долго и нудно просматривал бумаги, какой-то толстый гроссбух, а потом соизволил взглянуть на меня и заявил:
-- Да, вы действительно по праву наследуете Поттерам, - и так гаденько ухмыльнулся, будто знал что-то такое, о чем я и не подозревала. Ключ от моего сейфа почему-то оказался у Хагрида, и гоблин с удовольствием зацапал его. Потом мы уселись в типичную тележку рудокопа из мультика про Белоснежку и покатились по извилистым коридорам, как на русских горках. Когда мы добрались до сейфа, Хагрид уже малость позеленел. Гоблин хихикнул, глядя на него, и отпер дверь моим ключом. Я глянула внутрь - и ахнула. Даже на мой неискушенный взгляд, денег было много. Аккуратными столбиками были составлены золотые, серебряные и медные монеты, чуть вдали лежали шкатулки. Гоблин пояснил:
-- Здесь драгоценности и ценные бумаги.
Открыв наугад пару шкатулок, я увидела украшения из золота, серебра, с камнями и без, практически на все случаи жизни. И бумаги - с водяными знаками, как на банкнотах, печатями и золотыми уголками, выглядящие внушительно даже для меня-дилетантки. О, а это что? Я вытянула из шкатулки плотный зеленый конверт, запечатанный сургучом. "Северусу Снейпу лично в руки".
-- Что это? - спросила я. Гоблин пожал плечами:
-- Это осталось после смерти вашей матушки. Мы не вскрывали письмо, а кому оно адресовано, неизвестно.
-- Как это неизвестно? Тут же написано: Северусу Снейпу. Кто это?
-- Вот как? Стало быть, миссис Поттер заколдовала письмо. Хотите переслать его?
-- Хочу. Так кто такой Северус Снейп?
-- Ась? -- вмешался Хагрид. -- Снейп? Дык он в Хогвартсе зелья преподает. Угрюмый - жуть, неприятный тип.
Гоблин снова спросил:
-- Так вы хотите переслать письмо?
-- Нет, - решила я. -- Отдам лично в руки. Лежало десять лет, полежит еще месяц.
Я купила у гоблина безразмерный кошелек, который невозможно украсть, и набила его деньгами: золотыми галлеонами, серебряными сиклями и медными кнатами. Из шкатулки с драгоценностями достала простую цепочку, на которую повесила ключ, и с чувством удовлетворения уселась в тележку, предвкушая, как буду тратить деньги. Хагрид с несчастным видом залез следом, и мы покатились к следующему сейфу. Там оказался всего лишь маленький сверточек, который немедленно был засунут великаном в карман.
Выйдя из банка, мы отправились в ближайшую лавку за чернилами, пергаментом и перьями. Интересно, как я буду ими писать? У меня и так почерк корявый...
Потом мы купили котел (Хагрид, кстати, отговорил меня покупать золотой - а жаль, мне понравился) и набор ингредиентов для зельеварения. Сундук, окованный железными полосами с выгравированными листьями винограда, как оказалось, был местным аналогом чемодана - туда мы и складывали покупки. В лавке "Флориш и Блоттс" я приобрела комплект учебников, а потом Хагрид показал мне магазин мадам Малкин, которая шила мантии, а сам отправился пропустить стаканчик в "Дырявый котел", пока я буду примерять одежду.
В магазине я оказалась не единственной клиенткой - капризная девчонка моего возраста со стрижкой каре мерила мантии, придираясь то к цвету, то к ткани. И то ей было не так, и то не этак...
-- Что тоже в Хогвартс? - она явно скучала и была не прочь побеседовать хоть с кем-то. Я кивнула.
-- Я обязательно попаду на Слизерин - это лучший факультет в школе! А ты?
-- Не знаю, я над этим не задумывалась...
Девчонка хмыкнула и задрала и без того короткий нос, делающий ее похожей на мопса, но тут же вскрикнула, когда зачарованная иголка ткнула ее в ногу.
-- Аккуратнее, вы!
Пожилая модистка поджала губы и нахмурилась за спиной капризули. Кивнула мне на диван:
-- Посидите немного, пять минут - и я вами займусь.
Девчонка больше со мной не заговаривала, предпочитая выводить из себя модистку, а я подумала, что не хотела бы оказаться на одном факультете с такой неприятной личностью. Хагрид ничего не говорил про факультеты, но их явно больше двух - так что выбор у меня будет. Наконец девчонку забрали родители, а я встала на табурет и максимально сжато выразила свои требования:
-- Итак, мне нужны школьные мантии, юбки, блузки, а также повседневная одежда - что-нибудь на ваш вкус, но не ультрамодное.
-- Вы магглокровка? - понятливо кивнула мадам Малкин. Я покачала головой:
-- Нет, но я жила с магглами. Здесь одеваются совсем по-другому...
Я не привередничала, не различала сто оттенков розового, как моя предшественница, и довольно быстро обзавелась гардеробом на все случаи жизни, попросив доставить часть прямо в школу первого сентября - с собой я собиралась взять только комплект формы, а то как бы Петуния не отобрала в порыве жадности и вредности.
Я старалась выбирать одежду неярких цветов, с минимумом отделки, позволив себе единственную роскошь - изумрудную пижаму с движущимися серебряными пчелами.
Мадам Малкин как раз закончила упаковывать покупки, когда снаружи показался Хагрид. Он яростно жестикулировал и улыбался, держа клетку с огромной белой полярной совой и рожок мороженого.
-- Это тебе на день рождения, - вручил он мне клетку. Здоровский подарок! В письме говорилось, что ученик может привезти кошку, жабу или сову - и, по-моему, сова - самое полезное животное. Здесь оно исполняет роль почтальона, к тому же жить будет в школьной совятне, так что мне и ухаживать за ней не придется.
-- Спасибо! Хагрид, мне еще палочку купить надо, -- сообщила я. Он поскреб бороду и кивнул:
-- Пойдем. Это к Олливандеру.
Лавка Олливандера, очевидно, в рекламе не нуждалась. В витрине была только одна палочка на запылившейся бархатной подушке, а внутри - ряды стеллажей с узкими коробками. Чудной старик долго разглагольствовал о палочках, вспомнил, какие палочки были у моих родителей, а потом подобрал мне мою. С пером феникса, ага, родную сестру палочки, оставившей мне шрам. Вот ведь блин... Совпаденьице... Хагрид смотрел на меня, как на неведому зверушку, Олливандер - как на муху под микроскопом. Если кто-нибудь еще узнает - как пить дать, станут пальцами тыкать.
Наконец все было куплено, упаковано, и Хагрид вернул меня на Тисовую, вручив на прощание билет до Хогвартса.
