Глава 3. Много знать - мало спать.Следующие два дня прошли относительно спокойно, если не считать маленьких авралов в школе: двойки по злопамятной химии (Гарри догадывался, что она все мстила за пренебрежение ею на первых годах обучения), категорического отказа математика пускать на урок и вызова тетки в школу к директору. Энди и Нэнси расплылись в одинаковых довольных улыбках, когда Гарри с большой пачкой чипсов завалился к подруге домой "грустить" из-за планируемого нагоняя от Петуньи. Совы больше не прилетали, тени не мерещелись: была такая обычная жизнь во всей бытовой ее прелести, что Поттер совершенно успокоился и забыл и про визит "волшебников" (про который, к слову, тете он так и не рассказал), и про все остальное.
Неделя подошла к концу, и наступила пятница. Пятница - воистину лучший день недели, эту твердую веру Гарри нес с собой на протяжении всей жизни и охотно вталкивал и в сопротивляющегося просто для приличия Луи - у него и Гарри плохим тоном считалось прожить день, о чем-нибудь не поспорив или не поддев друг друга, и в пофигистически настроенного Энди, для которого все дни были одинаково прекрасны, и в угрюмую Нэнси, которая каждый раз мрачно заявляла, что день, в который она вынуждена видеть квадратную физиономию Сосиски - директора их школы - по определению не может быть лучшим на неделе.
Блаженный день пятницы Гарри Поттер решил провести перед голубым экраном.
Гарри нечасто смотрел телевизор. Отчасти потому, что жизнь реальная его привлекала куда больше разыгрываемой на экране, отчасти потому, что ничего интересного он для себя все равно там не находил. Ему не нравились научные передачи - находки для энтузиастов; он испытывал вселенскую скуку, смотря новости или прогнозы погоды; у него не было достаточно карманных денег, чтобы что-то покупать в телемагазинах. Из фильмов же показывали либо занудные мелодрамы, которые, ностальгируя по размеренной жизни домохозяйки, любила тетя Петуния, либо глупые ситкомы, которые можно было посмотреть, когда уж совсем паршивое настроение - или когда деть себя совершенно некуда.
Разумеется, изредка выпадали бывали дни, когда по телевидению транслировали действительно интересные фильмы, но это было так редко, что всегда становилось настоящим событием в жизни подростков. В такие вечера, громко смеясь, они загружались чипсами, попкорном и колой в ближайшем супермаркете и заваливались к кому-нибудь домой - чаще, к кому ближе идти было. Впрочем, в веселой компании просмотр кино все равно оборачивался забавными комментариями, присвоением героям кличек или немыслимыми предположениями по поводу развития сюжета, но никак не пристальным к нему вниманием.
Однако, Поттер вскоре обнаружил, что из любого занятия можно сделать пытку. Дневные ситкомы закончились, и началась редкостная ерунда: передачи про здоровье, кулинарные шоу и мелодрамы на радость домохозяйкам. Остановившись на одном таком сериале, Гарри прилежно принялся следить за сюжетом, но, запутавшись в сложных хитросплетениях браков и семейных отношений, самым банальным образом дезертировал - уснул. Он спал с недовольным выражением лица, свернувшись на тетином диванчике. Сон был беспокойным - веки Гарри подрагивали, и он сильно хмурился. Парень часто ворочался, пытаясь поудобнее устроить голову и морщился.
В прихожей завозились, открывая дверь, и Гарри распахнул глаза. Шея затекла, и Поттер, скривившись, потер ее. Неудобно спать на диване, что и говорить. На то, чтобы понять, что его разбудило, ушла еще секунда, и парень пулей слетел с диванчика, чувствуя, как учащается пульс. Поттер неуклюже расправил подушки, создав видимость порядка и выключил телевизор. Сон слетел еще не до конца, и Гарри провел ладонью по лицу, припоминая, что ему снилось. Кажется, это были какие-то лица, беспокойные и беспокоящие, но разглядеть, вспомнить смутные очертания было невозможно, и Гарри лишь тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Шрам покалывало - это было довольно обычное его состояние в последнее время, юноше бы обеспокоиться и сходить к врачу, но он все отмахивался и говорил себе: "Само пройдет".
В гостиную, с застывшим на лошадином лице вечным недовольством, наконец вошла тетя.
Тете Петунье всегда хватало малейшего взгляда, даже полувзгляда, чтобы определить, что в ее ведомстве было не так. И сейчас она неодобрительно оглядывала гостиную, отмечая и поникшие кисточки подушек, и неровно расправленные шторы, и взлохмаченного, в мятой футболке и с красными глазами племянника.
- Ты! Опять спал в уличной одежде на диване? - визгливо воскликнула она. Гарри поморщился и пригладил волосы.
- Неет... я вообще, - торопливый взгляд на часы, - уходить собирался. На тренировку.
Времени было всего десять минут седьмого, но чем быстрее он сбежит от уплотняющейся темной тучи под названием его тетя, тем было лучше. Он, извиняясь, склонил голову и нервно облизал губы. Тетя встала в проходе, подперев бока, сузила глаза. Ее губы дрожали, и вся поза выражала крайнее неодобрение. Но орать почему-то не начинала.
- Ладно, - она даже как-то обмякла, вяло скинув в угол сумку. - Иди уже.
Гарри кисло улыбнулся, с возрастающей тревогой глядя на Петунью. Женщина смотрела в окно с отсутствующим выражением лица. Он мялся с ноги на ногу, борясь с противоположными чувствами: спросить, что же случилось такого, что она не стала отчитывать его за очередной прокол, или валить побыстрее из дома, пока тетка не вышла из транса. В Поттере, как всегда, победил альтруист.
- Тетя Петунья, - негромко позвал он, пока его не самая лучшая часть сетовала на то, какой же он придурок. - Что-то случилось?
Тетя повернулась к нему - Гарри обреченно осознал, что на самом деле она была крайне раздражена - и, яростно поблескивая глазами, прошипела:
- Случилось! Тетушка Мардж приезжает! Завтра с утра. На все выходные!
Гарри удивленно посмотрел на тетю.
- Зачем? Дадли ведь в школе!
- Он тоже приедет завтра, - отрезала она.
Паршивая рабочая неделя должен была закончится так. Просто обязана. Нет ничего удивительного в том известии, что приезжает родственница, которая вас на дух не переносит, и любимый братик, если во вторник вы успели рассориться со всеми друзьями, наделать глупостей, ваш дом превратился в полигон для злых розыгрышей, а в среду на уроках в школе вам на голову сбрасывают туго скрученные свитки совы. Начало ведь всегда имеет и конец, верно? И нет ничего удивительного в том, что следующие два дня прошли на редкость спокойно - что там говорилось про затишье перед бурей? То-то и оно.
Из таких ситуаций обычно два выхода - либо в панике рвать себе волосы, прыгая по дому, как обкуренный бабуин, и срываться на близких, либо с садистским интересом мрачно наблюдать со стороны за своей жизнью, как за кино - что там произойдет дальше?
Гарри предпочитал именно обреченное ожидание, но вот тетя Петуния, как он хорошо успел узнать, относилась к первому типу людей. Поэтому он, послушавшись в кои-то веки встревоженного верещания интуиции, вежливо кивнул и ретировался. В свою комнату. За роликами.
В целом и общем, в сложившейся ситуации не было так уж много плохого. В этом Гарри себя убеждал, уныло затягивая ремни, сгорбившись на мягкой тахте в прихожей. В конце концов, сейчас все не так, как пару лет назад, когда Поттер был один во всем мире - он вполне может попросить Луи приютить на пару дней... Это не месяц ведь.
Закинув коробку из-под роликов в закрома шкафа, Гарри мягко прокатился по коридору, осторожно заглянув на кухню. Петунья яростно нарезала зеленый салат, глядя на него с таким видом, будто перед ней ее кровный враг. Гарри поколебался и, приняв скорбное выражение лица, протянул:
- Тетя Петунья.
Та оторвалась от нарезки, явив Гарри яростную гримасу, и парень подумал, что сейчас, верно, не самый подходящий момент, чтобы обрадовать женщину блестящей новостью. Но отступать было некуда, тем более после визита Мардж, Поттер был уверен, тетка будет еще более не в духе. Он вздохнул и произнес резко, на одном дыхании:
- Директор тебя вызывает в школу, на следующей неделе в любое время, сказал придти обязательно, срочно.
Тетя подозрительно нахмурилась и сжала губы.
- Опять натворил что-то?
- Нет, - делая вид, что не понимает, о чем речь, сказал парень, и, невинно округлив глаза, добавил: - Это по каким-то школьным делам. Но сказал обязательно явиться, что-то срочное.
Петунья выпрямилась, окинула худого подростка недоверчивым взглядом и сухо произнесла:
- Верю, ага. Ладно, иди, не до тебя сейчас.
Окрыленный мыслью, что отделался пока такой малой кровью, Гарри вылетел из кухни. Настроение резко поднялось вверх. Поттер ухмыльнулся.
Определенно, день был намного более лучшим, чем Гарри подумалось сначала. На самом деле, даже в приезде Мардж для Петуньи гораздо больше печального, чем для него. С тех пор, как она развелась с Верноном, его сестра получила еще одного врага в доме на Тисовой - бывшую невестку, сносившую приезды милой родственницы как работающий с перегрузкой механизм. Медленно пыхтя от злобы, но молча. Поэтому Гарри, в котором память о детских унижениях от сестры своей матери была еще свежа, удовлетворенно ухмылялся. Тетя почувствует себя на его месте в очередной раз, и ради этого даже стоит терпеть Мардж и любимого кузена. На расстоянии в два квартала. В теплом, уютном, хоть и тесноватом домике Луиджи Харрисона.
***
Гарри мчался по наполненным ярким солнечным светом и людьми улицам так быстро, как только мог. От него шарахались молодые девушки и дети, старики посылали вслед проклятия, мужчины изумленно отругивались. Гарри мчался, чувствуя, как отчаянно стучит сердце в висках и скатывается со лба пот. Он тяжело, рвано дышал, широко распахнув глаза в панике. Черная фигура не отставала, она следовала по пятам. Она оставалась никому не видима, кралась по темным углам, впитывая в себя их мрак, скользила неслышимо, но всегда неуклонно - за ним.
Гарри петлял по знакомому до мелочей, по самым кривым и забытым даже крысами проулкам, вырывая из легких все, на что они были способны и чувствуя, как глухое беспокойство медленно поглощает его. Он нервно оглядывался, вихлял, пытался затеряться среди толпы, но тень бесстрастно преследовала его.
Гарри не сразу заметил следовавшего за ним человека. Впрочем, он вполне мог бы его и не заметить, если бы не взвизгнувшая бдительной сиреной интуиция, нарастающее чувство беспокойства, появившееся как только Гарри покинул дом на Тисовой, 4. Тогда же острой болью опалило шрам. Что-то казалось неуловимо неправильным в душной вечерней тишине спального района Литтл-Уингинга, и вскоре Гарри заметил неуклонно следующую за ним ту самую тень. Она шла так неотступно, будто и не сомневаясь, что Гарри не способен будет ее увидеть. Да парень и не видел в обычном понимании этого слова: он лишь чувствовал-осязал меняющуюся неустанно в формах темную фигуру, которая следовала за каждым его шагом.
"Черт, черт," - стучало в висках все громче и настойчивее. Гарри почувствовал, что еще немного, и он свалится без чувств... в конце концов, что ему могло грозить на переполненной главной улице его города? Гарри прислонился к стене рядом с витриной какого-то бутика, издав слабый стон и почувствовав, как красная пелена застилает глаза.
Гарри повернулся к витрине, с недоумением глядя на яркую зеленую футболку с забавной рожицей на маникене. Рожица озадачивала, заставляла отвлекаться - успокаиваться. Гарри вытер пот с лица и присел прямо на ступеньку магазина, уложив тумбы-ноги рядом.
Заставить себя думать, что все хорошо, не получалось, видимо, сказывалась безумная неделя - тревожимая так часто за такой короткий период времени, психика бунтовала, реагируя на мельчайшие раздражения. Гарри осторожно оглядел улицу. Черная фигура стояла за углом дома, скрытая густой вечерней тенью, такой темной, какой она бывает только незадолго до заката солнца. Гарри неверяще покачал головой и подчеркнуто-спокойно пошел вперед, то и дело нервно дергая головой в сторону неуловимо преследующего его человека. На лбу горел, почти доводя до безумия острой болью, шрам.
Он забрался уже довольно далеко от своего дома и от дома Луи, за которым он традиционно заходил перед началом тренировок, но в центральной части города жил Энди - в тесной квартирке вместе со старой больной бабушкой. Гарри, заметно нервничая, поехал прямо к нему. Тень задвигалась, слегка сжалась, и Поттер вздохнул, решив не особо обращать на нее внимания, пока не выйдет на безлюдную улицу.
Легче было сказать, чем сделать. Гарри неустанно увеличивал скорость, почти ничего не видя от боли, и лишь каким-то чудом успевая миновать препятствия, подсознательно стремился оторваться. В тот же миг, когда он влетел на двор дома Энди, кто-то сильно схватил его за плечи. Поттер затрясся, пытаясь вырваться, почти зарычал... и тут же на щеку приземлился-впечатался сильный, твердый удар ладони.
- Поттер! - рявкнул кто-то над ухом. Гарри перестал вырываться, сжавшись в комок, и в тот же миг глаза сфокусировались на высокой фигуре. Перед ним стоял Энди Браун, с тревогой глядя в глаза.
- С тобой что? - уточнил он. Не получив ответа - Гарри медленно осел на землю, стряхивая остатки наваждения и сжимая виски ладонями - Энди подтянул сумку, достал оттуда бутылку с минералкой и выплеснул Поттеру на лицо.
- Эй! - вяло возмутился тот. - Черт, - покачал головой и попробовал встать, но тут же упал - дрожащие ноги не держали. Энди резким рывком подтянул его и поставил на землю. Ноги смешно разъезжались, будто он был неумелым первогодкой, едва стоящим на роликах.
- Отошел? - сочувственно прогудел Энди.
- Да, - Гарри мотнул головой, вытянул у друга из рук бутылку и жадно начал пить. Шрам кололо, как обычно - ни следа разрывающей мозги боли. Беспокойство на лице Брауна сменилось облегчением.
- Блин, как хорошо, что я сегодня долго провозился-то! Если бы на тренировку не опаздывал, ты бы меня не застал уже...
- Там тень, - хрипло перебил его Гарри, лихорадочно блестя глазами. - Она преследовала меня от самого дома!
- Что за тень? - мигом нахмурился Браун. - Человек?
- Да... нет... Не знаю я! Вроде бы да, но она... Черт, как сложно! Что делать? - Гарри неуклюже прошел по двору, шлепая тяжелыми коньками. - Браун! - встревоженно прошипел он, резко вскидывая голову. - Давай спрячемся у тебя и позвоним в полицию!
Энди недоверчиво смотрел на Гарри долю секунды, затем осторожно подошел к углу и напряженно оглядел дома.
- Там никого нет, Гарри. Но, если что, не бойся - уйдем, - негромко произнес он. И Поттер как-то сразу поверил.
Энди был далеко не профаном в такого рода делах. Начать с того, что отец Брауна входил в преступную группировку - он вскрывал дома и квартиры. Ричард Браун никогда не состоял в браке, и Энди стал самой настоящей залетной птицей. Его мать, впрочем, не слишком была обрадована внезапной беременностью и аборт не сделала лишь потому, что срок был слишком большим. Нежеланный и нелюбимый, он появился на свет ранним утром, и уже днем его мать подписывала отказ от ребенка. Энди бы забрали в дом малютки, если бы его папаша недальновидно бы не проболтался своей матери, что "эта ... понесла от него, но обещала бросить, так что ничего". Мирная и в целом неплохая женщина, Аманда Браун пришла в ужас и, конечно, решила забрать своего внука и вырастить самой.
Когда Энди было шесть, в Ричарде неожиданно проснулась совесть, и он всеми правдами и неправдами решил участвовать в жизни подрастающего сына. Аманда взяла с молодого папаши твердое обещание, что посвящать во всякие
такие дела он сына не будет, и, скрепя сердце, все-таки согласилась. Каков же был ее ужас, когда однажды женщина увидела среди любимых игрушек внука папину отмычку! С ссорами и скандалами, но Энди был разлучен с отцом.
Ричарда эта ситуация взбесила. Поговорив пару раз с матерью по-хорошему, Ричард пошел напролом - просто отсудил ребенка у его бабушки. С восьми лет Энди рос в компании крепких парней-воров, никому, по сути, ненужный и забытый - пару раз сбегал к бабушке, но неизменно возвращал его назад протрезвевший после очередной гулянки отец, а потом наказывал за "ненависть" к папке.
Старушка Аманда разрывалась между любовью к сыну и к внуку - отобрать родительские права у Брауна-старшего, значило, возможно, подставить его и посадить в тюрьму, а несмотря на все, что ее Ричи в жизни наделал, такой судьбы она ему не желала. Вот и оставалось тихонечко встречаться с маленьким Энди и передавать сладости, а ночами плакать в подушку.
Но когда Энди было десять, Ричард по-крупному попал на очередном деле, и все-таки угодил в тюрьму. Твердо решив отбить внука навсегда, любой ценой, Аманда в суде рассказала то, что знала о делах сына: и об обращении с ребенком, и обо всем остальном. Аукнулась, однако, судьба отца и на Энди: встревоженные психологи в один голос находили в тихом безобидном мальчике жестокость и склонность к насилию. Удивительно ли, что при таком раскладе Энди никуда, кроме Святого Брутуса не взяли. Без инцидентов там не проходило ни дня, и видеть опасность Энди научился так же хорошо, как дышать.
Поэтому когда высокий парень с непоколебимой уверенностью сказал "уйдем", Гарри безоговорочно поверил. Браун ободряюще похлопал его по плечу и кисло улыбнулся, а Поттер так же осторожно выглянул из-за угла и оглядел озаренную закатным солнцем улицу.
Тени не было. Интуиция молчала, как партизан.
- Друг, не говори никому, - неожиданно для самого себя попросил Поттер. - Пошли на тренировку. Галлюцинации, наверное... черт, надо сходить к врачу, - увидев удивленный взгляд Энди, Гарри вздохнул и пояснил:
- Старый шрам, оставшийся от аварии, болит... около года уже... покалывает иногда, порой чуть сильнее, но последнюю неделю такое впечатление, что взбесился... - Гарри отпил еще глоток и глухо пробормотал: - Я сейчас чуть от боли не сдох.
На самом деле, шрам беспокоил его очень давно. Резких вспышек боли, еще более сильных, чем сейчас, Гарри помнил две - когда ему было двенадцать и четырнадцать. Тогда Поттер терял сознание, кричал в беспамятстве и очень долго приходил в себя - последний раз около недели. Тогда же сознание посещали и странные картинки, похожие на воспоминания. Гарри был в другом времени и месте и осознавал себя совсем по-другому, вокруг были люди, которых он ненавидел или презирал - душа сжималась в комок от таких ярких темных эмоций - но он знал, что это реально так же четко, как сейчас. К счастью, это быстро проходило. Тетя Петунья каждый раз водила его к врачу, и тот всякий раз отвечал одно и то же - что боли вполне возможны как побочный эффект сильнейшего сотрясения мозга, бывшего с ним в детстве - так как в подростковом возрасте организм активно формируется, то нечего и удивляться легкому недомоганию. Это случается. Не волнуйтесь.
Все это врач высказал, когда Гарри прошел полноценное обследование у кучи специалистов, и все они как один заявили, что Гарри здоров. Судя по слегка встревоженному выражению лица врача, тот немного сомневался в своем заключении.
В этот раз было по-другому. Шрам кололо, жгло резкой болью уже целый год, но каждый раз вспышки боли проходили, не оставляя и следа, и Гарри, всегда недолюбливавший докторов, в больницу не обращался. После сегодняшней вспышки Поттер был готов со страхом ждать нового сильного приступа, такого же, как в те два отвратительных раза в его жизни. Напрягало и то, что появились, похоже, галлюцинации - чем еще, в конце концов, может быть преследующая его тень, постоянно меняющаяся в формах? Гарри никогда не слышал ни о чем подобном, но она была так реальна... как Энди, стоявший сейчас рядом с ним.
Браун смерил его задумчивым взглядом.
- Может, я до дома тебя лучше провожу?
Несмотря на клубящийся внутри удушливым газом страх, предложение следить за ним, словно нянька, казалось почти оскорбительным. Гарри сжал губы.
- Нет, - твердо сказал он, и Энди, покачав головой, двинулся первым.
***
Ноги еще слегка дрожали, но в целом Гарри пришел в норму. Необыкновенно яркий закатный свет бросал уродливые черные тени на темнеющий все больше с каждой минутой асфальт. Кривые рты деревьев скалились в беззвучном стоне, а серые дома нависали непреодолимой преградой. Гарри держался близко к другу, и, несмотря на пришедшее на смену страху ощущение тревожного спокойствия, продолжал выискивать глазами знакомую тень. Но никого не было. По вечерним улицам прогуливались после работы улыбчивые люди, мягко шуршали ролики и стрекотали цикады, ветер шелестел в темных кронах и раздавались звуки человеческого бытия. Все было правильным, и ничего ложного нигде не наблюдалось.
Гарри заметил, что Энди был очень напряжен. Серые, стального оттенка глаза впивались в мглу и каждый подозрительный угол. Медленно, они доехали до парка, где обычно проходили тренировки.
Нэнси и Луи были сейчас там, это бесспорно. Если бы не пришло трое, а пришел бы только один, тренировка бы все равно состоялась. Такое железное правило вбил в их головы полгода назад непривычно серьезный Луи, когда говорил, что намерен дойти в этом году так далеко, как будет возможно. И команда единодушно поддержала.
Они разделяли общую тренировку на десятиминутки - один отдыхает, трое работают, а этот один следит за таймером, исправляет ошибки и занимается прочей непыльной работой. Очередь наблюдать, была, похоже, теперь Луи.
На всю площадку раздавался заразительный, громкий смех Нэнси. Она улыбалась ярко, своей фирменной роджерсовской улыбкой. Гарри ухмыльнулся и подтолкнул Энди локтем, указывая на безгранично счастливого Луи, стоявшего чуть в отдалении.
Гарри в своей жизни встречал немало девчонок. Но ни у одной из них он не видел такой яркой - не ослепительной, а именно яркой улыбки, как у Нэнси. Когда она улыбалась, она лучилась добром, она дарила счастье всем вокруг себя, открыто и безвозмездно, немного наивно. Она вся переходила в эмоцию, в поток чистого света, и этим дрожанием губ могла поднять настроение каждому. В не слишком симпатичную Нэнси можно было влюбиться за одну ее способность улыбаться так, за нее можно было простить девчонке и легкомысленность, и наивность.
- Может, не будем им мешать? - ухмыльнулся Энди. Гарри подмигнул, и вышел, громко крикнув:
- Привет, сладкая парочка!
Нэнси повернулась к ним и, мимолетно улыбнувшись, помахала рукой, продолжая выполнять упражнение, а Луи насупился и мрачно взглянул на Гарри. Понял, по широкой многообещающей улыбке понял, что эту ситуацию друг ему еще вспомнит.
- Вы чего долго так? - немного резко спросил он.
- Да, с Поттером тут поспорили, - Гарри поежился от коварной улыбки Энди - тот явно что-то задумал, - Что сможет вовремя найти дорогу до моего дома, но он... заблудился. С тебя пять баксов, Поттер, - подмигнул Энди. Гарри возвел глаза к небу.
Дело было в том, что Гарри с удачей явно не дружил. На невыученную тему к доске его обязательно вызывали, он три раза разбивал свои очки и вечно что-то терял. Поттер был способен забыть важную информацию, когда ему было сказано: "Не забудь!" или заплутать в хорошо знакомом месте. Про дорогу до его дома, Энди конечно преувеличил, уж до него бы Гарри и с закрытыми глазами добрался. Мстительно прищурившись, Поттер деланно покачал головой. Энди поймал его взгляд и небрежно заиграл мускулами - его глаза смеялись.
Гарри, справедливо рассудив, что в ускорении он сегодня уже натренировался, пошел на фигурные тренажеры, пока Энди возился на асфальте под пристальным взглядом Нэнси с занесенной в воздухе рукой с таймером.
- Нэнс, надо было красный купить, был бы вместо флажка! - не удержался Гарри. Настраивая что-то на маленьком экранчике, Нэнси показала кулак. Поттер широко ухмыльнулся.
***
В целом, тренировка прошла как всегда - весело и непринужденно. Гарри, правда, все еще дергался, вглядываясь в стремительно сгущающуюся темноту, но вида не показывал - растягивал губы в улыбке и, как все, смеялся. Было стыдно признаться, но Гарри откровенно боялся - возвращаться ночью домой, несмотря на то, что раньше думал, что страх этот оставил в далеком детстве. Как оказалось, нет.
Прохожие все реже стали появляться, а веселый смех и крики команды гулко раздавались в ночной тишине парка, когда Луи, прислонившись к невысокому забору, наконец громко крикнул:
- Ребят, может по домам?
Все утвердительно загомонили, подъезжая к раскрасневшемуся Луи. Тот тяжело привалился к ограде площадки, а по лицу блуждала усталая улыбка. Длинные соломенные волосы падали ему на лицо.
- Слушайте, я вам сказать вот что хотел, - торопливо заговорил он, медленно подняв голову. - Джек с командой предлагают посоревноваться в воскресение здесь, в парке - ну, чисто по-дружески.
Он смотрел на команду таким щенячьим взглядом, что стало ясно, что он уже согласился.
Команда Джека была сильна, и Гарри почувствовал липкий холодок, мимолетно пробежаший по ребрам - если не победят, катастрофа. Уверенность в своих силах - важное звено в цепочке, ведущей к чемпионству, и все это понимали. Судя по стыдливо горящим щекам Луи, Джек его на что-то развел или поймал на "слабо". Пахло хорошей подставой.
- Придурок! - возмущенно воскликнул Гарри. - Кто же прямо перед турниром соревнуется! А если мы не победим? Ты башкой своей вообще думал?
Луи спрятал глаза.
Энди неодобрительно поцокал языком и развеял царившее вокруг Луи, который с каждой секундой пунцовел все больше, напряжение, просто махнув рукой и безобидно ухмыльнувшись.
- Ладно, где наша не пропадала! Согласился и согласился! Пойдем!
Нэнси продолжала смотреть на Луи так, будто он стал самым большим разочарованием в ее жизни, и Энди, очаровательно улыбнувшись, взял ее под локоть:
- Нэнс, это же волшебная возможность поднять наш боевой дух. Правда, Гарри?
- Конечно, - хмуро произнес тот, сверля взглядом несчастного Луи.
Харрисон стыдливо глядел на ребят, чем поразительно напоминал нашкодившего пса, разве что хвостом не вилял. Энди ободряюще улыбнулся, тихо бормоча что-то продолжающей с несчастным лицом стоять Нэнси. И тут же Гарри как холодной волной окатило: чуть не забыл!
- Ребят! - смущенно позвал он. - Ко мне тут Мардж приезжает! Кто согласится приютить?
Члены команды, все как один, одарили его сочувственными взглядами, а Луиджи внезапно спросил:
- Ты из-за этого сегодня такой дерганый?
Гарри удивленно взглянул на друга - вот уж никогда бы не подумал, что он такой внимательный! - а Нэнси, словно прочитав его мысли, негромко произнесла:
- Да у тебя на лице волнение написано.
- Аа, - неловко протянул Гарри. - Ну типа того.
- Да не вопрос, Поттер, ты знаешь, мой дом всегда открыт, - все еще виновато произнес Луи, что-то обдумывая. - Когда?
- Завтра с утра, - невесело протянул Гарри.
- Ну прилетай с утра, - мягко улыбнулся Луиджи. - Было бы из-за чего так дергаться.
Гарри нервно улыбнулся, наткнувшись на пристальный взгляд Энди, и кивнул. Громко переговариваясь, уставшие ребята пошли к выходу из парка. Стояла очень душная, светлая ночь - даже небо было не темное, а какого-то синеватого оттенка - Гарри думал, что такой бывает только летом. По дороге изредка пролетали, шурша шинами, машины, а ребята медленно ехали домой. Дома в темноте как будто вытянулись, но не нависали над ними, а просто стояли в стороне молчаливыми свидетелями, огромными и мудрыми. Деревья тянулись к небу, причудливо изгибая длинные ветви. Гарри ехал последний, внимательно оглядывая притихшую улицу и бессознательно поглаживая саднящий шрам.
***
Гарри вошел в дом и тихо захлопнул за собой дверь. В гостиной работал телевизор - тетя Петунья еще не спала - и ярко горел свет. Парень стянул ролики, вздохнул, настороженно посмотрев за окно - нет ли там уже знакомого, порожденного болезненным сознанием, постоянно меняющегося силуэта. Тени не было. Поттер вздохнул и поднялся наверх.
Когда юноша включил свет, он едва удержался от вскрика и резко дернулся: в его комнате посреди так и не убранного бардака, медленно покачиваясь со стороны сторону в удобном кресле на колесиках, с задумчивым видом сидел молодой человек с яркими рыжими волосами. Он встретил его такой ослепительной улыбкой, будто обитатель комнаты был его старым знакомым.
- Так ты и есть Гарри Поттер? - округлив глаза, спросил он.
- Да, - Гарри нахмурился и скрестил руки на груди. - А вы, простите...
Но парень не дал ему договорить, резко выдохнув, и принялся внимательно его разглядывать, как музейный экспонат.
- Настоящий! - зачарованно говорил он. - И шрам есть! Круто!
Гарри возмущенно отошел на шаг и изобразил на лице негодование. На самом деле, сейчас он совершенно был сбит с толку - парень, примерно его лет, выглядел безумным, тем восторженным сумасшествием фаната, впервые увидевшего своего кумира.
- Я мечтал с тобой познакомится! - счастливо произнес парень.
Гарри опасливо покосился на него и нервно усмехнулся.
- А дальше-то что?
- Да ничего, - восхищение слетело, и парень мрачно насупился - Мне запрещено тебя вводить в курс дела. Скоро здесь будет Тонкс.
Он вздохнул и вновь нагло ввалился в синее гаррино кресло, с опаской раскачиваясь на нем в разные стороны. Рыжий то и дело бросал на Поттера любопытные взгляды, но послушно молчал. Гарри уселся на пол, мрачно раздумывая, что будет дальше... кто этот мальчишка? Может, это та самая команда соперников? Не похож он - Поттер с подозрением покосился на задумчивого парня - на злоумышленника.
- А что дальше-то? - глупо повторил Поттер спустя пять минут напряженного молчания.
- Сейчас приедет Тонкс, - заученно ответил подросток. Гарри сказал "О!" - так, будто это имя многое ему говорило, и насупился.
- Как тебя зовут? - кисло спросил Поттер, чтобы скоротать время до приезда этого Тонкс. Имя звучало до странного знакомо, вертелось в памяти, но вспомнить, откуда он его знал, Поттер не мог. И кто он? Самый главный что ли у них?
- Меня зовут Рон, - серьезно произнес парень, продолжая пялиться на его лоб. - Рон Уизли.
И чего его шрам Рона этого так заинтересовал? Больной что ли? Гарри нервно пригладил челку, закрывая лоб, и поморщился.
- А правда, что ты очень могущественный волшебник? - с восхищением разглядывая его, спросило рыжеволосое чудо таким тоном, что было ясно - этот вопрос давно вертелся у него на языке. Гарри кисло взглянул на него и ответил:
- Ага. Как Саруман. Только удачливее - колечко стибрить успел, - Поттер с серьезным видом кивнул на висящее на настольной лампе большое кривое кольцо с прицепленным на него брелком в виде безумного попугая.
Рональд Уизли, по всей видимости, фэнтези не увлекался, потому что с недоумением уставился на немыслимого салатового цвета птицу и шутки Поттера не оценил. Гарри участливо наблюдал за мыслительным процессом рыжего, пока тот не ухмыльнулся и не протянул глубокомысленно:
- Аа!
На этой позитивной ноте их высокоинтеллектуальная беседа закончилась, поскольку в этот миг Уизли вскочил, как ошпаренный, и радостно заорал:
- Тонкс здесь!
Поттер вздрогнул от его возгласа и посмотрел на него со смесью священного ужаса и вежливого недоумения.
- Ну, ты хлопок трансгрессии не слышал что ли? - немного обиженно протянул Рон и расплылся в радостной улыбке. - Сейчас будет!
В этот момент Поттера как молнией пронзила догадка - он вспомнил, где слышал это имя... Тонкс, Нимфадора Тонкс, ассистентка этого... фиолетового! Гарри кинул быстрый взгляд на Рона - тот казался счастливым - и внезапно осознал - Нимфадора ведь тоже из тех людей, что хотели с ним встретиться! Выходит, не добившись от него согласия, они решили просто заявиться в дом - что же... по крайней мере, все встало на свои места.
Дверь комнаты Гарри распахнулась и, споткнувшись о высокий порог, в комнату вошла высокая молодая девушка с легкой улыбкой на губах и... фиолетовыми волосами. Поттер устало вздохнул,заранее решив ничему не удивляться, но для себя отметил: люди Флитвика опознаются по фиолетовому.
- По вам сразу видно, чья вы ассистентка, - с ухмылкой сообщил Гарри.
- Что? - на лице Нимфадоры отразилось недоумение, но затем она легко отмахнулась, - я не совсем его ассистентка, но это так... мелочи.
Гарри равнодушно пожал плечами - социальный статус Нимфадоры волновал его менее всего - и вежливо спросил:
- Какого черта второй раз за неделю врываетесь в мой дом и что здесь вообще происходит?
- Гарри, нам нужно многое обсудить. Альбус Дамблдор скоро лично встретится с тобой, к несчастью, он пока занят... заграницей, - она вздохнула, но глаза ее весело блестнули.
- Я не хочу встречаться ни с каким Дамблудуром, - раздраженно отрезал Поттер. -Проваливайте из моего дома!
- Дамблдором... - машинально поправила его Нимфадора и тут же настрожилась. - Погоди, Гарри. Что ты знаешь о магическом мире?
- Вас какой именно интересует? - охотно отозвался Гарри, все больше раздражаясь. - Нарния, Средиземье, может, еще что-нибудь?
По лицу Тонкс пробежала тень, и она, все еще недоверчиво, пробормотала:
- Ты что, совсем не знаешь ничего о магическом мире? О том, кто твои родители? Как они погибли?
Гарри прикусил губу, внимательно оглядывая серьезно нахмурившуюся Тонкс и удивленного Рональда. Это все более выходило за рамки разумного, и Гарри неуверенно сказал:
- Лили и Джеймс Поттеры погибли в автокатастрофе.
Она смотрела на него с таким изумлением, что Гарри стало неуютно - создавалось ощущение, что он смотрозил какую-то очевидную глупость... вроде того, что Земля квадратная. Рон удивленно на него пялился, а Тонкс стала быстрыми шагами мерять комнату, то и дело взволнованно проводя рукой по волосам
- Проклятые магглы! - дрожащим голосом воскликнула она. - Не могу поверить, что Гарри Поттеру ничего о магическом мире неизвестно!
Гарри хмуро смотрел за разворачивающейся сценой. Девушка остановаилась, успокаиваясь, поморщилась и твердо произнесла:
- Твоих родителей, Гарри, убил темный волшебник. Мы называем его Сам-Знаешь-Кто. В магическом мире была война, - она вздохнула. Многие погибли.
- Да что вы чушь мелете! - закричал Поттер, в бешенстве глядя на девушку с фиолетовыми волосами. Тонкс побледнела. - Это, знаете ли, все рамки переходит! Это просто за гранью морали! Я понимаю, что вы победить в состязании хотите, но трогать такие вопросы... Да что же вы за люди!
Он отбросил в угол какую-то книгу и оглушительно заорал - удивительно, как тетя Петунья еще не прибежала?
- Проваливайте!!
Внутри что-то скорбно царапалось, а сердце сжималось от боли и обиды на тех, кто мог так жестоко шутить.
- Гарри, послушай, - торопливо заговорила Тонкс, испуганно глядя на Поттера и инстинктивно поднимая перед собой пустые ладони - демонстрируя, что она безоружна. Рональд потянулся к карману и извлек на свет какую-то узкую деревяшку. Но Гарри было не до рыжего клоуна и его причуд, кипя от холодной ярости, он смотрел прямо на Тонкс.
- Если я еще раз в жизни вас увижу, - его тихий голос дрожал. - Убью голыми руками. Вон! - лицо исказилось в страшной гримасе, и он двинулся на парня и девушку, тесня их к двери.
-
Петрификус Тоталус! - панически прошептал голос справа от Нимфадоры. Гарри с отстраненным изумлением смотрел, как яркий луч отрывается от деревянной палки Рональда и ударяет его прямо в грудь. Он не почувствовал даже боли - просто неожиданно тело обмякло и перестало принадлежать Гарри. Ярость испарилась, парень просто лежал на спине и смотрел на белый, в мелких трещинках, потолок. Стало очень страшно. Он не мог двинуть даже пальцом, только вращать глазными яблоками. Мышцы не слушались, он лежал, как мешок с картофелем, бесформенной грудой тряпья.
Стало нестерпимо себя жаль. Несложно было догадаться, что его парализовало - до мельчайшей конечности. Нестерпимо хотелось плакать - слезы жгли глаза. Ему было всего пятнадцать! Он мог бы стать полицейским... он мог бы защитить людей от преступников и сделать жизнь многих спокойнее. Он мог бы жениться на Мари, - даже воспоминание об этой смешливой черноволосой девушке не вызвало ничего, кроме глухой горечи, - и стать счастливым. Но ничего этого не будет.
Гарри ошеломленно смотрел на белый потолок с ярким пятном люстры, и чувствовал, как по щекам бегут горячие слезы. Паутинка трещинок тянулась по всему потолку, кое-где виднелись темные бугры и пятна.
Внезапно весь обзор перекрыла девушка. Тонкс склонилась над ним, и на ее лице Поттер увидел беспокойство. Она подняла его и усадила, оперев недвижимое тело о диван. В глазах снова защипало, и Гарри понял, что окончательно перестал что-либо понимать.
Что они с ним сделали? Наверное, перебили какой-то нерв... Как же он хотел бы убить их... задушить голыми руками.
Горячая волна ненависти поднялась в его груди, он не мог заставить себя успокоиться - это чувство прожигало его насквозь. Он яростно смотрел на девушку, испепеляя ее взглядом, а на душе становилось еще тоскливее от мысли о том, что ничего, кроме как смотреть на нее, он сделать уже не сможет. Никогда.
- Прости, Гарри, - торопливо заговорила Нимфадора, испуганно глянув на парня. - Рону пришлось это сделать. Ты был совершенно невменяем.
Если бы Поттер мог, он издал бы смешок. Прости? Прости, что сделали тебя инвалидом? Очень похоже на издевательство.
- Рон, оставь нас, пожалуйста. Подожди на улице.
Рыжий потоптался на месте, но, громко хлопнув дверью, ушел. Гарри завистливо слушал шлепанье его ног по лестнице, по которой столько раз он спускался сам... и теперь не спустится никогда. Волна горечи затопила душу, и жгучие слезы снова покатились по щекам.
- Гарри, Гарри, ты чего? - девушка поднялась, потопталась на месте, достав из сумки какой-то пузырек. - Черт, Гарри... ох, как же я не подумала... это не навсегда, две минуты - и пройдет, Гарри, это заклинание просто, - мягко и немного нервно улыбнулась она, не сводя круглых испуганных глаз с его лица.
На мгновение стало пусто. А потом пришло такое мощное чувство облегчения, что у Гарри даже руки мелко задрожали. Постойте... заклинание?
Поттер изумленно смотрел на Нимфадору. Та возилась с пробкой от пузырька. Наконец, девушка повернулась к нему и поднесла пузырек с какой-то жидкостью прямо ему к глазам.
- Это, - негромко произнесла она, - Успокаивающее зелье. Нам с тобой надо спокойно поговорить, и я считаю, что тебе нужно это принять, но силой вливать не буду. Если будешь пить, моргни два раза.
Гарри медленно моргнул, с облегчением чувствуя, как руки постепенно наливаются теплом - телу возвращалась чувствительность. Нимфадора запрокинула его голову - Гарри снова увидел потолок - открыла рот и потихоньку стала вливать зелье.
Гарри послушно глотал мерзкое варево, искренне надеясь, что это не отрава. Нимфадора вылила в него весь флакончик - Гарри отпихнул ее руку - по груди прокатилось облегчение: двигается! сам! - и закашлялся. Не-ассистентка-Флитвика с тревогой и испугом смотрела на скорчившегося у кровати черноволосого подростка.
Тот глубоко вздохнул, неловко подтянулся и с облегчением сел на кровать, вытянув ноги. Гарри закрыл лицо руками - внутри была пустота, порожденная, вероятно, зельем, и он впервые с момента встречи с рыжеволосым пареньком мог трезво думать.
- Что это было? - слабо спросил он.
- Петрификус тоталус, обездвиживующее заклинание, - мгновенно ответила Нимфадора. - Полностью парализует человека примерно на пять минут в зависимости от силы, вложенной в заклинание.
Гарри отрешенно кивнул и посмотрел прямо на девушку с фиолетовыми волосами.
- Нимфадора... - глухо попросил он. - Я хочу знать все.
- Зови меня просто Тонкс, - широко улыбнулась девушка и тут же объяснила, поморщившись: - Не люблю это имя!
Девушка рассказала ему действительно все. И про Вольдеморта, и про родителей, и про предателя Петтигрю... про Хогвартс и устройство магического мира. Гарри покорно слушал, изредка задавая вопросы. Голова шла кругом, и поверить во все сказанное казалось невозможным. Эта история была бредом, абсурдом, но Поттер хорошо помнил ощущение полной беспомощности, вызванное заклинанием, и заметил, что Тонкс то и дело слегка корректировала свою внешность на протяжении разговора. Скорее всего, это происходило у нее бессознательно - волосы меняли оттенок, завивались и становились совершенно прямыми меняясь вместе с настроением Тонкс.
- Ох, - Гарри мотнул головой и сжал ладони висками. - Невероятно просто! Бред! Кошмар ночной!
Тонкс смотрела на него сочувственно.
- Я правда могущественный волшебник, как Рон сказал? - слабо произнес Гарри.
- Нет, ты... - она замялась. - Вообще не волшебник.
- Я маггл? - удивленно отозвался Гарри.
- Таких, как ты, мы обычно называем сквибами, - мягко произнесла она. - Это значит родившийся в семье волшебников без магических способностей, - пояснила она, увидев недоуменный взгляд Гарри.
- Аа, - разочарованно ответил парень.
Если честно, это было очень обидно. Внезапно узнать о существовании тайного магического мира и обнаружить, что ты вроде как принадлежишь к нему, а вроде как и нет... Кто из нас в сопливом возрасте не мечтал, что в один прекрасный день окажется, что у тебя открылись супер способности, с помощью которых ты можешь победить главного злодея, спасти мир, стать героем... А тут злодея вроде победил, героем уже стал, но прожил четырнадцать лет в абсолютном неведении относительно своего статуса, самой обычной жизнью... которой и будешь продолжать, по всей видимости, жить.
Воцарилось неловкое молчание. Гарри мял в руках покрывало, обдумывая случившееся, а Тонкс смотрела куда-то в сторону.
- А как так получилось, - неожиданно спросил Гарри, - что я, будучи... как это, сквибом, отразил проклятие, которое невозможно отразить и победил одного из самых могущественных темных волшебников в год?
Он пристально посмотрел на Тонкс. Та замялась и нехотя ответила:
- Если честно, Гарри... никто не знает. Среди тех, кто посвящен в то, что ты сквиб, выдвигаются разные версии - что вся твоя сила ушла, чтобы отразить смертельное проклятие, что это сработала защита, наложенная твоими родителями на тебя, - она помедлила и открыто посмотрела на парня. - Если честно, мне это кажется бредом. Если хочешь знать мое мнение... сила - это дар, и выйти он не может, и уйти никуда тоже. Мог бы стоять мощный блок на магии, если бы не хогвартская книга, - Тонкс посмотрела куда-то мимо Поттера и вздохнула. - Понимаешь, Гарри, с тобой странная история. Когда волшебник рождается, его имя мгновенно попадает в книгу Хогвартса - его записывает магическое перо, регистрирующее всех волшебников без исключения. Так вот, когда ты родился, твое имя в книге было - Дамблдор лично проверял. А потом оно исчезло... Вместе с твоей магической силой.
Гарри потрясенно молчал. Громко тикали часы. В саду стрекотали цикады.
- А вторая версия? - напряженно произнес Гарри. - Почему это не могло быть защитой родителей?
- Потому что нет в мире такой защиты, способной отразить смертельное проклятие, - жестко произнесла Тонкс. Гарри хмыкнул.
- А сама-то ты что думаешь? - тихо спросил Гарри. Было очень странно сидеть в обычной домашней обстановке родной комнаты... в четырех стенах с ободранными обоями в полоску... среди школьных учебников, привычных вещей, в свете электрической лампы и разговаривать с Тонкс о том, как он смог отразить смертельное проклятие и почему у него исчезла магическая сила. Глаза девушки мягко блестели в полумраке, она казалась очень расстроенной - тем ли фактом, что ей самой пришлось рассказывать Гарри о магическом мире, или тем, что их разговор зашел в такое русло. Она тяжело вздохнула и пожала плечами:
- Я просто теряюсь в догадках. Я не знаю.
Снова молчание. Гарри чувствовал, что еще немного, и его голова разорвется, но знал, что просто обязан во всем сейчас разобраться.
- Ты говорила, что не все знают, что я сквиб? - встревоженно спросил Поттер.
- Нет, только члены Ордена Феникса, - увидев, что на лице Гарри отразилось непонимание, она быстро проговорила, - ну, того самого, что борется с Тем-Кого-Нельзя-Называть и в который твои родители входили... Это довольно опасная информация.
Гарри кивнул - Тонкс сама говорила, что на свободе разгуливают еще много сподвижников этого лорда, а значит, если бы все знали, что он сквиб, он был бы легкой мишенью для отмщения.
- А так, - продолжила девушка и неуместно хихикнула, - все думают, что ты могущественный волшебник, которого Дамблдор держит вдали от остальных и обучает по специальной программе.
Гарри невольно улыбнулся, несмотря на то, что ничего веселого не было в данной ситуации. Внезапно его простая жизнь усложнилася в десятки раз, в ней появилось много граней и полутонов, много опасности. Раньше все, что могло с ним случиться - это мифическая вероятность стать жертвой маньяка или быть сбитым машиной, которая присутствует в жизни всякого нормального человека. Гарри не просил, чтобы его называли героем и за ним гонялась группа сумасшедших психопатов - с куда большим удовольствием он бы прожил свою размеренную, обычную жизнь маггла. Тем более знать о волшебном мире и быть сквибом... Похоже на жизнь инвалида среди здоровых людей. Парень поморщился.
- Понятно, Тонкс, - тихо произнес Гарри. - спасибо, правда.
Тонкс неуверенно улыбнулась и, ударив себя ладонью по голове, издала стон:
- Чуть не забыла! Снейп просил спросить тебя, как ты себя чувствовал после магглоотталкивающего?
- После чего?
- Ощущения после визита профессоров! - нетерпеливо воскликнула Тонкс.
- Ну... - Гарри замешкался. - Ничего необычного вроде... Нет! - вскрикнул Гарри, неожиданно вспомнив. - Страх был! Очень острая паника! Так это желтый сделал? - возмущенно воскликнул Поттер.
Тонкс хмыкнула и весело произнесла.
- Именно. А теперь позволь мне немножко об этом заклинании рассказать.
Магглоотталкивающее заклинание, как оказалось, накладывалось на крупные помещения, которые нужно было скрыть от магглов. Например, необходимо волшебникам спрятать, скажем, торговый центр - хотя есть ли торговые центры у волшебников?.. Неважно. Расчищают они местность, где хотят свой центр построить и накладывают на него это самое заклинание. В результате, если маггл случайно оказывался поблизости, он срочно вспоминал о неотложных делах и уходил восвояси.
Однако так же успешно это заклинание могло накладываться и на человека. Если волшебник использовал его на себе, он становился абсолютно невидимым для магглов. Не то что бы невидимым, просто взгляды простаков с мага соскальзывали, на нем невозможно было сфокусировать взгляд. Таким образом можно было минуть и государственные границы, и маггловский паспортный контроль... что угодно.
Если же волшебнику вздумалось бы наложить магглоотталкивающее на маггла, тот бы самым настоящим образом сошел с ума. Он метался бы по собственной жизни, с обостренными до крайности чувствами и острыми, становящимися неразрешимыми, внутренними противоречиями. Чаще всего такие люди заканчивали жизнь самоубийством раньше, чем действие заклинания могло бы закончится, но даже если этого не происходило, их психика повреждалась непоправимо.
Со сквибами, однако, все происходило несколько по-другому. Магглоотталкивающее реагировало на способности человека к магии, но поскольку за плечами сквиба были поколения волшебников, он уже не был идентичен магглу. Сквиб чувствовал беспокойство, чаще всего точно так же сходил с ума, но в его случае все было обратимо, и заканчивалось чаще всего мирно.
- И вы применили на мне это заклинание? - Гарри пришел в ужас. - Я же мог рассудка лишиться! Да что же вы за люди такие!
Тонкс помрачнела.
- Это все Снейп. У него довольно своеобразная манера... поведения. Ему за это ох как от Дамблдора досталось, но это не главное, - таинственным тоном произнесла она.
- Я не сошел с ума... Я не сквиб? - недоуменно произнес Гарри.
- Сквиб, - печально вздохнула Тонкс. - Видишь ли, сквибами называются люди не только с полным отсутствием магических способностей, но с минимальным, которого хватает только на выполнение простейших заклинаний, - она грустно улыбнулась. - И ты, похоже, относишься как раз ко второму типу, - она весело подмигнула. - С тобой будут заниматься, может, хоть Экспеллиармусу научат - это, конечно, ничего не значащее заклинание, но лучше, чем ничего.
Тонкс встала на ноги, и Гарри недоверчиво взглянул на нее.
- Гарри, мне очень жаль, но пора идти, - судя по ее разочарованному лицу, это было правдой. - Дамблдор завтра к тебе зайдет. Сов не будем присылать, раз ты их так не любишь, - она весело ухмыльнулась и случайно задела стопку учебников.
- Ой, я такая неуклюжая... давай помогу, - смущенно заговорила она.
- Да нет, Тонкс, правда, не надо, - улыбнулся Поттер и сказал неожиданно для самого себя: - Заходи. Буду рад видеть. Правда, - помедлил и добавил,кивнув в сторону окна, - Только его с собой не бери.
Тонкс неуверенно кивнула и помахала рукой. В прихожей хлопнула дверь.
На часах начало третьего ночи, но сна ни в одном глазу. Гарри вздохнул, посмотрел в окно и спустился вниз. Парень с недоумением увидел, что в гостиной все еще горит свет и работает телевизор, и зашел внутрь.
Свернувшись клубком, на диване крепко спала тетя Петунья. Ее лицо оказалось неожиданно добрым и мирным во сне, и Гарри, поддавшись внезапному порыву, накрыл тетю пледом, выключил свет и телевизор и прикрыл дверь в гостиную.
Потоптавшись в прихожей, парень вышел на улицу. На Литтл-Уингинг спустилась невероятно душная ночь: ни ветерка, и дышать очень трудно. Окна нигде не горели - дорога освещалась лишь тусклым светом фонарей.
Полностью погруженный в свои мысли, Гарри Поттер сидел на крыльце и грустно смотрел на ясное звездное небо.
_______
я буду очень рада отзывам :D напишите хотя бы "+" или "-"))
