Глава 3Сторона, имеющая защищенную проходную пешку, должна опасаться подрыва своей пешечной цепи с разменом базовой пешки, которая поддерживает проходную.
«Гринготтс» оказался банком. Белоснежным и неприступным снаружи, утопающим в роскоши и кричащим о своей стабильности внутри. Даже его уродливые серокожие служащие смотрелись величественно на этом фоне, как маленькие короли в своем царстве. От этого юноша, вынужденный спать на улице до открытия банка, да еще так, чтобы его никто не заметил, чувствовал себя особенно неуютно.
Что ж, раз милая птичка послала его сюда – ему еще предстоит выяснить, с чьей подачи, – то здесь его должны знать. С этими мыслями молодой человек подошел к одной из конторок, за которой сидел гоблин, старательно изучавший кипу каких-то бумаг. Юноша встал рядом и приготовился терпеливо ждать, когда на него обратят внимание. Наконец банкир не спеша дочитал очередной документ и, с размаха шлепнув на него печать, поднял глаза на нового клиента.
– Чем могу быть полезен… – скрипуче спросил гоблин и после небольшой паузы добавил: – …лорд Певерелл?
Есть! Ему даже ничего говорить не пришлось! Лорд-бродяжка, оригинально, ничего не скажешь.
– Я хотел бы проверить счет, – как можно спокойнее произнес новоиспеченный лорд, хотя его сердце готово было выскочить из груди. Если его знает работник банка, то у него, скорее всего, открыт здесь счет, ведь так?
– Одну минуту.
Гоблин невозмутимо спрыгнул с высокого табурета и просеменил к высокой позолоченной двери с изображением двух сражающихся драконов, где и скрылся. Этому народцу явно нельзя было отказать в хорошем вкусе: архитектура несколько напыщенна, но для банка вполне уместна.
– Пройдемте за мной, – вернувшись через минуту, пригласил его тот же гоблин. – Директор банка готов вас принять.
Знать бы еще, хорошо это или плохо. Но пока ему остается только согласно кивнуть и последовать за внимательным банкиром к той же двери с драконами. По крайней мере, без присмотра здесь никого не оставляют, это точно.
– Присаживайтесь, лорд Певерелл, – вежливо, но без тени улыбки промолвил директор Гринготтса, как только за посетителем закрылась дверь. Его сопровождающий остался снаружи. – Мое имя Урглот.
– Да прибудет золото в ваши сокровищницы! – произнес ритуальное приветствие молодой человек и, кажется, сам удивился тому, что сказал.
– Да умножится оно у вас! – одобрительно ответил Урглот, сделав вид, что не заметил смятения юноши. – Вертоух сообщил мне, что вы хотели бы прояснить вопрос о своем наследстве.
А вот это уже интересно!
– Если это возможно. – Речь должна быть неторопливой и спокойной, как у самого директора банка. Все-таки лорд говорит… как выяснилось.
– Боюсь вас разочаровать…
Начинается…
– …но тут есть большие проблемы.
Куда ж без них! Они вообще имеют свойство концентрироваться на одном человеке. На одном, вполне определенном человеке.
– Проблемы какого рода?
– В первую очередь, идентификации. – Пожилой гоблин раскрыл лежащую перед ним книгу на загнутой странице. – Как вам известно, когда сэр Артемиус предпочел скрыть магический след своей семьи во избежание преследований со стороны сэра Ричарда, – директор банка ткнул узловатым пальцем в две точки, подписанные названными именами, – род Певереллов пресекся по мужской линии. По крайней мере, это официальная точка зрения издания «Природная знать. Родословная волшебников», скрепленного печатью Визенгамота и «Гринготтса», поскольку за триста лет ни один прямой потомок Певереллов так и не объявился, чтобы оспорить этот факт.
– Выходит, я не существую? – спросил молодой человек, боясь услышать ответ.
– Официально – нет. Но, к счастью, это легко исправить с помощью родового перстня.
– Кольцо? Но каким образом…
– Фамильное кольцо, лорд Певерелл, фамильное! У нас достаточно острый глаз, чтобы разглядеть на нем печать Певереллов, и достаточно острое чутье, чтобы осознать его подлинность. Надеть такое кольцо может только истинный наследник. Давно оно у вас?
– Сколько себя помню. – И ведь не соврал.
Вот значит как. Выходит, гоблины не узнали его самого, они лишь определили его род по перстню, как и Горбин, подославший бродяг в надежде забрать себе реликвию.
– То есть кольца достаточно, чтобы меня признали наследником? – решил уточнить юноша.
– Ну что вы! – улыбнулся на такое предположение Урглот. Лучше бы он этого не делал: ряд острых треугольных зубов не прибавлял ему дружелюбия. – Нынче такая бюрократия, тут требуются неоспоримые факты.
Не вставая со своего места, директор Гринготтса, выдвинул инкрустированный рубинами ящик стола и аккуратно достал из него золотую чашу и несколько разноцветных склянок.
– Знаете, откуда происходит выражение «голубая кровь»? – поинтересовался он, совершенно беспорядочно смешивая в чаше извлеченные из стола зелья. – Сейчас вы увидите это собственными глазами… Прошу ваш палец.
Ничего не понимающий юноша протянул гоблину правую руку, и тот быстрым движением вонзил в нее серебряную иглу. Закусив губу, молодой лорд наблюдал, как капля крови, упавшая точно в центр чаши, растекается алой лужицей и медленно меняет цвет на голубой. Через какое-то время вся жидкость в сосуде приобрела нежный лазурный оттенок.
– Вот это послужит хорошим доказательством для Визенгамота, – довольно произнес Урглот. – От вас требуется только назвать свое имя, которое войдет в «Природную знать» и поставить печать Певереллов.
– Имя и печать? – нервно переспросил юноша.
– Да, этого будет достаточно, я лично позабочусь об остальном. Певереллы всегда были нашими лучшими клиентами, «Гринготтс» будет рад предоставить свои услуги их наследнику. Так как ваше имя?
– Раймонд, – быстро ответил молодой человек, взгляд которого упал на одно из имен в раскрытой книге с родословной волшебников. Ох, судя по датам жизни, этот Раймонд умер в младенчестве, это ведь не будет дурным знаком?
– Рай-монд… – повторил Урглот, выводя имя на листе наполовину исписанного пергамента. – И второе имя?
– Артемиус, – решил не ломать голову лорд и назвал того, на ком заканчивалась одна из ветвей генеалогического древа Певереллов.
– Ар-те-ми-ус, – тут же дописал старый гоблин. – Память о предках достойна уважения. Ознакомьтесь и поставьте вашу печать.
***
Рон и Гермиона сидели на диване в «Норе», пытаясь отойти от шока. Рядом пристроился худенький подросток в очках и со шрамом на лбу – знаменитый Гарри Поттер. Напротив троицы, в наколдованном кресле, расположился великий волшебник Альбус Дамблдор, который и сообщил, что вчера поздно вечером Избранный был похищен Пожирателями.
– К счастью, это было не запланированное Волдемортом похищение, – ободряющая улыбка в сторону вздрогнувших от произнесенного имени детей, – а личной инициативой некоторых его слуг, желающих угодить своему господину. Их было немного, поэтому Гарри, – кивок в сторону черноволосого подростка, – удалось вырваться и бежать.
– Проклятые Пожиратели! Наверняка Снейп знал…
– Профессор Снейп, Рон! И твоя личная антипатия не может служить достаточным обоснованием для обвинения человека!
– Благодарю, мисс Грейнджер. – Директор улыбнулся покрасневшей Гермионе. – В свою очередь могу сказать, мистер Уизли, что профессор Снейп ничего не знал об этой операции, поскольку, как я отметил, она не состояла в планах Волдеморта.
– Но он… – начал было Рон, однако был вовремя остановлен от всей души наступившей ему на ногу Гермионой. – Ай!
– Что ж, думаю, Гарри сам обо всем вам расскажет, – вопросительный взгляд в сторону черноволосого мальчика.
– Конечно, профессор! – тут же подтвердил тот, широко улыбнувшись.
– Но старайтесь не утомлять его своими расспросами, – строго добавил Дамблдор, и друзья согласно закивали. – Все-таки Гарри пережил еще одно большое испытание, такое не каждому захочется вспоминать.
***
– Теперь мы можем перейти к вопросу самого наследства, – заявил Урглот, осмотрев сургуч с печатью Певереллов, оставленной перстнем. – К сожалению, тут тоже не все так просто.
Кто бы сомневался!
– По причине того, что род Певереллов не оборвался полностью, а лишь потерял наследников-сыновей, все финансовые ресурсы были распределены между наследниками второй и третьей очереди, как и фамильные ценности, продолжившие свой путь по женской линии.
– Вы хотите сказать, что у меня ничего нет?
Кроме имени, имя-то он наполовину узнал, наполовину придумал.
– Я этого не говорил. У вас нет денег и артефактов. Большая часть недвижимого имущества тоже давно перешла к другим людям на законных основаниях. Зато у вас есть остров с огромной территорией. Правда, Министерство магии воздвигло на нем здание, но так как сама земля официально принадлежит прямому потомку Певереллов, они вынуждены будут снести замок и более того – выплатить штраф за пользование вашей собственностью в течение… дайте подумать… ах да, в течение двухсот шестидесяти трех лет.
– Это уже что-то, – пробормотал себе под нос юный лорд и добавил уже громче: – Вы уверены, что Министерство так и поступит?
– У него нет выбора, – довольно хмыкнул гоблин. – Бумаги «Гринготтса» невозможно оспорить. Министерство само связало себя по рукам и ногам магической клятвой, о которой уже и думать забыло.
– Я рад, что «Гринготтс» так яростно отстаивает интересы своих клиентов.
– «Гринготтс» лишь печется о своей репутации, лорд Певерелл. Вы можете вступить в наследство сразу после восстановления вашего имени в родословной, мы постараемся сделать это как можно быстрее и известим вас письмом.
– Благодарю, – сказал юноша, поняв, что разговор окончен, и нехотя поднялся с мягкого кресла. – Пока я еще не вступил в свои права, можно хотя бы узнать название этого острова?
– Разумеется, лорд Певерелл, – хищно улыбнулся директор банка. – Это Азкабан.
