Глава 3. Ячейка обществаСтайка ребятишек под водительством взрослого мага зашла в большой полутемный зал театра движущихся картинок. Дети расселись по креслам, продолжая гомонить, толкаться и кидать что-то друг в друга.
— А ну-ка тихо! — скомандовал воспитатель. — Стэн, немедленно прекрати пинаться! Геката! Геката Корнер!
Рыжеволосая девочка с невинным видом оглянулась на взрослого.
— Что у тебя в руках?
— Ничего, сэр, — ангельским голоском пролепетала она, показывая ладони.
— Гм… Ладно, все замолчали! — велел воспитатель, отворачиваясь от нее. Девочка лукаво ухмыльнулась, глядя, как метательная липучка, которую она успела удачно выпустить из рук, ползет по рюкзачку соседа.
Постепенно в зале потемнело, а сцена осветилась, и на ней возникло объемное изображение учебной комнаты: несколько рядов парт, доска, дети, учитель, заставляющий их повторять хором какой-то нудный текст. Один из учеников сбился, линейка бьет его по пальцам.
Истории из школьной жизни простые: симпатичные ребята хохочут, болтают, играют друг с другом, готовят уроки вместе, хорошие учителя скупо улыбаются им и справедливо поощряют, плохие придираются и жестоко наказывают, а подлизы из числа соучеников строят подлые каверзы. Везде, где готовят каверзы и унижения, мелькает взлохмаченный очкарик — Гарри Поттер, нарушитель порядка и враг честных волшебников, вынюхивает, а потом доносит гадким учителям и директору Дамблдору. Лицо Дамблдора, значительное и неприятное, видно во всех деталях, его пристальный недобрый взгляд направлен прямо на малолетних зрителей — кто-то из них взвизгивает, а Геката запускает книжкой на сцену.
Однако главное злодейство впереди. Дамблдор задумал убить Темного Лорда. Он подошлет к Волдеморту Гарри Поттера, от мальчика Темный Лорд не будет ждать плохого — а Поттер, обученный темным магическим приемам, убьет его.
Зрители вскрикивают, кто-то плачет.
Но все заканчивается благополучно. Предательский план раскрыт, и негодяев с позором изгоняют из школы.
— —
Джинни Корнер, попетляв по Лондону, в очередной подворотне скинула мантию, оставшись в джинсах и куртке. В другом дворе, глядя в зеркальце в пудренице, на скорую руку наложила пару заклинаний на лицо, изменив его до неузнаваемости. Наконец позвонила в дверь одного из блочных домов.
— Привет, дорогой!
— Привет, моя радость!
Дин Томас стащил с нее куртку.
— Ужин?
— Ага! — лаконично ответила Джинни.
Дин принес из кухни посуду, мясо с овощами и хлеб, а Джинни парой взмахов палочки подогрела «горячее» (до ее трудов оно было холодным). Потом достала из рюкзака огневиски.
— Хорошо спать с ведьмой, — усмехнулся Дин. В магловских магазинах такого не достать.
— Ты, главное, друзьям не вздумай хвастаться, — ответила Джинни. — Не хочется смотреть, как тебя вздернут на Площади магии.
— Я еще не совсем свихнулся, — успокоил Дин. — Ну, идем ко мне, красавица.
Получасом позже они валялись голые в широкой диновой кровати и попивали огневиски прямо из бутылки.
— —
— Почему ты так поздно? — встретил ее раздраженный Майкл.
— Дела, — равнодушно бросила Джинни.
— Какие дела?.. Была твоя очередь забирать Кэт.
Джинни не ответила. Очередь была Майкла, но скандалить не хотелось. За ужином супруги угрюмо молчали, одна Геката щебетала, подробно пересказывая зрелище в театре движущихся картинок. Потянувшись за шоколадной лягушкой, она спросила:
— А почему Гарри Поттер такой подлый?
Джинни отвернулась к мойке, левитируя туда посуду, а Майкл ответил:
— Он просто враг, малыш. Не ищи логику в их поступках.
— —
Спать Джинни не хотелось, и после того, как дочь затихла, она вышла на крошечный балкон. Город внизу еще жил, светились огни, и, наблюдая за ними, Джинни вспоминала, как встретила Дина. Тогда она уже частенько засиживалась в барах, притом не обходила стороной и магловские. Это не запрещалось официально, могло только плохо отразиться на служебном положении, но у Джинни уже никакого положения не было. Иногда к ней клеились волшебники — маглам, конечно, в голову бы не пришла такая вольность — и кое с кем даже получались мимолетные романы. Слишком мимолетные, чтобы муж мог узнать что-то.
Может, путь вниз начался с неприятностей вокруг папаши. Перси сбежал с тонущего корабля, переметнувшись к преследователям. Чарли пересидел тяжелые времена в румынской командировке. Билла прикрыл его шеф, мистер Грейбек. А Джинни себя не берегла, плюнула на последствия и осуждать отца отказалась. Ну, и последствия себя ждать не заставили.
А может, с того началось, как Геката, с которой Джинни так нравилось нянчиться, выросла и пошла в детский кружок, и там ей объяснили, что магия превыше всего, а Волдеморт защищает ее от врагов. И если Кэт узнает, что кто-то замышляет плохое — недоволен Жрецами смерти, сомневается в политике Министерства или злится на высокие цены — то пусть сразу расскажет воспитателям, чтобы те смогли передать рассказ в Департамент охраны порядка и спасти малышей, магию, Британию от хаоса и диверсий.
Не пускать ее в кружок было невозможно, а заронить недоверие к воспитателям — опасно, ребенок был слишком маленьким для успешной конспирации. Джинни отпустила ее, но с тех пор все чаще начала прикладываться к огневиски. Сначала дома. Потом ее деятельная натура потребовала компании и выгнала Джинни на поиск собутыльников.
— —
В тот раз бар был магловский. Народу собралось мало. По телевизору транслировали квиддичный кубок Европы, и Джинни вдруг подумала, как смешно это соединение технологий. В разгар состязания вошел красивый магл, оставив мотоцикл на мостовой. В зале было жарко, и Джинни скинула мантию на спинку стула, так что сначала магл не заметил, подмигнул задорно — а потом сообразил, что она колдунья, сразу засуетился с извинениями и убрался подальше от греха.
А через пару дней Джинни, в магловской одежде, встретила его по пути домой. Магл узнал ее и насторожился.
— Ты вроде был непрочь познакомиться, — она глядела в глаза прямо, без улыбки.
— Да… но… — он силился понять, нет ли здесь подвоха.
— Пошли, что ли, в бар, — она взяла парня под руку. Бар был незнакомый, но так даже лучше: меньше шансов, что опознают.
Дин терялся в догадках, что это значит, и не сделать ли ноги, пока не поздно беречь голову. А потом решил: глупо отказываться, когда такая возможность сама плывет в руки. Он на мотоцикле гоняет и ничего, а авансов ведьмы побоится? Джинни была яркой, живой, острой на язык — но все это меркло в сравнении с тем, что она колдунья. Перед волшебством Дин преклонялся, да и кто из маглов не преклонялся, если уж честно? Самих волшебников можно не любить, но кто не завидует их силе?
Парочка провела вечерок вместе, а потом Дин спросил:
— Может, зайдешь ко мне? — и Джинни не отказалась.
С тех пор они виделись время от времени. Это была самая опасная из затей Джинни. Межрасовые связи преследовались, и если бы кто-то узнал про интрижку, любовникам пришлось бы плохо. Но Джинни рассудила, что Дин — мужик взрослый и сам за себя отвечает. А за себя она, как ей казалось, бояться уже почти перестала.
На легпроверке все могло бы вскрыться — могло бы, если бы Джинни была попроще. Но она с детства ненавидела, когда лезли в ее дела, и постепенно выработала самопальные навыки защиты от легилименции. А для магла шанс попасться в проверку был невелик.
