воссоединение Площадь Гриммо была одной из самых спокойных в своей округе и ничем не отличалась от своих соседей, с той только разницей, что в одном из ее домов проживали волшебники. Да, и на этой улице была странная нумерация: здесь не было дома под номером двенадцать, а сразу за одиннадцатым шел тринадцатый. Не сказать, что жители удивлялись этому, они просто привыкли к странной ошибке. Все было как всегда: светило яркое августовское солнце, которое сильно пекло головы прохожим, раскаленная пыль клубами поднималась с дороги, когда по ней проезжали одинокие автомобили, прохладный ветерок лишь изредка колыхал уже пожелтевшую траву.
Вдруг на улице появилась женщина, которая сразу же стала озираться по сторонам, словно кого-то искала или ждала чего-то. Между домами одиннадцать и тринадцать появилась полированная дверь. Достав зеркальце, женщина поправила свою прическу и решительно нажала на звонок. Дверь почти моментально открылась.
- Привет, мам, - поздоровался с дамой Джеймс, который вызвался открыть дверь.
- Джеймс, я так и знала, что ты тут! Знаешь, мог хотя бы предупредить, что остаешься ночевать у отца, и поберечь мои нервы! - раскричалась Джинни. В последнее время она стала очень нервной и срывалась по малейшему поводу. Все считали, что это из-за ее расставания с мужем.
- Мам, я тебе скажу одну вещь: я не только останусь ночевать у отца, но и собираюсь пробыть здесь до конца каникул, - твердо ответил Джимми, пропуская мать в дом.
- Что?! А обо мне ты подумал?! Как я буду жить одна в пустой квартире? Я же только ради твоего приезда взяла отпуск! - снова принялась за крик женщина. Джинни очень любила своих детей, и ее немного расстраивал тот факт, что видеться с ними она теперь сможет очень редко, а все из-за этих глупых пререканий между ней и Гарри.
- Мам, успокойся, - с лестницы спускался второй сын Поттеров.
- Альбус, дорогой, как я соскучилась, - воскликнула миссис Поттер, расцеловывая сына в обе щеки. - Джимми, я все же не понимаю, как ты собираешься жить в этом доме, где нет почти никакой еды, где все пыльно и грязно? - произнесла она, оглядывая немного захламленную комнату, где повсюду лежали обрывки пергамента и обувь. - Ведь твоему отцу лень даже убраться и приготовить поесть сыну! Ал, к тебе это тоже относится.
- Нет, мам, - твердо ответил тот матери, - если ты чем-то недовольна, то можешь переезжать сюда, прибираться и готовить всем. Так и твой отпуск не пропадет.
- Давай лучше ты ко мне, - предложила женщина. Она не хотела снова встречаться с Гарри, снова ссориться с ним, вновь глядеть в эти любимые с детства зелёные омуты глаз, в которых она так любила тонуть...
- Нет, тем более, что Лили требуется помощь, - ответил Ал, нагло глядя на свою мать. Он знал, что после такого заявления, женщина сразу же перестанет спорить и будет готова на все, лишь бы с ее доченькой ничего не сучилось.
- Какая? - с испугом спросила Джинни, в её голове проносилось множество вариантов того, что могло случиться с её прекрасной дочуркой. - Где Гарри? Почему он ничего не предпринимает для того, чтобы попасть в дом моих родителей? Еще отцом называется!
- Джин, не стоит попадать в Нору, чтобы встретиться с Лилиан, - произнес голос позади женщины, такой родной и любимый, но сейчас столь же далекий...
- Гарри, где наша дочь? - переходя на крик, спросила бывшая Уизли, ей было необходимо выплеснуть свои эмоции на ком-то.
- Здесь, - коротко ответили ей трое, как-то странно переглядываясь.
- Как здесь? Как она сюда попала? Почему именно к тебе, а не ко мне? Что с ней? - полились на Поттера вопросы.
- Успокойся. Ее привели Джеймс и Ал, ей плохо, она выпила какое-то зелье и сейчас потеряла сознание, - ответил ей Гарри, осторожно пятясь назад.
- Это все ты! - вдруг визгнула Джинни. - Это все из-за тебя! Если бы ты так упорно не отстаивал свою точку зрения, то ничего бы этого не произошло! - Из глаз женщины полились слезы, а она сама подбежала к мужу и стала колотить его мускулистую грудь своими кулачками. Все уставились на нее с ужасом, а Гарри на долю секунды потерял дар речи.
- Джин, успокойся, с ней все будет хорошо, - ласково произнес Поттер, бережно обнимая жену и вдыхая такой родной аромат ее волос, который так любил. Джинни всхлипнула, а потом стала постепенно успокаиваться.
- Я хочу ее увидеть, немедленно! - вдруг произнесла она охрипшим голосом, поднимая взор своих карих глаз на Гарри. На долю секунды ей почудилось, что они снова вместе, и между ними нет больше противоречий, которые и разрушили их семью. Он все так же обнимает ее, а она просто плавится в его объятиях.
- Хорошо, - ответил Ал и повел свою мать в верхние комнаты, где уже лежала Лили, готовая сыграть свою роль в этом спектакле.
- Лили! - закричала Джинни, как только увидела бледную дочь, лежащую на постели, её рыжие волосы разметались на подушке, а под глазами залегли синяки. - Что она выпила? - обратилась женщина к сыну, который остался стоять на пороге, не решаясь войти.
- М-м-ама, - простонала Лили, - ты здесь?
- Да, что с тобой, милая? Что с тобой сделал твой глупый отец? Или это бабушка с дедушкой? - спросила Джинни, присаживаясь у кровати и гладя дочь по рыжим волосам. - Ну, покажу я им, где находятся Мерлиновы кальсоны!
- Они не виноваты, - тихо прошептала девушка и потеряла сознание...
В комнату ворвались колдомедики во главе с Лавандой Браун, которая была женой Рональда Уизли. Все магическое общество было в шоке, когда второй член "Золотой троицы" бросил Гермиону Грейнджер и женился на своей первой девушке.
- Так, что случилось? - профессорским голосом спросила целитель у Джинни, которая сидела рядом с дочерью и гладила ее по волосам.
- Лили, с ней что-то случилось, - чуть не плача, ответила мать семейства.
- Так, прошу вас покинуть помещение. Это касается всех, - твердо ответила бывшая Браун. - Я ее осмотрю, а потом скажу тебе, чем она больна. Не волнуйся, я не причиню вред племяннице.
- Хорошо, - обреченно ответили все и вышли. Джинни сразу же направилась к Джеймсу, который сидел на диване и листал какой-то журнал, связанный с квиддичем.
- Джим, мне нужно с тобой поговорить, - начала женщина, опускаясь рядом с сыном. Тот заинтересованно поднял свой взгляд на нее:
- О чем, мама?
- О нашей разрушенной семье, - тихо начала Джинни, горестно вздыхая и старательно сдерживая слезы. Джеймс улыбнулся и обнял мать, когда она затараторила, - Это я во всем виновата! Если бы я не накидывалась каждый раз на вашего отца из-за всех этих тайн, то мы бы не разъехались, а с Лили было бы все в порядке!
- Мам, успокойся, - ласково произнес Джеймс, поглаживая мать по спине.
Тут раздался смех Ала, который весело кому-то говорил:
- Классно все получилось, не думал, что все так выйдет!
- Да, по Лили сцена плачет, - согласился Гарри, входя в гостиную, и замер, заметив жену, которая встала, уперла руки в бока и выжидающе посмотрела на мужа.
- Гарри Джеймс Поттер, я жду объяснений!
- Эмм, - промычал Гарри, умоляюще смотря на детей, будто бы прося у них помощи.
Тут из комнаты вышла Лаванда с самым серьезным видом:
- Диагноз таков, Джинни, - начала миссис Уизли. - Лили очень скучает по семье, по нормальной семье, заметь это. И из-за этого начала высыхать. Это может привести к летальному исходу, все в ваших с Гарри руках, постарайтесь привести отношения в норму, хотя бы ради детей.
- Хватит врать! Я уже поняла, что меня развели, как тупую первокурсницу из Пуффендуя! - холодно ответила Джинни. - Не могу поверить в то, что вы все пошли на это, а все ради чего? Чтобы снова свести нас?
- Джинни, как ты не понимаешь, что дети не могут жить в разрушенной семье? - не выдержал Гарри. - Они хотят жить в любви, а не в том, что мы окончательно разрушаем! Весь этот спектакль был направлен на то, чтобы вернуть тебя в нашу семью, - сказал он и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
- Джинни, прости, конечно, - начала Лаванда, - но ты не права, тебе нудно вернуться в семью и не нужно ссориться с Гарри из-за пустяков. - С этими словами женщина направилась к камину и исчезла в зеленом пламени.
- Мам, ты же только что говорила мне, что хочешь воссоединить семью, а сама... - укоряющие произнес Джеймс.
- Я не буду первой мириться с ним, - твердо ответила женщина, гордо вскинув голову. - Да и к чему был этот спектакль? Всё равно ничего не изменится!
- Да, конечно, такими темпами я что-нибудь сделаю с собой! - вспылил Ал и собирался выйти из комнаты, как его остановил голос матери:
- Стой, я поговорю с Гарри и попрошу его принять меня назад, - устало произнесла она, вставая на ноги.
Своего мужа женщина нашла на кухне, он как раз заваривал себе чай. Эта традиция повелась у них еще со времен Хогвартса: когда кому-нибудь было плохо, то они всегда пытались запить свое горе не огневиски, а простым чаем.
- Гарри, ты все слышал? - безнадежно спросила мужа женщина, тот просто мрачно кивнул.
- Да, слышал.
- И что ты собираешься делать? - со страхом в голосе спросила Джинни, она очень жалела о недавнем срыве.
- Попробовать начать все сначала, - улыбнулся Поттер и осторожно обнял женщину, зарываясь в ее темно-рыжие волосы, пахнущие яблочным пирогом и еще чем-то, таким родным и знакомым.
- Мам, пап, вы снова вместе? - с надеждой в голосе спросил Джеймс, который со страхом заглянул на кухню, но ему ответом было молчание. Его родители страстно целовались, никого не замечая вокруг себя. - Короче, я и сам вижу ответ, можете не трудиться отвечать мне, - улыбнулся парень и ускакал к брату, который ждал его в гостиной.
- Ну, и как? Они помирились? - спросил Ал брата, когда тот показался на горизонте, а потом радостно кивнул. - Кстати, а где Скорпиус?
- Он, вроде, был в гостевой комнате, - ответил Джим. - Иди, найди его, да и Лили не мешает сообщить о том, что спектакль окончен, а все актеры должны выйти на поклон.
***
После ухода матери Лили поговорила со своей тетей, с которой они обсудили дальнейший план действий. Но после ухода Лаванды она просто лежала на кровати, изображая больную всеми силами, ведь с минуты на минуту могли заявиться ее родители, которых почему-то все еще не было. Тут послышался надменный голос с порога комнаты:
- Эй, рыжая... - кончено же, это был не кто иной, как Скорпиус Малфой. - Ваш план не удался, твоя мать раскусила вас, так что хватит разыгрывать комедию.
- О Мерлин, ну скажи мне, ты всегда такой черствый? - спросила поднимающаяся с постели девушка.
- Да, я добрый только по четвергам; если хочешь помощи, то записывайся в очередь, - ухмыльнулся парень, скрещивая свои руки на груди.
- Оно и видно, зря я тебя все-таки пожалела и взяла с собой в Косой переулок, - как бы говоря сама с собой, произнесла Поттер, зная, что этот комментарий выведет из себя парня.
Уж такими были все Малфои, с которыми она была знакома. Жаль, что таких было всего двое: Скорпиус и Драко, их было тяжело изучать, но в то же время интересно.
- Не надо меня жалеть, я не похож на маглорожденного, - отрезал Скорпиус, осматривая письменный стол и доставая с полки над ним какую-то обтрепанную книгу, на обложке которой была изображена конопатая девушка с рыжими волосами.
- Стой! Это нельзя читать! - воскликнула Лили, пытаясь отобрать у юноши книжку.
- Почему? - ухмыльнулся Малфой. Зря Поттер сказала, что нельзя трогать книгу, ведь, как вы знаете, запретить человеку что-нибудь сделать - разогреть его интерес сделать это.
- Это нельзя читать, книга - мой дневник! - воскликнула девушка, только потом поняв, что сглупила.
- Ой, да подумаешь, как будто я не знаю, о чем вы, девчонки, пишете. Конечно же, про всякую чушь, - уверенным тоном произнес аристократ и, поднеся к себе дневник, открыв на какой-то странице, принялся читать вслух. -
Милый дневник... Не знал, что ты питаешь чувства к какой-то тетрадочке, - вставил он свой комментарий. -
Сегодня самый лучший день в моей жизни, потому что... тра-ля-ля, вот уже интереснее...
Он смотрел на меня своими синими глазами. Казалось, что Винстон видит насквозь мою душу... Постой, ты тут пишешь про Винстона Паркера? - изумлённо спросил Малфой. - Ты влюблена в слизеринца? Я слышал, что Слизерин враждует со львами. А ты наверняка там учишься. Кстати, ты знаешь, что он перевелся в Дурмстранг?
- Что? - опешила Лили, на время потеряв дар речи. Винстон не мог перевестись просто так, ничего не написав ей! Она же считала Паркера лучшим другом. Почему все так тяжело?
- Я говорю, что ты больше не увидишь своего ненаглядного, - ядовито усмехнулся Скорпиус, свысока смотря на Поттер.
- Отдай дневник, - вновь принялась за свое девушка, стараясь отобрать у Малфоя тетрадь.
В это время в комнату вошел Ал и, увидев перед собой представшую картину, откровенно заржал. Да и кто бы не удержался от улыбки, наблюдая за следующей сценой: в комнате находятся парень и девушка, у которой, кстати, на лице заметны следы от шоколада, оба растрепанные, как кикиморы, глаза у них горят, как два фонаря; у одного на лице написана ядовитая усмешка, а у другой губы растянулись в жалобной улыбочке вперемешку с перчинкой злости. Парень держит в руке над собой какую-то обтрепанную тетрадочку, а девчонка прыгает, пытаясь ее схватить. Короче говоря, пантомима "собачка и дрессировщик".
- Чем это вы тут занимаетесь? - сквозь смех проговорил Поттер. - Только познакомились, а уже такое вытворяете, не стыдно?
- Ал! - возмущенно ответила его сестра, которая уже выдохлась. - Вместо того, чтобы ржать, как лошадь, лучше бы сказал этому напыщенному индюку, чтобы он отдал мою тетрадь.
- Так эта старая тетрадочка, с которой даже в туалет стыдно сходить, твоя? - сделал невинное лицо Скорпиус, давясь смехом.
- Ничего она не старая, - возмутилась Лили. - Вот сейчас прокляну тебя Летучемышечным сглазом - будешь знать. Вон, у Ала спроси, он на себе испытывал.
- Скорп, хватит малышей обижать, а то еще она нажалуется Джеймсу. Он не любит, когда его принцессу обижают, - наконец соизволил прийти на помощь сестре Альбус Северус.
- О, так мы прячемся за штаниной старшего брата? - ехидно осведомился аристократ, иронически поднимая свою светлую бровь.
- Все, если ты сейчас же не оставишь меня в покое, я прокляну тебя... и Ала заодно. Спасибо тебе, братик, очень помог, - закипала Лили, доставая свою волшебную палочку.
- Валим отсюда! - поспешно сказал Поттер. - Она не шутит, а этот сглаз очень болезненный, я три дня в себя не мог прийти после него. - Похоже, эти воспоминания все еще были свежи, потому что он поморщился, когда говорил про это.
- А тебе уже можно колдовать, деточка? - с усмешкой спросил девушку Малфой, понимая, что играет с вулканом, который вот-вот взорвется.
- Скорп, пойдем, мы же собирались научить тебя игре на гитаре, - сказал брюнет, таща блондина из комнаты и осторожно косясь на сестренку, боясь, что та все-таки проклянет их.
- Точно, пойдем, - радостно сказал парень, и они ушли, оставив оскорбленную девушку одну.
- Ненавижу! - воскликнула Лили, и в комнате завибрировал воздух от неосознанно вырвавшейся стихийной магии...
