Глава 3. Паутина.Мой сосед, похоже, был очень чем-то озабочен. Не желая показаться бестактным, я сидел в кресле, положив шляпу на колени, и терпеливо ждал. Наконец, он отхлебнул чаю и задал мне вопрос.
- Вы не помните, где мои последние записи?
- Скорее всего на столе в вашей комнате, где же ещё?
- Точно, Ватсон, это же элементарно.
Наскоро допив чай, он встал. Где-то с полминуты я наблюдал, как сыщик-консультант переводит взгляд с двери моей комнаты на дверь своей. Со стороны можно было подумать, будто он не уверен, какая из комнат - его.
- Холмс, ей-Богу, вас как будто подменили! - не выдержав выпалил я.
Шерлок Холмс нарочито мило улыбнулся, выдав короткий нервный смешок, - Что-то с памятью моей стало, - он потянул за ручку двери, - Всё, что было не со мной - помню! - и скрылся в моей комнате. Впрочем, секунды две спустя он вернулся и с невозмутимым видом прошёл к себе.
Я не стал его больше беспокоить и ушёл в свою комнату, чтобы подробнее познакомиться с историей болезни моего нового пациента. Через час Шерлок Холмс постучал ко мне сам.
- Есть новое дело. Точнее, не совсем новое, оно касается ряда нераскрытых преступлений. Явных улик нет, но я знаю, кто за всем стоит. Доказать это будет непросто. Мне нужна ваша помощь, Ватсон.
- Я к вашим услугам, как всегда.
- Для начала мне нужна круглая сумма и утренняя газета.
Я посмотрел на него удивлённо, пока не понимая никакой связи между тем, что он сказал, но дал ему газету и доверил часть сбережений.
- Благодарю, Ватсон. Встретимся за ужином.
С этими словами он развернулся и собрался было уходить, но я остановил его окликом.
- Подождите, а что насчёт подозреваемого?
- О, это тот, у кого рыльце в пушку, но одновременно и тот, кто из воды сухим выходит. Мозг криминальной Европы, корень зла. Если я скажу вам, вы мне не поверите.
- Боже мой, Холмс, не интригуйте меня!
- В таком случае, соберите мне к семи часам вечера всё, что только сможете, о Джеймсе Мориарти, включая его труды. За сим прошу откланяться, - сделав подобие реверанса, он исчез в дверном проёме.
Профессор Мориарти? Вот уж не думал, что кто-то вроде него может иметь что-то общее с преступным миром. Он уважаем в обществе, имеет безупречную репутацию. Более того, он математический гений; его приглашают читать лекции по всей Европе. Но если Холмс говорит с таким убеждением... Или мой друг допустил промах? Я чувствал себя растерянным, но помнил, что Шерлок Холмс никогда не ошибался с подозреваемыми. То, что он говорит в начале дела, почти всегда кажется мне нелепостью, но впоследствии оказывается чистейшей правдой. Итак, я стал собирать информацию. Решив начать поиски с картотеки Холмса, я пошёл к нему в комнату.
В нос мне сразу ударил резкий запах формальдегида. Я осмотрелся - среди хаоса и антисанитарии, процветавших в комнате моего соседа, мне в глаза бросилось кое-что новое: к стене были приколоты вырезки из газет. Все иглы были обвязаны красными нитями; некоторые из них соединялись друг с другом, но все до единой вели к центральной игле. И этой центральной иглой было приколото к стене изображение профессора Мориарти.
Я обомлел. По этой своеобразной паутине выходило, что профессор средних лет был причастен ко всем громким делам на континенте! Копенгаген, Париж, Вена, Берлин, Прага, Петербург. По отметкам получалось, что обозначенные преступления совершались в тот же период, когда профессор приезжал в эти города читать лекции. Это было похоже на правду, но для чего он, если это был он, совершал эти убийства? Среди убитых - люди весьма обеспеченные, но сферы их деятельности были совершенно разные. Что общего может быть у профессора математики с главой французской фармацевтической компании, или с основателем оружейного завода в Праге? Какое отношение к Мориарти имеют владельцы датского химического комплекса и российских запасов зерна? Но, похоже, у моего друга как всегда есть своё мнение на этот счёт.
Не теряя времени, я переписал убийства, с описанием и в хронологическом порядке, и указал периоды пребывания Мориарти в европейских городах. Затем я нашёл в картотеке Холмса досье на профессора и переписал те немногие записи: "Родился в богатой семье. Учился в Кембридже, в 21 год написал всемирно известный трактат о биноме Ньютона. Знания в области математики - превосходные. Университетский чемпион по боксу. Дурная наследственность. Скандал в Кембридже, переезд в Лондон. Преподаёт высшую математику в институте"
Немного, конечно, но всё же чуть больше, чем известно всем. Теперь - труды. Для начала неплохо было бы найти этот самый трактат о биноме Ньютона. В домашней библиотеке, среди книг о химии, юриспруденции, делах 19 века, я, конечно не нашёл искомого трактата. Похоже, мне предстоит прогулка вдоль лондонских книжных лавок. Этим я и занялся после обеда.
Ранняя осень, пожалуй, самая приятная пора в Лондоне. Когда солнце не печёт, но приятно греет. В то же время, сезон дождей и туманов ещё не начался. В этом прелесть первой половины сентября. На улице было людно, но спокойно. Вдруг по Бейкер-стрит промчался кэб. Он остановился у дома 224 на противоположной от нас стороне. Из кэба вышел мужчина средних лет. Кучер нёс за ним чемоданы. Следуя дедуктивному методу моего друга я попытался определить, что это за человек. Он находился в тридцати шагах от меня, и я не так много мог заметить. Приехавший был в пальто и шляпе; шаг его был более чем уверенный, когда он заходил в дом. Я вспомнил, хозяйка дома недавно лишилась съёмщика квартиры и вместе с ним - приличного дохода. Значит, это новый постоялец. Я шёл вдоль улицы, и мне было по пути. Но когда я поравнялся с домом, жилец уже скрылся в нём. Однако на чемодане, который нёс кучер, я заметил наклейку «Нью-Йорк». Похоже, он сюда приехал прямо с пристани. Впрочем, это меня не касалось, и я пешей прогулкой добрался до моста, где не без труда нашёл и купил трактат о биноме Ньютона. К тому времени уже было около шести вечера.
Вернувшись, я стал ждать возвращения Холмса.
Ровно в семь часов вечера я услышал знакомые шаги на лестнице. Но когда дверь открылась, я увидел почтальона. Вглядевшись, я понял, что это Холмс. Он снял фуражку и деловито отвесил поклон, а затем сел в кресло.
- Как ваши успехи, Ватсон?
- Я записал всё, что нашёл, в этот блокнот. Кроме того, я купил тот самый трактат за авторством профессора.
- О, благодарю покорнейше, - отозвался Холмс, кладя блокнот и книгу в почтовую сумку.
- А как Ваши успехи?
- У меня был очень насыщенный день, Ватсон.
- Вы голодны? Я попрошу миссис Хадсон..
- Нет, спасибо, я не голоден, - он положил передо мной газету, - Прочтите.
Я пробежался глазами по строчкам первой страницы
- Приём лондонских учёных у полковника Морана, новые подробности о бойне в Рок-Спрингсе, убийство некой Мэри Оушен в Челси, - тут я остановился, - Вас заинтересовало это дело? Очевидно же, что её убил собственный муж, он часто посещал питейные заведения, где выходил из себя и лез в драки.
- Нет-нет, меня заинтересовала первая запись.
- Приём? Простите, но там никто не умер.
- Пока не умер, - поправил меня Холмс, потирая свои гладковыбритые щёки и серьёзно смотря в одну точку, - Потому что пока нужен. Но, Ватсон, это лишь вопрос времени, - здесь он посмотрел на часы и, вставая, сказал, - Простите, дружище, этой ночью у меня много дел. Встретимся завтра. И да, на будущее, не откажите незнакомому человеку, если он попросит у Вас помощи, - он встал и, больше ничего не говоря, ушёл. Из окна я видел, как по Бейкер-стрит удалялся почтальон.
