Глава 3Август 1998 года – октябрь 2000 года
Когда стало ясно, что все рассказываемое на организованных для оставшихся студентов курсах подготовки к экзаменам влетает Гойлу в одно ухо и тут же вылетает в другое, профессор Слизнорт по ему одному известным причинам устроил для него частные уроки. Причем привлек к этому лестью или хитростью нескольких студентов – правда, большинство сдалось почти сразу же. Дольше всех продержался будущий невыразимец Забини. Впоследствии, когда пришли результаты выпускных экзаменов их подопечного, он объявил, что если когда-нибудь раскроет тайну, как можно обучить Гойла, для него не останется в этом мире неразрешимых загадок. Каким-то образом часть с таким трудом полученных знаний все же задержалась в голове Гойла, и он наскреб на Удовлетворительно по гербологии, получив единственный требующийся по условиям приговора проходной балл из всех сданных им ЖАБА.
Гойл навсегда покинул Хогвартс летом одна тысяча девятьсот девяносто девятого года. Семейный сейф Гойлов был заблокирован, ему же самому назначили небольшое еженедельное пособие. В приговоре оговаривалось, с кем ему разрешалось общаться (как ни странно, с Забини и даже с Миллисентой в присутствии должностных лиц ему было позволено встречаться, а вот Малфой и Нотт оказались за бортом). И так как теперь Гойл не мог позволить себе жить на широкую ногу, вскоре оказалось, что его существование свелось к череде дешевых пансионов и небольшому чемодану, который даже не было смысла распаковывать. Ведь рано или поздно всем становилось известно, кем – или, скорее, чем – был его отец, и Гойла вежливо просили освободить номер.
Еще одним непременным условием отсрочки от заключения в Азкабан было устройство на работу. Гойл лишь кивал, когда инспектор по надзору за условно осужденными, которому Гойл смертельно надоел (и которого с каждым разом все больше раздражал), находил ему новую вакансию. Учитывая его некомпетентность и дурную характеристику, Гойла принимали только на временную работу – на полтора месяца во время уборки урожая той или иной сельскохозяйственной культуры. На одном из этих мест он умудрился продержаться всего три дня – ему понравилось прорубать просеки в лесопосадках, но, как оказалось, даже это дело требовало большего мастерства и тонкости. По той же причине он был уволен из деревообрабатывающего цеха по производству Нимбусов:
– Чересчур много сточил! Недостаточно отполировал! Слишком медленно нанизываешь прутья! Слишком быстро режешь! Да ты что, тупой, парень? Не можешь работать без мантии и маски?
И точно так же был выгнан несколько месяцев спустя из аптеки, хозяева которой, по крайней мере, потрудились расплатиться с ним.
С каждой новой вакансией от него требовали все меньше навыков, пока наконец Гойл не стал заниматься тем, что Малфой обычно презрительно называл работой домовиков, а именно – перетаскивал тяжелые и магически неустойчивые вещи, которые, ради их сохранности, можно было передвигать только медленно и вручную. И так, среди заказов по переносу бочек грибного масла и очистке ферм от навоза, наступила и прошла зима, которая сменилась летом, и снова наступила осень.
14 октября 2000 года
В этот октябрьский ветреный день впервые за прошедшие год и пару месяцев в Англию приехала Луна Лавгуд. Едва она сошла на платформу Кингс-Кросса, буйный ветер бросил в нее пригоршню красных листьев, запутавшихся в густой массе ее волос. Луна рассеянно заколола растрепавшиеся пряди волшебной палочкой, раздумывая, как лучше отправить багаж домой, когда позади нее раздался приветственный крик:
– Луна!
К ней по платформе мчалась радостно улыбающаяся Джинни.
– Привет-привет! Я уж было подумала, что ты уехала домой! – она крепко обняла Луну, отметившую, что девушка все так же пахнет цветами, и заключившую ее в объятия в ответ. – Как же я рада тебя видеть. Только ради всего святого, немедленно скажи мне, что ты ешь мясо.
Луна кивнула, словно знала, что Джинни задаст этот вопрос.
– Конечно. А что, Лондон поразила гербиформная чума? Кажется, у меня в сумке осталась пара лаймов.
– Да нет, – рассмеялась Джинни, потянув за собой Луну. – Просто Гермиона вдруг решила податься в вегетарианство и втянула в это дело всех остальных. Пойдем же; я сейчас готова сама зарезать корову, лишь бы съесть гамбургер… Постой-ка, а где твой багаж?
– Вот эти сумки, – указала Луна. – Остальное уже отправлено домой.
– В дом твоего отца? – Джинни закинула на плечо одну из сумок. Луна кивнула, подняв остальные. – Мама сбилась с ног, бегая к нему с едой чуть ли не по пять раз в день, просто чтобы убедиться, что он не голоден. Ты же знаешь мою маму.
– Папа упоминал об этом в письмах, – подтвердила Луна. – Передай ей, что я благодарна за это.
– Вот сама ее и поблагодаришь. Ты же останешься теперь с нами, правда? – Джинни вопросительно взглянула в лицо Луне, направляясь к выходу с вокзала. – Ты ведь не собираешься бросить на наше попечение Чарли и сбежать в какое-нибудь Тимбукту растить йети?
– Я хотела бы побывать в их университете, – мечтательно протянула Луна. – Хотя я не думаю, что им нравятся жаркие страны. У них слишком много меха.
Джинни усмехнулась, закатив глаза.
– Ты же прекрасно знаешь, что я имела в виду.
– В министерстве магии, в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, в подразделении тварей появилась вакантная должность. А если еще точнее – в группе сохранения исчезающих видов, – сообщила Луна. – И ее предложили мне.
– Это же великолепно! – просияла Джинни. – Ведь правда великолепно?
Луна серьезно обдумала вопрос.
– Думаю, так и есть, – решила она. – А Гарри нравится работать в министерстве?
– Ему нравится работать с аврорами, – ответила Джинни. Луна понимающе кивнула. – Я имела в виду, что все не так плохо, правда. И ему нравится Кингсли, которому в свою очередь нравится Гарри, и все это в определенной степени сглаживает ситуацию…
– И одновременно ее отягощает, – закончила за нее Луна.
– Люди обожают жаловаться, – пожала плечами рыжеволосая девушка. – Для них виноград вечно зелен. Давай зайдем сюда!
«Сюда» означало донельзя маггловское кафе. Но у Джинни оказались не только маггловские деньги, но и вполне здравые представления о маггловских заказах и официантах.
– Вечно я путаюсь в их деньгах, – все же призналась она Луне, когда они уединились в кабинке, поставив сумки под стол. – Каждая банкнота или монета соответствует десяти другим, но невозможно запомнить, какая из них ценнее!
Луна кивнула. Она с любопытством рассматривала картонные подставки под стаканы, на которых были изображены проткнутые стрелами кружки с сидром. Какой интересный вид спорта!
– Ах да! – спохватилась девушка и обернулась к Джинни. – Как у тебя обстоят дела с Гарпиями?
Джинни рассмеялась и засыпала Луну забавными историями о тренировках, матчах и о Гарри. Луна в ответ рассказала ей о Румынии, драконах и Чарли.
– Да уж, – согласилась с ней Джинни. – Кроме драконов Чарли практически ничего не замечает.
За разговором время пролетело незаметно, и они, смеясь, вышли из кафе лишь спустя несколько часов. Джинни снова крепко обняла подругу:
– Я так рада, что ты вернулась.
И Луна, обнимая ее в ответ, шепнула в рыжие волосы:
– Я тоже.
16 октября 2000 года
Офис по надзору за условно осужденными находился не в отдельном кабинете, а прямо посреди зала записей – просто несколько столов между бесконечными рядами шкафов с документами. Принцип открытости гласил, что правосудие должно вершиться на глазах народа. К тому же, если бы осужденные начали буянить во время своих ежемесячных принудительных визитов сюда, вполне вероятно, что среди присутствующих оказался хотя бы один работник из отдела магического правопорядка. Так что, в конечном счете, даже одержимость канцелярской работой в этом отделе имела свои преимущества.
Но на самом деле вся эта система главным образом обеспечивала Гойлу неиссякаемый источник наблюдений, позволявший ему не отвлекаться на сидевшего перед ним инспектора, – вокруг постоянно ходили люди, то и дело добавлявшие новые документы в ящики и очень редко достававшие старые.
–… и засунуть его в бочку с гноем бубонтюбера, – закончила инспектор. Не она первая вела его дело, и, скорее всего, не она будет последней. Гойл даже не утруждал себя запоминанием их имен. – Ну что ж. Я, конечно, могла бы спросить, что вы думаете по этому поводу, но совершенно очевидно, что вы ничего не думаете, не считаете и не находите.
Гойл чуть заметно кивнул на случай, если от него требовался ответ. Он смотрел, как крошечный старичок приставляет к шкафу лестницу, забирается наверх, достает из ящика документы, спускается и переносит их к другому шкафу лишь для того, чтобы снова вскарабкаться по ступенькам и положить документы в другой ящик. По наблюдениям Гойла, этим старичок занимался уже минут десять. Гипнотическое зрелище.
– …осознать серьезность ситуации, – донесся до него голос инспектора. – Вы что, хотите попасть в Азкабан?
Гойл перевел на нее ничего не выражающий взгляд.
– Вы находите работу или отправляетесь в тюрьму, и никак иначе. Работа. Или тюрьма. Вы хоть что-то понимаете? Да? Нет? Может, вы окаменели, и мне стоит сходить за воронкой и зельем из мандрагоры?
Так как очевидно было, что вместо дурацких вопросов инспектор теперь спрашивает полную чушь, Гойл просто продолжал смотреть на нее пустым взглядом. Она вздохнула, сняла очки и сдавила переносицу.
– Мистер Гойл… Министерство не может лгать в ваших интересах. Когда мы предлагаем ваши услуги работодателю, мы вынуждены также сообщать и обо всех тех работах, с которыми вы не справились по каким бы то ни было причинам… Послушайте, – прервала она себя, – я понимаю, что вы чувствуете натянутое отношение к вам на рабочем месте, где все знают о вашем прошлом, но это еще не повод, чтобы бить людей лишь из-за своей собственной затянувшейся враждебности…
После ему было несомненно высказано еще многое, но все эти слова были слишком многосложными, чтобы Гойл в конце концов не вернулся к своему обычному занятию – разглядыванию людей. Вот только на этот раз на него смотрели в ответ огромными глазами, напряженно нахмурив брови под каскадом почти белоснежных волос, и к тому времени, как Гойл осознал, что знает эту девушку, она уже подошла к их столу.
– Здравствуйте, я подслушала ваш разговор. Мне требуется помощник.
12 февраля 20001 года
– И все же – это ведь Гойл, – с сомнением протянула Джинни.
Обе они смотрели на него. Грегори темной тенью продвигался к сбрызнутым талым снегом кустам по широкому полю, которое принималось магглами за частную территорию Холихедского гольф-клуба, а на самом деле являлось площадкой для тренировок Гарпий.
– Знаешь, – продолжила Джинни, – бывают моменты, когда мы под влиянием импульса совершаем вещи, о которых позже жалеем. Ну, как когда нам с Гарри стало скучно в Норе под прошлое Рождество. И-и-и… это не тот случай.
Луна улыбнулась, глядя на нее.
– Я лишь хотела сказать, – закончила Джинни, – все же – это ведь Гойл.
С мешком в руке Грегори подошел к ближайшему кусту и ударил по ветвям рукой в перчатке. Из куста немедленно вырвалась некое зеленоватое размытое облако, которое мужчина тут же сбил, загрузил в мешок и на всякий случай еще пристукнул им об землю.
– Грегори мне помогает, – безмятежно сказала Луна.
– О нет, – простонала Джинни. – По-моему, ты превращаешься в Хагрида.
Луна осмотрела себя, чтобы убедиться, что вовсе не стала великаном, и обратила на подругу недоуменный взгляд.
– Вечно ты подбираешь всех бездомных. Это твой личный соплохвост, только без столь впечатляющей незаконной родословной, – Джинни состроила гримасу. – Во всяком случае, я на это надеюсь. Ты ведь не занималась ничем подобным?
– Нет, – Луна все же окинула Грегори беглым взглядом. Просто потому, что знала, что Джинни непременно скорчит гримасу.
Они наблюдали, как Грегори сражается с очередным кустом и наконец ликующе выныривает из снега с извивающимся мешком в руках.
– Может, ты подхватила эту особенность Гарри, знаешь, вечно всех спасать, – задумчиво произнесла Джинни. – Она необычайно заразна.
– Пусть так, – согласилась Луна.
– Раз ты так считаешь, – чуть насмешливо протянула Джинни.
– Если ты оказался в нужном месте в нужное время, – рассудительно ответила Луна, – я считаю, что вдвойне важно принять нужное решение, верно?
– Я считаю, что всю мою площадку для тренировок заполонили эти – как ты их называешь?
– Малые швейцарские ворчуны. Таксономически они относятся к гномам, хотя по своим проказам ближе к докси.
– Ну вот, эти самые. И я благодарна тебе за то, что ты приехала сюда и избавила нас от этих мелких паршивцев…
– Мы собираем их, чтобы отправить в швейцарский заповедник. Им понравится в горах Интерлакена, в Берне.
– Можно, я хотя бы притворюсь, будто не знаю этого? – жалобно прервала ее Джинни. – У меня вся рука опухла. Даже перчатку натянуть не могу, не говоря уже о том, чтобы играть! – она нахмурилась и спросила: – О чем я говорила?
– Ты благодарна, – подсказала Луна.
– В самом деле благодарна, – подтвердила Джинни. – И я понимаю, что Гойл тебе…
– Грегори.
– Грегори тебе помогает, – исправилась Джинни. – По крайней мере, сейчас. Но ведь ты сама понимаешь… Я лишь хочу сказать, что иногда незнакомые вещи оказываются рогами взрывопотамов. Тебе ли этого не знать?
– Иногда, – согласилась Луна. – А иногда нет. И мне нравится оставаться открытой новым идеям. Не желаешь выпить со мной чая? Журчевичного. Невероятно полезен для придаточных пазух.
Джинни фыркнула, но взяла предложенную чашку, и больше они к этому вопросу не возвращались.
19 августа 2003 года
– Распишитесь здесь, – скучающим тоном произнесла инспектор. Грегори подчинился, аккуратно выводя фамилию в указанном окошке. – И здесь. А здесь поставьте инициалы.
– Напиши «ГГ», – подсказала Луна в ответ на озадаченный взгляд Гойла.
Едва он все сделал, пергамент взлетел из его рук и был размножен до трех копий, одна из которых возвратилась к нему уже свернутой в свиток и заверенной официальной печатью Визенгамота. Инспектор выжидающе на него смотрела, и Грегори ничего не оставалось, как взять свиток. Инспектор не сводила с него взгляда. Он уставился на нее в ответ.
– Вы свободны, – терпеливо пояснила она. – Ваш срок окончен. Можете забрать ваш ключ от сейфа из обработки, – на этот раз на нее уставились уже две пары глаз. Инспектор едва заметно вздохнула: – Спускаетесь по лестнице, дверь направо, на двери увидите табличку – «Обработка».
Грегори что-то пробормотал, выражая благодарность, и встал.
– Спасибо, – сказала Луна. – Вы оказали нам неоценимую помощь.
Инспектор, уже ушедшая с головой в дополнение комментариями очередного дела, не обратила на ее слова никакого внимания.
Луна поднялась и направилась в указанный коридор. Спустя мгновение за ней двинулся Грегори, ступая след в след. Но Луна внимательно на него не посмотрела, и он пошел с ней рядом.
– Чем ты теперь собираешься заняться? – спросила она.
Грегори лишь пожал плечами. Пойти в обработку, что бы это ни значило. Забрать ключ от своего сейфа. Он не знал точно, что с ним следует делать. Наверное, придется повесить его на шею вместе с другими ключами.
– В таком случае, желаешь ли ты продолжать работать со мной? Теперь у тебя есть доступ ко всем твоим сбережениям, и тебе больше не нужно работать только для того, чтобы избежать заключения.
Грегори насупился, напряженно размышляя над ее вопросом. Это была неплохая работа. Она не была… Ему нравилось драться, и он был неплох в этом деле. И хотя он не понимал большую часть из того, что говорила Луна, так ведь ее почти никто не понимал, так что ничего плохого в этом он не видел. В конце концов, есть работенки и похуже, вроде той, с гноем бубонтюбера, а здесь ему иногда даже доверяли что-нибудь взорвать, и это было здорово. Грегори кивнул.
– Хорошо, – произнесла Луна. – Тогда нам нужно будет узнать, как тебе получить визу для заграничных поездок. Возможно, Гарри сможет…
Луна внезапно умолкла, не сводя внимательного взгляда с другого конца коридора. Хотя иногда Грегори даже не мог объяснить, на что она смотрит, просто потому, что эта штука оказывалась невидимой или еще какой, он тоже посмотрел туда. Сначала он подумал, что перед ними висит зеркало, в котором отражаются серебристые волосы его спутницы, но вскоре мозг его нашел взаимопонимание с глазами, и он понял, со странно притупленным удивлением, что из-за угла в коридор только что свернул Драко Малфой.
Малфой тоже его увидел. Он шел с болтавшим без умолку и ничего не замечавшим пожилым мужчиной, которого Гойл смутно припомнил – должно быть, это был какой-то юрист. Малфой ничего не сказал и не сделал; он лишь смотрел на Гойла, а Гойл не сводил с него взгляда в ответ. Впрочем, ему пришла в голову мысль помахать Малфою, но в руке он все еще держал свиток, поэтому просто поднял руку. Малфой посмотрел на его взмывшую в воздух ладонь, быстро перевел взгляд на него самого и улыбнулся. Чуть заметно, но он улыбнулся и кивнул Гойлу. В следующий миг Малфой уже обратился к своему спутнику, и они скрылись за ближайшей дверью.
Так все и произошло.
– Пошли, Грегори, – позвала его Луна. – Нам нужно, чтобы тебя обработали, как бы ужасно это ни звучало, хотя я уверена, что на самом деле все не так страшно. И к тому же я должна рассказать тебе о финикийских первоклассных пьяницах – Чарли уверен, что именно их видел его брат, снимая проклятия в Египте.
10 января 2004 года
– За благоприятное стечение обстоятельств, – слова Луны были слышны даже среди многоголосицы Каира.
– За проницательность, – отозвался Невилл, и они, чокнувшись бутылками, выпили под недоуменные выкрики местных жителей и под тяжелым взглядом Грегори, который тот не сводил с Невилла. Невилл посмотрел на него и склонился к Луне:
– По-моему, он все еще хочет меня проклясть.
– Если уж на то пошло, ты первым навел на него палочку.
– Он застал меня врасплох, – возмутился Невилл. – Последний раз я видел Гойла в Том Году. А это было, позволь тебе напомнить, шесть лет назад. Стареем.
– Становимся старше, – поправила его Луна.
– А я чувствую себя старым, – заявил Невилл и снова отпил из бутылки.
Луна задумчиво его осмотрела.
– Я бы не дала тебе больше тридцати.
– Мне двадцать четыре, – проворчал Невилл, но, чуть улыбнувшись, провозгласил за нее тост и выпил.
– Слышала, ты служил аврором, – прежде чем ответить, он отпустил бутылку, но Луна видела, как та все еще едва заметно дрожит в его руке. Лишь едва заметно. Если бы она не ожидала этого, то, наверное, даже не заметила бы.
– Совсем недолго, – подтвердил Невилл.
Луна отпила из бутылки, словно говоря: «Если хочешь продолжить, я тебя слушаю». (Все дело в глазах. И запястье. И чуть-чуть в том, как держишь мизинец.)
– Я не такой, как мои родители, – наконец сказал Невилл. – И не такой, как мои друзья. И… Я закончил начатые дела, все, какие смог. И хватит с меня.
Луна подумала об Армии Дамблдора, о которой вспоминала время от времени, иногда с легким сожалением, но чаще с теплотой. Она всегда носила с собой монету. Они оба носили. А возможно, и все остальные. Приятно – быть связанным. Она вспомнила, как однажды сказала Гарри, что это почти как иметь друзей.
– А теперь я собираю цветы, – жизнерадостно добавил Невилл. – За цветы!
– За цветы, – торжественно повторила Луна, и они вновь чокнулись бутылками.
Гойл прожигал Невилла взглядом из-за стойки.
– Он все еще на меня смотрит, – пожаловался Невилл. – Может, он ревнует? – он задумчиво добавил: – Я б на его месте ревновал.
– Я не собираюсь заводить никаких отношений.
– Ну что ж, – Невилл пожал плечами.
– У него мало друзей.
– Не умеет общаться с другими, – Невилл задумчиво осмотрел бутылку и допил оставшееся пиво. – Наверное, его мало обнимали в детстве.
Луна лишь посмотрела на него укоризненно.
Невилл чуть застенчиво улыбнулся.
– Прости.
– Не стоит извиняться за правду, – мягко произнесла Луна. – Хочешь еще выпить?
У стойки Грегори отвлекла крепкая энергичная барменша с невероятно огромными золотыми серьгами-кольцами. Она что-то рассказывала Грегори, и по лицу молодого мужчин медленно расплывалась улыбка. Луна кивнула своим мыслям.
Невилл встряхнул головой.
– Вечно я забываю, что здесь сливочное пиво куда крепче, – он усмехнулся ей. Щеки его покраснели под легким налетом щетины, а в глазах светился спокойный добрый смех. – Кажется, я уже немного пьян.
Кожа на его руках была грубой, вся в мозолях из-за долгих часов работы с землей и саженцами. Луна подумала о его ладонях, снова кивнула себе и допила пиво одним глотком.
– Но, надеюсь, не слишком пьян, – заметила она, вставая и протягивая ему руку. – Кавалеру следует проводить даму в ее комнату, не правда ли?
Невилл взглянул на нее с легким недоумением:
– Ты же говорила, что не собираешься…
– Не собираюсь.
– А. А! – лоб Невилла медленно разгладился, и он тепло улыбнулся ей с чуть заметной неуверенностью. – То есть да, конечно. Я хотел бы тебя проводить.
Он взял ее за руку и поднялся. И Луна отозвалась:
– Я тоже этого хочу.
15 июля 2006 года
Франклин Олифант Лавгуд был очень серьезным ребенком. На все в этом мире он смотрел своими большими серыми глазами спокойно и пристально. Луна настояла на том, чтобы Грегори научился правильно держать ребенка (похоже, особенно важно было поддерживать головку), но тот предпочитал не заниматься этим. Младенцы были крошечными, хрупкими существами, но куда важнее для него была их привычка срыгивать или пачкать пеленки в самый неподходящий момент. Он понятия не имел, как в таком маленьком тельце может умещаться столько всего. Магия, должно быть.
Лонгботтом вернулся в Англию. Грегори подозревал, что друзья Луны (и, возможно, друзья Лонгботтома, но Грегори на это было наплевать) не одобряли их решение завести ребенка без предварительной свадьбы, а, возможно, им и вовсе не нравились эти отношения, длившиеся всего несколько месяцев. Впрочем, Луну такие вещи никогда не волновали, а Грегори учился вместе с Блейзом Забини, славившимся своими чрезвычайно свободными понятиями о половой жизни и готовностью поиметь все, что способно было удержать его интерес на достаточно долгое время.
Грегори однажды поцеловал Миллисенту Булстроуд. На спор – Нотт отдал ему после всех своих Сладких Тараканов, так что это того стоило.
Грегори почти ожидал, что Луна оставит работу, когда у нее появится ребенок. У него имелись смутные представления о матерях-домохозяйках, которые растят из младенцев детей, хотя вообще-то это происходит само собой. Также в голове его зародилась мысль, что Луна забудет о нем, как Малфой с новой игрушкой, забрасывающий в шкаф старую. На самом же деле почти ничего не изменилось, разве что теперь Грегори приходилось таскать с собой пеленки, присыпки, подгузники и прочие штуки, а иногда и корзину с малышом, если Луне нужны были для работы обе руки. Это всегда раздражало его, ведь Грегори знал, что попадет в серьезные неприятности, если уронит и сломает ребенка.
Впрочем, сказать, что работа была совсем не такой, как он себе ее представлял, было бы неправдой – в конце концов, он о ней почти не думал. Конечно, все это было немного странно, но ведь это была Луна. А это значило, что на свете существуют мох, мозгошмыги, ворчуны, чертополох и дерево, пытающееся тебя сожрать, – и Грегори считал, что это не совсем обычное поведение для дерева, – а еще большие сине-бронзовые одеяла и ползающий малыш, который пытается встать, опираясь на твое колено, и смотрит на тебя глазами цвета неба.
8 апреля 2008 года
– Какое интересное изобретение! – приговаривал Ксенофилиус, осматривая машину Поттеров. – Я, знаете ли, никогда прежде не видывал ни одно из них так близко. Артур пытался однажды объяснить мне их устройство, но, к сожалению, я не сумел… Не примите за оскорбление вашей замечательной жены, – добавил он, склонившись к Гарри, – но, по-моему, почти все, что Артур рассказывает о своих магглах, он просто-напросто выдумал!
Гарри дружелюбно кивнул, подавив рвущийся хохот.
– И с какого же конца в нем закупорили джинна? – бормотал Ксенофилиус. – Очень умно с их стороны… Мистер Поттер, с вами все в порядке? Вы не проглотили случайно кашлежука?
–Н-нет, – еле выговорил Гарри и тут же, увидев шанс на спасение, добавил: – Я схожу за соком!
Луна, наблюдавшая за этой сценой из кресла беседки, улыбнулась ему и снова повернулась к Джинни.
– С вашей стороны было очень любезно проехать весь этот путь.
– Едва ли я пролетела бы по каминной сети с таким-то грузом, – осторожно похлопала по своему немаленькому животу Джинни и подмигнула. – Клянусь, у меня все внутренности превратились в сплошной синяк. И если меня еще раз вывернет, с тебя будет причитаться, малыш.
– Тебе не нужно больше подушек? – спросила Луна, оглядывая внушительную кучу, на которой уже покоилась Джинни. – Хотя я не уверена, что это поможет. Впрочем, я могу увеличить те, что есть.
– Нет, спасибо. Все в порядке, – Джинни вздохнула. – Тепло. Неплохой денек выдался для весны. Хорошо, что мы решили навестить тебя именно сегодня.
Луна задумчиво наблюдала, как ее подруга ерзает, не находя себе места, и отметила красноту щек и отекшие пальцы, вцепившиеся в кружку воды так, что побелели костяшки.
– А где же твоя тень? – спросила Джинни.
– Грегори в мастерской, – кивком указала на сарай Луна. – Он мастерит необходимые нам ловушки. У него это ловко выходит, главное – дать ему точные указания.
– А еще он прячется от нас, – добавила Джинни.
– И этим он тоже там занимается, – согласилась с ней Луна.
К ним подошел Гарри со стаканом тыквенного сока, и Джинни скривилась, почувствовав запах. Ее муж с извиняющейся улыбкой немедленно наложил чары, чтобы очистить воздух, а Джинни проводила его палочку завистливым взглядом.
– Вот уж по чему точно не буду скучать, так это по своей свихнувшейся магии, – вздрогнула она. – Вчера я едва не превратила себя в поджаристый тост вместе со всей кухней.
– Осталось всего пять недель, – успокоил ее Гарри и, положив ноги жены себе на колени, принялся массировать ее ступни. Джинни счастливо вздохнула. – Как дела в твоем заповеднике, Луна? Скоро вернется Линч?
– Не раньше сентября. А в заповеднике очень интересно работать. Хотя иногда нам досаждают пикси, а гномы до сих пор воруют мои тыквы.
– Тебе выделили прелестный дом.
– Он напоминает мне хижину Хагрида, – сказал Гарри и поспешно добавил под уничижающими взглядами жены и хозяйки: – В лучшем смысле этого слова!
– Мама! – Олли теребил подол мантии Луны. – Мы посмотрим ферей?
Подошедший следом Джеймс кивком подтвердил просьбу.
– Ферей? – переспросила Джинни.
– Фэйри, – поправила их обоих Луна. – Ты хочешь показать Джеймсу фэйри? – Олли кивнул. – Хорошо, только не ходите за изгородь, – Олли снова серьезно кивнул и понесся прочь, преследуемый по пятам Джеймсом.
– Осторожней! – закричала Джинни, когда мальчишки пробежали по одеялу, расстеленному на траве для Альбуса.
Белая изгородь, окружавшая домик лесника, отделяла сад от густой чащи всего в нескольких шагах от их столика. Ее перекладины располагались ровно настолько широко, чтобы обеспечить превосходный обзор трехлетнему ребенку. Фэйри роились на опушке, выдавая себя густым жужжанием и отблесками падающего на них света.
Альбус посмотрел вслед убежавшим мальчикам и осторожно поднялся, опираясь на свои кубики. Он сумел сделать несколько шагов, прежде чем упал набок и скривился, раздумывая, стоит ли заплакать. Но вместо этого малыш встал на четвереньки и медленно пополз за братом и его другом.
– Как ты думаешь, милая, может быть, мне стоит завести машину? – спросил Ксенофилиус, поставив на стол огромный поднос с сэндвичами. – А может, позвать Грегори?
– А где?.. – начал было Гарри, но Джинни тут же ответила:
– В мастерской.
– Понятно, – кивнул ее муж.
Сбитый с толку Ксенофилиус переводил взгляд с одного супруга на другого.
– Что-то не так?
– Ничего, папочка, – успокоила его Луна. – Это последний ростбиф?
– К сожалению, да. Но зато я принес Джинни банан! – добавил Ксенофилиус. – Моя Урсула, бывало, клялась ими.
– А иногда ругалась ими же, – улыбнулась Луна. – Грегори придет, едва почувствует запах еды.
Она наложила на поднос отгоняющие от Джинни запах чары, уже покоившиеся на соке Гарри, и аромат ростбифа поплыл по поляне над опустевшим одеялом. Луна нахмурилась. Гарри и Джинни принялись спорить, кто из них должен почистить для нее банан. Раздался глухой щелчок замка, и из распахнувшейся двери мастерской неторопливо вышел Грегори, моргая из-за неожиданно яркого света. Он осмотрел сад, насупился, увидев их, и внезапно повернул голову в другую сторону.
Едва Луна перевела взгляд, чтобы узнать, куда он смотрит, воздух разорвал тонкий крик.
– Джеймс! – воскликнул Гарри, уже вскочивший на ноги, с палочкой в руке, указывающей, как с легким раздражением отметила Луна, прямо на Грегори. – Что здесь?..
А потом закричал Олли, и уже сама Луна неслась по саду и подхватывала его на руки.
– Мама! Мама! – звал малыш, указывая на деревья. – Фэйри забрали Альби!
8 апреля 2008 года
Грегори спокойно смотрел на суматоху вокруг, жуя уже второй сэндвич – первый он просто проглотил – со стола. Он не мог понять, отчего все так взволнованы. Пикси часто доставляли неприятности, но их можно было просто прихлопнуть ладонью, а малыши еще слишком маленькие, чтобы убежать далеко самостоятельно, так что их легко найти. Вот только, как он подумал, принимаясь за третий сэндвич, малыши такие маленькие, что любой может унести их в лес, а самим им не вернуться, и они могут не откликнуться, когда их позовут. Ох. Наверное, им стоит отправиться искать малыша.
Он уже открыл рот, чтобы сообщить свой вывод всем, но внезапно понял, что остальные спорят как раз об этом, и, передумав, выпил тыквенный сок, чтобы протолкнуть сэндвичи в желудок.
Поттер спорил со своей женой. Грегори решил было, что Уизли его сглазит, но, к сожалению, она лишь кричала:
– Если ты думаешь, что я останусь здесь, можешь так думать и дальше! Но это мой ребенок, и я отправлюсь его искать!
– Я немедленно позвоню в отдел по каминной сети, – пытался сказать ей Поттер, перекрикивая плач ребенка, которого держал на руках. – Авроры смогут…
– Нам не нужны никакие авроры, – вмешалась Луна, доставая свой галеон и прикасаясь к нему палочкой. – Я вызову всех нам на помощь. К тому же для поисков нам понадобится всего несколько человек – фэйри редко отлетают далеко от своих деревьев. С Альбусом все будет в полном порядке.
– Ты же не можешь знать наверняка! – взревела Уизли. – Почему мы все еще здесь?!
– Тише, тише, – успокаивал папа Луны плачущего Олли. – Послушайте, – обратился он к Поттеру. – Отдайте мне Джеймса, я присмотрю за детьми. Луна знает, что делает.
– Ну так сделайте же хоть что-нибудь! – Уизли заковыляла к воротам.
– Не сюда, – остановила ее Луна. – Грегори, как ты думаешь, где могут быть пикси?
Он сморщил лоб, раздумывая. Пикси вечно доставляли неприятности. Они якшались с гномами и с кроликами, и прятались в высокой траве. Только трава еще не выросла такой высокой, потому что была весна, разве что…
– На лугу?
Луна кивнула.
– Проводи Джинни на луг, тот, на котором растут грибы и нарциссы.
– Разве это действительно… – начал Поттер, но Уизли пронзила его свирепым взглядом.
Луна сказала:
– Ты можешь пойти со мной, Гарри.
– Но… – сделал еще одну попытку воспротивиться Поттер.
– На луг ведет тропа, – примиряюще объяснила ему Луна. – Есть множество других мест, где можно найти фэйри, но туда нужно пробираться сквозь чащу. Ими займемся мы.
– Все будет хорошо, – вмешался папа Луны. – На самом деле, встретить фэйри – к удаче, к тому же они всегда добры к детям.
– Спасибо, папочка, – Луна ловко забрала ребенка у Поттера и сунула удивленного мальчика в руки своему отцу. – Грегори.
Грегори кивнул, подхватил с подноса очередной сэндвич и двинулся к воротам. Он оглянулся, чтобы убедиться, что Уизли следует за ним, но она уже оказалась впереди. Достойно удивления, если учесть, какая она толстая.
– Ну? – нетерпеливо воскликнула она.
Он пожал плечами и отворил ворота, дождался, пока она выйдет, и закрыл створку за собой. Только тогда Грегори направился по извивающейся среди деревьев тропе в лес. Ярдов сто Уизли шла наравне с ним, но вскоре ей пришлось умерить шаг, и теперь женщина пыхтела позади, поддерживая живот руками, что, впрочем, совсем не мешало ей через каждые несколько секунд выкрикивать:
– Альбус!
Грегори неторопливо размышлял, что малыши вряд ли будут кричать в ответ, но зато они могут громко плакать. Возможно, помолчи Уизли, они сумели бы услышать ребенка. Но заплачет ли ребенок, если Уизли будет молчать? Он нахмурился, ожесточенно пытаясь разобраться в своих мыслях, но вскоре бросил это занятие, как слишком сбивающее с толку.
Только выбравшись на луг, он внезапно заметил, что Уизли больше не кричит и что ее вообще нет рядом. Обернувшись, Грегори увидел, что она вцепилась в дерево, тяжело дыша. Между клубками переплетенных корней, о которые Уизли могла в любую минуту споткнуться, темными пятнами разросся кирпично-красного цвета мох. Грегори хмуро уставился на корни и перевел мрачный взгляд на Уизли. И только он начал думать о том, чтобы предложить ей вернуться на тропу, – не то она упадет, запутавшись в траве, – как женщина исторгла громкий стон и рухнула у корней, не успев двинуться с места.
– Боже! – закричала она, доставая палочку. Рука ее дрожала, и слабая струйка серебристых искр тут же опала и растаяла в воздухе. Едва Грегори сделал шаг по направлению к женщине, палочка чуть приподнялась и указала на него, но Уизли уже снова надрывно взвыла. Палочка выпала из ее пальцев. Она, скрючившись, обхватила живот руками в бесплодных попытках удержать боль, поднялась на колени и снова упала.
По ногам, пропитывая желтое платье, потекла кровь. Яркими пятнами она расплывалась на зеленой траве, темными – на руках Грегори.
8 апреля 2008 года
Рон появился буквально через минуту после вызова, объяснив, что Гермиона не могла оставить Розу одну, да и не стоило трансгрессировать в ее положении. Невилл не смог добраться до них из Индии, но каким-то образом передал весть по цепочке, и несколько секунд спустя из воздуха вынырнули Виктор Крам и Габриэль Делакур, а за ними – Дин Томас и Шеймус Финниган. Следующим прибыли Ли с Анджелиной, а затем появились Деннис Криви, Натали МакДональд и Блейз Забини, который принес больше всех пользы, так как у него оказалось с собой усовершенствованное заклятие Компаса, теперь отыскивавшее и людей.
– А почему у нас его до сих пор нет, Забини? – обиделся Гарри.
– А разве я пропустил тот момент, когда ты превратился из главы аврората в невыразимца, Поттер? – удивился Блейз. – Что ты говоришь? Такого и не было никогда? Ну так замолчи и осмотри местность.
– Точно оно действует всего в пределах нескольких футов, – объяснил Деннис. – Но пространство для поиска сужается, если… Берегись!
Визжащие синие существа рухнули на них с высоты. Все, кроме Луны (и невысокого Денниса), пригнулись.
– Они прилетели оттуда, – указала Луна.
– Убирайтесь! – рявкнул Шеймус.
– Лучше их не раздражать, – посоветовала Луна.
– Эти чертовые твари меня раздражают, – Дин швырнул вслед пикси оглушающее, но попал в дерево – его руку отбросил Гарри.
– Не смей! Ты мог попасть в Альбуса.
– Ох, точно. Прости, Гарри.
– Он должен быть где-то здесь, – позвал их Блейз из-за дерева, которое использовал в качестве щита. – Я поймал сигнал оттуда, – он вынырнул из-за ствола лишь для того, чтобы указать направление.
– По этой п’ямой, – показала Габриэль с другого конца сада.
Гарри и Луна одновременно бросились в указанных направлениях сквозь жужжащее облако и встретились у зарослей, окружавших огромный дуб.
– Я его вижу, – сказала Луна.
– Где? – тут же встал с ней рядом Гарри. – Альбус! Выходи, Ал! Это я, папа!
Из кустов раздался в ответ булькающий звук, и, прежде чем Луна успела его остановить, Гарри ринулся вперед, продираясь сквозь ветви. Перед его лицом немедленно взорвалось еще одно трепещущее синее облако и отшвырнуло мужчину прочь. Луна, взмахнув полами мантии, едва успела отойти с их пути.
– Не высовывайся из-за дерева, – подсказал Блейз.
– Забини, заткни… Отличный выстрел, Виктор!
– Ли, берегись! А, черт, больно, должно быть…
– Видимо, это западноафриканские пикси, – рассуждала вслух Луна. – Стоит лишь взглянуть на форму их движущихся крыльев, и, – она увернулась от очередного фэйри, – мне кажется, что у них прямые шпоры, хотя сложно утверждать наверняка при подобной скорости.
– Это может как-то помочь мне забрать у них Альбуса? – крикнул Гарри.
Луна подумала и спросила:
– А у тебя есть с собой яблочный уксус? Хотя вряд ли. А если…
– Чем черт не шутит, – вмешался Рон. – Ложись!
Луна обернулась в надежде увидеть, что он задумал, но Гарри свалил ее на землю, поэтому она не расслышала, что именно выкрикнул Рон. Впрочем, результат был налицо – ни мощный поток синего света, ни звук дюжин рухнувших в одно мгновение окаменевших пикси не заметить было невозможно.
– Спасибо, Гермиона, – усмехнулся Рон.
– Пошли, – сказал Гарри. – Помогите мне пробраться через… Ай! И откуда, черт возьми, здесь столько колючек? Не двигайся, Ал!
Луна подумала и, пока остальные пытались осторожно проникнуть сквозь кусты, двинулась вокруг дуба, обойдя все еще предусмотрительно скрывавшегося за своим деревом Блейза, в поисках подходящей ветви. Это не должно быть сложнее, чем взбираться с Джинни на каштан, росший позади Норы.
– Привет, – сказала она пускавшему пузыри и хлопавшему в ладоши Альбусу. Подняв его на руки, Луна не ощутила веса ребенка и тут же поняла, что и сама плывет в воздухе. – Смотри-ка – магия.
Едва Гарри прорвался сквозь кусты, она выплыла вперед и передала Альбуса изумленному отцу, тут же снявшему с него чары. Но не успела Анджелина спустить Луну на землю, как на поляну вывалился Грегори, пытавшийся остановиться на полном ходу и по инерции скользивший по траве. Его руки были в крови.
– О нет, – произнесла Луна.
Обернувшийся Гарри побледнел.
– Где Джинни?
– Джинни? – переспросил Рон и, вспыхнув, рванулся к Грегори: – Что ты сделал с моей сестрой, подонок?
Вот только на его пути внезапно возник Блейз, и Рон рухнул на землю, опутанный веревками. Остальные немедленно вытащили палочки, хотя Луна достала свою лишь для того, чтобы снять с себя чары пикси.
– Что случилось? – вопросила она.
– Ребенок рождается, – выдохнул Грегори.
Рон приглушенно застонал. Гарри едва выговорил:
– Ч-что?
А Луна лишь кивнула и бросилась вперед. Спустя несколько секунд опомнились остальные и ринулись за ней.
8 апреля 2008 года
Часто Луна напоминала Грегори Драко Малфоя. Не только бледной кожей, светлыми волосами и серыми глазами. Сходство крылось не столько во внешности, сколько в том, как оба могли внезапно привлечь к себе всеобщее внимание. Как иногда говорили с окружающими таким тоном, словно их было невозможно ослушаться. Как творили такие дела, которые приводили в смятение всех остальных.
Они вернулись к Уизли – девчонке Уизли, Джинни, а не к Рону Уизли-наш-король Уизли – не раньше, чем принесли Луне из дома все необходимое. Ни Поттер, ни Уизли не отходили от роженицы, но зато всем остальным пришлось носиться туда и обратно не по одному разу за зельями, ингредиентами, одеялами и многим другим.
– Может, следует занести ее в дом? – предложил Поттер, сжимая руку Джинни.
– Нет, – Луна обернулась к Грегори: – Ты дал ей кровяного мха?
Грегори кивнул.
– Что такое? – взволновался Рон. – Что он ей дал? Он ей дал это?
– Рон! – рявкнул Гарри и обратился к Луне тем же тоном: – Ей это поможет?
– Для начала это просто великолепно, – подтвердила Луна. – Спасибо, – добавила она, обращаясь к Ли, который принес ей набор зелий. Она вынула два пузырька, подумала и, добавив к ним третий, попросила: – Анджелина, смешай их.
Анджелина перевела удивленный взгляд с Луны на пробирки:
– Что? Я? – с неожиданной уверенностью она взяла зелья. – Нет, нет, сейчас я все сделаю.
– Давай сюда, – присоединился к ней Дин. – Я могу отмерять.
– Хорошо, – и они принялись за работу, обсуждая в процессе запасы зелий и необходимые пропорции.
– Мне нужен свежий чертополох и…
– Королевская трава? – спросила темноволосая женщина. Луна кивнула. – Я видела куст по пути сюда и смогу узнать это место.
– Я схожу с тобой! – вызвался младший Криви.
– Только быстро, – согласилась Луна. – Спасибо, – взяла она готовое зелье у Анджелины. – Гарри, поддержи ее. Джинни, милая, я знаю, ты меня слышишь. Выпей это зелье, ладно?
– Что ты делаешь? – требовательно спросил Рон. – Что это? Зачем? – Поттер прожег его взглядом. – Чего ты так смотришь на меня?
Луна надавила пузырьком на губы Джинни и медленно стала лить зелье ей в рот, следя, чтобы Джинни успевала глотать.
– Вот так, умница.
– А тебе не нужны, ну, я не знаю, полотенца там или вода горячая? – спросил Рон.
– Неплохая идея, Рональд, – согласилась Луна. – Полотенца лежат в комоде в спальне на втором этаже. Большую миску найдешь в шкафу на кухне, слева от плиты. Воду грей в чайнике – магия может вызвать осложнения.
– Что? – уставился на нее Рон. – Нет, ты не поняла, я не хочу идти, пусть…
– И пожалуйста, побыстрее, – поторопила Луна.
– Я… А, ладно! – Рон повернулся на каблуках и рванул по тропинке к дому.
– Тебе и в самом деле нужны… – Поттер не договорил, потому что Джинни забилась в его руках и закричала. Поттер, шепча, покачивал ее в объятиях, пока она не успокоилась. На этот раз, открыв глаза, она узнала мужа и подругу.
– Альбус? – выдавила Джинни.
– Мы его нашли, – утешил ее Поттер. – На нем ни царапины.
– Хороший мальчик, смотри, ему нравится с дядей Шеймусом, – подошел к ним Финниган и, присев, показал матери малыша.
– Альбус спокойный, – подтвердила Джинни. – Зато Джеймс был необыкновенным чертен…
Она вздрогнула всем телом и снова завопила от боли. Шеймус поспешно отошел, но Альбус уже скривился и тоже начал плакать.
– Боже мой, – стонала Джинни. – Ребенок… Пожалуйста, мой ребенок…
– Все хорошо, – Поттер гладил ее волосы. – Все хорошо.
– Все будет хорошо, – поправила его Луна. – Еще минуточку потерпи, – Поттер бросил на нее злой взгляд, но Луна лишь безмятежно посмотрела в ответ. Джинни вцепилась в него.
– Я доверяю Луне.
– Отлично, – отозвалась Луна. – Потому что, к сожалению, роды будут чрезвычайно болезненными. Придется все делать здесь и сейчас, пока не стало слишком поздно.
– Я… тебе… доверяю-ю-ю…– голос Джинни сорвался в протяжный стон. Голова ее свесилась на грудь, и Грегори заметил, как чуть напряглась Луна – а это значило, что она действительно взволнована состоянием роженицы.
Криви с женщиной вернулись с травами, и Луна немедленно заставила их смешивать принесенные ингредиенты с уже существующими зельями. Вскоре, правда, Денниса заменили на Забини, а Криви принялся нетерпеливо носиться рядом с Грегори. Впрочем, он недолго задержался под тяжелым взглядом мужчины и унесся к Краму и француженке, которые, как и Грегори, остались не у дел.
Луна заставила Джинни выпить свежее зелье, накладывая свободной рукой стерилизующие чары. Грегори хотел зааплодировать, отдавая дань ее мастерству, но решил, что, наверное, сейчас не лучшее время для этого. К тому же Джинни снова закричала.
– Сейчас тебе захочется натужиться, – подсказывала ей Луна. – Но пока не нужно. Пока ты должна дышать, вот так…
– Да знаю я, черт побери, как надо дышать! – заорала в ярости Джинни.
Луна, не обращая внимания на ее слова, продолжала:
– Вдыхаешь носом, выдыхаешь через рот, как можно глубже. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
– Звучит, словно медитация, – задумчиво пробормотал Забини, – если бы еще не было криков…
Джинни подняла голову и окинула всех яростным взглядом:
– Ребята, это вам не матч по квиддичу!
– Самое время для стратегического отхода, – Забини изящно поднялся на ноги и усмехнулся, глядя на остальных. – Это значит, дорогие мои, что мы покидаем нашу милую кричащую леди. Пошли!
Забини неторопливо поплыл прочь по тропе. Поборов оцепенение, все, кроме Гарри и Анджелины, последовали за ним. Грегори хмуро посмотрел им вслед и перевел взгляд на Джинни. На стонущую, дрожащую, окровавленную женщину. Он передернул плечами.
– Наверное, тебе лучше охранять тропу, пока все не закончится, – предложила ему Луна, и Грегори, благодарно кивнув, двинулся за толпой. Впрочем, дальше нескольких ярдов ему пройти не удалось, потому что все остальные столпились за первым же поворотом тропы и теперь бесцельно кружили на месте, ожидая новостей. Грегори встал посреди тропы и, не обращая внимания на доносящиеся крики, встречал свирепым взглядом из-под насупленных бровей каждого, кто только задумывал вернуться, включая Забини, который смотрел на него уже не раздраженно, а почти плотоядно.
А затем внезапно наступила тишина, в которой через мгновение разнесся по лесу плач новорожденного.
На этот раз назад двинулись все, и Грегори возглавлял процессию. И за поворотом они увидели Луну, бережно пеленавшую крошечного розового ребенка и клавшую его в бледные, дрожащие руки матери. Воцарившаяся тишина постепенно переросла в тихий благоговейный шепот леса, прославляющий весну и жизнь. Именно в этот момент в их толпу ворвался Рон, вопя:
– Я принес воду! Я принес воду!
Грегори многозначительно отступил в сторону, открывая ему вид на поляну.
– Ого, – только и выговорил Рон.
– Это девочка, – произнес сияющий Гарри. – У нас девочка!
– А у меня уже есть, – отозвался Рон, но тут же расплылся в счастливой улыбке: – Поздравляю!
Вокруг мгновенно поднялся невообразимый шум, сквозь который внезапно прорезался один голос:
– Так как ее зовут?
– Лили, – сказала Джинни. – Поприветствуйте мою дочь: Лили Луну Поттер.
8 апреля 2008 года
Все оставшиеся отправились в паб – в конце концов, это было вполне разумно. Рон уехал домой с Гарри, Джинни и детьми (и вскоре сова из Годриковой Впадины сообщила, что и мать, и малышка относительно здоровы и хорошо себя чувствуют), а Ксенофилиус, оставшийся со спящим Олли, настоял, чтобы Луна отдохнула с друзьями. Шумной веселой ватагой они ввалились в паб к недовольству местных завсегдатаев и приятному изумлению хозяйки, неопределенного возраста крепко сложенной женщины, позвякивающей при каждом шаге и просившей всех называть ее просто Салли.
– Ну, ребята, что это с вами? – прогудела она.
– У нас родился ребенок! – объявил под всеобщие овации Шеймус.
– Что, у всех разом? – удивилась Салли.
– Почти, – подтвердил Дин. – Так или иначе участвовали все. За Армию Дамблдора!
– Тосты лучше произносить под звон бокалов, – вмешался Блейз.
– Как любезно было с твоей сто’оны п'едложить это, – коварно улыбнулась ему Габриэль.
– Вы пришли к неправильному выводу, мадмуазель, – обратился к ней Блейз, – но вы так привлекательны, а я формально до сих пор на дежурстве и могу угостить всех за счет Отдела тайн. Хозяйка!
– Мне, пожалуйста, немного горной воды, – попросила Луна. – Спасибо.
Остальные, к удовольствию Салли, заказали напитки покрепче.
– За Джинни и Лили Поттер! – подняла бокал Анджелина.
– И за другую, совершенно другую леди этого вечера, – Шеймус повысил голос, чтобы не утонуть в смехе, – За невероятную родопринимательную-или-как-там еще леди…
– Ничего себе тост! – фыркнул Дин.
– Заткнись, друг, – ухмыльнулся ему в ответ Шеймус. – Итак, леди и джентльмены – за мисс Луну Лавгуд!
Под всеобщие овации Ли и Виктор попросили Луну встать, и она поклонилась.
– У меня есть еще более важный тост! – закричал Блейз, перекрывая шум. – За мужчину дня…
– За тебя мы пить не будем, – немедленно предупредила его Натали.
– За ‘Арри Потте’а! – предложила Габриэль, и все вскинули бокалы вверх, чтобы тут же их опрокинуть.
– Ну вот, пора снова делать заказ, – пожаловался в пустоту Блейз, но стакан его мгновенно наполнился. Забини проницательно улыбнулся Ли. – Как я уже начал говорить, когда меня – бесцеремонно, вынужден вам сообщить, – прервали: за мужчину дня, мистера Грегори Гойла!
– За Грегори, – подняла Луна свой бокал, и мгновением позже ее примеру последовали остальные, хотя большая часть провозгласила несколько иной тост:
– За Гойла!
Грегори, оказавшись в центре внимания, чуть вжал голову в плечи, но на лице его расплывалась довольная улыбка.
Блейз просиял.
– Думаю, все мы извлекли из сегодняшнего происшествия урок, мораль и тому подобное.
– Я поняла лишь то, что у меня детей не будет, – отрезала Натали. Деннис обиженно надулся, и она с улыбкой сказала: – Мне и тебя хватает.
– Ну и ладно, – отозвался Деннис, но, подумав, добавил: – Хотя это было настоящим оскорблением, которое, при определенных обстоятельствах, может иметь неприятные последствия.
–… моя очередь идти к хозяйке! – быстро сказала Натали под смех остальных.
Луна помогла женщине сделать заказ и отнести напитки обратно, а вскоре Натали уже спорила о квиддиче с Ли и Анджелиной. Луна села на прежнее место и, время от времени делая глоток горной воды, наблюдала за остальными, счастливая и спокойная. Салли, разговаривая с Грегори, и у него умудрилась вытянуть несколько слов – несомненно, у нее призвание быть хозяйкой паба, как решила про себя Луна. Остальные ее друзья прогуливались по комнате – от стены, где Шеймус затеял сыграть в дартс с местными жителями, к обсуждавшим искусство фотографии Дину и Деннису и затем к дальнему углу, где Блейз флиртовал одновременно с Виктором и Габриэль.
– Привет, – подсел к Луне мужчина.
– Привет. Мне нравится твоя борода.
Он улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки.
– Спасибо. А мне понравились твои редиски.
– Правда? – чуть улыбнулась Луна и рассеянно заправило за ухо прядь волос, отчего закачались в ушах ее длинные серьги. – Я их сама сделала. Они отгоняют мозгошмыгов.
– Хрен тоже неплохо с этим справляется, – он протянул ей руку. – Рольф Саламандер, к твоим услугам.
– Очень приятно, – пожала она его руку, отметив, что у ее собеседника приятные широкие ладони. – А я…
– Луна Лавгуд, – опередил он ее, кивком указав на толпу. – Я слышал кое-что. И часто тебе приходится принимать роды?
– У женщины – впервые. Но разницы на самом деле немного. Нужно всего лишь оставаться открытым новым идеям и быть всегда начеку.
– Хороший совет, – Рольф, улыбаясь, поднял бокал. – Итак, сегодня ты всех спасла. Какие планы на завтра?
– Что-нибудь непременно подвернется, – мечтательно улыбнулась ему Луна. – Непременно.
