Глава третья: сборная ГриффиндораУчебная неделя пролетела быстро и незаметно. Из-за того, что профессора постоянно задавали кучу домашнего задания, у Альбуса даже не оставалось времени на то, чтобы как следует изучить замок. Все его мысли были забиты то Числами (именно с большой буквы) из нумерологии, то докладами об ингредиентах из зельеварения. Оказалось, что предметы, о которых рассказывал отец, были не так уж просты для изучения. И если Поттера в первые дни привлекала только трансфигурация (это ведь так здорово — менять облик предметов!), то теперь это было его самым нелюбимым уроком. А вот травология, наоборот, нравилась пока что больше всего.
Этим утром, в субботу, Ал проснулся поздно. Сев на кровати, он огляделся и понял, что в комнате, помимо него самого, больше никого нет. Это значит, что он безбожно пропустил завтрак, а Фрэнк и Эрик даже не подумали о том, чтобы его разбудить.
Вздохнув и мысленно пожаловавшись на то, что друзья про него забыли, парень бросил взгляд на тумбочку и тут же заметил какую-то ободранную записку. Повертев её в руках, прикидывая, с какой стороны читать, брюнет всё-таки сумел прочесть содержимое:
«Привет, Альбус! Прошло уже две недели твоего обучения. Нравится тебе хоть в Хогвартсе? Ты это, заходи сегодня в гости, когда будет время, я приготовил для вас с Джеймсом чай с печеньем. С любовью, Хагрид».
Прочитав записку, Альбус не смог сдержать улыбки. Хагрид, он же дядя Рубеус, был лесником в Хогвартсе. Он жил в маленькой хижине возле Запретного Леса, и почти всё своё время проводил в одиночестве, не считая гигантского пса. Ал уже давно узнал, что дядюшка питает странную любовь ко всяким зверушкам, особенно — опасным. Но это уже папа рассказывал. Как-то раз Хагрид принес к ним в дом большого паука. Альбусу и Джеймсу было тогда около восьми лет, и они очень хотели посмотреть на зверушку. Но Гарри не разрешил. Сказал, что детям на такое лучше не смотреть, и вообще это слишком опасно для здоровья. Все-таки на тот момент паук мог запросто проглотить целиком Лили и не подавиться.
Накинув любимую синюю рубашку и джинсы, Альбус попытался привести в порядок волосы. Они у него были такими же непослушными, как и у его отца. Вечно торчали в разные стороны, а при попытке их укладывать, через час становились ещё более лохматыми. Хотя эту особенность унаследовал и Джеймс. В их семье, пожалуй, только представительницы женского пола легко управлялись со своими волосами. Впрочем, Альбуса это не сильно беспокоило. Решив, что выглядит прилично, Поттер выскочил в гостиную и огляделся.
На диване, возле большого камина, сидели две девушки со старших курсов и о чём-то весело щебетали. Альбус потерял к ним интерес после слова «имбицил», решив, что они разговаривают на иностранном языке. Ближе к выходу, за шахматной доской, Ал заприметил Нейтана Скитера, который активно о чём-то спорил с незнакомцем. Говорили они, кажется, о газете, обсуждая последние новости. Ближе к выходу Ал заметил Фреда Уизли. Судя по виду рыжего, он явно что-то замышлял. Ну, а в креслах возле книжной полки сидели Джеймс и Алек. Заметив их, брюнет улыбнулся.
— Привет. Как ты смотришь на то, чтобы навестить Хагрида? Он прислал мне записку с приглашением.
Джеймс-Сириус просиял, приподнявшись в кресле.
— Отличная идея. Я как раз думал, чем бы заняться!
— Домашним заданием! — послышался дьявольский крик сверху. Альбус даже испугался и тут же вскинул голову.
На лестнице, ведущую в сторону женских спален, стояла Мэддисон. В руках у нее была весьма увесистая книжка, которой она вот-вот грозилась запустить в брата Ала.
— Ой, ой, ой! — Джеймс соскочил с кресла и спрятался за книжной полкой, но Мэддисон не сдавалась. — Бежим отсюда. Скорее!
Альбус, Джеймс и Алек пулей вылетели из гостиной Гриффиндора, оставив разъяренную второкурсницу в одиночестве со своей злостью.
— Это она из-за шутки всё ещё такая злая? — ошарашено спросил Ал, когда они оказались на безопасном расстоянии от гостиной.
Джеймс пожал плечами, зато вместо него ответил Алек:
— Когда мы только прибыли в Хогвартс, он подмешал ей в сок зелье смены цвета кожи. Она потом минут десять сидела синяя. Видел бы ты её лицо! Думаю, что она всё ещё злится.
Альбус рассмеялся, а Джеймс, наоборот, надулся.
— Прошло уже две недели. Я извинился двести раз! Неужели этого мало?!
Алек примирительно улыбнулся.
— Наверное. Думаю, она скоро забудет про это… Я надеюсь.
— А где ты достал зелье, меняющее цвет кожи? — внезапно спросил Альбус, так как дома Джим об этом ничего не рассказывал. На секунду Поттеру даже стало обидно, что брат не поделился с ним этим.
— Дядя Джордж отдал. Сказал никому об этом не говорить, но теперь это уже не важно.
Болтая, ребята сами не заметили, как оказались во дворе. Погода в эти выходные оказалась на удивление хорошей. Если всю неделю до этого шли дожди, то сегодня от них не осталось и следа. На улице было тепло, светило солнце и изредка дул теплый ветерок. Альбус прищурился, оглядывая окрестности, и улыбнулся осеннему солнцу.
— Ну, мне в совятню. Нужно все-таки отправить письмо отцу, а то он будет злиться, — сказал Алек, и, махнув рукой, направился в другую сторону.
Альбус и Джеймс оказались возле сторожки Хагрида за считанные минуты. Оказалось, что Джим знает туда более короткий путь, и попросил дать слово, что Ал никому о нём не расскажет. Альбус пообещал, но потом попросил разрешения показать его друзьям. Джеймс, подумав, согласился.
Старший сын Поттеров едва ли только занес кулак, чтобы постучаться в деревянную дверь, как та уже распахнулась. На пороге стоял счастливый великан, и, ничего не говоря, заключил братьев в объятия. Сначала по отдельности, а потом и сразу двоих. Единственный минус Хагрида был в том, что он не умел рассчитывать силу. И вот, в очередной раз, когда они обнимались, у Альбуса сложилось впечатление, что он вот-вот сломается. Но каждый раз всё обходилось.
— Привет-привет, заходите, да. Я уже поставил чайник, он вот-вот вскипит. Вы это… раздевайтесь пока, садитесь, а я принесу печенье и кексы!
— Привет, дядя Руби, — хором сказали Поттеры и прошли вглубь сторожки. Если для Хагрида это место казалось маленьким, то для братьев хижина была огромной. И мебель здесь, тоже, была большой.
Кое-как взобравшись на стул великана, Альбус принялся ждать, пока тот вернется. Долго Хагрид себя ждать не заставил, и даже принёс чистые кружки. Порывшись, отыскал и чистые ложки.
— Ну, это самое, рассказывайте. Как учёба? Тебе нравится здесь, Альбус?
Джеймс, меланхолично помешивая сахар в чае, решил рассказывать первым. Как старший и «опытный». Альбус, впрочем, не противился. Ему вообще казалось, что великан выглядит взволнованным. Не таким, как обычно. Но решил пока что промолчать.
Пока старший брат рассказывал о том, как поссорился с Мэддисон, Ал, побывавший в доме Хагрида впервые, разглядывал хижину. Первое, что сразу бросалось в глаза — это камин, над которым сушились различные травы, и гигантская кровать. На этой кровати, пожалуй, могли бы разместиться пятеро студентов и при этом не быть притесненными. В центре валялась шкура какого-то зверя, и по её виду было заметно, что она уже старая: протоптанная, а кое-где и вовсе виднелись проплешины. Возле запасного выхода, который из-за большого стола рядом с окном было плохо видно, Альбус заметил нечто наподобие коморки, в которой вполне мог бы жить пёс. Поттер решил, что так оно, по видимому, и есть. А вот воздух в сторожке был спертый. Здесь пахло травами и благовониями, и еще чем-то соленым, едва уловимым.
Слушая рассказ Джеймса, Хагрид суетился. Бегал туда-сюда с одного конца хижины на другой, и приносил то печенья, то кексы. Прикоснуться к ним братья не рискнули, так как вид у них был, мягко говоря, не первой свежести. Но из приличия оба взяли с собой по парочке и того, и другого. И когда оба положили угощения с собой, лицо дядюшки сияло, как у маленького ребенка, которому дали вкусную конфету.
— А ты, Ал? Что у тебя интересного?
Альбус крепко задумался. Он рассказал Хагриду о куче домашнего задания (великан сочувственно вздохнул), о странном профессоре нумерологии, которого все невзлюбили, включая самого Ала (тут дядюшка назидательно покачал головой), и о том, как Малфой нарочно взорвал его котёл на зельеварении.
— Что, прямо… э-э-э… нарочно? С чего бы ему это? — удивился великан, когда Альбус закончил свой рассказ.
Младший Поттер утвердительно кивнул. Слова Рейчел о том, что он и сам виноват, Ал, конечно, забыл. Хагрид о чём-то задумался, а потом, наконец, снова заговорил:
— Не держи зла за старые обиды отца, Ал. Они ни к чему хорошему не приведут, да. Может, вы бы с ним подружились, а оно ишь как. Из-за родителей и дружба не получается.
Альбус удивленно посмотрел на Хагрида. Тот лишь улыбнулся, и брюнету не захотелось обижать дядюшку. Уж больно доверчивым и всепрощающим он был.
— Ладно, я попробую, — совсем не честно пообещал Альбус. Конечно же, мириться со Скорпиусом он не собирался, ведь тот взорвал котёл вовсе не от старых обид его отца. Скорее из-за собственной вредности.
Попрощавшись с Хагридом и выйдя на улицу, Ал задумчиво посмотрел на старшего брата. Тот, кряхтя, пытался унести в мантии кирпичные кексы и печенья.
— Он не показался тебе каким-то странным? — спросил у Джеймса брюнет.
— Хагрид? Нет, вроде обычный.
Ал оглянулся на сторожку, но ничего интересного там не обнаружил.
Ближе к вечеру, когда на улице было еще светло, но солнце грозило вот-вот скрыться за горизонтом, почти все гриффиндорцы собрались на квиддичном поле. Шум стоял такой, что, казалось, его слышно даже в замке, но это было обманчивым ощущением. Перекрикивая друг друга, студенты болели за тех, кто пробовался в команду. Свободно было всего три позиции: охотника, вратаря и загонщика. Капитан, который в этом году выпускался, планировал «надрать задницы слизеринцам», что взяли кубок в прошлом году. А потому борьба за места была нешуточной и серьезной.
Джеймс, который мечтал попасть в команду с самого детства, пробовался на роль охотника или вратаря. Правда, очередь его ещё не наступила, а потому он беспрестанно трепал нервы окружающим и в первую очередь — Альбусу. В конце концов, на его мельтешение перестали обращать внимание и Джим успокоился. Вместо этого он начал придумывать «победную тактику», то и дело показывая её Алу, для оценки. Ал же, который в схемах разбирался чуть более чем никак, удовлетворительно мычал и снова отворачивался, чтобы посмотреть на борьбу в воздухе.
Альбус, на самом деле, завидовал возможности старшего брата попасть в команду. Сам он, как и Джим, мечтал играть в квиддич с самого детства. Только в отличие от Джеймса, Ал хотел быть как отец — ловцом. Но на первом курсе игроков не принимали в команды, а это значит, что придется ждать до следующего. Да и место всё равно пока что было занято.
— Позиции вратарей! Джеймс Поттер против Сэма Хартнера! Вперед и удачи вам! — послышался зычный голос капитана. Старшекурсник размахивал руками, стараясь привлечь к себе внимание.
Трибуны тревожно загалдели. Джеймс подскочил на месте. Схватил метлу и выбежал на поле. Следом за ним, деловой походочкой, вышел Сэм. Это оказался широкоплечий брюнет с крючковатым, и явно несколько раз сломанным, носом. Второкурсник против шестикурсника. Альбус обреченно вздохнул, понимая, что у Джеймса нет и шанса на победу. Он заворожено посмотрел в воздух, где несколько мелких фигур кружили туда-сюда, и тоже завидовал им. А у них, первокурсников, еще даже урока полётов не было.
Тренировочный матч для вратарей начался.
— Давай, Джеймс, вперед!!! — крикнул Альбус с трибуны, не зная даже, услышат его или нет. Впрочем, кричал он не один. Старшего брата поддерживали его друзья, некоторые второкурсники и даже пятикурсники. Имя Сэма, впрочем, орали громче.
Альбус напряженно вглядывался в воздух, стараясь различить, что там происходит. Бинокль ему не выдали, а потому он видел лишь абстрактную картину происходящего. Вот один из «старых» охотников подлетел к воротам Сэма. Ударил. Промахнулся. Альбус недовольно скрипнул зубами от досады. Теперь мяч летел в ворота Джеймса, но и старший брат оказался «не промах». Отбив мяч кончиком метлы, он приготовился к следующему удару. Ал, знавший брата хорошо, ярко представил себе, как тот напряженно хмурит брови и ждёт следующего удара.
Когда отборочные матчи закончились, капитан с уже утвержденным составом команды удалились в раздевалку для совещаний. Сказали, что вернутся через несколько минут, объявив имена тех, кто будет выбран на позиции. Джеймс снова засуетился, и на этот раз ни от кого не отставал.
— Как думаете, меня возьмут, а? Как я забил последний гол! Меня точно должны взять, — размахивая кулаками, вещал он.
Под конец, когда Алек, Альбус и Эрик уже устали от болтовни Джима, на поле вышел капитан сборной Гриффиндора. Он громко кашлянул, явно используя магию, чем привлек к себе внимание.
— Внимание! Состав команды утвержден! На место загонщика был выбран Оливер Вуд младший. Роль охотника занимает Виктория Армстронг. И, наконец, вратарь. Мы долго думали и не могли выбрать. Было четыре кандидата, и каждый из них показал непревзойденный талант. Посовещавшись, мы выбрали… Джеймса Поттера!
После каждого имени трибуны взрывались аплодисментами. Но когда прозвучало последнее, самое важное для этих четырех, имя, ребята не смогли сдержать эмоций. Они радовались так громко, что вызвали улыбку даже у капитана.
— Ну-ну, радуйтесь, пока можете. С завтрашнего дня начинаются тренировки. И поблажек ни для кого не будет! А теперь можете расходиться. Живее-живее!
Но расходиться никто не планировал. На слова старшекурсника никто даже не обратил внимания. Все продолжали веселиться и поздравлять друзей. Альбус не был исключением.
— Это невероятно, Джим! Ты в команде! Отец будет просто счастлив, — говорил младший Поттер, мысленно уже написав письмо родителям во всех подробностях.
Празднование этого знаменательного дня растянулось на всю ночь, но уже в гостиной Гриффиндора. По постелям ребята разошлись только тогда, когда в комнате появилась Минерва МакГонагалл, и совсем беззлобно, но строго, пригрозила снятием баллов. На миг Альбусу показалось, что директор сама рада, что новый состав определен. Однако на выяснение этого у него не было времени.
Заснул Ал, как только голова его коснулась подушки. И снились ему какие-то странные сны: хохочущий Скорпиус постоянно взрывал котлы то тут, то там, а потом и вовсе взорвал квиддичное поле.
