Глава 30Несколько секунд Кейт в немом оцепенении смотрела на человека, неподвижно стоявшего в нескольких шагах от нее. Непроглядная темнота глухой ноябрьской ночи скрывала его лицо, скрадывала его силуэт, но против Кейт эта темнота была бессильна. Этого человека она узнала бы и в самой непроглядной ночи, и в самой многочисленной толпе. Пусть бы даже и через тысячу лет. Дейв Хейгл стоял, небрежно прислонившись плечом к стволу дерева, скрестив на груди руки, и неотрывно смотрел на Кейт.
- Дейв!- Кейт скорее выдохнула, чем произнесла его имя, настолько невесомым было ее восклицание. Оно на несколько мгновений крошечным облачком ее дыхания повисло в морозном ночном воздухе, а потом бесследно растаяло.
Но он ничего не ответил ей, только все также безмолвно, с какой-то затаенной маниакальной жадностью продолжал вглядываться в лицо девушки, которая стояла в нескольких шагах от него на фоне двух новых, едва припорошенных снегом могил посреди мрачного ночного безмолвия кладбища. Его Кейт, когда-то его, а теперь совсем чужая, далекая, незнакомая. Другая.
- Что ты здесь делаешь, Дейв? – на этот раз голос ее прозвучал неожиданного звонко. Ее вопрос снова остался без ответа, и она инстинктивно сделала шаг назад. Как будто вдруг осознала исходившую от стоящего напротив человека опасность. Сухая ветка громко затрещала под ее ногой, и этот звук вспугнул ворона, который мирно дремал где-то высоко в кронах деревьев. Птица взмыла в небо с громким карканьем, Дейв проводил ее долгим взглядом, а потом посмотрел на Кейт.
- Не бойся, Кейт, я не причиню тебе зла, - тихо сказал он и сделал шаг из темноты ей навстречу. Лунный свет осветил его лицо, такое знакомое ей когда-то, знакомое до самой последней ноты. Кейт молча рассматривала его, словно все еще не решаясь поверить в реальность происходящего. Он почти не изменился со дня их последней встречи, вот только какой-то темный блеск, прежде ей незнакомый, появился в его взгляде, и между бровей пролегла глубокая морщинка.
- Дейв, - повторила она, а потом вдруг стремительно, в несколько шагов преодолела расстояние, разделяющее их, и бросилась к нему на шею. – Господи, как же хорошо, что ты здесь!
Она пробормотала эти слова, уткнувшись ему в плечо, а потом расплакалась, горько, так горько, как будто не было в этом мире с самого его сотворения человека несчастнее ее. Страх, который овладел ею в первые мгновения их встречи бесследно исчез, стоило ей услышать его голос, стоило ему назвать ее по имени. Звуки его голоса разом воскресили в ее памяти полузабытое ощущение их детского счастья, которое было у них одно на двоих, и не было в целом мире силы, которая была бы способна у них его отнять.
Наверное, это было кощунством – плакать на плече Пожирателя Смерти рядом с могилами Лили и Джеймса, но в этот момент она вряд ли думала об этом. Она была не одна, пусть ненадолго, пусть на несколько минут, но она могла разделить свое черное страшное отчаяние с кем-то родным и знакомым, а иначе она задохнулась бы в нем, утонула, как в вязкой болотной трясине.
Дейв крепко прижал ее к себе и принялся гладить по волосам, шепча ей на ухо что-то успокаивающее. У них было всего несколько минут, он это знал, как знал и то, что не имеет права рисковать ее жизнью. А еще он знал то, что отпустить ее сейчас, было выше его сил, теперь, когда она непозволительно близко… На минуту мелькнула шальная мысль – Блэка больше не было, и если он захочет, его больше никогда не будет. А она останется, и наконец-то будет принадлежать только ему одному… Как он мечтал когда-то. Как он мечтал всю жизнь.
Но это была химера, иллюзия - будущее, которого у них никогда не будет. Взгляд наткнулся на две заваленные цветами могилы.
Время неумолимо отсчитывало секунды. Они убегали, одна за другой, равнодушно, неизбежно.
Время работало против него.
Пора. Он должен был сделать то, зачем пришел. Ничего другого ему все равно не остается – конец неизбежен, он это знал. А у нее еще оставался шанс.
- Кейт! – Дейв крепко взял девушку за плечи и грубо встряхнул, пытаясь привести в чувство. Она всхлипнула в последний раз и подняла на него заплаканное лицо.
- Кейт, слушай внимательно то, что я тебе скажу. Ты выслушаешь все до конца, и не станешь задавать глупых вопросов, - Дейв говорил жестко и отрывисто, и в этот момент она не узнавала его. Но все равно кивнула, в знак согласия, отчего-то с трудом удержавшись от соблазна перевести взгляд на его руку. Туда, где должна была быть Метка. Его Метка.
Но она запретила себе думать об этом. Только не теперь. Не здесь.
- У меня мало времени. За мной следят. Пожиратели. Волан-де-Морт пал, но часть его осталась жить. Его приспешники рано или поздно найдут способ возродить его, и он не остановится, пока не уничтожит мальчика.
Кейт в оцепенении ловила каждое слово Дейва, мертвой хваткой вцепившись в рукав его куртки. Она не стала спрашивать, откуда он все это знает, она и не хотела этого знать.
- Зачем они следят за тобой? – спросила Кейт. – Я думала, что ты…
Она не договорила, запнулась на полуслове, и на миг в ее глазах мелькнула надежда.
Он усмехнулся, зло, горько, и лучик надежды в ее глазах погас также быстро, как и загорелся.
- Тебе не нужно знать всего, это лишнее. Но в живых меня не оставят. Ты должна взять вот это, - Дейв вытащил из кармана кожаной куртки закупоренную пробирку и протянул ее Кейт. Она осторожно взяла ее в руки. Обычная стеклянная пробирка, на первый взгляд пустая. В неверном лунном свете было не разобрать, но Кейт почудилось, что внутри все же что-то есть. Что-то, похожее на белую дымку.
- Что это? – спросила она.
- Воспоминание, - холодно ответил Дейв.
- Воспоминание о чем? Оно твое?
Несколько секунд Дейв не отвечал, словно собираясь с силами. Три года он бежал от встречи с ней, и три года отчаянно жаждал ее. Тогда, когда после школы их пути разошлись, и Кейт окончательно и бесповоротно выбрала Блэка, он понял, что должен уйти. Он возненавидел тогда весь мир, он ненавидел Кейт, ненавидел Блэка, ненавидел их до приторности счастливых поженившихся друзей. Все они были так счастливы, и так беспечны, и так довольны собой и окружающим миром…А от его жизни остались только руины, потому что вся его жизнь имела смысл только пока Кейт была с ним, а потом ее не стало, и все рухнуло. Дейв всегда знал, что его любовь к этой девушке переживет его самого, знал, что обречен всю жизнь любить ее и страдать, потому что любовь его безответна, и даже времени будет не под силу излечить эту его рану. Но после того, как она оставила его, он возненавидел ее почти также сильно, как любил когда-то. Он стал Пожирателем Смерти, пожалуй, только потому, что они – Кейт, Блэк, Поттеры - боролись против этого. Дейв не был фанатиком идей чистоты крови, ему было плевать на грандиозные идеи и величие Волан-де-Морта, он не был убийцей или палачом, он просто потерял то, ради чего ему стоило бы жить. А еще ему до боли хотелось, чтобы Кейт узнала обо всем, и почувствовала себя виноватой в том, что он стал Пожирателем Смерти. Он знал, что чувство вины не даст ей забыть его. Он был готов заплатить любую цену за то, чтобы Кэтрин Милтон не предала его имя забвенью. Что угодно, лишь бы она хотя бы иногда вспоминала о нем. Хотя бы иногда.
Он быстро сделал карьеру в рядах Пожирателей Смерти, стал практически правой рукой Волан-де-Морта. Темный Лорд выделял его среди прочих, ему были нужны именно такие сторонники. Которые ничего не боятся, потому что им нечего терять в этой жизни. Да и сама жизнь, в общем-то, для них никакой ценности не представляет. Он был идеальным орудием Смерти – ничего кроме этого Волан-де-Морта не интересовало.
Все эти годы Дейв издали наблюдал за жизнью Кейт, и это было сродни медленной мучительной пытке, потому что Кейт – его Кейт – принадлежала другому, и была до неприличия счастлива с ним. Несколько раз Дейв сталкивался с Блэком во время стычек с Орденом Феникса, Блэк всегда лез в самое пекло, благо хоть Кейт не позволял участвовать во всем этом безумии, за все эти месяцы Дейв ни разу не видел ее, в отличие от рыжей жены Поттера. А потом эта самая жена Поттера забеременела. Но тогда никто и представить себе не мог, что ее будущему ребенку суждено перевернуть с ног на голову судьбу всего магического мира. Шла война, но почему-то счастье Поттеров, как и счастье Блэка и Кейт, казались Дейву незыблемыми, нерушимыми. По крайней мере, тогда.
Дейв посмотрел на Кейт. Она неотрывно смотрела на него, явно со страхом ожидая того, что он ей сейчас скажет. Нервы были натянуты до предела, и сердце стучало в груди быстро-быстро, и этот мерный стук отдавался в висках болезненным отзвуком.
- Что это за воспоминание, Дейв? – с нажимом спросила Кейт.
Дейв видел, что ей было страшно, до дрожи страшно, хотя она всегда была очень храброй, его девочка, и очень сильной. Дейв знал, что поступает правильно, отдавая ей это воспоминание, знал, что этим поступком искупляет свои грехи, спасает свою душу, по крайней мере, то, что от нее осталось. Он знал, что будет вечно гореть в аду за все злодеяния, что ему довелось совершить, и даже то, что он делает теперь для Кейт – ничтожно мало, но это все, что он мог сделать. Ему уже все равно не помочь, а ее жизнь может сложиться совсем по-другому. Ирония судьбы – жизнь Кэтрин Милтон и Сириуса Блэка зависела теперь от едва различимой дымки в хрупкой стеклянной пробирке, которую девушка недоуменно сжимала в тонких пальцах.
- Блэк не предавал Поттера и его жену, Кейт. Это сделал другой человек, Питер Петтигрю. Он работал на Волан-де-Морта, довольно давно, хотя работал – слишком громкое слово, - Дейв зло усмехнулся, - скорее пресмыкался перед ним. На той стороне об этом естественно ничего не знали. Поттеры поменяли Хранителя незадолго до Хэллоуина, это Петтигрю открыл Темному Лорду местонахождение их дома, это он их предал, - Дейв помолчал несколько секунд, а потом добавил: - Не Блэк.
Лили и Джеймс доверились не тому человеку, вспомнились Кейт слова Дамблдора. Как же он был прав и как же ошибался… А еще почему-то до боли отчетливо вспомнился стеснительный суетливый паренек, которого Джеймс, Сириус и Ремус считали своим другом, а Лили ласково называла «Хвостик» и всегда принимала в своем доме как желанного гостя.
Кейт потрясенно смотрела на Дейва. В голове не осталось ни одной связной мысли, только какой-то гул и хаотичное мелькание неясных образов. А потом среди всего этого хаоса она расслышала отзвучавшие слова Дейва о том, что Сириус не виновен. И она может его спасти. Пусть даже она больше не нужна ему, пусть он разлюбил ее, пусть! Она его спасет.
- Если бы ты только знала, Кейт, как сильно я ненавижу его, - сказал Дейв, и в глазах его полыхнул огонь. Кейт стало страшно.
- Тогда зачем ты помогаешь ему? – голос Кейт предательски дрогнул. Она покрепче сжала в руках пробирку, словно испугавшись, что Дейв передумает. Она теперь скорее умерла бы сама, чем рассталась бы с ней.
- Я помогаю не ему, а тебе. И себе, наверное. Себе в первую очередь.
Дейв посмотрел куда-то за спину Кейт, словно видел там что-то, кроме непроглядной ноябрьской темноты и мраморных глыб памятников. Она тоже хотела оглянуться, но не стала. Ей стало страшно. В этот момент Кейт поняла, о чем говорил Дейв. Она знала, что он там видит.
Лица своих жертв, безмолвные, мертвые. Они смотрели на него из темноты пустыми укоризненными взглядами, и это молчание было страшнее самых громких проклятий.
- Дейв! - Кейт нарушила эту страшную тишину, от которой звенело в ушах. – Почему ты сказал, что у тебя мало времени?
- Вот поэтому!
Кейт не успела ничего понять, все случилось в сотые доли секунды. Дейв вдруг что есть силы толкнул ее в сторону, и она, не удержавшись на ногах, упала на промерзшую землю, едва припорошенную снегом. Первая мысль была о пробирке – вдруг разбилась? Но, по всей видимости, на стекло были наложены какие-то чары, и оно благополучно пережило удар о землю. Кейт схватила пробирку и сунула ее в карман пальто, а потом вскочила на ноги, едва не застонав от боли в руке – упав, она больно ударилась локтем о землю.
Чуть в стороне она увидела Дейва, который с трудом отбивался от трех Пожирателей Смерти. В воздухе проносились заклинания, одно за другим, и Кейт почти оцепенела от страха, потому что поняла – в любой момент среди них может прозвучать то единственное, после которого уже ничего не исправить. Стряхнув с себя оцепенение, она вытащила палочку и швырнула в одного из Пожирателей Ступефаем. Двое других на миг остановились и повернулись к ней. Видимо, они успели забыть о ее присутствии.
Дейв с ужасом смотрел, как один из Пожирателей поднял руку и нацелил палочку на Кейт, готовый произнести заклинание. Он знал, что у него не хватит времени, чтобы добраться до нее и трансгрессировать вместе, она была сейчас слишком далеко. Пока он сделает эти несколько проклятых шагов, их обоих успеют убить. Молясь о том, чтобы получилось, он позвал ее мысленно. Они когда-то умели говорить телепатически, сотворив для этого сложное заклинание, но не делали этого со времен окончания школы. Она еще долгое время продолжала звать его, когда он исчез из ее жизни, но он не отвечал. А потом перестала, видимо, поняв, что он не откликнется.
«Кейт, трансгрессируй к воротам кладбища!»
Несколько мгновений девушка стояла неподвижно, а потом исчезла. Дейв перевел дыхание и трансгрессировал вслед за ней.
- Что это было? – Кейт бросилась к Дейву, когда они оказались за воротами кладбища. До могилы Лили и Джеймса отсюда было довольно далеко, но все же не слишком. Годрикова Лощина мирно спала. Пустая дорога, освещенная фонарями, уводила вглубь деревушки. В этот поздний час она была абсолютна пуста.
Дейв схватил девушку за плечи. Глаза его горели безумием и какой-то мрачной решимостью.
- Уходи, Кейт! Иначе они убьют тебя! Живо!
- Нет! – она вцепилась в рукав его куртки мертвой хваткой. Он болезненно поморщился – времени оставалось мало. Он должен был уйти первым, иначе она не отстанет. Его все равно выследят – это вопрос времени, и он не мог допустить, чтобы и она подверглась опасности.
- Да, Кейт! Здесь мы должны расстаться. Это прощание. Мы больше никогда не увидимся с тобой, - он помолчал несколько секунд, неотрывно глядя в глаза напротив стоящей девушки. Они были полны слез. Но это уже ничего не значило. – Прощай, Кейт. Я всегда любил тебя, и всегда буду любить. На этом свете или на том.
Дейв наклонился к ней, поцеловав ее в лоб невесомым поцелуем. Кейт плакала, и почему-то уже не пыталась его остановить. Она вдруг поняла, что это и вправду прощание. Он уйдет сейчас, и больше не вернется. Никогда.
Она даже не успела сказать ему спасибо. Он растворился в морозном ночном воздухе с глухим хлопком трансгрессии. Кейт растерянно смотрела на свои протянутые вперед руки. Там, где только что стоял Дейв, теперь была пустота.
Кейт едва слышно прошептала что-то, а потом быстро побежала прочь от ворот кладбища по мощеной дорожке. Она не вполне соображала, что делает, это было очень похоже на состояние аффекта, но прийти в себя никак не получалось. Ей все казалось, что Дейв где-то рядом, что он не мог уйти далеко, не мог оставить ее одну, и если она будет быстро бежать, то догонит его. Мысль о том, что где-то рядом трое Пожирателей Смерти отчего-то совсем не волновала ее сейчас.
- Дейв! – что есть силы закричала она. Ее крик оборвался на самой высокой ноте, отразившись насмешливым гулким эхом. Она вдруг остановилась прямо посреди мощеной дорожки, без сил упала на колени и закрыла лицо руками. От быстрого бега легкие жгло огнем. Внутри все болело. Сколько она просидела вот так, закрыв лицо руками и сотрясаясь от глухих рыданий, Кейт не знала. Может, пять минут, а может, час.
Годрикова Лощина продолжала спать, и никто из местных жителей в ту ночь не заметил посреди главной улицы странную белокурую девушку, которая долго рыдала, сидя прямо на промерзшей земле под равнодушным светом электрических фонарей, а потом поднялась на ноги и, пошатываясь, медленно побрела прочь.
Кейт трансгрессировала домой, когда часы показывали второй час ночи. В окнах их дома горел свет, и Кейт отстраненно, словно это все происходило не с ней, а с кем-то другим, подумала, что Мэдисон наверняка сошла с ума от беспокойства.
Но дома ее ждал сюрприз. Войдя в ярко освещенную гостиную их дома, она с удивлением обнаружила там, кроме Мэдисон, маму и какого-то мужчину. Мужчина показался Кейт смутно знакомым, словно когда-то давно они встречались с ним, вот только она никак не могла вспомнить, когда и где.
- Мам? – девушка в недоумении остановилась на пороге гостиной. Алин должна была быть в Хогвартсе, никак не дома.
- Кейт, милая, слава Богу, - Алин порывисто поднялась с кресла, в котором до этого сидела, и бросилась к девушке. Кейт обняла маму и уткнулась лицом ей в плечо, пахнущее знакомыми духами. Только сейчас она поняла, как сильно устала за этот бесконечный день.
Мужчина, сидевший в кресле напротив Алин, тоже поднялся, приветствуя Кейт. Она кивнула ему, а потом перевела вопросительный взгляд на Мэдисон, которая стояла у камина. Но та только зло сверкнула глазами и передернула плечами. В знак протеста, поняла Кейт.
Злится, что Кейт так задержалась. Впрочем, ее гнев вполне оправдан.
- Здравствуйте, Кэтрин. Вы, наверное, не помните меня? Меня зовут Майкл Рэйнольдс, - доселе молчавший мужчина обратился к Кейт.
Она внимательно посмотрела на него, а потом вдруг вспомнила. Ну конечно. Заместитель министра магии США, они встречались на министерском балу, она тогда училась на седьмом курсе. Сириус приревновал ее к нему тогда, потому что этот самый заместитель пригласил ее на танец. Но что он может делать ночью в их доме?
- Здравствуйте, мистер Рэйнольдс, я узнала вас, - Кейт кивнула, про себя подумав, что выглядит сейчас самым паршивым образом: пальто испачкано грязью, колготки порваны, коленка разбита и сочится кровью. Ей стало неловко. – Не сочтите мой вопрос нескромным, но чем обязаны вашему визиту?
Ей нужно было поговорить с мамой и Мэдисон. Ей не нужны были посторонние в доме, ее сейчас интересовало только одно – маленькая стеклянная пробирка в ее кармане, и совсем не интересовали старые малопонятные знакомые. Нетерпение толкало ее в спину.
Алин переглянулась с неожиданным гостем и, к огромному удивлению Кейт, вдруг покраснела. Майкл Рэйнольдс молчал, видимо, ожидая ответа от Алин, но она молчала. Мэдисон громко фыркнула.
- Кейт, это и есть мамин поклонник, о котором я тебе говорила. Избавь Алин сейчас от лишних подробностей, - Мэдисон, как всегда, была прямолинейна до неприличия. – Он все знает, про историю с Блэком, и готов тебе помочь. Попробовать помочь.
Кейт посмотрела сначала на маму, а потом на Мэдисон. В другой раз эта новость произвела бы на нее эффект разорвавшейся бомбы, но сейчас ей было почти все равно. Она прошла в комнату, сняла пальто и села на диван. На бежевом ковре остались грязные следы. Несколько секунд она просидела молча, закрыв лицо ладонями. В голове было пусто.
- Я очень признательна вам, Майкл, но это уже не требуется, - она положила на журнальный столик свою драгоценную пробирку. А потом рассказала присутствующим о событиях минувшего дня. Когда она закончила, в комнате повисла почти оглушающая тишина.
- Все, о чем я молюсь теперь – чтобы Дейву удалось спастись. Не знаю как, но удалось.
Кейт поднялась с дивана, а потом наклонилась за пробиркой. И вдруг она страшно закричала, так страшно, что от этого крика кровь стыла в жилах. Одной рукой она схватилась за край журнального столика, а второй за горло. Она тяжело дышала, как выброшенная на берег рыба – ей явно не хватало воздуха, девушка задыхалась. Она в последний раз содрогнулась всем телом, как будто от судорог, а потом подняла на Алин страшные пустые глаза и сказала бесцветным голосом:
- Дейв мертв, мама. Его только что убили. А я все это почувствовала, я все это прожила.
А потом она заплакала.
Кейт уложили на диван. Она обессилено закрыла глаза и запрокинула голову назад. Ей было очень плохо, она как будто совсем не чувствовала свое тело. Алин держала ее за руку, а Мэдисон все пыталась расшевелить ее, но безрезультатно.
- Отойди, Алин, - Майкл опустился на край дивана, где лежала девушка, и осторожно взял ее за руку.
Алин отрицательно замотала головой.
- Я останусь с ней.
- Вот именно, что вы здесь раскомандовались! – Мэдисон смахнула слезы. – Мы останемся.
- Отойдите обе. Живо!
Странное дело, но обе женщины послушались. Алин неслышной тенью выскользнула из комнаты. Мэдисон, фыркнув для порядка пару раз, последовала за подругой.
Майкл напряженно посмотрел на лежащую в странной полукоме девушку. То, что он увидел, ему очень не понравилось. Он не был до конца уверен в своем предположении, но если оно окажется верным…
- Кэтрин, - осторожно позвал он. – Мне очень нужно, чтобы ты ответила мне на один вопрос…
Когда он вошел в кухню через пару минут в кухню, он застал там Алин, как изваяния застывшую у окна и Мэдисон, мечущуюся из угла в угол.
- Мэдисон, побудь, пожалуйста, с Кейт.
Мэдисон молча выскользнула из комнаты. Алин напряженно ждала.
- Все очень плохо, Алин. Она говорит с трудом, но из ее объяснений я понял, что они с тем парнем, о котором она говорила, экспериментировали с темной магией, когда были подростками. Думаю, они не вполне осознавали последствия. Они сотворили Заклятье Нерушимой Связи. Ты знаешь, что это значит?
Алин поднесла ладони ко рту, словно пытаясь сдержать рвущийся наружу крик, а потом замотала головой.
- Майкл, это то, о чем я думаю? – упавшим голосом спросила она.
- Люди, связанные этим Заклятьем, связаны им посмертно. Если умирает один, он утягивает другого за собой в могилу. Это означает…
- Что я уже мертва, мистер Рэйнольдс?
Алин и Майкл обернулись. В дверях стояла шатающаяся от слабости Кейт. Она держалась за косяк и напряженно ждала ответа.
Она уже и сама все поняла. Старый эксперимент – когда-то с Дейвом они зашли слишком далеко, но успели забыть об этом. Вот почему она пережила смерть Дейва как свою собственную, как будто это все случилось с ней.
- Сколько времени у меня есть? – она откинула назад свои белокурые волосы. Они отчего-то все время норовили упасть ей на лицо. На Алин она старалась не смотреть.
- Неделя. Может, чуть больше.
Она кивнула и все также бесшумно вышла из комнаты. Майкл подошел к Алин и обнял ее за плечи.
- Что мне делать? Что мне делать, Майкл? Ведь нет никакого средства против этого проклятого Заклятия…
Что-то в молчании собеседника насторожило Алин. Она вывернулась из его объятий и требовательно посмотрела на него.
- Майкл?
Он напряженно молчал, размышляя о чем-то.
- Алин, я не хочу тебя обнадеживать. Шанс один из десяти. Там, в Америке, есть одна шаманка из старого индейского племени. О ней ходят легенды. Я знаю, что она иногда берется за такие случаи, знаю, что она ведает подобной магией. Согласится она или нет – я не знаю, но другого выхода все равно нет.
В их случае счет шел на минуты, не то, что на дни, но Кейт наотрез отказалась покидать Англию до тех пор, пока не передаст воспоминание Дейва главе Визенгамота лично в руки. Отдавать его министру магии она не хотела, боясь, что тот не даст делу ход – он почему-то был слишком заинтересован в том, чтобы повесить это преступление на Сириуса, а Дамблдор… Кейт почему-то казалось, что директор в любом деле преследует свою личную выгоду, кто знает, как он решит разыграть эту карту? Тем более если она уже не сможет никак не него повлиять. Просто потому, что ее самой не станет.
Глава Визенгамота, Адам Уэйнрайт, был в отъезде. Мэдисон с Алин отправили ему несколько десятков сов, но он не ответил ни на одно из них. Где он был, и почему до него не доходили письма, они не знали, но Кейт таяла на глазах. Периоды забытья становились все продолжительнее. Где она бывала в такие минуты… Она словно погружалась в какой-то серый липкий туман, полный безмолвия и отчаянья. Сначала она была там одна, а потом начала различать тени. Они отделялись от этого тумана и с каждым разом подходили все ближе и ближе к ней, безмолвные, тихие. Они всегда молчали. А потом Кейт начала их различать, узнавать. Ее отец, Дейв, Стефании Бэррингтон, Лили и Джеймс…
Она знала, что скоро перейдет черту. Осталось совсем немного. Ей совсем не было страшно, просто хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Вот только бы ей успеть спасти Сириуса…
Адам Уэйнрайт появился на пороге их дома на третий день, взволнованный, но собранный. Его встретили заплаканные Алин и Мэдисон и какой-то незнакомый мужчина. И Кэтрин… Малышка Кэтрин, та самая, которой он дарил форфоровых кукол на Рождество, целую вечность назад. Из разговора с Алин он знал, что случилось, она рассказала ему абсолютно все и попросила не мучить Кейт лишними разговорами. Он и не собирался. Он осторожно присел на край ее кровати и взял за руку. Рука была ледяной. Кейт с трудом открыла глаза и улыбнулась пересохшими потрескавшимися губами.
- Дядя Адам… Вы приехали.
- Кэтти, милая, я все знаю. Твоя мама рассказала мне.
Кейт протянула ему руку. В ладони она сжимала стеклянную пробирку, за эти дни она не рассталась с ней ни на секунду.
- Здесь воспоминание одного человека… Я не буду называть его имя. Воспоминание о том, кто на самом деле виновен в смерти Лили и Джеймса Поттеров. Сириус Блэк не совершал того, в чем его обвиняют. Вы или профессор Дамблдор должны выступить на стороне защиты с этим доказательством. Проверить, подлинное воспоминание или нет, можно элементарным заклинанием. Пообещайте, что вытащите его, дядя Адам?
Он молча кивнул.
- И еще. Никто не должен знать, как попало к вам это воспоминание. Вы должны сказать – из анонимного источника. И самое главное , Сириус Блэк не должен знать о моем участии в этой истории, не должен знать, что мы с вами знакомы, не должен знать о моем состоянии и о том, что мы виделись с вами. Завтра мы отправимся в Америку – слова давались девушке с большим трудом, она говорила почти шепотом. – Майкл надеется спасти меня… Я не знаю, что меня ждет, но, на всякий случай, дядя Адам… Прощайте. И спасибо вам.
Сириус был оправдан единогласно, окончательно и бесповоротно прямо в зале суда. Заседание было закрытым, журналистов туда не пустили, поэтому все они толпились за наглухо закрытыми дверями, а когда он, наконец, вышел в коридор, они накинулись на него, как коршуны, наперебой задавая какие-то идиотские вопросы. Он отмахнулся от них. Кроме того, он и сам пока ничего не успел понять. Но, кажется, случилось чудо. У него не было ни одного предположения относительно того, кому может принадлежать воспоминание, которое его спасло. Но сейчас это было не важно. Он вышел в коридор и принялся озираться по сторонам. Сердце билось быстро-быстро, он высматривал в гомонящей толпе одного-единственного человека, но не находил. Кейт Милтон не было среди тех, кто наводнил коридоры министерства в это сенсационное утро.
Чуть в стороне Сириус увидел Лунатика. Он стоял в одиночестве и ждал, пока тот его заметит. Сириус подошел к нему, и они просто обнялись. Слова сейчас были лишними. Ремус похлопал друга по спине и улыбнулся. Сириус был бесконечно благодарен ему за то, что он был здесь сегодня. А потом Сириус заговорил о том, что волновало его сейчас больше всего на свете.
- Рем, я должен поговорить с Кейт. Когда ты видел ее в последний раз?
