Глава 32 Они ввалились в подвальную комнатушку, запыхавшись, словно за ними гналась стая волков. Странный господин тут же подошёл к кровати, на которой лежал Ганс, и склонился над больным. Мальчик испуганно посмотрел на незнакомца, сел в постели, перевёл недоумевающий взгляд на сестру и хотел что-то спросить – но зашёлся в приступе лающего кашля.
- Ну-ну, не стоит так переживать, молодой человек, всё будет хорошо, не волнуйтесь, - произнёс мужчина тихим воркующим голосом, как человек, разговаривающий с раненым зверем – не вкладывая смысла в слова, желая лишь успокоить, показать, что не собирается причинять вред. Господин присел на край лежанки, ловко обхватил голову мальчика ладонями, так быстро, что тот даже не успел отпрянуть, заглянул в расширившиеся от страха глаза паренька.
- Так-так-так… а сейчас ты просто уснёшь, - англичанин легонько ударил Ганса по лбу указательным пальцем правой руки– и глаза мальчика тут же закрылись, он перестал дрожать, расслабился и задышал ровно и спокойно, но болезненные хрипы в груди и горячечный румянец на впалых щеках не давали забыть о тяжёлом недуге.
- Что… Что ты с ним сделал!?
- Успокойтесь, Летиция, я погрузил Вашего брата в сон. Глубокое беспамятство без сновидений. Так будет легче проводить лечение. Должен сказать, всё гораздо хуже, чем я ожидал – ребёнок сильно истощён. Ему следует лучше питаться…
Англичанин осёкся, увидев наполненные горечью глаза девушки.
- Простите меня, Летиция, я понимаю, вы живёте впроголодь, это не ваша вина. Вы сделали для брата всё, что могли. Даже больше, чем могли.
Летиция почувствовала, что сейчас снова заплачет. Нельзя… на слёзы нет времени…
- Что я должна делать?
- Вы? Ничего… впрочем, мне наверное понадобится кувшин тёплой воды, чистое полотенце и… и ещё – закройте дверь и окно, Летиция. Ни одна живая душа не должна ничего увидеть.
А говорил, что не дьявол, думала Летиция, запирая дверь и закрывая деревянной ставней маленькое окошко под самым потолком. Коль не дьявол – так точно колдун, иначе чего бы ему людских глаз бояться? А, да плевать, будь он хоть сам чёрт с рогами – только бы братца выручить!
В подвальчике тут же стало темно, как у монаха в брюхе, и Летиция уже хотела зажечь сальную свечку из их небольшого запаса. Но англичанин вытащил что-то из рукава камзола, едва слышно прошептал непонятные слова – и в комнате засиял призрачный голубой свет! Волны мягкого мерцания шли от маленького – не больше грецкого ореха – ослепительного шарика, который возник на кончике деревянной палочки в руке странного господина. Палочка была похожа на ту, которую Летиция когда-то давно видела у господина капельмейстера, когда он управлял хором на празднестве возле городской ратуши. А ещё она была точь-в-точь такая же как… как у добрых фей в детских сказках. Тут Летиция поняла, что стоит с открытым от изумления ртом, словно пришла в цирковой балаган, а не к умирающему брату, и сердито затрясла головой, отгоняя наваждение.
- Значит колдун. Чего же врал, что лекарь? Мне один чёрт, лишь бы брат выздоровел, так что не бойся – не выдам.
- А я и не боюсь, Летиция, - странный господин улыбнулся уголками губ, - И я тебе не лгал. Я лекарь. Но не буду отпираться – я и колдун. Хотя мне больше по душе «волшебник». Воду и полотенце, будь добра. Нам надо спешить.
Летиция бросилась выполнять поручение. Когда руки были заняты привычными хлопотами – на сердце было не так тяжело… Хоть бы не обманул! Пусть колдун, чернокнижник, пусть хоть сам папа римский – только бы не обманул! Теперь, когда появилась надежда, Летиция осознала, в какой страшной беспросветной тоске она была до появления странного господина. В таком настроении люди начинают посматривать на крепкую верёвку или острую бритву, чтобы подвести счёты с жизнью – она и такое видела не раз. Доведенные до последней крайности обитатели трущоб часто накладывали на себя руки, невзирая на угрозы проповедников, суливших за «иудин грех» вечные адские муки. Живущих в аду трудно испугать пеклом после смерти.
Так… развести огонь в крохотном очаге… последний уголь, а, к чертовой бабушке – сейчас не время для крохоборства! Вода уже стоит в котелке – приготовлена для вечерней похлёбки. Хотя бросить в котелок уже почти нечего: пара луковиц и несколько пригоршней крупы – даже соли не осталось. Полотенце… да нет у неё чистого полотенца! Одно – да и то людям показать стыдно! Так, разрываем на пополам льняную рубаху – всё барахло, ничего не имеет значения – только бы братик жив был!
Летиция хлопотала, но не забывала посматривать в сторону кровати, словно мать-кошка, недовольная тем, что кто-то взял на руки котёнка. В её груди теснилась надежда, страх перед неведомым и любопытство. Настоящее колдовство! Без жульничества! Стоит только поглядеть на этот свет…
Англичанин тем временем вёл себя странно. Впрочем, чародею так и положено, на то он и чародей. Он сидел рядом с мальчиком, прикрыв глаза, и медленно водил руками над щуплым телом подростка, словно пытаясь нашарить что-то в воздухе. Так, кажется нашёл: руки волшебника замерли над грудью Ганса, пальцы нервно затрепетали, посылая во все стороны отблески золотых колец.
- Я обнаружил гнездо болезни, - голос колдуна был глухим, как из-под земли, и каким-то… каким-то чужим. У Летиции мороз пошёл по коже, - Глубоко. Не вытащить. Надо выжигать, - англичанин встрепенулся, открыл глаза и сказал уже нормальным голосом, - Летиция, подавайте, пожалуйста, воду.
- Ээээ… колдун! Что значит «выжигать»?! Ты что, моего братца железом будешь пытать? Я на такое не согласна!
- Нет, госпожа. Железом тут не поможешь. Я просто так говорю: «выжечь». Нужно, чтобы кровь убила болезнь. Сейчас кровь у Ганса слабая, жидкая, плохая – хворь не одолеть. Нужно добавить ему жизни. Он сильный парень, он борется – просто силы совсем не равны… Ну ничего, сейчас мы это исправим! Воды! – интонации странного господина опять изменились – теперь он произносил слова, как офицер боевые команды – сухо, отрывисто, без суеты.
Англичанин долго и тщательно полоскал свои холёные руки в тазике. Летиция таких чистюль ещё не встречала, даже итальянцы перед званным обедом так не умывались – больше уделяли внимания парикам и нарядам. Колец странный господин, однако, не снял. Насухо вытерев пальцы, он взял палочку, которая всё это время освещала комнатушку, лёжа на табурете, и резко взмахнул рукой, словно дирижируя невидимым оркестром.
- Иллюминати! – блестящий шарик сорвался с кончика деревяшки и завис посредине подвала. Теперь он был размером с яблоко и светился так ярко, что на полу можно было горчичное зерно разглядеть. Летиция порадовалась, что в ставне и двери нет щелей – иначе в подвал уже ломились бы любопытные.
Англичанин спрятал палочку, хрустнул длинными пальцами и вытащил из кармана маленький стеклянный флакончик. Выдернул зубами пробку.
Летиция потянула носом воздух. Ого! Спиртное. И крепчайшее, судя по тому, как зашибает в ноздри. Наверно хочет хлебнуть перед делом для храбрости. Колдун не колдун – а поджилки, небось, трясутся: с Костлявой в поддавки играть!
Но тут англичанин вычудил такое, что Летиция в серьёз засомневалась в его умственных способностях. Даже не пригубив, он щедро плеснул сивухи на ладонь, заткнул флакон пробкой, сунул в карман – и принялся растирать напиток между руками. В подвальчике потянуло ароматом кабака, причём кабака портового и наутро после празднования именин святого Клауса – покровителя всех моряков.
- Что ты делаешь?
Англичанин посмотрел на Летицию и неожиданно хитро подмигнул ей.
- Убиваю маленьких демонов, которые приносят людям страдания и смерть. Твоему брату и так тяжело, незачем давать этим бестиям дополнительные шансы.
Летиция подозрительно покосилась на ладони волшебника.
- У тебя на руках демоны?
- Да. И у тебя тоже. И у всех нас. Они такие крохотные, что их не разглядеть. Но очень опасные.
Странный господин расстегнул на груди Ганса рубашку и потёр мокрой ладонью кожу чуть ниже сердца.
- Так, а теперь… - в руках англичанина из ниоткуда появился маленький серповидный нож – Летиция ахнула, но ничего не успела сделать – господин прочертил на коже Ганса замысловатую изогнутую фигуру, из неглубокого разреза тут же выступили малиновые бусины крови. Мальчик вздрогнул, но не очнулся.
А колдун уже разрезал свою левую ладонь, глубоко, скрипнув зубами от боли. Он сжал рассеченную руку в кулак прямо над алым знаком на груди мальчика. Кровь англичанина тонкими струйками потекла между пальцев, полилась вниз, смешиваясь с кровью Ганса.
- Уходи, - голос странного господина снова стал страшным, глухим, как у пещерного тролля, - Уходи отсюда! Нет у тебя тут власти! Нет здесь тебе поживы! Кровь к крови, жизнь к жизни!
Летиция замерла, боясь пошевелиться, боясь лишний раз вздохнуть. Англичанин перешёл на какой-то совсем незнакомый ей язык, он склонился к самой груди мальчика, он просил, уговаривал, угрожал… Текла кровь. Она уже совсем закрыла вырезанный на груди Ганса знак, багровой лужицей растеклась по белой коже. Но вот… что-то произошло! Кровь забурлила, закипела. Англичанин ещё раз что-то крикнул, громко, отчаянно, грозно – и всё кончилось. Он устало опустился на табурет и вытер тряпицей ладонь – на ней был едва виден розовый затянувшийся рубец. Потом он тщательно вытер кровь с груди Ганса – знак тоже исчез, его уже почти нельзя было разглядеть.
- Возьмите, - англичанин протягивал ей окровавленную тряпку, ещё недавно бывшую её лучшей рубашкой, - Сожгите это немедленно. Дотла. Чтобы и ниточки не осталось.
Пока Летиция возилась с тряпкой, колдун снова осмотрел Ганса, опять поводил над ним руками – и, кажется, остался доволен.
- Нам с вами здорово повезло, Летиция. У Вашего брата феноменальные способности. Ладно, об этом после… А сейчас, возьмите деньги, вот мой кошелёк – и скорее принесите еды, настоящей сытной еды. Побольше мяса, обязательно красного вина… впрочем, сейчас я готов выпить даже вашего голландского пива… мне нужно восстановить силы, да и мальчик, когда проснётся, будет голоден, как волк. Вам тоже не помешает подкрепиться.
- Вы… исцелили его… господин? Это… это правда?
- Да. Это чистая правда. ваш брат теперь здоров. Он слаб, вымотан – но он здоров. Это главное, говорю Вам, как лекарь. За этой суматохой я забыл Вам представиться – простите меня Летиция. Меня зовут Вильям, по-вашему - Вильгельм. Те, кто меня хорошо знал, называли меня просто Билл. Билл Вестберри.
- Очень… очень приятно, - пролепетала Летиция. Голова у неё шла кругом. Только сейчас она до конца осознала, что всё это не сон. Ганс выздоровел. Страшное хрипение исчезло, он был бледен, но это было лучше, чем предательский чахоточный румянец. Он переменился за несколько минут, она никогда бы не поверила, если бы ей кто-то о таком рассказал…
Сумасшедшее счастье, невероятное чувство облегчения… С мира сняли чёрную пелену горя, жизнь снова приобрела цвет и радость.
Странный господин, которого звали Биллом, устало сгорбился на табурете. Он смотрел на лицо девушки и улыбался.
- Да, Летиция, именно так. Теперь всё будет хорошо. Ступайте скорее за едой, прошу Вас. Я присмотрю за мальчиком.
* * *
