Глава 32 Дневник и ЧашаПрофессор Флитвик, читавший лекцию для седьмого курса, старался не замечать, как неестественно тихо было в аудитории. С педагогической точки зрения он мог гордиться собой: студенты жадно ловили каждое его слово, постоянно записывая что-то в свои пергаменты. С человеческой же некогда лучший дуэлянт Европы был обеспокоен: за все семь лет он ни разу не видел, чтобы Поттер сидел один.
Мисс Грейнджер, часто составлявшая ему пару на совместных занятиях, на этот раз предпочла другую первую парту, мистер Малфой сидел даже не с мисс Гринграсс, а в самом дальнем левом углу от профессора. Дафна предпочла остаться на своем месте, но не разрешила никому подсесть к ней.
К счастью, на курс продвинутых Чар поступило два года назад не так много народа, поэтому такие передвижения по классу были возможны. Но даже Флитвик готов был признать, что представшая перед ним картина была далеко не типичной.
Поттер с самым серьезным видом разрисовывал пергамент завитушками. Из всей лекции он записал лишь название и теперь обдумывал, где бы достать материал для подготовки к экзамену.
Обычно для этих целей у него было целых три источника.
Краем глаза он покосился на самый надежный из них. Гермиона, войдя в аудиторию, лишь на секунду задержалась рядом с их партой, но потом гордо прошла мимо, согнав рейвенкловок с мест лишь взглядом. Девушка еще три дня назад высказала свое мнение по поводу поттеровского героизма и идиотизма. Слизринец прекрасно видел, что она уже остыла, но мириться отчего-то не спешила. Неужели надеялась, что в следующий раз парень просто пройдет по стеночке мимо дерущихся? Вот уж вряд ли!
Так, следующей в списке значилась Дафна. Девушка всегда конспектировала самые важные моменты, делая пометки о том, что стоит уточнить в библиотечных книгах. Но Дафна неожиданно поддержала этот бойкот, сказав, что с таким маниакальным желанием уйти за грань, пора ложиться в госпиталь и долго лечиться.
Последний источник в данный момент сидел и вовсе далеко, так что Поттер как бы невзначай прислонил спину к стенке и чуть развернулся к аудитории, делая вид, что пишет лекцию. С такой позиции злой как черт Драко виден был превосходно. За столько лет дружбы Поттер смог сходу определить сразу две вещи: Малфой точно не писал лекций сегодня, зато уже придумывал план по умерщвлению народного героя. Вот, казалось бы, а ему-то на что жаловаться? К матери его доставили на следующий день. Нарцисса, заливаясь слезами и совсем неаристократично шмыгая носом, рассказала сыну о том, кого стоило благодарить. И что же сделал Драко? Правильно, наорал, почти вызвал на дуэль, но потом плюнул и перестал разговаривать.
С него-то и началось это игнорирование Поттера. Снейп, залепив щедрый подзатыльник, развернулся и исчез в камине, даже не спросив о самочувствии мага, который от неожиданности ударился лбом о крышку директорского стола. Сириус, обвинив Поттера в безалаберности и глупости (вот это слышать от Блэка было совсем обидно), отбыл по делам. И даже Дамблдор, хоть тоже и не сказал ничего, но взглядом как сообщил, что он предупреждал.
А Поттер… Поттер обиделся. На весь мир. И на Волдеморта в первую очередь. Нет, это же надо! Да он был чуть ли не первым, кто смог ранить этого колдуна с момента его возвращения! Они вообще видели это адское черное облако, которое окутывало темного мага? Да где Лорд только заклинания такие находит?!
«Не видели, идиот. Их там не было.» - Скептически вторил обиженному внутренний голос, но Поттер был слишком зол, чтобы услышать здравую мысль.
Флитвик закончил лекцию, продиктовал домашнее задание и покинул аудиторию, не задерживаясь. Поттер, скомкав лекцию и засунув перья в сумку, поднялся одним из первых.
В коридорах было холодно: сквозняки свободно гуляли по этажам, пробираясь под мантии студентов и заставляя тех ежиться и натягивать вороты свитеров чуть ли не на уши.
Гарри безразлично посмотрел на очередную потасовку между третьекурсниками, набиравшую обороты недалеко от лестницы, и свернул в боковой коридор. Участвовать и поучать не хотелось. Хотелось забраться под одеяло и проспать сутки.
Запал после сражения утих на следующий день, уступив место процессу анализа произошедшего.
А выходило следующее: Волдеморт не осознавал, что стал уязвимым. Щит был воистину мощен, но серия заклинаний сумела пробить его. Более того, одно из заклинаний ранило волшебника. Вторым фактом, заставившим Гарри всерьез задуматься, был результат ранения. Выходит, попадание в источник могло нейтрализовать на несколько секунд всех пожирателей, находившихся поблизости. Этот факт мог стать решающим во время финального сражения. Оставалось продумать, как использовать свои знания во время следующего боя.
Решив не ходить на последнюю пару, Поттер уверенным шагом направился к кабинету директора.
- Тыквенные котелки. – Буркнул он немой горгулье и подождал, пока проход откроется.
Поднимаясь по лестнице, услышал, как кто-то громко ругался. Странно, ведь Дамблдор почти никогда не повышал голоса.
- Альбус, ты хоть понимаешь, какому риску подвергаешь собственного студента? – К удивлению Поттера голос принадлежал явно профессору трансфигурации.
Замерев на предпоследней ступеньке, Гарри не знал, стоило ли сейчас прерывать разговор преподавателей или нужно было просто уйти, сделав вид, что ничего не слышал. По-хорошему, его и не должно было сейчас здесь быть, ведь по расписанию у него стояло еще одно занятие. Но и горгулья подавала сигнал хозяину кабинета о появлении нового гостя. Так что о нем все равно уже узнал директор.
- Минерва, мистер Поттер уже совершеннолетний и вправе решать за себя. К тому же не ты ли мне недавно говорила, что этот мальчик едва ли не лучший выпускник Хогвартса за последние годы?
Гари даже представил, как старый директор чуть лукаво посмотрел на свою соратницу, сдвинув на нос очки – половинки.
- Лучший дуэлянт и весьма талантливый юноша. Но, Альбус, он вновь сражался с Темным Лордом!
- И на этот раз Том проиграл. – Спокойно добавил директор, заставив слизеринца покраснеть. – И на мой взгляд, эта победа была закономерна.
- Альбус, но ты же не отпускал Джеймса и Сириуса сражаться, пока они не получили аттестаты. Так почему ты идешь на поводу у мальчика? Или он мало натерпелся?
Поттеру стало неловко от неподдельной заботы, прозвучавшей в голосе профессора трансфигурации. А ведь именно Макгонагалл лучше остальных знала, что выражение: «гад слизеринский» как нельзя лучше подходило именно Поттеру, т.к. сама учила его анимагии и первой увидела его животный облик. Эта с виду холодная и суровая женщина обладала добрым сердцем и удивительной способностью находить лучшее в человеке, даже если тот сам не видел в себе света.
- Гарри более серьезен, чем были его отец и крестный. И более талантлив, если хочешь знать мое мнение. Боюсь, что я впервые ошибся, когда решил, что на Гриффиндоре Поттеру было бы лучше. Слизерин воспитал в Гарри нужные качества.
Ох, Северуса и Сириуса бы сюда… Это же было бы начало гражданской войны! Какое признание, а? Представив, как скривился бы Снейп, Гарри усмехнулся. Его бывший декан каждый год находил повод высказаться о предрасположенности звезды квиддича к безмозглым львам.
- Не знаю, Альбус. Я так боюсь за него. – Призналась профессор, и Поттер неожиданно почувствовал себя виноватым перед этой строгой и доброй женщиной.
Нет, это уже ни в какие рамки. У него так комплекс вины перед всем миром сформируется!
Он пропустил ответ директора, поэтому не заметил, что разговор закончился, и едва успел спрятаться в небольшую нишу, созданную для широко распахивающейся двери, когда профессор трансфигурации покинула кабинет.
Выждав для верности минуту, Поттер осторожно постучал и, дождавшись приглашения, вошел.
Директор встретил его понимающей улыбкой и предложил присесть.
Поттер благодарно кивнул и устроился на стуле, откинувшись на мягкую спинку.
Извиняться за то, что подслушивал, не хотелось. Было неловко и стыдно, но вряд ли директор ожидал от него этого. Тем более были куда менее приятные поводы для беседы.
- Профессор Дамблдор, вы уже придумали, как уничтожить крестражи?
Этот вопрос беспокоил молодого человека едва ли не больше чем проблема с общением. Друзья подуются и простят. Всегда прощали. А вот хранение двух не развеянных частей души темного волшебника в стенах школы могло спровоцировать атаку на Хогвартс.
- Да, Гарри. И, боюсь, что способы эти не из легких. – Старик немного помолчал, задумчиво смотря в окно. – Боюсь, что нам нужен либо очень древний артефакт. Но ты знаешь, как гоблины относятся к своим реликвиям.
Парень быстро кивнул, понимая, что даже окажись у этих скряг что-то по-настоящему полезное в идущей войне, они никогда не отдадут это ни одной из сторон. И проблема не в желании сохранить баланс сил и не вмешиваться в людские конфликты, а в банальном скупердяйстве.
- Поэтому я вижу довольно простое решение нашей проблемы в применении адского пламени.
Гарри кивнул, погрузившись в раздумья. То, что уничтожать следует сразу два осколка, очевидно. Вдвоем им будет намного проще справиться с этой задачей. Но вот где это сделать? Если Гарри на мгновение даст слабину, то все может выйти из-под контроля, и тогда он одним взмахом палочки может уничтожить все вокруг.
Да уж, проще не придумаешь. Одна искра, способная обратить в пепел все, что может гореть, в окрестностях Хогвартса.
На ум сразу же пришел сгоревший дотла Запретный лес. Нет, уничтожать порождения черной магии в лесу с темной аурой глупо. Тогда где? В самой школе, где десятки ничего не знающих о происходящем детей? Нет, не вариант.
Хотя кто сказал, что пострадать должен именно древний замок? Почему бы не устроить пепелище в менее важном месте? – В Министерстве Магии, например.
- На территории школы? Это опасно, профессор. – На всякий случай решил уточнить слизеринец планы директора.
Раз Дамблдор заговорил об этом варианте, значит, уже продумал мельчайшие детали. Осталось только определиться с ролью Поттера в этом мероприятии.
- Боюсь, у нас нет другого выхода, Гарри. Сейчас выносить крестражи с территории школы опасно: у нас нет более защищенного места, чем замок. И делать это придется в тайне от большинства.
- Где? Ночью в Большом зале? Нам нужно место, профессор, иначе мы рискуем задохнуться.
Огонь, естественно был порождением магии, но вот дым и гарь он создавал вполне реальные. Нацеленный на уничтожение конкретного элемента, он мог стереть с лица земли все помещение. И отпускать его на свободу на открытом воздухе было бы неразумно. Существовали еще скрывающие купола, но кто будет держать их в этот момент?
- Ты не боишься оставить сотни маленьких растущих организмов без завтрака? Боюсь, что в этом случае живыми нам из школы не уйти. – Улыбнулся профессор, и глаза его озорно заблестели.
Улыбнувшемуся шутке Поттеру сразу представился голодный и злой Рональд, обнаруживший утром, что еды нет, ровно как нет и места, где ее дают.
- Лучше, Гарри. Выручай – комната сможет нам создать и пространство, и изолированность.
Было немного жаль терять такой подарок основателей. Но, с другой стороны, раз Альбус Дамблдор был так уверен в успехе их предприятия, то как мог Поттер сомневаться в плане директора?
- Знаете, профессор, я все время не перестаю удивляться вашей изобретательности. – Искренне произнес Гарри, удивляясь простоте решения.
Даже противному внутреннему голосу, который про себя Поттер называл здравым смыслом, не нашлось, что возразить.
Дамблдор вежливо кивнул, стараясь спрятать довольную улыбку в бороде.
- Что ты, Гарри. Изобретательны близнецы Уизли. Вот уж кто действительно гениален! А я лишь скромно использую вверенные под мое руководство ресурсы.
Гарри хмыкнул.
Да, пожалуй с этой фразы стоило начинать свои предвыборные компании любому претенденту на пост Министра Магии.
Разошлись волшебники уже после отбоя, обсудив детали и обменявшись мнениями.
Поттеру было немного неловко разговаривать с мудрым и опытным директором почти на равных, но слишком много мелочей казалось ему важными. И в тот момент семикурсник волновался едва ли не сильнее чем в день атаки на Малфой – Мэнор.
За подготовками и пробными попытками разжечь и, главное, вовремя суметь потушить пламя, волшебники провели еще одну напряженную неделю. Поттер постоянно боялся, что что-нибудь пойдет не так в самый последний момент, и вымаливал у вечно занятого директора тренировки.
В итоге занимались они снова по ночам.
И, хоть слизеринца и мучила совесть, вопившая, что директор – не Северус, и что в его возрасте сон просто необходим, но Поттер успокаивал ее тем, что лучше пусть они будут уставать сейчас, чем он испортит финальную часть их плана.
Только когда студенту удалось сжечь огромную охапку листьев, не задев при этом остального покрова пола (Комната услужливо предоставила двум колдунам лесную осеннюю поляну), Поттер и Дамлдор вздохнули спокойно.
В день, когда они запланировали уничтожение крестражей, Гарри проснулся первым в спальне. Резко открыв глаза, он еще долго не мог придти в себя от кошмара, в котором вырвавшийся из-под контроля огонь пожирал весь замок. В ушах звенели детские крики, а перед глазами метались живые факелы.
Только ледяной душ помог смыть неприятные ощущения, но наслаждаться холодными струями было невозможно, поэтому Поттер, быстро переодевшись в брюки и рубашку и накинув на плечи мантию, поспешил на завтрак.
Таких как он жаворонков оказалось в Большом зале немного. Заметив за гриффиндорским столом знакомую каштановую макушку, он уже улыбнулся, радуясь неожиданной компании за завтраком, но почти тут же сник. Гермиона не спешила идти на контакт, стойко игнорируя взгляды побитого щенка, которые прекрасно удавались Гарри.
С трудом прожевав омлет и запив его чаем, парень поплелся на площадку Астрономической башни: там всегда дышалось и думалось не в пример лучше.
Нервы звенели как струна, и успокоиться снова не получалось.
Поттер, хорошенько вцепившись в бортик, чуть наклонился вперед, зажмурившись.
Морозный воздух бил в лицо, редкие снежинки царапали кожу на лбу и щеках, и, если зажмуриться, можно было представить, что ты летишь на метле. Может, он зря бросил квиддич, решив что вырос и готов взять ответственную роль в войне? Не поторопился ли?..
- Ты – невозможный ребенок, Поттер. Недопустимо безответственный и упрямый. – Раздался за спиной до боли необходимый сейчас голос, и Поттер, мгновенно вернувшись в адекватное состояние, легко засмеялся.
Повернувшись, он в два шага преодолел расстояние до Снейпа и быстро обнял его, пока ворчливый профессор не испугался еще и его эмоциональности. Северус, хоть и не терпел нежностей, но по-отечески хлопнул парня по плечу пару раз, сдержанно показывая, что тоже рад его видеть.
«Все-таки замечательное утро,» - Подумалось Поттеру.
Черт, он ведь скучал по своему наставнику! Очень скучал! И даже затрещина от него не казалась такой уж обидной теперь. Снейп, по крайней мере, нашел время поговорить с ним сейчас, а не продолжил обижаться как его ровесники. Был, конечно, еще и обиженный Сириус… Но с Блэком всегда все непросто.
- И не надо комментировать, Северус. Если кто-то и увидит тебя живого…
- То обязательно убедится в собственной неадекватности, увидев, как Поттер добровольно бросился меня обнимать. Так, Гарри? – Съязвил волшебник, но такая встреча ему была приятна. – Ты готов?
Слизеринец медленно кивнул, сразу поменявшись в лице.
Дамблдор заверил, что пригласит очень талантливого волшебника, способного в случае крайней ситуации спасти их двоих и запечатать Выручай - комнату до полного ее выгорания. Теперь понятно, кого имел ввиду директор.
- Готов, Северус. Правда, боюсь, что что-нибудь случится.
Снейп снова накинул капюшон темно-зеленой мантии и жестом пригласил на выход из башни.
Волшебники спустились в подземелья и свернули к комнатам бывшего школьного зельевара.
Пара взмахов палочек, и пыль, осевшая на темной мебели, исчезла.
Школьник тут же устроился в кресле и стал наблюдать, как лучший зельевар Британии придирчиво осматривал свои владения.
- Альбус не стал бы тебя принуждать, если бы не был уверен, что ты готов. Он ценит тебя, Гарри. – Заметил Северус, с нежностью проводя пальцами по орешкам книг на полках.
Его коллекция пособий по зельям заслуживала куда лучших условий, но пока не было возможности перенести книги в другое место. До определенного момента Снейп жил делами школы и Поттера. Сейчас, хоть он и перестал быть двойным агентом, но времени на эксперименты оставалось ничтожно мало. Он по-прежнему по мере сил помогал Ордену и приглядывал за неугомонным слизеринцем. Страшно гордился его успехами, хоть и критиковал каждый шаг молодого человека, и до ужаса боялся, что каждая выходка юного героя, не согласованная с директором, приведет к гибели.
- Северус, вот скажи, за что я должен извиниться?
Снейп скептически поднял бровь и сложил руки на груди. О, зельевар мог перечислить тысячу и одну причину, по которым Поттер обязан был просить прощения, но прекрасно понимал всю абсурдность вопроса. Он знал о том, в какой ситуации оказался парень, но вряд ли мог объяснить свои эмоции, овладевшие им, взрослым человеком, когда он увидел живого и почти невредимого Поттера, переместившегося из центра бойни.
- Я наплевал на твой запрет соваться в Мэнор, но получил разрешение начальника операции. Я ушел от начальника нашего отряда, но смог обнаружить одну из двух причин проникновения в особняк. Я вскрыл защиту, наложенную Люциусом Малфоем, хотя мог просто притащить его наследника с собой и со своей стороны отделаться куда меньшей кровью. Драко, правда, могли случайно убить, но цель бы была достигнута. Я понимаю, что наделал ошибок, но не понимаю, за что именно просить у всех прощения.
Гарри полностью скопировал позу зельевара. Если бы его отросшие черные волосы не продолжали торчать в разные стороны, словно Поттер только что спрыгнул с метлы, посторонний человек мог легко заподозрить этих двоих в близком родстве. Слишком многое перенял студент у своего профессора за эти годы. Быть может, Снейп, постоянно ругавший слизеринца за слишком бесшабашные поступки, был в душе большим гриффиндорцем, чем большинство выпускников львиного факультета.
- Ни за что. Мы просто слишком боимся терять дорогих нам людей, чтобы прощать их маниакальное стремление к опасности. – Философски заметил Снейп и перевел разговор на другую тему.
Слишком уж их беседы стали напоминать разговоры отца и сына. Это не тревожило. Скорее, непонятным образом волновало.
Они покинули комнаты зельевара, только когда стемнело. Незадолго до этого их беседу прервал Дамблдор, уверивший, что все приготовлено, осталось лишь дождаться нужного часа, когда последние студенты разойдутся по спальням.
Втроем они еще раз проговорили весь план с начала до конца, и Гарри, наконец, почувствовал, что успокоился.
Когда они втроем оказались в одном из холодных коридоров подземелья, часы пробили полночь.
- Радуйтесь, мистер Поттер. Вам официально разрешено гулять после отбоя да еще и в компании директора. – Усмехнулся Снейп, чуть приглушив свет палочки и натянув капюшон мантии поглубже.
Переход на официальный тон общения говорил о возможной опасности. Гарри понимающе кивнул: ему тоже показалось, что за ними наблюдают.
И лишь Дамблдор сохранял безмятежную улыбку на лице, идя во главе их маленького отряда.
Они свернули к холлу, поднялись по ступеням и пересекли площадку первого этажа, оказавшись у главной лестницы. По ночам лестницы почти никогда не демонстрировали своего паршивого характера, разве только ступеньки иногда исчезали из-под ног нерадивых студентов. Но, когда идешь рядом с директором, и о таких досадных мелочах можно было забыть: Дамлдор неоднократно говорил, что знает обо всем, что происходит в стенах старинного замка.
Они уже шагнули на первый пролет, когда легкое шуршание за их спинами повторилось вновь. Все произошло за пару секунд. Чей-то неосторожный вздох, тихий удар каблука, отчетливо слышный в абсолютной тишине ночи.
Поттер действовал на инстинктах.
Шагнув между предполагаемым соперником и профессорами, он взмахнул палочкой, парализуя невидимку. Одно из двух заклинаний точно угодило в цель, и он уже без спешки наколдовал магические путы и только после этого притянул мантию – невидимку.
Шелестящая ткань легла ему в руки, и он с удивлением понял, что это – его собственная мантия. А двое застывших у края лестницы – никто иные как Грейнджер и Малфой.
- Вот видишь, Гарри, друзья всегда ближе, чем ты думаешь. – Дамблдор улыбался открыто и дружелюбно.
Поттер даже слов лишился. Хороши же у него друзья! Шпионы недоученные.
Но душу приятно согрело осознание, что ребята беспокоились о нем. Если вдуматься, всю эту неделю он вел себя более чем странно. То есть даже более странно, чем обычно. Естественно, Гермиона легко определила, что друг снова готовится вляпаться в какую-нибудь историю. Ну а Драко, кажется, всерьез вознамерился вляпаться вместе с ним.
- Профессор, и что теперь делать? – Спросил он у директора, изучая лица гриффиндорки и слизеринца.
Глаза Грейнджер метали молнии, зато щеки пылали как гриффиндорское знамя во время последних матчей сезона. Драко же, если бы мог, наверняка заломил бы бровь и в духе крестного прокомментировал умственные способности Поттера. Удивительно, что сам Снейп сейчас не вмешивался в происходящее.
- Можно, конечно, отправить их по спальням и снять баллы за нарушение устава. – Серьезно предложил Дамблдор, и Гарри поспешно отвернулся от подруги, боясь, что не выдержит и засмеется. – Но раз молодые люди решили проследить за передвижениями лучшего друга и потратили на это прекрасный субботний день… Мы можем взять их с собой.
Северус, повернувшись спиной к бывшим своим студентам фыркнул что-то себе под нос и двинулся вверх по лестнице. Гари был почти уверен, что расслышал конец фразы: «Я снова в этом сумасшедшем доме», но переспрашивать побоялся. Все же ежедневное преподавание и Снейп не совместимы.
Присутствие друзей придало сил и уверенности, но Поттер был слизеринцем до мозга костей, особенно когда наступали моменты сладкой мести. Подняв палочку, Гарри ухмыльнулся и из вредности снял заклинания только частично.
Впереди теперь шагал зельевар, о чем-то тихо переговаривавшийся с директором. Третий запланированный участник шел на пару шагов позади, не забывая поддерживать заклинание. Да, если кто увидит такую процессию, точно подумает, что это – сон.
Надолго белобрысого слизеринца, возмущенного поведением однокурсника, не хватило. Он уже ощущал, как немеют прижатые к туловищу руки. Грейнрджер, и предложившая этот «гениальный» план слежки, обиженно сопела чуть впереди.
- Поттер, объясни мне, я тут что забыл? – Проворчал Драко, идя за другом.
Собственно, кроме как говорить, больше ничего он сейчас и не мог: Поттер был весьма талантлив в создании пут. Поэтому он и Гермиона сейчас шли за Гарри, опутанные волшебными веревками.
- Посвящаю тебя и Грейнджер в очередную встречу с темным Лордом. Чтобы потом больше не обижались. Щиты поставить не забудьте.
Объяснять что-то еще парень не захотел, и они поднимались по лестницам до нужного этажа, потом прошли коридорами, пока не оказались перед знакомым гобеленом. Только теперь пойманные смогли понять, куда направлялись все это время.
Колдуны отступили, давая Дамблдору воспроизвести в голове место, в котором хранились в данный момент крестражи.
Помещение и вправду чем-то напоминало Большой зал: высокие потолки и арки, присутствовала даже имитация окон. В центре же был размещен небольшой каменный постамент, на котором покоились потрепанная тетрадь и золотая чаша.
Пока зельевар коротко объяснял освобожденным, где лучше всего встать, чтобы не мешать и что следует делать, Гарри невольно сосредоточился на крестражах.
Стоило усилить заклинанием чувства, и он как гончая вышел на след дневника. Почему тяга к темной магии осталась в нем даже после того, как крестраж в нем умер? Или это – последствия тяжелой болезни, которые будут проявляться в не всю оставшуюся жизнь? Еще Поттера мучил вопрос, связан ли он так тесно только с магией Волдеморта, или все запрещенное и опасное будет тянуть его прикоснуться к себе. Поттеры не были темными волшебниками в полном смысле этого слова. Но ведь ему, Гарри, явно лучше удавались именно проклятья. Взять тех же Патронуса и Темного Рыцаря. Тьма требовала не меньше, но и давала ему больше. Если бы не защитник, он вряд ли выбрался бы из Азкабана. Так что, он будет представлять новую угрозу для старушки Англии, когда победит Тома Риддла?
Парень тряхнул головой, отгоняя привычно тяжелые мысли, и отвел взгляд от дневника. Нашел время рефлексировать. Еще не хватало поделиться этим бредом с кем-нибудь из друзей. Наверняка отправят в клинику лечить нервы. Нет, пора заканчивать с этим сумасшедшим полукровкой, пока одно его существование не сделало Поттера одержимым.
- Гарри, ты готов? – Дамблдор был сосредоточен на чаше и уже поднял палочку.
Поттер кивнул и вновь сосредоточился на с виду невзрачном дневнике.
Слаженные взмахи палочек, два слова, сказанных почти синхронно, и случилось то, что еще долго потом будут видеть в кошмарах присутствовавшие маги.
Когда две струи контролируемого, но от этого не менее страшно ревущего адского пламени врезались в цели, замок вздрогнул от нечеловеческих криков боли.
Чашу корежило, словно она была сделана из картона, и кто-то, невидимый глазу, безжалостно сминал ее на глазах у зрителей. От чащи шел звук, больше напоминавший звон – так на рождество и пасху звучал колокол в церкви, расположенной на соседней с домом Дурслей улице.
Тетрадь же действительно умирала. Человеческий мальчишечий голос бессильно завывал, пока на пол с полыхающих страниц старенькой тетради струились чернильные кровавые дорожки.
Хоть Поттер и понимал, что никого не убивает в реальности, но с трудом подавил в себе желание опустить палочку, тем самым освободив подчиненный его воле огонь. Последний надсадный хрип, и все стихло.
На полу остались сгоревшая расплавленная лужа металла и небольшая горстка пепла. В радиусе метра от них пол был залит пузырящейся красной жидкостью. Эти чернильные следы прожгли дыры на паркете, и оставалось только радоваться, что помещение было лишь рабочим вариантом, предоставленным Выручай – комнатой.
Глаза от запаха и дыма слезились неимоверно, и Гарри, не выдержав, достал платок, в надежде вернуть себе способность видеть нормально. Дамблдор, применив заклинание головного пузыря, отправился осмотреть место уничтожения двух хоркрусов.
Тихий всхлип привлек их внимание.
В углу помещения застыли двое, все еще прикрытых для надежности щитом магов.
- Матерь божья… - Выдохнула Гермиона пораженно, стараясь унять дрожь и не расплакаться.
- Твою ж мать! – Резюмировал Малфой, схватившись за голову.
Глаза отличницы никак не желали возвращаться к нормальным размерам, и Гарри всерьез забеспокоился, а не слишком ли жестоко поступил, позволив друзьям увидеть обязательную часть своей жизни.
Его самого трясло от увиденного, и несмотря на жуткую усталость он был не уверен, что сможет заснуть этой ночью без зелья.
Директор и зельевар склонились над остатками магических вещей, которые были созданы во благо, но несли в себе столько зла.
- Я так понимаю, в следующий раз без вас на подвиги не отправляться? – Усмехнулся Гарри, устало потирая подбородок.
- Поттер! – Прозвучало на удивление синхронно, и ребята, переглянувшись, нервно рассмеялись.
Гарри, отмечая, как подрагивают колени, подошел к ребятам и, положив руки на их плечи, притянул их к себе. На его плечах и пояснице появилось тепло ладоней, а головы коснулись головы друзей. Так они и простояли пару минут, отгородившись от всего мира в маленьком кругу.
Иногда слов бывает недостаточно, чтобы передать потребность в тепле.
И стоит каждый день благодарить мир уже за то, что рядом есть люди, способные понять по взгляду и жесту, которые просто будут рядом.
