Глава 32– Я уже ждал ее однажды, – заговорил Артур. – В тот день, когда Джо появился на свет, я уже был на этом месте. Разумеется, это было в другой клинике, там были другие врачи и прочая обстановка, но я помню, что точно так же сходил с ума. Мне не разрешили быть рядом с ней. Точнее, первые два часа я был там, а потом меня выгнали, сказав, что случай слишком сложный.
Доминик внимательно слушал, его, пытаясь запомнить каждое слово. Сейчас он не чувствовал ни ревности, ни злости – все его внимание было сосредоточенно только на рассказе Артура.
– Она тяжело ходила с ним. Несколько раз лежала в больнице, проходила лечение. На последнем триместре умудрилась подхватить простуду. – Артур покачал головой и улыбнулся, вспоминая то время. – Я чуть от страха не умер. Слышал, что беременным противопоказаны сильные антибиотики? Ей назначили один из них. Нам пришлось отправиться в другой город за более квалифицированной помощью, заплатить кучу денег. Но оно того стоило. – Он снова улыбнулся и вздохнул. – А когда пришел тот самый день, у нее отошли воды и начались схватки – мы были дома, вдвоем. Я ждал этого дня и не ходил на работу, а все дела, какие только можно, вел из домашнего кабинета. Она как раз только что проснулась. Вышла в ванную, и увидела под ногами воду. Она не стала кричать и звать меня. Ариадна долго готовилась к родам, и совсем не стала паниковать. Как сейчас помню ее тихие шаги, а потом маленький силуэт в дверях кабинета. «Артур, нам нужно срочно что-то делать», – сказала она. Она все еще не сняла ночную рубашку, и была такой маленькой, такой хрупкой и домашней. Отчего-то мне запомнились ее маленькие ножки, она стояла босиком и переминалась с ноги на ногу. Я соскочил с кресла, бросился к ней и поднял на руки, а она стала качать ногами и просить, чтобы я отпустил ее. Он хотела дойти до машины сама, но мне было очень страшно. Я уже не помню, как мы добрались до больницы. Единственное, что мне удалось запомнить о дороге – что она схватила меня за руку и крепко сжимала мою ладонь, мне стало почти больно. Ее волосы прилипли к вискам. А потом было два часа схваток и мучений. Я был там, и помню, как ей было больно.
– Два часа? – переспросил Доминик.
– Два часа – это то, что мне позволили увидеть. Еще два часа я прождал в коридоре. Если бы она кричала, то я, по крайней мере, мог бы знать, что она вообще еще жива, но она такая упрямая. Теперь я думаю, что она не кричала, потому что боялась выдать себя. Наверное, она думала, что начнет звать тебя по имени. Она думала о тебе. Я сидел на этом месте и ждал, чтобы меня снова пустили к ней, и когда я вошел, сразу же посмотрел на нее. Она была… вся в слезах – ты не поверишь. Измученная, уставшая, но счастливая. И он лежал рядом с ней. Маленькая копия Ариадны. Ту боль она забыла почти сразу же, а то, что происходит сейчас…
– Я надеюсь, что ей не больно. Анестезия, потеря сознания, сам понимаешь.
– А потом? Она придет в себя, увидит швы, перевязки… Я бы с радостью оказался на ее месте.
– Я тоже, – шепотом отозвался Доминик.
– Это наша вина, – неожиданно сказал Артур. – Мы довели ее до этого. Ей вообще никогда не нужны были подруги, она всегда обходилась сама. Уходила в работу, вела дневник, делилась со мной, но выживала без подруг. А теперь, когда мы оба хотим от нее неизвестно чего, она обратилась к своей знакомой, и вот что случилось.
– Уже поздно думать о том, кто виноват, – задумчиво произнес Кобб, хотя слова Артура очень удивили его.
Артур повернулся к нему и насмешливо улыбнулся, одаривая его почти презрительным взглядом.
– Вот в этом и заключается твоя проблема, Дом. Ты всегда прав, а что касается других – ты не причем.
– Зря ты так считаешь. Просто сейчас не время заниматься самобичеванием, вот и все. Не думай, что ты любишь ее гораздо сильнее, чем я.
– Я вообще не уверен, что ты ее любишь, – прямо сказал Артур и поднялся со стула.
– Давай не будем делать этого в больнице, хорошо? – с заметным раздражением прервал его Доминик. – Ты вообще ничего не знаешь о том, что было между нами.
– И что? Одна ночь, после которой родился Джо, вот и все что было. И теперь ты просто сам себе внушаешь, что она так сильно тебе нужна. Хотя, может быть, ты действительно нуждаешься в ней, я не знаю.
– Забавно, в прошлый раз я говорил тебе точно такие же слова, и все закончилось дракой.
– Ничего подобного в этот раз не будет. Просто мне хочется знать, почему ты все еще здесь.
– Потому что я, так же как и ты, переживаю за нее.
Этот разговор мог продолжаться еще долго, но в момент, когда они не ожидали, двери открылись и навстречу им вышел перепачканный кровью, уставший хирург. Взгляды и внимание обоих мужчин сразу же обратились к нему, а он вздохнул и подозвал Артура.
– Вы мистер Прайс? – еще раз осведомился он.
– Да, я ее муж, – почти не дыша, ответил Артур.
– С вашей женой все будет в порядке, – дружелюбно сообщил доктор.
Плечи Артура расслабленно опустились, но стоявший за спиной доктора Кобб все еще был напряжен.
– Нужно какое-то время на восстановление поврежденных тканей и костей, но в целом нам удалось исправить все травмы. Однако есть еще кое-что…
Артур снова подобрался, с опасением ожидая дальнейших слов.
– Что касается сотрясения мозга, то здесь все гораздо сложнее. Сложный случай, возможно, ей придется отказаться от интенсивной умственной работы и физических нагрузок.
– Я обязательно прослежу за этим, – с готовностью кивнул Артур.
– И еще… – доктор замялся, отводя взгляд и явно подбирая нужные слова. – Ваша жена больше никогда не сможет иметь детей. Мне очень жаль.
***
Она все еще была без сознания. Артур смотрел на нее сквозь стекло, рядом с ним стоял Доминик, и они оба хранили молчание. Сеть тоненьких трубочек опутывала ее руки и лицо, которое казалось неестественно белым, почти восковым и лишенным жизни. Если бы не аппарат, монотонно отсчитывавший удары ее сердца, можно было бы подумать, что она абсолютно безжизненна.
Доктор сказал, что, возможно, уже завтра она сможет принять посетителей, но сегодня ее лучше не тревожить.
О том, что Леа тоже ждет новостей, Артур вспомнил только глубокой ночью. Немного посомневавшись, он все-таки решил позвонить ей, рассудив, что прерванный сон ничто по сравнению с муками неизвестности.
– Артур? – Судя по голосу, она еще не спала. – Они что-то сказали?
– Да. С ней все будет в порядке.
– Ох, это просто отлично. Я уж думала, случай совсем тяжелый.
– Он и есть такой. У нее больше никогда не будет детей. Сотрясение, разрывы внутренних и внешних тканей… Ты бы видела ее.
– Главное, что она жива. Артур, я знаю, что ты злишься на меня и считаешь, что я виновата, и видит Бог, я думаю точно так же, но есть кое-что, что я думаю, ты должен знать.
– И что же это?
– Я не стану говорить тебе, как сильно она тебя любит. Но ты – единственный, кто может о ней позаботиться. Если бы я была ее матерью, то с закрытыми глазами доверила бы тебе свою дочь. Когда она вернется, не обижай нашу малютку. Не дави на нее, и ни о чем не спрашивай.
– Я и не собирался.
– Вот и славно. И если она захочет поговорить с мистером Коббом, позволь ей это сделать. Просто не ограничивай ее в решениях. Ты ведь ей веришь?
– Верю. Ты с ней говорила? Я имею в виду, по телефону.
– Конечно, говорила. Я ни разу не слышала о тебе ничего плохого, так что думаю, ты достаточно сильно любишь нашего гения, да?
– Люблю.
– Она запуталась, но обязательно найдет выход. Просто никто не должен ей мешать.
– Она не выберет меня. Я почти уверен, что она уйдет к нему.
– Почему?
– Потому что она любит его.
– Дай ей самой решить, кого она любит. Ее взволновало возвращение твоего друга, но когда я предложила ей переспать с ним для очистки мозгов, она так решительно отказалась, что…
– Ты предложила ей что? – громко и резко переспросил Артур.
– Сходить налево, вот что! – без особых церемоний повторила Леа, ничуть не смущаясь и не ощущая никакой вины.
– Да какое ты вообще…
– А что такого? Ты просто слишком болезненно в этому относишься, вот и все. И она, кстати, тоже. Развела мне тут истерику о том, какая я испорченная. Она даже в мыслях тебе не изменяла, понял? – с каким-то даже осуждением произнесла Леа. – А судя по тому, что я сегодня увидела, этот мистер Кобб очень даже ничего… в его-то возрасте.
– Слушай, я никогда не думал, что ты примерная христианка или что-то в этом духе, но то, что ты ей посоветовала, это уже слишком. Да как ты вообще можешь такое советовать?
– Ты не женщина, тебе не понять. Если она его хочет, почему бы не попробовать? Это дало бы ей возможность решить, с кем из вас ей легче.
– Супружество не сводится только к постели, ты же… вообще, я не уверен, что ты это знаешь.
– Прайс, ты последняя задница, ты знал это? – с неподдельным возмущением возразила Леа. – Я тут хочу помочь тебе, а ты оскорбляешь меня?
Артур кивнул, словно она могла его видеть, но Леа правильно поняла паузу, выдержанную собеседником, и продолжила.
– Если она его захочет, то потом всю жизнь будет спать с тобой, а видеть его, понял? Лучше сразу расставить все по своим местам, чем потом жалеть о том, чего не сделано.
– Какая тонкая философия. Отравляешь мозг моей жены, и еще думаешь, что делаешь доброе дело?
– Скажи-ка мне, Артур, – промурлыкала Леа, и этот тон не сулил ничего хорошего – ты женился на ней девственником?
– Не твое дело.
– Значит, ты был невинен?
– Нет.
– Хорошо. А ты вспоминаешь своих бывших? Хотя бы одну?
– Нет, – без раздумий рявкнул Артур.
– А знаешь, почему? Потому что ты можешь быть только с ней. Редкий типаж мужчины, реликтовый гоминид, но, как бы то ни было, наша малютка отхватила именно такого. Все твои желания направлены только на нее. И ты знаешь об этом только потому, что тебе есть с чем сравнить, да? То есть, если кто-то тебе предложит сходить налево, ты скажешь: «О, нет, мне никто кроме моей Ариадны не нужен». Так что, если тебя спросят: «Но ты хотя бы пробовал, откуда ты знаешь?», ты ответишь: «Да, у меня уже было много других, но ни одна из них с ней не сравнится». И ты имеешь на это право, потому что ты действительно побывал с другими но самой лучшей находишь только ее. А у нее был только один мужчина и ей сравнить абсолютно не с чем, понял? Разумеется, была та самая ночь страсти с Коббом, но она была еще девочкой, и понравиться ей не могло в любом случае. Ну, страх, гадливость, боль и все такое. А по-хорошему у нее был только ты. Так что не суди ее, если она поддастся его уговорам. Такие мужчины, как мистер Кобб, умеют добиваться своего.
– Знаешь, – вздохнул Артур – я позвонил тебе только чтобы сказать, что с ней все будет хорошо.
Его уже утомил этот разговор, который показался ему бессмысленным.
– Ну, давай, отсыпайся. Завтра вы с Коббом устроите бойню за право первым увидеть ее, так что тебе понадобятся силы, – радостно заключила Леа.
Артур покачал головой и отключился. Джо, которого он совсем недавно забрал у Марии, теперь спал на той половине кровати, где обычно лежала Ариадна. Артур наклонился к нему, поцеловал его в висок, а потом улегся спать.
