Глава 33«Вы видели, вы видели? Этот мальчик разнес горгулью!»
«Какие нынче дети невоспитанные…»
«… врываться в кабинет директора таким образом!»
«Зачем он пришел?»
«Почему он пришел?»
«Почему Дамблдор ничего не говорит ему?»
«В мои бы времена…»
Торопливые перешептывания портретов терялись друг в друге – каждый наровился высказать свое мнение, перебивая и восклицая все громче и взволнованней. Сотни глаз буравили дерзкого юношу, ворвавшегося в кабинет рождественским утром с таким жутким грохотом. И несколько десятков воспоминаний о «былых годах» ропотом побежали по портретам, цепляясь друг за друга и не заканчиваясь. Однако стоило Фоуксу тревожно завозится на своей жердочке и как-то совсем не по-буднечному крикнуть, тут же голоса испуганно смолкли.
«Значит, ты я все-таки не ошибся, Фоукс? – подумал Дамблдор, глянув на нахохлившуюся птицу. – Значит, все настолько серьезно?..»
- Так о чем ты хотел поговорить, Гарри? – мягко спросил директор, усаживаясь за свой стол. – Нечто срочное, как я понял.
С секунду Гарри молчал. Ссутуленный и мрачный он не обратил никакого внимания на приглашающе отодвинутый стул и продолжал стоять посреди кабинета в той же позе, что он стоял уже целых две минуты – засунув руки в карманы и низко склонив голову.
Наконец, он заговорил.
- Я хочу знать, что делает Волдеморт.
Легкий шепоток пробежал по портретам, но тут же стих. Фоукс никогда не ошибается.
Случилось нечто ужасное с этим мальчиком.
- Я хочу знать, что происходит… и что я могу сделать для Ордена.
- Для Ордена ты сейчас ничего не можешь сделать, Гарри, - как можно мягче ответил Дамблдор. – Только усердно заниматься оклюменцией и хорошо учится.
Юноша скрипнул зубами.
- Тогда расскажите мне, что происходит.
- Боюсь рассказывать нечего, - развел руками Дамблдор. – Потому что ничего не происходит. Волдеморт затаился – были, конечно, два исчезновения, предположительно похищения… но мы сами не знаем, что это может значить.
Гарри молчал.
Фоукс снова тревожно завозился.
Да, я тоже это чувствую.
- Профессор Дамблдор, - вдруг заговорил Гарри резко, - в пророчестве сказано, что или я убью Волдеморта, или он меня. Это значит, что однажды мне придется пойти на сражение с ним? Это значит, что как только представится благоприятный случай, вы отправите меня сразится с ним? Ведь так оно и будет, да, профессор?
- Гарри, ты…
- Меня не надо убаюкивать сказками, я знаю, я должен попытаться убить его. Поэтому, я хотел попросить вас, что бы вы меня научили… я хочу стать достаточно сильным, что бы победить его. Пожалуйста, научите меня. Не стоит беспокоится о моих чувствах или эмоциях или…
Его голос сорвался, из горла вырвался лишь какой-то оборванный вздох.
- Тебе больно, Гарри?..
Он не издал ни звука.
Сгробившийся и отчужденный… он все же остается ребенком, сколько бы испытаний ни выпало на его судьбу… Ребенком одиноким и несчастным.
Мой мальчик… что еще ударило по тебе сегодня?..
- Не пытайся утопить боль в ненависти, Гарри. Иначе можешь наделать столько ошибок…
- Я сделаю то, что должен. Я… просто хочу, что бы это закончилось как можно скорее. Научите меня. Только вы можете это сделать.
Дамблдор вздохнул. Это все так поспешно, ведь он еще совсем юн, и бросать его в пекло – это бездумно…
Ему только шестнадцать, неужели он думает, что я собираюсь…
Только одиннадцать, только двенадцать, только тринадцать… неужели я снова ошибаюсь?
- Хорошо, Гарри.
Тут же юноша вскинул голову, пораженный.
- Вы станете меня учить? – выдохнул он.
- Да, стану. Приходи завтра в пять. Пароль – «сахарные перья».
Юноша неуверенно кивнул, развернулся, побрел к двери.
- И не вздумай пропустить праздничный ужин! Домовики обещали невероятное угощение…
Но эти слова улетели в пустой проем.
Похоже, все идет не так, как хотелось бы.
Развернув чистый рулончик пергамента, Дамблдор быстро набросал пару строк Макруберу, стукнул пару раз по записке палочкой, и та, сложившись в бумажного журавлика, вылетела в открытое окно. Пламя в камине зашипело и вспыхнуло зеленым светом, когда директор бросил в него щепотку порошка из небольшой резной шкатулки.
- Северус?
Никто не отзывался.
Неужели ушел?
Тяжело вздохнув, Дамблдор закинул бороду за плечо и, наклонившись, нырнул в пламя с головой – пред глазами предстали мрачные и сырые стены подземелий, опрокинутые на пол книги, медные отблески котлов и слабые отблески колб и банок.
А у подножия кафедры на полу, в луже крови, неясной кучей лежал профессор зельеварения, Северус Снейп.
