Глава 33: Пути расходятся«Бум-бум-бум!» — это Лили с оглушительным грохотом свалилась с лестницы, путаясь в широкой мантии, которую пыталась застегнуть на ходу. К Дамблдору, скорее к нему, он должен помочь. Глаза девушки лихорадочно блестели, а руки неистово дрожали. Только воздух холодной ночи, в которой она оказалась, вылетев за дверь, смог на время привести её в чувство.
А ночь была воистину прекрасна: противные серые тучи рассеялись, и над Англией раскинулось необыкновенно фиолетовое звёздное небо. Жёлтые листья в приглушённом свете фонарей казались золотыми. Ряды припаркованных машин блестели росой. А на окнах одинаковых домов появились тоненькие нити инея. Холод медленно укутывал Литтл-Уингинг. В идеально ухоженных кустах прошмыгнул кот ковровой раскраски. Он остановился на мгновение, завидев ночную гостью, и снова скрылся в зарослях. Лили тряхнула головой, рассматривая всё это ночное великолепие. Холодный воздух щипал её раскрасневшиеся щёки и нос, изо рта вырывались густые клубы пара. Эванс сделала пару глубоких вдохов, и в голове, наконец, прояснилось.
Итак, за эти несколько дней произошло слишком много. Лили пообещала Еве изощрённое убийство — о Мерлин, кто заставил её сказать это? Разве Эванс убийца? Разве она смогла бы убить даже Еву? Но это сейчас было не самой страшной проблемой. Дальше в её списке шли провалившаяся операция, сломанная нога, Томас, нападение на Мунго… И ужасный кошмар. Чёрт возьми, Лили давно так не пугалась. И самый главный вопрос: как? Как на её руке появился этот отвратительный знак? Дамблдор сможет ей помочь: он всегда знает правильные ответы.
Ночной рыцарь отвёз её на лесную опушку рядом с Хогсмидом. В саму деревню соваться сейчас было до абсурда опасно: «Министерские» работники чётко следили за соблюдением комендантского часа. А Лили в деревню был вход заказан так точно. Благо Мародёры показали ей другой способ попасть в Хогвартс — Визжащая хижина. Она стояла на окраине деревушки и была всего лишь старым мифом, на который никто не обращал внимание. Но Лили знала тайну этого места и почти не боялась.
Ночью Визжащая хижина выглядела устрашающе. Лили осторожно шла, стараясь идти как можно тише. Подойдя к хлипкой гнилой двери, Эванс медленно потянула за ручку. Ржавые петли, на которых висела дверь, огласили округу душераздирающим скрипом. Испугавшись этого скрипа, Лили влетела в хижину и со скоростью снитча, пронеслась по узкому туннелю, который вывел её на освещённую луной поляну рядом с Хогвартсом. Здесь Лили смогла вздохнуть спокойно. Старинный замок своей мощью и непоколебимостью всегда внушал Эванс спокойствие.
Не успела она расслабиться, как вдруг за её спиной раздался грозный голос, который заставил Лили подпрыгнуть на месте.
— Студентам запрещено находиться… — голос резко умолк. Профессор в длинной чёрной мантии увидел лицо «нерадивой студентки» и замер, не веря своим глазам: — Лили?
— Северус? — Лили была удивлена не меньше его. Лицо её старого друга постарело на несколько лет, а в глазах отпечаталась вековая печаль. Она прекрасно знала, что Северус теперь на стороне Дамблдора, но это не могло позволить ей окончательно простить Снейпа и вернуть их былую дружбу.
— Здравствуй, Лили, — профессорская стать куда-то делась, и теперь Снейп выглядел как измученный мальчишка.
Лили словно не услышала этого глупого неуместного приветствия. Она так внимательно всматривалась в его бледное лицо, будто хотела компенсировать эти долгие месяцы разлуки. Оба не смели заговорить. Холодная стена фиолетовой ночи встала между ними. Снейп хмурил лицо, разглядывая подругу и надеясь, что она скажет хоть слово. Он всё ещё помнил тот взгляд Лили, когда он чуть не прикончил Блэка в какой-то старой маггловской деревне. Ненависть и больше ничего. До той ночи Северус даже не подозревал о том, что Лили Эванс может так люто ненавидеть. Он много раз видел, как её глаза горели бешенством, когда где-то вершилась мировая несправедливость. Но ненависть… А теперь Снейп был в замешательстве. Лили смотрела с надеждой, как на далёком пятом курсе, когда Эванс почти переманила его на светлую сторону.
Но что-то в её взгляде было не так. Лили была испугана и казалась совершенно беспомощной. Она боялась его, Северуса? Нет, он должен ей объяснить, всё рассказать, уверить Лили в том, что всё хорошо. Ей не стоит его бояться, ведь теперь он там, где Эванс всегда мечтала его видеть — против Лорда Волдеморта. Мысли путались, мешались в голове, но Северус знал, что если он не заговорит сейчас, то потом смелости ему точно не хватит.
— Лили, позволь мне объяснить…
— Северус, я… — они заговорили одновременно и тут же умолкли. В глазах Эванс начали скапливаться слёзы, девушка замотала головой, а затем сделала то, что повергло Снейпа в настоящий шок: она крепко обняла старого друга. Снова Лили сделала первый шаг к примирению и как всегда оказалась права. Как же Снейпу не хватало её, его светлой Лили.
— Прости, я… — Эванс отстранилась и робко улыбнулась, — не знаю, что на меня нашло.
— Это ты меня прости, Лили, — он повторял её имя, словно пытался вспомнить. — Я настоящий идиот. Ты была
права, Лили. Волдеморт — это неправильно, глупо и просто-напросто невозможно! Я должен был послушать тебя раньше, какой же я идиот. Прости меня, Лили. Ты ведь знаешь, сейчас я не ошибся с выбором…
— Да, да, я всё знаю, Северус, — затараторила Лили. — Я не должна была отворачиваться от тебя. Я тоже ужасно виновата! Предлагаю забыть всю эту чушь и… что скажешь?
— Я не смел и надеяться, — выдохнул Снейп. Он снова крепко обнял рыжую волшебницу, чтобы удостовериться, что всё это реально. Как же он был счастлив. Северус не верил в случайности, но сегодня он готов был сделать исключение. Как же удачно, что профессор Стебль заболела, и внутренний двор пришлось патрулировать Снейпу. Удачно и то, что Лили решила наведаться в Хогвартс в это время. А вот кстати почему она здесь? Вряд ли пришла мириться.
— Лили, что тебя привело в Хогвартс в такой поздний час? — спросил Снейп.
Лили словно очнулась: глаза забегали, девушка закусила губу, комкала мантию в руках. Затем, не говоря ни слова, Лили закатала левый рукав и показала руку Северусу.
— Что? Нет, ты не могла… — Северуса охватила паника. — Ты Пожирательница?
— Нет, конечно, ты что с ума сошёл? — Лили восприняла его слова как ужасное оскорбление. — Я не знаю, как она появилась. Я пришла за помощью к Дамблдору.
— Пойдём немедленно! — Снейп схватил Эванс за руку и потащил в сторону старинного замка.
Снейп прекрасно ориентировался в тёмных коридорах Хогвартса, которые были освещены лишь тусклым светом немногочисленных факелов. Уже через десять минут, Северус громко стучался в дверь директора Хогвартса. Им открыл удивлённый Дамблдор, который удивился ещё больше завидев неожиданную парочку на пороге своего кабинета.
Спустя пятнадцать минут кабинет погрузился в оглушительную тишину. Лили рассказала профессору о своём страшном сне, продемонстрировала метку, а потом обречённо попросила помощи. С тех пор профессор молчал, разглядывая предплечье мисс Эванс, которая уже не прятала его. Снейп неподвижно стоял за спинкой стула Эванс, словно телохранитель. А Лили, не отрывая взгляда, следила за Дамблдором. Наконец напряжённое выражение лица Дамблдора исчезло, и профессор откинулся назад, на высокую спинку своего директорского кресла.
— Что ж, — наконец заговорил профессор, — я поражён. Определенно поражён. В ту ночь, когда наша операция сорвалась, Волдеморт говорил с Вами лично, не так ли, Лили?
— Да, профессор, так и было, — Лили кивнула.
— Понятно, — Дамблдор нахмурил брови. — В ту ночь Волдеморт установил с вами ментальную связь, Лили. Он пробрался к вам в голову и смог там неплохо покопаться, — Эванс в шоке уставилась на профессора.
— Что это значит?! — обеспокоенно воскликнула Лили. — Он у меня в голове?
— Был. Он был в Вашей голове, — поправил девушку старик. — Ваши способности в Легиллименции не позволили Волдеморту оставаться там долго. А Чёрная метка — это всего лишь Протеевы чары, которые он наложил ещё в ночь сражения.
Дамблдор взял свою палочку и направил её на предплечье Лили. Короткий взмах — и отвратительная татуировка испарилась. Но буквально через пару мгновений Эванс с громким криком схватилась за руку, корчась от убивающей боли. Чёрная метка вновь проступила на предплечье. Теперь она выглядела иначе: по краям горел красный рубец, словно метку ставили раскалённым железом. Капилляры вокруг неё полопались, и рука Лили превратилась в одно кровавое месиво.
-Лили! — Снейп метнулся к ней, поднимая Эванс с пола. Она дрожала, лоб покрылся испариной. Девушку трясло и лихорадило, что не на шутку напугало мужчин.
— Что с ней, профессор?! — Снейп умоляюще следил за Дамблдором, который подошёл ближе. Директор положил руку на голову девушки и что-то шептал зажмурившись. Шёпот Дамблдора становился всё громче и громче, вскоре это стало похоже на зловещее гудение. Лили наконец перестало трясти, но она так и не пришла в себя. Дамблдор отнял руку от её лба, удерживая в ладонях маленькое серое облачко.
— Что это? — спросил ошарашенный Снейп. Он заботливо усадил Эванс в кресле, приводя её в чувство. Лили открыла глаза и заверила всех, что с ней почти все хорошо.
— Кое-что посильнее Протеевых чар, — грустно вздохнул Дамблдор. — Это что-то вроде паразита, — директор разглядывал облако. — Сгусток тёмной магии, который Волдеморт всунул в Вашу голову, Лили, чтобы завладеть Вашим разумом, — Дамблдор кивнул своим мыслям. — А вот насчёт метки…Волдеморт заколдовал руку мисс Эванс и позже смог на расстоянии передать ей … кхм… «послание», — профессор умолк на мгновение. — Говорите, метка появилась после ночного кошмара?
— Да, — Лили нехотя вспомнила ночной ужас, — всё было в огне. И Волдеморт он смеялся, угрожал…
— Боюсь, кошмары останутся, Лили, как и метка — грустно промолвил Дамблдор, глядя на её изувеченную руку. — Это слишком тёмная магия, и она оставляет следы, как бы я не хотел Вам помочь от них избавиться.
— Но зачем ему это делать? — снова спросил Снейп.
— Волдеморт мстителен, — Дамблдор вздохнул. — Он знает, что Лили рассказала нам о крестражах. Возможно, это попытка запугать, свести с ума, — профессор грустно улыбнулся. — Вам стоит сейчас отдохнуть Лили, зайдите к мадам Помфри, она поможет Вам с рукой. Но главное помните: Волдеморта нельзя недооценивать, но он гораздо слабее, чем Вы думаете.
С этим загадочным напутствием Лили в одиночестве вышла из кабинета. А Северуса Дамблдор попросил остаться.
— Северус, как продвигается расследование? — жалость и сочувствие исчезли из голоса Дамблдора. Он стал внимательным и очень серьёзным.
— Сейчас известно о четырёх крестражах, сэр, — отчеканил Снейп. — Волдеморт поведал мне о своих непутёвых родственниках, которых с радостью прикончил. Возможно, стоит поискать в городе, где жили эти самые родственники. Никаких других зацепок нет, сэр.
Дамблдор задумчиво кивнул и заговорил:
— Спасибо, Северус, решим, что с этим делать позже. А сейчас идите к мисс Эванс. Ей как никогда нужна поддержка друзей.
***
— Нет! И тебе не позволю!
— Но я не могу оставить это просто так!
— Тогда можешь уходить и не возвращаться!
— За что ты так со мной? Чем я заслужила такое отношение?!
— Своим враньём…
Джеймс и Эвелин спорили уже больше получаса. Как только Поттер, уставший и покалеченный пришёл домой, Эвелин огорошила его внезапной новостью: родители Эвелин, мистер и миссис Обри, живы! И это после рассказа в красках, как безжалостно они были убиты. Джеймс был в растерянности. Значит, Лили была права, и Эвелин просто отвратительная лгунья, не более. Но ещё больше Джеймс злился: Эвелин удалось его провести. Но дело даже не в этом, а в том, что его жена так и не призналась в своей лжи. Она кричала и плакала, уверяя Поттера в том, что это такой же большой сюрприз для неё, как и для него. Эвелин говорила, что не имеет понятия, как они спаслись, но если это случилось, то почему он просто не может за неё порадоваться? Почему не хочет убедиться лично в их существовании? Или, в конце концов, почему он не хочет отпускать Эвелин к ним? Именно по этому поводу они ссорились так долго.
— Джеймс, прошу тебя, в последний раз, давай съездим к ним, — Эвелин заливалась слезами. — Если бы оказалось, что твои родители живы, ты бы не сделал всё, что угодно, чтобы встретиться с ними.
— Не смей говорить о моих родителях! — закричал Джеймс. — Я лично видел их смерть. И никому такого не пожелаю. А ты, выходит, просто меня обманывала. Я тебе скажу, что бы я сделал, — кипятился Поттер. — Я бы вернулся в прошлое и в тот злополучный вечер, когда мы поженились, ни за что бы тебе не поверил.
— Злополучный? — прошептала Эвелин в немом удивлении. Она была так возмущена, что её речь была больше похожа на свист: — То есть, всё это было ошибкой? И я ошибалась в тебе?
— Эвелин, все было хорошо, если бы ты не врала на каждом шагу!
— Я тебе никогда не врала! — заверещала девушка и унеслась на второй этаж, хлопнув дверью спальни.
— Эвелин! — раздражённо воскликнул Джеймс, поднимаясь по лестнице. Но уговаривать супругу выйти из комнаты не пришлось: Эвелин в чёрной дорожной мантии и наспех собранной сумкой спускалась ему навстречу. Её грозный вид заставил Поттера отойти в сторону.
— Я еду к родителям! — уже на пороге кричала Эвелин. — И ты меня не остановишь! Тебе всё время хочется мною командовать, Поттер. Так вот слушай, я буду делать то, что считаю нужным, и ты мне не указ! Вернусь, когда ты успокоишься. То есть никогда! — и Обри громко хлопнула дверью.
— Ну и проваливай! — крикнул ей вдогонку Джеймс, но Эвелин, конечно же, не услышала.
