Побег и поттеровская психологияВремя теряло смысл.
Окружающий мир превращался в стремительный и бессмысленный цветной калейдоскоп из мелькающих платьев, лиц, улыбок...
Глаза Лили сияли. Горели самым прекрасным огнём, на которое только было способно её сердце.
«Вот сейчас она меня поцелует. Или влепит пощёчину».
Но Лили не сделала ни того, ни другого. Она вдруг резко отстранилась, отступив на шаг.
-Было...было весело, - пробормотала она, стараясь сделать серьёзное лицо и заставить голос не дрожать. - Но мне уже пора...
-Лили, извини, я...глупость сморозил...
-До встречи, - губы Лили дрогнули, она развернулась и, сделав шаг, точно нырнула в толпу танцующих.
-Лили, постой! - крикнул Джеймс. - Не уходи!
Джеймс бросился за ней. Он не мог понять каким образом, но Лили уже исчезла. Он метался по площади, расталкивая людей и тут же извиняясь, но нигде не видел её.
-Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! - рявкнул Джеймс, остановившись.
Он не мог передать, как он на себя злился.
***
Когда Сириус и Джеймс переехали в Брайтон, первым человеком, с которым они познакомились (не считая бывшего хозяина дома), был Оливер Спайт, двадцатидвухлетний молодой человек, живший по соседству. Заметив, что в дом напротив заселяются новые жильцы, он пришёл поздороваться. Сириусу он как-то не особо понравился. Но стоило Оливеру заикнуться о том, что он страшно любит мотоциклы, сам ездит да еще знает место, где собираются мотоциклисты, устраивают заезды и просто хорошо проводят время, Блэк сразу же изменил своё отношение. Через два дня вечером он с Оливером поехал на окраину города, где проходили любительские гонки на мотоциклах. Джеймс предпочёл остаться дома.
На широкой заасфальтированной площадке, на краю которой стояло несколько старых гаражей, собирались каждый вечер поклонники мотоциклов. Площадка эта была довольно большой для того, чтобы устраивать заезды прямо там, выкладывая старые автомобильные шины, между которыми нужно было ехать. Иногда, правда, мотоциклисты гонялись на улицах города в близлежащем негустонаселённом районе, хотя случалось это редко.
Сириусу это место очень понравилось. Байкеры и просто любители мотоциклов оказались классными ребятами, и Блэк нашёл с ними общий язык. Он ездил туда нечасто (не мог же он кинуть Джеймса), но когда приезжал на своём «Харлее», который пригнал из Годриковой Впадины, то отрывался по полной, гоняясь со всеми подряд и почти всегда приходя первым.
Однажды, на вторую неделю после переезда в Брайтон, Сириус приехал туда довольно поздно. Многие мотоциклисты уже слегка подвыпили и отказались участвовать в гонке. Но Блэку жутко хотелось с кем-нибудь посоревноваться, и Оливер, который уже собирался домой, сказал, что у них новичок. При этом Спайт почему-то ухмылялся, но говорил, что этот новенький весьма неплохо ездит. Он указал Сириусу на то место, где всегда начинался заезд, и Блэк заметил остановившийся у старта чёрный мотоцикл с ездоком в чёрных джинсах и чёрной кожаной куртке. Они стояли довольно далеко, а новичок был к ним спиной, поэтому Сириус отметил лишь то, что он какой-то щупленький.
Блэк оседлал свой «Харлей», оставленный у гаража, где шумно веселились байкеры, и подъехал к новичку, всё ещё стоящему у старта.
Они не сказали друг другу ни слова. Сириус почти не смотрел на своего противника, лицо которого было закрыто шлемом (сам Блэк всегда ездил без шлема). Только когда Карен, симпатичная блондиночка, подружка одного из мотоциклистов, часто тусовавшаяся с ними, махнула рукой, оба ударили по газам.
С первых секунд Сириус отметил, что новенький и правда не плохо ездит. Но он всё равно был лучше. На крутом повороте, где новичок немного затормозил, Блэк на свой страх и риск пронёсся, не сбавляя скорости. Его мотоцикл легко могло занести, а сам он мог разбиться, но Сириуса это не волновало.
Была только скорость. Только рёв мотора. И бешенный, свистящий ветер.
Соперник остался позади. Сириус даже не оборачивался на него, будучи уверенным в своей несомненной победе. Но на следующем повороте противник вдруг появился словно бы из ниоткуда и неожиданно вырвался вперёд. Сириус сощурил глаза и прибавил скорости. Это становилось интересным. Вот он, момент соперничества, без него гонка не имеет смысла.
Они пришли к финишу практически одновременно, но новичок пересёк линию буквально на две секунды раньше Сириуса и, проехав несколько метров дальше, круто затормозил.
Блэк скривил губы и снова прищурился. Ему стало интересно, кто смог его обогнать.
-Я Сириус. Сириус Блэк, - сказал он, подъезжая к победителю и только сейчас отмечая, что тот вовсе не щуплый, а...
Новичок снял шлем. Чёрные прямые волосы до плеч подхватил тёплый ветер, и на Блэка устремились два красивых синих глаза.
-А я Соф
и.
-Ты девушка?!
-Ну вроде как была с утра, - негромко засмеялась Софи.
-Ух ты...круто, - выдал Сириус. - Круто ездишь в смысле.
-Круто езжу — для девушки или вообще? - уточнила Софи, немного хитрым взглядом глядя на Блэка из-под длинных загнутых чёрных ресниц.
-Вообще, - ответил Сириус и быстро оглядел девушку.
То, что из далека, в темноте и по невнимательности показалось Сириусу щуплостью, оказалось красивой женственной фигурой. Обтягивающие джинсы и куртка выгодно подчёркивали все её изгибы. В красивом лице, подсвеченном снизу светом фар, было что-то нездешнее, словно бы более свободное, раскованное. На губах играла лёгкая полуулыбка, при взгляде на которую оставалось чувство недосказанности, и в то же время синие глаза смотрели прямо и открыто.
-Кстати как, говоришь, тебя зовут? - спросила Софи.
-Сириус, - ответил Блэк, проведя языком по губам.
-Как звезда, - сказала Софи, и её губы дрогнули в улыбке.
-Мои родители были повёрнуты на «звёздных» именах. Не знаю, чего это они астрономами не стали, - произнёс Сириус и ухмыльнулся.
Софи засмеялась.
-И где ты научилась так классно ездить на мотоцикле? - поинтересовался Блэк, чуть приподняв правую бровь.
-Дома, в Америке, - сказала Софи. - Я из Лос-Анджелеса.
-А в Брайтоне что делаешь?
-Долго рассказывать, - улыбнулась Софи.
-Так, может, расскажешь мне за чашечкой кофе или чего покрепче, - предложил Блэк. - Здесь много разных кафе и баров.
-Почему бы и нет? - Софи пожала плечами. - Только я, пожалуй, буду что покрепче...
Так Сириус познакомился с Софи. В Америке у неё была лучшая подруга, с которой они вместе учились в колледже. А потом эта подруга повстречала англичанина, они полюбили друг друга и решили поженится. Но её родители не одобрили этот брак, и влюблённые сбежали к нему на родину, в Брайтон. Здесь же собрались поженится. Софи приехала к ним на свадьбу как подружка невесты.
-Я у себя дома жить не могу без байка, - рассказывала она, потягивая из трубочки слабоалкогольный коктейль в одном из баров в центре города. - Один раз даже разбивалась, но всё равно очень люблю мотоциклы, скорость... Вот и здесь взяла байк на прокат.
-Я тоже обожаю свой «Харлей». Да и вообще байки, - сказал Сириус, опершись на барную стойку, за которой они сидели. - Мне говорили, что мотоциклы — это, мол, опасно. Но какая жизнь без опасностей? Без риска?
-Это верно, - согласилась Софи. - Жить надо на полную катушку, иначе она теряет смысл.
-Полностью согласен, - заявил Блэк, широко улыбаясь. - Жизнь одна, так почему бы не наслаждаться ей каждую минуту?
-Нет ни одной достойной причины не делать этого, - улыбнулась Софи.
...В тот день, когда Джеймс ушёл гулять с Эванс, Сириус пригласил Софи к себе домой.
Они набросились друг на друга ещё в тёмном коридоре. Остервенело целуясь, цепляясь друг за друга, они, не размыкая объятий, проходили в гостиную. Сириус, сжимая тонкую талию, подталкивал Софи к дивану. Она запускала тоненькие пальчики и прикрывала глаза от удовольствия, пока Блэк покрывал поцелуями её шею.
В порыве страсти они налетели на что-то. Раздался звон битого стекла.
-Это антикварная ваза, - с улыбкой выдохнул Сириус ей в губы. - Ей две тысячи лет...плевать.
Софи уперлась ногами в ручку дивана. Сириус этого не заметил.
Они рухнули на диван. Софи сжала плечи Блэка, а он запустил руки ей под футболку, не отрываясь от её чертовски соблазнительных губ.
-Ты говорил, что живёшь с другом...А он...
-А он сегодня очень кстати ушёл...
Внезапно зажёгся свет.
-Сириус, я услышал шум внизу...оу, чёрт...я...я ухожу...вы продолжайте...я уже ушёл...
Блэк вскинул голову. Вошедший в гостиную Джеймс, быстро отвернулся и, слегка вытянув руку, попытался закрыть себе обзор, а затем собрался ретироваться. Но было поздно.
Сириус встал на ноги. Софи села на диване и поправила футболку.
-Я пойду, - сказала она, поднимаясь. - Увидимся, - бросила девушка на прощание, проходя в коридор. - Меня не надо провожать.
-Пока, - Сириус слабо махнул рукой, проводив Софи глазами.
Как только входная дверь за ней закрылась, Джеймс, которого и без того разбирал смех, захохотал в голос.
-Смешно тебе, да? - спросил Сириус, прищуренным взглядом посмотрев на Джеймса. - Ты только что испортил мне одно из лучших свиданий, мог бы...
-Свиданий? А я думал то, чем вы тут занимались, более точно называется по-другому, - ухмыляясь, вставил Сохатый.
-...Мог хотя бы сделать вид, что тебе очень жаль, - не обращая на слова друга внимания, закончил Сириус, выгнув бровь. - Слушай, а какого чёрта ты здесь делаешь?
-А где мне, по-твоему, надо быть? - Джеймс поднял брови.
Сириус мгновение вглядывался в друга, а потом по его лицу пробежало такое знакомое Поттеру выражение «а, ну всё ясно», за которое хотелось придушить.
-Понятно, Эванс тебя отшила, - констатировал Сириус.
-Ничего не отшила, - начал упираться Джеймс. - Просто уже поздно, и она пошла домой...
-Ну я же говорю, отшила, - невозмутимо сказал Блэк, плюхаясь на диван.
Поттер хотел было сказать что-нибудь колкое, но передумал.
-Знаешь, Лили сегодня была какой-то другой, - произнёс он. - И ей понравился мой сюрприз.
-Да неужели? - Сириус усмехнулся, всё ещё не понимая, что Джеймс говорит серьёзно.
-Может, я ей даже нравлюсь.
-У-у, какие смелые предположения. Помнится, ты так говорил в середине пятого курса, не помню только, почему именно ты так решил...
-Ты не видел её сегодня, Бродяга, - сказал Джеймс и улыбнулся. - Она такая красивая. И просто замечательная. Самая замечательная из всех. Я это точно знаю.
Макензи жили в небольшом городке на севере Шотландии. Этот городок не был отмечен ни на одной магловской карте потому именно, что здесь не было маглов, а жили только волшебники. Это давало определённую свободу: колдовать можно было где угодно и когда угодно, многие маги ходили в своей привычной одежде, то есть в мантиях, по улицам, спокойно разговаривали о волшебстве, не боясь, что кто-нибудь, кому не положено это слышать, услышит их.
Город, где было только восемь главных улиц, от которых паутинкой тянулись неширокие улочки, утопал в зелени. Многочисленные сады, пестреющие всевозможными волшебными и неволшебными цветами, аллелеи и маленькие скверы заставляли сомневаться, что этот город действительно настоящий: он был больше похож на вымышленный сказочный городок.
Вдоль мощёных булыжником улиц тянулись уютные домики в один-два, реже в три этажа с небольшими окошками и покатыми крышами. Они чем-то отдалённо напоминали дома Хогсмида, хотя были больше и красивее. В центре располагалась площадь с большим фонтаном, украшенным фигурками русалок и нимф, которые, будучи волшебными, двигались. Нимфы иногда танцевали. Вода там была чистая-чистая и, искрясь, переливалась цветными бликами на солнце.
Здесь было много волшебных магазинов с большими яркими вывесками, предлагающими войти и прикупить себе пару новеньких мантий, сладостей или книг по магии.
Сами Макензи жили на окраине города в трёхэтажном старинном особняке. На первом этаже располагалась просторная прихожая, гостиная, столовая и кухня, на втором — спальня мистера и миссис Макензи и комната для гостей, а на третьем в двух больших светлых комнатах жили Элизабет и Джон.
Мебель в доме была старинная и очень дорогая. В гостиной стоял большой мягкий диван, а рядом с ним три кресла с одинаковой бежево-жёлтоватой обивкой в цветочек в винтажном стиле. Гостиная обогревалась камином, напротив которого стояли друг против друга два кресла, а между ними — маленький деревянный круглый журнальный столик. На стенах, оклеенных бардовыми обоями, сочетающимися с цветами на мягкой мебели, висели картины, изображающие природу. В углу стояла большая антикварная ваза. Массивные шкафы и секретеры были либо аккуратно заставлены книгами, либо демонстрировали хрустальные сервизы, сувениры, привезённые из разных стран, или ювелирные украшения, лежащие в открытых бархатных коробочках (это были в основном ожерелья, колье и диадемы гоблинской работы, которые миссис Макензи не носила, но специально выставляла на показ, не то для красоты, не то ради хвастовства, а, может, по двум этим причинам одновременно, но так или иначе выглядело эффектно). На незастеклённых полках было много всяких безделушек, впрочем, тоже не дешёвых, таких, например, как коллекция слоников, которую мистер Макензи привёз из Индии. Слоники ходили по своей полке строго друг за другом в соответствии с ростом: меньший шёл за большим, но неизменно возвращались на прежнее место и ненадолго замирали, разве что иногда шевеля хоботами, хвостами или ушами.
Столовая являла собой светлую комнату, посреди которой стояли большой овальный дубовый стол и стулья. Здесь всегда были свежие цветы. На чайном столике по обыкновению стоял поднос с выпечкой: печеньем, маленькими булочками, круассанами и прочей вкуснятиной. Окна, которые выходили на лужайку и сад, часто открывали в жару, из-за чего белые полупрозрачные шторы подхватывал ветер.
Собственно, весь особняк, как внутри, так и снаружи, был едва ли не музеем. Исключение составляла комната Элизабет. Лили, уже привыкшая к особому стилю дома Макензи, немного удивилась обстановке комнаты подруги, когда впервые вошла туда. Это была большая светлая комната, где преобладали синие, сиреневые и голубые цвета разных оттенков. Причём всё здесь было сделано по-современному. Элизабет объяснила, что ей жутко надоело всё это старьё, которым был заставлен весь дом (и её комната в том числе, но до поры до времени). Получив разрешение от родителей (пусть и не сразу), Элизабет в четырнадцать лет переделала спальню на свой вкус и была очень довольна. К слову сказать, «старьё» она тоже любила, но хотела, чтобы её комната выглядела именно так, какой увидела её Лили, когда приехала.
У одной стены стояла огромная круглая кровать, застеленная светло-голубым мягким покрывалом, а у противоположной — маленький уютный диванчик, который как бы был вделан в выдающуюся часть стены, представляющую собой книжные полки, которые, вопреки всяким традициям, не были параллельны полу; некоторые из них, в силу особых пересечений линий, были в форме треугольников. Слева от входа, в простенке, стоял большой платяной шкаф светло-сиреневого цвета, а с другой стороны, напротив кровати, - комод, на котором удобно расположились мягкие игрушки, красивая форфоровая кукла, находились какие-то подарочные сумочки, духи и шкатулка с бижутерией. На тумбочке подле кровати стояли часы и приёмник. Середина комнаты, застеленная пушистым белым ковром, была пуста, так что было много места.
Лили буквально влюбилась в эту комнату. Здесь было очень уютно и вместе с тем просторно. Большие окна, занавешанные светло-синими шторами, выходили на сад. Кроме того, в комнате Элизабет царил вечный бедлам: на кровате валялась одежда, какие-то книги, бумага, кофеты. Но этот беспорядок был отчего-то тут уместен и не раздражал. У Макензи был домовик, эльфийка Клири, но Элизабет не разрешала ей убирать у себя, разве что мыть пол да протирать пыль.
-Чувствуй себя как дома, Лил, - Элизабет улыбнулась, когда они с Лили зашли в комнату к Элизабет. - Оставляй вещи и пойдём покатаемся. Не сидеть же всё время в доме.
-Покатаемся? - переспросила Лили, ставя сумку на пол.
-На лодке. Здесь недалеко есть озеро. Мы с Джоном часто там катались, когда были детьми, - объяснила Элизабет.
Девушки спустились по лестнице и уже подходили к прихожей, как прямо перед ним вдруг появилась эльфийка Клири и с низким поклоном произнесла:
-Мисс Элизабет, госпожа послала меня спросить не голодна ли ваша гостья.
-Ты хочешь есть, Лил? - спросила Элизабет, повернувшись к подруге, и Эванс показалось, что Макензи отчего-то неудобно.
-Нет, я поела дома, - ответила Лили и добавила, вежливо обратившись к домовику: - Спасибо, я не голодна.
-Мисс Элизабет, вы идёте на прогулку? - заботливо спросила эльфийка. - Не положить ли вам ланч в корзинку?
-Спасибо, Клири, но мы возьмём сами, - ответила Элизабет и неловко улыбнулась. - Лил, хочешь взять с собой перекусить?
-Нет, говорю же, меня мама накормила дома до отвала, - сказала Эванс. - Если ты хочешь...
-Я тоже не хочу, - быстро ответила Элизабет и, взяв Лили за руку, вышла вместе с ней на улицу.
Лили огляделась и тут же почувствовала, что этот чужой город кажется ей родным: здесь всё очень напоминало Хогвартс. Всё такое...волшебное.
-Я вообще-то не люблю, когда она мне вот так...прислуживает, - сказала Элизабет, и Лили поняла, почему у подруги был такой смущённый вид. - Но она к этому привыкла, её не отучить.
-А вы не хотели её освободить? - спросила Лили.
-Я думала об этом, - сказала Элизабет. - Конечно, несправедливо, когда одни существа порабощают другие. Хотя мои родители так не считают. Их всё устраивает.
Озеро действительно оказалось недалеко. Лили и Элизабет прошли маленькую рощицу, и скоро из-за деревьев показался небольшой деревянный причал и пришвартованные к нему лодки.
-Здесь очень красиво, - сказала Лили, оглядывая озеро, на поверхности которого играли солнечные блики.
-Я тоже так думаю, - произнесла Элизабет. - Садись в лодку. Прокатимся с ветерком.
Лили посмотрела на подругу. Элизабет хитро ухмылялась.
Девушки забрались в лодку. Макензи вынула волшебную палочку из заднего кармана джинс, постучала ею по лодочке, и та поплыла, мерно качаясь на волнах. Чем дальше она отходила от берега, тем больше разгонялась, и вот уже неслась с огромной скоростью по озеру, вызывая восторг у своих пассажиров.
Элизабет поднялась на ноги, раскинула руки и широко улыбнулась.
-Элизабет, сядь, ты же свалишься! - засмеялась Лили, которой тоже захотелось встать.
-Не свалюсь! - закричала Элизабет, громко хохоча. - Я лечу-у! Смотри, Лили, я лечу! Лечу-у-у!!!
Лили тоже захохотала и медленно, пока немного боязливо, поднялась на ноги.
-Давай руку, - Элизабет взяла Лили за руку.
Лили глубоко вдохнула свежий воздух и почувствовала, как внутри разливается спокойствие. Она больше не боялась. Раскинула руки, также как Элизабет, и на мгновение прикрыла глаза, потом распахнула их и бесстрашно взглянула вперёд.
Ветер трепал волосы.
Это было что-то по истине невероятное.
Свобода. Абсолютная. Безграничная. Настоящая.
Есть только сейчас. Никакого потом.
Нужно просто наслаждаться этим моментом, впитывать его в себя, и этого вполне достаточно для того, чтобы он длился вечно.
Лодка мчалась всё быстрее и быстрее.
«Только не останавливайся, только не останавливайся».
-Элизабет! - крикнула Лили. - Элизабет, а ты знаешь, я чуть было не поцеловала Поттера!
Лили сказала это в минуту раскрепощения и отсутствия стеснения говорить на эту тему. Но стоило ей это произнести, как она тут же пожалела о том, что сделала. И не потому, что засмущалась. А потому, что Элизабет, услышав это, едва не свалилась в воду.
-Эй, осторожно! - Лили подхватила подругу, хотя знала, что та не упадёт, и они вместе сели в лодку.
-Лил, ты чего это? Серьёзно? - спросила опешившая Элизабет.
-Ну да, - Лили кивнула и, слегка улыбнувшись, пожала плечиками.
Макензи снова вытащила палочку, шепнула заклятье, и лодка замедлила ход и теперь медленно плыла по волнам.
-Эм...ну так...чего ты раньше не сказала? - спросила она, растерянно глядя на Лили. - И я что-то не очень понимаю.
И Эванс рассказала подруге про прогулку с Поттером. Элизабет внимательно слушала, и чем больше говорила Лили, тем шире улыбалась Макензи. На самом важном моменте она даже приоткрыла рот, но тут же быстро закрыла и спросила с живым интересом:
-Ну? А ты? Что дальше-то?
-Ну, а дальше...я ушла, - неловко закончила Лили своё красочное повествование.
Элизабет тут же перестала улыбаться и разочарованно приподняла брови, воззрившись на Лили.
-Ушла? - переспросила она, потом усмехнулась и добавила: - Ушла или сбежала?
-Я не сбегала, - попыталась протестовать Эванс. - Я просто...ушла.
-Умеешь же ты испортить всю малину, Лил, - отмахнулась Элизабет. - Эх, надо же, как обломала человека!
Лили улыбнулась.
-Какого именно: Поттера или тебя?
-А я-то здесь причём? - удивилась Элизабет.
-У тебя просто такой растроенный вид, - сказала Лили.
Элизабет усмехнулась.
-Лил, а расскажи, что ты чувствовала тогда, - попросила Макензи. - Этого ты не сказала.
Лили упорно молчала.
-Да что с тобой? Мне же можно сказать, - произнесла Элизабет.
-Ладно, - сдалась Лили, - Когда мы были там, посреди этого шумного праздника, в какой-то момент мне показалось, что мы там одни... Так странно, да? Но, знаешь, когда Поттер меня обнял, я почувствовала, что и парк, и все эти люди — это так, фон...или, может, их и вовсе не существует, а есть только мы...мы одни, понимаешь? И тогда я как будто...нет...знаешь, это такое чувство, когда ныряешь во время купания. Момент перед тем, как погрузиться под воду...когда испытываешь такую волнующую радость и кажется, будто вот-вот лопнешь от того, что её так много у тебя внутри... Тогда, с ним, было то же самое.
Элизабет остановила задумчивый взгляд на Лили, потом опустила глаза. Некоторое время девушки молчали.
-Элизабет, а расскажи мне про Поттера, - вдруг сказала Лили.
Макензи подняла на неё глаза.
-Рассказать что? - спросила она.
-Какой он, - ответила Лили. - Я его знаю таким, каким его все знают. А ты всё-таки его друг.
-И откуда такое рвение к познанию характера Джеймса? - спросила Макензи, усмехнувшись. - Ладно...ну если я скажу, что он весёлый, с ним интересно, и вообще он классный, то это, конечно, ни о чём, - Элизабет ненадолго задумалась. - Вообще он добрый человек, отзывчивый. Но, видишь ли, Джеймс слишком требователен к людям. Кажется, он будет глубоко разочарован, если однажды увидит, что не все такие смелые, умные, талантливые, как он... К тому же, он видит в людях только хорошее, и мне кажется это может причинить ему боль.
-Подожди, а как же слизеринцы?
-Ну, слизеринцы — это особая каста в его мировоззрении. Но даже в некоторых из них Джеймс в глубине души видит лучшие качества. Джеймс делит людей на «своих» и «чужих» и в «своих» как бы...априори не может видеть плохое. Он пребывает в заблуждении, но оно...ему приятно. И, если однажды, он случайно обнаружит, что ошибался в ком-то, это его, мягко говоря, очень расстроит.
-Да...ну допустим, - сказала Лили. - И всё же...ведь он зазнайка, Элизабет?
-Да, этого не отнять, - замеялась Элизабет. - Может, он повзрослеет и перестанет быть хвастуном. Но кстати если Джеймс выпендривается, прикалывается над кем-то, и ему об этом скажут, он всё равно будет до последнего упираться, что это не так, хотя, наверно, сам на подсознательном уровне понимает, что ведёт себя, как осёл. Если же он не сделал ничего плохого, но его в чём-то обвиняют, так он и вовсе слетает с катушек. Для него это просто оскорбление. Ему кажется, что, если он сам знает, что ничего не сделал, то совершенно очевидно, что и другие не могут этого не знать. Мол, я не при делах, но как они все этого не видят и не могут понять? Именно поэтому, Джеймс так взбесился, когда ты набросилась на него в библиотеке...
Элизабет замолчала, немного смущённо улыбнувшись.
-Я говорю, что знаю, - произнесла она через минуту. - Я знаю Джеймса таким... А вообще он на всё готов ради тех, кого любит. Это его главное качество.
Подруги помолчали. Лили думала о том, что сказала Элизабет, а Элизабет наслаждалась пейзажем.
-Может, вернёмся домой? - Макензи первой нарушила молчание. - Скоро обед. Не знаю, как ты, а я жутко голодная.
Девушки вернулись в особняк ещё до обеда и поднялись в комнату к Элизабет. Макензи плюхнулась на свою кровать. Лили рассматривала книги. Оказалось, Элизабет любила магловскую литературу.
-О, Симба пришёл, - сказала Элизабет, указывая на большого пушистого рыжего кота, проскользнувшего в приоткрытую дверь. - Ну, иди сюда, котяра.
Кот послушно направился к хозяйке и прыгнул на кровать. Элизабет взяла его в руки и посадила себе на живот.
-Симба! Ах ты мой Симба! - девушка потрепала кота по голове. - Ах ты, усатый!
Элизабет посадила кота на кровать возле себя, а сама перевернулась на бок лицом к нему и, подперев голову рукой, сказала:
-Эх, Симба, я бы взяла тебя в Хогвартс, и ты бы увидел, какой он красивый. Но ты мамин любимец, и она мне тебя не отдаёт.
Лили улыбнулась и забралась с ногами на постель. Кот тут же начал ластиться к ней. Эванс погладила его по спине. Элизабет поднялась с кровати закрыть дверь.
Лили проводила её глазами и снова посмотрела на громко урчащего Симбу, свернувшегося клубочком на постели.
-А ведь Римус звал меня на свидание, - вдруг сказала Элизабет и улыбнулась несвойственной ей мягкой нежной улыбкой. - Конечно, он не сказал, что это свидание: он слишком скромен для того, чтобы вот так прямо сказать. Но я догадалась сама.
-Правда? - Лили широко распахнула глаза и с интересом посмотрела на подругу. - А почему ты мне не рассказала?
Элизабет вздохнула, и улыбка погасла на её губах.
-Потому что я ему отказала, и мне было чуть-чуть стыдно из-за этого, - призналась она, но вдруг снова слегка улыбнулась так, как улыбаются девушки, польщённые мужским вниманием: - Знаешь, мне кажется, я ему немножечко нравлюсь.
-А ты что? - живо спросила Эванс.
-А я...я влюблена.
-В Римуса?
-Нет, - Элизабет тихо засмеялась и слегка порозовела. - В Грэма. Он такой...такой...
-Ну какой? - Лили тоже рассмеялась и встала на колени, упираясь кулачками в кровать.
-Невероятный. Мне кажется иногда, что он меня понимает без слов. Как будто ему хватает одного моего взгляда, и он уже знает, о чём я думаю, - Элизабет задумчиво посмотрела на ковёр, а потом уголки её губ дрогнули в лёгкой улыбке, и она подняла на Лили глаза. - Так, наверное, не бывает, - сказала она и плюхнулась рядом с Эванс на кровать.
-Почему это не бывает? - Лили посмотрела на подругу.
-Не знаю, - Элизабет пожала плечиками и вздохнула, глядя в потолок.
Лили тоже легла на спину. Какое-то время они молчали.
-Лили...а ведь тебе понравилось в Брайтоне? - спросила Макензи три минуты спустя. - В смысле...в Брайтоне с Джеймсом? Вообще быть с ним?
-Мне кажется, что да, - сказала Эванс.
Элизабет улыбнулась, а Лили, погружённая в свои мысли, не заметила просветлевшего лица Макензи.
-Лили, скажи честно, - Элизабет повернула голову к подруге, - тебе нравится Джеймс? Хоть чуть-чуть?
Лили тоже посмотрела на Элизабет, и глаза её вдруг заблестели.
-Наверное...наверное, немножечко да, - призналась Лили, и смущённая улыбка расцвела на её губах.
Элизабет никогда прежде не видела у Лили такой необыкновенной красивой улыбки. И сама Лили в тот момент будто стала другой. Элизабет долго не могла понять, что в ней изменилось. Потом, правда, осознание пришло само.
-Элизабет, только пообещай, что никому не скажешь, - попросила Лили. - Особенно Поттеру.
Макензи подняла правую руку ладонью к Лили.
-Торжественно клянусь, что не скажу никому о том, что ты, Лили Эванс, без ума от Джеймса Поттера, - серьёзно сказала она и тут же рассмеялась.
-Э-эй! Не перевирай мои слова! - притворно обидевшись, с улыбкой воскликнула Лили.
-Ладно-ладно. Но я не понимаю, почему ты тогда убежала? - спросила Макензи и, приподнявшись на локте, внимательно взглянула на Лили, а когда заметила, что Эванс упорно не поднимает глаз, то удивлённо вскинула брови. - Лили...ты что, испугалась?
-Да нет же! - воскликнула Лили и вскинула на подругу глаза. - Чего мне было бояться?
-Тогда почему?..
Лили задумалась. Ещё до приезда к Элизабет она много думала о том, что случилось между ней и Поттером (а в том, что что-то действительно случилось, не было никаких сомнений), но она никому ничего не рассказала, не поделилась даже с мамой, хотя чувствовала, что вот об этом-то ей очень даже хочется с кем-то поговорить.
-Просто это всё так...странно. Я и Поттер вместе...в чужом городе, танцуем сальсу... Да, мне только ещё целовать его не хватало, - сказала Лили, смешно нахмурившись.
Элизабет рассмеялась.
-Ага, то есть до того момента, как он тебе это сказал, тебя тот факт, что вы в чужом городе танцуете сальсу, не смущал? - спросила Элизабет, насмешливо глядя на подругу.
-Да дело же совсем не в сальсе! - Лили села на кровати. - А вообще в том, что это были я и Поттер...и в том, что всё, что было, было с нами...а не с кем-то другим.
Лили замолчала, не зная, как описать своё состояние. Но даже если бы она пыталась сказать что-то ещё, едва ли ей хватило бы слов.
-Лил, скажи честно, - начала Элизабет, покусывая губу, - тебе хотелось поцеловать Джеймса?
Эванс тут же вскинула на подругу горящие таким знакомым Элизабет огнём изумрудные глаза.
-Не-е-ет! Элизабет, это же Поттер!
-Ой, только давай без этого, - отмахнулась Макензи и вопросительно посмотрела на подругу, но Лили молчала. - Ладно, можешь не отвечать, - сдалась Элизабет. - Тебе только разведчиком быть, Лил: ни слова из тебя не вытянешь.
Лили слабо улыбнулась. Она, наверное, сказала бы Элизабет то, что она хотела узнать, если бы сама это знала.
Через десять минут девушки спустились в столовую обедать. За обедом разгорелся спор. Всё началось с того, как миссис Макензи, темноволосая женщина сорокапяти лет, выглядевшая старше из-за широких, выдающихся скул и всегда строгого лица, спросила:
-Лили, ты уже решила, что будешь делать после Хогвартса?
-Я хочу стать целителем, - ответила Эванс. - Помогать людям.
-Целитель, - повторила миссис Макензи, как бы раздумывая над смыслом этого слова. - Замечательная профессия. Пожалуй, благороднейшая из всех, - выдала она свой вердикт. - Вот, Элизабет, бери пример с подруги, - обратилась она к дочери. - Моя дочь хочет стать мракоборцем, - пояснила миссис Макензи не без доли иронии в голосе. - Как будто это женская работа — носиться Бог знает где, размахивая палочкой, преследуя всяких преступных элементов, - колдунья тихо усмехнулась.
Миссис Макензи явно не одобряла выбор своей дочери и, более того, относилась к нему с откровенной насмешкой и сарказмом.
Лили перевела взгляд на Элизабет. Та смотрела на мать, слегка приподняв брови и явно готовясь поспорить. Джон лениво переводил взгляд с матери на сестру, очевидно, уже догадываясь, что будет дальше.
-А что, по-твоему, женская работа? - негромко спросила Элизабет, чётко выговаривая каждое слово.
-Явно не то, что ты выбрала, - не прекращая резать ножичком свинину и не поднимая глаза, ответила миссис Макензи. - Хотя, впрочем, мракоборцем ты всё равно не станешь.
-Это ещё почему? - с плохо скрытым вызовом спросила Элизабет.
-Потому что мы с папой тебе не разрешаем, - спокойно ответила миссис Макензи, взглянув на мужа, сидящего во главе стола. Мистер Макензи коротко кивнул, соглашаясь с женой.
Элизабет усмехнулась.
-Мама, я совершеннолетняя и сама решаю, кем мне быть, - сказала она, сдерживая насмешливую улыбку, вызванную ощущением собственной свободы и уверенностью в том, что родители не властны над её судьбой, хотя по какой-то непонятной причине думают иначе.
-То, что тебе семнадцать, Элизабет, ещё не значит, что ты знаешь эту жизнь достаточно хорошо, - сказал мистер Макензи.
-Разве я об этом говорила? - парировала девушка. - Я всего лишь сказала, что хочу стать мракоборцем.
-Можешь хотеть столько, сколько тебе угодно, - сказала миссис Макензи. - Но мракоборцем ты не будешь. И даже не столько потому, что это не женская профессия, но больше потому, что для женщины на первом месте всегда должна быть семья. Едва ли у тебя будет много времени на детей и мужа в перерывах между погонями и ловлей тёмных магов.
-Мама, мы не в Средневековье, - сказала Элизабет. - И женщина теперь тоже имеет право иметь профессию.
-Верно говоришь, сестрёнка, - заметил Джон.
-Вот видишь, мама, не одна я так считаю, - Элизабет победно вскинула подбородок и послала брату довольную улыбку.
-Элизабет, прекратим этот бессмысленный спор, - произнесла миссис Макензи.
-Когда мама что-то говорит — это безоговорочно правильно, а когда я — надо прекратить спор, - вкрадчиво произнесла Элизабет, оглядывая с лёгкой ироничной улыбкой собравшихся за столом.
-Элизабет, - осадил дочь мистер Макензи.
Больше к этой теме не возвращались. Остаток обеда прошёл в малозначительных разговорах о всяких мелочах.
-Я знаю, о чём ты думаешь, - сказала Элизабет, когда они с Лили неторопливо прогуливались по городу после обеда. - Мы обычно мирные, просто тема такая...мы никак не найдём компромисс.
-Твоя мама упорно не хочет, чтобы ты становилась мракоборцем, - произнесла Лили. - А ты всё равно, конечно, станешь? - добавила она с улыбкой, взглянув на подругу.
-Стану, - подтвердила Элизабет. - Нет, дело даже не в том, что она не хочет, чтобы я кем-то становилась, а просто у нас слишком разные взгляды на жизнь.
-Например?
-Ну ты же слышала её, «у женщины на первом месте должна быть семья», - передразнила Элизабет мать. - Конечно, семья — это важно и всё такое, но...лично я хочу успешную карьеру, хочу быть самодостаточной. То есть...моя мама почти не работала. Ну до встречи с отцом занимала какую-то незначительную должность в Министерстве, а потом вышла замуж, уволилась, затем появились мы с Джоном... Она посвятила всю себя нам: мне, Джону и папе, и я ничего не хочу сказать, я ей благодарна, она нас вроде как хорошо воспитала, но...это не для меня. Я другая. И нужно мне другое. Нет, разумеется, семья нужна всем и мне тоже. Но, даже если у меня будет семья, но я не буду работать, не получу профессию, я всё равно не буду счастлива...мне этого будет как бы не достаточно.
Элизабет замолчала. Лили переваривала информацию. Сама она редко вот так серьёзно задумывалась о своём будущем. В чём-то она была согласна с подругой, хотя не до конца.
Целую неделю в августе Лили провела у Макензи. Это была одна из лучших недель в её жизни. Когда в первую ночь девушки легли спать (они спали на одной кровати, всё равно там ещё человека три бы вместилось), Лили, перевернувшись на спину, вдруг увидела звёзды. Настоящие звёзды. Они горели над её головой, точно она лежала не в комнате, а под открытым небом.
-Элизабет, - шёпотом произнесла Лили, не отрывая взгляда от созвездий. - Потолок...
Макензи открыла глаза и посмотрела на Лили.
-А, да, - улыбнулась Элизабет. - Когда я переделывала свою комнату, то попросила папу, чтобы он зачаровал потолок. Это что-то вроде потолка в Большом зале, только он не показывает меняющуюся погоду, а только созвездия, которые есть над нашей страной. Спать они не мешают. Есть, конечно, специальное заклинание, «выключающее» звёзды, но я им никогда не пользуюсь. Это скучно.
А через две недели, пожив последнюю неделю лета в Коукворте, Лили отправилась в Хогвартс. Перед отъездом Эванс окружила свой дом защитными чарами, пытаясь хоть как-то обезопасить родителей и сестру.
Лили всё не верилось, что она едит в Хогвартс в последний раз.
На платформе, перед тем, как зайти в поезд, Лили недалеко от себя заметила Поттера. Сердце при виде его незнакомо взволнованно забилось.
Джеймс, разговаривавший с Сириусом, не заметил Лили и сел в другой вагон. Эванс почувствовала разочарование. Всю дорогу Лили думала об этом и ещё о том, что она хотела бы снова оказаться на площади Брайтона вместе с Джеймсом.
Наконец я смогла выложить новую главу. Надеюсь, она вам понравилась. Хочу вам сказать, что вы, мои дорогие читатели, самые терпеливые да и вообще самые-самые лучшие читатели на свете!) Я вас обожаю!) Очень хотелось бы поскорей выложить продолжение, но оно, вероятно, будет недели через три, поскольку я улетаю в тёплые края: греться на солнышке, любоваться морскими пейзажами и, разумеется, вдохновляться на написание новой главы) А потом вернусь и порадую вас продолжением))
