Глава 39. След в историиИз-за отсутствия такого полезного изобретения магглов как телевизор свое утро порядочные волшебники начинали с изучения свежего выпуска газеты.
Редакторы из кожи вон лезли, но старались запихнуть в каждый номер огромное число колонок и заметок, привлекая тем самым все новых и новых покупателей.
Но сегодняшняя первая полоса была безоговорочно отдана одному скандалу сразу тремя передовицами, а сама тема заинтересовала абсолютно всех…
- Мерлин, да кому интересно читать про этих мерзких гоблинов? Особенно из Франции? Лучше бы про последнюю парижскую коллекцию мантий что-нибудь напечатали! – Возмущенно выкрикнула Браун на весь зал, вызвав одобрительный гул у таких как она.
Рон, чей экземпляр газеты его девушка только что отправила прямиком в пиалу с йогуртом, попытался что-то объяснить своей пассии, но безрезультатно. Фыркнув, Лаванда обернулась к Парвати, и девушки защебетали о чем-то своем.
Поймав насмешливые взгляды слизеринцев, рыжий покраснел и виновато улыбнулся приятелям. Это была не первая и не последняя выходка его возлюбленной. Но стоило порой закрывать глаза на мелкие недостатки, если во всем остальном между ними царила полная идиллия. Уизли уже начал задумываться, а не сделать ли предложение своей подруге на выпускном вечере.
- Смотри на них. Ни тебе проблем в мире, ни войны. Только квиддич, мода и предсказания. – Покачал головой Драко, в очередной раз радуясь, что ему в жены досталась восхитительная девушка. – Вот уж верно, что два дебила – это сила.
Гарри, потрясенный прочитанным, бессмысленно хлопал глазами, представляя, как матерится сейчас Сириус в своем поместье, и как Северус с утра пораньше прикладывается к запасам Огденского, доставшимся Поттеру в наследство от предков.
- И не говори. Вдвоем можно много чего наделать, чего делать бы и не следовало… - Промямлил он, боясь поднять глаза на Дамблдора.
А ведь старик, выспросивший у них все детали приключения и конфисковавший их незапланированные приобретения, предупреждал. И что теперь? Бежать из страны?..
- Гарри, ты ничего не хочешь мне рассказать, друг? – Протянул Малфой в той самой манере, которую ненавидели все без исключения его знакомые.
Привычка тянуть гласные и поднимать голос на пару тонов временами проявлялась в поведении слизеринца и обычно сигнализировала окружающим, что блондин чем-то был сильно недоволен. В этот момент он нутром чувствовал, что Поттер каким-то образом оказался связан с этой историей, хотя и скрывал свою причастность. Да, он не мог выйти за территорию школы без сопровождения или дополнительно соглашения между им, школой и его опекунами. Но это же сам Гарри Поттер.
- А, что? Прости, зачитался. – Соврал Поттер, кивнув в сторону газеты. – Как думаешь, что нужно было этой банде налетчиков?
Да, именно так и было сказано в статье: преступный сговор, банда опасных магов, совершивших ограбление века…
- Это ты мне скажи, за каким Мерлином ты туда подался. – Сузил глаза Драко, давая понять, что не поверил писакам ни на цент.
Исчезновение из Хогвартса Поттера, забывшего Карту Мародеров в спальне, почти на сутки. А затем очередная разгромная статья в «Пророке». И так каждый раз. Сложно было не уследить закономерность. В этот раз Драко не стал метаться по школе, а сразу пошел дежурить к Больничному крылу. И внешний вид возникших ближе к вечеру Блэка и Поттера говорил красноречивее любых слов.
- Ты мне льстишь. В статье четко сказало: преступников было не менее четырех. Я такой толстый?
Вяло пошутил Поттер, все еще переваривая прочитанную информацию. Они сперли не просто ключи от выхода. Им посчастливилось утащить ключи от главных ячеек страны, в которых хранили деньги члены правительства. Отсюда у самого Поттера было целых два вопроса: первый – откуда у гоблинов копии этих ключей, и второй – а зачем они брали их с собой, если шли на задержание «особо опасных»? ведь последний патруль ждал именно их и был подготовлен. Что-то не сходилось в этой истории.
- Твоей тяги к справедливости хватит и на шестерых. И найди ты хоть одного единомышленника, все, можно подыскивать место под могилку. – Драко и сам не понял, почему в очередной раз завелся.
Везде и всегда они были вместе. Вместе влипали во что-то, вместе сражались с гриффами. Даже на защиту поезда вышли в итоге плечом к плечу. И всегда Гарри акцентировал внимание на том, что в Малфое он уверен как в самом себе. Если бы не его яростная защита, Драко не выпустили бы из Министерства первого сентября. Но вот все остальное… Раз за разом слизеринец узнавал о произошедшем уже после, словно Поттер специально ограждал его от опасности. И эта опека, из-за которой Малфой чувствовал себя маленьким несмышленышем, раздражала.
- Вот видишь, я же все еще жив. – Поттер устало глянул на него поверх газеты, словно старший брат на младшего, перепачканного чем-то сладким.
- А кто сказал, что хоронить будут тебя? То, что ты живучий везунчик, знают все магически одаренные дети. – Огрызнулся Малфой, понимая, что не добился ничего своим поведением.
- Если моя жизнь - это сплошное везение, боюсь представить, каково живется признанным неудачникам.
Дафна, лишь глянув на взвинченного жениха, покачала головой, понимая, что пропустила не только завтрак, но и очередную ссору ее мальчишек. Она в отличие от Драко принимала покровительство Поттера как нечто нормальное, что при складывающихся обстоятельствах было естественно. Упорство, с которым Поттер ограждал их маленькую семью от проблем, восхищало пока еще мисс Гринграсс, лишний раз убеждая, что Гарри будет идеальным крестным отцом для их с Драко малыша. Впрочем, в этом они не сомневались никогда.
Рассаживались на очередную обзорную лекцию студенты по привычке. Поттер ушел вперед, не желая слушать пыхтение возмущенного неизвестно чем белобрысого ежа.
- Привет. – Гермиона изящным движением руки заправила выбившийся из прически локон. – Как тебе последние новости?
- Мне кажется, они слишком драматизируют. – Пожал плечами Гарри, присаживаясь рядом с девушкой.
Гриффиндорка сегодня выглядела великолепно, что наталкивало слизеринца на определенные мысли.
- У вас в гостиной какой-то праздник?
- Нет, что ты. Грифы решили засесть за учебу. Вовремя, не правда ли? – Улыбнулась девушка, намеренно уводя разговор от опасной темы.
Она уже оценила предупреждающий взгляд Гринграсс и недовольную физиономию Малфоя, чтобы понять, в чем суть конфликта. Свести новость дня и стремление Гарри побыстрее скрыть следы от прутьев метлы на лице с последующим исчезновением было нетрудно. Но бесполезно было тянуть информацию из этого слизеринца, пока он сам не решил все рассказать.
- У вас как конец года, так совесть из спячки выходит. Как ты с ними семь лет промучилась?
- Найди я тебя в поезде раньше Малфоя, и неизвестно, садился бы ты за учебники раньше начала экзаменов. – Серьезно произнесла девушка, но не удержалась от хитрой улыбки.
Гарри на секунду представил, что было бы, окажись он на Гриффиндоре. Ходил бы по коридорам в компании Грейнджер и, чем черт не шутит, Уизли, например. Обматывался на стадионе красно – золотым шарфом и издевался бы над Малфоем, игнорируя других змей как мебель, ненавидя Снейпа всей своей гриффиндорской душонкой. Представил и ужаснулся. Да бред же!
- Я передам Драко твою благодарность. Так и скажу: спасибо за твои способности нюхлера, откопал, так откопал. – Поттер поддержал серьезный тон, хотя его глаза при этом искрились смехом.
- Не обольщайся, Гарри, на золото ты никак не тянешь. – Похлопала друга по плечу девушка, кивком головы указывая на доску, на которой появилась тема для повторения.
Поттер посещать занятия для подготовки к Ж.А.Б.А. смысла не видел. Он неплохо учился все семь лет, поэтому просто не успел растерять полученных знаний. Но ничего нового семикурсникам все равно уже не давали, и приходилось терпеть эту рутину наравне со всеми. Не избранный же он, в самом деле.
Зато у него появились лишние полтора часа для самокопания, чем он и воспользовался.
Итак, версию про ограбление правительственных ячеек он отмел сразу. Прикрываться этим могли журналисты и сами гоблины, но он-то знал истинное положение вещей.
Первое, о чем он задумался, так это о количестве грабителей. Почему четверо? Значило ли это, что раз за разом произнося заклинания стирания памяти, они с Сириусом на ком-то допустили ошибку? Или крестный сам решил подкорректировать воспоминания одному из защитников банка, уведя их расследование по ложному следу? Положим, они обезвредили большую часть сотрудников, находившихся в тот день на службе. И тем же матерым заклинателям было стыдно признать, что их сделала парочка колдунов. Хотя они не должны были помнить, сколько их было на самом деле, а цифру могли взять из головы, соотнеся возможности и последствия такого вранья. Ведь если, скажем, проникло бы пять и больше волшебников, значит, отделение банка можно было смело называть проходным двором, что привлекло бы за собой вывод активов и потерю прибыли. А оно им нужно? Если брать меньше пяти, то можно было списать на высочайший уровень организации преступления. Но тогда что? Одиночка или пара злоумышленников могли показаться непосвященным настоящими дьяволами во плоти. Но при этом такой исход поставил бы под сомнение профессионализм работников. Опять же, потеря доверия и прочие денежные проблемы. Оставались трио и квартет. И тут уж надо было оправдать свое героическое поражение. Значит, больше – лучше.
Хорошо, следующий вопрос на повестке дня. Что спер Критчер, и что они умудрились сжечь вместе с эльфом в пламени дракона помимо крестража? В статье наиболее осведомленного «Пророка» говорилось о семи ключах ячеек. Намеренная ошибка? Или случайная оговорка? Получается, что пропавших по их вине предметов действительно было семь. Шесть принадлежало банку, седьмой лежал у Гринрасса. Если это – не собственность правительства, тогда что? Был и другой вариант этой арифметической ошибки. Утеряв шесть важных ключей, гоблины под общий шум забрали себе седьмой, чтобы получить некую наживу. О жадности этих существ даже магглы слагали легенды, не представляя, насколько в реальность превосходит их смелые фантазии. Тогда на них с Блэком повесят еще одну кражу. Какая разница, одним смертным приговором больше, кто их после первой казни считать будет?
Гадать о назначении ключей не имело смысла, тем более что их надежно где-то спрятал Дамблдор. Имело смысл после пар сходить к директору на чай и спросить о его догадках. Возможно, стоило это сделать даже после ужина: к этому времени должны были подоспеть совы с экстренными выпусками вечернего «Пророка» и «Вестника». Может, кто и сболтнул лишнего в подробных интервью.
Но главное, что на самом деле беспокоило слизеринца, это возможность высчитать настоящих преступников. Поттер не очень любил Грюма, но в одном они с Аластором точно сходились: не совершили в этом мире такого преступления, на месте которого не нашлось бы ни единой улики против злоумышленника. Раскрытие любого дела сводилось к степени подготовленности авроров и их желанию работать. Остальное – по большей части отговорки.
Итак, первая ступень их плана. Эльф забросил их максимально близко к источнику, они пытались активировать портал, но ничего не произошло, потом появился первый патруль. Что он имел из фактов? Ничего. Гоблины получили сигнал о появлении на одном из нижних уровней подозрительных магических объектов и поспешили проверить его. Двум волшебникам и домовику удалось уйти от них, так что максимум, что могла узнать помощью чувствительных артефактов та, первая, команда, это их число, т.е. три.
Надо было отдать должное особенностям эльфийской магии, которую не мог считать ни один прибор, если домовик сам этого не хотел. Это объясняет отсутствие патруля, когда они все-таки взломали сейф, хоть и заняло это действие кучу времени. Получили ли гоблины сигнал о том, что магическая защита вскрыта? Не похоже. А вот о том, что был запущен защитный механизм на случай взлома – да. Что же такого понадобилось домовику, черт возьми?
От копаний в деталях воспоминаний у Поттера разболелась голова и он, вынырнув на пару мгновений из раздумий, огляделся вокруг. Шла лекция, и студенты что-то записывали. Поймав встревоженный взгляд Гермионы, слизеринец качнул головой из стороны в сторону, прося не задавать вопросов. Девушка, чуть помедлив, кивнула и снова сосредоточилась на скучной речи учителя. Часы показывали, что прошло чуть меньше часа. Отлично, время подумать у него еще было.
Положим, эльф взял что-то неучтенное гоблинами. Естественно, эти скряги были прекрасно осведомлены обо всем, что хранилось в сейфах клиентов, за определенную сумму опуская этическую сторону вопроса. Но Гарри был почему-то уверен, что эльф забрал нечто очень важное. То, о чем не стали бы кричать на каждом углу хозяева, но с удовольствием раздули бы скандал гоблины. Артефакт чужой семьи, приведший эльфа в настоящее бешенство. Так что это было?.. Загадка пока оставалась таковой.
В целом, все складывалось успешно ровно до гибели блэковского слуги. Дракона они уничтожили крестражем, который носил совсем чужие следы магии и, подпитавшись энергией волшебников, только усилил свой след.
Естественно, смерть ящерицы не могла пройти незамеченной, т.к. выброс магии был приличным. И гоблины убедились, что та самая тройка преступников – не ошибка показаний артефакта. Что дальше? Дальше были гонки, сопровождавшиеся встречами с дежурившими. Впрочем, в первый раз Гарри еще сомневался, заклинатель это был или простой клиент, которому не повезло в этот день отправиться в банк. Но…
Чертовы французские телеги! Вот где был их настоящий прокол! Нет, лишенные куска памяти колдуны не могли запомнить их. Максимум, что осталось в памяти гоблинов – трое неизвестных, проникших в банк и стащивших что-то из сейфа Григрассов. Клиент, безусловно, был им важен, но они также понимали, что Лайнус не станет кричать на каждом углу о своей пропаже.
Но они переполошились, когда пропали те самые «ключи». Считали чужеродный след с нескольких объектов, на которых прокатились волшебники. Тут их арифметика вряд ли сошлась, прочем, Поттер к управлению не прикасался, значит, след и вовсе могли считать как один.
Далее были две запланированные засады, из которых колдуны выбрались без травм, прихватив с собой чужое имущество. Артефактом, который мог выдать их личности без шансов оправдаться, были те самые золотые двери – индикаторы. Они снимали чары маскировки и развеивали мороки и подчиняющие проклятья. Но колдуны не касались их магически: на их счастье кому-то потребовалось проникнуть внутрь именно в момент их побега.
Если бы не чертовы ключи!.. Стоп. Если бы они кинули их там же, их наверняка бы уже отследили. А что имели гоблины сейчас? Отследить перемещения артефактов до определенного места было делом техники. Но Сириус петлял как заяц, и они дважды возвращались в одну точку, замыкая слежку. Наконец, на берегу они активировали защищенный порт-ключ и оказались на территории временно закрытой из-за внутренней войны страны. Недалеко от Хогвартса защитное поле замка еще ощущалось, что часто искажало координаты точек перемещения. Да и сам Хогсмид был волшебной деревенькой с впечатляющим магическим фоном.
Что же они получили в сухом остатке?
И вот тут прозвенел звонок, показавшийся Поттеру набатом. По ком звонят колокола?
- Ты идешь? – Раздался мягкий голос совсем рядом.
- Да. – Тихо ответил Гарри, в этот момент проклинавший себя за все и сразу. – Гермиона – я такое ничтожество.
Девушка, в этот момент защелкивавшая замок на сумке, с удивлением подняла глаза на одноклассника и едва не отшатнулась. Так паршиво слизеринец выглядел в последний раз, когда слег с магическим истощением.
Плюнув на оставшиеся пары, она схватила друга за руку и потащила из кабинета вон.
Гарри, все еще находившийся в своих мыслях, шел на автопилоте, не замечая ни любопытных взглядов в их сторону, ни приветственных хлопков по плечам, ни шуточек.
Когда они дошли до горгульи, прозвенел звонок на вторую пару.
- Мармеладные червяки. – Голос от напряжения уже звенел, но гриффиндорка не собиралась сдаваться.
К ее удивлению горгулья осталась стоять на месте. Значит, директора не было в школе. К кому идти? Снейп покинул Хогвартс, когда стало ясно, что его помощь больше не требуется. Люпин переживал полнолуние. Фрэйм, точнее, миссис Блэк следовало искать там же, где и мистера Блэка. Просто очаровательно! Когда нужна помощь, нет никого вокруг.
Позвать Малфоя? Рискованно. Если на Гарри каким-то образом выйдут, то первый, кто пойдет на допрос после него – это Драко. Министерство неровно дышало, когда речь заходила о лучшем друге Избранного. Оставшись без поддержки рода, по документам совершеннолетний сирота, к тому же принадлежавший семье, связанной с Темным Лордом. Нет, его слишком хотят увидеть в Азкабане на месте отца, чтобы втягивать во все это. Если не пошел за ними сразу, это к лучшему.
Поколебавшись, Гермиона потащила Поттера дальше. Было единственное место, где их бы не услышали.
Выручай – комната превратилась по требованию колдуньи в маленькую уютную кухню с деревянной мебелью, круглым столом и двумя стульями.
На стойке стоял муляж маггловского электрического чайника. Увы, но как бы Грейнджер ни мечтала иногда ощутить частичку домашнего уюта, но даже магия этого места не способна была воспроизвести абсолютно все.
Наполнив чайник водой из палочки, ведьма взмахнула ей, заставляя воду моментально вскипеть. Достала две кружки с милыми пингвинами на их пузатых боках, нашла коробку с заваркой, которую привезла с собой после каникул.
Все это она проделывала в полной тишине, с тревогой наблюдая, как ссутулился Поттер.
Когда кухню наполнил аромат бергамота, она перенесла кружки на стол, пожалев, что забыла заказать по почте крекеры. Когда ей хотелось выговориться, мама всегда доставала их, и они вдвоем долго сидели на кухне, обсуждая все секреты.
- Рассказывай, Гарри. И, пожалуйста, подробно. Может, я смогу помочь. – Ведьма пододвинула кружку волшебнику, заставив его поднять лицо с перекрещенных ладоней, лежащих на поверхности стола.
Колдун тяжело вздохнул, отхлебнул английского чая и заговорил.
- Все плохо.
На этом рассказ о произошедшем был закончен.
Гарри вертел в руках опустевшую и остывшую кружку, на дне которой лежали чаинки. Не надо быть предсказателем, чтобы понимать, чем все закончится для них.
- Да, нехорошо. Но может стать еще хуже.
Гермиона уже несколько минут с безразличием изучала пейзаж, раскинувшийся за муляжными окнами. Она бы очень хотела распахнуть их, чтобы почувствовать теплый и ласковый весенний ветер. Увы, все, что окружало магглорожденную ведьму сейчас – сплошная иллюзия. Неважно, чего: безопасности, беззаботности, уюта, счастья. Порой так хотелось побыть слабой. А ведь сегодня так и должно было быть. Виктор испросил разрешения у Дамблдора приехать в Хогвартс на сутки. Она для него так прихорашивалась утром, еще не зная, чем порадуют читателей газеты.
- Умеешь поддержать. – Уныло ответил Поттер, погруженный в свои мысли.
Он подставил Блэка. По-полной, по всем фронтам. Чью магию смогут засечь на транспортной тележке? Чей след трансгрессий отследят благодаря наличию у него трех ключей?.. Привязать все остальное будет легче легкого. Убийство редкого дракона, воровство из сейфа, кража имущества гоблинов… На этот раз Сириуса даже не посадят, а казнят. И что может Гарри? Только разделить его участь. Ни помочь, ни спасти он был не в силах. А как же Лиз с ребенком? А вдруг именно ее заподозрят в пособничестве? С ужасом Поттер подумал о том, что тогда пресловутая арифметика гоблинов срастется. Артефакт обнаружил троих, а в тележке сидело двое, но не рожденный ребенок уже имеет свою ауру. Мерлин, черт и остальные, что же он наделал?!
- Я серьезно. В нынешней ситуации есть огромный плюс. Никого еще ни в чем не обвинили.
Гермиона сердито ударила ладонью по столу.
- Поттер, не будь ничтожеством сейчас! Твой крестный тебя выгородил, имей мужество принять это. Считай, он тебе жизнь спас. Даже не думай сейчас губить ее во имя лучших стремлений.
- И что ты предлагаешь? – Огрызнулся парень, которому совершенно не нравилось его нынешнее положение.
Совесть буквально вопила, что нужно принять удар на себя, защитив семью Блэков от трагедии. Но слизеринская расчетливость услужливо намекала, что этим он только погубит собственную шкуру. И хорошо, если его все-таки не зацепит. В такие моменты Гарри искренне презирал сам себя, но ничего поделать не мог. Мысли роились как пчелы, создавая в голове ужасный гул и мешая принять решение.
- Дождаться Дамблдора. Если надо, то палаточный лагерь разбить, лишь бы только не пропустить его появление. Уверена, он уже работает над решением этой головоломки. – Твердо проговорила гриффиндорка, заставляя и себя верить в сказанное. – Кстати, мы пропустили обед.
Просто прекрасно. Теперь Гарри чувствовал себя виноватым и перед подругой, которую оставил голодной.
- Хочешь яблоко? Или чипсы с томатом и луком? – Парень подтянул свою сумку на колени и закопался в ней. – Еще где-то должна быть сливочная помадка.
- Поттер, ты что, этим питаешься?! – Не смогла сдержать смешка Гермиона.
Как дочь дантистов она с детства знала, как разрушительно влияют на организм сладости и прочая вредная пища. Газировка, жаренные ломтики картофеля… Все это безумно нравилось ребенку, поэтому было под строжайшим запретом. Когда она впервые попала в Хогсмид, имея карманные деньги, но избавившись от неусыпного контроля, то скупила кучу сладостей в волшебном магазинчике. В результате почти все скормила однокурсницам, поняв, что такого количества сахара ее организм просто не может принять. Колдуны оказались куда большими сладкоежками, чем магглы, поэтому сахара в свои сладости не жалели.
- Нет. По крайней мере, не все сразу. Просто Даф постоянно требует именно это, а Драко не всегда успевает пополнить запасы. – Чуть смущенно проговорил Поттер.
Гермиона с трудом подавила волну умиления. Ну вот что с ним прикажете делать? Такой безупречный слизеринец, редкостный засранец и сердцеед Хогвартса, которым он так старался быть. А в результате он заботился о друзьях как о членах семьи, которой был лишен. Кажется, даже Малфой не уделял столько внимания своей беременной нареченной, как его друг.
Поначалу Гермиона подозревала, что забота Гарри – это результат его влюбленности в старшую Гринграсс. И появление в его жизни младшей сестры было попыткой подменить истинное чувство хоть чем-то похожим. Но нет, Гарри перерос эту влюбленность и принял Дафну как сестру. Сколько же нежности было скрыто в этом мальчишке. Повезет однажды кому-то.
- Кстати, как Малфой принял радостную весть об отцовстве?
- Лучше не спрашивай. Их скандал о выборе имени мы с Блейзом еще долго не забудем. – Закатил глаза Гарри, поднимаясь из-за стола.
- Что, звезды на небе закончились, и аристократам не хватило?
- Не язви, тебе не идет. Но тут я с Драко полностью согласен.
Они вышли из Выручай – комнаты, снова направившись к кабинету директора. До спокойствия слизеринцу было еще далеко, но сейчас он хотя бы получил смутное представление о том, что делать. И благодарить за это стоило гриффиндорку.
- Я считаю, что имя Гарри и похожие на него Гарольд, Гэрри и прочие не подойдут.
Гермиона спрятала улыбку. Дафна точно знала, кого назначить магическим опекуном, чтобы их ребенок, если что-то случится с родителями, вырос настоящим Малфоем и никогда не нуждался ни в чем. И слизеринка не жалела сил, чтобы умаслить столь подходящего крестного.
- А что, какой-нибудь Везен, Алкалуропс или Тубан лучше?
Гермиона, намучавшаяся со своим редким именем среди магглов, пристрастие магов выбирать странные имена для детей не разделяла совсем. А что уж говорить про значения некоторых имен… Может, звездам и было безразлично, как их называют, но дети за что страдали, было неясно.
- Вот только представь: Гарри Малфой. Вообще не звучит. – Пожал плечами Поттер, а потом по-хулигански улыбнулся. - Особенно, если будет девочка.
Как и предсказывала оставившая его полчаса спустя Гермиона, директор вернулся очень поздно. Поттер успел сходить за мантией - невидимкой и картой, разбив своеобразный лагерь на подоконнике в нише рядом с горгульей.
Но стоило точке с именем директора засветиться в кабинете, и ученик тут же спрыгнул с наблюдательного пункта и рванул к Дамблдору.
Альбус выглядел уставшим, но появление студента воспринял как нечто само собой разумеющееся. Он во многом просчитался с этим мальчиком, но в конечном итоге Поттер вырос таким, каким его хотели бы видеть Джеймс и Лили. Иногда старому директору казалось, что Гарри унаследовал от отца только внешность, полностью заимствовав характер матери.
- Профессор, что-то случилось?
Гарри был напряжен как струна. Все его попытки успокоиться и мыслить здраво потерпели фиаско спустя час после ухода подруги. Осиный рой вернулся, и каждая мысль норовила ужалить побольнее.
- Пока еще нет, мой мальчик. Но, боюсь, в этот раз нам не удастся миновать бури.
- Что нужно делать, профессор? – Тут же отреагировал студент.
- Для начала снять мантию Джеймса. Я несколько старомоден и не привык разговаривать с парящими головами. – Улыбнулся Дамблдор, присаживаясь в свое кресло.
Слизеринец постарался потушить в себе чувство неловкости и скинул мантию.
Под ней на Поттере оказались спортивные штаны, куртка и кроссовки. Это никак не могло сойти за школьную форму, поэтому вывод напрашивался только один: Гарри готов был хоть сейчас бежать спасать крестного. Значит, за время его отсутствия юноша смог найти их промахи и устроить себе самосуд.
- А теперь, Гарри, я попрошу от тебя выслушать все, что мы успели придумать с мистером и миссис Блэк. Потому как выйти на них авроры смогут уже в ближайшее время.
Поттер присел на стул перед директорским столом и приготовился слушать все, что скажут ему. Иного выхода у него просто не было.
Вечерние выпуски газет Гарри встречал спокойно, зная, что ушлые журналюги еще не добрались до самых жареных новостей дня.
Драко, как и всегда, быстро остыл, и они вчетвером пришли на ужин, уже весело переговариваясь. Поттер, проникшийся замечанием гриффиндорки, выдавал все новые и новые названия звезд, заставляя Дафну хохотать, Забини - каждый раз пристраивать к нелепому имени добавление «Драко Малфой», а будущего отца только закатывать глаза.
Поттер держался из последних сил, но всем своим видом демонстрировал спокойствие и уверенность, будто бы ничего не происходило. Однокурсники, видевшие, в каком состоянии уводила его с пары Грейнджер, поверили, что герою банально нездоровилось, и забыли про непонятный инцидент. Гриффиндорки, к слову, за факультетским столом не наблюдалось, и на все вопросы друзей о том, куда он дел свою спасительницу, Гарри с несчастным видом отвечал, что вынужден был отдать ее в руки Крама, победившего в честном поединке. Кому надо было, те знали, что Виктор должен был появиться в школе, а остальным оставалось только догадываться, в каком отсеке библиотеке пропадает самая умная ученица Хогвартса. Вот что значит репутация хорошей девочки.
В «Вестнике» напечатали несколько подробных интервью заклинателей и случайных клиентов, находившихся в тот день в холле банка. Ничего конкретного, ни единого факта, только эмоции и придумки, в которые сами рассказчики уже успели поверить. Они даже внешность придумали этим четырем грабителям: якобы чары с них слетели при выходе из банка на улицу. Гарри, заметив, что ни один из описанных захватчиков даже близко не стоял с ним или Блэком, заметно повеселел. Даже бурчание Драко о том, что у Малфоев рождаются только мальчики, поэтому девичьи имена смотреть бессмысленно, не впечатляли. Ну не мог же Гарри сдать друга, еще год назад признавшегося, что мечтает о дочке, похожей на ее маму как две капли воды. Не пристало аристократу и главе семейства признаваться в том, что все его жизненные цели и желания теперь были связаны только с Дафной и их малышом.
«Вечерний Пророк» обратился к расследовавшим это дело аврорам и выяснил, что сотрудникам банка удалось выйти на след преступников. Сообщили эту новость, правда, не авроры, а мерзко улыбавшийся с колдографии гоблин. Тот всем своим видом и каждым словом давал понять, что авроры со своей работой совсем не справлялись, а вот они, гоблины, встали на защиту честных клиентов и своей безупречной многовековой работы.
В довершении всего было еще одно интервью с представителем английского банка, поспешившего заверить, что меры предосторожности в их стране в связи с непростым положением куда более серьезные, поэтому вкладчики могли не беспокоиться о своих капиталах: их сейфы под надежной защитой.
Если журналисты, среди которых ни разу не мелькнуло имя скандальной Риты Скиттер, получили наказ усыпить бдительность и предотвратить панику, то со своей работой они прекрасно справились. Многие студенты лишь бегло пробежались глазами по заголовкам и ушли в осуждение своих, куда более глобальных с точки зрения подросткового максимализма, проблем.
В таком настроении они и ушли с ужина, не вызывая ни у кого подозрений.
Пока шли приготовления ко сну, обсуждения планов на следующий день, Гарри активно участвовал в беседе, был весел и умиротворен.
Но стоило ему задвинуть полог кровати, как маска слетела.
Ночь оказалась очередным испытанием на выдержку. План Дамблдора можно было смело называть большим спектаклем или игрой по-крупному. И никто не мог предсказать, чем закончится это шоу. Участникам, самим загнавшим себя в угол, оставалось только безоговорочно верить опыту Альбуса и в свои актерские способности.
Как ему удалось проспать хотя бы пару часов, слизеринец удивлялся. Что уж было говорить о Сириусе и Лиз, к которым с рассветом должны были нагрянуть отряды авроров.
Невозможность поговорить с крестным, выказать ему свою поддержку и покаяться, терзала душу. Но иначе, все вместе, они не выкарабкаются из этой ямы, как мягко объяснил директор. Лучшая защита – это нападение.
Утро наступило неожиданно. Проснувшись по сигналу будильника, Гарри поднялся со всеми, потолкался в очередь в душ, привел себя в порядок и направился на завтрак, понимая, что поесть ему сегодня не грозит.
Начиналась самая противная часть их игры.
Столкнувшись глазами с директором, Гарри получил кивок, означавший, что все прошло так, как они и предполагали. Общую ситуацию можно было описать тем самым пресловутым: «Все плохо».
Сев за свой стол, Гарри успел налить себе кружку отвратительного школьного кофе, когда появились первые совы. Тихо вздохнув, он в несколько глотков осушил кружку, приготовившись к новостям. А они были, и еще какие.
Не к ночи упомянутая Рита Скиттер словно отыгрывалась за вынужденное длительное молчание. Всю первую страницу занимала фотография, на которой был запечатлен арест убийцы, насильника, вора в мировых масштабах Сириуса Блэка и его приспешницы жены. Надо отдать должное, Сириус и Лиз получились просто идеальными. Как Сид и Нэнси или Бонни и Клайд. Блэк, которому сковали за спиной руки, гордо вздернув подбородок, шагал вперед. Лиз, чьи руки соединили спереди, демонстративно держалась за свой живот, словно закрывая пальцами его от взглядов авроров. На лице у бывшего аврора была такая же холодная надменность как и у супруга.
«Вы еще пожалеете!» - гласил заголовок, и эти слова приписывали лорду Блэку.
Гарри, чувствуя, что в эту минуту на него смотрит весь зал, показательно дрожащими пальцами развернул газету, вчитываясь в мелкие строки и удивленно хмуря брови.
Сириус наделал шуму из своего задержания. По всему выходило, что авроры, не сумевшие ворваться в защищенный фамильный особняк, весьма невежливо попытались поджечь его. Блэк явился перед ними в пижаме и, не теряя времени, обстрелял первый ряд авроров мощными, однако, разрешенными заклинаниями.
Гарри, прочитав это, закусил до боли щеку. Первый ряд авроров? Его что, всем британским Авроратом брать решили?! А это почти жалостливое: «разрешенные заклинания». Или преступник его уровня должен был сразу Аваду пускать, чтоб не мучились?
Ранив не меньше пяти авроров, Сириус, наконец, обратил внимание, что перед ним совсем не Пожиратели, а доблестные правоохранительные органы. Вежливо извинившись перед поднявшимися на ноги аврорами (да-да, теми самыми, которых он «смертельно» ранил за пару минут до этого), хозяин дома попенял аврорам за неграмотный поджог, чуть было не закончившийся для людей в синих мантиях плачевно и исчез в доме, заявив, что переоденется, ведь неприлично сверкать пижамой. Скитер едко заметила, что на штанах и кофте аристократа четко были видны изображения гиппогрифов.
Поттер в этот момент закусил еще и язык, чтобы не захохотать в голос. Блэк перевыполнил указания Дамблдора, внеся в спектакль весьма значимые детали. Лично он, не зная подоплеки этой истории, открыв утром газету, прежде всего посочувствовал бы обладателю такой милой домашней одежды, разбуженному вандалами. Скиттер, видимо, тоже проняло, раз журналистка стала так явно сочувствовать жертве, уйдя со своей любимой тропинки про генетическую склонность к нарушению закона у всех Блэков.
Авроры все это время стояли на местах, не совсем понимая, что происходит. Блэки вышли из-под защитного купола полностью собранными и одетыми во все «изысканно черное», как заметила Рита.
На требования сдать волшебные палочки и признаться в содеянном супруги весьма терпеливо поинтересовались, в чем на этот раз пытаются обвинить законопослушных граждан. Выслушав обвинения и удивленно переглянувшись, они сдали палочки. При этом глава семейства, не разделявший спокойствия супруги и переживавший за ее физическое состояние, громогласно обвинил авроров в их неспособности расследовать дела по-настоящему, посетовал на потерянное время и предупредил, что последствия не заставят себя ждать, когда откроется их невиновность, а все виновные еще пожалеют, что тронули их, Блэков.
В конце статьи, занявшей полный разворот, Рита напоминала, что миссис Блэк некогда была знаменитым аврором Фрейм, правой рукой Грюма и исключительно положительной личностью. А Сириус Блэк до того, как его ложно обвинили его же коллеги в убийстве лучших друзей, был подающим большие надежды аврором под началом все того же Аластора и вообще добровольно отказался от титула и семьи, перейдя на сторону света в далеком теперь уже 1975 году.
Откуда сумасшедшая тетка взяла эту дату – загадка. Если Гарри правильно помнил, то Сириус ушел от предков летом после пятого курса. Не иначе Скиттер для драматизма омолодила рискнувшего всем Сириуса.
Они продумали с Дамблдором каждую деталь. Но вот что было делать с такой неожиданно оправдательной статьей, как на нее правильно реагировать, Гарри понять не мог. Он то готовился орать на весь зал о невиновности крестного…
- Эй, Гарри, ты как, вдруг? – Спокойно поинтересовался Блейз, и Поттер поднял голову, надеясь, что не выглядит сейчас как ошарашенная сова под ночной лампой.
Судя по ухмылке Забини, именно так он и выглядел. И Дамблдор, наверняка наблюдавший за переменами на лице Поттера, ему сейчас помочь не мог.
- Это не могли быть они. - Запланированного крика, конечно, не получилось, но произнес это слизеринец четко и громко. – Я не верю в этот бред. За что арестовывать невиновных?!
Под конец все-таки получилось выдавить из себя подобие паники, граничащей с истерикой, но, судя по взглядам прочитавших газету студентов, из них тоже особо никто не поверил. Слишком громко, долго и нудно смаковали газетчики игру в виновность – невиновность Сириуса Блэка в убийстве Поттеров, чтобы поверить вновь в образ злодея с «черной душой под стать фамилии», как окрестила его тогда все та же Скиттер. И теперь столь явная ее симпатия чете Блэк просто сбивала магов.
Ошарашенный Поттер повернул голову в сторону Дамблдора. Альбус, дочитавший статью до конца, взирал на своего студента тем же озадаченным взглядом, хотя в уголках глаз засели хитринки. Нет, директор не стал бы так рисковать. Слишком долго они разрабатывали этот сценарий, в котором Поттер своими словами, видом и действиями убеждал хотя бы школьников усомниться в обвинениях гоблинов. Да, это не было бы победой, и слушанья и суд все равно бы состоялись. Но Гарри выполнил бы основную свою задачу – смутить общественность, заставив обычных граждан сомневаться. И теперь такой щедрый подарок? От кого? У кого вообще могла найтись управа на самого известного стервятника с прыткопишущим пером?
Вдруг Гарри вспомнил, кому выложил всю правду, не утаив своих страхов и надежд.
Мерлин, да как он, дурак, проглядел такого ангела, в одиночку справившегося с журналисткой, чье имя вызывало нервный тик даже у Министра Магии!
Повернув голову к гриффиндорскому столу, Поттер посмотрел на насмешливо улыбающуюся ему девушку, демонстративно листавшую новый выпуск «Ведьмовских штучек». Эта чертовка, похоже, прекрасно знала, чего ждать от сегодняшнего утра.
