Осколок №45Название: МАРОДЁРЫ – НАШИ ДРУЗЬЯ: ОСКОЛОК №45
Автор: КОТ
Бета: ADONA
Персонажи: СИРИУС БЛЭК, РЕМУС ЛЮПИН,…
Время: СЕНТЯБРЬ ШЕСТОГО ГОДА МАРОДЁРОВ В ХОГВАРТСЕ.
Дисклеймер: Не мои они. Эх, не мои. Дождь тоже не мой. Хогвартс не мой. Мои лишь эмоции… хотя, может, и они тоже не мои, кто знает? Боюсь, это уже вопрос философии… насколько наши мысли и мы сами принадлежим себе? В какой-то книге я вычитала, что даже мысли приходят к нам извне… Ух, потянуло меня на метафизику… =)
Осенью в Хогвартсе было очень живописно. Запретный лес окрашивался в различные оттенки оранжевого, желтого и красного цветов. Над замком часто сгущались тучи, которые то и дело разгонялись порывами ветра. Воды озера, в глубинах которого гигантский кальмар жил своей загадочной и неведомой жизнью, были уже довольно холодны.
Осенью преподавательница Травологии собирала урожай в теплицах, прибегая при этом к рабскому труду учеников младших курсов своего факультета. Она бы с радостью заставила помогать и старшекурсников, однако, директор дал понять, что пуффендуйцам, ровно, как и всем остальным, надо сдавать СОВ и ЖАБА, так что будет лучше, если свое время они проведут за учебниками.
Лесничий же осенью тоже без дела не сидел. Впрочем, Хагрид никогда не сидел без дела, но именно вначале учебного года он занимался самыми важными своими обязанностями. Весь сентябрь он был занят наблюдением за единорогами, которые в этом месяце сменяли свой привычный миролюбивый и несколько робкий характер на более агрессивный и почти безрассудный.
С Астрономической башни можно было увидеть, как Хагрид, пренебрегая непогодой, покинул свою хижину и скрылся в лесу. Но никто этого не видел, так как единственный человек, находившийся на башне, не смотрел вниз.
Сириус Блэк наблюдал за сгущающимися над Запретным лесом тучами. Ветер усиливался, небо темнело на глазах. Ливень обещал быть сильным; собиралась гроза, может, даже ураган. Ветер уже завывал с новой силой, растрепав черные волосы парня и пытаясь сорвать с гриффиндорца мантию, в которую тот лишь плотнее закутывался. Вдали вспыхнула молния, через пару секунд послышался первый раскат грома.
Сириус полной грудью вдыхал свежий, напряженный воздух. Он любил грозу, любил тишину перед бурей, любил эти порывы ветра.
За его спиной скрипнула дверь, ведущая на смотровую площадку башни. Чьи-то тихие шаги приблизились к нему, Сириус прекрасно знал, кто это, но сделал вид, что ничего не заметил. Нельзя сказать, что ему было жаль, что его уединение нарушили, по правде говоря, ему было всё равно.
- Ты что делаешь?
Сириус повернулся к говорящему. Ремус Люпин внимательно, с легкой тревогой глядел на друга.
- Пытаюсь философски смотреть на жизнь.
- Что?
- Забей. - Он кривовато улыбнулся и вновь обернулся в сторону леса. Ветер с силой хлестал парня по лицу. Молнии стали сверкать чаще, раскаты грома следовали почти одновременно со вспышками молний. Гроза была совсем близко. Первые большие капли дождя упали ему на лицо. Они оказались холодными, как лед. Воздух стал заметно прохладней. Сириус начал мерзнуть. Вообще-то, ему уже давно было холодно, но он всё продолжал стоять на ветру, не обращая на это внимания, теперь же он даже вздрогнул от холода.
Они немного помолчали.
- Мы тебя искали, - заметил, наконец, Ремус. Капли с красивым, мелодичным стуком падали на каменную площадку башни, на перила и на мантии. Сквозь шум, ударявшихся о камни дождинок, голос Люпина казался каким-то далеким.
Сириус кивнул. Дождь усиливался. Ледяные капли падали все быстрее, больно ударяясь о кожу. Волосы уже промокли насквозь и прилипли к голове. Вода текла под мокрой шапкой волос, затекала в уши и за шиворот. Становилось жутко холодно. Спина и руки покрылись мурашками.
- Пойдем, - сказал Ремус, положив Сириусу руку на плечо. Блэк позволил увести себя в замок и последовал за Люпиным в сторону башни Гриффиндора. В голове было пусто, где-то в правом виске зарождалась колющая боль. Сириус невольно застучал зубами от холода.
Впереди него Ремус молча спускался по лестнице, освещенной неровным светом факелов. С мантии и русых волос парня ручьями струилась вода. Сириус и сам чувствовал себя так, будто бы его окунули в озеро. Они успели промокнуть до нитки, хоть и пробыли на дожде лишь пару минут.
Сириус встряхнулся - брызги разлетелись во все стороны - и ему пришло в голову, что ведь было же какое-то заклинание для просушки одежды. Но он при всем желании не смог бы его вспомнить, да и желания особого не было. Ему не мешали мокрые следы, которые он оставлял на древних ступенях. На душе было как-то необычайно паршиво.
- Знаешь, Лунатик, я не вернусь, - глухо сказал Сириус и уселся вдруг на каменную ступеньку.
Ремус остановился, удивленно повернулся и сделал пару шагов назад к другу.
- То есть? - Люпин опустился рядом с ним, обеспокоено заглядывая ему в глаза.
- Я ушел из дома, - пояснил Сириус, наблюдая за тем, как с Лунатика капает вода, разливаясь на полу небольшой лужицей, поблескивающей на свету. Зачем он сказал ему это? Достаточно того, что он явился к Сохатому и жил у него весь август. Теперь он еще и Лунатика в свои проблемы вмешивает? Глупо, Блэк, глупо. Разве тебе это нужно?
Вспомни, как переживали за тебя родители Сохатого, как они ждали, что со дня на день явится кто-то из семейства Блэк и с тревогой на лице и слезами радости в глазах заберет пропавшего сына, сокрушаясь о том, что так долго его искал. После двух недель они перестали этого ожидать и стали относиться к Сириусу с ещё большим сочувствием. Ближе к сентябрю, когда пришла сова из Хогвартса, они уже стали относиться к нему, как к члену семьи. Лишь один раз миссис Поттер, заставши его одного на кухне, спросила о родителях. О том, не скучают ли они по нему. А он по ним? Он ответил честно и отрицательно; она, похоже, не совсем ему поверила, посмотрела на него этим «Ах, бедный мальчик страдает»-взглядом, обняла и всхлипнула… Это одновременно тронуло и разозлило Сириуса.
Эх, вот теперь он еще и Лунатику сказал. Если этот теперь тоже так на него глядеть будет…
- Я знаю, - мягко ответил Ремус. - Джеймс сказал.
- Болтун несчастный, - проворчал Сириус, но на самом деле он был рад, что друзья в курсе. От этого, как ни странно, сразу почему-то стало легче. К тому же Ремус явно не собирался ни задавать ему вопросов, ни сочувствовать, за что Блэк был ему искренне благодарен.
- Пошли уж, беглец ты наш паршивый, - с улыбкой сказал Лунатик, вставая. – Пошли в гостиную, просохнем. А то, скажу тебе по секрету, от тебя жутко воняет мокрой псиной!
Сириус рассмеялся, поднимаясь на ноги, и догнал Ремуса, который уже успел добраться до конца лестницы. Блэк не удивился бы, если от него на самом деле воняло мокрой псиной, именно так он себя на данный момент и чувствовал, шагая рядом с Люпиным по светлым коридорам Хогвартса. В окна хлестал дождь. Ветер жалобно завывал в каминах и трубах. Молнии вспыхивали над лесом, освещая вечернее, покрытое черными грозовыми тучами небо зловещим светом. Раскаты грома становились все тише, промежутки между вспышкой молнии и взрывом грома – длиннее. Гроза удалялась.
*