Глава 4- Я Дамблдору просто поражаюсь! – Симус взмахнул шоколадной лягушкой. – У нас в стране черт знает что творится, два месяца назад на школу Упивающиеся Смертью нападали, причем изнутри – а он иностранных гостей приглашает! Ты не думай, - обратился он уже напрямую к Годрику, - мы-то не против, здорово, что ты к нам попал, но как-то это…
- Ну, у нас был шанс хоть один год побывать в Хогвартсе, - ухмыльнулся Годрик. Он вместе с пятью гриффиндорскими семикурсниками сидел в их спальне, продолжая «банкет в честь поступивших», начатый в гостиной и разогнанный некоторое время назад Гермионой. Подобные пирушки были и во времена основателей – но тогда Гриффиндор находился по другую сторону «учебного процесса» и мог лишь догадываться, как развлекались его подопечные. Судя по бутылкам огневиски, припрятанным в спальне старшекурсников от малышни и, главное, от строгой старосты, очень даже неплохо. – Не отказываться же. К тому же, и выбора особенного не было.
- А вы все в одном месте учились? Давно знакомы? – вопросы, которые давно вертелись на языках у гриффиндорцев, в узком кругу посыпались как из рога изобилия.
- Да, мы с юн… с детства дружили, - Годрик спокойно отпил полбутылки, ибо его опыт во много раз превосходил успехи соседей по спальне. Вдобавок Гарри заметил, что лишившись общества Салазара, который цеплялся едва ли не к каждому слову рыжеволосого юноши, тот стал куда более разговорчивым. – Вообще всю жизнь. И учились тоже вместе.
- Как же вас тогда так разбросало? – недоуменно поинтересовался Невилл. Этот вопрос волновал и остальных.
Собственно, несмотря на напряженную обстановку, царившую в магическом мире, гвоздем сегодняшней программы действительно стали четверо гостей. Помня об их собственных сомнениях, гриффиндорская троица нетерпеливо ждала, когда закончится распределение первогодков, и к Шляпе подойдут основатели.
- А представляете, к нам подсунут Слизерина, - выпалил вдруг шепотом Рон. Гарри, который как раз отпил глоток тыквенного сока, едва не забрызгал им все вокруг, чрезвычайно живо вообразив себе такую возможность. Однако Гермиона их нервно одернула:
- Глупости. Уверена, каждый окажется на своем месте. И вот уж кого точно не представляю среди гриффиндорцев, так это Салазара.
Первой к Шляпе отправилась Ровена. Гермиона так волновалась, что даже прослушала ее фамилию – что-то французское, как ей показалось. Зеленоглазая девушка, садясь на табурет, выглядела бледной и немного измученной, однако держалась на удивление прямо. Шляпа недолго думала над своим вердиктом, почти сразу же отправив ее в Рейвенкло.
Остальным тоже не пришлось ждать долго, Шляпе хватало нескольких секунд, чтобы сделать выбор.
Годрик был вторым и, судя по всему, оказался весьма доволен, когда смог плюхнуться рядом с известными ему друзьями. Впрочем, известным ему за этот ужин успел стать весь стол, ибо рыжеволосый юноша обладал способностью сразу же располагать к себе окружающих.
- Ну, - Годрик пожал плечами и потянулся к следующей бутылке, - мне кажется, когда дружишь, то любишь человека со всеми его достоинствами и недостатками.
- А если вторых гораздо больше? – с сомнением произнес Рон.
- Так не бывает, - широкая улыбка Годрика располагала к доверию. – И вообще, лучше видеть в людях хорошее.
- Ага, особенно в Слизерине, - шепнул Гарри на ухо Рону. – Ты не помнишь, у них в одиннадцатом веке микроскопы были?
Празднование затянулось далеко за полночь, и только уже в темноте, сняв очки и устроившись под одеялом поудобнее, Гарри сообразил, что Годрик очень тщательно обходил все острые углы, подменяя шутками ответы на наиболее каверзные вопросы. Интересно, у него это получалось само собой, или многолетнее общение со Слизерином сказывалось?
* * *
На завтрак Годрик поднял себя по-солдатски. В том смысле, что сперва вскочил и оделся, а потом, уже по дороге в Большой Зал, начал медленно просыпаться. Похмелье его не мучило и, кажется, даже близко не подходило, но ночные посиделки сказались тем, что физиономия рыжеволосого юноши выглядела несколько помятой и заспанной – впрочем, лишь до момента появления на столах завтрака. Сонливость слетела в тот же миг, когда рука Годрика сомкнулась на ложке, и очень скоро жизнь для него снова стала прекрасной.
Подняв голову, он огляделся. Хельга за следующим столом беседовала с двумя девочками, дальше Ровена вяло отбивалась от высокого молодого человека, подсевшего к ней. Слизеринский стол, стоящий на другом конце зала, был виден хуже, и Годрик даже не сразу разглядел за ним Салазара. Впрочем, тот сидел спиной к остальным столам и был узнан только благодаря длинным черным волосам.
Годрика переполняли эмоции и желание поделиться с друзьями впечатлениями. Он уже собирался встать, чтобы вытащить из-за столов остальных, когда к нему подошла Мак-Гонагалл.
- Ваше расписание, мистер Петерс, - произнесла она, вручая Годрику пергамент с таблицей, и негромко спросила, пользуясь тем, что в общем шуме ее голос все равно был не слышен никому, кроме собеседника: – Я правильно поняла, что вы в последний момент отказались от четвертого предмета?
- Да, - Годрик кивнул, глядя на список уроков, и невесело усмехнулся. – Салазар пообещал меня отравить, если я буду мельтешить перед ним на Маггловедении…
Мак-Гонагалл поджала губы, видимо не разделяя специфического чувства юмора Слизерина, и удалилась.
- У нас первыми Зелья… Спасибо, что хоть не Снейп их теперь ведет, - Рон, сидевший рядом, разглядывал свое расписание. – Годрик, а ты на Зелья не идешь?
Гриффиндор изобразил на своем лице ужас.
- Рон, - проникновенно произнес Годрик. – Я надеюсь, что неплохо… и даже очень неплохо готовлю. Если в окрестностях Хогвартса до сих пор водятся кролики, я с удовольствием пожарю тебе парочку на пробу. Но
Зелья – нет, спасибо, без меня. И вообще, не мужское это дело.
- С удовольствием повторил бы это Снейпу, - фыркнул Гарри. – Тоже ни за что не пошел бы на них, если бы их не требовал аврорат. Значит, у тебя сейчас свободное время?
Почему-то с Годриком было легко перейти на «ты», и даже Гермиона не сбивалась, обращаясь с основателем своего факультета как с настоящим ровесником.
- Да, - Годрик довольно ухмыльнулся и встал со скамейки. – Пойду прогуляюсь. А то как только освободится Ровена, она тут же потащит нас в библиотеку, а я так толком и не огляделся вокруг.
Войдя в аудиторию, Слагхорн первым делом окинул взглядом новеньких. Как поняла Гермиона, в курсе их настоящего происхождения были только деканы, остальные преподаватели оказались не посвященными в ситуацию.
- Так, как же мне вас разместить, - вслух размышлял Слагхорн. – У нас три группы по четыре человека… Честно говоря, по пять – это было бы излишне, с другой стороны втроем вам будет сложно угнаться за остальными…
- Мы угонимся, - спокойно ответил ему Салазар. – Когда много народу, все только мешаются друг другу локтями.
- Ну что ж, вам, наверное, виднее, - профессор не стал с ним спорить. – Располагайтесь за свободным столом и приготовьтесь к работе.
Гермиона скосила взгляд на новую группу, благо расположилась она по соседству с гриффиндорцами и Эрни Мак-Милланом. Хельга, похоже, уже смирившись с тем, что школьная юбка едва закрывает ей колени, сосредоточенно смотрела на Слагхорна. Ровена, даже в форменной мантии выглядевшая королевной, глядела туда же, покачивая в руках учебник по Зельям для седьмого курса. Гермиона несколько удивилась, что Салазар предпочел их компанию, а не остался со слизеринцами. Черноволосого юношу школьная форма заставляла выглядеть еще моложе, настолько, что девушке на какое-то мгновение показалось, будто он младше всех в аудитории.
В этом году Слагхорн не лучился тем же энтузиазмом, что и в прошлом. Проникновение сторонников Темного Лорда на территорию Хогвартса – то, что ранее казалось невозможным – сильно пошатнуло уверенность профессора в правильности выбора, сделанного в пользу Дамблдора. К сожалению, более надежных гарантий ему не мог дать никто, и Слагхорн вынужден был согласиться остаться преподавать и на этот год тоже.
Дав задание, он начал медленно прохаживаться по рядам, постепенно приближаясь к группе новеньких. Когда накануне занятий трое деканов подсунули ему «дополненный» список, Слагхорн был не слишком доволен. Он не требовал слишком высоких баллов для посещения своих занятий, но предмет, особенно на высших ступенях, был достаточно сложным, чтобы студенты десять раз думали, прежде чем его выбрать. Слагхорна устраивало работать с небольшой аудиторией, он стремился получше узнать каждого из студентов, чтобы составить правильное мнение о возможном его использовании.
На этих студентов ему не предоставили аттестатов, ограничившись лишь туманным «они не должны вас разочаровать». Эта троица приехала откуда-то издалека, и Слагхорн чувствовал дискомфорт оттого, что вынужден начинать свою работу «с нуля». Работу, естественно, не как преподавателя Зелий, а свою личную, которую он вел уже не один десяток лет, сплетая нити и сети из талантливых студентов.
Хотя, возможно, если покопаться в памяти, отыщутся и новые зацепки.
Слагхорн остановился за спиной худощавого черноволосого юноши, который сосредоточенно добавлял в свой котел ингредиенты. Профессор даже невольно залюбовался удивительно плавными движениями, настолько мягкими и точно рассчитанными, что казались похожими на движение танца. Волосы, длиной гораздо ниже плеч, были схвачены в низкий хвост и завязаны темно-зеленой лентой. Похоже, молодой человек не только тщательно работал, но и аккуратно готовился к своей работе.
- Селтон, - задумчиво произнес Слагхорн, пытаясь отыскать в своей памяти хоть что-то насчет этой фамилии. – Слышал я о семье Селтонов из Корнуолла… Вы не родственники?
Салазар пожал плечами. Его взгляд, не отрываясь, следил за котлом.
- Возможно… сэр. Я действительно родился в Корнуолле, а мы там все в той или иной степени родственники. Но я очень давно не был на родине.
Слагхорн покивал головой, решив все-таки взять этого юношу на заметку, и перешел дальше.
Две новенькие девушки работали бок о бок, но совершенно по-разному. Наблюдая за зеленоглазой красавицей, профессор даже подивился, что на Зельях, оказывается, можно работать одной рукой, ибо во второй девушка держала учебник, и взгляд ее перемещался от доски и котла к написанному, и обратно. При этом свободной рукой она умудрялась не только добавлять ингредиенты и помешивать содержимое котла, но и довольно свободно нарезать новые порции.
Вторая девушка, чьи белокурые косы были аккуратно заколоты, работала, в учебник не заглядывая. Он лежал неподалеку, раскрытый на нужной странице, но девушка к нему не возвращалась. Ее движения, плавные и спокойные, приводили в умиротворенное состояние, давая понять, что студентка прекрасно понимает, что она делает.
- Очень хорошо, девушки, - заглянув в их котлы, похвалил Слагхорн. – Ваша работа продвигается замечательными темпами.
- Спасибо, сэр, - белокурая девушка подняла голову и мило улыбнулась профессору. Ее соседка нервно кивнула, и было не понятно, осознала ли она вообще смысл обращенных к ним слов.
Слагхорн не стал больше отвлекать их и прошел далее.
Салазар и Хельга закончили работу одновременно, и пробирки, содержащие образцы их зелий, коснулись учительского стола в одну и ту же секунду. Ровена отстала от них не более, чем на минуту. Слагхорн с удовольствием назначил каждому по десять баллов – еще в процессе работы он видел, что все идет правильно.
Едва урок закончился, Салазар, подхватив свои вещи, первым покинул кабинет. Собираясь, Хельга негромко вздохнула.
- Наверное, мне надо было чуть-чуть подождать… Мне-то все равно спешить некуда, а Салазар, похоже, расстроился.
- Не бери в голову, - Ровена пожала плечами. – Ему лишь на пользу, когда кто-то ставит его на место.
- Но я вовсе не собиралась никого ставить на место! – мягко возразила белокурая девушка. – Просто… Я так увлеклась – кажется, я занималась Зельями так давно, в другой жизни… То есть, - она смутилась, - действительно в другой жизни…
Ровена положила руку на плечо подруги.
- Не мучай себя так, - повторила она. – У Салазара всегда такие хитро распланированные комбинации, что никогда не знаешь, когда вступаешь в сферу его интересов. По-моему, нет ничего глупее, как оглядываться на его амбиции. Мне вот, - зеленоглазая девушка старательно сменила тему, - куда больше не нравится, что они все-таки ввели соревновательную систему. Помнишь, мы этого не хотели?
Большинство студентов уже покинуло класс Зелий, лишь Гермиона, а с ней и неохотно Гарри и Рон задержались, чтобы подождать девушек.
- У вас не было начисления баллов? – поинтересовалась Гермиона. Она старалась не прислушиваться, пока девушки обсуждали Салазара, однако такое упоминание пропустить не могла.
- Да, - Ровена обернулась к ней. Закинув сумку с учебниками на плечо, она вместе с Хельгой и гриффиндорцами также покинула аудиторию. – Годрик предлагал нечто подобное, но мы решили, что это излишне. Мы хотели, чтобы дети учились, а не доказывали нам, чей метод обучения лучше.
- О… - некоторое время Гермиона была в замешательстве. – Но разве это не стимулирует? В смысле, когда стараешься – и твои старания вознаграждаются…
- Но ведь студенты стараются для себя, - Ровена слегка нахмурилась. – Это им жить дальше с приобретенными навыками. Впрочем, в каком-то смысле я понимаю: мы принимали учеников лет с тринадцати-четырнадцати, у нас считалось, что в этом возрасте человек уже достаточно взрослый. У магглов девушку уже могли выдать замуж, а юноши отправлялись на войну. У вас, как я понимаю, в школу приходят именно дети, и они становятся совершеннолетними лишь к окончанию учебы. Вполне понятно, что многим из них не хватает самодисциплины, они еще не представляют себе своего будущего.
- Да, может, конечно, поэтому… - протянула Гермиона, однако Рон ее перебил:
- Но зато как круто, когда в конце года директор объявляет, какой факультет победил, и весь зал окрашивается в наши цвета!
- Я так понимаю, в алый с золотым? – Ровена тонко усмехнулась, и гриффиндорцы смутились. – Мужчины так любят соревноваться…
В этот день были еще занятия по Чарам, на которое записались все четверо.
- Чары – самый быстро изменяющийся раздел магии, - еще на каникулах поясняла Ровена Гермионе. – Причем меняются они не только во времени, но и в пространстве. Это быт каждого волшебника, а значит, чары всегда соответствуют среде и условиям обитания. Очень часто по тому, как и какие чары использует волшебник, можно определить, откуда он родом, откуда приехал. По крайней мере, так было в наше время. Чары легче всего адаптировать к каждой конкретной ситуации, и они же имеют наибольшее количество вариаций. Это делают очень многие, но чтобы делать подобное по-настоящему талантливо, у мага должны быть хорошо развиты фантазия и образное мышление.
- Что-то подобное говорил нам и профессор Флитвик, - согласилась Гермиона. – Правда, о фантазии он не упоминал.
- Так чтобы изменять что-либо, надо постигнуть фундаментальные основы. Надо нащупать переменную и влиять на нее. Поэтому для обычного среднего уровня волшебства вполне приемлемо знать уже имеющиеся заклинания.
Так как профессор Флитвик не только был одним из немногих посвященных в тайну основателей, но и являлся деканом Рейвенкло, он вел урок крайне взволнованно. Ему очень не хотелось ударить в грязь перед лицом своей основательницы, но еще больше он беспокоился за своих студентов. Он так стремился показать каждого из своих учеников с наилучшей стороны, что к середине урока Годрик уже негромко всхлипывал в открытый учебник, наблюдая торопливую заботу маленького профессора. В чувство его привел острый каблук Ровены, больно вонзившийся в ногу Гриффиндора даже сквозь ботинок.
Во всем остальном занятие прошло спокойно и без приключений. И опять Салазар первым покинул кабинет, стремительностью уподобляясь черной молнии. Годрик, с утра пытавшийся с ним поговорить только и успел, что, оглянувшись ему вслед, разглядеть удаляющуюся спину.
- За ним что, черти гонятся? – обижено нахмурился Гриффиндор. – Вроде, на сегодня занятия закончились?
- Не обращай внимания, - Ровена сосредоточено разглядывала свои конспекты. – Он сегодня, кажется, с утра не в духе… Впрочем, у Салазара не угадаешь.
Хельга промолчала, но она тоже задумчиво посмотрела в ту сторону, куда удалился Слизерин.
