Глава 4. Жестокая играС тех пор, как он стал директором, Снейп редко посещал учительскую. Не потому, что считал себя выше этого, а. скорее, из-за отсутствия свободного времени, которое хотелось бы потратить на бессмысленные разговоры с коллегами. Но в тот день на первой большой перемене он все же сел с чашкой ромашкового чая и свежей газетой в кресле у окна. Оно стояло в углу, и из него можно было наблюдать за происходящим в комнате, а это иногда было даже забавно.
– Несносные, просто несносные дети! – в сердцах воскликнула мадам Спраут, едва закрыв за собой дверь. Снейп улыбнулся уголками губ, прихлебывая горячий чай. Помона была из тех учителей, кто предпочитает сдерживать свое раздражение в классе и выплескивать только среди коллег. – Первый курс в этом году собрал всех лентяев магического мира!
– Подумаешь, первый, – фыркнула профессор Синистра, откусывая вишневый пирожок, которым она подкреплялась между занятиями. Северус никогда не понимал, как ей удается сохранить стройную фигуру при такой любви к выпечке. – Я от седьмого не знаю, куда деваться.
– Особенно от знаменитой троицы, – поддакнул профессор Траут, который с этого года вел Защиту от Темных Сил. – Эта девица – Рейнджер, кажется – возомнила себя Великим Мерлином.
– Ее фамилия не Рейнджер, а Грейнджер, – насупившись, поправила МакГонагалл. – Очень талантливая ученица, лучшая в грядущем выпуске. Ей давно пора учиться в каком-нибудь университете или академии.
– Да, – недовольно процедил Траут, – я могу согласиться с тем, что она очень способная, но задавака еще та!
– Если вы чувствуете, что кто-то из учеников умнее вас, профессор, – тихо обратился к нему Снейп, – то либо пройдите повышение квалификации, либо терпите, – он бросил на Траута насмешливый взгляд. – Но требовать, чтобы они не демонстрировали свое превосходство, это недостойно.
Профессор ЗОТИ оскорблено дернул плечом и на пару минут скрылся за своей газетой. Однако долго он не выдержал и обратился к директору:
– Я допускаю, что эта заучка Грейнджер впереди планеты всей по знаниям, но Поттер! Этот наглый мальчишка демонстрирует свое высокомерие на каждом шагу, хотя ничего выдающегося в его знаниях по ЗОТИ нет. Да, он победил Вы-знаете-кого, но его знания по Защите отрывочны и не систематизированы. Я, кстати, давно хотел обратить ваше внимание на это, – он выразительно посмотрел на директора, а тот непонимающе нахмурился.
– На что? На то, что Поттер невежественен и нагл? Спасибо, я в курсе и уже семь лет пытаюсь донести это до остальных.
– Так сделайте что-нибудь! Иначе, клянусь Мерлином, если он продолжит свои выходки, я запрещу ему посещать мой курс. Если он такой умный, пусть сдает ТРИТОН сам, по книгам, – профессор Траут изобразил оскорбленную невинность. Иногда Снейп поражался тому, как этот человек похож на Гилдероя Локхарта. Даром что брюнет, но манерность та же самая. М-да, прав был Гарри: на один год он сойдет, но потом опять придется искать кого-то нового. Неужели проклятие еще действует?
– Что вы предлагаете мне сделать? – уточнил Северус, медленно сворачивая и откладывая в сторону газету. – Снять с него баллы? Назначить взыскание?
– Баллы я уже снял, – сдержанно сообщил Траут. – Не думаю, что это эффективно, равно как и взыскание.
– Так чего вы от меня хотите? – Снейп повторил свой вопрос, снова беря в руки чашку.
– Чтобы вы… поговорили с ним, – профессор смутился. – Вас он послушает.
– Откуда такая уверенность?
– Ну… – Траут заметно растерялся, как будто не ожидал, что придется вслух говорить о таких очевидных вещах. – Вы ведь его наставник. Уделяете ему очень много времени и имеете огромное влияние.
– С чего вы это взяли? – Снейп нахмурился. Ему не приходило в голову, что другие учителя могут замечать его изменившиеся отношения с Гарри.
– Ну как же, – Траут беспомощно оглянулся, – все знают это.
Снейп обвел изучающим взглядом присутствующих и с удивлением понял, что их коллеги думают точно так же. Сначала ему стало неловко, а потом даже немного приятно.
– Вы ведь очень много общаетесь вне занятий, – продолжал профессор ЗОТИ. – И я бы даже сказал, что вы стали для Поттера своеобразной… фигурой отца.
Снейп поперхнулся чаем от такого заявления. Он хотел было возразить, но МакГонагалл его опередила:
– Не отпирайся, Северус, это все видят, – она посмотрела на него с материнской улыбкой. – И мы очень рады. Гарри просто необходим кто-то, кто заботился бы о нем, и кому он мог бы доверять.
– Я всего лишь занимаюсь с ним зельями, – проворчал Снейп. – Я не собираюсь его усыновлять!
– И не нужно, – спокойно заметила МакГонагалл. – Достаточно уже и того, что ты помогаешь ему добиться своей цели. Это очень хорошо… для вас обоих.
Северус только недовольно скривился.
– Так вы поговорите с ним? – уточнил Траут. – Напомните ему, что для Школы Авроров нужны не только Зелья, но и ЗОТИ.
– И Трансфигурация, – добавила МакГонагалл. – Последний месяц он занимается из рук вон плохо. Если он не освоит последнюю тему, я не смогу поставить ему зачет и дальнейшее обучение на моем курсе станет невозможным.
– Хорошо-хорошо, – Снейп вскочил со своего места. – Я скажу ему и про ЗОТИ, и про Трансфигурацию. У меня ведь просто уйма свободного времени. Но сейчас мне нужно идти на урок.
Он чуть ли не бегом покинул учительскую, пообещав себе ближайший месяц там не появляться. Коллеги проводили его понимающими улыбками и тоже засобирались на свои занятия.
Снейп стремительно шагал к классу зельеварения, распугивая студентов и заставляя шарахаться от него даже призраков. Его лицо выражало крайнюю степень раздражения, но на сердце у него было неожиданно тепло и приятно.
Они жаловались ему на Гарри, как будто он действительно был его отцом. То есть официально. Странное чувство. Странное и приятное.
***
Гарри пришел к нему на дополнительное занятие на следующий день. Выглядел он очень расстроенным, но на вопрос Снейпа ответил невразумительным «все в порядке», выкладывая на стол тетрадь и учебник, а потом пошел к шкафу за ингредиентами и инвентарем. Снейп молча наблюдал за ним. Ответ его категорически не устроил, да и обещание, данное коллегам, он собирался сдержать.
Когда Поттер полностью подготовился к занятию и вопросительно посмотрел на него, Северус все еще сидел за столом, сложа руки на груди, и даже не собирался начинать объяснение. Он видел, что Гарри это сбило с толку, но продолжал держать паузу.
– Что-то не так, сэр? – спросил Гарри, внимательно сравнивая свое рабочее место с тем, что подготовил Снейп. Может, он что-то забыл? Вроде нет, все на месте. Так в чем проблема?
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил Снейп.
– О чем? – Поттер изобразил непонимание, но то, как покраснело его лицо, выдало, что он все прекрасно понял.
– Профессор Траут жаловался мне на тебя, – сообщил ему Северус, внимательно наблюдая за реакцией. Судя по тому, как Гарри нахмурился, он ожидал услышать не это.
– Неужели?
– Представь себе. Он сказал, что ты не проявляешь должного уважения, ведешь себя на его занятиях высокомерно и заносчиво… Это так?
Даже ответа не понадобилось: мальчишка покраснел, как помидор, полностью признавая свою вину. Снейп усмехнулся.
– Он сам виноват, – пробормотал Гарри. – Помесь Локхарта с Амбридж. Гермиона знает предмет лучше него раз в десять.
– Мисс Грейнджер очень способная ученица, это все отмечают, – согласился Снейп. – Однако думаю, я не ошибусь, если скажу, что она
исключительный случай. Остальные твои одноклассники, да и ты тоже, если говорить на чистоту, не демонстрируете подобных знаний.
– Он скучный, – оправдывался Гарри. – Талдычит все по учебнику, как будто мы сами читать не умеем, чуть что спросишь сверх темы урока – тут же начинает беситься, потому что не знает ответа.
Снейп вздохнул.
– Я понимаю твое негодование, – сказал он. – Профессор Траут действительно недостаточно компетентен. Учитывая проклятие, которое долгие годы висело над должностью профессора ЗОТИ, и тот факт, что оно, возможно, до сих пор действует, очень трудно найти хорошего специалиста на это место.
– Для меня это слабое утешение, – буркнул Гарри, ковыряя переплет своей тетради.
– Даже если профессор Траут не устраивает тебя как учитель, ты не должен вести себя нагло на его уроках.
– Почему это?
– Потому что он старше. Потому что он учитель. Тебе надо привыкать к этому, Гарри. – При этих его словах Поттер вопросительно взглянул на него. – Исторически так сложилось, что не всегда над нами стоят люди, которых реально есть за что уважать. Но это еще не повод относится к ним пренебрежительно. Твое поведение, помноженное на знания мисс Грейнджер, которая тоже не может сдерживаться, расшатывают дисциплину в классе. И даже те, кто объективно знают меньше, чем профессор Траут, начинают вести себя так, словно он ничему не может их научить. А он может. Я понаблюдал вчера за его занятиями. Негласно, конечно. Он дает вам материал строго в соответствии с требованиями ТРИТОНов. Он не может дать больше, к сожалению, но вы и этого не получите, если будете считать себя самыми умными. В результате у мисс Грейнджер за экзамен будет превосходная оценка, потому что у нее есть реальные знания. У тебя, вероятнее всего, тоже будет хорошая оценка, потому что экзаменаторы не смогут не думать о том, что ты победил Темного Лорда и спас нас всех. А вот остальные, кто смотрел на вас и вам подражал, получат Троллей.
Чем больше Снейп говорил, тем больше Гарри сникал. Ему не приходило в голову посмотреть на ситуацию под этим углом. Наверное, Снейп тогда был прав: собственная известность и «исключительность» вскружили ему голову, заставив смотреть на многие вещи свысока. И вот снова, как и раньше, профессор спускает его с небес на землю. Только теперь его методы гораздо приятнее и эффективнее.
– Я понял вас, директор, – пробормотал Гарри. – Вы правы, конечно. Впредь я буду вести себя на ЗОТИ более… сдержано и уважительно.
– Вот и прекрасно, – Северус улыбнулся. Похоже, он действительно имеет влияние на Поттера, как и сказали Траут с МакГонагалл. – А то профессор Траут грозился выгнать тебя с его курса. Это снизило бы твои шансы стать аврором.
– Я давно хотел спросить вас, – тут же оживился Гарри. – Что вы думаете по поводу моего выбора? Стоит ли мне становиться аврором?
– Так ли важно, что я думаю по этому поводу? – отстраненно поинтересовался профессор.
– Мне интересно ваше мнение.
– Я считаю, что ты мог бы найти себе более достойное занятие, но если это то, чего ты хочешь, не стоит отступать. В конце концов, ты приложил уже немало сил, чтобы добиться этой цели. Или ты передумал?
Гарри пожал плечами. Последнее время перспектива стать аврором не манила его так, как раньше, но он по-прежнему не мог придумать себе другого занятия.
– Я не знаю, кем еще я мог бы быть, – признался Гарри. – Но в последнее время не совсем уверен, что смогу стать аврором.
– Это из-за проблем с Трансфигурацией? – поинтересовался Снейп.
– Вы и об этом знаете? – удивился Гарри. – Неужели и профессор МакГонагалл жаловалась вам на меня?
Снейп кивнул, пряча довольную улыбку.
– Да, из-за проблем с Трансфигурацией, – Гарри тяжело вздохнул. – С тех пор, как я серьезно взялся за Зелья, я стал отставать по некоторым другим предметам. И если с ЗОТИ и Чарами все не так страшно, просто я немного запустил домашние задания, то с Трансфигурацией совсем плохо. В последней теме я не понял вообще ничего, – он снова горестно вздохнул. – Мне не сдать по ней зачет, если наши дополнительные занятия продолжатся с той же интенсивностью. Или мне придется бросить квиддич, – он взглянул на директора исподлобья. – А мне бы этого очень не хотелось. Вот я и задумался, кем еще я могу стать, если не аврором.
– Ты можешь стать кем угодно, – заметил Снейп. – Профессиональным игроком в квиддич. Банковским служащим. Открыть свое дело, благо, стартовый капитал у тебя вполне приличный. Или ты можешь подучиться и стать преподавателем ЗОТИ, – он подмигнул обалдевшему Гарри. – Заодно избавишь меня от лишней головной боли. Или ты можешь все-таки стать аврором, если именно этого ты хочешь. Для этого тебе просто нужно поднапрячься. Или попросить о помощи. У тебя с собой учебник? С какой именно темой у тебя проблемы?
Последний вопрос совсем сбил Гарри с толку, он молча полез в сумку и достал оттуда требуемую книгу. Открыв нужную страницу, он протянул учебник профессору. Тот несколько минут просто молча листал его, пробегая глазами текст, а потом неожиданно встал и поманил Гарри за собой. Поттер послушно последовал за ним, гадая, что Снейп собирается делать.
Северус привел Гарри в свои комнаты и оставил в гостиной. Вернулся он всего минуту спустя, держа в руках уже две книги вместо одной.
– Популярная Трансфигурация, – сообщил профессор, демонстрируя Гарри обложку. – Не очень люблю такие книги, но вынужден признать, что данная тема объясняется здесь гораздо понятней.
– Откуда у вас это? – удивился Гарри, разглядывая яркие буквы в названии.
– Я ведь был деканом, – пояснил Снейп. – У многих моих подопечных возникали проблемы с различными предметами. Я подыскивал для них книги с более понятным языком. И иногда кое-что объяснял сам. Так что, если позволишь, могу и тебе прочитать краткую лекцию. Трансфигурация, честно говоря, не мой конек, но я в ней немного разбираюсь.
В тот вечер зельями они так и не занимались. Все время профессор потратил на то, чтобы объяснить Гарри Трансфигурацию: действие схем, основные моменты перехода, кое-какие теоретические аспекты, которые мальчик упустил из виду, и смысл заклинаний. После этого Поттер некоторое время тренировался под присмотром своего учителя.
Когда время их занятия истекло, Гарри выглядел гораздо более веселым, чем в начале. Теперь он был уверен, что сможет освоить тему и сдать зачет.
– Спасибо, сэр, – с чувством поблагодарил он.
– Обращайся, если будет нужно, – на прощание предложил Снейп.
Возвращаясь в свою башню, Гарри впервые подумал, что в отношении профессора Снейпа к нему все далеко не так просто, как ему казалось и как утверждал сам Снейп. Должно было быть что-то еще.
***
– Я ведь, помнишь, поначалу думал, что он адаптироваться пытается, место свое ищет, пытается навести мосты с окружающим миром, – тихо говорил Поттер. Они с Джинни дожидались остальных игроков своей команды перед выходом на поле, и Гарри делился с девушкой своими сомнениями.
– А теперь ты так не думаешь? – уточнила та, поглядывая на двери раздевалок, но пока их разговору никто не собирался мешать.
– А теперь я думаю, что дело не только в этом. Или совсем не в этом, – он как-то сник. – Он ведь ни с кем больше не пытается сблизиться. Ни с другими учениками, ни с учителями.
– Может быть, ты просто чего-то не знаешь? – предположила Джинни. – Он ведь не обязан с тобой делиться и рассказывать, чем и с кем занимается в свободное время.
– Джинни, ты же ходишь на его уроки! Разве заметно, что он хотя бы чуть-чуть пытается измениться? Разве он стал добрее или хотя бы терпимее к остальным? Нет, его отношение распространяется только на меня. И в Хогсмиде ты его видела. Он сидел один.
– У тебя есть новая теория, почему он так выделяет тебя?
– Ну... – Гарри смутился. – Он сам говорил, что дело в моей матери. Но я ведь всегда был ее сыном, что так разительно изменилось теперь?
– Гарри, – Джинни серьезно посмотрела на него, – ты чего-то боишься?
Поттер только пожал плечами.
– Я просто не понимаю. Пока я думал, что понимаю, я был спокоен. А теперь... – он посмотрел куда-то вдаль, то ли на поле, то ли на трибуны, но Джинни была уверена, что смотрит он сейчас внутрь себя. – Слишком часто то, что я не понимал, оборачивалось для меня неприятными сюрпризами. Мне бы не хотелось повторения истории.
– Так спроси его. Тогда тебе станет спокойнее.
– Я уже спрашивал, – Гарри недовольно поморщился. – Ответ был простой: ты сын Лили. Но теперь мне кажется, что он не все тогда сказал.
– Ты уже не горишь желанием верить ему? – обеспокоенно спросила Джинни, чуть склонив голову на бок.
– Он же слизеринец, – Гарри печально усмехнулся. – Хочу я того или нет, а верить слизеринцам нельзя.
– Гарри, а ты-то сам что чувствуешь? – она взяла его за руку. – Тебе хочется продолжения и развития этих отношений или тебя тяготит общение с ним?
– В том-то все и дело, – тихо признался Гарри. – Он слишком нравится мне таким. Сложно поверить, но я к нему, кажется, привязался. И от этого мне еще страшнее.
– Ты боишься потерять его, как потерял других, – догадалась Джинни. – Боишься, что он исчезнет или обманет.
– У меня скверное предчувствие...
– У меня оно еще хуже – перебил его Рон, внезапно подошедший сзади. Гарри и Джинни вздрогнули от неожиданности и вопросительно посмотрели на него. – Эта погода, – он показал в сторону поля, – не принесет нам ничего хорошего. И как так вышло, что нам со Слизерином играть именно сегодня?
По ранее составленному расписанию встреча команд Слизерина и Гриффиндора должна была состояться еще месяц назад, но из-за серьезной травмы сразу нескольких игроков змеиного факультета турнирную таблицу пришлось немного подправить. Рон утверждал, что без вмешательства Снейпа тут не обошлось.
– Даже не знаю, – Гарри нарочито небрежно пожал плечами. – Если бы им тоже не предстояло сегодня играть, я бы решил, что они специально это подстроили.
Джинни усмехнулась, Рон раздраженно поморщился. Остальные игроки команды подоспели как раз вовремя: их соперников уже представили и команда Слизерина как раз взмыла в воздух. Секунду спустя на поле вызвали и Гриффиндор.
Погода действительно была отвратная: дул сильный ветер, который не давал точно передавать квоффл, утомительный «снегодождь» летел в глаза, мешая видеть. Обе команды начали игру скверно, все время теряли мяч, в первые десять минут никому не удалось провести мало-мальски интересную атаку. О попадании в кольца даже речи пока не шло. Трибуны были крайне разочарованы и не стеснялись это демонстрировать.
Гарри изо всех сил высматривал снитч, но без лучей солнца мелкого паршивца было почти невозможно увидеть. Ловец другой команды тоже выглядел растерянным: как отыскать в такой круговерти крохотный золотой мячик, величиной с грецкий орех, если даже квоффл видно было плохо, а бладжеры появлялись перед игроками словно из ниоткуда.
Пролетая над трибуной, Гарри заметил Снейпа, сидящего вместе с остальными учителями. "Интересно, – подумалось ему, – за кого он болеет? Наверняка за Слизерин..." Почему-то эта мысль неожиданно расстроила его, хотя подобное положение вещей было вполне естественно.
Он снова вернулся на поле, в гущу событий. Пару минут назад Гриффиндор забил первый гол, а ответная атака слизеринцев только что провалилась. Надо бы поскорее найти этот мерзкий шарик, иначе ребята скоро выдохнутся.
Гарри до боли вглядывался в пространство перед собой, пытаясь среди капель дождя и хлопьев снега увидеть заветный снитч. Пролетевший в метре от его носа квоффл он даже не заметил. Зато приближающийся сбоку бладжер он в последний момент увидел и даже попытался уклониться, но тот почему-то тоже изменил курс вместе с ним.
Гарри был уверен, что знает о боли все, но в этот раз ему показалось, что голова его буквально разлетелась на куски, как спелый арбуз, который уронили на землю. Женский крик (он почему-то был уверен, что кричала Джинни) заставил его поверить в то, что голова осталась у него на плечах более или менее целой, иначе он бы уже ничего не услышал, но адская боль, расползавшаяся от правого виска, была невыносимой. Темнота и тишина стали спасением. Гарри даже не успел подумать о том, что если он упадет с такой высоты на землю, его не смогут спасти никаким Костеростом.
***
В больничном крыле было шумно и людно. Как ни старалась мадам Помфри призвать учеников к порядку и выпроводить вон, гриффиндорская квиддичная команда лишь отступала на один шаг назад и продолжала стоять вокруг кровати Гарри. За их спинами толпились другие гриффиндорцы, а также несколько рейвенкловцев и хаффлпаффцев. Колдомедик была слишком занята своим пациентом, а потому могла только увещевать взволнованных студентов и требовать, чтобы они ей не мешали. Даже профессор МакГонагалл не могла ей помочь выгнать учеников.
Мадам Помфри проворно работала волшебной палочкой, вливала в рот Поттера какие-то зелья. Давно у нее не было такого тяжелого пациента. Квиддич – жестокая игра, и травмы на ней случались сплошь и рядом, даже на тренировках, но такого она не могла припомнить. Бладжеры ломали руки и ноги, студенты падали с метел, набивали себе синяки и шишки, но случая, когда бладжер чуть не снес ловцу голову, на ее памяти не было. Вероятнее всего потому, что обычно студенты понимали опасность и не целились в голову. Поттеру повезло, что у него такой крепкий череп. Трещина и гематома, конечно, неприятные, и кровью залило всего, но его достаточно оперативно доставили к ней, а потому ничего фатального не произошло. Выкарабкается. Молодой, здоровый. С ним и похуже вещи случались. Вот если бы еще это галдящее стадо выгнать отсюда.
"Галдящее стадо" внезапно смолкло. Мадам Помфри услышала за спиной знакомый тихий голос, который таил в себе угрозу даже тогда, когда его обладатель говорил вполне спокойно:
– Мне кажется, в больничном крыле должны находиться заболевшие люди, а остальным здесь делать нечего.
Директор обвел взглядом притихших студентов. Те смотрели на него со смесью страха и нерешительности, поэтому он решил уточнить:
– Вон отсюда. Все. Живо.
Все как один заторопились к выходу, повинуясь его властному тону. Даже Гермиона рефлекторно сделала шаг по направлению к двери, но Рон тут же сжал ее ладонь, и она опомнилась. Снейп зыркнул на них и на Джинни, которая стояла в изголовье кровати Гарри, но ничего не сказал. Вместо этого он обратился к мадам Помфри, которая как раз закончила хлопотать над Поттером.
– Как он?
– Жить будет, – лаконично сообщила колдомедик, и Снейп почувствовал, как при этих словах у него отлегло от сердца. – А если у меня будет достаточный запас свежего зелья для рассасывания гематом, то и бегать будет довольно скоро.
– Он у вас будет, – пообещал зельевар.
– Все-таки что там произошло? – взволнованно спросила МакГонагалл. – Кто-нибудь видел, как это случилось?
– Как-как, – проворчал Рон. – Слизеринский загонщик отправил бладжер Гарри в голову, а что еще, по-вашему, там могло произойти?
– Это мог быть несчастный случай, – отрешенно заметил Снейп, не сводя взгляд с Гарри, который уже лежал под одеялом в больничной пижаме с замотанной бинтами головой. – Мистер Стюарт утверждает, что целился в метлу Поттера, хотел выбить ее.
– Ах, мистер Стюарт утверждает! – взвился Рон. Гермиона попыталась одернуть его, но он не слушал. – Мы все там были, профессор. И как вы можете видеть, пострадала не метла Гарри, а его голова. Ваш Стюарт лжет! Слизеринцы ненавидят Гарри. Они нарочно это сделали!
– Кто-нибудь видел, – медленно закипая, но оставаясь внешне спокойным, спросил Снейп, – как мистер Стюарт отбивал бладжер и как тот летел в мистера Поттера?
Он посмотрел на Джинни, но та виновато покачала головой.
– Я в тот момент была на острие атаки, – тихо сказала она, – на другой стороне поля. Когда я повернулась, он уже летел вниз.
Снейп перевел взгляд на ее брата, но тот, смутившись, низко опустил голову.
– Я пытался за квоффлом следить, чтобы не пропустить гол. Это ж дело такое... в одну секунду атакуют соперников, а в другую – уже все у твоих колец...
– Мне кажется, – несмело начала Гермиона, и все посмотрела на нее, – что тот бладжер летел как-то странно, – она замолчала.
– Да, мисс Грейнджер? Продолжайте. Что значит "странно"? – подбодрил ее Снейп. Ему нужно было услышать подтверждение своих подозрений. Сам он во время игры как раз почти не сводил глаз с Гарри, и ему тоже показалось, что тот бладжер летел странно.
– Гарри заметил его, профессор, – она серьезно посмотрела на директора. – Заметил и попытался уклониться, но бладжер поменял траекторию. Это было как...
– На втором курсе, – Снейп кивнул. – Значит, мне не померещилось. Так что, как видите, мистер Уизли, мистер Стюарт вполне может говорить правду. Куда бы он ни целился, бладжер подчинялся чьей-то чужой воле.
– Так, значит, кто-то пытался убить Поттера? – взволнованно спросила МакГонагалл. – Но кому это может быть нужно? Война кончилась, Вы-знаете-кто побежден. Так зачем кому-то нужна смерть Гарри?
– Например, тому, кто хочет отомстить, – предположил Снейп.
– Драко Малфою, например, – в тон ему сказал Рон. – Он с начала года на Гарри волком смотрит.
– Минуту назад вы были уверены, что виноват Стюарт, теперь вы утверждаете, что это был Малфой, – Снейп зло посмотрел на него. – У вас есть какие-нибудь доказательства или факты, мистер Уизли? – Рон молча покачал головой. – Тогда я попрошу вас не кидаться голословными обвинениями. Тем более такими серьезными. Если вред мистеру Поттеру был нанесен умышленно, то это может рассматриваться как попытка убийства. Такие обвинения нельзя предъявлять первому встречному.
– Все равно я уверен, что это кто-то из слизеринцев, – упрямо пробормотал Рон. – Малфой, Стюарт или кто другой, а, может быть, они все вместе...
– Мистер Уизли, хватит, – оборвала его МакГонагалл. – Мы выясним, кто это был, а пока я требую прекратить спекуляции на эту тему.
– Главное, что он в порядке, – хрипло заметила Джинни. – Было так много крови. Мне в какой-то момент показалось, что уже... все.
– Мне тоже, – едва слышно заметил Снейп.
Несколько пар глаз удивленно уставились на него, но Северус этого не заметил. Он смотрел на Гарри, и кончики пальцев неприятно покалывало. Ему безумно хотелось подойти к сыну, коснуться его руки. Почувствовать, что он живой и теплый. Может быть, это тепло наконец прогонит холодный комок страха, застрявший в груди в тот момент, когда Снейп понял, что не может отвести бладжер, когда тот со всего размаху ударил по Гарри, когда брызнула кровь. На мгновение ему показалось, что он чувствует боль Гарри как свою собственную. Наверное, так и должно быть между родителем и ребенком, но он не знал наверняка.
– Северус!
Он вдруг понял, что его зовут и медленно повернулся к МакГонагалл, вопросительно посмотрев на нее.
– Мы сообщим об этом в Аврорат? Нужно провести расследование...
– Я сам займусь расследованием, профессор МакГонагалл. Если кто-то умышленно навредил Гарри, я выясню, кто этот человек. И тогда ему можно будет только посочувствовать.
Он резко развернулся, взметнув полы мантии, и решительно зашагал к выходу. Даже Рон не усомнился в том, что если виновник происшествия попадет к Снейпу в руки, его ждет смерть. В лучшем случае быстрая и безболезненная.
