Глава 3. Второй урокОт автора: приношу извинения, но глава получилась несколько сумбурной) Дальше должна исправиться... да еще почему-то курсив не работает(
День 10.
Легилименция всегда была одним из наиболее нравящихся мне разделов магии. От всего прочего ее отличает то, что успех зависит вовсе не от магической силы и не от интеллекта, а только от умения владеть собой. Это довольно оригинально и полезно – у большинства людей проблемы с самоконтролем, поэтому защититься окклюменцией они не могут.
У Беллы тоже наверняка ничего не получится. Ее вчерашние успехи были для меня неожиданностью. Белла и самоконтроль в моем понимании – практически антонимы. Она и до Азкабана была слишком эмоциональной, а уж теперь и подавно.
К счастью, цель наших уроков – вовсе не окклюменция.
Сегодня задача, к слову, сложнее, чем вчера. Нужно не просто пару раз проникнуть в ее сознание, но еще и поговорить с ней после урока. Ну а как мне еще продемонстрировать положительное отношение?
Итак. Вот и Белла. Сконцентрируйся. Не нервничай. Не злись, она пока вообще ничего не сделала. Поздоровайся. Скажи, что мы начинаем занятия. Произнеси заклятие.
- Легилименс!
…Белла в нетерпении ходит по небольшой темной камере Азкабана. Из коридора явственно доносятся топот, шум голосов, радостные выкрики. Дверь резко, с лязгом открывается. На пороге стоит довольный Люциус. На лице Беллатрикс появляется счастливая улыбка, она готова броситься ему на шею. Люциус отклоняется, уже не так довольно бормочет: «Тише, Белла!»
- Белла! – врывается в камеру радостный Родольфус. Не давая жене шанса вставить хоть слово, продолжает: - Пойдем! Мы свободны!
Белла, не в силах произнести ни слова от охвативших ее чувств, неуверенно выходит в коридор. По ее лицу можно понять, что она, несмотря ни на что, считает происходящее либо сном, либо галлюцинацией. Тем не менее, она, с несколько отсутствующим взглядом, медленно идет к выходу. Покидает здание тюрьмы через главные ворота. Вдыхает холодный запах штормящего моря. Поднимает глаза на небо, внимательно смотрит на полузакрытую тучами луну. Оглядывается на коллег-Пожирателей. И, похоже, начинает понимать, что все происходящее – реальность. Опускается на колени и тихо рыдает от охватившего ее чувства свободы.
Чем-то неуловимым она напоминает меня, только что вернувшего себе тело…
Хм, а вот сегодня прогресса нет. Белла все еще начинает защищать сознание уже после того, как я начинаю читать ее воспоминания. И хотя сопротивляется она достаточно сильно, для качественной окклюменции этого не достаточно. О чем я Беллу и проинформировал.
- Легилименс! – уже в который раз произнес я.
Белла явно попыталась защититься от моего вторжения, но ставила защиту слишком медленно.
…- Андромеда, ты должна бросить этого своего грязнокровку! – выкрикивает Белла, почти бегом следуя за своей сестрой по Хогвартскому коридору.
- Почему? Я люблю его! – не оборачиваясь, возражает Андромеда.
- Ты позоришь всю нашу семью! – возмущается Белла. – Стой, говорю!
Андромеда не слушается и продолжает стремительно двигаться в сторону Большого зала.
- Меда! Я твоя старшая сестра, и ты должна меня слушаться! – голос Беллы звенит от злости. Андромеда резко останавливается, оборачивается и впивается в сестру не менее разъяренным взглядом. Сейчас она похожа на Беллу даже больше обыкновенного. Те же тяжелые темные волосы, тонкие черты лица и пылающие яростью глаза.
- Слушай, Белла, прекрати лезть в мою жизнь! Я люблю Теда, и я буду с ним, ясно? А твое мнение меня не волнует!
- Подумай о семье! Ты, прежде всего, Блек, и ты должна поддерживать честь рода! Ты не имеешь права выходить замуж за грязнокровку, - последнее слово Белла выплевывает с великолепным блэковским презрением.
- Чистая кровь, грязная кровь… Белла, ну подумай сама, разве это самое главное в человеке? – начинает уговаривать младшая из сестер.
- Самое! – разве Андромеда не знает, что Беллу практически невозможно переубедить? – Меда, подумай о матери, подумай о Цисси! – Беллатрикс тоже переходит на более мягкий тон. – Они будут презирать тебя, они отрекутся от тебя и выгонят из семьи…
- И что? Зато я буду с Тедом! И… да что я тебе объясняю! Если ты когда-нибудь полюбишь, то поймешь и сама, ну а если нет… В любом случае, твое мнение, как и мнение всей семьи не имеет для меня никакого значения! – Андромеда почти бегом устремляется к концу коридора. Белла, против моего ожидания, не следует за ней. Ее взгляд устремлен в одну точку, и выглядит она чуть удивленной и непонимающей.
- Нужно прикладывать больше усилий. Освободись от лишних мыслей! Не давай мне проникнуть в твое сознание! Легилименс!
Какую-то секунду Беллино сопротивление даже успешно держится.
…- Могу я с вами поговорить, милорд?
Я сразу понимаю, она хочет сказать что-то важное, и совсем не убеждена в необходимости озвучить эту информацию. Крайне непривычное зрелище – Беллатрикс, опустившая глаза в пол, робко мнущаяся и не знающая, как начать. Я слишком привык к ее дерзкой и надменной манере держаться со всеми, даже со мной. С каждой секундой становится все интересней, что же она хочет сказать. Наконец, Белла собирается с духом, смотрит мне прямо в глаза и выпаливает:
- Я люблю вас, милорд! – после чего застывает, ожидая моей реакции. На какую-то секунду я замираю, воспринимая эту новость.
- Круцио! – произношу я на следующую…
Беллатрикс, похоже, собралась со всеми силами и вытолкнула меня из своего сознания.
- Неплохо, - признал я, собираясь с мыслями и в очередной раз пытаясь успокоиться. Все-таки одно дело – собственные воспоминания, и совсем другое – Беллины. Мне выдался исключительный шанс посмотреть на себя со стороны, и я искренне счастлив, что эта возможность так редка. Я, скорее всего, был не прав… Не стоило так реагировать на ее слова. Но в тот момент я был зол и очень неприятно удивлен, что Белла оказалась точно такой же, как все эти псевдотемные маги. Тогда я видел в ней потенциально самого сильного Пожирателя, и, естественно, не обрадовался, что Лестрейндж так же слаба, как и остальные. Нет, моя реакция вполне оправдана.
(Но все же без Круциатусов обойтись было вполне реально.)
Я был прав. Ну, а даже если нет… все равно теперь ничего не исправить. Нужно просто забыть об этом инциденте.
- Думаю, на сегодня занятий достаточно, - продолжил я. Действительно, Белла выглядит уставшей, да и не очень-то хочется смотреть ее воспоминания. А вдруг там будет еще что-нибудь обо мне?
(Вообще-то ты придумал всю эту историю с легилименцией и окклюменцией, специально чтобы просмотреть ее воспоминания о тебе и понять природу Беллиных чувств.)
- Хорошо, милорд, - отозвалась Пожирательница, собираясь уходить. – Завтра в то же время? – уточнила она, на секунду задержавшись перед тем, как открыть дверь и уйти. В последнее время у Беллы в моем присутствии возникает какие-то напряжение и холодность, она явно старается держаться подальше… Самое странное, на Азкабан это не спишешь. Еще вчера Пожирательница чувствовала себя намного комфортней, а вот сегодня…
(Такое ощущение, как будто она знает о Нем.)
- Подожди, - сказал я. Да, я это сказал! Чего только не сделаешь, чтоб снять Проклятье… - У тебя точно нет вопросов по окклюменции?
- Вообще-то есть, - призналась Белла. – Я не понимаю принцип действия легилименции.
Все не так уж плохо. Вот о чем бы я разговаривал с ней, не предложи она сама тему для разговора?
- Присаживайся, - чуть улыбнулся я, показывая рукой на кресло. Пожирательница была чуть взволнована, как, вообще-то, почти всегда в моем присутствии, и готова внимательно слушать.
- Легилименция позволяет проникнуть в сознание и увидеть те воспоминания, которые… - начал я объяснение. Продолжал уже механически, речь не мешала думать о сегодняшнем дне.
Что-то определенно произошло с Беллой. Сейчас она, судя по всему, полностью сконцентрирована на мне, ловит каждое слово, и изменения не так заметны. Но сегодня или вчера вечером ее отношение ко мне резко изменилось. Причем в не лучшую сторону. Жаль, я пропустил момент, вызвавший эту перемену. Он существенно упростил бы стоящую передо мной задачу разобраться в Беллином отношении ко мне.
Хотя… изменение произошло не в эмоциональном плане! Сейчас она смотрит на меня со своей всегдашней преданностью, слушает мои слова с обычным для нее восхищением. Лестрейндж явно увлечена и не отдает себе отчета ни в своем наклоне вперед, ни в выражении лица. Напряженность же я замечал в те моменты, когда она себя вполне контролировала. Если, конечно, словосочетание «контролировала себя» вообще может употребляться по отношению к такому человеку, как Беллатрикс.
Все-таки, похоже, она о чем-то узнала. Но… раз Белла осведомлена о Проклятье, она не сможет снять Его с меня! «Если на вопрос о любви ты получишь искренний утвердительный ответ, причем от человека, не знающего о проклятье, лежащем на тебе»… Я использую свою единственную возможность на Беллу, а ее ответ, даже «да», окажется недействительным… И я умру. А кроме Пожирательницы… ну кто еще может меня любить? Только она. Получается, я умру в любом случае!
Стоп. С чего я взял, что она знает о Проклятье? От меня Белла, естественно, узнать ничего не могла. Неужели Дамблдор рассказал кому-то о Нем? Зачем? Если он хочет, чтоб я погиб, ему стоило бы убить меня на месте… или… или он хочет, чтоб я умер, предварительно признав силу любви? Для него это стало бы двойной победой…
Значит ли это, что Белле известно о Проклятье? Если да, то ее поведение легко объяснить. Она боится привязываться к тому, кто обречен на смерть в ближайшее время…
Но… может, это все-таки не так? Может, на Беллино поведение повлияло что-то другое? Что? Не знаю. Значит, необходимо выяснить.
