Глава 4Даже после окончания войны, когда Косая аллея вновь ожила, открылись все старые магазины и лавочки, появились новые кафе, а улица заполнилась толпами покупателей и просто зевак, магазин Удивительных Ультрафокусов Уизли невозможно было не заметить даже с большого расстояния. Благодаря пестрым цветным витринам он, как и прежде, оставался ярким пятном среди гораздо более сдержанных интерьеров окрестных лавочек. Люди, словно бабочки на свет, с разинутыми ртами невольно тянулись в сторону ярких мелькающих смешными надписями плакатов, а подойдя поближе, не могли отвести взгляд от завораживающей картины. За прозрачными витринами магазина сверкал, искрился, гудел, бурлил и иногда взрывался другой беззаботный и сказочный мир магических фокусов! Даже в мире, в котором волшебство было обыденной реальностью, магазин Уизли казался настоящим чудом, уголком, где граней между фантазией и реальностью не оставалось.
На пороге магазина приколов Гермиону встретила красивая темнокожая девушка с ослепительной улыбкой.
- Добро пожаловать в царство смеха и веселья! – сладким голоском, какими обычно озвучивают рекламные ролики, пропела она. Но как только Гермиона обернулась к ней лицом, улыбка девушки померкла, и она поспешила опустить глаза.
- Здравствуй, Анжелина, – как можно более беззаботно постаралась поздороваться Гермиона. – Как идут дела?
- Все отлично, – как-то совсем неубедительно пролепетала Анжелина. – Я сейчас позову Джорджа! – И в следующую секунду девушка скрылась в одном из подсобных помещений.
Поспешное бегство Анжелины показалось Гермионе несколько странным. В школе они если не дружили, то вполне свободно общались, и никаких размолвок между ними девушка припомнить не могла. Долго раздумывать на эту тему ей не пришлось, потому что буквально через минуту кто-то крепко подхватил ее под руки, приподнял над землей и закружил вокруг своей оси, так что в глазах все поплыло. Ее протестующие возгласы тонули в окружающем гаме, хлопках и треске мини фейерверков, а весь мир казался бесконечным разноцветным размытым пятном, пока наконец ее ноги снова не почувствовали под собой твердую поверхность пола, а через мгновение перед глазами замелькала улыбающаяся во все тридцать два зуба веснушчатая физиономия.
- Джордж! – возмущенным тоном, насколько это вообще возможно, задыхаясь от хохота, прикрикнула Гермиона. – Ты с ума сошел! А если бы я всерьез испугалась и прокляла тебя чем-нибудь?
Ее сердце все еще бешено колотилось, а голова слегка кружилась, так, что ей пришлось опереться о ближайший стеллаж. Джордж, тем временем, продолжал все также широко улыбаться, не выказывая и тени угрызений совести по поводу содеянного. Только когда Гермиона перестала смеяться и сердито сдвинула брови, он сделал виноватый взгляд и пробасил:
- Об этом я как-то не подумал, сестренка.
От этого обращения неожиданно кольнуло в сердце. Фрэд и Джордж стали ее так называть, когда узнали, что они с Роном начали встречаться, то есть в день последней битвы. Фрэд еще пошутил, что Гермиона так много времени проводила в их доме, что один из Уизли просто обязан был на ней жениться, дабы не подвергать сомнению честь дамы. А потом, в этот же вечер, Фрэда не стало. А Джордж так и продолжал называть ее сестренкой, словно так и должно быть, словно ничего не произошло…
Вопреки ожиданиям, Джордж относительно легко пережил потерю близнеца, возможно, даже слишком легко, как могло показаться некоторым, в том числе, и Рону, который однажды обвинил брата в бесчувственности. Джордж действительно не выказывал на людях своего горя; он продолжил заниматься магазином приколов, дела у него шли в гору, и при встрече создавал впечатление успешного и довольного жизнью человека. В кругу друзей он был по-прежнему таким же веселым балагуром, каким все привыкли его видеть, да и дома от его шуток и розыгрышей никому не удавалось отделаться. Если и находились люди, которые были готовы осуждать Джорджа за то, что он продолжал жить как прежде после смерти брата, то Гермиона к их числу не относилась.
Во время войны и последней битвы очень многие потеряли кого-то из родных или близких, а когда все закончилось, люди словно разделились на две разные группы. Одни полностью ушли в пучину собственного горя, а другие наоборот стали жить, вкладываясь во все с двойной энергией, будто проживая жизнь за двоих и доказывая, что жертва их близких была не напрасна. У Гермионы в магическом мире не было родственников, а ее ближайшие друзья остались живы, но когда она представляла себя на месте людей, чьи родные погибли, то предпочитала думать, что ей бы хватило сил жить дальше. Поэтому, когда Джордж и Анжелина начали встречаться, она была одной из немногих, кто даже мысленно не стал осуждать странную пару. В конце концов, ничто так сильно не сближает людей, как общее горе. Возможно, именно разгоревшийся между ними роман убедил Гермиону в мысли, что смерть Фрэда оставила на сердце обоих гораздо более глубокие раны, чем казалось на первый взгляд.
- Эй, не зевай! Никому не позволено скучать в Удивительных Ультрафокусах Уизли! – весело произнес рыжий парень, и тут же вокруг Гермионы закружился маленький смерч из сиреневых и желтых бабочек, глядя на которых просто невозможно было не улыбнуться, таким легким и красивым был их танец. Про себя же Гермиона подумала, насколько же она привыкла к сонному состоянию, что перестала замечать, когда зевает.
К слову, Джордж тоже выглядел немного странно. На первый взгляд все было как обычно: пышные рыжие волосы, лицо в веснушках, любимая франтовская куртка из драконьей кожи… Вот только под глазами залегли темные круги, а сами глаза были слегка красноватыми, и еще в них было что-то совсем не свойственное тому Джорджу, которого с детства знала Гермиона. В них был такой странный блеск, словно он знает что-то, что никому, кроме него, неизвестно. И эта тайна питает энергией и пожирает его изнутри одновременно.
- Так что привело тебя в нашу нескромную обитель, сестренка, да еще и в середине учебного дня? Сбегать с занятий только за тем, чтобы купить взрывастого дракла, это больше в стиле малыша Ронни, чем в твоем. Здесь должно быть что-то посерьезнее… Наш Ронни снова спутался с Браун и тебе срочно нужен пузырек «адского свидания», от которого при каждом поцелуе у обоих на лице будут расти жуткие бородавки? Или, может, это ты решила охмурить кого-нибудь поинтереснее и пришла за амортенцией? Хотя это вряд ли, такую ерунду ты и сама вполне можешь сварить получше нашего. Так что же все-таки тебе так сильно нужно, что ты сбежала из любимого Хогвартса? У тебя что-то случилось, сестренка?
От неумолкающей болтовни Джорджа Гермиона совсем растерялась, и идея прийти сюда уже не казалась такой уж правильной.
- Нет, – ответила она на последний вопрос рыжего парня. – То есть да, – чуть засомневавшись, добавила Гермиона. – В общем, я не уверена…
Джордж выглядел абсолютно сбитым с толку таким ответом, но все же сказал:
- Я могу чем-нибудь помочь в этом, что бы там ни было?
Улыбнувшись бессмыслице этого разговора, Гермиона, наконец, смогла мысленно сформулировать свою проблему.
- Думаю, что можешь, во всяком случае, я очень на это надеюсь.
- Да, похоже дело серьезное… Тут без чашечки чая не разобраться!
После этих слов Джордж задорно подмигнул девушке и потянул ее куда-то из общего зала. Через пару минут они уже сидели за столом в уютном кабинете и распивали сливочное пиво.
Первым, что привлекало к себе внимание в этом помещении, были колдографии. Ими буквально было занято все свободное пространство на стенах и стеллажах, и с каждой из них смотрели одинаковые веснушчатые лица. Приглядевшись, Гермиона заметила, что на большинстве фотокарточек изображены оба близнеца: играющие, летающие на метлах или просто смеющиеся. На некоторых был только Фрэд, это были в основном портретные снимки. Еще на нескольких были Джордж и Анжелина, и, кажется, на парочке снимков рядом с Анжелиной стоял Фрэд, потому что ребята были в школьных мантиях. Одинаковые рыжие ребята на разных фото обнимали и целовали темнокожую красавицу, одаривавшую их в ответ не меньшей лаской. Эта фотогалерея оставляла очень странное впечатление, словно ты попал в другую альтернативную реальность, и законы обычного мира здесь не действуют.
- Так что у тебя стряслось, сестренка? – голос Джорджа вырвал девушку из размышлений.
- Я просто хотела узнать, тот пузырек с грезами, который Рон мне подарил в начале апреля, он купил у тебя? – решила начать издалека Гермиона.
- Да, он говорил, что твой кот его разбил, и сюрприз не удался. Жаль, конечно. Но если ты пришла просить, чтобы я продал тебе такой же, то ничего не выйдет, это был специальный заказ, ручная работа, единственный экземпляр, так что, увы, повторить сюрприз не удастся, – не без гордости протараторил Джордж.
- Так значит это не одна из стандартных моделей грез твоего магазина? – переспросила Гермиона, на самом деле давно предполагавшая, что с ее грезой что-то было не вполне правильно.
- Нет, я же говорю – ручная работа, единственный экземпляр! – с усмешкой повторил юноша.
- Послушай, Джордж, мне очень нужно знать, что в моем подарке было такого особенного, может, какой-то необычный компонент в зелье, или специальные чары, ну хоть что-нибудь, принципиально отличавшее эту грезу от обычных.
- Ну, раз ты спрашиваешь, то необычным в ней было все! Вот взять хотя бы главного персонажа… Никогда бы не подумал, что у малыша Ронни такая бурная фантазия, честно говоря, я бы до такого не додумался, – давясь от смеха начал рассказывать парень, но Гермиона довольно резко его прервала.
- Нет, Джордж, меня не интересует, что было в этой грезе, я хочу знать, как она была сделана. Что в процессе ее создания было необычного?
- Твой кот ничего не разбивал, правда, сестренка? – с тенью понимания произнес Джордж, и, получив в ответ согласный кивок, как-то сразу сник и даже слегка побледнел.
- Рассказывай все, что знаешь, – серьезно сказала девушка, и просить второй раз ей не пришлось.
Джорджа словно прорвало. Создавалось впечатление, что он уже очень долгое время хотел рассказать о том, что с ним происходит, но вокруг не было никого, кто был бы готов выслушать. Из долгого и сбивчивого рассказа Гермиона поняла несколько вещей. Такую грезу Джордж делал не в первый раз.
Впервые он попробовал сделать что-то подобное, когда к нему обратилась Анжелина. Девушка грустила по погибшему возлюбленному и хотела, чтобы Джордж сделал для нее грезу с Фрэдом, и она смогла бы иногда убегать от печальной реальности в уголочек своего счастливого прошлого. Но когда Джордж выполнил ее просьбу, она вернулась и сказала, что парень из грезы совсем не похож на ее Фрэда, он только выглядит как Фрэд, но голос, повадки, запах – все было другим, чужим…
Потом они вдвоем попробовали добавить в грезу воспоминания Анжелины. Девушка извлекла из собственной памяти самые интимные подробности немногочисленных встреч, только для того чтобы греза вышла реальной, но и этого оказалось недостаточно. Мир грезы все равно оставался холодным и фальшивым. Тогда Джорджу впервые и пришла идея поместить в грезу слепок души своего брата. На самом деле, он давно думал и даже мечтал об этом, втайне изучая литературу по черной магии, но никак не решался воплотить задуманное в реальность. И только отчаяние Анжелины послужило финальным толчком.
Слушая рассказ парня, Гермиона обратила внимание на подборку книг у него на столе и в шкафу. Здесь были обычные учебники по высшим чарам, алхимические журналы, но кроме этого попадались такие экземпляры, как «Общение с духами», «Мир по ту сторону зеркал», «Истоки некромантии – древнейшие знания». От одного взгляда на эти хранилища темных запрещенных знаний по спине пробегал озноб, а в душу потихоньку закрадывались страшные догадки.
Слепок души – это нечто среднее между хоркруксом и обычным говорящим портретом. Он хранит в себе черты характера и привычки своего хозяина, как портрет, но вместе с этим в него проникают и некоторые самые сильные чувства и эмоции, испытываемые человеком при жизни, поскольку имеет тонкую связь с реальной ушедшей в другой мир душой. Создание слепка души требует применения темной магии, а также кровь покойного, взятую при жизни, или генетически идентичную ей.
В случае с близнецами все оказалось относительно просто, кровь Джорджа практически не имела отличий от крови брата, и ритуал прошел успешно. Слепок поместили во флакончик с грезами для Анжелины, и на время все участники забыли о происшедшем. Вот только с тех пор между Анжелиной и Джорджем возникла какая-то непреодолимая связь. Словно чувства, существовавшие между девушкой и погибшим юношей, нашли свой выход, но уже с новыми людьми. И как говорил сам Джордж, ни он, ни Анжелина не могли противостоять этой потусторонней связи, как ни старались.
- Значит, в мою грезу ты поместил слепок души профессора Снейпа? – отважилась задать волновавший ее вопрос Гермиона, когда парень закончил рассказ и умолк.
- Нет, Гермиона, со Снейпом все оказалось сложнее. Для слепка души нужна кровь, а где ее возьмешь, когда самого Снейпа давно нет в живых, а его тело так и не нашли. У меня ведь даже фотографий его не было, не создавать же его по памяти, я-то его не очень хорошо помню, только большой нос и патлы сальные. В общем, я две недели ломал над этим голову, а потом мне на глаза попалась вот эта книжица.
От взгляда на старинный фолиант, который Джордж назвал книжицей, девушку затрясло. Самые страшные догадки начинали приобретать вполне реальные очертания. «Свиток некроманта» – один из самых печально известных трудов о воскрешении мертвых и общении с духами. Теперь нетрудно было понять, что означал странный блеск в глазах Джорджа. Все то время, пока окружающие считали, что парень живет своей жизнью, он в тайне искал способы вернуть своего брата, и оставалось только надеяться, что его попытки не зашли слишком далеко.
- Джордж, – почти шепотом обратилась Гермиона к совершенно сникшему юноше. – Джордж, ты же не пытался оживить его, правда?
- Нет, – также тихо ответил он. – Но ты не представляешь, как сильно я этого хотел. Я не мог думать ни о чем, кроме его смерти, так просто невозможно жить, – полным отчаяния голосом прошептал Джордж, и в его глазах заблестели слезы.
Гермионе было искренне жаль бедного парня, так привязанного к своему брату, но сейчас она не могла позволить чувствам взять верх над разумом, слишком серьезные последствия мог повлечь за собой простой розыгрыш с грезой.
- Ты сказал «хотел», значит, ты передумал и больше не хочешь этого? – с тенью надежды переспросила девушка.
Рыжий парень обреченно помотал головой, неуклюже стер ладонью несколько соленых капель с лица, и когда Гермиона уже подумала, что устного ответа не стоит дожидаться, тихонько сказал:
- Он не хочет.
- Кто он? – непонимающе переспросила Гермиона.
- Фрэд. Он не хочет возвращаться, говорит, что там намного круче, и чтобы мы тут сильно не скучали. Но я не могу так, у меня как будто полдуши оторвали… и Анжи не может.
- Ты говорил с ним? – еле слышно даже для самой себя, пробормотала ошарашенная девушка.
- Всего один раз. Я не мог не попробовать, – как бы оправдываясь перед самим собой продолжил Джордж. – Просто если бы он захотел вернуться, я бы сделал все, что нужно, а если ему хорошо там, мы с Анжи пообещали друг другу не мешать ему, как бы сильно ни хотелось, и жить своей жизнью, насколько получится.
- Я понимаю, – соврала Гермиона.
На самом деле ей было трудно представить, что толкнуло парня на такие отчаянные попытки связаться с миром мертвых, несмотря на все возможные последствия, начиная с опасностей самой затеи, заканчивая возможностью попасть в Азкабан за использование запрещенной магии. Но сейчас ее больше интересовало не это, а то, как выбраться из ловушки собственных снов, которые потихоньку отбирали у нее жизнь.
- Джордж, мне очень нужно знать, как ты сделал ту грезу, которую отдал Рону. Это действительно очень важно.
Рыжеволосый парень встряхнул головой, словно пытаясь отогнать от себя морок собственных мыслей, и пристально посмотрел на девушку.
- Дело в том, что я сам до конца не разобрался. Это довольно сложно, прости.
Сердце Гермионы с глухим стуком провалилось куда-то в область желудка, и на минуту все погрузилось в бездну отчаяния и злости. Как этот рыжий идиот мог воспользоваться заклинаниями темнейшей магии, даже не разобравшись в том, что именно он делает? Теперь она прекрасно понимала миссис Уизли, которая приходила в бешенство от экспериментов близнецов, ведь они были недоучившимися школьниками, а брались экспериментировать с магией, более высокой сложности, чем школьная программа. Но одно дело – шалости с канареечными конфетами, а другое – практическая некромантия. Возмущение, смешанное с ужасом, плескались в ее душе, пока она, наконец, не вдохнула поглубже и не заставила себя успокоиться и разобраться во всем, в чем было возможно.
- Ладно, Джордж, просто дай мне список всех заклинаний и зелий, которые ты использовал для той грезы, – тоном, которым она обычно отчитывала Рона за несделанную домашнюю работу, произнесла Гермиона. Похоже, на старшего Уизли он подействовал так же эффективно, поскольку он виновато опустил глаза, пробормотав «прости», и уже в следующую секунду у нее в руке был свиток с подробным списком.
- Пожалуй, это мне тоже пригодится, – безапелляционно заявила девушка, беря со стола толстый старинный фолиант и запихивая в школьную сумку. Джордж только повел плечами, хотя по выражению его глаз было видно, как неохотно он расстается с заветной книжицей.
- У нас с Анжелиной будет свадьба, третьего июня. Ты придешь? – уже на пороге кабинета услышала Гермиона.
- Не знаю, – честно ответила она и закрыла за собой дверь, спеша поскорее убраться из этого искаженного мира и разобраться в собственных проблемах.
На выходе из магазина она снова заметила Анжелину. Та вежливо общалась с одним из покупателей, и лишь когда девушка повернулась боком, чтобы подать мужчине нужную коробочку, Гермиона заметила ее увеличившийся животик. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Анжелина обернулась и смущенно улыбнулась Гермионе.
- Ты уже знаешь, мальчик будет или девочка? – просто из вежливости полюбопытствовала Гермиона, чтобы не заканчивать встречу неловким молчанием.
- Нет, мы с Джорджем решили, пусть будет сюрприз. Но если будет мальчик, мы назовем его Фрэд, – почти счастливо пролепетала темнокожая красавица.
- А если девочка? – сама не зная зачем спросила Гермиона.
- Фрэдерика, – услышала она в ответ, словно это было самой очевидной вещью на свете, и, не прощаясь, покинула магазин Удивительных Ультрафокусов Уизли.
