Глава 1http://radikal.ru/F/i062.radikal.ru/1004/12/ac7f75375cda.gif.html иллюстрация к фанфику.
Глава 1
- Мисс Грэйнджер. Мисс Грэйнджер, с вами все в порядке? – все более настойчиво и сурово звучал сухой женский голос где-то совсем близко.
- Мисс Грэйнджер, вы меня слышите? – эти слова прозвенели в ушах Гермионы так громко, что она вздрогнула и даже смогла разобрать, кому принадлежит такой неласковый голос – ее бывшему декану и нынешнему директору Хогвартса Минерве Макгонагалл. Но что могло так встревожить невозмутимую чопорную даму, что она почти кричит над ухом ученицы, и почему так затекла рука, а в щеку упирается что-то острое? Узнать все это, не открывая глаз, оказалось невыполнимой миссией, и Гермиона с трудом стала разлеплять веки. То, что предстало ее взору, заставило девушку непроизвольно вскрикнуть. Она лежала лицом на учебнике трансфигурации, уголок которого немилосердно впился в щеку, над ее головой стояла раскрасневшаяся и не на шутку обеспокоенная директриса, а со всех сторон на нее уставились сокурсники, кто с беспокойством, кто с явной ехидной ухмылкой. С трудом оторвав голову от парты, Гермиона собралась с силами и, наконец, ответила преподавательнице:
- Да, профессор, конечно, я вас слышу, – голос прозвучал сдавленно и хрипло.
На лице пожилой дамы промелькнуло облегчение, но в следующую секунду ее брови сдвинулись, а морщинки на лбу стали глубже, отчего она приобрела привычный строгий вид.
- С вами все в порядке? – уже тише переспросила директор.
- Да, мэм, все в порядке! – поспешила выпалить Гермиона, у которой сердце выпрыгивало из груди от волнения, а щеки пылали от стыда.
Кажется, директор не поверила ей, но, тем не менее, вернулась на свое место у доски и продолжила лекцию о преобразовании неживых предметов в лекарственные растения. Гермиона же с облегчением вздохнула, когда любопытные взгляды сокурсников снова устремились к преподавателю, и ее оставили наедине с собственными мыслями.
А поразмыслить юной ведьме было о чем… Она заснула посреди урока! Снова! Уже третий раз за текущую неделю и Мерлин знает какой за прошедший месяц. За последнее время это стало происходить так часто, что даже перестало пугать или беспокоить, просто изрядно мешало ее нормальной жизни. Не то чтобы в этой жизни происходило что-то примечательное, но перед учителями было немного неудобно.
- Мисс Грэйнджер, подойдите ко мне на минутку, – снова окликнула ее пожилая директриса, и Гермиона с недоумением заметила, что урок подошел к концу, а ее однокурсники спешно собирают портфели и постепенно покидают класс.
- Я слушаю, профессор Макгонагалл, – предельно вежливо отозвалась девушка, когда все ученики оказались в коридоре.
- Гермиона, деточка, – уже совсем другим, по-матерински мягким тоном заговорила Минерва, – в последнее время меня очень беспокоит твое состояние. Профессора стали жаловаться на твою невнимательность на уроках. Сначала я думала, что они преувеличивают, но, похоже, с тобой действительно что-то не то. Может, ты обратишься к мадам Помфри?
- Со мной все в порядке, профессор, – успокаивающе произнесла Гермиона, стараясь не отводить взгляда от внимательных зеленых глаз старой учительницы. – Правда, не стоит беспокоиться, я была у мадам Помфри, она может это подтвердить.
Для пущей убедительности девушка тепло улыбнулась, и, попрощавшись, вышла из класса.
Гермиона не обманывала (ну почти): она действительно ходила к мадам Помфри и просила проверить ее на наличие каких-либо магических болезней, ядов или проклятий. После тщательного обследования колдомедик посоветовала ей больше спать и перестать переживать по поводу грядущих выпускных экзаменов. Очень ценный совет, не так ли? Особенно если учесть, что девушка, как это ни странно, совершенно не думала об экзаменах или уроках вообще – сейчас это было последнее, что ее волновало. А еще Гермиона была уверена, что происходящее с ней никак не вписывается в рамки расхожего «все в порядке». Если, конечно, вы не считаете, что грезить наяву – это нормальное состояние для здорового человека…
Все началось первого апреля с безобидного инцидента. Тогда Рон как бы невзначай преподнес своей девушке романтический подарок, «флакон грез» из магазина Удивительных Ультрафокусов Уизли. Гермиона посчитала подарок банальным, но приняла с благодарностью, ведь Рон не очень-то баловал ее знаками внимания. Однако она ошиблась, подарок оказался более чем оригинальным.
Вечером в своей спальне, расслабившись после горячей ванны, Гермиона откупорила розовый флакончик и вылила в специальную розовую чашу. От нее стала подниматься легкая дымка с ароматом цветов, горящих свечей и еще чего-то приятного, и через мгновение девушка перенеслась в мир искусно сотворенных грез.
Она стояла посреди украшенной вьющимися цветами террасы, над головой ярко мерцали звезды, загадочным светом сияла полная луна, вдалеке на деревьях пели птицы, и со всех сторон девушку окутывала невесомая магия летней ночи. Оглянувшись, Гермиона увидела маленький круглый столик, сервированный на двоих, украшенный вазой с цветами и парой горящих свечей. «Пока все идет предсказуемо, но довольно приятно», – подумала Гермиона, и тут же убедилась в неверности собственных мыслей. Откуда-то сверху зазвучала легкая медленная музыка, и по ступенькам из окружающей темноты к ней на террасу вышел высокий темноволосый мужчина во фраке, в котором девушка не без удивления узнала своего покойного профессора зельеварения и защиты от темных сил.
- Это какая-то дурацкая шутка, да? – зачем-то вслух произнесла ведьма, словно фантом ее мертвого профессора мог ответить на этот вопрос.
- И вам добрый вечер, мисс Грэйнджер, – тем временем с заметной ухмылкой поздоровался небезызвестный профессор.
Непонятно отчего, но Гермионе стало стыдно перед несуществующим преподавателем, и она, опустив глаза, пролепетала:
- Простите. Добрый вечер, профессор Снейп.
- Так-то лучше, мисс Грэйнджер, – шелковым голосом прошелестел мужчина, продолжая все также криво ухмыляться, отчего у девушки сложилось впечатление, что он просто издевается над ней.
- Не желаете присесть? – наигранно вежливо осведомился профессор, отодвигая даме стул.
Сначала Гермиона хотела отказаться, возможно, даже возмутиться или же нагрубить фантому профессора, но пока она решала, какой из вариантов ответа выбрать, ее губы сами по себе разомкнулись, и она нетипичным для себя сладеньким голоском ответила:
- С удовольствием, сэр! – и тут же опомнившись, добавила: – Вот черт!
- Ну что вы, мисс, не стоит преувеличивать, мое сходство с этими адскими созданиями не столь велико, – не преминул возразить фантом зельевара, все так же усмехаясь одним краешком губ и вопросительно приподняв левую бровь.
- Нет, сэр, конечно, нет. Простите, – поспешила заверить Гермиона, снова почувствовав себя крайне неловко из-за собственной невежливости.
- Шампанского? – галантно поинтересовался мужчина, но, так и не дождавшись ответа собеседницы, просто налил в высокий бокал искрящуюся жидкость.
Не зная как себя вести и что делать, Гермиона взяла в руки прохладный бокал и маленькими глоточками стала отпивать приятный сладковатый напиток. Это, по крайней мере, давало ей немного времени в тишине, чтобы поразмыслить над происходящим.
А происходило, в сущности, следующее: во-первых, она находилась внутри одной из сотворенных Уизли грез, так что все, что происходило, было не на самом деле. От этой мысли стало немного легче дышать. Во-вторых, эту грезу ей подарил Рон сегодня утром, при этом как-то загадочно улыбаясь. Тогда она подумала, что он смущается при всех делать ей подарок, но, похоже, у его странной улыбки была другая причина. А еще сегодня Рон пытался разыграть Гарри на уроке чар, подсунув тому в рюкзак какую-то штуковину, рычавшую совсем как Венгерская Хвосторога. Так вот, значит, в чем дело – это все просто первоапрельский розыгрыш! Так просто Рональду Уизли это с рук не сойдет, прыщи на лбу Мариетты покажутся ему детской шалостью…
С тем, что происходит, разобраться оказалось несложно, осталось решить, что же делать дальше. Прервать грезу посередине нельзя, так что придется потерпеть. Также у каждой грезы есть заранее прописанный сценарий, который лишь отчасти поддается корректировке, значит, пытаться что-то кардинально изменить не имеет смысла, и с этим ничего не поделаешь, как бы ни хотелось. А хотелось очень! Несмотря на свои недавние слова, Гермиона находила очень много сходства между профессором зельеварения и чертом. Первое – внешность профессора. Его вполне можно было бы сравнить если не с чертом, то, по крайней мере, с каким-нибудь демоном. Второе, Снейп уже давненько не числился среди живых, и, судя по его прижизненным делам, нынешним местом его обитания вполне мог оказаться ад (нет, он, конечно, оправдан во многом, и спас их всех, и пожертвовал собой ради победы над Волдемортом, но как знать… как знать…) И третье, Гермиона боялась его до чертиков!
- Еще шампанского? – вырвал ее из раздумий насмешливый мягкий голос.
Только сейчас девушка заметила, что выпила все содержимое и теперь вертит в руке пустой бокал.
- Да, пожалуйста, – пискнула она, просто чтобы не растягивать неловкую паузу. Как это ни странно, в голове от иллюзорного шампанского шумело совсем как от настоящего, и по телу стало разливаться приятное щекочущее нервы тепло.
- Может быть, приступим к ужину, пока пузырьки окончательно не ударили вам в голову? – все с той же издевательской галантностью поинтересовался Снейп, слегка наклонив голову набок, так что Гермионе стало намного сложнее прятать от него взгляд.
Что бы там ни было на тарелке, девушка была рада сделать вид, что оно вызывает в ней жгучий интерес и зверский аппетит, лишь бы не смотреть в прожигающие насквозь черные глаза, которые как будто способны прочесть в твоих глазах самые сокровенные секреты…
От этой мысли по спине побежали мурашки. Именно таким проницательно-прожигающим был взгляд настоящего профессора Снейпа, когда он был еще жив. Даже в последние секунды перед смертью он смотрел на них так, словно мог прочесть душу каждого за считанные секунды. Воспоминания об окровавленном теле профессора на полу Визжащей хижины хлынули в сознание неукротимой лавиной, девушку стала бить мелкая дрожь, а к горлу подступила такая сильная тошнота, что попытки запихнуть туда хоть малейший кусочек пищи были абсолютно бессмысленны. Поэтому Гермиона отложила вилку и снова потянулась за высоким бокалом. Прохладная жидкость остужала пылающее горло и постепенно согревала грудь, дрожь начала спадать, и девушка смогла немного расслабиться.
- Вам не нравится соте из овощей? – как-то странно спокойно, почти заботливо спросил мужской голос.
- Нет-нет, все очень вкусно, просто я совсем не голодна, – вежливо соврала Гермиона, борясь с желанием выскочить из-за стола и убежать в темноту сада, туда, где ее никто не увидит. А там отчаянно по-детски разрыдаться от шока, от боли осознания, что вот этот человек, сидящий перед ней в дурацком фраке, никогда больше в реальной жизни не обратится к ней вот так заботливо… Да пусть бы и не заботливо, пусть бы язвил, шипел, ругал ее за несдержанность на уроке! Только ничего такого никогда уже не будет, и это дико, безумно несправедливо! Ведь он действительно спас их всех ценой собственной жизни, думал о них, когда смерть отбирала его дыхание, а они даже не попытались тогда его спасти, посчитав предателем и убийцей.
- Не нужно грустных мыслей в такой волшебный вечер, мисс Грэйнджер, давайте лучше попросим подать нам десерт. Что вы любите? – вырвал ее из пучины собственных мыслей голос Снейпа. А в его глазах, черных, как непроглядная тьма, снова горел огонь понимания, словно ему было известно каждое движение ее мысли, каждый оттенок эмоций в ее сердце.
- Я люблю яблочные пироги – только домашние, а не такие, как в школе, – и ванильное мороженое, – впервые за весь вечер искренне ответила Гермиона, и сразу почувствовала, будто с плеч свалился тяжелый груз. В конце концов, это просто греза, и совершенно незачем терзаться вопросами, сомнениями и сожалениями, можно просто порадоваться текущему мгновению, совсем скоро оно пройдет и не оставит за собой ни следа.
Как по волшебству на столе перед девушкой появился кусочек дымящегося яблочного пирога, пахнущего корицей, такого, как когда-то делала ее мама, и вазочка с тремя шариками мороженого. А еще чашечка ароматного кофе, весьма кстати возникшая по правую руку от нее. Поглощение десерта проходило в уютной тишине, теплый пирог быстро закончился, ванильная сладость медленно таяла во рту, а кофе выветрил из воспаленного мозга остатки алкоголя. Когда закончилось и мороженое, Гермиона почувствовала себя почти нормально.
- Вы позволите? – обратился к ней невозмутимый фантом профессора, элегантным жестом доставая из кармана фрака белоснежный накрахмаленный платок и протягивая руку к ее лицу.
- О, я опять испачкалась? Мама всегда ругала меня за то, что я не умею вести себя за столом, как леди, – отчего-то смутившись, залепетала девушка. И в следующую секунду почувствовала прикосновение мягкой ткани к краешку губ. От этого во рту как-то пересохло, и ей пришлось сглотнуть.
Профессор же методично стал складывать свой платок и аккуратно положил его обратно в свой карман. Пока мужчина был сосредоточен на кусочке белоснежной ткани, Гермионе впервые за вечер выдалась возможность рассмотреть его лицо без необходимости выдерживать прямой взгляд его дьявольских глаз. Он выглядел немного иначе, чем она помнила его со школы. Чуть моложе, не такой бледный, и волосы аккуратно уложены. И, конечно, этот нелепый фрак совсем не вязался с образом грозного профессора Снейпа, даже по большим праздникам носившего только строгие черные мантии, застегнутые на все пуговицы.
- Вы нашли что-то примечательное в моем внешнем виде? – с легкой насмешкой произнес мужчина, и, поспешно подняв взгляд с фрака обратно на лицо зельевара, Гермиона увидела его приподнятую в привычном жесте бровь.
Кажется, ее уже в который раз за вечер бросило в краску от смущения. Пытаясь побороть это иррациональное чувство, девушка спокойным светским тоном ответила:
- Просто необычно видеть вас в такой одежде, сэр. Это несколько нетипично для вас.
- Да и вам не свойственно разгуливать в таких нарядах, вы не находите? – в тон ей заметил профессор.
Только сейчас Гермиона заметила, что сидит за столом в облегающем красном платье с неприлично глубоким декольте. Отступивший было румянец снова разлился по щекам, а в голове одна за другой замелькали картинки мучительных и унизительных пыток Рональда Уизли.
- Вы правы, это мне совершенно не свойственно, – обреченно прошептала девушка, стараясь просчитать, сколько времени уже продолжается этот ужин, и как долго еще может продлиться эта экзекуция. Насколько Гермиона знала, стандартные грезы рассчитаны на три часа, чтобы человек успел ими насладиться, но события не успевали наскучить. Значит, ей нужно переждать еще около часа, а потом все закончится.
- Хотите прогуляться по саду после ужина? – услышала она неожиданно близко от себя, а затем заметила протянутую ей узкую ладонь с длинными пальцами.
Машинально протянув руку в ответ, Гермиона почти вздрогнула от прикосновения к руке мужчины. Его ладонь была такой по-настоящему теплой, немножко шершавой и настолько реальной, что снова стало страшно от осознания, что она никогда не могла и уже не сможет узнать, какие руки были у настоящего живого профессора. И есть ли вообще на земле хоть один человек, который может это знать?
В саду было чуть прохладно, цветущие кусты жасмина источали дурманящий аромат, а на кончиках травы поблескивали в лунном свете капельки росы. Было приятно бродить там в тишине, изредка нарушаемой мягким голосом профессора Снейпа, неторопливо беседовать об учебе и погоде в Лондоне и ощущать, как промокают ноги от росы на траве. Через какое-то время Гермиона почувствовала, как устала за день, и, кажется, даже незаметно зевнула, потому что в следующую секунду зельевар сказал:
- Вам уже давно пора быть в постели, мисс Грэйнджер. Спокойной ночи и до встречи.
Гермиона даже не успела попрощаться, когда он поспешно развернулся и исчез в темноте сада, а еще через мгновение девушка проснулась в собственной постели от того, что наглый рыжий котяра теребил лапами ее волосы, требуя внимания к собственной персоне. За окном уже ярко сияло солнце, и, согласно часам, через десять минут должен был начаться завтрак в Большом зале…
