Глава 4Глава 4
– Даже если ты делаешь все домашние задания и пишешь на отлично контрольные, ты не должна прогуливать школу. Ага, скоро ведь экзамены. Вообще, работу престижную нужно найти, а не камни коллекционировать, мечтая о путешествиях, – уже минут пятнадцать безуспешно внушала себе Гаечка, разглядывая свое отражение.
С невероятно серьезным лицом девушка из зеркала повторяла все движения Светы. Волосы у нее короткие, до мочки уха, и цветом напоминают песочный торт. Челка наполовину косая, а из-под нее смотрят снизу вверх с любопытством большие как у щенка глаза. Курносый нос и губы как будто в вечной ухмылке с левого краю. Домашние штаны уже малы и открывают на худых ногах ссадины и синяки.
– Слушай, нужно быстрее собраться и пойти уже в школу. Дура! Вот мама узнает, придется снова замок на двери в комнату менять. Иначе разговора не избежать. Часа так на два. Гай, уйди от зеркала. Красивая ты, красивая!
Закончив пререкания с самой собой, девушка быстро собралась и вышла из дома. Весна радовала с каждым днем все больше, разрешая надевать все более и более легкую одежду. Только настроение никак не хотело меняться в сторону тепла. Мешал ему это сделать непонятно из-за чего скрытничающий Капитан, которого всенепременно нужно будет расспросить о том, с кем он умудрился так мило беседовать, да еще и абсолютно по-дружески, а не пытаясь спорить. А еще скейтеры, которые второй раз за эти пару дней умудрялись появляться на том месте, которое ей понравилось.
Внутри постоянно ощущалось недоверие к окружающему миру и людям – оно жило своей собственной жизнью. Началось все с постоянных отлучек отца. Гаечка думала, что он их бросает, поэтому часто не разговаривала с ним, когда тот возвращался из командировок. Одноклассниц, с которыми Света общалась, она одновременно презирала за их мелочные проблемы, которые те могли бы решить и сами. А у нее была мечта, которую в денежном государстве невозможно было бы осуществить никогда. Именно поэтому отцу она тоже не верила.
– Доброе утро, – вывел девушку из размышлений бархатистый со смешком голос.
Девушка осознала, что парень, следовавший за ней, – один из тех скейтеров, непонятно каким образом оказавшийся у ее дома. Одет он был во все черное, и волосы, явно крашеные, того же цвета. Приятное лицо с открытыми для любого глазами украшала улыбка. Видимо, следовал он за Гаечкой от самой двери, а она его не замечала.
Инстинктивно Гаечка отодвинулась от парня и чуть ускорила шаг. Она не ожидала, что незнакомец крепко схватит ее за руку и заставит остановиться.
– Убежать всегда успеешь, – тон его голоса ничуть не изменился – ни тени обиды или напряжения, несмотря на то, что она пыталась от него уйти. – Сережка.
– Отпусти, – сообразила через какое-то время Светка, разглядывая лицо собеседника: подведенные черным карандашом глаза, пирсинг в брови, пара тоненьких косичек, затерявшийся в черных волосах.
– Если останешься стоять на месте и поговоришь со мной, – лукаво подмигнул он, не выпуская руку девушки из своей.
– Не останусь.
– Значит, придется держать силой. Ты всегда людей боишься?
– Нет, только таких идиотов, как вы. Издалека видно, – сквозь зубы процедила Гаечка, пытаясь не смотреть ему в глаза, чтобы не было заметно ее лжи.
– И плачешь из-за встречи с ними. Специально заходишь на их территорию?
– Мне площадка понравилась. И я не думала, что увижу вас там снова, – честно призналась девушка, переставая злиться.
– Придется мне доказывать, что мы не такие плохие, какими кажемся с первого и второго взгляда. Сегодня после уроков приходи туда. Обещаешь?
– Хорошо, – непонятно зачем согласилась она.
– Да, кстати, я шпионил. От площадки до бункера, потом до дома, Гай.
Сережка выпустил руку девушки и направился прочь, оставляя стоять ее на дороге в полном недоумении.
Каптин проснулся с твердым намерением поваляться еще немного и никуда не ходить. А лучше посидеть на кухне, доделать последний макет подводной лодки и почитать книжку, которая уже неделю пылилась на полке и так и не была открыта ни разу. Но родители изменили его планы, разбудив в половину восьмого утра призывами собираться и отправляться в школу. Да еще и Тень пыталась с ним связаться, назойливо врываясь в сознание и немного щекоча его своими картинками.
На тумбочке рядом с кроватью Алешка нашел тетрадь и карандаш. Установив контакт с Тенью, он быстро записал все сведения и намеревался уже лечь спать дальше, но снова помешали родители. Папа подошел, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, и вылил из граненого стакана холодную воду прямо на лицо.
– Па-а-ап! Какого черта? Я спать хочу!
– В школу. Давай, мы с мамой уже на работу убегаем. Соседи присмотрят, чтобы ты больше не уснул, да и на занятия не опоздал. Хорошего тебе дня!
Мама легонько чмокнула Капитана в лоб и стерла полотенцем капли с волос и щек. В школу не хотелось. Алешка упорно проклинал себя за трусость и скрытность: он не мог сказать Гаечке правду о том, что с ним творилось, потому что не хотел втягивать ее во все это. Но и врать он ей не мог. Поэтому лучшим для него способом все это скрыть было избегать встреч с девушкой. Значит, не на учебу, а в паб – посидеть с Эхо, еще расспросить его о разных мирах и о людях, которые могут создать междумирья. Ну и, естественно, Бармену передать информацию.
Тепло улицы и холодные вихри, образующиеся внутри. С какого, собственно, перепуга Эхо должен был быть в пабе? Он же там не живет, да и Капитану ничего не должен, разве что появляться и помогать в делах. Но ведь Алешка твердо решил, что больше не появится в междумирье после завершения задания – мало ли на что его могут отправить в следующий раз. Мальчик чувствовал, что Бармен может послать его даже на убийство, к которому Капитан был абсолютно не готов.
Город жил своей собственной жизнью, как и всегда. Дома, выкрашенные серостью грязи, улицы, по которым могли не ходить неделями просто из-за того, что не находили их в хитросплетении всех путей. Ничего не менялось. Ничего, кроме жизней. Кто-то находил, а кто-то терял. Каждый со временем приходил к новым убеждениям и ценностям. А вот город оставался прежним.
Прежним оставался и паб: как всегда шумно, как всегда полно народу. Бармен с трубкой в зубах, выпуская клубы радужного дыма и окутывая ими себя, крутится у стойки, разливая напитки.
– Вот то, что передала мне Тень, – сообщил Капитан, подходя к работодателю.
– Завтра жду еще информацию. Потом – посмотрим по обстоятельствам. Может, продолжим шпионить, а может, и отступимся, – жестко ответил Бармен, не отвлекаясь от протирания кружки.
Зато Эхо не было видно нигде. Белобрысая шевелюра не показывалась ни в одном углу заведения. Это немного пугало Капитана, ровно до тех пор, пока он не увидел парня, входящего через парадную дверь, и Бармена, спешно отзывающего его в сторону.
Разговор. Резкий, как казалось издали Капитану, голос старшего собеседника. Неуверенные и немного затравленные взгляды Эхо. Кивки. Руки, выписывающие узоры на плаще, чтобы меньше нервничать. Небрежно брошенное приветствие, когда парень проходил мимо Лешки. Что-то явно происходило, но что – понять без разъяснений было нельзя. Всё это значило только, что не у одного Каптина что-то рушилось.
От нечего делать Капитан сел за столик к каким-то морякам. Бороды, тельняшки, грубые голоса, срывающиеся скорее на крик. Обсуждали новости с Архипелага Мора, политику, проводимую им в отношении соседних государств. Этим Леша не интересовался, но как по-другому убить время, он просто не представлял.
Тишина Трактира Попутного Ветра нарушилась мгновенно. Атмосфера из задумчивой превратилась в напряженную. Мальчишки, до этого увлеченно строившие робота, тут же отвлеклись и обернулись на влетевшего Эхо. Вид у него был не из самых лучших: плащ распахнут, отчего становилось видно тонкие ноги, обтянутые кожаными штанами, и далеко не идеально выглаженную белую рубашку. Волосы выпали из аккуратного хвоста и теперь попадали в глаза.
– Ой, господин Эхо! – взвизгнул мальчишка лет восьми, хлопая своими карими глазами и пытаясь не выронить из рук гаечный ключ. – А вы нам можете помочь с конструированием? Мы немного запутались.
– Эхо, ну, пожа-а-алуйста! Мы тебе чаю вкусного притащим, – уговаривал второй мальчик.
– С чем? – весело согласился Эхо, продумывая свою дальнейшую речь.
– Вот это откуда? – в руки к парню попала деталька размером с книгу, напоминающая по форме неправильный четырехугольник.
– Думаю, что это нечто вроде заплатки на спину. Электронику вам же нужно как-то закрыть?
– Ой, ты – гений! Что мы можем для тебя сделать?
– Помочь не спиться, – хмыкнул парень. – Мне работу мою не дали. Видимо, не нужен я стал Бармену.
– Эхо, ты ведь найдешь, где работать! – мальчуган с карими глазами похлопал его по плечу, смешно при этом подпрыгнув, чтобы дотянуться.
– Нет, Элв, я ему совсем не нужен. Как отработанный материал.
– Ну, роботов же переделывают! – с энтузиазмом хором воскликнули ребята.
«Не понимают», – про себя ругнулся Эхо, продолжая улыбаться. «А ведь уверены, что уже взрослые и все могут сами, раз живут в Попутном Ветре. Ничего подобного. Вот будете вы ждать своей смерти, чуть вылезете из своего убежища, тогда поговорим. Да уж, что может быть хуже мстительного Бармена, который наверняка пошлет Капитана выполнят это важное поручение». Улыбка сменилась выражением боли и отчужденности. Твердым шагом парень направился в свою комнату, оставляя малышню и дальше возиться с роботом.
И без того хмурое настроение упало еще ниже. Все темы, которые проходили, Гаечка уже прочитала в учебнике, да еще и девчонки лезли с абсолютно бестолковыми вопросами. Ну, какая разница, что их бросил парень? Это все настолько мелочные проблемы, что от них подташнивало.
– Ничего, сейчас пообщаешься незнамо с кем, может, все наладится. Ведь Капитан нашел себе новую компанию, – буркнула себе под нос девочка.
Только в этот момент она отчетливо поняла, за что еще, кроме секретов, злилась на друга. Он ее предал, променяв на кого-то еще. Притом, не сказал ей это в лицо, а предпочел оставить в себе. Такое ощущение, что и рассказывать он ей ничего не собирался из-за того, что нашел нового человека, с которым хотел бы общаться. С ним, а не со Светкой, которая была рядом с самого детского сада. Ну и ладно, она тоже, кажется, нашла новых людей, которых боялась, как и всяких перемен.
На площадке ее уже ждали. Стоило вывернуть из-за гаражей, как Гаечка увидела компанию скейтеров, стоящих вокруг качелей. ЕЕ качелей. На них, как оказалось, сидел Сережка, но увидев девушку он тут же слез и направился к ней.
– Пришла все-таки, – не скрывая радостной улыбки, сообщил он как бы самому себе. – Иди сюда, знакомить со всеми буду. Смотри, это Лейн, мой брат.
Вперед вышел высокий парень с темной бородкой. Что запоминалось в его облике сразу – шрамы: один скрывала бородка, но он все равно предательски проглядывался, а второй был на шее, розоватый и явно свежий. Лейн помялся на месте и протянул девушке руку. Та пожала ее и снова отошла на некоторое расстояние.
Штайн, Костик, Грег. Имена Светка честно запомнила, но во внешности каждого не было ничего примечательного. Уличная одежда – джинсы, футболки, практически одинаковый рисунок на скейтах. Прически тоже одинаковые. И улыбки как под копирку. Они все были похожи на братьев. Может, просто решили ничем не выделяться из таких же, как и они, ребят, вечно пропадающих по дворам.
– Гаечка, или Светка. Как вам удобнее, – представилась в конце девушка. На щеках проступал румянец. Как ей с ними общаться?
– Вот и познакомились, – резюмировал Сережка. – Свет, ты, наверное, кататься не умеешь? Хочешь научиться?
– С удовольствием, – улыбнулась та.
– Вот и отлично. Тогда бери мою доску – поучу. Ребята хотели на рампы пойти, а я все равно отказался. Так что попрощайся с ними, еще увидитесь, надеюсь.
– Пока.
Казалось, все шло по задуманному плану: ребята, с которыми просто состоялось знакомство, Сережка, решивший научить ее кататься. Снова они оставались вдвоем. Но хотя бы с ним Светка знала, как найти общий язык. Остальных она все еще боялась и не знала, как вести себя с ними. Четыре фигуры медленно скрылись за гаражами, откуда только что пришла девушка.
Парень кивнул на свою доску. Гаечка никак не отреагировала, поскольку вообще не имела никакого представления, как пользоваться данным предметом. Тогда Серый приобнял ее за талию и поставил на скейт, а потом медленно покатил, пытаясь показать девушке, что это абсолютно не страшно. Она поверила, отдавшись ощущению полета и скорости. В некоторые моменты казалось, что она сливается с дорогой и колесами. Еще казалось, что она занималась этим всю жизнь, а сейчас вспоминает давно заученные движения.
Корпус вперед – поворот влево. Корпус назад – поворот вправо. Главное – держать равновесие. А руки нового знакомого поддержат и поймают, если что. Улыбка, чуть косая. Левым уголком губ.
Во время тренировки они практически не разговаривали. Крутились рядом с площадкой. Тусклый день становился солнечным, впуская всё больше света. Пейзаж из обыденного превращался в ясный, весенний. Хотелось жить. Плевать было на Капитана с его тайнами, на маму, которая сегодня оставалась дома, на ее вечные разговоры о карьере. Настоящий момент – вот что казалось действительно важным. Тот, в котором она чувствовала себя Королевой.
– Нравится? – нарушил тишину Сережка. Спиной девушка почувствовала, что он улыбается.
– Очень, – и снова движение. Снова поворот, ускорение…
– Сколько времени?
– Пять.
– Мне домой пора, Сереж, – Гаечка спрыгнула с доски и оглянулась на скамейку, куда положила свой рюкзачок.
– Я провожу.
Парень подхватил вещи Гаечки и направился к ее дому.
– Слушай, давно ты этим занимаешься?
– С детства, – просто ответил спутник. – Года в четыре мне брат показал скейт, с тех пор практически не слезаю с него. Ну, разве что зимой – по снегу и льду особо не покатаешься, только доску угробишь. Зимой – спячка. И никакой жизни, – от этих слов девушка рассмеялась.
– То есть, зимой ты как медведь забираешься в берлогу, суешь лапу в рот и просыпаешься только весной?
– Ну, вроде того. Только руки в рот не люблю совать, предпочитаю под щеку положить. Так, знаешь ли, удобнее. Читаю еще зимой. Осенью, весной и летом времени на это как-то не хватает. Улица, свобода. Какие тут знания?
– В смысле?
Наступило молчание. Сережа думал, как лучше ответить на поставленный вопрос.
– Вот ты живешь ради чего-то. Я тоже живу ради чего-то. Для меня это – свобода, а свобода для каждого своя. Для меня – ветер в ушах или музыка, смех друзей и доска под ногами. Важен лишь сегодняшний день, когда можно абстрагироваться на время от всего. Приходишь домой, решаешь все проблемы, и сил уже нет. Ложишься спать. Зимой же иногда бродишь по городу, а когда мерзнешь, заходишь погреться в кафешку. Пока сидишь там, читаешь. Почему-то всегда один. Это как время смерти. Одиночество, к которому привыкаешь, и такая же свобода, только в строчках. В письменах.
– Здорово, наверное. Я вот свой смысл еще, кажется, не нашла. Но обязательно найду, когда сбегу от матери куда-нибудь подальше. Житья не дает со своими вечными разговорами о хорошей работе. Слушай, ты всех представлял по прозвищам. А у тебя какое?
– Марко. А почему Гаечка?
– Помогаю всем решать их проблемы. Универсальная, скажем так. Нужная. Поэтому лучший друг так и назвал, – на лбу у девушки появилась морщинка.
– Где он сейчас?
– Знала бы.
У дома Сережка отдал ей рюкзак и пожелал приятного вечера. Не дожидаясь ответа девушки, он ушел, через плечо кинув, что ждет ее завтра на том же месте после уроков. Гаечка кивнула, но Марко этого уже не видел. Подсознательно он был уверен, что Светка придет.
Что-то резко оборвалось. Цель исчезла с радара. Тень вернулась на свое место и принялась наблюдать за тем, как ее хозяин раскрашивает подводную лодку. На кухне царил полумрак. Напрягая зрение, Капитан доклеивал мелкие детали и покрывал все слоем краски.
