Старые «новые» знакомстваОбложка к главе - http://s018.radikal.ru/i513/1306/d6/95a5c5b41f51.jpg
Два дня. Два дня спокойствия, вот и всё, что было, прежде, чем обожаемая жена Филиппа Бромлея, и, по неудачной шутке небес, мать Блисс, превратит их дом в двухнедельный отель. Как только Блисс пришла в голову эта мысль, она подумала, что с удовольствием высказала бы её вслух. Подумала - и сказала.
- Давайте сядем и спокойно всё обсудим, - со вздохом произнёс Филипп.
Все представители семейства стояли в просторном обеденном зале. Они появились в нём практически одновременно и даже Блисс, которая предпочитала завтракать с Уиллом, понимала, что это семейное сборище она не пропустит. По иронии судьбы, практически впервые в жизни Розалинда старалась избегать свою дочь, а не наоборот.
- Ладно. Для начала мы можем просто сесть, - снова подал голос Филипп. Меньше, чем ссоры и трения с прекрасной половиной семьи, он любил (и понимал) налог на доход.
- Как провела каникулы, дорогая? - чопорно спросила Розалинда, когда домовые эльфы накрыли на стол, появившись сразу же, как хозяева заняли свои места, а потом так же быстро исчезли.
- О, просто прекрасно, - с улыбкой сказала Блисс, намазывая джем на тост. - И пока ехала сюда, тоже чувствовала себя вполне неплохо, - она сделала паузу. - А потом, вообрази себе, узнала, что моя мать решила сделать из дома гольф-клуб для волшебников.
- Клубники, птичка? - быстро сказал Филипп, передавая дочери вазочку.
- Спасибо, папа. Приторного и сладкого мне пока что достаточно.
- Мы ещё можем всё обсудить, - предложил Филипп. - Спокойно.
- Спокойно обсуждать нужно было тогда, когда я приехала, - возразила Блисс. - А не бегать по всему дому и прислушиваться к каждому шагу, а в последний момент просто поставить меня перед фактом.
- Дом очень большой, дорогая, - спокойно сказала Розалинда, отпивая чай. - Нам понадобится в лучшем случае неделя, чтобы понять, где мы обитаем. Ты, как всегда, выбрала часть дома как можно дальше от нас.
«Ничего я не выбирала» чуть не заявила Блисс, но тогда Розалинда спросила бы её, не хочет ли она переехать в то же крыло, где обитают они с Филиппом. Быть ближе к матери? Просто увольте.
- Кстати, как тебе дом? - попытался разрядить обстановку Филипп. - Ты уже видела свою библиотеку? Как тебе моя идея?
- Я ещё там не была.
- Но почему? - растерялся Филипп.
- О, причин великое множество. И все они сводятся к тому, что я не знаю, где она находится, - саркастически ответила Блисс.
- На четвёртом, последнем, этаже, - вмешалась Розалинда. - Половина отведена под твою библиотеку, половина под оранжерею. Кажется, там ещё был фонтан, - нарочито небрежно добавила она.
Блисс еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
- Правильно, мама, предпринимай попытки подкупить меня мечтами, которые посещали меня в пять лет.
- Девушки! - не выдержав, повысил голос Филипп.
- Намёк понят, девушки замолкают, - усмехнулась Блисс.
- Не иронизируй, птичка.
- Я не сказала и слова, которое можно принять за иронию.
- Вы ведёте себя, как дети! - возмутилась Розалинда. - Особенно ты, Блисс. Как ты не можешь понять, насколько важен этот приём? Твоему отцу нужно налаживать дела, без которых не видать нам дохода.
- Конечно, - серьёзно кивнула Блисс.- Вдруг тебе захочется приобрести страну, а то нашего состояния хватит всего на пару десятков островов.
- Прекрати, Блисс. Твоя мать права. Мы не собираемся отменять приём, который важен для всех нас, - сказал Филипп, сделав ударение на слове «всех». - Большинство своих дел я вёл во Франции только потому, что встретил там твою маму, а уже позже ради вас обеих, - он кивком головы указал на Блисс и соседний, пустой рядом с ней стул, после чего моргнул пару раз и уже кивком головы указал на Розалинду, чем вызвал смешок у Блисс.
В этот момент она была готова поспорить на все свои книги, что папа снова уснул за столом своего кабинета и пришел на завтрак прямо оттуда.
- Но ещё тогда мы твёрдо решили, что как только тебе исполняется шестнадцать, мы переезжаем в Англию и последний год ты отучиваешься в Хогвартсе, который сможет подготовить тебя к более зрелой магии, нежели изнеженная программа Шармбатона.
Блисс смогла подавить очередной смешок, когда мать излишне громко, неподобающе аристократке, стукнула вазочкой с клубникой на стол. Блисс было не привыкать к их вечным, и чуть ли не единственным, препираниям по поводу того, какая из программ школ лучше - Шармбатона или Хогвартса. Конечно, каждый отстаивал позиции именно
того места, где когда-то учился он сам. Но даже не смотря на это, Блисс была бы искренне удивлена, что отцу удалось уговорить мать даже на один год. Видит Мерлин, эта женщина редко уступала в чём бы то ни было.
- К тому же, я англичанин и все мои предки взращивали и вели свой бизнес на этой земле, - спокойно продолжил Филипп.- Я больше не могу не принимать те превосходные предложения, которые мне шлют многие влиятельные люди Магической Британии.
- Единственное, что меня радует, так это более удобные условия для магловского бизнеса, - задумчиво сказала Блисс. - Пряности и специи легче вывозить из портов Англии, нежели Франции. Большая разница на доставку нашим закупщикам и поставщикам?
- Вдвое меньше времени на перевозы и средств на содержание рабочих яхт, - улыбнулся Филипп. - Уже успела просмотреть мои бумаги?
- Тебя всё равно не было в кабинете, - пожала плечами Блисс.
- А меня не было в моей гардеробной, - вздохнула Розалинда. - Но я не помню ни одного раза, когда ты копалась в моей одежде.
- Без обид, мама, но вряд ли твои платья и украшения, - Блисс решила не договаривать колкое замечание, внезапно кое-что вспомнив. - Кстати, об украшениях. Как зовут того человека, который хочет заключить сделку на артефакты?
- Люциус Малфой, - ответил Филипп. - Уилл тебе рассказал?
- Это очевидно так же, как блёклое небо за окном, - холодно сказала Розалинда.
- Значит, Люциус. Как интересно.
Филипп устало покачал головой:
- Послушай, милая, я знаю, как ты относишься к артефактам...
- К тем людям, которые их приобретают.
- К тем людям, которые их приобретают, - покладисто согласился Филипп. - Но не все артефакты чистое зло.
- В этом я с тобой согласна. Другая половина всего-навсего простое зло.
- Милая, ты сама знаешь, что это не так, - мягко сказал Филипп.
- Ты прав, папа, - Блисс улыбнулась теплому взгляду отца. - Но большинство людей, которые покупают артефакты, очень редко делают с ними что-то, приносящее добро. Особенно люди нашего круга.
- Не вся магия чистое зло, - раздраженно заметила Розалинда.
- Мой ответ будет таким же, как и в случае с артефактами, - отчеканила Блисс. - И в этот раз ничто не разоружит мою правоту.
Филипп незаметно улыбнулся, слушая препирательства жены и дочери. Его дочь и вправду очень редко делала что-то вместе со своей семьёй, предпочитая попросту избегать Розалинду, но если они оказывались за одним столом, то между ними всё равно проскальзывало что-то тёплое. Да, они препирались так, как только могли,
стараясь оставить последнее слово друг за другом и в эти моменты его любимая Роза превращалась из истинной аристократки едва ли не в подростка, который пытается что-то доказать своему сверстнику. Филипп Бромлей боготворил такие моменты, а ещё он знал, что не смотря на их непростые отношения, между ними за долгие годы образовалась негласное правило: «Никто не смеет обижать её, кроме меня самой». И скажи Филипп по-настоящему резкое слово Розе или Блисс, каждая тотчас же встанет на защиту другой, показывая, как поступать не следует. Из мыслей его отвлекло деликатное покашливание. По крайней мере, Филипп был искренне уверен, что Уилл действительно считал его деликатным.
- Привет, Уилл, - радостно улыбнулась Блисс. - Садись к нам.
- Я бы с радостью, мисс Бромлей, но даже вам всем пора заканчивать завтракать, - улыбнулся Уилл. - Гости начали собираться.
- Как? - от неожиданности Филипп едва не уронил чашку, до краёв наполненную кофе. - Они должны были приехать к девяти, а сейчас только, - он посмотрел на часы и растерялся ещё больше. - Не понимаю. В запасе должен быть ещё час и...
- И мы не во Франции, - спокойно закончила за него Розалинда, вставая из-за стола.
- Он что, опять начал путаться в часовых поясах? - спросила Блисс мать.
- Именно, - кивнула Розалинда. - Помнишь, что было, когда мы ездили в Нью-Йорк?
- Такое не забудешь даже после кошмарного сна, - содрогнулась Блисс.
В этот раз Уилл закашлялся ещё менее деликатно, но улыбки сдержать не смог. В конце концов, он тоже был частью этой семьи и не меньше, чем Филипп, обожал, когда между матерью и дочерью случались странные, но всё же моменты единения.
- Я бы с удовольствием припомнил все ваши грехи, но нам и вправду пора встречать гостей, - сказал Филипп, закрывая крышку часов. - Дамы, прошу вперёд.
Не более, чем через минуту, Филипп пожалел о содеянном. Блисс только этого и надо было и, не успел никто опомнится, как она быстро свернула на лестницу, ведущую наверх.
- Блисс, - подняв голову вверх, сказала Розалинда. - Встреча гостей касается и тебя.
- Благодарю покорно, - сладко улыбнувшись, ответила Блисс матери, сделав изящный книксен. - Но я скорее утоплюсь в Темзе. Удачного времяпровождения.
И, прежде чем кто-то успел сказать ещё слово, она быстро исчезла из поля зрения.
- Ну что же, - после нескольких секунд молчания, сказал Филипп. - По крайней мере, её воспитание не пропало даром. Не смотря на всю строптивость, книксен она делает даже лучше тебя, при этом находясь в брюках. Кажется, в моих брюках.
- По крайней мере, теперь мне понятно, какую гардеробную она предпочитает моей или же своей, - вздохнула Розалинда и не смогла сдержать улыбки, когда почувствовала, как её муж притягивает её к себе за талию. - Интересно, куда она направилась?
- За неимением в доме Темзы? Топиться в фонтане, - высказал своё предположение Филипп, после чего получил локтем между рёбер.
Филипп только крепче прижал к себе жену, после чего нехотя отпустил её. Как только они выйдут за порог этого дома, его смешливая Роза, которая буквально преображалась после общения с дочерью, снова превратиться в Розалинду, холодную, царственную, изысканную личность голубых кровей, коей её должны видеть другие.
- Как я выгляжу? - спросила Розалинда, стряхивая невидимые пылинки с длинного шелкового платья и поправляя часики с сапфирами. - Может, стоило выбрать чёрный цвет, а не бежевый?
- Ставлю пять фунтов на то, что все жёны моих партнёров будут в чёрном, - сказал Филипп, оттягивая ребяческие моменты.
- Так уж и все.
- Десять фунтов?
- Пари принимается.
Филипп ещё раз полюбовался своей женой и, подав ей руку, буквально почувствовал, как на её лицо натянулась холодная маска высокомерия, через которую никто, кроме её семьи, не мог пробраться.
***
- Через час мы выезжаем, - коротко проинформировал Люциус Малфой своего сына. - Кареты уже запрягаются. Проследи, чтобы твоя подружка не опоздала. Ровно как и ты.
Вот и всё, что сказал Люциус своему сыну, прежде, чем развернуться и быстро уйти.
- Значит, подружка? - спросила Астория, когда Драко вошёл в свою комнату. - Весьма забавно. А как же «У вас, замечательная дочь, миссис Гринграсс и я невообразимо счастлив, что ваша семья дала согласие на наше предложение. Полагаю, свадьбу можно сыграть летом». И «Мисс Астория, вы прекрасно выглядите, как хорошо, что вы приехали пораньше, дабы развеять скуку моего сына. Он вам будет очень рад».
- А теперь ты превратилась в подружку, - криво усмехнулся Драко Малфой. - Приоритеты Люциуса меняются каждые десять секунд.
- Только те, от которых он больше не имеет выгоды, - улыбнулась Астория. - Я пройденный этап, который он смог получить.
Малфой положил голову на колени Астории и, посмотрев в её лицо, сказал:
- Значит, теперь ты полностью в моём владении.
Астория молча погладила его по волосам. Драко прикрыл глаза и устало вздохнул. В его жизни было достаточно противоречий и нестыковок, которые начинались от взаимоотношений с людьми и заканчивались принятием того, что собственные решения явно не для него.
Нет, нельзя сказать, что ему было сложно заводить знакомства и держать рядом с собой достойный, напротив.
Когда ты являешься наследником фамилии, известной всей Магической Британии, проблем найти себе компанию не возникает. А если, ко всему прочему, являешься наследником не только фамилии, но и многомиллионного состояния, то не нужно и никого искать, все, кого ты знаешь и не хочешь знать, все они жаждут твоего общества, присутствия в их жизни. Конечно, исключения были. Не смотря на то, что многие утверждают, будто школьные друзья не задерживаются надолго, сам Драко мог бы с этим не согласиться. Он всегда считал - дело не в том, в какой отрезок времени ты встретишь человека, не важно, будет ли это глубокая
старость или же первый курс школы. Просто когда ты встречаешь нужного человека, то сразу понимаешь: он останется с тобой навсегда и разделит любую участь, уготованную тебе судьбой. Впрочем, Драко Малфой скорее верил в жизненные ситуации, нежели в судьбу .Потому что именно благодаря ситуации на пятом курсе он встретил Блейза. Или благодаря Северусу Снейпу, это уж как посмотреть. Профессор, в отличие от других Деканов, никогда не позволял себе критиковать свой факультет при противниках и никто не догадывался, что за провинности они платили так же, как и все остальные. Конечно, никто не замечал, когда в часах Слизерина пропадало энное количество изумрудов, а если и замечали, то им и в голову прийти не могло, что эти баллы отнимает сам профессор Снейп. Правда, чаще всего он ограничивался отработками, на одной из которых Драко и встретил Блейза Забини.
Забавная штука жизнь. Некоторых людей ты знаешь большую часть своего времени, но и не думаешь о том, чтобы подойти и заговорить с ними. На каждом курсе было не более двадцати четырех человек и не знать кого-то было фактически невозможно, поэтому, встретив Блейза на отработке, он уже знал, кем тот является.
- Ты здесь потому, что... - вопросительно поднял брови Блейз, протирая парты в кабинете зельеваренья.
- Поттер, - коротко ответил Малфой, зная, что ответ был более чем исчерпывающий.
Об их вражде ходили легенды и вряд ли кто-то мог об этом не знать.
- А ты? - спросил он в ответ, недоумевая, почему Блейз начал покатываться со смеху.
- Поттер был без своей обычной свиты, да?
- Да, он был один. Как ты узнал?
Немного успокоившись, он ответил:
- Я наткнулся на Уизли, причём в прямом смысле этого слова. По нему не скажешь, что хилый, но сначала он взвизгнул, а потом отлетел к стене.
- Что ты сделал, что получился такой эффект? - удивлённо спросил тогда Малфой.
- Вышел из-за тёмного угла, - сказал Блейз и снова покатился со смеху.
Как оказалось, Снейп застал каждого нарушителя с разницей в пять минут. Блейз буквально задохнулся от смеха, когда представил, что именно о них сейчас думает их декан.
Всё дело было в смехе Блейза. Когда он смеялся, его лицо волшебным образом преображалось. Надменный изгиб губ сглаживался, глаза начинали странно, пугающе блестеть, а его голос, обычно безэмоциональный, на несколько минут приобретал восторженные ноты.
И в тот момент, когда Малфой в первый раз увидел смеющегося Блейза Забини, он невольно подумал:
«Неужели смеяться настолько просто?».
Как-то раз, ещё на втором курсе, он решил попробовать. Странно, вообще-то, что двенадцатилетний мальчик, который имеет всё, решил узнать, какого это, смеяться по-настоящему. Без злости, насмешливости или презрения. Для других было бы странно.
В семье Малфоев настоящие чувства не приветствовались никогда. Наверное, именно поэтому у него ничего не получалось. Он выглядел жалко, болезненно, а уже тогда словно изломленный и злой взгляд становился ещё более резким.
Да, Драко Малфой был уверен, что всё дело в его семье. По крайней мере, он уже семнадцатый год успешно уверял себя в этом.
- Всё нормально? - озадаченно спросила Астория. - Выглядишь расстроенным.
- Раздумываю на тему искренности действий, - спокойно сказал Малфой.
- Тогда тебе следует подумать о Золотом Мальчике всея Магической Британии, - хмыкнула Астория.
- А можно вспомнить тетю Беллу. Вот уж кто искренен в каждом своём действии.
- Не люблю, когда ты шутишь такими вещами.
В комнате воцарилось гнетущее молчание.
- Как думаешь, - тихо сказала Астория, - как скоро будет новое посвящение?
- Это дело Тёмного Лорда. Всё будет так, как захочет он, - автоматически сказал Малфой.
- Не сердись, Драко. Я просто за тебя волнуюсь.
- Я знаю, Астория. Правда, знаю.
Она ничего не ответила, только взъерошила его волосы и посмотрела на него, как на неразумного ребёнка.
Она смотрела на него точно так же в их первую встречу. Встречу, которая тоже произошла благодаря ситуации.
Был четвертый курс, был Турнир Трёх Волшебников, а вместе с ним и тот самый злополучный святочный бал. Казалось, что все девушки в Хогвартсе удвоились, а потом коллективно сошли с ума, до того их было много. Невозможно было отгородиться от восторженных, жаждущих взглядом, «случайных» столкновений, глупых хихиканий, которые раздражали нервную систему.
Была библиотека. Астория, всегда прилежно относящаяся к учёбе, в тот год не могла находиться в библиотеке, в которую по непонятным до поры до времени причинам стал захаживать Виктор Крам.
Была Астория, которая в тот день явно переоценила свои физические способности. Был очень холодный день, завывал сильный, промозглый ветер, а за окнами Хогварста падал снег вперемешку с дождём.
«Отвратительная погода» думал Малфой, когда шёл на урок трансфигурации по третьему этажу коридора Хогварста, где ветер гулял особенно сильно. Он потуже затягивал шарф, раздраженно огибая школьников, идущих на занятия. И именно тогда, когда его хотела обогнуть хрупкая девушка с кипой книг до самого носа, особенно сильная волна ветра выбила окно.
Дюжина учеников в страхе разбежались, наталкиваясь друг на друга, а кипа книг в руках девушки свалилась ей под ноги и, споткнувшись о них, она начала падать лицом вниз.
Малфой не знал, почему среагировал так быстро, но следующее, что он сделал, схватил хрупкую девушку за плечи и буквально оттащил её в безопасный выступ, случайно приложив её головой к стене. Осколки всё ещё летели в разные стороны.
На шум прибежали преподаватели, находившиеся по близости и мадам Пинс, библиотека которой находилась чуть поодаль.
- Не понимаю, как такое могло произойти, - растерянно спросила мадам Пинс у МакГонагалл. - наверное, в этой части замка ослабло заклинание, - не менее растерянно ответила она. - Профессор Дамблдор мог забыть обновить его. А ветер завершил работу. Репаро!
Стекло, до этого лежащее одинокими осколками на каменном полу, за несколько секунд восстановились в оконной раме.
- Не понимаю, - проворчал Грюм. - Неужели так сложно поставить банальное заклинание неразбиваемости.
- Поставить, конечно, легко, - раздраженно ответила МакГонагалл. - Что мы и делаем. Но более сильная магия не терпит инородное на своей территории, подчиняя наложенные чары себе. Приходится обновлять бытовые заклинания несколько раз в год.
- И всегда обновляете не вовремя, - пробормотал Филч, подметая уже несуществующие осколки.
- Лучше займитесь своей работой, Аргус, - отрезал Грюм. - Желательно там, где есть эта самая работа. Самюэль, горгулья тебя раздери! Немедленно марш в класс! Звонок прозвенел семь минут назад!
Звонок и вправду прозвенел семь минут назад, как верно заметил Грюм. Несколько зевак, испугавшись, что им тоже достанется от Грозного Глаза, поспешили разбежаться по классам, не слушая стенания мадам Пинс, которая убивалась над разбросанными книгами и клялась запретить доступ в библиотеку тому, кто так по-варварски обошёлся с ними.
Наконец, книги были собраны и снова отнесены в библиотеку, профессора, наложив заклинания на все окна третьего этажа, разошлись по классам и даже Филч ушёл по своим делам, перестав попусту махать метёлкой.
И ни один человек не додумался заглянуть за широкий каменный выступ, где всё это время студент четвёртого курса обнимал за плечи странную незнакомку.
- Ты можешь меня отпустить, - наконец сказала она.
Он отстранил от себя девушку и впервые за всё время взглянул в её лицо.
Девушка была не просто красива. Малфой никогда не видел прежде настолько очаровательной красоты, настолько правильных черт и чистых голубых глаз.
- Ты в курсе, что очаровательна? - сказал он тогда.
- Ты прикладываешь всё, что очаровывает тебя, головой об стену? - спросила она и осторожно высунула голову из-за угла.
Убедившись, что там никого нет, она повернулась к Малфою и кивнула головой в сторону коридора. Он сразу вышел за ней.
- А комплименты ты тоже всегда говоришь с таким каменным лицом? - иронично поинтересовалась девушка.
Малфой посмотрел на значок её мантии и усмехнулся про себя. Слизерин.
- Я сказал то, что подумал.
- Конечно. Ты же этим славишься. Драко Малфой, всегда говорит всем всё, что думает, в особенности гриффиндорцам и грязнокровкам.
- У тебя с этим проблемы?
- Абсолютно никаких. Просто факты, которые мне известны.
Он стоял и с интересом смотрел на девушку, которая не отводила взгляда и смотрела как-то насмешливо, но вместе с тем... ласково?
- Но спасибо, - внезапно сказала она. - Вряд ли бы мне понравилось, если бы один из осколков вонзился в мой желудок или глаз.
- Не за что. Вряд ли это происшествие было настолько опасно.
- Может быть, - ответила она.
Наконец, устав стоять и смотреть на Малфоя, она развернулась и направилась дальше по коридору, в сторону лестниц.
- Я Астория, - не оборачиваясь, четко сказала девушка. - Астория Гринграсс. Подходи как-нибудь.
И Малфой подошел. Сначала в библиотеке, где помог ей дотащить очередную кипу книг, потом стал подсаживаться в Большом Зале во время завтраков и ужинов, а немного позже стал помогать Астории по Истории Магии, в которой она была не очень сильна.
За три года Малфой изучил характер Астории, но всегда знал, что рано или поздно он будет преподносить новые сюрпризы.
Астория сама словно состояла из сюрпризов и насмешливости. Насмешливостью над другими, насмешливостью к жизни, насмешливостью к самой себе. Она словно не относилась ни к чему серьёзно, но иногда в её глазах проскальзывало нечто, что Малфою нестерпимо хотелось изгнать.
Они как-то раз говорили об этом.
- Не надо смотреть на меня с такой тревогой, - однажды сказала Астория. - Это всего лишь мои мысли.
- Мысли о чём, Астория? - резко спросил Малфой. - После них ты можешь уйти на несколько дней в себя, не реагируя на окружающий мир.
- Волнуешься? - в своей излюбленной насмешливой манере спросила она.
Драко пожал плечами:
- Понимай, как хочешь.
Через неделю Астория сорвалась. Он столкнулся с ней в кабинете зельеварения, которая уходила с только-что закончившихся пар, в то время как у него они только начинались. Даже слизеринцы не очень любили тёмное подземель, поэтому заходили туда только со звонком. Драко не был исключением, но он знал расписание Астории и хотел её встретить. Когда он зашёл в пустой класс, то подумал, что опоздал, но Астория просто стояла с краю одной из парт и бессмысленно смотрела вперёд затуманенными глазами. В тот момент Малфою надоела эта непонятная для него ситуация и он взял девушку за плечи, с силой встряхнув её.
Она отмерла и, не смотря Малфою в глаза, тихо заговорила:
- Вчера моего отца навещал Сам-Знаешь-Кто. Навещал! Именно так мать выразилась в письме, - усмехнулась Астория. - У Тёмного Лорда есть очень много сообщников, и кому, как не тебе знать, что все поддерживают его по-разному. Кто-то не отходит от него не шаг, выполняя все его приказы, кто-то готов положить к его ногам всё своё состояние, а кто-то... - её дыхание перехватило.
- Кто-то просто есть. Не участвует в операциях и нападениях на маглов. Таких он захочет проверить, - машинально закончил Малфой.
Конечно, он знал. Знал не только о том, что своих людей Тёмный Лорд обычно проверяет, но и то, какие привилегии или же наказания заготовлены у него для каждого из определённой «группы». И, зная о его правилах, Малфой был благодарен судьбе за то, что его семья более других приближена к Тёмному Лорду. Он прекрасно знал, что ждёт отсиживающихся в своих домах и говорящих о своей преданности Ему, но при этом не принимающих для этого никаких действий.
- Мой отец, - прошептала Астория, выводя Драко из задумчивости. - Кажется, Сам-Знаешь-Кто хочет отправить его в рейд. За эти три месяца он у нас был уже три раза, Драко, и, как я поняла из писем матери, намекает моей семье на то, что хочет включить отца в ближайший рейд. Намекает! Издевается - вот точное слово для его действий, он не может без этого.
- Прекрати немедленно, - осадил её Малфой.
- Извини. Просто мне надоело. Надоела бравада матери, за которой скрывается страх и отчаяние. Надоело думать - а если будет рейд, вернётся ли папа живым?
Малфой снисходительно посмотрел на Асторию:
- Конечно. Даже если прибудет кто-то из Ордена Феникса, они уже успеют убить достаточно маглов и аппарировать.
Он не хотел в это верить, но при мысли об убийстве ему сделалось особенно мерзко от своих слов.
- Рейд запланирован в Министерство, - безжизненно выдохнула Астория.
Малфой удивлённо на неё посмотрел.
Рейды в Министерство были крайне редки ещё со времён первого восстания Тёмного Лорда. Такой рейд равносилен убийству по меньшей мере половины отправленной команды, но даже минимум пятьдесят человек не смогут справиться с главным сосредоточением магии Британии.
Вот какова цена для тех людей, которые впустую растрачивают слова.
- А знаешь, что мне особенно надоело? - спросила Астория и сразу же ответила на свой вопрос. - Надоело думать о том, что мы так рано повзрослели. И вместо того, чтобы радоваться жизни и бегать на свидания, мы пытаемся найти людей, которым можно доверять, людей, которых мы сможем оставить навсегда в своей жизни. Хотя, казалось бы, сейчас самое время разочаровываться в мелочах и совершать ошибки.
Драко ничего не ответил.
- Скажи что-нибудь, - попросила Астория.
- Может, ты была права, когда держала всё внутри себя.
После этого ответа Астория не разговаривала с ним неделю, но Малфой был рад, что сказал правду.
Он прекрасно понимал - переживания подруги были небеспричинны, но всё же, когда он узнал, что всё настолько серьёзно, ему захотелось приказать ей замолчать. Он не любил слушать о чужих проблемах, не любил утешать других. В его жизни было и так достаточно проблем, чтобы нагружать себя ещё и чужими, и даже для Астории он не собирался делать исключения.
- Драко, - осторожно позвала Астория, потрепав его за плечо.
- Что случилось? - открыв глаза, спросил он.
- Кажется, ты задремал. Нам пора спускаться вниз и выезжать.
- Конечно, - он устало протёр глаза и оторвал голову от её колен, последний раз почувствовав лёгкое прикосновение.
- Как думаешь, зачем мы там?
- Не знаю, - ответил Малфой, протирая глаза. - Уверен: две недели будут потрачены впустую.
- Может, ты поговоришь с отцом?
- Может, ты выпишешь у нашего лесничего пару соплохвостов и подсунешь мне в кровать? Эффект будет почти одинаковый.
Астория засмеялась.
Малфой подумал о том, что это и вправду могло бы быть смешно, если бы не было так ужасно для него самого. Он был противен самому себе, когда особенно отчетливо понимал, что не может дать отпор человеку, который медленно его порабощает и не даёт сделать лишнего шага без его ведома. Люциус Малфой не терпел непослушания, в особенности от собственного сына.
- Не переживай, - грустно сказала Астория. - Всё образуется.
- Когда-нибудь, - согласился с ней Малфой.
