Глава четыреДалее жизнь вошла в более-менее нормальное русло. Дни шли за днями, недели за неделями. Часы же следовали за часами, а минуты догоняли минуты. Все нормализовалось, вошло в уже привычный дневной круговорот. И я даже смогла привыкнуть, смирится. Разумеется, что мысли даже не было о том, чтобы выпустить меня куда-либо одну. Но меня не доставали постоянно, и это не могло не радовать. О том происшествии в гостиной я и думать-то забыла, а потом сейчас, когда на часах час ночи перебралась из библиотеки, которая почему-то пугала меня своим ночным видом и огромными стеллажами книг, которые устрашающе отбрасывали тени. А зря, это я пойму позже. А сейчас я поняла, что не нужно было судить Драко по внешнему виду и поведению, ведь никогда не знаешь, что у человека внутри. В данном случае оказалась черная бездна без выхода и входа. С посторонними он был просто гордым мужчиной, а с родными добрым. Никогда бы ранее не подумала, что Малфой, тот самый Малфой, может быть таким. Он поддерживал меня, помогал справиться, пережить все это. И не скажу, что мы жили, просто выживали. И этого было достаточно. Но даже он не мог меня понять, моя боль – только моя и никому меня не понять. Такова простая истина. Да, Драко искренне извинялся за все годы унижений, говорил, что нужно было меня лучше узнать. Я, конечно, его понимала. Но, да всегда есть это чертово «но», люди причиняют боль, а потом бросают «прости» и считают, что боль ушла. Верно?! Но, опять он, мой главный недостаток то, что я, к сожалению, умею прощать. И простила - пришлось. Тогда бы мы не выживали. И мы переспали, намного позже, чем полагалась, но таки сделали это! Не знаю, хотел ли муж этого, а я же просто смирилась. Поняла, что это все равно должно произойти, не сейчас, так потом. И не могу с уверенностью сказать, что получила огромное удовольствие. Просто это было и все. Точка. Им же нужен наследник, пусть и не чистокровный, как они планировали, но продолжатель рода. Странно, но все стало действительно легче. Раньше бы я никогда не стала общаться так с Драко и Нарциссой. Как друзья, что ли, или очень хорошие знакомые. Но, как говорили философы, никогда не говори «никогда».
Раньше не слушала, теперь понимаю. А позднее пойму еще больше. Ведь жизнь не радужные цветочки, а черная смородина. Я не люблю объяснять свои мысли – ведь они непонятны даже мне самой. Я никогда не берегла преданных друзей, вроде Гарри, всегда наивно считая, что они вечно будут рядом. А сейчас понимаю, что я сама потеряла все, ради чего когда-то хотела жить и дышать. И острозубые мысли просто съедают меня по ночам, когда темнота убаюкивает и рисует нашему воображению страшные картины, зачастую из прошлого. И сейчас, я замечаю одно, что самое близкое, что у меня сейчас есть – это одиночество и темнота. Одиночество не делает больно, а заставляет задуматься о смысле жизни, своих поступках и всех их аспектах. И знаете что? Я буду сильной, я переживу все это! Странно, но я понимаю, что хватит себя мучить теми, кого уже не вернуть. Но как? Разве это так просто? Но почему же они, эти тени, снятся мне? Перестаньте, прошу, мне жить нужно, выживать, а я навсегда хочу оставаться в мире грез! Даже если вы просто с немой поддержкой смотрите на меня! Все равно, мое настоящие – это сплошные мысли о прошлом. А сейчас такое настроение: и не хорошее, и не плохое, а просто никакое. При нем хочется согнуться в три погибели, забиться в угол и лежать, глупо глядя в одну точку.
Люди ведь не умеют забывать, прячут это все в себе, скрывают, улыбаются, но помнят. И стоит чем-то задеть эту память, и она как рана, вскрывается, выпуская чувства и эмоции наружу. Я стала все чаще замечать, что просто никому не нужен ваш внутренний мир, гораздо легче жить, не зная человека совсем. А еще также, что от магглов редко дождешься помощи. В этом смысле маги более разумны, но их открытия застыли на уровне прошлого века, если не ранее.
Открывается дверь, чуть трепещет свечка от легко ветерка.
- Пойдешь спать? - спрашивает Драко.
- Не пойду.
- Хорошо, но не засиживайся долго.
Он уходит. Будто ему есть дело.
Сейчас, время опять за полночь, а я сижу в старом величественном кресле, опять же в чертовой гостиной. Ну, кой черт меня заставил придти сюда? Лучше бы осталась в уютной библиотеке!
Освещение резко пропало, заставляя меня испуганно оглядываться. Странное предчувствие чего-то опасного накатывало, окуная в этот омут с головой. Не знаю почему, но внизу живота мышцы завязались в тугой узел, словно меня сильно ударили в солнечное сплетение. Странно, я даже не попыталась дотянуться до палочки. Возможно, понимала, что не смогу, а может… может...
- Сеньорита, я наивно полагал, что эта девчушка уберется из дома наших предков, - послышался хриплый голос, явно мужской. Я всем телом вжалась в кресло, будто пыталась слиться. Но безуспешно, к слову.
– Да ты не бойся! – хохотнул он, похрюкивая. – Мы всего лишь хотим, что бы тебя тут не было. Ты оскверняешь наш род!
Настолько парализована страхом я была, что даже не смогла ответить, защититься. Или от того, что я так наивно пришла сюда, когда в памяти еще свеж тот случай. Не дура ли?!
Послышался непонятный свист совсем близко, а потом в живот ударило что-то тяжелое. Я, бешено отшатнувшись, инстинктивно пыталась прикрывать живот от ударов. Сердце выплясывало танец, словно ему было мало места. Новый удар не заставил себя ждать и пришелся по грудной клетке, отбросив меня в подлокотник, и я еще ударилась и об него. В глазах помутилось от резкой боли в затылке и мне стоило больших усилий удержаться в сознании. Губы шептали только: «Прошу». Избиение продолжилось, и я слышала второй голос, который монотонно что-то вещал где-то в другом углу. Больше били в живот и грудную клетку, и четко в намеченные точки. Крови не было, но это не мешало боли наполнять каждый мускул и нерв.
Я не знаю, сколько пролежала в этой агонии, насчитав более пятнадцати ударов. Но поняла одно – с этого момента я буду бояться темноты, все самое страшное происходит именно когда на дворе ночь. Тогда оживает вся нечисть, пугая во сне беззащитные души.
Потом вскочила, морщась от боли, что вскружила голову. И иду, хватаясь за стены. Драко и Люциуса дома нет, Нарцисса уже давно спит. Никто не помешает. Я с хрипом поднимаюсь по лестнице и выхожу на первый попавшийся балкон. Высоко. Третий этаж.
Секунда, две, три. Мой взгляд устремлен на землю, что кажется такой близкой, но далекой. Один шаг – мучения окончены. Но почему я не могу решиться совершить его? Почему так отчаянно хочется жить, стоя тут? Почему, почему, почему?! Глаза слепит от мыслей, странно не правда ли? Но я чувствую их, будто они живые. Будто поедают мозг, делают его мягким. Почему-то хочется не прыгнуть, а упасть на пол балкона, свернуться в комок, и пропасть. Лежать, тихо скуля, что бы никто не заметил. Но понимаю, что это высшая степень слабости. Хм, будто самоубийство – доказательство храбрости. Наивная, бедная я!
Но таки плевать, и я залезаю на потрепанный непогодой парапет.
Затем еще секунду смотрю вниз, и падаю. Хотела прыгнуть, не получилось, ноги и руки отказались слушаться, и я кубарем полетела вниз, в ужасе наблюдая, как земля становится все ближе. Даже жалко получилось. Какая-то тоска овладела душой. Не знаю, мне кажется, что я лечу так долго, так нудно. Хотя не думаю, что прошло больше секунды.
Как будто со стороны наблюдаю, как бесформенное тело кучкой падает на землю, как выворачиваются руки и ноги под противоестественным градусом. Вижу, как запрокидывается голова, и глаза на секунду распахиваются, а потом закатываются. Неужели это все, конец?
А потом чувствую, как уже меня заполняет адская боль, будто разрывает каждый нерв, делит его надвое. Тело распирает, руки ноют, ими больно шевелить, и я их не чувствую. Одна горькая слезинка скатывается по щеке.
Я не хочу умирать, хочу жить! Нужно любить Драко и поддерживать Волдеморта – пожалуйста! Только дайте мне дышать! Дайте родить ребенка! Дайте видеть рассвет и закат! Молю, просто позвольте!
Отдаленно слышу голоса. Не слышу, чувствую, как стучат зубы, как тонкая струйка сбегает из прокушенной губы. Тело будто отключилось. Я одна в океане полного боли. Тело плющит, вытягивает, сжимается, надувается и лопается. Хотя плевать! ПРОСТО УБЕЙТЕ МЕНЯ! Не могу, не могу. Дура, дура, дура!
Цепляюсь каждой частичкой за сознание, но оно ускользает, словно мыло из сырых рук. Я ловлю его вновь и вновь, но нет, оно ускользает. Как и время. Я чувствую, как секунды капают, натягивают нервы, приближают мой конец.
А потом наступает она – спасительная темнота. И я даже рада ей. Ничто меня не держит, я легка, и порхаю как бабочка, лечу высоко-высоко и со смешком смотрю на все земные хлопоты.
