Глава 4Бешеный спуск вниз оборвался так же внезапно, как и начался. Какое-то время Марии казалось, что она с головой погрузилась в холодную воду. Она пыталась плыть, но не чувствовала собственного тела, пыталась дышать, но не могла сделать ни единого вдоха, пыталась издать хоть какой-то звук, но у нее словно не было голосовых связок. Ее сознание то всплывало на поверхность, и тогда девушка пыталась открыть глаза, то вновь погружалось куда-то на дно, и Мария словно засыпала. Все чувства возвращались к ней очень медленно.
Сначала слух выхватил какое-то приглушенное бормотание и чьи-то тихие всхлипывания, затем кожа ощутила дуновение прохладного ветерка, а тело чьи-то крепкие объятия. Зрение возвращалось медленнее. Абсолютная темнота постепенно сменялась нечеткими очертаниями комнаты, в которой находилась девушка... странной комнаты. Высокий каменный потолок, каменные стены с висевшими на них небольшими факелами и, кажется, полное отсутствие окон. Дышать было по-прежнему тяжело, словно что-то сдавливало ей грудь, а еще сильно и неприятно щекотало нос. Опустив взгляд, Мария наткнулась на чью-то темноволосую макушку. Прикрыв глаза, девушка с трудом шевельнула пальцами и, подняв левую руку, почесала себе нос. Всхлипывания тут же прекратились и тяжесть с груди внезапно пропала. Девушка с удовольствием сделала глубокий вдох. Как же приятно чувствовать себя живой!
Мария, снова открыв глаза, увидела перед собой незнакомую женщину, чье лицо казалось еще совсем молодым и не было изборождено морщинами, но волосы уже слегка тронуло сединой. Девушка хорошо помнила, что с ее мама тоже поседела за одну ночь, когда узнала, что ее старший сын – Александр, разбился на «Харлее», да что тут говорить, она и сама чуть не поседела от горя. Оторвавшись от невеселых мыслей, Мария внимательнее посмотрела на женщину, у которой, как оказалось, была небольшая (О, Господи!) бородка, заплетённая в причудливые косички, и внезапно замерла от мысли относительно того, что она здесь делает и кто эта дама?
Девушка отлично помнила, как она вышла из машины Никиты, чтобы прогуляться перед сном, потом встретилась с местной шпаной... кажется, ее ударили по голове… потом были райские кущи… бабушка... домик... Что она здесь делает?! И где она вообще находится?
- Деби? Доченька?! - вдруг раздался рядом шокированный возглас, и Мария внезапно поняла, что она задала последний вопрос вслух, да еще и весьма громко, а после опустила глаза на свое тело, накрытое темно-синим одеялом, и… замерла от удивления, широко раскрыв рот и не в силах издать ни звука. Ее тело, если это действительно было ее тело, стало каким-то до ужаса неправильным… слишком широким… слишком большим… слишком коротким!!! В голове девушки внезапно возник образ чего-то бесформенного, отекшего и… лишенного ног!!! В следующую секунду Мария пронзительно завизжала теперь уже от ужаса и, прежде чем странная женщина успела ей помешать, буквально скатилась с кровати, весьма ощутимо приложившись всем телом об каменный пол.
Одеяло полетело прочь, и с трудом приняв сидячее положение, девушка в панике принялась ощупывать свои ноги… нет, не свои ноги! Издав хрип придушенной мышеловкой мыши, Мария медленно задрала подол длинной зеленой рубашки и…
- Господи, что случилось с моими ногами?! – Мария с ужасом смотрела на то, что предстало сейчас перед ее глазами. Что случилось с ее длинными, стройными ножками, которыми она так гордилась? Сейчас они вдруг стали короче раза в три, шире раз в пять и… волосатыми?!
А куда подевались ее руки, которые Никита прежде так часто сравнивал с лебедиными крыльями? Сейчас они напоминали скорее лапы гориллы…
- Господи, меня что, забросило в тело обезьяны?! Или снежного человека?!!
Мария принялась лихорадочно ощупывать себя, и ее еще сильнее охватывал страх – похоже, ее догадки подтверждались. За всю свою жизнь при росте метр восемьдесят она ни разу не весила больше пятидесяти восьми килограмм, а теперь казалось, одна ее грудь весила столько же! Её стройное, длинноногое тело отсутствовало. Вместо этого сейчас она – это низенькая девушка с весьма пышными формами, как и эта незнакомая женщина, что-то говорившая ей теперь на странном немного резком гортанном языке и ласково гладившая ее руку. Или все же она не девушка? Мария с ужасом представила себе, как вместо нее на полу сейчас и правда сидит огромная черная горилла. Вопль ужаса, до этого старательно сдерживаемый, вновь начал пробираться наружу. Женщина тихонько гладившая руку Марии, сейчас же крепко обняла ее, прижав к себе и целуя в лоб, точно так, как раньше делала бабуля, когда она еще девчонкой падала с велосипеда и плакала над разбитыми коленками.
Усилием воли, девушка заставила себя заткнуться, и как раз вовремя, ибо в ту же секунду полог, скрывающий двери, приоткрылся, впуская в помещение двух низкорослых, но удивительно крепко сложенных парней. Мужчинами их назвать у девушки не поворачивался язык, несмотря на наличие у обоих небольших бородок. Эти двое вначале шокировано уставились на Марию, с таким видом, будто она восстала из мертвых, но после, переведя взгляд на ее ноги, оголенные задранной вверх рубашкой, старательно покраснели. Женщина, все это время сидевшая рядом с Марией, тут же одернула подол ее рубашки вниз и что-то резко сказала парням на том же непонятном языке. Девушке показалось, что она медленно, но верно сходит с ума, когда внимательно рассмотрела странную одежду всех присутствующих в помещении людей.
«Прямо средневековье какое-то! – удивилась Мария и тут же испуганно замерла. – А что если меня и правда, вместо двадцать первого века забросило в темное средневековье? Меня же тут сожгут, как ведьму!»
В этот момент в помещение ворвались еще трое бородатых мужчин, все как один низкорослые, но такие огромные, что девушка испуганно попятилась к стене, а когда один из них пошел в ее направлении, то и вовсе оттолкнула от себя сидевшую с ней на полу женщину и, вскочив на ноги, попыталась убежать. Однако получилось не слишком удачно – двигаться в этом новом теле было очень непривычно и неудобно, а длинный подол рубашки еще больше затруднял движение.
Все присутствующие с удивлением наблюдали как Деби, которую еще пару минут назад все считали мертвой, теперь довольно резво прыгает по палате, старательно сбивая на своем пути кровати, стулья и столы со всем их содержимым. Гном-лекарь, взвыв, кинулся спасать упавшее, однако девушку это не остановило! Наоборот, она с еще большим усердием принялась все громить, пока на ее пути не возникла стена с висевшим на ней большим зеркалом.
Несколько минут Мария тупо рассматривала свое отражение в зеркале. Хотя, нет – это было не ее отражение, пусть оно и гримасничало в унисон с ней. Это было ни ее лицо, ни ее волосы, ни ее глаза, но самое главное, у нее просто не могло быть на щеках, подбородке и верхней губе темного пушка волос… В каком-то отчаянии девушка замахнулась рукой и прежде чем кто-то успел остановить ее, со всем силы ударила по зеркалу, чтобы раз и навсегда прекратить этот кошмар. Сильная боль в ладони от впившегося туда осколка стекла оказалась весьма реальной. Прежде чем Мария успела ударить еще раз, кто-то с силой обхватил ее за плечи, не давая ей двигаться. В уцелевших осколках девушка увидела отражение одного из тех парней, которые первыми вбежали в комнату после ее крика. У него были длинные пшеничного цвета волосы и забавные усы, заплетённые в две косички. Мария вымучено улыбнулась.
«Какой симпатичный и смешной средневековый парень, - подумала девушка, медленно погружаясь в спасительный обморок. – А я толстая волосатая горилла-женщина из будущего!»
***
Аккуратно подхватив обмякшую девушку на руки, Фили отнес ее обратно на кровать и отошел в сторону, уступив место подле нее ее матери и лекарю. Он не мог понять, что за чувство охватило его в тот момент, когда он увидел Деби живой. С одной стороны он был рад, что девушка выжила, а с другой – теперь ему от женитьбы точно не отвертеться. Еще ему не давало покоя странное поведение Деби, то, как она на всех смотрела… будто перед ней внезапно армия орков возникла! К нему неслышно подошёл Кили, и кивком головы указал на выход. Осмотревшись, Фили понял, что брат прав – здесь они сейчас и правда, уже лишние. Торин о чем-то тихо спорил с отцом Деби в углу, ее мать и лекарь хлопотали возле бесчувственной девушки.
- Надеюсь, ты не разочарован тем, что она все же выжила? – осторожно поинтересовался Кили, когда они с братом поднялись на один из верхних уровней горы и направились прямиком в свои комнаты. – Ты так странно смотрел на нее только что.
- Ну, конечно же, я рад, что Деби все-таки жива! Я не в восторге от ее присутствия рядом с собой и совершенно не хочу видеть ее своей женой, но смерти ей не желаю… на самом деле, - добавил Фили, припомнив свои недавние слова, брошенные в гневном запале младшему брату. – Просто она так смотрела на нас, будто никогда не видела прежде! Будто мы напугали ее!
- А я-то думал, ты этого не заметил, - усмехнулся Кили и, увидев непонимающий взгляд старшего брата, пояснил, - просто мне показалось, что все твое внимание было направлено исключительно на ее ножки!
Под насмешливым взглядом брата Фили заметно покраснел. Он не желал признаваться в этом даже себе, но стройные полные ножки молодой гномки до сих пор стояли у него перед глазами. А еще он никак не мог забыть, насколько мягким и «богатым» на объемы оказалось тело Деби, когда он крепко обнимал ее, оттаскивая от разбитого зеркала. Зачем ей понадобилось калечить себе руки, Фили не понимал.
«Может, ей прическа ее не понравилась?» - вздохнул молодой гном, но тут же вновь нахмурился, припомнив одну немаловажную деталь.
- Кстати, ты насколько я помню, тоже с ее ножек глаз не сводил!
- Я?! – не слишком правдоподобно возмутился Кили.
- Да! И как бы я к ней не относился, в следующий раз смотри, пожалуйста, в другую сторону! Деби все же моя невеста!
- Следующего раза, надеюсь, не будет, - усмехнулся Кили. – А не то отец Деби точно заставит нас обоих на ней жениться!
К вечеру чудесная новость о внезапном чудесном исцелении Деби из рода Черновласов разнеслась по всем Синим Горам. Фили снова предпочел отсиживаться в своей комнате – ему до зубного скрежета надоело выслушивать поздравления по поводу возвращения его невесты из чертогов Махала. Кили, тут же не удержавшись, подшутил над братом, заявив, что даже Ауле не смог долго выдержать его невесту и потому вернул ее обратно, но под суровым взглядом матери и недовольным сопением брата предпочел заткнуться.
***
В этот уже раз, проснувшись, открывать глаза Мария не спешила, искренне надеясь, что все недавние события были лишь дурным сном и сейчас она окажется в обычной больнице с белыми кафельными стенами и белым потолком и самое главное – в своем теле. Какое-то время девушка просто прислушивалась к тому, что ее окружало, но вокруг была тишина. Наконец, не выдержав ожидания, Мария открыла сначала один глаз, затем второй и с едва слышным стоном зажмурилась – по-видимому, она снова не в больнице. Поняв, что бежать от действительности бессмысленно, девушка открыла глаза и несмело осмотрелась. Судя по всему в помещении кроме нее, была только та незнакомая темноволосая и бородатая женщина, которая сейчас тихо дремала возле ее кровати. Откинув одеяло, Мария поднялась с постели, стараясь не смотреть на свое новоприобретенное тело, и на цыпочках подошла к столику, на котором были аккуратно сложены осколки недавно разбитого ею зеркала. Взяв в руки один из осколков побольше, девушка на миг замерла, но затем все же решилась взглянуть на свое отражение – чужое лицо, как и чужое тело никуда не делось. Дрожащими пальцами девушка коснулась заметного темного пушка волос на ее лице и вздрогнула от омерзения.
«Я, конечно, слышала, что в темном средневековье мужчины ходили небритыми и немытыми, но бородатые женщины это уже перебор! Неужели у них здесь нет цирюльников?»
- Деби? – тихий женский голос, раздавшийся из-за спины, заставил Марию насторожиться. Она не сразу поняла, что обращаются именно к ней. – Деби?! Девочка, положи осколок обратно на стол.
Похоже, пока она изучала в зеркале свое отражение, женщина, до этого тихо дремавшая у ее кровати, проснулась и сейчас со страхом в глазах смотрела на острый осколок в руке девушки.
«Деби? Почему она… А видимо это имя той, в чье тело меня забросило!» – догадалась Мария и, решив больше не пугать бедную женщину, послушно положила осколок зеркала на стол. Та тут же заметно расслабилась и, взяв девушку за руки, аккуратно усадила на кровать, присев рядышком.
- Дитя мое, ты так сильно напугала нас всех! Твой отец и братья…
- Кто? – ошарашенно переспросила Мария, в ее мозгу словно что-то щелкнуло. Настороженно покосившись на женщину, девушка сложила в уме два и два и с извиняющейся улыбкой осторожно поинтересовалась. – Простите, конечно, что спрашиваю, но кто вы?
От этого вопроса бородатая женщина стала похожа на выброшенную на берег рыбу. С широко открытыми глазами и ртом, она некоторое время с ужасом смотрела на Марию.
«О нет, теперь она решит, что я умалишенная какая-то! А как в средневековье доморощенные психологи лечили своих пациентов? – призадумалась девушка и тут же испуганно задрожала. – Если мне не изменяет память, им дырку в голове пробивали, чтобы изгнать злых духов! Ой, мамочки, или это все же не в средневековье делали? Не помню!»
- Деби, девочка моя! – с громким всхлипыванием женщина крепко обняла сидящую перед ней девушку. – Неужели Махал вернул тебя обратно, оставив в своих чертогах твой разум?! Я Мира – твоя мать!
- Мать? – ошарашенно переспросила Мария. – «Боже, Боже! Господь милосердный! Я знаю, что никогда не была ревностной христианкой и если это кара твоя, то умоляю, прости свою неразумную дочь! Верни меня в мое тело или хотя бы в мой век! Молю тебя!!!»
