Глава четвертая: Печальная ДамаС тех пор, как Джеймс попал в команду, братья почти не виделись. Старший вечно пропадал на учёбе и тренировках, находя время лишь по вечерам. К вечеру же Джим был таким уставшим, что выдавить из него пару предложений уже было счастьем самим по себе.
Роза, как ни странно, тоже постоянно пропадала. Разность факультетов давала о себе знать. Кружки и клубы, которые открылись буквально недавно, расписанием совпадали крайне редко, если совпадали вообще. Да и сам Альбус, не замечая того, вечно проводил время за учёбой или с друзьями.
После инцидента со Скорпиусом и принятием Джеймса в команду, интересного случилось мало. Говорили, что домовики хотят устроить забастовку, но этого так и не произошло. То ли это были просто слухи, то ли эта информация дошла до директора. Никто не знал. Тем временем, приближался Хэллоуин.
Маленькие гномы, которых Алу приходилось видеть впервые, постоянно сновали по замку, таская с собой украшения. Буквально за пару дней Хогвартс стал мистическим и странным, даже непривычным. Поттер никак не мог поверить, что все это сделали домовики, но и отрицать их возможностей не стал. Не зря же тётя Гермиона так активно боролась за их права.
Этим утром Ал проснулся от ощущения чего-то склизкого и липкого на своем лице. Он провел ладонью по глазам, затем ещё раз, и только потом сел. Зеленая жижа подозрительно была похожа на ту, в которой он увяз на первом уроке зельеварения. С ужасом откинув одеяло, Поттер босиком ступил на холодный пол и рванул в ванную комнату, где тут же смыл «эту дрянь» с себя.
— Что это… — пробормотал мальчик себе под нос, и, убедившись, что вся жижа смыта, вернулся в комнату.
Все кровати, помимо его собственной, были вполне себе целыми. Ни на ком больше слизи не наблюдалось. А вот его кровать, напротив, вся была ею измазана. Проведя ладонью по мокрым волосам, Альбус подумал, кто мог это сделать. Если Скорпиус, то вряд ли бы он смог пробраться в спальню Гриффиндора. Своим это не было нужно. Да и домовикам — тоже. Получается какая-то загадка.
Альбус рывком стянул с Фрэнка одеяло и растолкал его.
— Проснись. Просыпайся же!
Первокурсник что-то промычал, перевернулся на другой бок и попытался притянуть одеяло обратно к себе. Альбус не позволил ему этого сделать, дернув друга за лодыжку.
— Просыпайся! — снова повторил он.
Наконец, Фрэнк обрёл вменяемость и сел на кровати. Он сонно оглядел друга с ног до головы, и только потом произнес:
— Зачем ты разбудил меня в такую рань?
Альбус молча указал на свою кровать, которая всё ещё была измазана зеленой жидкостью. И исчезать эта жижа явно не собиралась. Благо, спал Ал ближе всего к двери в ванную, а потому стирать постельное белье будет немного легче. Не сваливать же эту работу на домовиков.
— Что это? — не понял Фрэнки.
— Хотел бы я знать…
После завтрака друзья отправились на первый урок полётов вместе со Слизерином. Конечно, это было ещё одним фактором плохого настроения для Альбуса, но для себя он решил просто не обращать на них никакого внимания. Ал был почти уверен, что зеленая слизь, которая оказалась у него на кровати — их рук дело. Но доказательств у него не было.
На улице в этот день было холодно. Сильный, сухой ветер бил прямо в лицо, а потому ребятам, которым предстояло летать, пришлось утеплиться. Фрэнк даже раздобыл у школьного смотрителя полетные очки, и никому не говорил, как именно ему это удалось. Ветер, который дул то в лицо, то в спину, явно предвещал начало зимы, хотя снег ещё не выпал. Деревья же давно осыпали свою листву, нагоняя тоску на студентов.
— О, Поттер. Смотрю, ты сегодня совсем чистый, — хмыкнула Франческа, проходя мимо столпившихся гриффиндорцев. Этой фразой она только подтвердила догадку о том, что слизь — это подарок змеиного факультета.
Ал ничего не ответил, лишь молча проводил её взглядом. Хотя зубами скрипнул, явно мечтая о том, чтобы врезать нахалке по лицу. Но ведь девочек не бьют. Так учил его отец. Отвернувшись, Поттер поднял с земли перчатки, быстро натянул их и схватил метлу. Обычная школьная метла старой модели «Нимбус». Когда-то, во времена учёбы отца, она была настоящим шедевром, лучшей метлой. Сейчас же она валялась в школьном инвентаре, и на неё вряд ли бы сел кто-нибудь, кроме учеников. Держа в руках «Нимбус», Ал мечтательно вспомнил о метле дяди Рона. Быстрая, миниатюрная, именная. Старший Уизли хранил её скорее как очередной экземпляр, нежели как средство передвижения. Хотя пару раз Джеймсу все-таки удалось её выпросить, чтобы прокатиться. А вот отец этой затеи был не рад.
— Идём. Покажем этим задирам, на что мы способны, — ухмыльнулся Локвуд, и, ловко подхватив метлу, двинулся в сторону профессора.
Мадам Хуч была старой, но очень строгой женщиной. Её светлые, с серыми прядями, волосы прекрасно сочетались с таким же серым, морщинистым лицом. Кажется, она всю свою жизнь провела в Хогвартсе, тренируя первокурсников и проводя матчи по квиддичу. А потому точно знала толк и в полётах.
— Добрый день, первокурсники! Готовы к первым полётам?
Первокурсники активно закивали, потому что не просто были готовы. Они с нетерпением ждали этого полтора месяца.
— Отлично! Тогда все дружно выстройтесь в ряд и положите свою мётлы по левую сторону от руки.
Женщина внимательно наблюдала за тем, как студенты активно перебегают туда-сюда. Альбус оказался в самом конце «шеренги», по левую руку от него стоял Фрэнк, а напротив — Скорпиус Малфой. Блондин, вопреки всем впечатлениям, выглядел напряженным и взволнованным. Волосы у него в очередной раз растрепались, хотя мантия с рубашкой, как и всегда, были идеально выглажены.
— Надеюсь в полётах ты лучше, чем в зельеварении, Малфой, — зашептал Фрэнк. Он прекрасно знал, что человек, к которому он обращается, услышит его.
И он не ошибся. Малфой тут же вскинул голову, но вместо того, чтобы посмотреть на Фьюри, взглянул на Альбуса. Тот вскинул бровь и чуть улыбнулся.
— Думаешь, раз ты сын героя, то всё можешь, Поттер? — осклабился потомок Пожирателя Смерти.
— Я молчал. Хотя ставлю пять галеонов, что обгоню тебя в воздухе.
Малфой повернул голову, проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь их разговор. Убедившись в этом, он снова заговорил:
— Отлично. Как только поднимемся в воздух — стартуем. Долетишь до квиддичного поля быстрее меня, и победа будет твоей.
Альбус и Фрэнк переглянулись. Рыжий неуверенно кивнул и Поттер снова посмотрел на блондина.
— Идёт.
К тому моменту, как сделка была заключена, первокурсники построились окончательно. Мадам Хуч прошлась между учениками и, убедившись, что все всё сделали правильно, вернулась в начало «шеренги».
— Итак, чтобы поднять метлу, нужно сказать «вверх», и протянуть ладонь. Готовы? Пробуйте.
Альбус прекрасно знал эту процедуру и повторял её дома, пока никто не видит. Об этом рассказал ему Джеймс, когда приезжал домой на Рождественские каникулы. Да и сам Ал не раз видел, как что-то подобное делают его старшие родственники. Поттер протянул руку над метлой, раскрыл ладонь и произнес:
— Вверх!
Метла, без особых усилий, скользнула к нему в руку. Брюнет посмотрел на Малфоя. Тот, к сожалению, тоже успел справиться со своим заданием. Большинство первокурсников, в основном девочек, всё также продолжали требовательно призывать метлу, но та никак не хотела слушаться. Особенно Ала порадовало то, что и у Франчески Забини ничего не получается. Спустя несколько минут, когда все справились с заданием, профессор вновь заговорила.
— Теперь, когда вы научились держать метлу, попробуйте на ней взлететь. По моему свистку вы садитесь, поднимаетесь в воздух и делаете небольшое кольцо. Потом, по моему свистку, вы снова опускаетесь на землю. Заданием всем понятно? Приступайте.
Сердце у Альбуса забилось сильнее. Никогда прежде он не нарушал школьных правил и даже не думал об этом. Адреналин ударил в мозг, заставляя нервничать и только сильнее мёрзнуть. По всему телу пробежались мурашки, а под ложечкой засосало. Ал не был уверен в своей победе. Не был уверен и в том, что им вообще дадут долететь до квиддичного поля. Однако одно желание было явным — это утереть нос Скорпиусу Малфою.
Альбус перекинул левую ногу через древко метлы и приготовился. Малфой, с уверенностью во взгляде, сделал то же самое. Послышался свисток и мальчишки, не обращая ни на кого внимания, тут же поднялись в воздух. Сначала Поттер сравнялся с блондином, делая вид, что это просто круг. А потом он, что есть сил, рванул в сторону квиддичного поля. Скорпиус остался позади. Послышался свист мадам Хуч и её крик о том, чтобы он немедленно спустился на землю. Но Ал этого уже не слышал.
Он несся вперёд, по ощущениям разрезая своим телом ветер. Из-за этого ветра глаза слезились, и Ал пожалел, что не попросил у Фрэнка защитные очки. Нос тут же замерз, и Поттеру показалось, что он покрылся корочкой льда. Пальцы постигла та же участь. И всё же он продолжал упорно лететь, слыша только свист ветра, собственное сердцебиение и то, как развевается на ветру мантия. До квиддичного поля оставались считанные секунды, а Малфой так и не появился в поле зрения.
Сердце Альбуса ёкнуло, когда он понял, почему именно. Мадам Хуч кричала остановиться только ему. Это значило только одно — его подставили. Затормозив метлу, Поттер резко развернулся. Среди кружащихся от ветра листьев он увидел поляну, на которой стояло множество черных точек. Отсюда, с высоты, разглядеть лица было нереально. Альбус зажмурился, а потом резко открыл глаза, не веря в то, что его подставили. Малфой вовсе не летел следом. Он даже не думал этого делать, так и остался там, на поляне для тренировок полётов. Не зная, что ему делать, Альбус полетел назад. Мысленно он придумал уже сотни отговорок, начиная от той, где его просто унесло ветром, и, заканчивая тем, что не сам управлял метлой.
Когда Поттер вернулся и приземлился, к нему тут же подбежала профессор.
— Это неслыханная наглость, мистер Поттер! Зачем вы полетели в сторону поля? Хотели покрасоваться перед своими друзьями?
Ал потупил взгляд. Сейчас ему хотелось провалиться сквозь землю. Смех слизеринцев, доносящийся со стороны, радости не прибавлял.
— Я просто потерял управление, профессор, — сказал он глухо и как-то неуверенно. Альбус не умел врать всерьёз.
— За мной. Живо. А вы… если хоть одна метла окажется в воздухе пока меня нет, вылетите из школы быстрее, чем скажите слово «квиддич».
И мадам Хуч быстро зашагала в сторону замка. Альбус поспешил за ней, не желая видеть омерзительных лиц «змей» и разочарованных — друзей.
Они шли по замку мимо кабинетов, пробираясь через длинные лабиринты коридоров, и, наконец, оказались возле статуй горгулий. Альбус сразу понял, что направляются они в кабинет директора, а потому нервно сглотнул и втянул голову в плечи.
— Мятный джем, — сухо произнесла мадам Хуч. Альбус хотел поинтересоваться, что это значит, но горгульи задребезжали и отъехали в сторону.
Перед Альбусом появилась маленькая винтовая лестница, которая двигалась и поднималась наверх.
— Дальше вы справитесь, мистер Поттер.
Не теряя времени, «мистер Поттер» запрыгнул на лестницу и практически сразу же оказался перед деревянной дверью обвитой виноградной лозой. Постучавшись и дождавшись ответа, мальчик зашел внутрь.
Перед ним предстал кабинет директора. Маленький, почти полностью обставленный книжными полками. В центре кабинета стоял большой деревянный стол с табличкой «директор». Стол был завален различными бумагами и пергаментами. Из-за них едва ли можно было разглядеть директора МакГонагалл, что восседала в большом, обитом бархатом кресле. Прямо над ней на стене висела картина Альбуса Дамблдора. Старичок внимательно посмотрел на своего тёзку, и тут же ему подмигнул, весело улыбнувшись. Ал почувствовал небольшое облечение.
В кабинете пахло застоявшимся запахом старых страниц и пылью.
Директор поднялась с кресла, раздвинула перед собой бумаги и посмотрела на Альбуса поверх очков-половинок.
— А, мистер Поттер. Не думала, что вы окажетесь в моем кабинете так скоро. Мадам Хуч рассказала мне, что вы натворили — неслыханная наглость! Зачем же вы полетели в сторону поля?
Оторвавшись от созерцания кабинета, Ал виновато уставился на профессора. Та смотрела строго и с укором, как обычно. Губы ее сложились в одну тоненькую линию, и Альбус безошибочно определил, что женщина злится. На этот раз он решил сказать правду, потому что именно вранье завело его сюда.
— Меня обманули, директор. Малфой задирал меня, и мы поспорили, что я летаю быстрее, мэм. Но когда я полетел, он так и остался на поляне.
То ли удивленная такими откровениями, то ли просто удивленная самой ситуацией, Минерва села обратно в кресло и глубоко задумалась. Думала она долго, несколько минут. Альбус уже было подумал, что она забыла о том, что перед ней стоит студент. Но как только он хотел что-то сказать, профессор заговорила сама.
— Что же, мистер Поттер, это нисколько не оправдывает ваших действий. Вы поступили глупо и безрассудно, нарушили школьные правила и ослушались профессора. Я сниманию с Гриффиндора двадцать баллов. В наказание вы и мистер Малфой будете чистить кубки в Зале Славы всю неделю. Надеюсь, это послужит вам уроком.
Альбус удивленно посмотрел на директора. То, что у них отняли двадцать баллов было ожидаемо. Но вот то, что Минерва накажет ещё и Скорпиуса, было удивительно.
— Малфой тоже будет наказан?
— Вас что-то не устраивает, мистер Поттер? — профессор приподняла брови, отчего морщинок у неё на лбу стало ещё больше.
Альбуса всё устраивало.
— Н-нет, ничего, — запинаясь, пролепетал он.
— Тогда можете быть свободны.
Попрощавшись с директором, Альбус снова взглянул на портрет своего тёзки. Тот по-прежнему улыбался, но теперь уже смотрел совсем в другую сторону, словно задумался о чём-то хорошем. Решив более не нарываться, гриффиндорец покинул кабинет и направился в сторону гостиной. До начала следующего урока было ещё около сорока минут, а возвращаться на поле Альбусу не хотелось.
Оказавшись в коридоре, Ал понял, что ещё ни разу не бывал в этой части замка. Следуя по памяти, он вскоре оказался возле лестниц. Правда, не с той стороны, где он обычно возвращался с ужина в гостиную, а противоположной. По сути, эта сторона ничем не отличалась от той, где проходил Поттер. Но всё же брюнет испытал смятение, побоявшись выйти не туда, куда нужно.
Поднявшись по каменной ступени, Альбус оказался на небольшом «островке». Здесь двигались лестницы, но ни одна ещё не примкнула к одинокому выступу стены, где и стоял гриффиндорец. Осматриваясь по сторонам в ожидании лестницы, Альбус не сразу услышал женский плач. А когда услышал, обернулся, дабы найти источник.
Оказалось, что плакала женщина на картине, прямо позади первокурсника. Женщина была смуглая, с тёмными волосами и под стать им глазами. Лицо у неё было худое и вытянутое, а под глазами залегли большие мешки, будто бы она плакала днями напролёт.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил мальчик, повернувшись к картине лицом.
Женщина всхлипнула и вздрогнула, посмотрев на Ала полными слёз глазами.
— О, мой милый мальчик! Со мной уже сто лет никто не разговаривал!
Тётушка с картины затерла слёзы рукой, явно ожидая продолжения банкета. Поттер не растерялся.
— Вы из-за этого плачете? — спросил он.
— О, нет-нет. До того, как ты пришёл, меня бросил мой муж — сэр Кардион. Он ушёл к какой-то толстой даме со свиньями, представляешь моё возмущение?!
Женщина утерла нос одним из многочисленных подолов своего платья.
— О… — глубокомысленно и сочувственно изрек Альбус. Он был далёк от отношений, и знал о любви только то, что после неё появляются дети. — А где же ваши дети?
Услышав это, дама снова разрыдалась, да ещё громче, чем прежде. Ал вздрогнул и понял, что сказал что-то лишнее.
— Простите, я не хотел вас обидеть. Не плачьте! — гриффиндорец выставил руки перед собой и наклонился чуть ближе к картине.
— О, милый мальчик, ты вовсе меня не обидел. Мы с сэром Кардионом планировали детей, но в последний момент он передумал! Ах, подлец. Как он посмел меня бросить?!
Альбус тут же изобразил китайского болванчика, соглашаясь с каждым словом печальной дамы (так он решил её обозвать).
— А видел бы ты меня на балу. О, я была самой прекрасной девушкой. Все знатные короли мечтали на мне жениться, и были влюблены в мою грациозность! Но я выбрала этого… этого… — она снова зарыдала.
Альбус испугался, потому что под печальной дамой начала появляться целая лужа из слёз. Если так пойдет и дальше, то женщина затопит не только себя, но и все остальные картины. Гриффиндорец решил взять всё в свои руки.
— Мэм, давайте я поговорю с сэром Кардионом? Вдруг он передумает и вернется к вам?
Дама осмотрела мальчика с ног до головы, внезапно замерев, и тут же всплеснула руками:
— Ты был бы настоящим благородным рыцарем, милый мальчик. Позволь узнать твоё имя?
— Альбус… Альбус Поттер! А как зовут вас, мэм?
— Альбус Поттер. Я знавала одного Альбуса, и он тоже обещал мне помочь! О, он был так же юн, как и ты. Меня зовут Леди Луиза. Заходи, заходи. Сэр Кардион на картине вместе с дамой со свиньями!
Гриффиндорец хотел спросить, что это был за мальчик по имени Альбус, и уж не тот ли это самый человек, о котором он подумал, но тут картина отъехала в сторону. Примерно так же, как отъезжает в сторону портрет Полной Дамы, когда пропускает учеников в гостиную. Только здесь не требовался пароль. Поттер посмотрел вперед, но увидел лишь непроглядную тьму. Оглянувшись, и решив, что иного выхода у него нет, мальчик ступил в неизвестность.
