Глава 4— Не могу поверить.
Отец повторял это весь вечер, снова и снова, на все лады. Агата убрала в шкаф последнюю вытертую тарелку и опустилась на стул рядом с отцом.
— Он и сам с трудом поверил.
— Ну, держался-то он уверено.
— Это же Эрик, он всегда держится уверено. Но в первый день он был в ярости, от него столько времени скрывали правду... Пап, я чисто случайно не принцесса?
Отец рассмеялся и привлёк к себе дочь, крепко обнимая за плечи.
— Мы с твоей матерю самые обычные люди, но для меня ты принцесса, даже королева.
Агата рассмеялась и обняла отца в ответ. Камин почти прогорел, для света на столе стояли свечи, а летняя ночь была душной, почти жаркой.
— Эрик, наш Эрик, будет когда-то носить корону!
— Помнишь, как ты учил нас стрелять из лука? — Агата улыбнулась на груди у отца. — И ловушки ставить учил.
— Помню, как отвешивал ему подзатыльники за ошибки. Будущему королю-то!
— Ты учил его быть мужчиной, — рассмеялась Агата. — Говорил, что нужно уметь признавать свои ошибки и исправлять ситуацию, извиняться, когда неправ.
— И отвешивал подзатыльники.
Агата снова рассмеялась. Ей было так хорошо сейчас - она рядом с отцом, в их старом доме, они говорили об Эрике. Как будто ничего не изменилось. Но уже совсем скоро Эрик и его тётушки покинут эти места и тогда Агате захочется уехать. Оставаться здесь будет просто ужасно.
— Пап, ты вчера говорил серьёзно? Про то, что мы можем уехать?
Она почувствовала, что отец кивнул.
— Да, милая. Я люблю это место, но жить здесь в одиночестве не хочу. Да и тебе нужно общение. Думаю, мы сможем найти какую-нибудь милую деревню, может даже город. Если захочешь, поедем в столицу.
На мгновение Агате эта идея показалась замечательной - жить в столице рядом с Эриком. Но она быстро осадила саму себя. Даже если она будет там жить, нет никакой надежды, что они смогут общаться так же, как и прежде. Наследнику престола не следует каждый день бегать к какой-то девушке в город, так она думала о наследниках престола. У Эрика будет много дел и, возможно, даже невеста. Когда она появится в его жизни, Агате хотелось бы быть как можно дальше. Кроме того, в столице не было леса.
— Мы не сможем там охотиться.
— Детка, я вполне могу открыть лавку. Хоть те же игрушки из дерева продавать буду, а ты сможешь обучиться какому-нибудь женскому ремеслу, скажем, у портнихи.
— Нет, — твёрдо сказала Агата. — В столицу я не хочу. Хочу охотиться, скакать верхом по полям.
Отец поцеловал её в волосы.
— Значит, так и будет, милая. Всё, что захочешь. А теперь давай-ка спать, завтра нужно выйти пораньше.
***
Ярмарки Агата любила. На них собирались самые разные люди из окрестностей, привозили всё, что считали достойным внимания. Тут встречались, ссорились, мирились самые разные люди и Агата наслаждалась ощущением причастности к этому.
Тётушки Эрика ходили между рядов с материями всех цветов, но, вопреки обыкновению, не ввязывались в разговоры с продавцами и не торопились ничего покупать. Ещё бы, ведь совсем скоро они будут в столице, где к их услугам будут лучшие ткани и великолепные портные.
Отец Агаты надолго застрял с торговцем оружием, а Эрик почти сразу куда-то свернул, так что Агата бродила по рядам одна. Она то и дело останавливалась перемолвиться словечком со знакомыми, выспрашивала новости у торговцев, приценивалась к замечательной керамической посуде.
— Агата!
— Мери!
Девушка обняла знакомую из дальней деревни. Мери была милая тихая девушка, которая частенько вместе с отцом, торговцем тканями, приезжала сюда, даже когда не было ярмарок. С ней Агата всегда легко ладила.
— А где Эрик?
Мери залилась румянцем и Агата не смогла подавить улыбку. Её влюблённость было невозможно не заметить, она всегда искала случая приблизиться к Эрику, коснуться его руки, спросить о самочувствии или мнении по любому вопросу. Иногда Агата искренне удивлялась тому, что Эрик до сих пор не воспользовался этими чувствами, хотя и была этому рада где-то в глубине души.
— Честно говоря, я его потеряла, — Агата развела руками. — Но расскажи, как ты? Вы, кажется, ездили с отцом в столицу?
Мери раздулась от гордости и важно кивнула.
— Это огромный город, Агата, — Мери закатила глаза. — Столько людей! Все шумят, толкаются, перекликаются... По сравнению с этим наши ярмарки просто образец порядка!
Агата усмехнулась. Интересно, как бы отреагировала Мери, узнай она, что Эрик едет в этот город, более того, будет жить там, потому что он принц.
— Но разве столица не красива? — спросила Агата.
— Очень красива, — подтвердила Мери. — Все дома каменные, улицы широкие, почти все вымощены камнем, а дворец... — Мери снова закатила глаза. — Дворец просто сказка! Он находится за стенами, такой город внутри города, он очень большой, с огромными цветными окнами и высокими башнями. Жаль, я не видела короля и королеву, иначе умерла бы от восторга.
— О, в таком случае это очень хорошо, что ты их не видела, — рассмеялась Агата. — Хорошо, что ты не умерла.
Мери прыснула.
— Да, действительно. Знаешь, папа купил там роскошные ткани. Жаль, ничего не осталось, мы всё распродали по дороге, но вот это, — она указала на свою нарядную блузу и расшитый широкий пояс, — из столичных тканей.
Мери отошла на несколько шагов и повертелась, давая подруге возможность её рассмотреть. Как бы далека ни была Агата от этого в своей простой белой рубашке и юбке, которую отец едва не с боем заставил надеть вместо штанов, она не могла не оценить сложных узоров и ярких цветов.
— Красота, — искренне похвалила она. — Ну, хоть в следующий раз довезите нам что-нибудь, я тоже не прочь сшить себе что-то в этом духе.
— В таком нельзя ходить на охоту, — улыбнулась Мери.
— Значит, будет повод выбираться из леса почаще и носить такую одежду на людях, — фыркнула Агата.
— Мери! — донеслось из рядов. — Мери, мне нужна твоя помощь!
Девушка виновато улыбнулась, а Агата покачала головой.
— Беги, увидимся ещё.
Мери унеслась в сторону своего отца, которому вдруг понадобилась, а Агата продолжила прогулку.
Правда, далеко она не ушла - откуда-то вынырнул Эрик и, с заговорщическим видом подхватив её под локоть, потащил куда-то в сторону. Агата не сопротивлялась, знала, если Эрику что-то взбрело в голову, его не остановишь. И, конечно, Эрику в голову приходило всегда что-то такое, в чём ей непременно хотелось поучаствовать.
Они остановились только когда вышли из торговых рядов и скрылись за углом какого-то жилого дома. Эрик вытянул перед особой руку, в которой до того зажимал гребень и продемонстрировал ей. Гребень был простым, но очень аккуратным, из тёмного полированного дерева, украшенный искусно вырезанным цветком.
— Какая красота!
Рядом с этим миниатюрным произведением искусства меркла даже яркая столичная ткань Мери. Эрик победительно улыбнулся.
— Ерундовина, на самом деле, но лучшее, что здесь есть.
— Это очень красиво, — повторила Агата. — Но я думала, ты купишь себе что-то другое.
Эрик рассмеялся.
— Это тебе, вообще-то, а не мне.
Агата растерялась. Ей? Это был его День рождения!
— Мне? Но зачем?
— Разве подарки дарят зачем-то? — улыбнулся друг. — Агата, я так хочу. Мы столько лет дружим и я ничего тебе не дарил.
— Ты дарил мне фигурки из дерева, — возразила девушка.
— Те, которые у тебя получаются лучше, чем у меня? Сколько мне тогда было, четырнадцать?
Агата улыбнулась, вспоминая довольно грубо сработанного медведя. Но Эрик вложил душу в эту фигурку, с его неусидчивым характером это было почти чудом.
Не встречая сопротивления Эрик подошёл ближе и в несколько приёмов заколол её волосы, не убранные сегодня в косу, с одного бока.
— Давно ты умеешь закалывать волосы гребнем? — поддразнила Агата.
— Продавец потратил минут пять, пытаясь научить меня.
— Спасибо, — искренне сказала девушка.
Эрик с улыбкой глядел на неё. Он убрал волосы с её плеча и, кажется, любовался контрастом тёмного дерева и её светлых волос.
— Люблю твои волосы.
Агата зарделась и шутливо ткнула его кулачком в плечо.
— Я-то, наивная, думала, ты мне друг, а ты, оказывается, только мои волосы и любишь.
Эрик рассмеялся и, взяв её за руку, повёл снова в торговые ряды. Агата с готовностью последовала за ним. Девушка просыпалась в ней и требовала немедленно всем продемонстрировать красивый гребень.
— Ты же знаешь, я люблю тебя.
— В первый раз слышу, — хмыкнула Агата. — Послушай, ты подарил мне гребень и теперь я совершенно растеряна, не знаю, что подарить тебе. У тебя День рождения, восемнадцать лет, да ты ещё и уезжаешь. Что такого тебе вручить, чтобы ты запомнил меня и места, в которых жил?
Эрик пытливо посмотрел на неё с высоты своего роста, прищурив светлые глаза и озорно улыбаясь.
— Ты что, думаешь, я тебя забуду?
— Если ты меня забудешь, я приду и заставлю тебя вспомнить, — притворно угрожающе ответила девушка. — А вообще, я просто хочу сделать тебе особый подарок, но не знаю какой.
Они сошли с главной дороги в небольшой проход между двумя палатками торговцев, чтобы пропустить мужчину, ведущего в поводу нескольких лошадей. Эрик отвернулся от дороги и двумя ладонями обнял лицо Агаты, приподнимая и заглядывая ей в глаза. Хотя в глазах его по-прежнему скакало веселье, теперь он стал чуть более серьёзен.
— Есть одна идея, — тихо сказал он.
— Какая? — почему-то неуверенно и так же тихо спросила Агата.
Ей вдруг стало жарко и почему-то вспомнился вчерашний случай у ручья, её собственная сырая насквозь рубашка. Она впервые задумалась о том, что Эрик, действительно, необыкновенно привлекательный парень и теперь он стоит очень близко от неё, сжимая в руках её лицо.
— Юноша, прекрасный юноша, — произнёс кто-то нараспев, так что ребята вздрогнули, вспомнив что они не одни в лесу, а на людной ярмарке. — У меня для вас кое-что есть.
Эрик посмотрел куда-то поверх головы Агаты и она тоже развернулась. В проходе стояла женщина, которой там раньше совершенно точно не было. Она улыбалась Эрику, напрочь игнорируя Агату, и манила его пальцем с тяжёлыми золотыми перстнями. Женщина была среднего возраста, полная и вся задрапированная в красную материю, но волосы и глаза у неё были холодного чёрного цвета.
— Вы кто? — довольно невежливо спросила Агата.
Женщина в красном проигнорировала и невежливость и саму Агату, приблизившись и перехватив руку Эрика. Тот неуверенно взглянул на Агату, но тут же перевёл затуманенный взор на женщину.
— Яблоко.
Женщина вложила в его ладонь яблоко, красивое, сочное, такое же красное, как её одежда.
— Ведь вы любите яблоки?
Женщина улыбнулась. От этой приятной улыбки у Агаты мурашки поползли по коже. Любил ли Эрик яблоки? Обожал. Не было ничего, кроме, пожалуй, оленины, жаренной её отцом, что Эрик любил бы сильнее. Но откуда этой незнакомке было знать об этом?
Агата попыталась встать между другом и странной женщиной в красном.
— Кто вы? — твёрдо спросила она. — Кто вы и что вам нужно?
Женщина просто отодвинула её. Она, казалось, едва коснулась плеча девушки, но уже в следующий миг Агата оказалась за её спиной, слишком далеко, чтобы помешать, способная только наблюдать, как Эрик задумчиво рассматривает яблоко в руке, взвешивая его.
— Эрик! — крикнула Агата.
Юноша поднял на неё глаза и ободряюще улыбнулся. Агата поверила бы этому, если бы не отсутствующее выражение его глаз. Хуже, Агата чувствовала, что и на неё действует странный магнетизм женщины, заставляя замедляться.
— Съешьте его, юноша, прекрасный юноша, — увещевала женщина в красном мягким грудным голосом. — Это не простое яблоко, это ваш подарок. Ведь у вас День рождения, не так ли? Восемнадцать лет.
Эрик кивнул и потянул яблоко в рот.
— Эрик!
Парень никак не отозвался, тогда Агата бросилась к женщине, но даже не смогла дотронуться до неё, натыкаясь на невидимую преграду.
— Это яблоко исполняет желания. Чего вы хотите? Долголетия? Вечной молодой красоты? Быть может, вы желаете любви?
Эрик с хрустом откусил большой кусок яблока. Агата панически вскрикнула и снова попыталась добраться до него, но тщетно.
— А я желаю вашей смерти, прекрасный юноша, сын короля, — так же ласково сказала женщина, когда Эрик проглотил кусок. — Это яблоко исполнит моё желание.
Женщина вдруг испарилась, как будто её никогда не было в проходе, и Агата бросилась к Эрику, но поздно. Тот уже схватился за горло, как будто яблоко обожгло его. Само яблоко с глухим стуком упало на землю из его разжавшейся руки.
— Эрик! — Агата подхватила падающего друга и, не в силах удержать, осторожно опустилась с ним на землю. — Эрик, милый, выплюнь ты это яблоко!
Эрик, быть может, и слышал её, но даже если бы он мог избавиться от проглоченного куска яблока, ничего бы этим не изменил. Соблазнительный плод, вероятно, был отравлен и яд уже начал действовать.
Серые глаза Эрика, наконец, избавились от того осоловевшего вида, который приобрели при приближении женщины в красном, но теперь, сколько Агата ни заглядывала в них, она не видела ничего, кроме боли и удивления. Эрик замер у неё на руках, а Агата, не в силах поверить, всё трясла его за плечи, зовя по имени.
Наконец, поняв, что всё тщетно, Агата заплакала, заплакала так горько, как не плакала с тех пор, как потеряла маму.
