Суд. Зов Магии.— Что же ты наделал, мальчик мой? — осуждающе покачал головой директор, когда спустя минуту испуганного молчания, вызванного словами молодого волшебника, ничего не произошло.
Гарри не отреагировал на слова Дамблдора, он был напряжен, он ждал хоть какого-то результата. По словам гоблинов, Магия должна была ответить на его призыв о помощи почти сразу. Парень уже было начал думать, что ничего не вышло, когда в дверь, ведущую в зал суда, раздался стук, а сразу за ним в помещение вошел молодой мужчина весьма стандартной наружности. Он выглядел как обычный среднестатистический маг, в простой, но опрятной одежде, которая выгодно подчеркивала его довольно натренированное тело. Однако, были две вещи, которые притягивали к нему внимание и выдавали в нем нечто потустороннее. От мужчины веяло просто невероятной силой, воздух едва ли не искрился от такой концентрации магии вокруг него. Каждый находящийся в зале почувствовал эту чистую силу, эту энергию, из которой, казалось, и состоял этот странный человек. Глаза незнакомца словно горели золотым светом. Ни у кого из людей не было таких глаз, этот завораживающий свет не шел ни в какое сравнение со всем, что доводилось видеть не только Гарри, но и магам весьма почтенного возраста, повидавших разное на своём веку.
— Молодой человек, — весьма пренебрежительным тоном обратился к вошедшему министр, наконец пришедший в себя, — кто вы и что вы здесь делаете? Посторонним запрещено присутствовать на закрытом заседании.
— Я тот, кого звал этот молодой человек, — мужчина кивком указал на потерявшего дар речи Гарри.
— Так, получается… Вы… мужчина? — заикаясь спросил несчастный парень.
— Быть того не может! — послышалось фырканье со стороны Амбридж. — Немедленно покиньте помещение, иначе нам придется принять меры!
Гарри только покачал головой, медленно отходя от шока. Неужели эта женщина не верит своим глазам и чувствам? Неужели она не ощутила этот мощнейший поток энергии, исходящий от мужчины?
— Боюсь, что вы ничего не можете сделать, — совершенно спокойно отозвался мужчина. — Мальчик призвал меня на помощь и я не смог проигнорировать этот отчаянный зов. С этой самой минуты я являюсь его защитником.
— Но, позвольте, любезнейший, я являюсь магическим опекуном мальчика, — наконец выдавил из себя директор Хогвартса. Он совсем не собирался сдавать свои позиции.
— И именно поэтому мы вынуждены отклонить ваше предложение о защите мальчишки, — вставил Фадж, который, кажется, совсем потерял последние мозги. — К тому же, как мы можем быть уверены, что Вы на самом деле являетесь тем, за кого себя выдаете? То есть, Магией. Более того, скажу, что я склонен не верить вам по самой что ни на есть простой причине. Вы, как уже правильно отметил подсудимый, мужчина. В то время как Магия имеет женскую суть.
На протяжении всей, так называемой, обличительной речи министра, Гарри внимательно наблюдал за мужчиной. Того, казалось, совсем не задели слова Фаджа, он лишь спокойно слушал и внимательно оглядывал своими невероятными глазами всех, находящихся в зале. Золотистые глаза завораживали, они словно видели душу насквозь, вызывая обжигающий холод во всем теле того, кому доводилось встретиться взглядом с мужчиной.
— …предлагаю Вам добровольно покинуть зал, и тогда, я обещаю, Министерство забудет об этом досадном происшествии, — донеслось до парня окончание речи министра. Гарри удивленно воззрился на Фаджа, поражаясь отсутствию у него инстинкта самосохранения. Даже директор больше не выглядел таким уж уверенным, он чувствовал, не мог не чувствовать, что незнакомец и правда является Высшей Сущностью, Матерью Магией. Или отцом, это уж как посмотреть.
— К сожалению, это невозможно, — сказал мужчина, его блуждающий взгляд остановился на министре, заставив того вздрогнуть от пронзительного взгляда золотых глаз. На мгновение, Фаджу показалось, что этот мужчина видит его насквозь. — Я уже говорил, что пришел по отчаянному зову этого ребенка, и, что с этой самой минуты являюсь его защитником. А что касается моего пола… да будет вам известно, что не только я, но и Судьба, и Смерть, и Жизнь, являемся бесполыми сущностями. Мы принимаем любой облик, который соответствует ситуации.
Гарри пораженно слушал мужчину, удивляясь, что он не наказал личностей, которые обращались к нему таким неподобающим тоном. В зале суда установилось гробовое молчание. Все смотрели на Магию и ждали каких-то действий.
— Что ж, — снова заговорил он, выдержав небольшую паузу, — как я понимаю, возражений больше нет? — это был скорее риторический вопрос. — Тогда, пожалуй, вернемся к причине сегодняшнего заседания. В чем вы там обвиняете моего подзащитного?
Мужчина щелкнул пальцами, и перед ним появилась большая синяя папка. Он открыл ее и пробежался глазами по первой странице, на которой было черными витиеватыми буквами выведено обвинение. Бегло прочитав еще несколько страниц, мужчина задумчиво потер подбородок. Гарри, как и весь зал, с интересом смотрели на Магию, и желали узнать, что же там содержится в этой странной папке, однако никто не решался нарушить тишину. Гарри посмотрел на Дамблдора, от которого так и веяло недовольством.
— Хм, думаю, для решения всех проблем нам не хватает некоторых свидетелей и подозреваемых, — оторвавшись от чтения, заговорил златоглазый мужчина. — Что же Вы, министр, не озаботились поиском свидетелей? Адвоката для подсудимого? Или он должен был отвечать на все сам? В таком случае, почему Вы не предоставили мальчику сыворотку правды, которую он просил?
Все это мужчина говорил спокойным тоном, медленно перечисляя вопросы, некоторые из которых уже были озвучены в зале суда. Мужчина спокойно смотрел прямо на побледневшего Фаджа. А Гарри немного расслабился, понимая, что его жизнь в надежных руках не абы кого, а самой Магии. Он расслабился в своем неудобном стуле настолько, насколько это было возможно и принялся наблюдать за разворачивающимися событиями. Ему явно нравилось, как побледнел министр и некоторые служащие, одной Амбридж было все нипочём, но Гарри надеялся, что и она получит по заслугам. А он был уверен, что эта дамочка с таким характером натворила много чего нехорошего за свою жизнь. Вон, с какой ненавистью она смотрит на невинного ребенка, то есть, на него самого.
— Что ж, раз вы не приняли надлежащие меры, то это придется сделать мне.
Мужчина прошептал какую-то странную магическую формулу на неизвестном языке, отчего весь зал слегка задрожал, а потом Гарри заметил, как стены стали расширяться, а мест на трибунах становилось все больше, и, что странно, стулья стали выглядеть иначе. Они больше не были неудобными и деревянными, на них появилась мягкая на вид обивка темно-бордового цвета. Весь зал суда неуловимо изменился. Сидение под самим мальчиком стало мягче, подлокотники больше не причиняли боль, а цепи исчезли. Нет, он не стал совершенно свободен в передвижении, он не мог встать с кресла подсудимого, но и больше не испытывал дискомфорта, больше не нужно было сидеть без движения.
— Теперь зал выглядит так, как должен, — прокомментировал мужчина. — А сейчас, пора бы появиться и всем остальным.
Гарри даже не представлял, о ком идет речь, но тут, с тихими хлопками, прямо на свободных местах стали появляться разные люди. Вот он заметил Гермиону, которая удивленно озиралась по сторонам, а когда заметила Гарри, сидящего посреди зала и мужчину, излучающего огромные потоки магии, то все поняла и с укоризной уставилась на парня. Гарри понял, что она подумала, будто он не сдержался и сразу прибег к последней линии защиты, на что парень посмотрел подруге в глаза и покачал головой. Кажется, девушка поняла, что друг держался до последнего, она обреченно кивнула и стала ждать, так же, как и Гарри следя за происходящим и отмечая новоприбывших. Вскоре после мисс Грейнджер появилась вся семья Уизли, даже Билл и Чарли были здесь, удивленно озираясь по сторонам и вопрошая своих родителей о происходящем. К слову, все, кто оказывался в зале суда, были одеты в то, в чем были на момент призыва магии. Гарри с Гермионой все больше и больше удивлялись безграничной силе Магии. После рыжего семейства появились Сириус с Ремусом, за ними Андромеда, Тед и Нимфадора Тонкс. Все они, удивленно переглядываясь друг с другом, пытались выяснить, что происходит, а мужчина, тем временем, стоя рядом с Гарри с закрытыми глазами, призывал все больше и больше людей в зал суда.
Среди появившихся, Гарри с удивлением обнаружил своих маггловских родственничков. Дурсли, сидя на выделенных им стульях, жались друг к другу и озирались по сторонам, а когда увидели племянника на месте подсудимого, то в их глазах проскользнуло что-то вроде осознания и насмешки над малолетним преступником, как они думали, но больше всего в них было настоящего, первобытного страха. Ведь они оказались в месте скопления огромного количества волшебников, которых они так ненавидели и презирали.
Переключив своё внимание на других прибывших, заполняющих зал суда, парень отметил как минимум половину ребят со своего курса, среди них была и Луна Лавгуд со своим отцом, даже нескольких ребят со Слизерина, включая Драко Малфоя и его родителей, а также Паркинсонов, Гринграссов, Крэббов, Гойлов и Забини. С каждой минутой, радость Гарри убывала с катастрофической скоростью. Как он понял, что просмотрев папку, в котором были все события его, Гарри, жизни, Магия приняла решение анализировать всю его жизнь, а не только то, в чем его обвиняют. Взглянув на директора Хогвартса, парень понял, что до Дамблдора наконец дошел весь ужас ситуации, и теперь старик лихорадочно скользил взглядом по новоприбывшим и пытался придумать хоть какой-то путь отступления, хотя и понимал, что против самой Магии не попрешь.
Гарри старался не поддаваться панике, все чаще переглядываясь со своей подругой, понимая, какой разбор полетов им предстоит. Гермиона пытались поддержать друга взглядом, но они оба понимали, что это было необходимой мерой, иначе Гарри бы съели с потрохами все, включая директора, а этого допустить они не могли.
Гарри старался отвлечься от мыслей о том, что совсем скоро вся подноготная его жизни будет известна всем этим людям, не только друзьям, в лояльности которых он не сомневался, но и врагам. Он почти искренне улыбнулся, когда заметил сиятельного Лорда Малфоя, которого Магия выдернула чуть ли не прямо из постели. Тот был одет в шелковые чёрные штаны и кофту с длинным рукавом, чем-то это одеяние походило на пижаму, и заметив почти такой же набор, только зеленого цвета на Нарциссе и Драко, гриффиндорец убедился, что был прав в своём предположении.
Переведя взгляд дальше, он заметил своего школьного друга Невилла со своей бабушкой, Августой Лонгботтом. На два ряда выше от них, сидела сумасшедшая Беллатриса Лестрейндж со своим мужем и его братом. Гарри вздрогнул. Неужто Магия и Пожирателей решила «пригласить» на слушание? Появившийся в зале Аластор Грюм, и заметивший небезызвестную семейку тут же пришёл в себя и заорал благим матом, требуя немедленного заключения их под стражу, но был быстро успокоен сидящей через сидение от него Гермионой. Девушка быстро ввела старого аврора в курс дела. Тот недовольно что-то пробурчал ей в ответ, но успокоился.
На нижних рядах расположились все преподаватели Хогвартса, включая Хагрида. Даже Филч со своей кошкой оказались здесь. Недовольный вид Снейпа, что-то бурчащего о том, что Поттер не может обойтись без приключений, очень порадовал парня, приподняв тому настроение.
Но все веселье как ветром сдуло, стоило только Гарри заметить Питера Петтигрю, оглядывающегося по сторонам, с видом побитой собаки. Настоящая ненависть поднялась в душе бедного гриффиндорца, и он поспешил отвести взгляд от грязного предателя, и наткнулся на такой же ненавидящий, как и у него самого взгляд Сириуса Блэка и Римуса Люпина, они, кажется, пытались прожечь взглядом дыру в мерзком крысёныше.
Дурсли, наблюдая за происходящим, бледнели все больше и больше. Казалось, ещё немного, и они просто лишатся чувств. Рита Скитер, не расстающаяся со своим прытко пишущим пером, удостоилась места рядом с министром. Народу было столько, что сложно было сконцентрироваться на ком-то конкретном. Да и не всех Гарри знал по именам.
В другой стороне зала, гриффиндорец заметил своих старых знакомых с Шармбатона и Дурмстранга. Мадам Максим и сестры Делакур удивленно озирались по сторонам, как и Виктор Крам. Заметив Поттера в центре зала на месте подсудимого они нахмурились. А когда они увидели Магию, то понимание проскользнуло у них в глазах. То, что в магической Британии перестали призывать Магию на помощь не значит, что в других магических странах это перестало практиковаться. Напротив, такие суды не были редкостью как во Франции, так и в Болгарии.
Переведя взгляд дальше, Гарри с удивлением заметил знакомых и не очень гоблинов Гринготтса. Среди них был его поверенный Крюкохват, а также поверенный рода Блэк. Остальные были ему не знакомы.
От размышлений парня отвлёк очередной прибывший. Это был неизвестный старик, грязный, со спутанными седыми волосами, слабым телом и какого-то заплесневелого вида. Гарри понятия не имел, кто это такой, зато Дамблдор прекрасно узнал этого, с позволения сказать, джентльмена. Глаза у директора стали похожи на блюдца, и он далеко не сразу сумел взять свои эмоции под контроль. Мистер Поттер никак не мог понять, кто этот странный старик, который вызвал у директора школы такие эмоции, но дальше развить мысль у него не получилось, потому что в зале появился последний гость, заставивший вздрогнуть весь зал.
Лорд Волдеморт сидел в первом ряду, в нескольких креслах от Дамблдора, и прямо напротив самого Гарри. Смотря на своего давнего врага, как-то совсем несвоевременно, парню пришла в голову мысль, что теперь министр уж точно обязан поверить возрождению вышеуказанного индивида. Не сможет же он не поверить собственным глазам?
В зале суда стояла мертвая тишина. Все с ужасом смотрели на возродившегося Темного Лорда.
— Ну что ж, раз все в сборе, — заговорил мужчина, все ещё стоя возле Гарри за небольшой трибуной, непонятно когда там оказавшейся, — начнём?
