Глава 5Джинни Уизли в свой первый рабочий день в Неаполе, шла к дому умершей. Она поправила сарафан, одетый только лишь из-за жары, в открытой одежде ей было страшно неуютно. И постучала в дверь. О визите через камин без приглашения не могло быть и речи.
Ей открыла женщина лет шестидесяти, в очках и совершенно седая.
- Синьора Карла Белли, мать мужа покойной?
Женщина поправила очки, и хорошенько всмотревшись в лицо Джинни, растерянно пробормотала:
- Вы про Жанну?
- Да. Я Джинни Уизли – Джинни быстро улыбнулась и, открыв дверь шире, быстро прошла внутрь – Министерство магии, отдел магической безопасности, центральное подразделение.
Карла посторонилась, пропуская Джинни.
- Я уже разговаривала с аврорами. Сам синьор Поттер здесь был.
Джинни прошла по коридору в холл, где стоял камин и два дивана, и присела на один из них.
- Карла, садитесь. Я уверенна, что мистер Поттер опросил Вас по всем правилам. Но, к сожалению, его полномочия сильно ограничены. Так что вы будете беседовать со мной, и беседа эта не из приятных.
Карла кивнула.
- Хорошо. Когда авроры приехали к Вам, тело уже похоронили?
- Да… Жанна умерла первая, целители, колдомедики разводили руками, это резонанс в мире магии, если молодой волшебник умирает просто так и ничего невозможно сделать. Она почти сразу легла в госпиталь. Заключение о смерти было чистым, без магического вмешательства. Вот ее и похоронили, а потом умерла еще женщина и тогда авроры заинтересовались делом.
- Тоесть тело не смотрели эксперты.
- Нет, только в госпитале.
- Авроры, не предлагали эксгумацию?
Карла покраснела, глубоко вздохнула и, встав с дивана, заходила по комнате.
- Синьора Уизли. Вы говорите о близком мне человеке. У меня умер сын, внук и теперь Жанна. Перестаньте произносить слово тело, это была прекрасная женщина. А эксгумацию, я проводить не позволю, если вы к этому клоните, и тогда не позволила!
Джинни поморщилась. От духоты виски заломило и стало трудно дышать.
- Простите меня синьора Белли. Я не хотела Вас задеть. Но, к сожалению, вы мало что решаете. Я уточняла, предлагали ли Вам сделать эксгумацию, не более того. В проведении расследования я не могу, основываясь на Ваших моральных аспектах, действовать вразрез с буквой закона. Могу Вас заверить, что эксгумация состоится.
Карла остановилась, с лица спала краска, уступив внезапной бледности. Она схватилась за сердце, вновь села на диван и тихо произнесла:
- Вы видимо не знаете что такое смерть любимых людей, раз настолько ко мне жестоки. Делайте, если это так необходимо. Но не трогайте больше меня.
- Разумеется, не знаю. А вот Вы мне необходимы. Нам нужно удостовериться, что в могиле именно Жанна. Так что явитесь на опознание.
Карла беззвучно, словно рыба открыла рот. Ее глаза наполнились слезами и болью. Она с ужасом смотрела на Джинни.
Джинни встала с дивана, расправила сарафан и, не меняя интонации, спросила:
- Где комната покойной, я должна посмотреть. Если мне что-то заинтересует, я заберу с собой. После расследования, Вы получите вещи обратно.
- Наверху. Слева. – Карла отвернулась и в голос зарыдала.
– Я не хочу, не хочу ее такой видеть, я боюсь!
- У нее больше нет родственников. Это не страшно. Мы все умираем.
*****
Джинни зашла в комнату покойной и сразу же присела на кровать. Голова заболела еще сильнее. В глубине души, она себя ненавидела. За безучастность, за строгость и отчасти жестокость. Но дело в том, что Джинни давно перестала кого-то жалеть, наверное, тогда когда перестала жалеть себя, и теперь с трудом могла общаться с людьми на уровне участия. И потом таковы правила, о необходимости эксгумации и опознания жертвы вампиризма, должен был озаботиться еще Гарри.
Внизу слышались всхлипы Карлы, и Джинни закрыла уши. Ей вдруг вспомнился тот день, когда она впервые узнала Драко. Не того Малфоя, который был воплощением всех самых отрицательных качеств для истинного Гриффиндорца: тщеславия, эгоизма, ненависти к нечистокровным. А совсем другого...человека.
Это был морг Св. Мунго, тихий, чистый и светлый. Джинни только что видела родителей и братьев и от ужаса не могла говорить. Ей хотелось рыдать, кричать и глаза от слез не разбирали дороги. Тогда Рон и Чарли лежали этажами выше в палатах, и ей пришлось самой опознать каждого из родных. С ней был Гарри. Но он молчал и лишь качал головой, держа ее бережно под локоть. Джинни чувствовала, что ему невыносимо больно, но никаких внешних признаков Гарри не проявлял. Он всегда замыкался в себе, когда переживал. Они шли по коридору, когда услышали, плачь и рык, полный тоски. Джинни остановилась и протерла глаза рукой. На лавке у стены сидел Драко Малфой, обхвативший голову руками. Ей вдруг захотелось сесть рядом и, обняв его, зарыдать. Но Джинни оглянулась на Гарри, который тоже смотрел на Малфоя, только с брезгливостью, и покрепче обхватив его руку, пошла дальше. Слезы сразу высохли, Джинни быстро прогнала от себя мысль, что сейчас Гарри намного меньше бы ее понял, чем какой-нибудь ничтожный Малфой.
