Глава 5Следующие два дня прошли спокойно. Противоборствующие силы остановились, чтобы перевести дух, проводить в последний путь товарищей, дать роздыху раненым и усталым. Хагрид опустил тело Аластора Хмури в могилу, и Тонкс сотворила на груди аврора белую розу. В эту же минуту далеко, в клубах смрадного тумана Северус Снейп заклинанием бросил последнюю горсть земли на низкий холмик над Долоховым.
На похоронах Билл поддерживал Люпина, который хоть и скоро оправился от ран, но испытывал слабость и головокружение. Ремус сказал несколько теплых слов о погибших аврорах; все молча постояли над телами в глубоких ямах, а потом вручную засыпали их. Гарри подумал, что едва ли выдержал бы такое с телом Сириуса или Дамблдора: шуршание земли отзывалось в душе безграничным отчаянием.
После похорон все молча разбрелись по своим делам. Во время обеда беседа не вязалась, жители лагеря хмурились больше обычного. Они вяло похвалили грибной суп и рагу Молли. Тонкс сказала, что не голодна, и забрала тарелку для Люпина в «больничное крыло»; остальные ели без аппетита. Пообедав, Гарри намеревался посидеть в одиночестве и поразмыслить над тем, как справиться с Чашей, но по дороге к палатке его нагнала Гермиона. Вид у нее был растерянный.
- Гарри, - сказала она, придерживая его за руку, - там Ремус хочет с тобой поговорить. Что-то очень важное, мне ничего не рассказывает, - обиженно добавила она. – Он в палатке Хмури.
Гарри поблагодарил Гермиону и, недоумевая, отправился к старому походному шатру аврора. Что такое Люпин мог скрывать, чем хотел поделиться именно с ним? Конечно, он очень ценил дружбу и доверие Люпина, но Гарри не мог не признать, что голова раскалывалась от загадок и задач, и ему не хотелось добавлять к ним новые.
Он забрался в палатку и с удивлением увидел, какой в ней царил беспорядок. Всегда аккуратно убранные книги, детекторы темных сил, одежда и другие вещи Хмури теперь валялись на полу вперемежку со вскрытыми письмами и чистыми листами пергамента. Посреди этого хаоса сидел взъерошенный Ремус - он тыкал палочкой в запечатанный неподписанный конверт.
- Ревелио! Нет, снова не то... Привет, Гарри, - вздохнул Люпин, расстроенно озираясь вокруг. – Ну и тарарам я тут устроил...
- Да не то слово... – растерянно ответил Гарри. – Хочешь, чтобы я помог тебе прибраться?
- Как раз наоборот. Мы сейчас вдвоем должны все переворошить еще раз. Видишь ли, Гарри, я должен найти кое-что, имеющее к тебе прямое отношение, - объяснил Люпин, собирая чистые пергаменты в стопку. – Старина Хмури, да упокоит Мерлин его душу, оставил для тебя письмо.
- Письмо, для меня? – удивился Гарри. – А почему он не отдал его сам... раньше?
- Видимо, у Аластора были на это причины, Гарри. Я сам толком не понимаю его мотивы, но...
Люпин задумался. Он вспомнил, как две недели назад они с Хмури стояли на часах. Был поздний вечер, над ними загорались звезды и блестел узкий рог полумесяца. Шизоглаз задумчиво глядел в небо, прихлебывая из фляжки, и лицо его приобретало странное выражение. «Как на дорогу смотрит», - подумал тогда Люпин, и ему стало холодно и тоскливо на душе.
- Вот что, Ремус, - хрипло проговорил Хмури, – что-то у меня дурное предчувствие... да нет, не то - я просто в этом уверен. Ремус, когда меня не станет, - и не перебивай, будь так добр! Когда меня не станет, береги Поттера, как зеницу ока. Ты понимаешь, что он – единственная наша надежда. После моей смерти отдай Гарри письмо. Я его написал и спрятал в своих вещах, на всякий случай. Мерлин, если бы только кто напомнил, куда я его положил...
Последняя фраза Хмури гулко отозвалась в горлышке фляжки. Остаток дежурства они провели молча, изредка поднимая глаза на прекрасное ночное небо. Вдалеке упала звезда, и Ремус загадал желание.
- В общем, спрятал он письмо со всей изобретательностью, - подытожил Люпин, пролистывая один из аврорских справочников. – Я думал, что Аластор заколдовал письмо, но все бумаги, которые я нашел, превращались в чистые листы. Одно письмо, правда, после «Ревелио» оказалось стишком про оборотня, - Ремус смущенно хмыкнул, - довольно забавным, в духе прежднего Хмури.
Битых два часа Люпин и Гарри провозились, заново пересматривая вещи покойного аврора. Проявляющее заклинание не помогало – ничего, адресованного Гарри, они не обнаружили. Люпин был в отчаянии – аврор поручил Гарри ему, а он не в состоянии даже найти письмо! Нет, он и правда самый бестолковый оборотень на свете!
- Ты не помнишь, - Гарри отложил палочку и устало потер глаза, - Хмури никак не намекал на то, где оно спрятано? Может, это какая-то загадка?
- Он дословно сказал следующее: «Я его написал и спрятал в своих вещах, на всякий случай. Мерлин, если бы только кто напомнил, куда я его положил...» Если бы кто-то напомнил, - повторил Люпин, и внезапно они с Гарри вытаращились друг на друга с одновременным возгласом: «Ну конечно!»
Они бросились к почти пустым книжным полкам. Среди старых отчетов, которые Хмури упрямо продолжал таскать с собой, нескольких пожелтевших биографий и сборника «Знаменитых судебных процессов» стоял неприметный маленький «Напоминатель». На пятом курсе Гермиона подарила Гарри похожий - когда книжонку открывали, она громко наставляла: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня!».
- Ревелио! – дрожащим голосом произнес Ремус, направив палочку на раскрытый «Напоминатель».
Книжечка слегка пожелтела, зашелестела страницами, и в шатре раздался негромкий, но внятный голос Шизоглаза Хмури:
- Друг, ищи на обороте в изголовье, где полоса и нитка! – проговорила книжка, и сразу захлопнулась. Только Люпин успел выпустить ее из рук, как «Напоминатель» вспыхнул и быстро превратился в кучку пепла.
- Это тут! – позвал Гарри. Он перевернул сбившуюся подушку на матрасе аврора, и сразу заметил длинное пятно-полосу, пересекавшую грубый шов. Они склонились над странным тайником, и Гарри указал палочкой на центр креста.
- Ревелио! – отчетливо произнес он. Пятно задрожало и стало растягиваться вверх и вниз, превращаясь в желтый листок пергамента; тем временем, шов распустился, и черные нитки поползли по «наволочке», образуя слова. Через несколько минут письмо было готово – мелко исписанный лист пергамента с легким шуршанием отделился от подушки.
- Потрясающе, - пробормотал Люпин. – Лучшая трансфигурация, какую я видел...
- Это придумала профессор МакГонаголл, - Гарри пробежал глазами первые строки письма и с улыбкой показал абзац Люпину. – Это она заколдовала подушку Хмури. Так что первым делом в письме он благодарит ее за оказанную помощь!
- Она молодец, наша профессор МакГонаголл, - улыбнулся в ответ Ремус.
Гарри заклинанием подозвал и зажег парящую свечу, и начал тихо читать вслух. Он и минуты не сомневался в том, что в письме не могло быть секретов от Люпина. В конце концов, именно Ремусу аврор решил доверить поиск и передачу своего последнего наставления.
«Дорогой Гарри! – гласили первые строки. – Надеюсь, тебе стоило труда и смекалки разыскать это письмо, иначе мы с профессором МакГонаголл были бы очень разочарованы. Это была ее идея – превратить послание в наволочку – и справилась она превосходно. Жаль, что мое предложение о дохлой крысе было отвергнуто.
А теперь шутки в сторону, Поттер. Раз ты получил это письмо, значит, я был прав – готовься к худшему, и ничто не покажется невозможным. Следуй этому правилу. Смерть – это не самое страшное, что может произойти с тобой, Поттер, если ты знаешь, ради чего жил. Но смерть не любит, когда ее дразнят, поэтому не лезь понапрасну на рожон. Это второе правило. Ты везунчик, Поттер, но любое везение рано или поздно заканчивается.
Я хочу рассказать тебе последнее, Гарри, то, от чего я всегда старался тебя уберечь. Теперь тебе придется самому уничтожить хоркрукс – один или несколько. Ты рассказывал мне, как Дамблдор боролся в пещере, что ему, по твоему свидетельству, пришлось пережить. А ведь тот хоркрукс был ложным, подделкой! С настоящим дело обстоит гораздо сложнее. Я не хочу пугать тебя, но Волдеморт сделал все, чтобы оградить части своей мерзкой души от уничтожения. Темная магия хоркруксов – сильнейшая темная магия.
Однако, тебе ведь удалось еще мальчишкой разбить чары одного из хранителей души Волдеморта! Поэтому, Поттер, это задание тебе под силу. Будь храбр, умен и осторожен - прежде всего осторожен - и ты победишь! Сомневаюсь, что под рукой у тебя снова окажется клык василиска, поэтому вот несколько советов, которыми нельзя пренебрегать.
Первое: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не пытайся уничтожить хоркукс в одиночку! Это верный путь к гибели, Поттер. Дневник был первым хоркруксом, созданным Волдемортом. Остальные, особенно последние, гораздо «совершеннее», если так можно назвать вещи, таящие абсолютное зло. Повторяю: не вздумай делать это один.
Второе: выбирай себе правильных помощников. Ремус...» - тут Гарри заколебался, но Люпин спокойно кивнул, и он продолжил: – «Ремус хорош, но не для такого дела. Он слишком слаб и «нестабилен», как выразилась бы Минерва, чтобы помочь разделаться с хоркруксом. Не проси об этом Уизли или мисс Грэнжер, хоть они и твои лучшие друзья. Самым сильным помощником тебе будет Хагрид, Поттер. Думаю, ты неоднократно слышал о резистенции гигантов ко многим заклятиям. Зови себе в помощники Хагрида. Ему будет нелегко, но, поверь мне, гораздо легче, чем кому-либо другому.
Третье: место и время. Берись за хоркрукс днем, и чем более солнечным, тем лучше. Хотя, судя по погоде, Волдеморт позаботился и об этом – напустил проклятого тумана. Так или иначе, НИ ЗА ЧТО не делай этого ночью! Даже если тебе покажется, что это единственный шанс. Вспомни Дамблдора – он еле выдержал, а в тебе нет и десятой доли магического опыта Дамблдора, Гарри. Итак, уничтожать хоркрукс следует днем, в месте, которое либо защищено мощной магией добра, либо овеяно чарами, чуждыми для Волдеморта.
Не советую пытаться снова сделать это в Хогвартсе. Боюсь, что к моменту прочтения этого письма твоя школа будет просто развалинами, на которые иногда наведываются Пожиратели. Из известных мне мест остается только Запретный Лес. Я там давно не был, но Хагрид уж точно знает его как свои пять пальцев. Найдите самый укромный уголок. И помни, Гарри – вы никого больше не должны брать с собой!
И последнее. Тебе предстоит отыскать оставшиеся части души Волдеморта. Каждый хоркрукс, Гарри, это загадка. Над каждым тебе придется поломать голову, на каждый – потратить много сил. Не поддавайся искушению переложить эту ношу на чужие плечи, какой бы тяжкой она ни была. Промедление – это гибель, Поттер. Необдуманные действия – тоже. Твоя единственная цель – борьба и победа, и больше ничего, как и для всех нас. Жить будешь после победы, Гарри, а пока – просто борись.
Да пребудут с тобой светлые силы,
Твой боевой товарищ, Аластор Хмури.»
- Нечего сказать, обнадеживающе, - горько сказал Гарри после долгой паузы. За решетчатым окошком быстро смеркалось, очертания лагеря растворялись в сумерках. Как бы сейчас хотелось просто лечь спать, и ни о чем не думать! Гарри с тоской взглянул на Люпина, но тот сосредоточенно вертел в руках письмо.
- Посмотри, - заметил Ремус, - тут еще постскриптум... даже два. «ПС. Спрячь или уничтожь это письмо, но не показывай друзьям. В противном случае ты врядли сможешь соблюсти часть важнейших перечисленных правил». Аластор прав, Гарри. Если ты с кем-то поделишься, кроме Хагрида, разумеется, они ни за что тебя не отпустят.
- А что там еще написано? – устало спросил Гарри. Люпин молча протянул ему пергамент. Вдоль правого края еще более мелким почерком было наспех начеркано:
«ППС. Когда я был в Хогвартсе по делу хоркрукса Равенкло, то зашел в кабинет Дамблдора. Дело там неладно, Поттер. Не знаю, каким образом, но в башне Дамблдора поселилось зло».
