Пути назад нетЯ выбрался из-под завала и оглядел комнату. Гермионы в ней не было. МакГонагалл, опираясь на руку Кингсли, поднималась с пола.
– У нее опять был неуправляемый выброс магии, – сказала она, ощупывая небольшой порез на щеке. – В этот раз слишком сильный.
– Нам нужно разделиться и найти ее, – предложил Кингсли, взмахом палочки убирая упавшую кровать, которая не давала подняться Артуру.
– Пока она не причинила себе вред, – добавила Молли, стряхивая осевшую пыль.
Я боялся даже подумать об этом, а она сказала вслух. МакГонагалл беспомощно озиралась по сторонам, явно не зная с чего начать. Я достал палочку и крепко сжал ее рукоятку, чтобы спрятать дрожь в пальцах.
– Минерва, мы с вами отправимся к вам в кабинет. Мадам Помфри, уберите здесь все. Когда мы приведем мисс Грейнджер, здесь должно быть чисто, – твердо сказал я. Мысли о том, что будет, если мы ее не приведем, я гнал из головы.
– Северус, что вы … – начала Молли.
– Вы трое ищите в Хогвартсе, – перебил я ее. – Первым делом проверьте Большой зал и гостиную Гриффиндора. Подключите к поиску портреты.
Я выбежал из больничного крыла, хваля Мерлина, что МакГонагалл не стала спорить, а побежала за мной следом.
– Мы идем к вам в кабинет, – бросил я через плечо.
– Северус, – запыхавшимся голосом сказала она, – давайте лучше опросим портреты.
– Вам, как директору, прекрасно известно, что портреты висят не по всей школе, – хоть я и не оборачивался, я спиной почувствовал, как она вспыхнула, – есть один предмет, который нам поможет.
– Карта Поттера, – сказал я, остановившись перед статуей горгульи. – Я знаю, что теперь она хранится у вас в кабинете.
МакГонагалл кивнула и, когда статуя отпрыгнула в сторону, крикнула, направив палочку на лестницу:
– Акцио карта!
Через пару секунд она уже была у нас в руках. Мы судорожно перелистывали страницы, пока не увидели точку «Гермиона Грейнджер». Мне показалось, что я разучился дышать, когда посмотрел, где она находилась. МакГонагалл подняла на меня испуганные глаза на бледном лице и одними губами прошептала:
– Астрономическая башня.
Я побежал на Астрономическую башню, крикнув Минерве, чтобы она оповестила всех остальных. Я никогда еще так быстро не бегал.
«Только бы не опоздать. Только бы не опоздать», – раздавалось у меня в голове, – «Только бы не …».
Я замер, когда достиг последней ступеньки на лестнице, ведущей в башню. Гермиона стояла на карнизе, ни за что не держась.
– Мисс Грейнджер, – позвал я ее, – сейчас же отойдите от окна.
Она повернула голову в мою сторону, и я машинально поднял палочку в попытке защититься. Я элементарно испугался ее взгляда. Тогда я наблюдал его впервые: глаза пронизывали насквозь, «ощупывали» и одновременно не видели меня. Она медленно развернулась и вытянула руку в мою сторону. Я еле успел поставить щит между нами. Желтый луч, который сорвался с ее ладони, был такой сильный, что почти пробил его. А Гермиона тем временем сделала шаг вперед и исчезла в темноте. Я чувствовал себя как во сне, как в одном из своих кошмаров, когда все движения казались слишком медленными.
– Морари Моментум, – закричал я, видя, как Гермиона неумолимо приближалась к земле.
Когда ее тело под действием заклинания замерло в воздухе, я левитировал ее наверх. Она была без сознания. Я прижал ее к себе и начал укачивать, зарывшись лицом в мокрые волосы.
– Что ты наделала? Зачем? – шептал я ей в ухо, пользуясь тем, что она меня не слышала.
– Кхе, кхе, – раздалось со стороны лестницы.
МакГонагалл. Мне даже не хотелось представлять, как она восприняла эту ситуацию. Все было и так ясно. За ее спиной толпились остальные. Они не могли видеть, что происходило на башне, и поэтому нетерпеливо ждали ее ответа. Я взял Гермиону на руки и подошел к Минерве.
– Мисс Грейнджер в порядке, просто без сознания, – сказал я. – Надеюсь, мадам Помфри успела все убрать?
МакГонагалл молча пропустила меня вперед. Но я заметил, какое у нее было удивленное выражение лица.
– Мы решили поместить ее в Мунго, Северус, – сказала МакГонагалл, когда я зашел к ней. – Там должны справиться с ее приступами.
Два колдомедика, Помфри и Кингсли уже ждали меня в кабинете директора. Началась последняя неделя августа, и необходимо было решить дальнейшую судьбу Гермионы. Я подошел к окну и встал около Помфри.
– Как она? – шепнула мне Поппи.
– Заснула, – коротко ответил я.
Гермиона быстро пришла в себя, но не разговаривала ни с кем. Чаще всего она сидела у окна, смотрела в одну точку и никого к себе не подпускала. Никого, кроме меня. Все были удивлены этому, особенно МакГонагалл. После того случая на башне я постоянно ловил на себе ее подозрительные взгляды, когда она исподтишка наблюдала за мной.
Возможно, ее подозрения усиливались из–за того, что Гермиона доверяла только мне. Она даже не пила зелья, которые ей приносила Помфри. Только те, которые я приносил ей. Мне приходилось проводить почти все время в больничном крыле. Стоило уйти к себе в комнату, как из камина в скором времени высовывалась голова Поппи с очередной жалобой: «Северус, она отказывается обедать», «Северус, она не принимает лекарство», «Северус, она не может заснуть».
А засыпала она всегда одинаково. С еле заметной улыбкой на лице протягивала мне одну из книг, которые лежали на тумбочке у кровати.
– Почитать, мисс Грейнджер? – Легкий кивок в ответ.
Иногда во время чтения я ловил на себе ее изучающий взгляд. Если она замечала, что я на нее вопросительно смотрел, тут же закрывала глаза, прикидываясь спящей. Как маленький ребенок.
Но если ночью был дождь с грозой и молниями, мы все готовились. Готовились к ее очередному приступу. Тогда я и начал ненавидеть ночные дожди.
Никакие запирающие и удерживающие заклинания не помогали. Гермиона с легкостью снимала их одним движением руки. Когда психическое состояние волшебников ухудшалось, прочитал я в одной книге, их магическая сила выходила из–под контроля и могла их убить.
– Смогут ли ей обеспечить нужный уход, учитывая ее неуправляемые выбросы магии? – вывел меня из задумчивости голос Кингсли.
– У нас мисс Грейнджер будут обеспечены самые лучшие условия, – выступил один из колдомедиков, – иначе и быть не может.
У меня возникло ощущение, что они воспринимали ее только как одного из героев войны, а не как молодую девушку, которая не могла справиться со своим состоянием.
– Она никого из вас не подпустит к себе, – ухмыльнулась Помфри. – Она доверяет только профессору Снейпу.
Я молчал, когда колдомедики высокомерно посмотрели на меня. Я молчал, когда МакГонагалл вопросительно изогнула бровь. Я молчал, сжимая челюсти, потому что слова были готовы сорваться с языка.
– Я думаю, мы тоже сможем заставить ее поесть, – уклончиво ответил второй колдомедик.
В голове почему–то промелькнуло: «Неужели, Имерио?».
– В крайнем случае, мы можем взять несколько волос у профессора Снейпа и воспользоваться оборотным зельем, – добавил он.
Эта фраза привела меня в бешенство. Встретившись взглядом с МакГонагалл, я понял, что она чувствовала то же самое.
– Это ваши обычные методы? – жестко спросила она.
– Нет, – ответил колдомедик, – но ведь и пациент не совсем обычный. К тому же, как я понял, это единственный выход для вас.
– Не единственный, – слова сами вырвались у меня изо рта. – Вы забыли про последнюю просьбу Дамблдора.
Я понимал, что теперь пути назад не было. МакГонагалл развернулась ко мне и скрестила руки на груди. Она снова принимала позу недоверия, когда смотрела на меня.
– К чему вы клоните? – спросила она.
– Я уже говорил вам, что не буду больше работать в Хогвартсе. Поэтому свободного времени, чтобы присматривать за мисс Грейнджер, у меня будет предостаточно.
– Но как вы себе это представляете?
– Она будет жить у меня дома. Так мне будет легче ухаживать за ней. – Это не было внезапным решением, я уже давно все обдумал.
– Вы серьезно это предлагаете? – усмехнулась Минерва.
– Да. У вас есть какие–то возражения?
МакГонагалл молчала, поджав губы, и сверлила меня взглядом, не обещающим ничего хорошего. Из всех присутствующих только я понимал, что на самом деле она имела в виду.
– Это очень благородно с вашей стороны, Северус, – Кингсли удивленно посмотрел на Минерву, которая в это время язвительно ухмыльнулась. – Вы понимаете всю ответственность, которая свалится на вас? Вы будете вынуждены отдавать почти все свое время уходу за Гермионой.
– Министр, в данный момент я именно этим и занимаюсь. Так что особой разницы я не вижу.
– Тогда мы в ближайшее время переправим Гермиону к вам домой. Министерство обеспечит лучшую охрану от посторонних людей. А репортерам из «Пророка», которые спят и видят возможность взять у нее интервью, скажем, что поместили ее в закрытую палату в Мунго. Мы можем рассчитывать на вашу помощь? – Кингсли посмотрел на колдомедиков.
С каждым его словом лицо МакГонагалл становилось все более хмурым. Она переводила взгляд с меня на Кингсли, а потом остановилась на портрете Дамблдора, который кивал головой, как бы соглашаясь со всем, что предлагал министр.
– Что ж, это тоже неплохой вариант, – подтвердил один из колдомедиков. – Не стоит ближайшее время лишать мисс Грейнджер общества человека, к которому она привязана. Присутствие незнакомых людей вокруг нее способно вызвать лишь новые приступы, а это может ее убить.
– Мне тоже кажется, что нужно поступить так, как сказал министр, – добавил второй, наклонив голову в сторону Кингсли, – Тем более, если вас совсем не устраивают наши методы.
Казалось, что все ухватились за мое предложение, чтобы больше не пришлось ломать голову, придумывая другие возможности. Я на это и рассчитывал.
– Ну что ж, если министр, квалифицированные колдомедики и даже Альбус, – сказала МакГонагалл, – настаивают на этом, нам остается узнать только мнение мисс Грейнджер.
– Не думаю, что есть в этом смысл, – произнесла Помфри. – Сейчас она выберет дом Северуса, а не палату в Мунго.
– Тогда через два дня мы организуем ее перемещение к вам домой, Северус. Если вам будет нужна моя помощь – сообщите в любое время, – Кингсли подошел ко мне и протянул мне руку. – Дамблдор в вас никогда не ошибался. А я всегда верил Альбусу.
Испытывал ли я в тот момент хоть малейшие угрызения совести? Нет. Абсолютно никаких угрызений. Я понимал, что принятое мной решение было неразумным. Я понимал, что не смогу найти оправдания своему непозволительному поступку. Но я не жалел об этом. Ни минуты.
Я молча кивнул Кингсли в ответ и пожал ему руку.
– Останьтесь на минутку, Северус, – окликнула меня МакГонагалл, когда все стали расходиться.
– Я буду наблюдать за вами, – сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Вы старше ее. А она молода и сейчас не в том состоянии, чтобы отдавать отчет своим действиям.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, Минерва, – сухо ответил я. – Вы меня в чем–то подозреваете?
– Все вы прекрасно понимаете, Северус, – она наклонила голову, показывая, что разговор закончился. – Удачи вам.
– Спасибо, Минерва.
Когда я шел по коридору в больничное крыло, я заметил, что в окошки пробивались солнечные лучи, а на небе не было ни облака. Еще одна ночь без приступов. Гермиона могла выспаться, а у меня было время подумать о ее предстоящем появлении в моем доме. Сейчас я знал точно только одно – меня опять ожидала война. Но на этот раз с самим собой.
